![](/files/books/160/oblozhka-knigi-prizraki-eho-si-353766.jpg)
Текст книги "Призраки Эхо (СИ)"
Автор книги: Белый лев
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 46 страниц)
Конечно, оказывая помощь раненым охотникам или вытаскивая из горящих машин и освобождая из-под камней их близких, Брендан не рассчитывал на благодарность. Однако обвинения, которые выжившие швыряли в лицо, точно зловонные плевки, просто противоречили здравому смыслу. Как будто они не видели, кто их бросил в рушащемся городе и кто открыл по ним огонь. Но охотники приводили аргументы, руководствуясь только им понятной иррациональной логикой.
– Ели бы «уроды» не стакнулись с пиратами и не начали этот бессмысленный бунт, мы бы спокойно погрузили людей и оборудование, и сейчас уже вся галактика знала бы о существовании поселения в треугольнике.
– Но «Эсперанса» не готова к вылету! Вы бы в лучшем случае вернулись на планету, в худшем – погибли бы от схлопывания пузыря Алькубьерре, – пытались привести последние аргументы Виктор Громов и Йохан Дален, вместе с принцессой Савитри и Маркусом Левенталем отвечавшие за формирование нового совета.
– Час от часу не легче! – возмущались охотники. – Вы еще и наш корабль во время своей вылазки повредили!
– Да что толку с ними говорить! – не мог скрыть раздражения Мубарек. – Отправить их на нижний рудник, и дело с концом!
– И этим уподобиться профессору Нарайану? – строго глянул на него Маркус Левенталь.
– Которого мутанты теперь считают чуть ли не мучеником или святым, – вздохнул Йохан Дален.
В самом деле, для наиболее верных адептов главы научного отдела его гибель стала поводом простить ему все предательства и вывести поклонение прежнему кумиру на новый уровень. Поскольку тела Шатругны Нарайана никто не видел, пошли слухи, что профессор не только жив, но и чудесным образом перенесся на Сансару или даже поборол оковы бренной плоти и продолжает бродить по пустоши, временами являясь в видениях наиболее верным последователям.
– Про пустошь – это они неплохо загнули, – насмешливо фыркала Пэгги, в компании Эркюля и Чико с упоением обшаривая труднодоступные участки рудника в поисках уцелевших колоний медуз. – Такому упырю самое место среди темных тварей.
– Своими преступлениями, боюсь, он просто утратил надежду на перерождение, – вздыхала принцесса Савитри, которая после смерти бывшего жениха вместе с облегчением, как она сама признавалась, ощущала непонятную пустоту.
Все-таки Шатругна Нарайан в течение более чем двадцати лет составлял смысл ее жизни, и только встреча с Пэгги и любовь Ндиди помогли от этой болезненной привязанности избавиться. Впрочем, предаваться унынию принцесса не собиралась, заполняя дни решением проблем города.
– Нет, вы только послушайте, – возмущался Прокопий. – Мутанты требуют, чтобы в новом совете им как старожилам предоставили больше половины мест. Иначе они вновь заблокируют все проходы и перекроют подачу энергии и воздуха на нижние уровни и рудник.
– А кусочек черной звезды им впридачу не нужен? – воинственно топорщил усы Цветан.
– Положим, перекрыть кислород и подачу энергии у них не получится, – авторитетно заявили Тонино и Виктор Громов.
– Но дел наворотить они сгоряча очень даже могут, – покачал головой дядюшка Хенк.
– Они просто причисляют к «уродам» уроженцев верхних уровней и боятся, что их оттеснят от решения основных проблем, – вздохнул Йохан Дален.
– Может быть, мне стоит с ними поговорить, – предложила Кристин, указывая на шов, под которым пытался прижиться протез жабр. – Объяснить, что далеко не все жители верхних уровней так благополучны.
– Да какой толк тратить время и силы, – потерял терпение Шварценберг. – Пора кончать уже весь этот базар, прокладывать новую трассу и готовить корабли к старту. Хорошо у вас тут в гостях, но пора и честь знать.
– И все же мутанты такие же жители города, и мы не можем просто отвернуться от них, как будто их нет, – нахмурился Маркус Левенталь.
– Довольно того, что ими столько времени манипулировали, используя как буфер, – поддержал конструктора Ндиди, вызвав горячее одобрение своей махарани.
Принцесса Савитри в свою очередь решила выступить в качестве парламентера. Когда мутанты затянули свою любимую песню о том, что здоровый больного не разумеет, она просто приподняла прическу, оголяя вмонтированную в череп андроида материнскую плату, а потом продемонстрировала почти затянувшиеся шрамы от ожогов на руках.
– Если кто-то еще хочет обсудить проблемы здоровья, – веско и властно проговорила махарани, – готова рассказать, что чувствует человек, когда умирает, и какое это удовольствие – существовать в теле андроида. Кому и этого мало, могу позвать Кристин Левенталь, которая лишилась возможности самостоятельно дышать, спасая вас.
Когда впечатленные мутанты без лишних слов подписали все разрешения и сметы, принцесса Савитри поднялась к Ндиди, и вскоре из-за неплотно притворенной двери донеслись ее тихие всхлипывания и успокаивающие реплики ее возлюбленного.
– Ну наконец-то, Марки, сдвинулось с мертвой точки, – ликовал заскучавший в городе Шварценберг. – И как бы мы обошлись без этих асурских принцесс? Впрочем, ради того, чтобы девочка твоя была сейчас здорова, я бы не только позвоночник свой не пожалел: он у меня из высокопрочных сплавов, влетел в свое время в копеечку, – но даже глаз отдал!
Хотя тяжелая техника, необходимая для замены агрегата энергополевого разграничения материи и антиматерии, смогла выдвинуться в сторону «Эсперансы» только два месяца спустя – столько понадобилось для строительства новой трассы, старый пират не унывал. Почти все свое время он проводил либо с проходчиками на пустоши, либо за руганью с чинушами и неумехами в штабе. В часы же досуга он либо шпиговал Чико, либо наставлял Синеглаза.
– Говорил я тебе, хвостатому упрямцу, лежать тихо на коврике в убежище, – выговаривал он гардемарину после посещения Шаки и Ндиди в госпитале. – Так нет же, захотел приключений на свою мохнатую задницу, и видишь, что вышло: мало того, что хорошим людям досталось, так еще потом и спасать тебя пришлось.
Впрочем, поскольку княжич только внимательно слушал и не перечил, кэп от ворчания переходил к практической и теоретической подготовке:
– А теперь вот скажи, салага, видел, как принц-прохфессор со своей кодлой в пропасть летел? – требовательно спрашивал Шварценберг. – А теперь посчитай, сколько оборотов за это время сделали колеса его танка.
– И этот человек когда-то держал тебя в клетке? – не скрывая удивления, уточнял у Брендана Камо, который вслед за Синеглазом так и льнул к капитану.
– Вероятно, это был какой-то другой пират, – пожимал плечами Брендан, наблюдая, как Шварценберг, собрав вокруг себя ораву подростков, объясняет им основы навигации.
С ребятней помладше все-таки лучше находил общий язык Эркюль, который готов был с утра до ночи показывать фокусы с мартышками.
Впрочем, как только начались работы в котловане, он, вспомнив годы на рудниках Сербелианы, по праву занял место в кабине одного из проходческих комбайнов и появлялся в городе только сменить шарошки и проведать питомцев, которых сдал на попечение Эйо и Брендану. Вскоре к нему присоединился поправивший здоровье Шака.
– Ради общего дела можно и снова кайлом помахать, – разминал могучие плечи квартирмейстер, соревнуясь в работе с Прокопием и Дольфом.
– А что такое кайло? – спрашивал Чико, на ходу обучаясь работать с отбойным молотком.
Понятно, что Шака выражался фигурально. В отличие от танков, большая часть из которых восстановлению не подлежала, дорожной и строительной техники в городе хватало.
– Я бы тоже мог уже управиться с комбайном, – переживал Ндиди, которому опять казалось, что основные события проходят мимо него. – Или хотя бы работать в мастерской.
Брендан товарища понимал. Он и сам использовал любую возможность выбраться на пустошь. К счастью, травмы среди строителей случались не часто, а условия труда отвечали самым строгим требованиям безопасности. Поэтому оставалось долечивать пострадавших, проводить накопившиеся плановые операции, корректировать по возможности генетические поломки и молча завидовать товарищам, которые сейчас занимались переоборудованием кораблей.
Вот только, чем ближе подходило время старта, тем больше оставалось сомнений и вопросов. «Эсперанса» так давно ждала своего часа на пустоши, что ее будущий полет стал событием таким же ожидаемым и спорным, как пришествие мессии. А потрепанный в жарких абордажных схватках «Нагльфар» своим видом и вовсе внушал скепсис.
– Ты правда веришь, что варп-двигатель Левенталя сможет преодолеть гравитационную аномалию черной звезды? – в ночной тиши делилась с Бренданом сомнениями Эйо.
Он только крепче прижимал возлюбленную к себе, покрывая поцелуями нежную шею и густые ресницы, зарываясь лицом в пенное облако спутанных кудрей и точно зная, что похожие разговоры ведутся за дверями почти всех жилых помещений города.
– Ты представляешь, Лакшми боится и едва ли не отказывается лететь, – искренне удивлялся Ящер, который с легкой руки Брендана теперь встречался с одной из его бывших подруг.
– А Манана наоборот – ждет не дождется, когда мы уже отправимся в путь, а мне еще хотелось бы поработать над разведкой здешнего месторождения, – качал головой Аслан, который познакомился с девушкой на стройке. Как инженер-дорожник она участвовала в проектировании и прокладке новой трассы.
В квартале мутантов уровень скепсиса и вовсе превышал все допустимые нормы.
– Да вранье это все, – авторитетно утверждали охотники. – Тридцать лет простоял, а теперь – возьмет и улетит?
– Никому еще это не удавалось, – вздыхали старожилы. – Сколько нам еще лет осталось? Уж лучше тихо провести их в городе, чем погибнуть в схлопнувшемся пузыре.
– Что за подстава, Марки? – возмущался Шварценберг, составляя списки пассажиров. – Я-то думал, от желающих придется отбиваться. Тапки даже приготовил, а выходит – остаются свободные места.
Таким образом, кроме тех, кто крепко поверил в возможности варп-двигателя и удачу пилотов, в путешествие отправились лишь обреченные, кого, как Кристин, в городе под куполом ждала либо скорая смерть, либо безрадостная жизнь калеки. Причем мутантов пришлось еще и убеждать.
– Да вы поймите, за пределами треугольника все ваши заболевания можно вылечить! – уговаривала самых безнадежных пациентов Брендана принцесса Савитри.
После разговора об «уродах» на уровне ее почитали с таким трепетом, которого не удостаивался и покойный профессор Нарайан, называя не иначе как Светоч треугольника. Впрочем, Савитри и вправду дарила свое солнце всем.
– И что мы только со всей этой упертой братией будем после вашего отлета делать? – вздыхал Виктор Громов, который как заместитель председателя совета собирался остаться в городе.
Благо ему, как и Аслану, хватало работы на руднике, а в большом мире его никто не ждал.
Савитри как-то странно на него посмотрела, а на следующем заседании объявила о своем решении остаться на планете.
– Но как же так, Вас же, ваше высочество, ждут на Сансаре? – в один голос недоумевали Синеглаз и Шварценберг.
Последний явно рассчитывал на награду за спасение наследницы династии.
– Прости, малыш, – повернулась махарани к Синеглазу. – Конечно, я бы хотела дать тебе возможность получить хорошее образование и стать достойным правителем, но, боюсь, на нынешней Сансаре из тебя постараются сделать марионетку для своих игр. Или ты в конечном итоге станешь таким, как мой бывший жених.
– Я буду начеку и Ваши уроки не забуду, – церемонно пообещал княжич. – А без Сансары я как-нибудь обойдусь. Меня дома ждут.
– Что же касается моего решения остаться в городе, – продолжала Савитри, – возможно, это станет для моих подданных и советников стимулом организовать новую экспедицию в треугольник.
– Как же, так эти скупердяи и раскошелятся, – скептически фыркала Пэгги, которая, конечно, не собиралась покидать свою махарани. – У них запчастей было не допроситься. Впрочем, мне в городе теперь нравится. Никто не заставляет апсарские танцы перед всяким отребьем плясать. А если заскучаю, всегда можно прогуляться на пустошь!
– Ты это сделала из-за меня? – переживал Ндиди, который, конечно, понимал, что во дворце раджей его не ждут.
– На Сансаре я всю свою жизнь оставалась просто символом династии, а здесь могу реально помочь людям, – улыбнулась ему Савитри.
– Я понимаю, что так будет лучше для всех, – пыталась выразить свои чувства Эйо, показывая Брендану эскиз портрета Ндиди и его избранницы. – Даже если власти Сансары приняли бы бескастового супруга махарани, нам с тобой и Камо туда доступ был бы закрыт. И все же это так тяжело. Треугольник отнял у меня родителей, теперь я теряю брата.
– Это совсем другое, – успокаивал ее Ндиди. – Ты будешь знать, что у меня все хорошо. К тому же, если ваш полет пройдет успешно, треугольник утратит свой статус гиблого места, из которого нет возврата, а стало быть, скоро мы свидимся.
Схожими переживаниями окрашивалась подготовка к полету и для Кристин. Маркус Левенталь тоже лететь отказался наотрез.
– Как же так, Марки, – искренне недоумевал Шварценберг. – Ты же сконструировал этот корабль, неужели тебе не хочется воспользоваться заслуженными плодами твоего труда? И девочку зачем расстраиваешь? Ей и так столько мук еще предстоит.
– Не забывай, Задира, что я построил и город под куполом, – напомнил ему старый школьный товарищ. – Не скажу, что я был хорошим руководителем, но, надеюсь, моего авторитета достанет, чтобы этот маленький островок надежды вновь не скатился в хаос до того, как его смогут покинуть все пленники треугольника. Я верю, мой двигатель предоставит им такую возможность.
– Я всегда втайне этого боялась, – делилась с Пабло и друзьями Кристин. – Город стал частью него самого.
– Я вернусь за тобой, Марки! – горячо пообещал впечатленный Шварценберг.
А пока два корабля оторвались от поверхности планеты, прокладывая курс с учетом всех каверз пульсара мимо красного карлика к выходу из системы. Когда «Эсперанса» и «Нагльфар» достигли границы гравитационной аномалии черной звезды, пассажиров снова призвали занять места в амортизаторах. Брендан спешно завершил обход своих пациентов, немного задержавшись в флагманской каюте, где в заполненном специально подобранной смесью бассейне ждала встречи с неведомым, но таким желанным большим миром подключенная к системе жизнеобеспечения Кристин. Пабло Гарсиа не мог сейчас находиться рядом с ней.
– Он придет чуть позже, – объяснил Брендан своей пациентке, – когда вместе с Львом Деевым и другими пилотами еще раз проверит работу всех систем варп-двигателя.
– Я знаю, что им осталось только обговорить какие-то вопросы с Шаманом и Кудесником, – указала на мониторы связи с рубкой Кристин. – Синеглаз говорит, на «Нагльфаре» уже тоже все готово.
– А как же мы отсюда увидим звезды? – укладываясь вместе с матерью в амортизатор, не мог понять Камо.
– Отсюда не увидим, да внутри пузыря Алькубьере они и не видны, а как только перейдем на маневровые, я тебе сразу покажу.
– На удачу, – обняв Брендана, крепко поцеловала его Эйо.
Брендан проверил работу их амортизатора, забрался в свой и приготовился к невиданному доселе путешествию к свету.
Глава 41. Кульбит черной звезды
Когда солнце перевалило через полдень, разливая над тропиками зной, все живое в саду и джунглях, казалось, замерло, пережидая томительные часы сиесты, чтобы к закату вновь расцвести во всей пышности и разнообразии цветов, звуков и запахов. Даже океан затих, словно готовясь воспрянуть и залить пологий пляж волнами прилива на радость любителям серфинга и антигравов.
Получив приглашение на обед, Пабло свернул рабочие окна и спустился на увитую виноградом террасу, где дроны уже накрывали на стол. Кристин только в последние месяцы, сделав скидку на свое нынешнее положение, поддалась на уговоры и согласилась доверить кибернетическим помощникам эту прежде священную для нее часть их домашнего уклада. Хотя готовить чаще предпочитала сама, как и продолжала заниматься научной деятельностью, сменив лабораторные и полевые исследования на анализ материалов и написание статей.
Она и сейчас работала над тезисами доклада для межпланетной конференции ихтиологов. Успешно подтвердив все свои дипломы и звания, Кристин достаточно быстро сделалась одним из ведущих специалистов в области зоопсихологии. Особенно тесный контакт ей удалось наладить с сербелианской разновидностью китовых акул. Хотя облик тотема Кристин больше не принимала, она могла часами плавать среди могучих, величавых рыб, и Пабло, который временами тоже участвовал в этих заплывах, просто диву давался степени взаимопонимания.
– Можно подумать, ты с ними по ментальной связи общаешься, – делился он впечатлениями, наблюдая, как гигантские рыбины, оставив обычную апатию, подплывают к исследовательнице, чтобы взять лакомство из ее рук или покатать на спине.
Впрочем, их многочисленные кошки и обитавшие в саду мартышки тоже без труда находили с хозяйкой общий язык.
Хотя в последние несколько недель Кристин по рекомендации врачей пришлось отказаться от долгих заплывов, она продолжала следить за миграциями «своей» стаи с помощью спутника, различая по внешнему виду всех своих подопечных. Поэтому Пабло не удивился, обнаружив, что терраса полностью заполнена голограммами морских обитательниц, смотревшихся среди бурной тропической растительности существами не менее сказочными, чем водяные драконы.
Не без труда отыскав в переплетении проекций и причудливой игре солнечных лучей округлившуюся, исполненную прелести фигуру Кристин, Пабло, как обычно, испытал неизъяснимый и безотчетный восторг. И после пяти лет супружества ему не надоедало смотреть на нежный профиль, обрамленный копной золотистых волос, пить блаженный нектар с раскрывающихся, точно бутон розы, губ, любоваться пузырьками воздуха, поднимающимися от ее жабр во время совместных погружений или утреннего купания в океане. Сейчас к этим радостям добавилась еще одна, описать которую Пабло не взялся бы никакими словами. Нырнув в иллюзорное море, чудом не наступив на задремавших возле ног хозяйки кошек, он опустился на колени рядом с любимой и припал ухом к ее животу, слушая, как играет и толкается растущий в чреве малыш.
– Он тебе рад, – прокомментировала свои ощущения Кристин.
– Надеюсь увидеть его появление на свет до начала новой экспедиции в треугольник, – блаженно улыбнулся Пабло.
– Можешь поговорить с ним. Ему нравится звучание твоего голоса, – предложила Кристин, откидываясь на подушки и рассеянно перебирая волосы мужа. Заглянув в ее наполненные нежностью глаза, Пабло потерялся во времени, забыв не только про работу, но и про обед.
Глядя на эту цветущую молодую женщину в сияющем ореоле грядущего материнства, уже не верилось, что пять лет назад она прибыла на Сербелиану в медицинской капсуле. Проведенную Александром Арсеньевым и Бренданом операцию по восстановлению жабр и коррекции дыхательной и кровеносной системы тогда признали уникальной. А Галина Усольцева, вернувшая Кристин ее былую красоту, даже получила ежегодную премию гильдии врачей.
До этого дочь Маркуса Левенталя, хотя мужественно терпела все тяготы болезни, жутко стеснялась и переживала из-за своей беспомощности и внешнего вида.
– Не думала, что первую встречу с твоими родными проведу прикованная к больничной койке, – с горечью заметила она после сеанса связи на нейтральной окраинной Каллиопе.
– Главное, что свидание состоялось, – безмятежно улыбнулся ей Пабло. – Тем более, мама из-за слез все равно ничего толком не разглядела.
Сеньора Эстениа от избытка чувств и вправду почти не могла говорить. Пабло подозревал, что окончательно поверить в возвращение сына, которого более полугода числила погибшим, она смогла только на Сербелиане, заключив его в свои объятья.
Они и сами тогда до конца не верили, что «Эсперанса» и «Нагльфар» сумели вырваться из гравитационного плена треугольника Эхо впервые за всю историю космических полетов. А те из пассажиров, кто, как и Кристин, появились на свет в городе под куполом, с восторгом смотрели на звезды, которые прежде видели только на картинках.
– Неужели получилось? – не мог прийти в себя от удивления Чико.
– А ты как думал, салага, – снисходительно рокотал Шварценберг.
Старый пират и вправду выполнил данное школьному другу обещание, единственный из всех пилотов совершив целых пять полетов в треугольник. Даже Лев Деев и неизменно сопровождавший своего капитана Пабло в ближайшие месяцы планировали только третий рейс. Впрочем, по сравнению с «Нагльфаром» «Эсперанса» не обладала такой степенью устойчивости. Да и руководство Звездного флота Содружества при организации каждой новой экспедиции устраивало такую волокиту, что временами хотелось послать его в бездну и все организовывать самим, как это делал Шварценберг, полеты которого неизменно окупались за счет продажи реакторного топлива и редкоземельных элементов с рудников треугольника.
Существовали, правда, смутные подозрения, что благополучие старого пирата обеспечивали не только молибден и палладий. Примерно через год после возвращения Пабло принимал участие в расследовании комиссии Совета галактики по поводу беспрецедентного проникновения в сокровищницу раджей Сансары и похищения ценностей на сумму, в разы превышающую годовой бюджет некоторых миров.
Несмотря на все усилия, лучшие операторы Содружества и Альянса не обнаружили следов взлома. Оставалось только гадать, сумел ли старый пират использовать способности Синеглаза или каким-то образом раздобыл ключ. Во всяком случае, жемчужное колье, которое он подарил Кристин на свадьбу, исполняя роль посаженного отца, хотя и было сделано на заказ, стоило целое состояние.
– Это синтрамундский жемчуг, – мальчишеским ломким баском пояснил вытянувшийся за полтора года Синеглаз, который на правах кузена вместе со своим кэпом провожал невесту к алтарю. – И я даже могу назвать имя мастера.
Пабло чуть не ляпнул про деньги, вырученные от работорговли или безделушки с барахолок Каллиопы и других окраинных миров, на которые старый пират во время рейсов на Васуки менял золотые кольца, изумруды, жемчуг и драгоценные меха, считая сделку взаимовыгодной. Впрочем, разве стоило беспочвенными подозрениями портить самый лучший день в своей жизни? После всех благодеяний, которые Шварценберг принес их семье и пленникам треугольника Эхо, контрабандист заслужил право на маленькие слабости. Да и кто еще мог доставить диковинки из «надзвездных краев» на закрытую планету.
Бесценные дары полуденного моря, прекрасно сочетаясь с выращенными на фермах Сербелианы культивированными жемчужинами, которыми был расшит корсет свадебного платья Кристин, словно напоминали о ее царственном происхождении. А длинная юбка со шлейфом в форме русалочьего хвоста в сочетании с вспененными волнами фаты, придавали любимой сходство с нереидой.
Что же касалось дешевых побрякушек, на которые модницы Васуки меняли самоцветы, то они и сами после возвращения из треугольника в какой-то мере вели себя, как дорвавшиеся до благ цивилизации дикари, от души наслаждаясь простыми прежде привычными радостями. И в том, что касалось экзотических фруктов, сладостей, голографических шоу, парков аттракционов, купания в океане или катания на горных лыжах, Кристин, которой все эти вещи тоже были в новинку, в непосредственности реакции могла потягаться и с Синеглазом, и даже с маленьким Камо.
В серфинге и дайвинге она быстро заткнула за пояс не только младшего Гарсиа Алехандро, но и самого Пабло, вернув ему увлечение любимым прежде видом спорта. Едва дорвавшись после восстановления до кухни, мгновенно освоила все домашние рецепты сеньоры Эстении, с которой сблизилась еще в дни болезни. Она с упоением обустраивала дом, продумывая каждую мелочь, а в том, что касалось индустрии красоты и причуд моды, то Кристин ухитрялась выглядеть стильно даже в нарядах своей не признанной династией бабушки. Впрочем, визиты в дизайнерские бутики вроде галереи Эйо или косметические процедуры доставляли ей почти такое же удовольствие, как путешествия, дайвинг или исследование океана.
Разминувшись на волосок со смертью и надолго застряв на грани, Кристин теперь словно восполняла потраченные на противостояние недугу дни, делая запас на будущее. Остальные пленники черной звезды старались по мере сил от нее не отставать.
Особой жадностью до новых впечатлений отличался Синеглаз, который стремился успеть везде и всюду, хотя не отказывал себе в удовольствии зависнуть в новой голографической игре в компании Алехандро и Камо, если того отпускала мать. Княжич, пока гостил на Сербелиане, с легкостью сошелся и с младшим братом, и с сыном Арсеньевых Олегом. С последним они не только резались в сетевые игры, устраивали спарринги по флаю и дрифтовали на волнах, но и регулярно встречались в клубе исторического фехтования. Синеглаз живо интересовался всеми видами холодного оружия и пытался овладеть разными техниками боя.
Впрочем, дружба с Олегом Арсеньевым[33]33
Олег Арсеньев – один из центральных персонажей романа «Молнии Великого Се». Здесь отсылка к событиям этой работы и соперничеству Арсеньева-Ветерка и Синеглаза.
[Закрыть] закончилась, можно сказать, не начавшись. Синеглаз узнал, что его новый приятель питает нежные чувства к внучке академика Серебрянникова, которую знал под именем маленькой царевны, и решил напомнить о своей помолвке. Арсеньев-младший, по утверждению княжича, назвал его сыном цареубийцы. Этого оскорбления Синеглаз оставить без ответа не смог, так что разнимать драчунов пришлось дюжине взрослых мужиков, включая Пабло, Семена Александровича и Саава Шварценберга.
– Отставить, гардемарин! – напустился на подопечного старый контрабандист. – Это что за кошачьи замашки?
– Я ему это еще припомню! – сердито шипел княжич, вытирая разбитый нос. – Царевна моя!
– А как же Камилла? – недоумевал маленький Камо.
– Я ей честно объяснил, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы, у меня есть невеста, – на полном серьезе ответил Синеглаз.
– А ты не думал, что маленькой царевне твое общество может оказаться неприятным? – промывая ссадины, пыталась урезонить родича Кристин. – Когда царь Афру давал слово, он же ее ни о чем не спросил.
– Да как я могу понять, приятно ли ей мое общество, если меня к ней даже не подпускают?! – обиженно фырчал княжич.
Пабло, конечно, знал, по какой причине академик Серебрянников скрывает от нежданного гостя внучек, и даже помогал провернуть хитрую комбинацию, чтобы спрятать девочек от змееносцев. Но поскольку этот вопрос относился к области государственной тайны, пришлось промолчать. А Синеглаз резко засобирался домой.
– Мы же вместе хотели поступать в академию Звездного флота, – пытался напомнить товарищу расстроенный Алехандро.
– Чтобы каждый день встречаться там с этим хмырем? – имея в виду Олега Арсеньева, пыхтел княжич. – В высшей школе Космических сил Альянса тоже неплохо учат. Не вечно же махарани Савитри будет прятаться от своего народа в треугольнике!
– Так ей при следующей встрече и скажу! – пообещал Шварценберг. – А заодно попробую уговорить Марки. Свадьбу дочери он уже пропустил. Может, захочет повидать внуков.
Кристин по этому вопросу с другом отца проявляла солидарность. Каждый раз, проводив «дядю Саава» и Пабло в полет, в свободное время она просматривала объявления о продаже жилья на алмазном побережье Кимберли и даже посетила несколько коттеджей и вилл.
– Если отец все-таки согласится остаться, я бы хотела, чтобы он жил рядом с нами, – с трогательной умоляющей улыбкой объясняла она.
Пабло, понятное дело, и не думал возражать. Он просто не хотел любимую разочаровывать, хотя точно знал, что Маркус Левенталь не покинет город под куполом до тех пор, пока там остается хоть сотня жителей.
– Не забывайте, что я тоже заканчивал Академию Звездного флота и слишком хорошо понимаю, насколько хрупок мир, установившийся в последнее время между Содружеством и Альянсом, чтобы превращать треугольник Эхо в очередное яблоко раздора, – твердо отвечал на все просьбы и увещевания конструктор. – Я, конечно, доволен сотрудничеством с махарани Савитри и не могу не ценить ее работу в совете и помощь в решении проблем мутантов. Но если я отправлюсь с вами на Сербелиану или в любой другой мир Содружества, на эту планету тут же заявит права Альянс.
Левенталь как в воду глядел. Едва змееносцы узнали о том, что пропавшая махарани Сансары не только пребывает в добром здравии, но и стала сопредседателем совета города под куполом, они тут же заявили о намерении воплотить в жизнь амбициозный план Шатругны Нарайана по колонизации планеты. На фоне очередного энергетического кризиса и нараставших с каждым годом внутренних противоречий экспансия в новый мир могла бы спасти карьеру не одному проворовавшемуся политику.
Загвоздка заключалась в том, что Альянс пока не располагал кораблями, оснащенными варп-двигателем. Технология Левенталя была запатентована только в Содружестве и строго охранялась. Тем более что «Эсперанса» официально числилась приписанной к Лее, а местом регистрации «Нагльфара» вообще неизменно оставался давно покинутый людьми астероид АК-4774. При этом на все исходившие от руководства Содружества предложения профинансировать совместную экспедицию и начать разработку месторождения треугольника на паях змееносцы отвечали отказом.
– Какая совместная экспедиция? – возмущенно недоумевал Эркюль. – Куда уж им! Да эти альянсовские эксплуататоры только кровь трудового народа пить умеют!
Впрочем, о промышленной разработке обнаруженного месторождения речи идти и не могло. «Эсперанса» и «Нагльфар» оставались пока единственными кораблями, оборудованными варп-двигателем. К тому же черная звезда, и прежде не отличавшаяся стабильностью, в последнее время начала коллапсировать слишком непредсказуемо, грозя не только расплющить в лепешку любой вошедший в зону ее притяжения корабль, но и разорвать на части саму планету.
– Можно подумать, система обозлена тем, что люди сумели преодолеть гравитационную аномалию, и требует новых жертв, – переживала не на шутку встревоженная Кристин.
– Ты еще скажи, что сингулярностью управляет гневный дух Шатругны Нарайана, или во всем виновато использование варп-двигателей, – пытался успокоить ее Пабло.
– Мы всегда знали о возможности гравитационного коллапса[34]34
Гравитацио́нный колла́пс – катастрофически быстрое сжатие массивных тел под действием гравитационных сил.
[Закрыть], – упрямо нахмурившись, точно готовясь к выступлению на очередной конференции, открывала данные последних наблюдений за системой Кристин.
– Пульсар его прошел тысячелетия назад во время взрыва сверхновой, оставшись нейтронной звездой, и это общеизвестный факт, – пожал плечами Пабло.
– Но масса черной звезды давно уже превысила предел Оппенгеймера – Волкова[35]35
Предел Оппенгеймера – Волкова – верхний предел массы невращающейся нейтронной звезды, при которой она ещё не коллапсирует в чёрную дыру.
[Закрыть], и следовало ожидать, что в какой-то момент вокруг нее образуется горизонт событий[36]36
Горизо́нт собы́тий – воображаемая граница в пространстве-времени, разделяющая те события (точки пространства-времени), которые можно соединить с событиями на светоподобной (изотропной) бесконечности светоподобными геодезическими линиями (траекториями световых лучей), и те события, которые так соединить нельзя. Горизонт событий будущего является необходимым признаком чёрной дыры как научно подтверждённого объекта.
[Закрыть], и она продолжит коллапсировать, превращаясь в черную дыру, – нервно сцепив в замок тонкие пальцы, умоляюще глянула на него Кристин.