Текст книги "Танец чувств (СИ)"

Автор книги: Белый Ирис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 11

Мама оказалась права, на следующий день Юрий действительно не стал поднимать острых тем. Едва я вошла, он посмотрел на меня и пошел к музыкальному центру, а уже через пять минут мы кружились по залу, тренируя и отрабатывая движения.

Казалось бы, конфликт исчерпан, да только это не так. Сама не знаю почему, но теперь между нами началась «война». Иначе как-то и не скажешь о том, что происходило ежедневно в зале.

Малейшее движение в сторону, чуть не так выгнута спина или шаг на пару градусов не туда, и мы уже ругаемся. Каждое движение превратилось в «красную тряпку» и мы оба введемся на нее. Каждый спор кончается тем, что я ухожу, хлопнув дверью (когда уже становится невмоготу его терпеть) в ожидании, что вот сейчас он велит больше не возвращаться. Но приказа не следует, и я возвращаюсь утром, делая вид, что вчера все было нормально. Но уже через полчаса мы снова грыземся из-за неправильного движения. А главное то, что этот конфликт нарастает с каждым днем, грозя вылиться во что-то большее, но я не знаю во что.

А еще слухи… Кажется, весь центр сошел с ума. За два прошедших месяца ни одно важное событие так не обсуждалось, как наши споры и ссоры. Я лично слышала, как шептались две девушки:

– Ну что, эти два петуха опять схлестнулись? – спросила одна из незнакомых девушек в раздевалке при бассейне, куда я пошла «остыть» после очередного спора.

– Ага. Вот странно, танцую так, что глаз не отведешь, случайно подглядела как-то, на них хочется смотреть и смотреть, но чуть что не так и все – искры полетели. Вон народ шепчется, будто сглазил их кто, – согласилась вторая брюнетка чем-то напомнившая мне Елену.

– Да причем тут сглаз. Все уже все поняли. Вон Константин смеется, мол, если так дело пойдет скоро придется открывать детскую секцию до трех лет для внука или внучки. Такие искры только между любовниками летать могут, а они все дурью маются. Не понимают голубки.

– Думаешь, они уже…

– Нет, конечно, иначе бы они ворковали, а не цапались по мелочам. Эти двое еще не скоро поумнеют, у Юрки пунктик – никаких романов во время работы, вот и сопротивляется, а девчонка явно еще в девицах ходит. Вот и не понимают, что творят!

– Глупости, быть такого просто не может! Юрка бабник, какого поискать еще на… – девушка замолкла, глядя перед собой. – Ты права, кто-то шептался, что Юрка побросал всех своих пассий. Мол, работы много. Только вот вопрос, когда это работа мешала нашему Донжуану?

– Вот, а я о чем!

Взглянув на подругу, девушка вздохнула:

– Жалко, а я так надеялась, что удаться с ним пофлиртовать, или в постель заманить.

Решив, что в бассейн я сегодня не поду и что дальше слушать нет смысла, я поехала к единственному человеку, которому могла доверить все:

– … и теперь все обсуждают, когда же мы, наконец, «поумнеем» и переспим! – возмущаюсь я, сидя в квартире Ольги и хлебала ромашковый чай, который подруга налила мне, едва увидев мое лицо.

– И когда же вы переспите? – спросила Оля, приподняв бровь.

Услышав это, я подавилась, а капли чая, вперемешку со слюной, разлетелись во все стороны.

– Оля! – едва смогла говорить воскликнула я, с обидой глядя на подругу и отодвигая от себя кружку.

– А что я такого сказала? Ты уже два месяца, говоришь только о нем. А каким тоном ты это делаешь, вообще не поддается описанию.

– Ольга…! – замолчала, понимая по ее взгляду, что ей ничего не докажешь, встала собираясь уйти, но она поднявшись следом прижала меня к себе.

– Не сердись, я же добра тебе желаю!

– Добора? – сама не понимая, почему расплакалась я – Это не добро. То, что ты предлагаешь это зло! Мы же партнеры. Нам танцевать вместе, а ты…

– Это единственное, что тебя удерживает? – усадив меня на табуретку, и вытирая мои слезы платком, поинтересовалась подруга.

– Да ради бога, Оля! Я не хочу с ним спать! Более того, он мне противен! А наши ссоры вызваны только его поступками! Он просто невыносим! Цепляется по каждому поводу, а когда сам ошибается, я должна молчать и делать вид, что ничего не заметила…!

– Рит, – подруга подняла руку, заставляя меня замолчать – я верю тебе, успокойся, но, пожалуйста, ответь мне на вопрос?

– Задавай, – пожала плечами, решив, что ничего плохого она спросить не может.

– Назови три эпитета, которые больше всего подходят к твоему Юрию.

– Он не мой! – возмутилась, скрестив руки на груди.

– Ладно-ладно, прости, – подняла ладони к верху, в знак капитуляции, подруга – так что назовешь?

Я посмотрела на подругу, потом, решив, что хуже от этого не будет, не задумываясь, выплюнула:

– Самовлюбленный никого не слышащий болван! – и тут же смутилась под взглядом подруги, понимая, что в голове еще звучат эпитеты сексуальный, красивый, но тут же гася эти мысли, напоминая себе какой он гад и вообще я его терпеть не могу!

Подруга же только улыбнулась и вдруг сменила тему, при этом очаровательно покраснев:

– Я тебе рассказывала, что Егоров вчера притащил мне охапку роз?

– Так ты ему еще с первого курса нравилась, – улыбнулась я, одновременно радуясь за друзей и смене темы.

– И что, что нравилась, зато он мне – нет! – нахмурилась подруга.

– Ну конечно, а краснеешь ты сейчас, потому что на кухне жарко, – рассмеялась я.

– Ага, а почему еще! Кому может нравиться этот самовлюбленный эгоистичный болван? –Скрестила руки на груди подруга.

– О, а он нам очень нравится, однако! – уже улыбаясь во все тридцать два зуба, констатировала я.

– Разве? Тогда и твой Юрий тебе нравится.

Вздрогнула. Улыбка сползла с губ. Наверное, в глазах появилось что-то такое, что подруга бросилась ко мне.

– Прости, я не должна была этого говорить.

– Ты сделала это специально! – устало спросила я.

– Прости. Я просто хотела, чтобы ты увидела себя со стороны. Бесполезно лгать себе. Все все видят, поэтому и обсуждают. Просто подумай и разберись в себе, иначе рано или поздно ваш конфликт приведет к общему провалу.

Я только кивнула, решив с ней не спорить, а подруга снова сменила тему, на этот раз уже без тайных умыслов.

Прошла еще неделя, тот разговор все никак не желал уходить из моей памяти, а стоило мне его увидеть и слова подруги снова звучали в ушах, я даже ругаться как-то меньше стала. Вот и сегодня, придя в зал и в очередной раз отогнав от себя мысли о том, что Оля может быть права, я вышла на свою позицию.

Первое движение. Шаг, второй, поворот, бегу к нему на встречу и тут же отступаю, но спотыкаюсь о неровную доску и, не удержавшись на ногах, падаю.

– Ты в порядке? – тут же оказался рядом мой партнер.

– Нет! – зло отвечаю я, чувствуя, как нарастает боль в щиколотке.

Прикоснулся к ноге, ощупал.

– Подвернула и чего тебя на ногах не держит! Пила вчера что ли.

– Что! – вот теперь я точно рассвирепела – Меня не держит? Пила? Нет, дорогой, в отличие от некоторых, приходить пьяной на тренировки не в моих привычках. А что касается моего падения, так я тебе давно говорила, что пол надо перестелить или хотя бы подбить доски, чтобы не торчали! И вообще, почему мы переехали с хорошего зала, где замечательный пол в эту кладовку?

– Плохому танцору... – пробурчал парень себе под нос, игнорируя мой выпад про старый зал, в котором мы стали заниматься с недавних пор.

Сначала захотелось плакать, потом ударить его, но вместо всего этого я просто встала и похромала к сумке.

– Ну и куда ты собралась…? – договорить я ему не дала. Во мне бурлили гнев и обида и в этот миг они выплеснулись.

– Домой! Или ты хочешь, чтобы я в таком состоянии танцевала? – сделала танцевальный «па» чуть наступив на больную ногу, и при этом, чуть не упав от боли.

Покачал головой:

– Нет, не хочу. Я хотел спросить, куда ты собралась без меня.

Удивленно уставилась на него.

– Пошли, я отвезу тебя сначала к врачу, потом домой.

– Не надо! Я сама, – пошла к выходу, но меня тут же поймали за руку.

– Рита.

– Что! – резкий разворот, и я оказываюсь в объятиях Юрия. Поднимаю на него глаза и тут же забываю обо всем, а в следующий миг я уже прижата к стене целуясь с парнем. Позабыв о боли и прочих проблемах, отвечаю на поцелуй. Прижимаюсь к нему, чувствуя, как чужие руки расстегивают на мне одежду. Все равно. Пусть тут, в этом зале, на этом полу, лишь бы с ним и вдруг раздаются голоса.

– Заперто и ключа на вахте нет. Кто там может быть? – первый женский голос.

– Запирается же обычно Юрий, – отвечает ей парень. – Да и время его.

– А тихо так почему? Поубивали что ли друг друга? Или все же, наконец, занялись делом? – еще один женский немного визгливый голосок.

Отталкиваю от себя Юрия и начинаю поправлять одежду, чувствуя при этом острое разочарование.

Потом разворачиваюсь и иду к двери, понимая, что сплетен не избежать.

– Стоп! – тихо говорит Юрий и подходит ко мне.

– Что еще? – не смотрю на него. Слишком стыдно мне в этот момент.

– Вот что. – Парень быстро вытаскивает резинку из моего хвоста. Затем пальцами как расческой нежно и аккуратно расчесывает мне волосы и тут же снова затягивает их резинкой – Посмотри на меня, – разворачивает к себе лицом, убирает прядку за ухо и довольно констатирует – вот теперь можно идти. Только губы не кусай, они у тебя итак чуть припухшие, а ты еще и добавляешь.

Покраснела. Напарник же вдруг подхватил меня на руки и понес к двери.

– Ты что делаешь? – возмутилась я.

– Ты раненная, забыла? Вот и воспользуйся этим, чтобы никому не показывать лицо.

Отказываться я не стала. Прижалась к нему, зарывшись лицом в его плечо.

– О господи, что случилось? Она в порядке? – стоило ему открыть дверь, раздался хор голосов.

– Да, только ногу подвернула. Отвезу ее к врачу, а потом домой, – отвечает Юрий.

– Давай.

Дальше вопросов не было. Меня быстро одели в куртку, после чего усадили в машину. В больнице мне выписали мазь и посоветовали дать отдых больной ноге, что Юрий клятвенно обещал сделать и проследить, чтобы сделала я. И уже когда он отнес меня в мою комнату и собрался уходить, я сказала то, что вертелось на языке полдня.

– Спасибо.

Обернулся, посмотрел на меня и вдруг улыбнулся:

– Не за что. – Но тут же став серьезным, добавил – У тебя есть неделя, чтобы вылечить ногу, потом на тренировку.

Я кивнула, и он ушел, моя же персона осталась лежать на кровати, наблюдая, как вокруг кудахчут и мама и служанки (готовые выполнить любое желание больной). При этом, думая о том, что Оля права и мне надо разобраться в наших отношениях и срочно, иначе все действительно закончится очень плохо.

Глава 12

К тому времени, как я пришла утром на тренировку, мною уже было принято решение.

Да, я хочу его, и не как партнера по танцам, а как мужчину, возможно, даже люблю, но я в первую очередь профессионал, а значит никаких романов. Чувства же надо контролировать, а главное – не позволять себе заводиться!

Только решить что-то проще, чем это сделать.

Мы появились у здания центра одновременно. Он на своей машине без верха (вот позер, в октябре и на такой тачке!), хотя о чем это я, сама на велике приехала, и это после универа (при имеющейся в гараже машине) со стопкой тетрадей и книг в отделении для сумок.

Но в тот момент я об этом не думала. Все мое внимание было поглощено Юрием и его очередной пигалицей.

Остановившись на своем месте парковки, он повернулся к ней, что-то говоря. Я присмотрелась к девице, кто же на этот раз? О его пассиях ходили легенды. Вроде менял почти каждый день, ни с кем больше дня не держался, и кончалось это всегда одинаково. Он уходил, сказав что-то типа, ты не та, что мне нужна.

Пригляделась. Вспомнила! Это же та самая секретарша, которая невзлюбила меня с первого же дня. Я еще удивлялась, чего это она, а тут все становится на свои места, только сейчас это мало помогало, ведь меня душила ревность.

Сказав ей что-то, парень наклонился и поцеловал ее в губы, прижимая к себе. Я же вдруг поняла, что мои кулаки сжаты, а нога уже делает шаг, чтобы выцарапать этой … глаза и вырвать ее блондинистые лохмы.

Устояла, развернулась и ушла в здание, убеждая себя, что не имею никакого права ревновать. Не помогало, однако, но я снова и снова повторяла, что он не мой и постепенно начала успокаиваться.

К моменту его появления, я уже убедила себя, что все нормально, плакать не надо. Да и зачем плакать из-за бабника. А то, что я его хочу – это мелочь!

Только, увы, его появление снова вызвало гамму эмоций. Начиная от обиды за все хорошее, заканчивая гневом и желанием прижаться к нему…

– Привет, ты все так же на велике? Кажется, я тебе машину купил, почему не пользуешься?

– Не хочу, – буркнула, не желая встречаться с ним взглядом, и быстро пошла к музыкальному центру.

Его взгляд прямо прожег спину. Парень будто чувствовал мое состояние, но промолчал и позволил мне увлечь себя в танец.

И снова все как и раньше, я все так же ошибаюсь, он начинает ругаться, но сегодня я не отвечаю на его выпады меняя тем самым правила игры. Ошибаюсь я, потому что поняла, что его прикосновения способны заставить меня забыть следующее движение, а дыхание застрять в горле, а он, поорав пару минут и, вместо привычного огрызания, получив переделанное движение, удивленно уставился на меня.

Встретившись с ним взглядом, я прочла вопрос: Что случилось? Тебя подменили?

В ответ было пожатие плечами и все новые и новые движения.

К концу тренировки я уже еле сдерживалась, чтобы не высказать все накопившееся. Вежливо улыбнувшись и попрощавшись, я бросилась к Оле.

– … понимаешь, он улыбался ей, целовал ее! А все о чем я могла думать, это как выцарапать ей глаза! – рассказывала подруге я, снова глотая обжигающе горячий ромашковый чай – А потом… Потом я молчала на все его выпады, боясь, что мои истинные мысли выльются в слова и я наговорю много лишнего! Оль, мне так плохо и страшно!

Подруга подошла и обняла меня, а я, уткнувшись в ее плечо, расплакалась.

– Что мне делать, Оленька? – спросила, немного успокоившись.

– Не знаю. Сказала бы – переспи с ним, но ты опять же упрешься, – пожала плечами Ольга, устало потирая вески – а так не знаю. Но пока вы тут ходите вокруг да около, счастья ни тебе, ни ему не будет. Сама же говоришь, что всем отворот поворот дает, а тебя на руках почти носит. Не спорь! Мы же обе знаем, что мужчины не умеют чувства проявлять, вот и проявляет так.

Согласилась с ней, вспомнив, чем кончались последние наши ссоры, и молча стала допивать уже остывший чай. А когда Оля налила мне вторую чашку, поинтересовалась у нее:

– А у тебя как делишки? Как твой кавалер?

Подруга покраснела:

– Какой еще кавалер? – отвела взгляд, только я успела заметить, как заблестели счастьем ее очи.

– Который тебе цветы дарит, – кивнула на вазу полную роз штук, пятнадцать точно. А в комнате тоже цветы стоят.

– Ну, Рит! – еще сильнее залилась краской подруга, но я не собиралась сдаваться.

– Это нечестно! Я тебе все рассказываю, – возмутилась я – а ты молчишь! Может, помогу чем.

Девушка покачала головой, внимательно вглядываясь в мое лицо и начала свой рассказ, вызывающий во мне зависть и радость за нее одновременно…

Наше противостояние длится уже пятый день. Ему это явно не нравится, а мне и подавно. Как же противно видеть каждое утро его в компании этой мымры, ходящей по коридорам как королева, в то время как я, медленно схожу с ума от желания прибить обоих.

Но не только мне в этом треугольнике плохо. Кажется, даже ей не удается отвлечь от мрачных мыслей Юрия, хотя она и продержалась дольше всех. Вот и сегодня, вместо поцелуя я увидела два мрачных лица, и вылез из машины он быстро и без поцелуя:

– Юр, ты ничего не забыл? – раздалось недовольное в след парню.

– Нет, не забыл, – ответил, идя ко мне, даже не обернувшись к ней – пошли работать?

Это уже было сказано мне, при этом он даже не взглянул на меня, идя дальше. Кивнула и пошла за ним.

И снова уже приевшаяся мелодия и движения. Вот что интересно, без личных выяснений отношений дело движется куда быстрее. Хотя, почему интересно, так и должно быть, просто на душе хреново, но я это переживу. Я вот уже почти свою партию освоила, теперь притираюсь с ним. Кстати, он даже заметил накануне, что движения ревности и гнева у меня получаются куда лучше, чем любви и счастья.

Я тогда пожала плечами, думая о том: а чего ты хотел, дорогой, если эти чувства мне ближе всего в данный момент.

Вот и сегодня привычный поворот, наклон головы, рука взлетела вверх ему на встречу и тут же прыжок. Ловит мою руку и притягивает к себе, а в следующий миг я в его объятиях, голова ложится на его плечо. Рука обвила его шею, вторая же, как бы отталкивает его, только вместо того, чтобы меня отпустить, как положено по танцу, парень прижимает меня к себе и целует.

Первая попытка вырваться провалилась, а потом уже было не до того. Я страстно отвечала на поцелуй, стремясь получить хоть капельку его тепла и внимания. И пусть это просто секундная блажь, но она мне так нужна!

Мои пальцы сжимают плечи. Затем руки опускаются вниз и пролазят под футболку. Глажу кожу, чувствуя, как и он ласкает мое тело. Как же хорошо, но хочется большего! И тут он отстраняется. Разочарованный стон, мой, а следом приходит осознание, что я уже лежу на полу и одежда в полном беспорядке. Он надо мной, облокотившись на руки, а глаза горят желанием:

– Нельзя.

Кивнула, закусив губу от отчаянья и желание вернуть его губы на место, точнее прижаться к его губам и закончить начатое.

– Но иначе мы просто сойдем с ума. Я не могу каждый день прикасаться к тебе и делать вид, что мне все равно! – слова удивляют, вглядываюсь в его глаза и замечаю грусть и тоску.

– А как же твоя блондинка? – пытаюсь взять себя в руки при помощи ревности.

– Все-таки ревнуешь? – смеется.

Подумала и решила не лгать:

– Да.

Все еще смеясь, погладил меня по щеке, после чего встал и протянул руку:

– Пошли!

– Куда? – удивилась, не принимая руку.

– Ко мне.

– Юра… – попыталась воззвать к его разуму, хотя самой безумно хотелось наплевать на все и принять эту руку.

– Рит, однажды мы сорвемся, и тогда боюсь, я просто наброшусь на тебя прямо тут, на этом жестком полу. Ты нужна мне как воздух, а я тебе скажешь, нет?

Покраснела, а он снова рассмеялся, после чего, вновь посуровев, добавил:

– Решай, я не стану принуждать, но пойми, этому бесполезно сопротивляться, мы оба этого хотим. И я уже сдался, понял, что мне нужна только ты. С первого дня сопротивляюсь, и знаешь, не помогает. Как говорит отец – когда появляется та самая, все другие становятся лишь тенями. Ты – та самая, прошу…

Сглотнула, глядя на протянутую руку. Могу ли я рискнуть? Что на это скажет мама? А причем тут она? Это моя жизнь и не проще ли попробовать. Ну не получится и ладно, главное, что попыталась…

Взяла протянутую руку и поднялась, а дальше он потянул меня за собой, а я пошла, не реагируя на тишину и взгляды, наполненные различными эмоциями, глядящие нам вслед.

В машине он закрыл верх, и мы поехали. К моему удивлению он провез меня мимо моего дома, свернул в один из поворотов на соседнюю улицу (я на ней ни разу не была) и остановился возле шикарного дома.

– Где мы? – оглядывая двухэтажное строение, выкрашенное в белый свет с окнами почти на все стены и садом, который летом, наверное, цветет всеми цветами радуги, спросила я.

– У меня дома, – закрывая ворота, ответил Юрий.

– И как часто ты приводишь сюда женщин? – поинтересовалась, хотя ответа знать не хотела.

– У нас с отцом правило – никаких баб в родовом доме. Только хозяйка может тут появиться.

Удивленно уставилась на него. Неужели он… Парень же покачал головой:

– Не думала же ты, что я воспринимаю тебя как девицу на одну ночь. Ты будущая хозяйка этого дома, как и моя мать, когда была еще жива.

На миг на нем появилась печаль, но тут же снова заиграла улыбка. Я же тем временем приходила в себя от его слов. Он действительно серьезно? Я стану женой и хозяйкой? Возможно ли это? И хочу ли я того?

– Пошли? – прервал мои мысли Юрий.

Посмотрела на него, понимая, что если пойду, дороги назад не будет, и это последняя возможность остаться на уровне дружбы. Хочу ли я этого? Хочу!

И я пошла.

Мраморные полы. Картины с пейзажами на стенах. А еще портрет женщины во весь рост напротив входной двери. Будто встречает, пронеслась мысль и я спросила:

– Это твоя мама?

– Да, – кивнул парень. Пригляделась. Русые волосы. Прямой носик. Нежная улыбка. Стройная. Молочная кожа и глаза света зеленой травы.

Она была очень красива, и я начинаю понимать, почему Константин так любил жену. Даже с портрета она вызывала желание узнать ее поближе.

– Расскажи мне о ней? – попросила я, подходя ближе.

– Я ее почти не помню. Маленький еще был. Хотя день ее смерти так и стоит перед глазами. С самого утра она, будто решив что-то для себя, старалась сделать все, что я хочу, даже машинку купила, которую я уже пару недель клянчил, а вечером ушла, оставив меня с няней, и больше я ее не видел. Та машинка стала напоминанием и я с ней никогда не играл, кроме того дня, да и игрушки перестали иметь значение. Стали отвратительными.

Вздрогнула от жалости к маленькому мальчику, потерявшему мать:

– Мне жаль. Но как… – замолчала, понимая, что вопрос не уместен.

– Не надо жалеть. Прыгнула с моста. Тело выловили утром моряки. Только лицо было так изувечено, что папа даже опознать не смог. До сих пор тешит себя иллюзией, что жива, хотя и говорит, что ее уже нет.

Подошла и прижалась к нему:

– Прости, что подняла эту тему.

– Забудь, – поцеловал в висок – пойдем, покажу тебе дом.

И я пошла. Следующие несколько часов я провела гуляя по дому и болтая с Юрием. Вечером приехал Константин, взглянул на меня, затем на сына, и, хмыкнув, прижал меня к себе.

– Умница девочка!

Покраснела, а затем спросила:

– Я так и не собралась спросить, зачем вы притворялись уборщиком тогда?

Рассмеялся, а я подумала, что отец и сын безумно похожи, и как я этого в те дни не заметила:

– Так я же должен был увидеть, на что способна дочка Лизаветы! Не верить же на слово! Любая мать считает свое дитя талантливым, а видеть, как из кожи вон лезешь, я не хотел, поэтому и постарался поймать тебя в спокойном состоянии.

– И что же? – поинтересовалась, с улыбкой прижавшись к обнявшему меня сзади Юрию.

– Когда я вернулся, он потребовал, чтобы я тебя любыми путями удержал в нашем центре. Сказал, что ты золотая рыбка, если тебя развить, а не убивать твой талант, – сообщил мой партнер, целуя мои волосы.

Посмотрев на нас, старик вдруг засобирался и быстро ушел, а я почувствовала себя виноватой, но Юрка, будто мысли читая, сказал:

– Вот старый плут, значит, все-таки завел интригу с Зинаидой и только искал повод уйти из дома, а тут я такую возможность дал. То-то по ночам пропадает, едва к себе уйду.

– Что за Зинаида? – заинтересовалась я, поворачиваясь к парню – Разве он не любит твою мать?

– Уборщица новая, – ответил, почти касаясь моих губ – красивая полная женщина лет пятидесяти. Кажется, у них отношения, типа давай поболтаем. А мама это мечта, исчезнувшая от него.

Больше он ничего не сказал и мне не дал, просто закрыв мне рот поцелуем.

Я же, не сопротивляясь, ответила на поцелуй, забыв обо всем, что хотела спросить.

– Кажется, одну комнату в доме я тебе забыл показать, пошли? – оторвавшись на миг от моих губ и подхватывая меня на руки, парень пошел вперед, снова целуя меня.

А дальше… Дальше я отдалась его ласкам и поцелуям, даже не заметив, когда оказалась на кровати и что вокруг меня…