Текст книги "Tybalt, Tybalt (ЛП)"

Автор книги: being_alive

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

–А где Ромео?

Джульетта отпила вина из своего бокала, прежде чем ответить:

–Кажется, он отправился к матери. Они что-то должны были обсудить, но я не уверена в этом. Когда он придет, я спрошу у него.

Тибальт кивнул и посмотрел на тарелки с едой, думая, что же ему съесть дальше. Он чувствовал на себе задумчивый взгляд Джульетты и снова посмотрел на нее.

–Ты счастлив?

Он вспомнил, как она задавала ему этот же вопрос, когда он женился на Монтекки, и он также отчетливо помнил свой ответ:

Почти, сказал он тогда.

–Да, – произнес он сейчас, будучи уверенным в своем ответе и в том, что чувствовал на данный момент.

–Хорошо. Я рада узнать, что ты счастлив, – улыбнулась Джульетта.

Тибальт улыбнулся, и они продолжили обедать, время от время разговаривая обо всем, что приходило им на ум.

Джульетта проводила его к воротам после того, как они закончили свой обед и, наконец, пришло время расставаться.

–Приходи к нам почаще. Мне не хватает наших встреч. Возможно, мы с Ромео тоже придем к вам скоро. В любом случае, не прячь свою жену от нас. Я бы очень хотела подружиться с ней, но это будет сложно, если я не буду видеть ни её, ни тебя.

–Приходи к нам в любое время, как только захочешь. Не забывай, что это и твой дом тоже, – ответил Тибальт и наклонился, чтобы поцеловать Джульетту в щеку.

Они попрощались, и он направился обратно к себе домой. Солнце ярко светило над ним, и он был рад, что оделся сегодня легко. Прогулка не заняла много времени, и довольно скоро он вошел в собственные ворота и оказался в поместье. Одна из его кузин прошла мимо него в коридоре, как он окликнул её, пока та еще не успела скрыться за проходом:

–Ты случайно не знаешь, где моя жена?

–Кажется, она была в саду, – ответила его кузина, и он кивнул, прежде чем сказать: «Спасибо».

Она ушла от него, что-то напевая себе под нос, и он пошел по коридору, сворачивая вниз, пока не оказался на улице, чувствуя яркий солнечный свет на своем лице. Почти сразу же он увидел свою Монтекки, сидящую на скамейке и одетую в красное платье Капулетти, а рядом с ней стоял Меркуцио, узнаваемый даже сзади по его диким кудрявым волосам и яркой фиолетовой одежде.

–Конечно, – услышал Тибальт слова Меркуцио, когда тот повернулся, чтобы уйти. Похоже, он вошел под конец их разговора. В этот момент Монтекки увидела его, и на ее лице появилась улыбка. Он не мог не улыбнуться в ответ, хоть и быстро стер улыбку со своего лица, обращаясь к Скалигеру:

–Меркуцио. Монтекки.

–Тибальт, – произнес Меркуцио в ответ, наблюдая, как Тибальт сел рядом с ней на скамейку, на место, где только что сидел он сам. -Я как раз уходил.

–А я и не собирался тебя останавливать, – с иронией ответил Тибальт, и его губы дрогнули в улыбке.

Меркуцио кивнул, но, прежде чем уйти, он вновь обратился к Капулетти:

–O, и, Тибальт? Если ты обидишь её или сделаешь ей больно, поверь мне, я приду за тобой.

–Я не собираюсь причинять ей боль, – произнес Тибальт, обмениваясь с Монтекки взглядом. В конце его предложения было невысказанное «больше», потому что они оба знали, что это уже произошло, но вот Меркуцио этого не знал, и судя по лицу Монтекки, она будто прочитала его мысли.

Он хотел было рассмеяться с угрозы Меркуцио, потому что теперь осталось только дождаться угроз со стороны Ромео, либо физических, либо простых предупреждений, как это сделал Бенволио. И тогда вместе с ним у него будет полный набор.

–Хорошо, – ответил Меркуцио и направился к воротам.

Тибальт повернулся к Монтекки и заметил, что все это время она смотрела на него, беззастенчиво восхищаясь им так же, как и он.

–Зачем он приходил? – спросил Тибальт, глядя в сторону уходящего Меркуцио.

–Он хотел поговорить, – ответила она после минутного колебания, как будто она о чем-то не хотела ему рассказывать.

–О чем? – спросил Тибальт от любопытства, переполнявшего его мысли о том, что она о чем-то не договаривает. Она смотрела на него и на ее лице был виден весь этот внутренний конфликт, будто она решала говорить или нет, и в какой-то момент на ее лице появилось выражение, которое можно было бы назвать разрешением. Она вздохнула и спросила:

–Ты помнишь, когда мы с тобой какое-то время не виделись?

Безусловно, это был самый мягкий способ описать тот период их отношений, и он рассмеялся, хоть смешного в этом было мало, прежде чем спросить:

–Как можно такое забыть? Но причем здесь Меркуцио?

Она отвернулась от него, словно стыдясь чего-то, прежде чем ответить:

–Потому что мы переспали тогда, и он пришел сюда, чтобы еще раз убедиться, что та ночь ничего не значила для нас обоих.

Тибальт отвернулся от нее, не желая смотреть в ее сторону, потому что он еле сдерживался от желания сделать что-то, о чем бы потом сильно пожалел. Он злился и ему было чертовски больно от ощущения, что его предали, потому что она сделала то, чего он сам не смог сделать, и сделала это ни с кем иным, как с Меркуцио. Он заставлял себя молчать, чтобы не наговорить того, чего не хотел, а хотел он кричать и драться, ведь это признание причиняло ему боль, и он знал, что это произошло отчасти по его вине, и из-за него ей пришлось искать Меркуцио, и это он облажался и позволил своим чувствам к Джульетте выскочить наружу. Он знал, что причиной всего был только он сам. Он кусал внутреннюю часть щеки, чтобы хоть как-то заглушить эту боль, пока, наконец, не решился спросить то, что его так терзало:

–И это правда ничего не значило для тебя?

–Конечно, Тибальт, – мягко и искренне ответила она, касаясь его ладони и проводя пальцами по его шрамам на костяшках пальцев.

Тибальт кивнул, все еще не решаясь взглянуть на нее, и спросил:

–Почему Меркуцио? Из всех людей?

–Он и раньше предлагал… свои услуги, но в тот день я была в полном отчаянии, потому что думала, что мы никогда больше не будем с тобой вместе, – ответила она.

Он так хотел ей высказать, что даже он не искал кого-то на стороне, но не стал этого делать, потому что даже будучи в гневе он впервые за свою жизнь не хочет начинать ссору, даже если она была Монтекки по рождению и даже если она переспала с Меркуцио.

–Я не вижу причин, по которым это могло бы повториться, но я хочу быть уверен, что, когда мы вновь не поссоримся или еще что, ты не вернешься к нему, – произнес Тибальт, глядя на нее, но затем вновь отвернулся, но на этот раз к земле.

Это глупо, и он это знает, ведь она вышла замуж за него, а не за Меркуцио, но он не мог избавиться от страха, что, возможно, Меркуцио был лучше его, и он должен знать, что это не так. Краем глаза он видел, как ее лицо изменилось на мгновение, прежде чем там появилось беспокойство и изумление. Он слишком поздно понял, что не совсем отвернулся от неё, и, кажется, она успела разглядеть на его лице эту чертову неуверенность, которую он чувствовал, возможно, впервые в своей жизни.

Она убрала свою руку и дотронулась ею до его щеки.

–Я обещаю тебе, что этого никогда не будет. Я люблю тебя, Тибальт, не его и никого другого в Вероне и за ее пределами.

–Ты любишь меня, – произнес он так, словно не мог поверить в то, что услышал, и, наконец, повернулся к ней, встречаясь с ней взглядом. Он знал, что скорее всего выглядел слишком шокированным, но ему было все равно, потому что он услышал то, что и не думал услышать когда-нибудь от неё. Она любит его. Она не ненавидит его, не безразлична к нему, и это не просто какая-то симпатия.

Она любит его.

–Я люблю тебя, – повторила она, поднося вторую руку к его другой щеке и не отрывая своего взгляда от него. Легкая улыбка показалась на его лице от осознания того, что он, Тибальт Капулетти, любил девушку Монтекки, и почему-то, по непонятным ему причинам, эта Монтекки тоже любила его, и сейчас, наконец-то спустя столько времени он смог открыто признаться:

–Я тоже тебя люблю.

И она наклонилась и прижалась к его губам в долгом и, возможно, самом нежном поцелуе, который у них когда-либо был. Так много изменилось с тех пор, как они были здесь в последний раз, вместе в саду в ту роковую ночь, и несмотря на всё плохое, что произошло с ними с того момента и до этого дня, он понял, что не жалел ни о чем, что произошло между ними, потому что именно это и привело их к этому моменту. Тибальт задавался вопросом, а чувствовала ли Монтекки тоже самое.

Он не знал, как долго они целовались, потому что, когда они отстранились друг от друга, он делал это с огромным нежеланием. Ее руки лежали на ее коленях, а взгляд все еще смотрел на него. Он думал о том, как же ей шел красный цвет, возможно, даже больше, чем синий, но она вывела его из своих мыслей вопросом:

–Как там Джульетта?

–Все хорошо, – коротко ответил Тибальт, вспоминая обед и новости о том, что скоро он станет почетным дядей. -Они с Ромео планируют завести детей в ближайшем будущем.

–Так рано? – с удивлением спросила она.

Он с трудом пытался скрыть свою улыбку, услышав ее реакцию, так похожую на его в тот момент. Тибальт кивнул в ответ, прежде чем спросить вопрос, на который его навела Джульетта и который все еще крутился в его голове.

–Ты бы хотела иметь детей?

–Возможно, когда-нибудь. Сейчас я просто хочу быть твоей женой и насладиться этим временем, поэтому я не хочу торопиться, – ответила она.

Он был рад ее ответу, потому что именно это отражало его собственные мысли и чувства. И хотя он знал, что однажды захочет иметь детей, он все еще не был уверен, готов ли стать отцом и сможет ли вообще когда-нибудь стать хорошим родителем для своих детей. Его собственный отец был плохим примером для подражания, собственно, как и граф Капулетти, которого едва ли можно было назвать сносным мужем и уж тем более отцом.

–А ты? – она посмотрела на него, и он увидел любопытство в ее глазах, а также страх, что его ответ мог быть совершенно иным. Если у них и будут дети, подумал про себя Тибальт, то у них должны быть ее глаза. Через какое-то мгновение он, наконец, ответил:

–Я думаю так же. Когда-нибудь у нас обязательно будут дети, но я тоже не хочу пока с этим спешить.

Она кивнула в ответ и положила голову ему на плечо, наслаждаясь этой уютной тишиной на природе.

–Ты когда-нибудь думал о том, как всё изменилось с тех пор, как ты нашел меня в этом саду?

–Постоянно, – ответил Тибальт, потому что он и правда часто думал об этом, а затем он решил спросить, пытаясь сохранить безразличие в своем голосе. – Кстати, ты так и не рассказала мне, что на самом деле здесь делала.

Она посмотрела на него с удивлением, и он знал, что, вероятно, она думала, что он забыл об этом, потому что прошло уже много времени и он выждал уже достаточно, чтобы наконец-то упомянуть об этом. Внезапно она усмехнулась, будто вспомнила что-то о том дне, а затем ответила:

–Ромео попросил меня отнести письмо Джульетте, поэтому мне пришлось пробираться к вам ночью.

–Понятно, – ответил Тибальт.

Похоже Ромео, сам того не осознавая, нес ответственность за каждый шаг их отношений, начиная с самой первой встречи и заканчивая браком. Она посмотрела на него с удивлением, и, заметив это, он ответил:

–Полагаю, нам следует поблагодарить Ромео за то, что втянул нас во весь этот беспорядок.

–Думаю, если хочешь кого-то отблагодарить, то тогда уж дерево, у которого ты меня трахнул. Жаль, что нам никак теперь не узнать, у какого именно дерева это было, – произнесла она и стала оглядываться на деревья вокруг, очевидно пытаясь найти среди них дерево, которое бы выглядело хоть немного знакомым.

–Ну, тогда мне придется трахнуть тебя возле каждого дерева, чтобы это компенсировать, – произнес слишком серьезно Тибальт и поцеловал ее. Ее губы были такими мягкими и теплыми, что он вздохнул с разочарованием, когда она отстранилась от него и встала со скамейки.

–Ну, и чего же мы ждем? – спросила она, стоя перед Тибальтом и призывно держа руки на бедрах. Улыбка расползлась по его лицу, когда он тоже встал, и они пошли через весь сад, направляясь ближе к деревьям.

Как только они оказались достаточно далеко от поместья и, по их мнению, здесь было достаточно безопасно, чтобы никто их случайно здесь не нашел, она, наконец-то, остановилась и Тибальт встал рядом с ней. Она повернулась к нему с улыбкой на лице и, схватившись за воротник его красной рубашки, притянула к себе, увлекая в страстный поцелуй. Он ответил с не меньшей страстью, обводя контур ее губ своим языком и проникая дальше.

Она ослабила хватку на его рубашке, чтобы запустить руку в его волосы, пропуская между пальцами его темные пряди, в то время как его собственные руки уже были на ее бедрах, а затем стали спускаться еще ниже. Он почти что жалел, что она была не в одном из своих старых платьев, где дотянуться до голой кожи было так просто и легко, в то время как длинные юбки Капулетти будто созданы для того, чтобы лишать их этого удовольствия. И пусть красный цвет только больше шел его Монтекки, но он ужасно скучал по длине синих платьев. От раздражения и разочарования, что он никак не мог почувствовать ее, он схватил юбку за ткань и резко поднял ее, пока она не оказалась на уровне талии, обнажая ее ноги и нижнее белье.

Тибальт почувствовал ее улыбку на своих губах, пока его руки двигались к ее белью, чтобы стащить его с ног и оставить ее голой. Она откинула эту ненужную часть гардероба в сторону и внезапно оторвала руки от его волос, пытаясь немного отстраниться от мужчины. Он увидел причину ее раздражения, ведь юбка вновь спустилась вниз, и с явным раздражением в голосе она спросила:

–Можешь мне дать свой нож?

Он удивленно посмотрел на нее, но решил ничего не спрашивать и, обнажая свой нож, протянул его ей. Она взяла нож в одну руку, а край юбки в другую и осторожно, но достаточно резко стала резать ткань, не заботясь о том, что платье будет вконец испорчено. Она триумфально улыбнулась, когда красная ткань платья упала вниз, оставляя ее с юбкой, которая теперь была гораздо выше колен. Она протянула нож обратно Тибальту, но он с трудом обратил на это внимание, ведь его взгляд неотрывно смотрел на ее ноги, отмечая про себя, что теперь ее юбка стала идеально подходить для нескольких довольно приятных занятий.

–Выбрось его куда-нибудь, – произнес он своей Монтекки, прежде чем вновь подойти к ней. Она так и сделала, а затем отступила назад, пока ее спина не коснулась дерева, и тогда он решил, что хотел бы сделать с ней в первую очередь.

–Можно? – спросил Тибальт, опускаясь на колени перед ней и кладя руки на ее бедра. Она кивнула в ответ, глядя на него взглядом полным желания, и он был уверен, что в его взгляде читалось тоже самое. Тибальт поцеловал внутреннюю сторону ее бедра, а затем сделал тоже и с другим, прежде чем приблизиться выше, оказавшись под укороченной юбкой, в то время как его руки двигались по ее ногам, крепко сжимая их. Он не двигался какое-то время, просто наслаждаясь мягкостью шелковистой кожи и пьянящим запахом возбуждения, и он знал, что всё это из-за него и его действий, после чего он, наконец, склонился и коснулся языком ее клитора.

Он целовал ее клитор, слегка надавливая на него языком и делая круг около него, то всасывая его, то вновь выпуская и играя с ним. Она изгибалась от его движений, чувствуя, как он буквально трахал ее своим языком.

Иногда он думал, что, возможно, это лучшая вещь, которую он пробовал в своей жизни, после чего решил, что если ему и суждено умереть, то он был бы счастлив умереть между ее ног. Громкий стон сорвался с ее губ и отдался отголоском в его члене, когда она прислонилась к дереву, сжимая его волосы в своих пальцах. А затем последовал еще более громкий стон и еще один, и он почувствовал, как крепко она сжала его волосы, что удивительно, как они вообще еще держались на голове, хотя в этот момент его мало волновало состояние его волос, а только то, что она испытывала оргазм от его языка и его пальцев, находящихся в ней. После того, как ее оргазм стих, она убрала руки от его головы, и он отстранился от нее, все еще оставаясь на земле.

–Я хочу тебя, – отчаянно произнес Тибальт, не отрывая взгляда от своей Монтекки. Он глубоко дышал и не мог ни о чем думать кроме как о том, что в его штанах уже стало совсем тесно, а ее грудь поднималась и опускалась слишком часто от каждого вздоха.

–Тогда возьми меня, – ответила она, и на ее лице появилась улыбка.

Он встал и ее голодный взгляд упал на его штаны, где даже сквозь плотный материал были видны очертания его возбужденного органа. Она потянулась к его рубашке, которую довольно быстро вытащила из штанов, а затем дотянулась до ремня. Расстегнув его штаны и слегка потянув их вниз, она освободила его член, который уже был твердым и пульсировал крупными венами. Она обхватила его рукой и несколько раз погладила его, после чего убрала руку. Он простонал то ли от удовольствия, то ли от разочарования, желая, чтобы она и дальше касалась его, но он также знал и то, что она правильно сделала, ведь он вряд ли бы продержался дольше от ее ласк, и сказал:

–Обхвати меня ногами.

С его помощью она сделала это и оказалась прижата между его телом и деревом. Она обхватила одной рукой его шею, а другой направила в себя его член. Он простонал почти одновременно с ней, чувствуя, как наконец-то оказался внутри неё, и как каждый сантиметр его члена легко помещался в ней, чему хорошо способствовала смазка от ее предыдущего оргазма.

Он не был уверен, как долго они продержатся, пока кто-то из них не кончит первым, но внезапно он понял, что ему было плевать, ведь у них еще будет вся жизнь, чтобы удовлетворить друг друга. Тибальт трахал ее отчаянно, сильно и быстро в погоне за собственным оргазмом. Монтекки обвила другую руку вокруг его шеи, притягивая его ближе к себе, пока практически не вцепилась в него и не кончила с громким стоном. Мужчина спрятал свое лицо в изгибе ее шеи, радуясь тому, что даже сейчас, получив свой оргазм, она все еще заботилась о нем, и помогала ему достичь его собственного, пока он не вошел в нее резко с приглушенным стоном ее имени на губах. После того, как их оргазмы утихли, он вышел из нее и отошел. Он видел, как она откинулась к дереву, как будто хотела успокоиться и смотрела на него с написанным на лице удовлетворением.

Именно тогда до него дошло, что во время оргазма он произнес ее имя, и он не мог не почувствовать гордость за то, как далеко они продвинулись с их первого раза в саду до этого самого момента и как много они добились вместе и какой путь прошли от случайного знакомства до того, что оба влюбились друг в друга. Он сомневался, что когда-нибудь разлюбит Джульетту, но сейчас он чувствовал, как его любовь к ней стала превращаться в платоническую, семейную любовь, которую она и заслуживала от него.

Вместо того, чтобы что-то говорить, они оба стали одеваться и приводить себя в порядок, насколько это вообще было возможно.

Пока Тибальт заправлял свою одежду и поправлял рубашку, она уже нашла свое белье, натягивая его обратно, а затем подобрала часть юбки, которую отрезала. Он усмехнулся, представив себе, как леди Капулетти разозлится, увидев то, что осталось от платья, но быстро отогнав эту мысль, принялся искать свой нож.

–И, как мы узнаем, что вычеркнули это дерево из списка? – спросила она с любопытством, стоя позади него. Он немного подумал, прежде чем его взгляд упал на металлический блеск ножа, и идея сама пришла к нему в голову.

–Вырежем знак, – ответил он, наклоняясь и поднимая нож. Он чувствовал на себе взгляд Монтекки и, выпрямившись, подошел к дереву, где спустя минуту, наконец-то, вырезал крестик и положил нож на свое место. Она кивнула в знак одобрения, прежде чем посмотреть на ткань, которую она отрезала от юбки, и на ее лице возникла застенчивая улыбка:

–Надеюсь, мы не встретимся с леди Капулетти на обратном пути. Что-то я сомневаюсь, что она одобрит мои модные коррективы.

Тибальт медленно и неторопливо осмотрел ее, начиная с ее лица и до самых ног, а затем обратно, потому что хоть его тетя определенно точно взбесится от этого, сам он весьма и весьма одобрял подобные нововведения.

–Лично мне кажется, что платье стало выглядеть намного лучше. Теперь оно стало гораздо удобнее.

–Еще бы ты думал по-другому, – рассмеялась она и поцеловала его в щеку.

Тибальт улыбнулся и предложил ей свою руку. Она приняла ее, и они оба направились в сторону выхода из сада, идя рука об руку. Он смотрел на нее сверху вниз, и его улыбка стала еще шире, когда он понял, что после всего, через что они прошли, каким-то странным образом они вновь оказались здесь, в саду, на том же самом месте, где встретились впервые, и наконец-то он чувствовал себя влюбленным и абсолютно счастливым.