Текст книги "Рыцарь без позывного. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Бебель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 2: Нюансы конспирации

Обилие блестящих перстней на толстых пальцах и золотых цепей на бычьей шее даже цыган заставили бы брезгливо поморщиться.

– Я проделал столь долгий путь не ради тривиальных забав! – второй и третий подбородки затряслись в негодовании, отчего клиент приобрел еще большую схожесть с откормленным индюком. – Не ослышался ли я, и вы воистину отказываете мне в экзотике, предлагая удовлетвориться низкорожденной девкой?! Да ведомо ли вам, сколь много женщин у меня было?!

– Никто не захотел больше одного раза? Понимаю…

Женоподобное лицо мгновенно побелело, приобретая цвет серебреных подлокотников. Пока развалившийся в гостевом кресле боров хватал воздух, звучно шлепая толстыми губешками, за честь господина вступился заметно менее жирный, но еще безвкуснее разодетый слуга:

– Как вы смеете скабрезничать?! Да ведомо ли вам, кто перед вами?!

– Южный извращенец и его говорящий подсвечник?

Курлыкнув и мотнув подбородками, обиженный индюк попытался рвануть с места, желая познакомить меня с содержимым своих роскошных ножен, но бессильно обмяк в самом начале, так и не сумев высвободить излишне широкий зад из плена элегантного кресла.

А слуга все не унимался, настойчиво требуя прекратить утаивать «экзотический товар»:

– Уверяю вас, мой господин посещает подобные грязные дыры отнюдь не за банальностями! И не ради вашего отказа он проделал столь длинный путь!

– А зачем тогда приперлись? Дома всех коз отодрали, так вы аж сюда приехали? Сказано десять раз, в подвале собранные подати содержатся, оттого и не пускают! Нет там никаких чудовищ! Короче, раз вам девки не милы… – взяв со стола первую попавшуюся бумажку и повозюкав карандашом, я пододвинул ее к слуге – Талон на купальню. Поди подмойся, раз дыра грязная. А вот за комнату для ваших «визитов» придется заплатить. У меня тут не богодельня, знаешь ли.

Поглядев на несчастного оруженосца, что едва не грыз подлокотник углового кресла в тщетных попытках не заржать в голос, я отмахнулся от нового потока праведной ярости:

– Хотите – платите. Хотите – не платите. А не хотите, так нахрен идите! – сделав рожу кирпичом, я дернул шнурок у стены, и не слишком полагаясь на колокольчик в зале, громко продублировал. – Следующий!!!

Тренированный годами командирский голос сумел совершить невозможное – панически дернувшись, боров немедленно вылетел из кресла и наверняка бы выполнил воинское приветствие, знай как это делается. Только подсуетившийся слуга уберег хозяина от дальнейшего позора, а давящегося смехом Гену – от удушья.

Подхватив борова под локоток, «подсвечник» помянул всех очень влиятельных и немножко выдуманных родственников да клятвенно заверил, что баронет не забудет столь несправедливое оскорбление. Когда сладкая парочка все же изволила покинуть помещение, а дверь с грохотом захлопнулась и до кабинета перестал долетать гомон из зала, я наконец позволил себе откинутся на спинку кресла.

Каждый день одно и то же… Есть города, как города, а есть долбанный Грисби! Ну все здесь через жопу! В нормальные места люди за изысканной одеждой, редкими библиотеками, или умелыми кузнецами приезжают, а сюда только за всякой гадостью! Чертовы извращенцы – будто других борделей в мире нет!

Впрочем, надо отдать покойному «козленку» должное – надо иметь реальный талант, чтобы слава о твоем салоне на весь континент громыхала. Ну, вернее, стыдливо перешептывалась. И судя по тому, что снег с дороги толком не сошел, а этот боров уже третий оголодавший за зиму «вип-клиент», – то ли еще будет.

С одной стороны – круто, конечно. Деньги-то нам ой как нужны, ибо караванщиками сыт не будешь, а местные за зиму обнищали донельзя. Но с другой… Блин, таких запросов клиентуры даже дежурная офицерского общежития не слыхала. Обычный тариф услуг сиих «почтенных господ» не интересует, им экзотику подавай. Чтоб как при «козленке». Я, конечно, всякое слышал о моральном облике прежнего управляющего салоном, но масштабы как-то недооценивал.

Выслушав пару «особых» запросов от средневековых любителей острых ощущений, я начал всерьез подозревать, что та бабайка в потайной комнате отнюдь не просто так куковала возле зеркала и матрасов. Девку внутрь запусти, а сам на зеркало гляди… Тьфу, уроды. Это кем надо быть, чтобы до такого догадаться? Зато теперь понятно, почему персонал не особо возбухает против моих казарменных замашек и строгих правил оборзевшего евнуха. По сравнению с «козленком» – мы просто ангелы небесные.

Ну да хрен с ним, с персоналом. При всей своей продажности, у девчонок хотя бы хватает мозгов держаться подальше от подвала и не задавать тупых вопросов. В отличие от охочих до диковинок богатеев.

Кто именно там дрыхнет знают лишь новый сотник да меньше десятка самых доверенных городовых из тех, кто не зассал «микрофонщика» и лично отволакивал ночную фею в салон. Но про неведомую тварь в канализации уже весь город слыхал, а богатым содомитам ой как хочется взглянуть на сие чудо-дивное. И не только взглянуть, но и палочкой потыкать. Хорошо, если не кожаной.

Они же не знают, что там девка в цепях дрыхнет? С виду обычная. Даже миловидная. Ровно до тех пор, пока не поглядишь, с какой жадностью она трижды разбавленную кровь глотает.

Конечно, подкармливать эту неведумую срань – все равно что тигра в жопу целовать. Страшно и никакого удовольствия. До сих пор во снах переливается тот щедрый багровый ручеек, струящийся из тонких губ в свете масляной лампы.

Но и глядеть, как день ото дня ее бледная кожа все сильнее облегает ребра, а дыхание становится все тише и сбивчивее… Может она и чудовище, но я еще не настолько поехал, чтобы в подвале концлагерь устраивать. Вот утопить или голову отсечь – сколько угодно.

А что? Брат ее, если он вообще живой, давно испарился – весь город перерыли, не нашли. Новых «диверсий» или туристов из ада тоже не видать. Так на кой ляд ее держать?

То есть, интересно, конечно, какая связь между ночной феей, хрипом рации из трубы, микрофонщиком и кровью, что выкачали из моего языка, но как-то… Ну его нахрен – не люблю я всю эту долбанную магию. Короче, как отмахнулся пиявочник, когда я заглянул к нему на огонек – «нечестивые знания лучше хоронить вместе с их хозяевами.»

Жаль лишь, что к волшебнице меня так и не пустили. Отмазались, будто она на какой-то прием Молочный холм свалила, дабы Аарона представлять. Хотя скорее Грисби просто начал всерьез готовить внучку замуж, а слухи о ее мутных связях с каким-то недорыцарем, у которого бордель в виде надела – не сильно-то удлиняют очереди из богатых сватов.

В общем, прикинув хрен к носу и здраво рассудив, что меньше знаешь, дольше живешь, я уже готовился познакомить спящую кровососку с заготовленной ванной, но тут в дело вмешался хрыч. Прослышав от одноглазого сотника о моих намерениях, он немедленно приковылял в кабинет, старательно демонстрируя запущенный маразм вперемешку с проблесками деменции.

И хрен бы с ним, да только между «со мной совета не держал!» и «сперва пущай про демонов твоих поведает, а там нехай жабры тренирует…» промелькнуло и «из злых собак добрые волкодавы выходят!».

Чушь полнейшая, конечно, да вот только… Если уж обиженная женщина похожа на ведьму, то на кого станет похожа обиженная ведьма? Все-таки и у маразматика порой дельные мысли проскакивают.

Правда, понятия не имею, каким хреном коматозный вампир может уберечь наши жопы от мести Киары, которой так страшится одноногий, но флаг ему в руки. В конце-концов, ему виднее, ибо всю жизнь на эту нечисть охотится. Хочет и дальше очкастую своей кровью поить? И хрен с ним! Пусть хоть кефиром из жопы отпаивает, не жалко. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы к бутылке не лезло.

Будем считать – должок за Гену. В конце-концов, именно хрыч мальца в чувства привел. Перестарался, правда…

– Отставить веселье! Хорош тащится, задолбал! – карандаш, запущенный в излишне счастливого оруженосца, возымел обратный эффект, заставив Гену хихикать с удвоенной силой. – Да хватит ржать, кому сказано?! Иди лучше евнуха разыщи!

Утерев выступившие слезы пацан кое-как совладал с собой:

– Зачем, сир? Изволите представить его как экзотику?

– Поговори мне тут – тебя представлю! Но ход твоих мыслей верный! Скажешь ему – пусть «Молочную Мэри» в платье поприкольнее нарядит, да отправит в комнату к этим додикам. Раз уж громче всех ныла что клиентов нет, так пусть отдувается. Молоком их попотчует… Тьфу, гадость!

Жестоко, конечно, но вдруг им понравится? Ведь этих извращенцев хрен разберешь. Да и денег они и впрямь немерено предложили. На боевого коня или неплохой домик хватило бы, коли не дыра в бюджете.

При упоминании коровообразной женщины, Гена чуть стушевался, видимо припомнив, что в свое время едва не позволил ей сорвать свою ягодку:

– Сир, при всем уважении… Однако я не уверен, что после такого унижения сии господа и впрямь изволят остаться под вашей крышей. Да и стоило ли так ехидничать с баронетом?

– Ген, при всем пофигизме, но куда им деваться-то? Гостиниц в городе нет, а «Звенящие сиськи» уж месяц как разорились. Или ты реально думаешь, что они в клоповник пойдут? А по поводу баронета – ты уши-то не сильно развешивай. Знаю я таких баронетов – лорд говна и властелин пыли, блин.

Очередной купец или спекулянт из какой-нибудь «шелковой гильдии». Денег скопил да на пенсию свалил, сунув взятку какому-нибудь графу Де-Голожопу Мухосранскому, чтобы тот ему «надел» подарил. Курицы за время своего «Кудахтающего шухера» столько городов да замков в свои жертвенные алтари превратили, что в тех местах еще с сотню лет никто жить не захочет. Вот и стоят эти наделы, разоренные и никому нахрен не нужные – прямо как их уцелевшие лорды. В цене сойдетесь – и вот ты уже не хрен с бугра, а целый баронет, барон, или даже граф. И пофиг, что эти наделы доходов не дают и только на бумаге существуют.

Само собой, настоящие лорды такими «потемкинскими» титулами даже подтираться побрезгуют. Филькина грамота, короче. Крестьян подурить да чувство собственной важности потешить.

Остается лишь один вопрос…

– Какого черта это я тебе все рассказываю?! Наоборот же надо – тыж этот Петушиный бунт лично видел!

– Визжащий шторм, сир. – чуть помрачнел пацан, остановившись на пороге в зал. – И мне тогда и семи лет не исполнилось. И я…

Отмахнувшись от очередного «Геннаро, а не Гена» я быстро сменил тему:

– И проверь там очередь – уснули, что ли… Написано же – колокольчик зазвенел – заходи! Для кого табличку прибивал?

Скрипнув петлями и полюбовавшись на прибитый к двери кусок половицы, коротышка пожал плечами:

– Не уверен, что хотя бы половина посетителей может похвастаться азами грамоты, сир.

Тьфу, точно же… Чертово средневековье! И память еще с каждым месяцем все хуже. Ладно табличка – вчера вообще телевизор в своей комнате искал! Спросонья, правда, но все же.

В очередной раз отогнав от себя дурные мысли о прогрессирующей амнезии и отсутствии нормальной медицины в обозримой вселенной, я отослал оруженосца и зарылся в работу.

К сожалению, раболепное сирканье горожан, любопытные носы у лестницы в подвал, и дурацкие постановки артистов не были главными проблемами, которыми наградили меня пропагандистские потуги Эмбер. Самое страшное во всех этих раздутых историях, это что уверовавшие в них люди, с какого-то рожна, решили, будто меня хлебом не корми, только дай сопли утереть.

Когда впервые увидел возле двери в кабинет морщинистого дедка, теребящего грязными пальцами не менее потасканную шляпу, – я удивился. Когда он начал кланяться и просить о «аудиенции», – я охренел. Но когда на следующий день у дверей выстроилась целая очередь, я понял, что попал. И очень крупно.

Знал бы, что так выйдет – черта с два взялся разруливать тот блудняк с малолетней внучкой и излишне наглым ростовщиком, который решил, что раз лорда в городе нет, то и законы не действуют. Но получилось, как получилось, и сломанный нос да рейд бородатых стражников обернулся ежедневным геморроем в виде очередей из сиркающих сумасшедших, с какого хрена решивших, будто я, то ли Ааронский наместник, то ли княжеский порученец, то ли апостол Петр собственной персоной.

А может это предыдущий сотник виноват. Рыжий настолько приучил местных не появляться возле гарнизона, что они хоть фонарному столбу жаловаться готовы, лишь с северянами лишний раз не встречаться. Еще и Эмбер с евнухом едва ли не в один голос призывали ввести «билеты» за вход в салон, дабы легально стричь бабло с «просителей», но мне как-то устав не позволяет такой лажей заниматься. Хотя, заманчиво, конечно. Уж по «розе» с носа точно бы поумерило поток этих вечно ноющих и жалующих штатских.

За окнами уже вовсю мерцали ночные фонари, когда я смог унять дергающийся глаз и согласиться на предложение Гены перенести оставшихся просителей на завтрашнее утро. Не успел гордо вздернутый нос оруженосца скрыться за дверью, как в кабинет просочилась белобрысая кошатина, следом за дымящимся подносом.

Мяукая через слово, и излишне настойчиво демонстрируя вырезы на своем платье горничной, она поставила поднос на стол:

– Взялау на себяу смялость посетить рынок и приобрести бобы специмяльно для вас, сир-мяу!

Фальшивые мявканья и притворно невинные глазки заставили меня клацнуть челюстью в сотый раз за день.

– Колись давай – чего опять подсыпала?!

– Могучий сир, я непонямяю о чем вы…

– После твоего вчерашнего «чая» я полночи заснуть не мог, все на колышек на одеяле любовался! Быстро говори, пока хвост не оторвал и ухо не засунул!

Кошатина поспешно отстранилась, осыпая меня потоком ужимок и оправданий:

– Ежели вы изволите мячтать обо мне по нячам, то только скажите и я непременно согрею вашу… – запущенный карандаш угодил прямиком в серебристую челку, заставив соблазнительницу быстро сменить тему. – Совсям забыла передать, сир-мяу, ожидавший приема сир велел передать, что зайдет завтра…

Уже собравшись запустить в засранку чашкой с горячим кофе, я резко остановился. Вместе с ароматом заморских зерен в сознание проник почти позабытый образ высокой блондинки в глупом фартуке, варящей кашу из кофе и ревниво стучащей поварешкой по столу.

– Женщина?

– Кто?

– Сир, блин! Блондинка была? Здоровая такая и шрам на брови?

– Скажете тоже… Какой же сир, раз женщина? Нет, тот был мужчиной. Симпатичный такой, в рваном плаще да стоптанных сапогах… – позабыв про мявканье, опасливо проблеяла девчонка, косясь на кружку и быстро отступая к двери.

Понятно, либо просто придурок пытающийся пройти без очереди, либо просто зубы заговаривает. А жалко, блин… Чертова Аллерия – хоть бы письмо какое написала! Хотя, оно и к лучшему. Последнее чего мне хочется – дуэли между особисткой и рыцаршей. Они ж чокнутые, с них станется.

Поглядев на скрывшийся за порогом хвост и оценив поднимающийся с кружки пар, я чуть поколебался, но все же поднялся из-за стола, так и не притронувшись к подносу. Кошатина, конечно, симпатичная, но у Эмбер уж слишком острая шпага. Да и устал уже за день.

Полупустой зал встречал надрывными речами артистов на сцене, уже третий раз играющих один и тот же спектакль, довольными рожами караванщиков, вовсю отмечающими успешный поход и офигивающими, что их пустили в «траходром не для пехоты», куда раньше только толстосумы захаживали, и полным отсутствием разноцветных завязочек на алой шевелюре.

Но у меня не было настроения для разгадки тайны пропавшего оруженосца, а потому решив, что Гена просто отправился выгонять самых упертых, я потопал в свою комнату, даже не ужинав.

Узорчатые ковры и расписные стены сменились массивной дверью, огнем настольной лампы и грузной фигурой, склонившихся над секретером.

– Пардон, ошибся… – уже собравшись выйти обратно в коридор, я остановился, разглядывая отметины на двери.

Те самые, которые остались от моей туши, когда ночная фея мною полы вытирала. Что-то нехорошие у меня ассоциации…

Неизвестный здоровяк зашуршал излишне чистыми лохмотьями и повернулся ко мне, хмуря густые брови и блестя небритой физиономией. Спустя пару мгновений, я сообразил, что кошатина все же не соврала и отпустил рукоять чесалки.

– Тебя че, из дома выгнали? Петухи взбунтовались и замок взяли?

– Не твоего ума дело! Дверь закрой! – пробасил рыцарь, скрывая волнение за наигранной злостью.

Судя по разбросанным по секретеру книжкам, раскрытым только на иллюстрациях, пожилой феодал дожидался меня не первый час. Еще и в таком прикиде.

– Ты чего на себя напялил-то?

– Маскировка! Землепашцем прикинулся, – совсем тупой?!

– Ага, Джеймс Бонд по скидке… Тебя даже барменша сразу раскусила – где ты у крестьян такую ряху с ручищами видел? Да от тебя титулом так и несет! На лбу написано, что лорд!

Тронутые сединой щеки начали приобретать багровые оттенки. Засмущался, поганец.

– Ладно хоть не девкой, и то спасибо… – пожав плечами я все же закрыл за собой дверь и уселся на широкую кровать, гадая, с какого хрена Куролюб решил почтить меня своим присутствием.

Помнится, князю он мозги полоскал, что и ноги его в этом «блудном рассаднике» не будет. А тут еще и в бомжа нарядился. В очень гламурного и чистого, но все же не по статусу.

– Кабы не моя доброта да твои заслуги… – скрипнув мощной челюстью, Грисби показушно сунул руку под рваный плащ, демонстрируя украшенный рубином эфес длинного меча.

Ну да, без ножен даже в сортир не пойдет… Поди завтра весь город шептаться будет, гадая, на кой хрен их лорд в бордель поперся. Хотя, чего тут гадать-то? И так все понятно.

– Так и… Стариной тряхнуть решил? Только ты учти, я-то промолчу, но вот за девчонок не ручаюсь. Мало какая не станет хвастаться, что целого лорда обслуживала – сам понимаешь.

– Да дались мне твои девки! Совсем говно в голове?! Чтобы я, да за срамом явился?!

Серьезное лицо и резкие жесты выдавали то, что я видел в нем лишь дважды. Первый раз, когда с крепостной стены сбросил, а второй, когда он за «виноградинку» переживал. Чувствуя что очень пожалею, я все же спросил:

– Тогда что случилось?

Отстранившись от секретера и быстро осмотрев полутемную комнату, Аарон наклонился:

– Инспектор, бестолочь! Инспектор случился, драть его под хвост! – еле слышно прошипел рыцарь, облизнув засохшие губы.

Почуяв как глаз непроизвольно дернулся, я устало развалился на кровати. Шутить про «к нам едет ревизор» как-то не тянуло. Да и один хрен не поймет.

Заметив на себе выжидающий взгляд лорда я нехотя ткнул пальцем под стол:

– Там бутылка стоит. Давай ее сюда…

Отсутствие протестов, сквернословий про говно, и расторопность, с которой бутылка перекочевала в мою руку, не внушали ничего хорошего. Похоже, феодал реально напуган до усрачки, раз «опускается» до таких фамильярностей. И если уж он на измену присел… Мда.

– Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал… Твое здоровье. – отсалютовав, я приложился к отобранному у деда пойлу.

Все-таки угадал с девизом. Как в воду глядел, блин.

Глава 3: Не первый раз замужем

– Кто?! Я?! Это ты «обосрался», говно безродное! А я лорд! Я навсего… Мне немного…

Мощные кулаки пару раз рубанули воздух, но так и не подсказали рыцарю нужных оправданий, предоставив право отдуваться мне:

– Конечно ты не пугался! Просто тебя подставили. Подлые завистники к славе взревновали и дерьма в штаны подкинули – вот кажется, будто обосрался с испугу.

– Именно! – бесцеремонно вырвав бутылку, Грисби поперхнулся, не успев сделать и глотка. – Что?! Да я тебя в рог загну и…

– В жопу с горя поцелуешь? Я не против, но сначала усы сбрей, а то щекочут…

В третий раз за ночь наблюдать, как под седой щетиной напрягаются скулы, а ладони судорожно сжимаются в кулаки и демонстративно тянутся к ножнам под рваным плащом – было уже не так весело. Хотя, в первый тоже. Как и любой феодал, Куролюб неплохой актер и более-менее способен изобразить праведный гнев, но сегодня выступает как-то без огонька. То ли страх мешает играть роль «властного лорда», то ли я просто привык.

Вернувшаяся в мои руки, бутылка вина – последняя во всем городе, позволила с комфортом дождаться окончания речи на тему: «к седлу пристегну и буду по щебню возюкать пока говно с мозгами не смешается!». По-моему, он это уже обещал… Походу сильно приперло, раз повторяться начал.

Только вот, а с чего вдруг? С чего это вдруг он прибежал в бордель и еще позволяет над ним потешаться? Откуда такой библейский ужас на ровном месте?

– Тебе не хуже моего ведомо «откуда»!

Неграмотный лорд ткнул пальцем в секретер, явно намекая на один из журналов, которым я пытался заткнуть свою дырявую память. На родном языке писал, всяких чебурашек малевал, устав по памяти переписывал и всякое такое. Даже дневник было начал вести, но вспомнив, к чему это привело в прошлый раз, – тут же сжег и растер пепел между пальцами.

Художник из меня еще тот, а потому нетрудно догадаться, что Грисби принял одну из каракуль за свой герб, и решил, будто эта тетрадка посвящена исключительно компромату на него. Вот же самомнение у людей…

– Целую библиотеку о моих тайнах расписал! Будто я не знаю, что ты именно за этим Фальшивку соблазнил!

– А потом догнал, и еще раз соблазнил…

Если уж и есть в этом мире чудеса похлеще демонов с магией, так это невероятная самодисциплина бывшей графини. Вот она, настоящая голубая кровь, белая кость! Двадцать семь лет без мужика протерпеть, это тебе в трон пердеть.

И это с ее-то гиперактивностью! И наклонностями. И характером. И…

– Каждое платье, каждый пояс кошелем угостил! Гвардейцы, служки, пажи – на каждом шагу твоим серебром перезвякиваются! Во все сральники нос сунул! Уж и раньше из стен уши прорастали, то теперь и подавно! Так что нечего пнем прикидываться и невинно вопрошать, с чего бы это мне инспектора опасаться!

Понятия не имею о чем он, ну да хрен с ним. Пусть считает меня дофига умным интриганом – не жалко. Да и выпендриваться меньше будет.

Впрочем, навряд ли Эмбер взаправду завела агентов в замке. Слишком уж рискованно. Если купленного слугу возьмут за жабры, следом на суку вздернут и саму особистку – никакая гильдия не спасет. Их устав строго запрещает соваться в дела феодалов и защищать бедолагу никто не станет.

Сжалившись над пожилым параноиком, чье горло и щеки уже пылали от тщательно выпячиваемого негодования да горделивых речей, я примирительно протянул ему бутылку.

В принципе, не так уж и важно, какие грешки Грисби скрывает. Как говориться, был человек, а статья найдется. Вернее, лорд. В конце концов, этих инспекторов ради того и выдумали, чтобы рога обламывать особо упертым феодалам. В этом мирке инспектор – нечто среднее между единорогом и импотенцией. В смысле, все слышали, но мало кто видел, а кому довелось – не особо-то стремится откровенничать.

В слащавых книжках и спектаклях, с которых «вовсе не фанатеет» Эллис, регулярно всплывает сюжет, когда после всех злоключений и долгожданного воссоединения влюбленных героев, мачеха-разлучница или отчим-растлитель таки наносят сокрушительный ответный удар. И в этот вымучено-избитый момент придворный дурак, городской пьяница или очередной низкорожденный попка-говорун, который всю историю служил комедийным фоном для благородных и блистательных героев, оказывается замаскированным инспектором и берет таки за жопу подлых злодеев. Звучит драматичная мелодия, герои целуются, зрители аплодируют, Эллис плачет, а потом всю ночь раздается симфония из скрипа кровати и хруста офицерских костей.

Короче, черта с два я ее еще хоть раз на представление приглашу!

Впрочем, все эти кривляния актеров на сцене и попытки отыскать упоминания демонов с вампирами на страницах пыльных книг, не прошли даром и теперь мне хотя бы не приходится задавать Грисби тупые вопросы о том, кто такие инспекторы и откуда они взялись.

При упоминании давно издохшей империи, местные почти всегда вздыхают что-нибудь на тему «раньше было лучше!». Этакая имперская булка, которой любят похрустеть независимо от происхождения и титулов. Даже ушастые не брезгуют хрустнуть лишний раз, – даром, что в те времена их за скотину держали. Классика, – отмотай на пяток поколений назад и уж "там-то" было как надо. Не то что "сейчас".

Впрочем, если поглядеть на княжескую резиденцию – местные даже сраный котел отлить не способны, а этот траходром два века стоял и хоть бы хны. Пока бревном не прилетело. Да и канализацию с механическим водоснабжением тоже отнюдь не вчера построили.

Забавно, но сегодняшние пафосные Мюраты, которые сюзерены герцогини и вообще все такие великие да высокородные, в те времена мраморных скульптур и монструозных унитазов обладали статусом не сильно отличавшимся от держалки для туалетной бумаги. Их предки то ли командовали, то ли вовсе служили простыми солдатами в каком-то заштатном эскадроне у черта на рогах и на триумф в столицу их никто не звал. Или на войну. Или на день офицера. Хрен поймешь, что там за праздник в столице случился, ибо нормальных учебников по истории здесь не изобрели, а каждый придурок, возомнивший себя дофига писателем и драматургом, выдает собственную версию, одна дурнее другой.

Но суть всех историй одна, – пафосный мегаполис с немыслимым по местным меркам населением в пару миллионов человек, в одночасье превратился в монструозное кладбище. То ли землетрясение, то ли вулкан, то ли козни «черного бастарда», злого божка, или все сразу, – без полулитры не разберешь. Версии варьируются в зависимости от степени недотраха и алкоголизма очередного аристократа, решившего заделаться летописцем и настрочить унылую книженцию с названием в стиле «Сумерки империи: сага Осколков»

Император, его благородная семейка, министры, губернаторы, приближенные, как и большая часть города – кончились буквально за один день. Вместе с ними и их эскадроны с легионами.

Проснувшись и не ощутив барского сапога в своих задницах, губернаторы провинциальных Зажопинсков и командиры вечнобухих стройбатов принялись усиленно договариваться меж собой, стремясь минимизировать ущерб от катастрофы. Чтобы договариваться было удобнее, – шумно бряцали оружием, а чтобы процесс шел быстрее, – сломя головы неслись к дымящейся столице, дабы поскорее смахнуть пепел с императорского трона. Своей задницей, понятное дело.

На том и померла эта крутая и трижды великая империя от океана до океана. Вместо похоронного марша ей достался, утробный рев боевых горнов с топотом марширующих солдат, а вместо поминок – грызня за наследство и споры вокруг трона.

Каждый заштатный лордик, или даже конюх с поваренком, сумевшие объединить вокруг себя хотя бы сотню мужиков с оружием, сразу становились пупами земли, основателями новых империи, королевств, республик и прочих демократий с диктатурами.

Нетрудно догадаться, сколь сильно война «всех со всеми» поспособствовала росту экономики, уровня жизни, и развитию науки. Просрали все что могли, а что не смогли, тем хотя бы подтерлись. Тот же самый Грисби, который ныне считается дыркой в заднице, когда-то был раза в три больше и богаче, о чем свидетельствуют обломки башен, глубина карьера и здоровенная канализация, выходящая далеко за пределы современных стен. Впрочем, и в то время он все равно дыркой считался.

Из бесконечных «войн за наследие» и «гамбитов королей» и выросли все эти Мюраты – самые злые, жестокие, и беспринципные сволочи, что сумели выйти из резни победителями. Кого не могли подмять – мочили, кого не могли замочить – договаривались. «Договорившиеся» и объявили себя «великими домами».

Континент худо-бедно поделили, особо борзых приструнили, а чтобы беспредел не повторялся – начали комедию ломать. Типа, Мюраты с Дюморшами никакие не короли, а просто «лорды» – вроде губернаторы, как при императоре. А поскольку договориться меж собой, кто из них больший император не выходит, придумали «гранд-лорда» – типа смотрящего на зоне. Толком он нифига не делает, только за порядком следит да споры разрешает.

Так и живут теперь – собираются на сходку раз в десятилетие и перетирают, из чьей семьи выйдет следующая грелка для трона. Руины бывшей столицы более-менее разгребли и обозвали «Столпами», а всю центральную провинцию считают «императорской», и налоги с нее делятся поровну.

В принципе, ничего сверхъестественного – обычная дележка овощного рынка среди бандитов, просто вместо рынка – аж целый континент. Но тут начинаются странности.

За каким-то лядом, вместе с «хрен-лордом», как его зовут на севере, южане приняли еще и Гранд-кодекс. По сути, толстенная книжка с законами. Но не просто законами, а законами именно для самих феодалов. Типа, города в осаде держать нельзя, деревни разорять, налоги поднимать, рабов держать, друг друга травить – нифига нельзя. Даже войны запрещены – можно только чемпионов выставлять или мелкими отрядами разбираться. Да что там войны – казни запрещены! Вообще! Пойманного разбойника-голодранца может только герцог вздернуть и то лишь после суда.

Отсюда-то и вылезли инспекторы – местные федералы-особисты, мотающиеся по городам и весям и следящие за феодалами, дабы те не беспределили. Власть у чекистов почти безграничная – кого угодно титулов лишат и на столбе повесят. Дай только повод. Отчитываются исключительно перед «хрен-лордом», а «иммунитет» от них имеют лишь «великие дома».

Само собой, подавляющая часть феодалов клала на законы большой и благородный, а потому боятся инспекторов как огня. Взять хотя бы тот случай, когда Грисби меня на воротах повесить пытался.

И единственное, что спасает графов и баронов от встречи с плахой, – абсолютно ничтожное число этих средневековых ментов. Дай бог с десяток на весь континент наберется.

Короче, крестная фея для простолюдинов и чекист-НКВДшник для благородных. Ходячий сердечный приступ, прикидывающийся то тушкой, то чучелом и мешающий аристократии проводить свои обычные культурно-досуговые мероприятия из интриг и войнушек.

У меня, как у человека уже успевшего познакомится с местным менталитетом, возникает два вопроса. Первый – на кой хрен феодалам добровольно соглашаться на такую фигню? Иммунитет иммунитетом, но блатные дома тоже кодексу следуют – причем неукоснительно. Гдеж это видано, чтобы лорд сам свою власть ограничивал? Прогрессивно, конечно, но как-то подозрительно.

А второе… Второе скорее не вопрос, а нехорошее ощущение, оставшееся от прочтения всей этой макулатуры. Как-то уж очень странно их император окочурился, прихватив с собой весь цвет государства. Можно списать на очередное драматическое преувеличение или художественный ход, но в отличие от деталей, главное пишут везде одинаково – коллективно собрались и коллективно откинули копыта.

Контузия, то ли просто паранойя, но меня терзает паршивое предчувствие, что недавние события в Грисби могут иметь какую-то связь с этой историей. Что если здесь пытались провернуть то же самое, что и двести лет назад в столице? Бред-бредом, но если ответ "да", то встает следующий вопрос – что именно провернули там, и к чему стремились здесь? Ну не могли же антиквары чисто ради прикола пытаться убить целый город? Причем, не разрушить, не помочь барону удержать титул, а именно убить побольше народа. Войной ли, али отравлением – не суть. Во всяком случае, чем больше я об этом думаю, тем чаще прихожу к выводу, что целью были вовсе не титулы и политика, а именно люди.