Текст книги "Открой душу и кричи (СИ)"
Автор книги: B_BlackCard
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– Ti mangerei*******, – Уилл не понимает, лишь больше подается назад, через раз дыша раскаленным воздухом, позволяя кусать свои ноющие от напряжения плечи.
Ганнибал снова и снова раздражает его царапины, оставляет новые на бедре и внизу живота, ни на мгновение не останавливая движение ладони на твердом члене. Он толкается особенно глубоко, головка вновь и вновь задевает простату, и Уилл вскидывает голову, запрокидывает ее назад так, что горлу становится больно.
– Ох, блять, – он стонет, вздрагивает всем телом, продолжая насаживаться, сбивая их обоих с ритма.
Лектер позволяет ему коснуться себе самостоятельно, пока жестко фиксирует вертлявые бедра, чтобы двигаться в прежнем ритме. Уилл вытягивает руки, пытаясь распластаться на кровати, но вместо этого лишь подставляется еще больше, открытый до мучительной истомы. Он кончает, когда два пальца Ганнибала надавливают на его промежность, трясется, будто в лихорадке, и протяжно скулит своим осипшим голосом, упираясь лбом в простыню. Лектер следует за ним через несколько особенно глубоких и быстрых толчков, замирая и наслаждаясь тем, как растянутые мышцы сжимаются вокруг него. Он убирает руки, и Грэм падает, поверхностно дыша. После секса с Ганнибалом он всегда настолько истощен, что готов провалиться в сон, как только закроет глаза. Голова приятно пустая, а перед глазами блаженная пелена тумана, не дающая увидеть ничего вокруг. Он ощущает на себе влажное полотенце, стирающее пот, смазку и сперму, не понимает, как течет время – идет ли вперед или остановилось, пока мир не перестал вращаться вокруг них. Лектер даже не пытается сменить постель, они оба измотаны, так что он расправляет скомканное одеяло, чудом уцелевшее и неиспачканное, и накрывает их обоих. Уилл распахивает глаза, вычерчивает взглядом острые черты лица, и Ганнибал не может не смотреть. Сейчас, подернутые вуалью остывающего возбуждения, они потемнели, потеряли свое небесное стекло. Сейчас перед ним два лондонских топаза, затуманенные дымкой темно-синие камни с изумрудом в своей основе, баснословно дорогие, сложные в огранке и неподвластные неловким рукам новичка-ювелира. Ганнибал искусный мастер, горделивый, расправляющий плечи, наслаждаясь уникальным творением. Грэм, наконец, восстанавливает дыхание и прочищает саднящее горло.
– Что у тебя завтра? – Лектер вытягивает руку, и мужчина тут же придвигается, укладывая голову на заботливо подставленном плече. Момент наибольшего доверия, большего, чем позволение взять тело.
– Лекция в двенадцать, а потом Джек снова раскрошит мой мозг, чтобы подать самому себе на блюдечке раскрытое дело, – Уилл хмурится, закидывает на любовника ногу, чувствуя, как медленно проваливается в сон. – Но мне нужно будет вернуться домой, чтобы выгулять и покормить собак. Так что я уеду рано.
– Мой первый пациент – в десять, нам лучше отдохнуть. Нужно что-то придумать, иначе после следующего раза моя спина просто не выдержит, – Ганнибал ухмыляется, Уилл легко может повторить его улыбку, даже не глядя. – Боюсь, моей пояснице утром потребуется массаж.
– Старикан, – Грэм позволяет тягучем луизианскому акценту скользнуть в свой голос, поддразнивая, прежде чем его глаза закрываются.
Сегодня он не видит ни одного кошмара.
Балтиморское утро такое же серое, как и в Вирджинии. Небо заволокло тучами, а ветер завывает словно волк. Привычная ноябрьская погода не дает снова закрыть глаза, Уилл следит за черными ветвями, покачивающимися за окном. Ганнибала рядом нет, его половина кровати холодная и ужасающе пустая, но запах завтрака не оставляет сомнений, где искать мужчину. Грэм крутится на постели, вырывая у нее последние крохи тепла, и добавляет в список важных желаний на это утро позвонить Джеку и отменить занятие, лишь бы не вылезать из кокона одеяла и проваляться здесь целый день, пока мышцы не перестанут ныть. Его плечи зудят от укусов, так же, как и живот с грудью, но эта боль приятная, тянущая, напоминание о том, что ночь не была вязким сном. Он все же вылезает из своего уютного убежища, чтобы неторопливо дойти до ванной комнаты, смыть остатки неги и рассмотреть повреждения. Это не так ужасно, как он предполагал, достаточно лишь слегка промокнуть царапины и укусы полотенцем, чтобы не тревожить кожу лишний раз. Запах чего-то мясного и, ожидаемо, восхитительно сытного манит его, как мотылька – огонь, и Грэм набрасывает рубашку сверху на футболку, не собираясь застегивать ее прямо сейчас. Слишком официально для завтрака протолкнуть каждую пуговицу в петлю. Ганнибал слышит его шаги и оборачивается, недовольный и нахмуренный, скулы кажутся еще острее, а глаза темные, скрывающие плещущуюся внутри ярость.
– Уилл, будь любезен, подойди сюда, – Лектер, по обыкновению, в своих клетчатых брюках, рукава рубашки закатаны до локтя. – Кое-что доставили для тебя на мой адрес, ты должен подойти и посмотреть.
Грэм поправляет очки, приглаживает ладонью не желающие лежать в порядке волосы и удивленно разглядывает пять больших букетов, лежащих на полу просторного коридора. Шестой – корзина с цветами, стоит чуть левее, привлекая внимание венозным багрянцем роз. Он переводит взгляд с букетов на Лектера и обратно, пытаясь поймать на лице мужчины подтверждение розыгрыша, но Ганнибал по-прежнему собран и хмур. Уилл не разбирается в цветах, своим пассиям, отношения с которыми никогда не продолжались слишком долго, выбирать их не умел, отдавая эту прерогативу цветочникам, точно знающим, какие цветы и в каком обрамлении понравятся женщинам, так что все его познания заканчиваются на том букете, который Джек покупал своей обожаемой жене. Он смотрит на эти и понимает, что они стоят куда дороже тех, что были подарены Белле. Грэм достает белую карточку из букета ярких желтых ирисов, ни к чему не обязывающих, удачно подходящих как женщине, так и мужчине. Цветы от миссис Рэндел – чистое и незамутненное уважение, не более, чем правила этикета, а приглашение на ужин подразумевает его присутствие в компании Ганнибала. Но все остальные карточки, глянцевые, с золотистыми витиеватыми буквами, похабные и наглые, возвращающие с небес на землю. Два приглашения от женщин, которых он даже не видел на том приеме, льстивые и ядовитые, а вот оставшиеся три повергают Уилла в ужас. Мужчины жаждут видеть его на своих ужинах, уединенных и интимных, в гордом одиночестве. Он дрожащей рукой раскрывает карточку, приложенную к букету тигровых лилий, не меньше пятидесяти штук на первый взгляд, обернутых в простую крафтовую бумагу, и его сердце проваливается куда-то к желудку, гулко стучит в животе, пытаясь продрать кожу. Некий мистер Хатклиф, один из претендентов на пост мэра Балтимора, заявляет о своих намерениях открыто. Приглашает отужинать в его поместье, а о цене они договорятся на месте. Грэм с непривычной для него жестокостью сжимает карточку, сминает глянцевый картон и швыряет себе под ноги, жаждет растерзать ни в чем неповинные цветы, но лишь вытягивает из недр распустившихся шелковистых бутонов бархатную коробочку. Уилл обессиленно стонет, открывая ее под пристальным взглядом Ганнибала. Тяжелый перстень с огромным изумрудом займет, должно быть, целую фалангу его среднего пальца. Лектер наклоняется, чтобы лучше рассмотреть украшение.
– И зачем он прислал тебе это? – Грэм не слышит ярости в голосе, хотя прекрасно видел клокочущую ревность, которую мужчина даже не попытался скрыть. – Ты же простой парень из Вулф Трап, ты не разбираешься в антиквариате.
– Он видел меня с тобой, думает, будто я отличный знаток антикварных вещей, – он ловит на себе убийственный взгляд, но лишь усмехается, довольный удачной язвительностью.
– Реши сам, что сделаешь со всем этим, – Лектер оставляет выбор, но явно показывает, какого результата ждет. – Как только закончишь с этим, можешь присоединиться к завтраку.
Уилл, оставаясь в одиночестве, растеряно рассматривает букеты. Он вспоминает вчерашние засушенные розы, венчающие убранство стола. Это не первые подарки, которые были отправлены в дом Ганнибала на его, Грэма, имя, и он бы узнал это раньше, если бы приехал на прошлой неделе. Он освобождает лилии от ненужной упаковки, выхватывает пять ирисов и пять белых роз, тащит это с собой в столовую, где, игнорируя стиснутые зубы мужчины, ставит цветы в вазу, наслаждаясь повеселевшей обстановкой. Немного яркости этому мрачному логову не помешает. Уилл придвигает к мужчине подаренное кольцо и ловит очередной тяжелый взгляд.
– Ты должен его вернуть. Я не… – он проглатывает слово, но Ганнибал все понимает, и его плечи тут же расслабляются. – Просто верни его, не хочу, чтобы люди считали, что могут купить меня, как щенка в питомнике.
– Другие подарки тоже вернуть? – Лектеру нравится удивление в глазах мужчины, его паника и растерянность. – В прошлый раз я нашел в цветах отличные часы и браслет. На тебе будут смотреться грубо, но, если ты захочешь…
Уилл дергается, задевает коленом стол, и пустая посуда жалобно позвякивает.
– Верни все, я не нуждаюсь в подачках твоих знакомых. Я достаточно зарабатываю, чтобы содержать самого себя.
Ганнибал удовлетворенно улыбается, ловит подрагивающую ладонь Грэма и оставляет на пальцах короткий сухой поцелуй. Он скрывается на кухне, чтобы принести завтрак, а Уилл смотрит на выставленные на столе цветы. Желание позлить любовника теперь кажется ему ребяческим и глупым. На тарелке перед ним расплывается красный соус, тонкие кусочки мяса выглядят идеально поджаристыми и пахнут остро, заставляя сглатывать слюну.
– Это сердце по-арабски с красным перцем. Вряд ли ты успеешь еще раз поесть, пока не закончится лекция, будет плохо, если тебя настигнет голодный обморок перед студентами, – внезапно Ганнибал смеется, тихо, склоняя голову, его волосы в ярком искусственном освещении отливают платиной. – Можешь представить, что это сердце Маурицио, и забыть о том, что произошло.
Он внимательно следит, как Уилл принюхивается к еде на своей тарелке. А когда первый ломтик мяса оказывается во рту, то расплывается в почти неестественной для себя улыбке. Хоть для чего-то Маурицио Валастро смог пригодиться, хотя бы после своей смерти – Грэм довольно жует, набираясь сил после тяжелой ночи. Они разъезжаются в разные стороны за несколько минут до девяти, и все, о чем может думать Ганнибал, так это о сердце человека, посмевшего оскорбить Уилла Грэма. Почему эта мысль так отчаянно бьется в его голове, он обязательно поговорит позже с Беделией, облачив историю в более приемлемую форму. С Хатклифом он разберется позднее. Уилл сворачивает на трассу до Вирджинии и трет укусы на плечах.
