Текст книги "Полет феникса (СИ)"
Автор книги: attack09
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Хагрид гулко рассмеялся.
– Нет, профессор, я, эта, жду Гермиону!
Попытаться узнать что-то от Хагрида – это примерно то же самое, что заставить эльфа взять оплачиваемый четырехнедельный отпуск. Полувеликан отвечал всегда только на заданный вопрос.
– И вы ждете ее потому что?.. – уточнил Северус.
– Сегодня большой день для нашего феникса, – объяснила Гермиона, внезапно появившаяся на пороге.На ее запястье сидел Авгурей, беспокойно поглядывая по сторонам. Узрев Северуса, Авгурей вытянул шею и заворковал.
– Ойе, вы ему нравитесь, профессор! – прогремел Хагрид.
– Да, очень, хотя Авгурей напрасно ждал его последние полторы недели, – серьезно подтвердила Гермиона, а у Северуса возникло чувство, что она вовсе не феникса имеет в виду. – Почему вы не приходили?
– Не было необходимости, – ответил Северус. – После нашего… приключения я не чувствовал больше боль. И почему мы стоит тут, на холоде?
– Из-за этого малыша, профессор! – объяснил Хагрид. – Он, эта, полетит!
– А он может? И почему именно в такой день, как сегодня?
– Санни полетит, если он готов, и неважно, какая погода. Если Хагрид прав, то феникс расправит крылья и воспарит, как будто ничем другим до этого не занимался. И начнет жить.
– Санни? – неверяще переспросил Северус. – Ты знаешь, что эти крикуны предвещают дождь?
– Санни, – твердо ответила она. – Я колебалась между Санни и Северусом, но решила, что неповторимое должно оставаться неповторимым.
Северус опустил взгляд и сжал губы, понадеявшись, что не покраснел. Гермиона протянула ему Авгурея, который до сих пор вытягивал шею и ворковал.
– Сделайте это!
От удивления Северус даже отшатнулся, но совладал с собой и замер.
– Возьмите его, – пояснила Гермиона.
Глубоко вдохнув, Северус протянул руку, и, к его удивлению, Гермиона обхватила его запястье – совершенно без боли! – и держала, пока птица не перешла. Северус сжался, но когда ничего не произошло, расслабился. Судя по всему, сегодня он не свалится на колени прямо посреди улицы.
– Что теперь? – спросил он тихо, отважившись пригладить перья пальцем.
Воркование Авгурея стало настолько громким, что даже Хагриду пришлось повысить голос.
– Просто, эта, подбросьте его в воздух!
Гермиона убрала руку, не отводя теплого взгляда.
– Готов, мой друг? – Северус еще раз погладил голову птицы, затем подбросил феникса так высоко, как только мог.
Знакомый глубокий и пронзительный крик вырвался из горла Авгурея, который, казалось, какое-то мгновение завис прямо над ним, а затем расправил черно-зеленые крылья и изящно воспарил – без усилий, целеустремленно. Неповторимо темная красота на фоне серого неба.
Они задумчиво смотрели ему вслед.
– Ну, мне, эта, пора, – наконец произнес Хагрид. – Спасибо за чай, Гермиона! – и так сердечно хлопнул ее по плечу, что у нее подогнулись коленки. Затем кивнул Северусу и направился в сторону “Кабаньей головы”.
– Вы пришли как друг или как пациент?
– А что, есть разница? – проворчал Северус. – Надеюсь, что в любом случае получу чай?
Улыбка Гермионы осветила и согрела его. Холод был мгновенно забыт, стоило зайти следом за ней в дом и вдохнуть аромат.
– Почему тут постоянно пахнет кофе?
– Потому что многие связывают этот запах с приятными мгновениями: воскресный завтрак с семьей, посиделки с друзьями в кафе или что-то подобное. Чаще всего это расслабляет пациентов.
– А друзей?
– И друзей, даже если они пьют только чай.
========== Глава 11 ==========
Комната казалась такой пустой без феникса.
«Санни. Что за глупое имя?» – подумал Северус и сел, не дожидаясь приглашения.
– Как дела у Драко? – спросил он, хотя и сам уже знал – Нарцисса написала подробное письмо.
С тех пор как исчез Люциус, казалось, она чувствует себя свободнее и смелее – даже предложила Северусу увидеться в выходные. Он встретился с ней, чтобы повидать Драко. Нарцисса же была очень внимательна к Северусу, почти заботлива. Когда-то Северус почувствовал бы себя весьма польщенным. Он ничего не рассказал Нарциссе о чудовищном подозрении в отношении ее мужа. Все равно доказать пока ничего не могли, но для нее это не имело бы значения. Когда речь заходила о Драко, Нарцисса превращалась в настоящую львицу. Она не успокоилась бы, пока не нашла Люциуса, чтобы заставить во всем признаться. И хотя, скорее всего, она знала, где прячется муж, уж лучше бы все оставить по-прежнему. Авроры наблюдали за ней и мэнором, и если Люциус появится, ей следовало вести себя как обычно. Ведь он опасен даже для своей семьи, но это было ясно уже давно.
– Мать забрала его еще позавчера. Он уже почти пришел в себя, хотя благоразумно удерживался от “грязнокровки” и прочих милых словечек! – крикнула Гермиона из кухни.
– А его магия?
– Скорее всего, восстановится в течение нескольких недель, хотя я не уверена, полностью ли. Борьба с демоном стоила ему немало сил. А если совсем честно, то, что вы научили его окклюменции, спасло ему жизнь. Снова. Он должен радоваться, что вы его друг. – она принесла две чашки и поставила одну перед Северусом.
– Я не его друг, – возразил он.
– Нет? Тогда он должен радоваться еще больше. – Гермиона отпила из чашки, разглядывая Северуса. – Вы хорошо выглядите. Вы уже прикасались к другим людям, помимо меня?
– Минерва, Поппи, Филиус, – перечислил Снейп. – И одно… происшествие с мистером Гамильтоном, которого я оттолкнул от его котла. Хаффлпафф, пятикурсник. На его фоне даже мистер Лонгботтом казался бы мастером зельеварения.
– И?.. – Гермиона выжидающе смотрела на него.
– И, – Северус позволил уголкам губ слегка приподняться, – даже прикосновение к Гамильтону оказалось не сильнее удара током!
Она широко улыбнулась.
– Расскажите, почему вы перевернули вверх дном кабинет Минервы, – Гермиона вернулась к тому, что, казалось, занимало ее уже давно.
– Мерлиновы я… яблоки! Ты как собака, вцепившаяся в кость, если уж решила что-то узнать! – проворчал он беззлобно, и она, похоже, поняла это, поскольку придвинулась к нему и серьезно посмотрела в глаза. Затем перевела взгляд на его руки, прежде чем накрыть их своими.
– Пожалуйста, не кусайтесь, – произнесла Гермиона. – Иначе массажа сегодня не будет.
Ее пальцы казались такими хрупкими и маленькими по сравнению с его, и Северус едва справился с желанием обхватить их и не отпускать.
– Вы разговаривали с Дамлдором, ведь так? И он вас разозлил или огорчил.
– Если знаешь, зачем спрашиваешь?
– Несмотря на мнение одного мастера зельеварения, я – не всезнайка и всего лишь высказала предположение, которое, разумеется, уже подтвердилось. – Гермиона потянула его левый мизинец, чтобы рассмотреть подушечку. – И что же произошло? – спросила она и легонько провела пальцем по старому шраму.
Справиться с сердцебиением было очень трудно. Разумеется, внешне он был невозмутим, как всегда, – нельзя играть с сумасшедшими Пожирателями в кошки-мышки, если не умеешь держать язык за зубами, а чувства – под контролем. Но ему казалось, что пульс просто зашкаливает. А ведь эта женщина всего лишь рассеянно играла с его пальцами. Но самое удивительное – он позволил. И наслаждался намного больше, чем мог себе представить.
– Я не уверен, – наконец произнес Северус, когда смог заставить свой голос звучать равнодушно. – Я был пьян, словно стадо тестралов, которые наелись перебродивших цветов, и, боюсь, ругался, как сапожник.
Она широко распахнула глаза в притворном ужасе. Северус умолчал, что помнит еще и о том, как выл, словно волк в полнолуние. И о сломанном стуле решил не упоминать.
– Но вы ведь еще раз пойдете к нему? Когда-нибудь, трезвый?
– Я собирался, – пробурчал Северус.
Гермиона соскочила:
– Я знала, что у вас получится!
Ну почему она не могла радоваться и при этом держать его руку?
– Гермиона, – медленно начал он, – ты считаешь, что я здоров? Будет ли моя магия снова сковывать меня? Или она научилась различать?
Она вздохнула.
– Не могу сказать. Надеюсь, что после случая с демоном все пришло в норму, но это будет ясно лишь со временем. Я почувствовала… Это было невероятно, когда ваша магия вырвалась наружу и окутала нас. – Гермиона посмотрела на него с чувством, близким к благоговению. – Мне кажется, для вас нет преград, ваша магия очень, очень могущественна. Это восхитительно и пугающе.
– Если это так, – Северус помедлил и дал себе мысленный пинок, – тогда настало время предъявить мне счет, Гермиона.
Ее лицо на долю секунды помрачнело, но тени эмоций, которые, как казалось Северусу, он смог уловить, исчезли так быстро, что ему вполне могло и привидеться.
– Значит, вы больше не придете?
Он сжал зубы, чтобы подавить разочарованный рык.
– Это значит, что я хочу наконец-то подвести черту, чтобы начать что-то новое. – его голос звучал более хрипло, чем хотелось бы Северусу.
Гермиона серьезно кивнула:
– Очень хорошо! Пришла пора все отпустить. Распускайте крылья и летите!
– К чертовой матери, я – не феникс!
– И все же… в какой-то степени. Вы никогда не сдаетесь и снова восстаете из пепла. – Лукавство светилось в ее глазах, когда она наклонила голову и посмотрела на него. – Ваш счет уже оплачен. В первый же день, когда вы пришли ко мне, я составила договор, в котором обязуюсь вылечить вас за ваши заслуги. – махнув в направлении верхнего этажа, она схватила возникший из ниоткуда пергамент и развернула.
Договор на самом деле содержал соглашение между ними, которое не требовало подтверждения с его стороны. Было больше отступлений, чем самого непосредственно соглашения, но, в конечном итоге, все сводилось к одному – ему не нужно платить. Неважно, сколько стоило лечение или затратилось сил и времени. Северус угрюмо таращился в договор.
– Я что, выгляжу как чертов попрошайка?
Гермиона решительно покачала головой.
– Ни в коем разе. Но вы всегда вставали на дыбы, если кто-нибудь хотел поблагодарить вас за все. Поэтому я решила выразить свою признательность таким способом.
Северус в ярости вскочил.
– Речь не о благодарности, ведьма! – не в силах сдерживаться, выпалил он. – Я хочу оплатить свой долг, потому что… – он прикусил щеку изнутри, пока не почувствовал вкус крови.
– Почему? – тихо спросила Гермиона. – Нет никаких долгов, и не было. В лучшем случае с моей стороны, а они никогда не могут быть оплачены.
Северус скрестил руки на груди и посмотрел поверх ее головы, чтобы не встречаться взглядом. Он скажет ей, что собирался, но не потерпит от нее ни страха, ни, тем более, жалости.
– Гермиона, я не хотел иметь перед тобой долгов, потому что думал, что могу прийти к тебе просто как мужчина и… – Проклятье! Он все портит. Щекам стало жарко, когда он признался. – Я думал, что между нами может быть нечто большее, чем просто отношения целитель-пациент. Я хотел добиваться тебя, но мне только что стало ясно, насколько эта мысль абсурдна. Я прошу прощения! – резко развернувшись, он направился к двери.
Дверь внезапно захлопнулась и замок закрылся. Северус начал размеренно дышать, считая до десяти. Он надеялся, что его магия не воспримет это как угрозу и не начнет его защищать – только этого сейчас и не хватало.
– Подожди! Пожалуйста. – Гермиона произнесла это так потерянно, что в нем самом что-то оборвалось.Он не только сам переживал, но и ее расстроил. И снова все разрушил, похуже, чем в кабинете Минервы. В этом он мастер. Может, стоит поискать новую работу, где как раз требуются такие навыки.
– Ты не мог бы развернуться? Мне нравится твоя спина, но с ней трудно разговаривать. – Она снова болтала всякую ерунду, как всегда, когда собиралась сказать что-то важное.
Северус медленно повернулся. Гермиона осторожно подошла, пока не оказалась так близко, что пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Ее глаза подозрительно блестели.
– Северус… – его имя из ее уст словно теплый бриз, и по спине Северуса прошла волна дрожи. – Во время учебы нас постоянно предостерегали. В других условиях я бы не колебалась ни секунды и сказала «да». Да – на ухаживание. Мужчине, которого, как я думаю, узнала. Но вот это, – она беспомощно взмахнула рукой, словно охватывая свою клинику, – не позволяет. Нам объяснили, что однажды случается так, что пациенту кажется, будто он испытывает к целителю нечто большее. Но на самом деле на девяносто девять процентов это совсем другие чувства. В целом – благодарность, что помогли справиться с болью и другими проблемами. И ты классический пример, Северус. Мне очень жаль. – она отвернулась, но он успел заметить, как из крепко зажмуренных глаз скатились слезинки.
– Что ты хочешь этим сказать? – ему стало так холодно, словно он упал в ледяную воду.
Голос Гермионы слегка дрожал.
– Подумай, Северус. Ты презирал меня, с трудом выносил. То, что ты сейчас чувствуешь, – своеобразный синдром стокгольмского узника.
– Но ты не похищала и не принуждала меня ни к чему! – прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Чушь, Гермиона! Почему ты не можешь доказать храбрость твоего факультета и сказать мне прямо в лицо, что от одной только мысли обо мне тебе становится противно!
Она резко повернулась и крикнула, уставившись на него:
– Потому что это не так! Потому что я должна была это предусмотреть, но все равно повела себя непрофессионально! Потому что у меня появились чувства к пациенту! И, вместо того чтобы прекратить это, я была благодарна за каждое мгновение вместе…
У Северуса звенело в ушах. Гермиона могла быть очень громкой, когда хотела.
– Я тебе нравлюсь, – удивленно произнес он.
У Гермионы вырвался смешок.
– Северус, нравиться может собака или книзл. То, что я чувствую к тебе… – она беспомощно взмахнула руками, а он схватил их и сжал, – это намного больше, чем простая симпатия.
– Тогда я не понимаю в чем проблема!
– Проблема в том, что ты, скорее всего, не разделяешь мои чувства. И если я сейчас допущу, чтобы ты и я… чтобы у нас хоть что-то было, ты возненавидишь меня, когда поймешь. Ты думаешь, что неравнодушен ко мне, потому что я избавила тебя от боли. Ты доверяешь мне и чувствуешь себя в безопасности, может, и потому, что я одна из немногих людей в мире, кто по-дружески к тебе относится. Но это все ненастоящее, как демон, который притворялся ребенком. Ты старше меня почти на двадцать лет, но ты когда-нибудь жил, Северус? Ты должен сначала узнать жизнь, как малыш Авгурей, понимаешь? Я уже сказала: расправь крылья и живи! – Гермиона часто заморгала, чтобы сдержать слезы.
Северус разглядывал нее: покрасневшее лицо, руки, которые он до сих пор крепко сжимал.
– Значит, ты полагаешь, я все себе только выдумываю, – угрюмо сказал он. – Думаешь, что знаешь о моих чувствах больше, чем я, так? Хорошо, уговорила. Я брошу все и начну наслаждаться всей пропущенной мною жизнью. И с чего мне начать? Может, принять непристойное предложение мисс Браун? Прыгать на концерте Кровавых ведьмочек и пищать от восторга? Появиться в высшем обществе с орденом Мерлина? Да, замечательно… И когда, ты полагаешь, я буду готов сам решать, что чувствую? Через три дня? Неделю? Месяц? Десять лет?
Северус резко наклонился и прикоснулся губами к ее губам. Он ничего не делал, не пытался надавить, не двигался, просто слегка приоткрыл рот и впитывал ее дыхание. Ее пульс ускорился, заставляя Гермиону почти задыхаться, но и она не шевельнулась.
– Когда мы увидимся в следующий раз, Гермиона, – пробормотал Северус прямо ей в губы, пытаясь сохранить самообладание, – когда мы встретимся… если ты действительно что-то чувствуешь ко мне, тебе придется сделать шаг навстречу.
А затем он с усилием отшатнулся от нее, резко развернулся в вихре взметнувшейся мантии и почти вылетел из дома, чтобы не потерять последние крохи достоинства и самоконтроля.
*
Если что-то и заслуживало название разбойничьего притона, так это Округ. Округ был областью, охватывающей земли, больше, чем Косой и Лютный переулки вместе взятые, – огромное круглое пространство перед воротами Лондона, защищенное сильнейшими заклинания против магглов, лабиринт из магазинов, лавочек, прилавков, арен, дорожек и закоулков, которые здравый смысл не в силах себе представить.
Здесь ошивалось все магическое отродье Англии. Здесь можно было запросто найти контакты, если кто-то планировал или искал нечто нелегальное. И то, что этот кто-то практически всегда оказывался обманутым, было частью сделки и лишь добавляло остроты. Не все слоняющиеся здесь были вне закона. Встречались еще и люди, считающие, что смешаться с толпой, где встречаются оборотни, вампиры, мошенники и прорицатели – это круто. Здесь имело значение только количество галлеонов, переходящих из одного кошелька в другой. Кто, что и почему покупал – никого не касалось.
Северус перешагнул через странного вида ручеек, текущий по улице, отодвинул в сторону маленького сморщенного мужчину, предлагающего собственноручно выращенного пожирателя гномов, и направился в сторону большого стадиона, словно в насмешку находившегося в центре Округа. Хотя было достаточно прохладно и моросило, Северус не накинул капюшон мантии. Он не собирался прятать лицо и знал, что его заметили. Вот только непонятно, кем его до сих пор считают.
В первый раз он появился здесь больше тридцати лет назад. Это было частью ритуала – новенькие избранные слизеринцы приходили сюда в сопровождении старшего, который показывал им все и объяснял, что можно сделать, а что – не стоит, если они не хотят очнуться в темной улочке и обнаружить, что лишились не только денег, но и частей тела. Северуса сопровождал Люциус, который к тому времени уже больше трех лет не был учеником Хогвартса, но тем не менее покровительствовал самым сильным и многообещающим парням своего факультета. Люциус знал Округ как свой мэнор, и Северус предположил уже тогда, что немалая часть его предприятий была профинансирована из неизвестных Министерству источников.
Если, вопреки ожиданиям, Люциус еще в Англии, он когда-нибудь заглянет сюда – в этом Северус был уверен. Он не ожидал, что найдет его, но до Малфоя дойдет слух, что зельевар вновь появился здесь спустя столько лет.
Люциус ненавидел его, поскольку в качестве шпиона Дамблдора Северус очень много сделал для свержения Темного Лорда, но появление Снейпа здесь насторожит его. Верность и честь никогда не были в почете у слизеринцев. Что заставило Снейпа пойти против Волдеморта? Может, он хотел сам стать Темным Лордом? И был достаточно умен и могущественен для этого. Снейп надеялся, что Люциус подумает именно так, потому что тогда постарается встретиться. Северус толкнул тяжелые ворота арены и пошел через толпу людей, выкрикивающих ставки. И с благодарностью отметил, что ему уже почти ничего не стоит прикасаться к другим.
К несчастью, мысли тут же вернулись к человеку, который сделал это возможным. Гермиона. Она вбила себе в голову, что его чувство возникло из благодарности. Но ведь она же знает его! Когда это он был благодарен? Он поджал губы. Разумеется, он ценил ее способности и признавал заслугу. Но это совсем не значит, что его тянет к ней из-за этого! Упрямая трижды проклятая гриффиндорка! Он завершит то, что собирался, и если к тому времени она не признает, что и он способен чувствовать по-настоящему, придется на самом деле ее похитить, чтобы переубедить.
Его взгляд скользил по людям, снующим туда-сюда. Северус не ошибся. В честь сегодняшнего события собрались не только головорезы – многие «честные» маги из высшего общества появились здесь, чтобы увидеть зрелище. У добропорядочных английских магглов были лошадиные гонки, а у добропорядочных волшебников и ведьм – бои драконов. В воздухе висело возбуждение, вызванное изредка доносившимся ревом бестий, которых держали в огромных подземных загонах. Смесь из страха, предвкушения и ожидания витала над бурлящей толпой, и когда прямо из-под земли в огненном облаке показался организатор боев и провозгласил начало, можно было видеть, как толпа содрогнулась.
Северуса бой не интересовал. Он пробирался наверх, к трибунам. Если в квиддиче трибуны занимали в первую очередь, то тут можно было быть уверенным, что свободных мест будет предостаточно. Слишком часто драконы, разгоряченные боем, набрасывались на верхние ряды, когтями, хвостами и огнем расчищая трибуны, пока персонал и владельцы не отгоняли их.
Его взгляд скользнул по немногим храбрецам, все же отважившимся сесть здесь. Разумеется, большинство прикрывали лица капюшонами – не стоило открывать миру свою личность. Северус мысленно ухмыльнулся, поскольку несмотря ни на что узнал одного из зрителей. Даже капюшон не мог скрыть широкое розовощекое лицо, светлые пряди и голубые глаза Людо Бэгмана. Северус демонстративно откинул волосы с лица, упал на одно из сидений рядом с бывшим игроком в квиддич и скрестил руки на груди, ожидая начала спектакля.
Когда первых хвосторог стравили, по толпе пронесся вскрик. Невероятная сила, излучаемая мощными животными, их налитые кровью глаза и ярость, с которой они нападали, увлекла не только азартных. Северус крепко сжал палочку одной рукой, другой держал омникуляр, через который наблюдал за драконами и зрителями, в надежде заметить знакомую блондинистую макушку.
Раздались испуганные крики, когда дракон побольше накинулся на своего соплеменника, разорвал ему горло, и черная кровь захлестала из аорты. Северус бросился на пол, чтобы его не забрызгало. Говорили, драконья кровь содержит кислоту, и хотя он сам в это не верил, предпочитал не проверять, хотя на секунду задумался – не собрать ли немного крови, для некоторых зелий она необходима.
Но Северус тотчас забыл об этом, когда сквозь дырки в полу, далеко внизу, увидел мелькнувшие светлые пряди. Человек тут же пропал, да и расстояние было слишком велико, к тому же Малфой – не единственный блондин в волшебном мире. Но Северус вскочил и, игнорируя недоуменные взгляды Бэгмана и остальных, ринулся вниз, перепрыгивая через ряды. Он почти машинально уклонился от огненной струи, выпущенной в его сторону, продолжая проталкиваться. Огонь не был направлен на него, но Северус спиной чувствовал жар, и, судя по крикам позади, некоторые зрители на трибуне все же пострадали. Но ему было все равно.
Словно безумный, он мчался вниз, спускаясь по круговой лестнице. Если Северус не ошибся и это действительно был Малфой, то он не только показался на нижнем ярусе стадиона, но и направлялся в катакомбы. Северус не знал, что Люциус собирается делать там, но не мог позволить себе упустить ни малейшую возможность поймать его.
А вот чего он не ожидал, так это то, что вход в катакомбы охраняют. Мужчина, стоящий у двери, был на голову выше Северуса – хотя куда уж выше – и весьма похож на горного тролля.
– Тут нет прохода, – прогрохотал тип. – Вход только для владельцев и слуг.
– И откуда ты знаешь, что я ни тот и ни другой? – рявкнул Снейп, все еще пытаясь отдышаться.
– Э? Чего ты задвигаешь? – Очевидно, у него и мозги были как у тролля.
– С чего ты решил, что я не владелец или слуга? – уточнил Снейп, попытавшись выглянуть из-за плеча возвышавшейся перед ним горы мыщц.
– Нету ихнего знака! – объяснил тролль.
Северус подумал секунду и закатал левый рукв.
– Может, этого хватит? – тихо и угрожающе спросил он, показав Метку.
Глаза охранника расширились.
– Нэ, нэ, нэ! Мне не нужны проблемы, ясно?
Не обращая больше никакого внимания на охранника, Северус проскользнул мимо него. И кто бы мог подумать, что величайшая ошибка его жизни еще послужит ему.
Он находился в длинном темном коридоре. Справа и слева располагались двери, и Северусу уже стало интересно, где же держат драконов, когда он услышал громкий рев в темноте, вернее, сначала почувствовал вибрацию пола и лишь потом его достиг звук. И хотя Северус знал, что может упустить Малфоя, все же не смог удержаться и отворил одну из дверей. Та легко поддалась, открыв тесный проход в круглую пещеру. Факелы не горели, и что-то разглядеть было невозможно, но Северус услышал бряцанье цепей и сопение, которое явно издавало существо много больше человека. Северус поспешно захлопнул дверь.
И хотя было холодно, он мгновенно вспотел – похоже, такая близость к драконам плохо на него влияла. Он поспешил дальше, повернул за угол и налетел на пятерых мужчин в темных мантиях, склонившихся над пергаментом. При его появлении они вскинулись и одновременно вытащили палочки. Но и Северус уже держал свою наготове.
– Спокойно! – прошипел он. – Никто не хочет проблем!
– Кто ты и что здесь ищешь? – проговорил один. – Ты не один из нас!
Северус презрительно взглянул на пергамент, на котором лежал какой-то белый порошок.
– Меня не интересуют ваши маггловские наркотики. Я просто ищу человека, который только что прошел тут! Наверняка он вам знаком, его имя – Малфой.
Северус не упускал из виду никого из пятерых противников. Не считая одного, все накинули капюшоны, так что невозможно было разглядеть лица.
– Мы не знаем ни тебя, ни того, о ком ты говоришь, – отозвался тот же самый, который начал говорить первым, – широкоплечий мужчина с длинными темными волосами. Его волшебная палочка была по-прежнему направлена на Северуса, да и остальные оставались настороженными. Они явно ждали указаний от главного. – А я терпеть не могу, когда тут внизу рыскают ищейки. Думаю, тебя стоит проучить.
– Попробуй, и ты будешь первым, кого я прокляну, – отозвался Северус. Он не чувствовал себя настолько уверенно, как пытался показать, – против пятерых противников даже у него не было шансов.
Темноволосый ухмыльнулся и озвучил мысли Северуса:
– Может, меня ты и заденешь, хвастун, но потом станешь кормом для драконов. Твои коллеги-авроры никогда не найдут тебя здесь.
– Идиоты, я не ищейка! – в Северусе вскипела ярость. Вероятно, из-за них Малфой и ускользнул от него. Но почему его они не остановили? Вряд ли бы они его не заметили, разве что Малфой притаился в одной из пещер с драконами, но Северус отмел эту мысль.
– Он прав, босс, он не шпик. Я его знаю. – Один из мужчин выступил из тени и откинул капюшон. Высокий худой волшебник с седыми волосами, собранными в хвост, впавшими щеками, небритый, неухоженный и в очках, за которыми прятались голубые глаза. – Этот тип криминальнее всех нас вместе взятых, он идет по трупам. Ведь так, Снейп? – и он встал прямо перед Северусом, загородив от него своих приятелей, а их – от него.
Северус отступил, узнав этого человека, и поджал губы.
– Аберфорт! – вырвалось у него.
Брат Дамблдора невесело ухмыльнулся.
– Могу я представить вам Пожирателя и убийцу? – сказал он своим приятелям. – Северус Снейп, бывший правой рукой Темного Лорда. Убил величайшего волшебника своего времени, который случайно был и моим братом.
– Тогда прочь с дороги, Аб, чтобы мы переработали его в корм для драконов! – бросил один из мужчин.
– Нет! – Аберфорт покачал головой. – Он принадлежит мне одному! – он посмотрел Северусу прямо в глаза и одними губами произнес: «Доверься мне!»
Снейп поднял бровь. Какое сумасшествие! Но он не чувствовал угрозы от Аберфорта, ни страха, ни возбуждения не всколыхнулось в нем.
– Возьмите порошок и исчезните, а я останусь и поговорю с моим другом Снейпом. Не переживайте, он не выдаст нас. Ведь так, ядовар? – и он ткнул палочкой в грудь Северуса, не обращая внимания, что тот держит свою палочку лишь в миллиметре от его горла.
– Я не выдам, – послушно повторил Северус и с удивлением заметил, что остальные действительно исчезли в темноте катакомб.
– Что?.. – пробормотал он, но Аберфорт прервал его.
– Заткнись! – хозяин “Кабаньей головы” прислушался, затем схватил Северуса за рукав и потянул за собой. – Быстро туда! – и толкнул в одну из неприметных дверей, ничем не отличающуюся от той, через которую зашел Снейп. Закрыв ее и наложив парочку заглушающих, Аберфорт прислонился к косяку и посмотрел на Северуса. – Чертов идиот, что ты тут делаешь? Совсем рехнулся? Если б я не сказал парням, что ты Пожиратель, тебя бы скормили драконам!
Северус неверяще таращился на него.
– Почему ты помог мне? Я же убил твоего брата!
– Знаю, – ответил Аберфорт и потер переносицу жестом, до боли знакомым Снейпу, – так всегда делал Альбус.
– И?..
– Никаких «и». Ал и я годами не понимали друг друга и не разговаривали. Но однажды он пришел ко мне и попросил о помощи. Сказал, что речь идет не о нем, а о его мальчиках, которых он любит как собственных сыновей. Поттер и Снейп. Он много говорил в тот вечер и выпил весь мой виски, чего никогда раньше не делал. А потом сказал, что тебе придется когда-нибудь убить его, и это ужасно. Не потому, что он будет убит, а потому что это сломит тебя. И что я сделаю ему большое одолжение, если не буду винить тебя.
– Не винить, – хрипло повторил Северус.
– У меня дома стоит портрет Альбуса и постоянно говорит о тебе. – Аберфорт пожал плечами и открыто посмотрел на Северуса. – Так что я не виню.
И без предупреждения врезал кулаком прямо в подбородок. Северус покачнулся и выронил палочку, она откатилась. Снейп прислонился к стене, пытаясь восстановить равновесие и понять, почему же не всколыхнулась его магия. Она полностью утратила свою защитную функцию или же ему не грозила опасность, несмотря на случившееся?
Аберфорт поднял палочку Северуса и подошел к нему.
– Мне потребовалось немало времени, чтобы понять извращенную теорию Ала об убийстве, и еще больше, чтобы принять это. Я действительно не ставлю тебе это в вину. И не ненавижу тебя, по крайней мере теперь. Но я просто подумал, что тебе станет легче, если я как-то отомщу за смерть моего брата. – он протянул Северусу его волшебную палочку. – В общем, все нормально. А теперь объясни, почему мне пришлось спасать твою задницу.
Северус моргнул.
– Тебе уже говорили, что ты целиком и полностью сумасшедший? – и со стоном ощупал свой подбородок, проверяя, не сломана ли челюсть. Он был уверен, что даже если бы его лягнул тестрал, было бы не так больно.
– Многие. Причем постоянно. А теперь выкладывай, чего ты хотел?
– Да уж точно не обнаружить, как брат величайшего волшебника современности торгует маггловскими наркотиками. – Северус прислонил голову к холодной стене. – Я искал Малфоя. Мне показалось, что я увидел, как он зашел сюда. Ваш охранник снаружи впустил меня, и я подумал, что Пожиратели могут беспрепятственно проходить.
Аберфорт покачал головой.
– Малфой? Я видела его как-то в Хогсмиде в конце февраля. И, поверь, сюда может пройти только один из наших. Да и что искал бы ублюдок здесь?
– Без понятия. Но он в бегах и, может, имеет тут связи, которые ему помогут.
– Слушай, Снейп. Мы тут уже с полчаса и никого кроме тебя не встретили. Ни Малфоя, ни кого-то другого, ни даже драконьего яйца. Я уверен, что проскользнуть мимо не смог бы никто. А ты думаешь, что Малфой пойдет к драконам?
