Текст книги "Жених из Ада(СИ)"

Автор книги: atashi_no_seishun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)

– А вот теперь их можно и оставить. Пойдем, продолжим обсуждение в рекреации, пока они наговорятся.

– Они смогут снова…?

– Они – смогут, – Ифань поймал взгляд Лу Ханя, глаза которого были влажными, но невероятно счастливыми, и прошептал одними губами:

«Спасибо»

И Кенсу в этот момент был уверен – если бы он умел читать мысли, он бы ощутил то, что эти трое любят друг друга. И насколько эта любовь велика.

Уже значительно позже, когда Кенсу наблюдал в окно за тем, как Ифань провожает своего супруга и Лу до машины, возле которой их встречал волнующийся Чонин, омега невольно не смог сдержать улыбки.

«Что бы ты ни говорил, но ты тот еще романтик», – ехидно протянул отец.

«Разве плохо хотеть, чтобы твои близкие были счастливы? Смотри мне. Договоришься, я кого-то из вас заблокирую»

«Вот уж не ожидал, что ты столь жесток, мой мальчик», – хрипловатый, ленивый голос Феникса, появившегося в тот же миг и притянувшего к себе Сатанакию заставил До с ухмылкой закатить глаза.

«Я тоже не ожидал, что внутри моей головы вы начнете творить то, что вчера, но должен признать, что это было чертовски горячо», – при воспоминании о том, что Су стал невольным свидетелем того, как Пут Сатанакия кричал от наслаждения, обнимаемый огненными крыльями, мальчишка облизнулся, а затем и вовсе довольно выдохнул, ощущая обхватившие его за талию горячие, сильные руки.

– Если они причиняют тебе неудобства, я могу с ними разобраться, – широко ухмыльнулся Люцифер, вызывая в разуме До недовольное фырканье. Омега тихо рассмеялся, чуть прогибаясь в спине и наблюдая за тем, как татуировки расцветают по его рукам, и особенно по пальцам, словно стараясь «подчеркнуть» факт существования кольца, что тот и до этого носил.

– Нас торопят даже мои браслеты, – полушутливо протянул Кенсу. – Что за беспредел?

– Я передал Нисроку, что свадьба будет проведена через некоторое время после того, как родится наследник, – голос Люцифера слегка дрожал от переполняющих его эмоций, и Кенсу повернулся в его руках, прикладывая ладонь к щеке и чуть наклоняя голову к плечу.

– Радует то, что достижения адской медицины не дадут мне долго ходить раздутому и с растяжками… – он прыснул, глядя, как закатывает глаза Люцифер, а потом улыбнулся. – Я придумал гаденышу имя.

– Расскажешь?

– Нет. Он, – Кенсу покровительственно положил ладонь на свой живот, – услышит его от меня первым. Все, что я скажу… Тебе понравится ирония, с которой я выбрал имя для наследника Дьявола. А уж как оно «понравится» его дедушке и твоим сводным братьям…– До ухмыльнулся, и Люцифер расхохотался, притягивая омегу к себе ближе.

– Черт, черт, черт!.. – Чондэ дрожал не то от холода, не то от волнения, он уже и сам не понимал. Он наматывал круги по детской площадке приюта, не в силах прийти в себя и осознать, что они делают. Не выдержав долго подобного мельтешения, Сону схватил его за шарф, заставляя остановиться, а потом взял бету за руки, мягко улыбаясь и целуя озябшие пальцы. Блеснувший ободок золотого кольца заставил Чондэ смущенно выдохнуть, ощущая волнение уже иного рода.

– Мой дорогой супруг, ты слишком переживаешь.

– Ах, Сону!.. – вздохнул Ким. – А вдруг он не захочет? Вдруг передумает в последний момент? Вдруг мы не справимся? Да нет, вдруг я не справлюсь?..

Шин подался вперед, мягко целуя Чондэ в уголок губ.

– Все будет отлично. Я всегда поддержу тебя. Ничего не бойся.

– Ты не успокаиваешь, на самом деле, – пробурчал Ким, но когда его властно притянули к себе и поцеловали так, что закружилась голова, он невольно вцепился в супруга крепче, не сдержав тихого стона. – Так лучше. Определенно.

– Тише. Не здесь, – прищурился Сону, когда Ким потянулся за добавкой.

Он кивнул на выбежавшего из приюта Джину. Он был одет наспех, явно спешил скорее увидеть дядю Чондэ. Рассмеявшись, бета подхватил малыша на руки, крепко его обнимая и позволяя влажно ткнуться носиком себе в щеку.

– Вы пришли! Дядя Дэ! И дядя Сону тоже! Привет! – радостно засмеялся мальчик, и на душе Кима стало так тепло, что он захотел просто по-глупому расплакаться. Он посмотрел на Шина, молчаливо ища в нем поддержки, и альфа подошел ближе, мягко положив ладонь своему супругу на плечо.

– Джину… – начал было Ким, но замялся, пытаясь найти в себе силы продолжить. – Чтобы ты сказал… Если бы узнал, что уже сегодня мы можем поехать домой. Как настоящая семья.

Ребенок замер, приоткрыв ротик от изумления. А потом спросил:

– Как семья? То есть…

– Мы с Сону хотим стать твоими родителями, – хотя голос беты и дрогнул, взгляд его был серьезным и уверенным…впрочем вся эта уверенность тут же рассыпалась, когда Джину расплакался. – А? Что? Я что-то не так сказал? Прости, малыш, если ты не хочешь…

– Хочу-у! – протянул, всхлипывая Джину. – Хочу, чтобы жить с дядей Дэ и дядей Сону!

– Ну, так чего ревешь? – рассмеялся Шин.

– Я просто ра-ад! – ребенок тер глаза кулачками, а когда Сону потрепал его по макушке, внезапно схватил его за пальцы, серьезно глядя на мужчину. – Ты будешь хорошо заботиться о нас?

– Конечно, – без тени сомнения ответил альфа. – Иначе и быть не может.

– Так, если я внезапно зареву… – прохрипел Ким, опуская маленького бету на землю.

– Я понимаю. От холода глаза слезятся, – они с Сону взяли Джину за ручки и повели в приют.

И в какой раз Ким Чондэ вознес молитву Господу, благодаря его за все испытания, что выпали ему на его жизненном пути. Ведь именно пройдя через них, он встретил человека, с которым ему предстояло создать семью.

Чимин, хмуро покивав на сочувственные взгляды коллег, отпустил их на обед, и перевернул на двери табличку на «Закрыто». В этот день ребята его уговорили отпустить их ненадолго, Чондэ все равно не должно было быть в кафе в ближайшее время. Потому Пак и согласился – он мог спокойно пообедать и не покидая рабочего места.

Собрав со столов меню и пустые салфетницы, омега подошел к стойке, сладко потягиваясь и думая о том, что после рабочей смены нужно бы было зайти в супермаркет и закупиться овощами, а то еще неделя жизни на одном рамене точно привела бы к его смерти.

Колокольчик над дверью оповестил о приходе гостя, и хотел было Пак повернуться, как ощутил внезапно сковавшее тело волнение, потому что руки того, кто вошел, в одно мгновение оплелись вокруг его талии, а шепот обжег ухо:

– Мы выиграли, Пак Чимин. Мы, черт возьми, выиграли… Взяли гребанный финал!

– П.. Поздравляю, Кенсу-хен, наверное, будет рад… – сдавленно прошептал омега, и его колени подогнулись, когда Ким Тэхен резко повернул его в своих руках, прорычав:

– Да. Плевать. Я пришел… – он наклонился к губам Пака. – За своей наградой. Все-е-ей. Всей своей наградой.

– Я не могу здесь, мы не одни…

– Нет, мы одни. Я видел, как все ушли, – Чимину бы возмутиться, начать кричать или оттолкнуть Тэхена, но он, такой разгоряченный, в распахнутой куртке, взволнованный, не мог отвести от него глаз и столь жадно вдыхал его запах, что у Чимина кружилась голова.

– Что ж… Всей наградой? – закусил губу он, утягивая альфу за собой в подсобку, чтобы не дай Бог, никто не увидел их, проходя мимо кафе. – Не напомнишь, что я тебе должен?

– За выход в одну четвертую – поласкать меня рукой…

– Так? – прищурился Чимин, опуская ладонь на живот альфы и медленно проводя ею до паха. После чего, накрыв пальцами член Тэхена, он стал ласково поглаживать его через ткань. Ким задохнулся от охвативших его ощущений, и Пак, воспользовавшись этим моментом, заставил их поменяться местами, прижимая Кима, стягивающего с себя куртку, к рабочим шкафчикам. Омега ухмыльнулся, когда почувствовал, что довести член Кима до твердости оказалось совсем легко. Как и проникнуть под резинку спортивных штанов и белья.

– Горячий… – выдохнул он, сжимая напряженную плоть кольцом пальцев и невольно закусывая губу. Тэхен низко зарычал, толкаясь в руку омеги, но позволяя ему вести, ведь это была его награда.

Пак медленно опустился на колени, стягивая уже лишнюю одежду с бедер альфы, и с удовольствием продолжил свои ласки, ощущая томление в животе.

– За… За выход в полуфинал…

– Я обещал это? – когда язык Чимина прошелся от головки до самых яичек, Тэхен резко выгнулся, ударяясь головой о шкафчик, чтобы не спустить тут же. Он кусал губы, пальцы, щеку изнутри, делал все, чтобы сдержаться, потому что когда его член оказался между полных губ, то стало так горячо и мокро, что живот скрутило невероятное удовольствие, бьющее по нервам. Хотелось взять Пака за волосы и трахать его рот, но омега, словно слыша его мысли, схватил Кима за руки, переплетая их пальцы, и не позволил ему собой управлять. Он лишь двигал губами по напряженному стволу, иногда вынимал его изо рта, чтобы вылизать жадно и безумно сладко.

– Дьявол… Дьявол!.. – скулил Тэхен. Он считал, что все выдержит, но как же он ошибался!

– Эй, неужели награда за чемпионство тебя не интересует? – дразняще протянул Чимин, кончиком языка проникая в уретру. – Если кончишь сейчас, я дважды подумаю, чтобы становиться твоим.

Альфа сдавленно зарычал, глаза его горели, и он бы все высказал этому несносному мальчишке, если бы тот не поднялся, медленно расстегивая свои джинсы.

– Помнишь, что я обещал все за победу? Хочешь получить это?

– Да!.. – выдохнул Ким, словно загипнотизированный.

– При одном условии, – Чимин подался вперед, растягивая губы в усмешке.

– Каком?

– После… Кончи мне в рот.

Чимин потянул за собой Тэхена к небольшому диванчику, на который и встал коленями, прогибаясь в спине. Он был влажным, горячим и так пульсировал, что альфа просто не смог сдерживаться. Да этого и не требовалось.

Когда он направил свой член в жаждущее тело, Чимин восторженно застонал, распахнув глаза, и прижался щекой к жесткой обивке.

– Арргх, Дьявол!

Ким сжал его бедра пальцами, не в силах поверить в то, что происходит. Он с наслаждением смотрел, как его член распирает Чимина, как его вход пульсирует и не закрывается, когда он выходит полностью. Раз за разом толкаясь в омегу, он чувствовал, как тот горит под ним, и эти стоны, всхлипы, сдавленный шепот…они просто сносили Тэхену крышу. Он бы трахал этого мальчишку всю свою жизнь, чтобы это слышать.

Наклонившись, альфа провел языком по шее омеги, а затем чуть прикусил его за ухо, и Чимин выгнулся сильнее, столь жадно сжав в себе член любовника, что он тут же захрипел, потому что это было слишком приятно. Еле сдерживая себя, Ким надавил омеге на поясницу и, чуть изменив угол, стал резко двигаться, постоянно попадая по простате. Пак был вынужден затыкать себе рот, потому что удовольствие просто выжигало все его чувства, все нервы, всё.

И лишь ощутив, как омега, сдавленно выстанывая имя любовника, дрожит от оргазма, Тэхен быстро вышел из его тела, заставляя опуститься перед собой на колени и открыть рот. А уже глядя на то, как Чимин высовывает язык, наслаждаясь горячими каплями семени, Ким Тэхен подумал, что не ошибся, когда выбрал именно этого мальчишку. И когда отдал ему свое сердце. А теперь еще и тело.

Наклонившись к облизывающемуся Паку, он мягко поцеловал его в припухшие губы и протянул:

– Теперь ты мой официально.

– А я и не спорю, – довольно протянул Пак. – Но если ты не поможешь мне прибраться, то с приходом Чондэ наши отношения прервутся по причине моей скоропостижной смерти.

– Намек понят! – рассмеялся альфа.

– Мне точно идет? – с сомнением протянул Исин, ослабляя галстук. Сехун недовольно зашикал на него, вновь затягивая узел и хмурясь.

– И чего ты так переживаешь? Неужели трахать меня на камеру менее волнительно?

– Я впервые на свадьбе, особенно… такой, – альфа проводил взглядом полуодетое существо, которое несло поднос с разнообразными закусками. Зал, в котором они находились, был погружен в полумрак, освещали его лишь многочисленные свечи, для гостей возле импровизированного алтаря были расставлены стулья, возле стен столы ломились от закусок. Однако самым странным был вид некоторых гостей – рога, мантии и глаза совершенно невероятных цветов… – Впрочем, это было в стиле Кенсу.

– Я иного и не ждал, – рассмеялся Сехун, потягиваясь и прижимаясь к своему альфе боком, – но, черт возьми, это больше похоже на приношение жертвы Сатане, чем на свадьбу.

– Тебя что-то не устраивает? – рассмеялся проходящий мимо Бэкхен, прищурившись. – Боюсь, До опечалится, если я передам ему твои слова. Хочешь усиленных тренировок?

– Ты… Ты демон! – воскликнул Сехун, сглатывая. А потом улыбнулся. – Несмотря на то, что все это выглядит скорее как Хэллоуин, мне кажется, что здесь уютно.

– Самое главное, чтобы виновник торжества думал так же, – вздохнул Бен и убежал к стоящему возле алтаря Велиалу. Тот сжал его руку, не сразу прерывая свой разговор с высоким мужчиной, чертовски красивым даже по меркам Бена. Заметив, как его партнер завороженно разглядывает его собеседника, Высший демон слегка ущипнул омегу за бок, и, извинившись, увел его в сторону.

– Люди такие странные, – протянул этот самый собеседник, оказавшийся никем иным, как Вельзевулом.

– И не говорите, – вздохнул красноволосый мальчишка, которого Нисрок поставил ему в помощь. – Мне господина До-то понять трудно, сколько бы мы ни общались, а подобных особей и вовсе!..

– Ты просто еще юн, – чуть насмешливо прищурился демон.

Мельхом фыркнул, не сдержав ухмылки:

– И что с того, дедуля?

– Да как ты…!

– Что? Как я смею? – протянул демон, цокнув языком. – С разрешения Владыки. Так что вместо того, чтобы принимать меня за предмет мебели, лучше помогите мне, вы явно сильнее.

– Чем? – вздохнул Вельзевул, и красноволосый в мгновение ока перетек к нему, слегка улыбаясь.

– Подсадите.

Возмущенный такой просьбой, Высший демон, однако, легко поднял Мельхома над полом, удерживая его в своих руках, пока он поправлял украшения из левкоев над алтарем. После чего осторожно спустил его на пол, но не торопясь при этом отпускать:

– Мне совершенно не нравится то, что ты получил свое место при дворе за дерзость. Надо уметь слушаться старших.

– Хотите научить меня этому? – кончик языка мальчишки скользнул меж приоткрытых губ. – Я не собираюсь подчиняться вам, пока вы не заставите. Господин Вельзевул, – глаза его полыхнули тьмой, и он, тихо посмеиваясь, вырвался из рук Советника, исчезая в одном из альковов. Высший демон последовал за ним.

– Молодежь, – закатил глаза Нисрок, наблюдающий за этой картиной. Однако, почувствовав знакомый аромат, он повернулся, широко улыбаясь прибывшим Сону и Чондэ, который удерживал на руках восторженно оглядывающего всех и вся малыша. Подойдя к этой троице, Администратор Ада крепко, но мягко обнял старого друга, похлопав его по спине, а потом, поприветствовав его молодого супруга рукопожатием, наклонился, целуя тонкое запястье. – Приятно видеть вас, мой дорогой друг. Поздравляю с созданием новой семьи.

– С..Спасибо, – слегка смущенно протянул Ким, с интересом разглядывая нового знакомого и кивая, пока он представлялся. Шин не сдержал ухмылки:

– Только посмей у меня его увести, я вызову тебя на дуэль.

– Ты прекрасно знаешь, что я предпочитаю любоваться произведениями искусства издалека.

Сказать, что Чондэ покраснел – не сказать ничего.

– Господин Шин, вы удостаиваетесь чести в этот торжественный момент нянчить наследника, Кенсу решил, что он обязан присутствовать, – усмехнулся Нисрок, предлагая пока Киму и Джину присесть, после чего уводя Сону за собой.

Гости рассаживались на свои места. Их было не так много, можно сказать, что все друг друга знали, даже при том, что несколько человек, к сожалению, прийти не смогли.

Украшенный цветами и темной тканью зал наполнился музыкой, страстной, торжественной, и тогда через проход к алтарю восшествовал Люцифер. Конечно же, лицо его хранило черты привычного человеческим гостям Пак Чанеля, но голову венчали рога, а пепел волос укрывал его плащом до самого пола. Мантия также почти полностью скрывала его тело, а запах власти и аура силы, исходящие от него, заставляли присутствующих внимательно следить за ним.

Люцифер занял свое место, за его спиной тут же встали Вельзевул и Велиал. Немного погодя Мельхом и Бэкхен также поднялись к алтарю, становясь напротив них.

– Я чертовски волнуюсь, – пробормотал Бен. – Нам же не придется никого убивать?

– Только если Владыка пожелает, – совершенно серьезно ответил Мельхом, а затем, насладившись паникой на лице человека, тихо прыснул, за что заслужил легкий тычок под ребра.

Велиал шикнул на них, а Люцифер даже взглядом не удостоил. Все его внимание было приковано к дверям, через которые вот-вот должен был войти Кенсу.

Ритуальные барабаны зазвучали тревожно, и сердце его забилось так же резко, громко, казалось, будто оно должно было разбить ребра.

Он вошел медленно.

Его спина была пряма так горделиво и властно, что каждый, знающий правду вновь убедился в том, что к алтарю ступает Правитель. Шелк мантии обтекал его тело, а волосы венчал венок из левкоев. Каждый шаг, каждое движение, каждый вздох этого омеги все приближал его к моменту его личной истины. К его окончательному и бесповоротному грехопадению.

Кенсу чувствовал, как все смотрят на него, как его тело обжигает зарождающееся в груди пламя. Его друзья из человеческого мира – Сехун и Исин, что нашли друг друга, благодаря вмешательству Дьявола, Бэкхен, что отдал себя Велиалу, Чжунмен с Ифанем и малышом Минхеком на руках, Чондэ, что был совершенно потерян в своем счастье рядом с Сону и их сыном, Тао, который изо всех сил старался не расплакаться и сжимал в своей руке пальцы довольного этим фактом Джонхана, с родителями и братьями которого бедный альфа недавно познакомился, веселый Хань и Чонин, который согласился присутствовать, только когда ему сказали, что свадьба пройдет не в самом Аду, а на границе миров – все они были здесь. И рядом с ними, словно не было в этом ничего противоестественного, в этом же зале находились нашедшие друг в друге покой Абигор с Андрасом, умудренные опытом Уфир с Марбасом, Цербер, который не желал и на мгновение выпускать своего драгоценного супруга, Леонарда, из своих рук. Нисрок и Смерть улыбались совсем по-отечески, Вельзевул о чем-то тихо перешептывался с Велиалом, Мельхом, с которым, как и предрекал Дьявол, Кенсу сошелся на удивление легко, слегка кусал губы от волнения. Каждый из них вошел в мир Кенсу и перевернул его с ног на голову. Открыл в нем что-то новое. Доверился и научил доверять себе. И пусть с некоторыми он успел даже побыть врагами, теперь До знал, что встанет с каждым, даже с тем монахом, Каем-Чонином, спина к спине, если их нужно будет защитить.

Мир Кенсу стал невероятно большим…и все же центром его был Люцифер. Его Дьявол. Его мужчина.

Тот, что смотрел на него с таким огнем, таким восторгом и желанием, что Кенсу ни на секунду не задумался о том, чтобы передумать и остановиться. Лишь у самого алтаря он чуть повернул голову, удостоверившись, что его сын в надежных руках своего прадедушки и, позволив себе улыбку, потрепал его по светлым кудряшкам.

После чего решительно встал перед Дьяволом, чуть наклонив голову к плечу:

– Заждался?

– Ты не представляешь, как, – прошептал мужчина, осторожно взяв руки Кенсу в свои и переплетая их пальцы. Кенсу знал, что магию не увидят не посвященные, а потому с наслаждением выдохнул, когда татуировки расцвели по его телу, еще ярче, прекраснее, чем прежде.

Он чувствовал присутствие Сатанакии и Феникса, но те хранили молчание, давая Кенсу насытиться каждым мгновением. Он посмотрел в глаза Люцифера, в которых отражались сотни их жизней и медленно, нараспев заговорил:

– В этот день я отдаю тебе сердце свое, душу свою, тело свое, мой Владыка. Доверяю тебе все свои мысли и чувства, принимаю твои, делю с тобой нашу боль и надежду, – оба, не сговариваясь, посмотрели на сына, и тот мгновенно завозился на руках Сону, что-то лепеча. Он был недоволен тем, что приходилось вести себя хорошо, что на нем были тяжелые ритуальные одежды. Благо он почти с самых пеленок привык к печатям на его руках, что блокировали его силы, ведь наследнику Люцифера и Кенсу ничего не стоило случайно спалить все вокруг или превратить гостей в жаб.

Солидарно подчиняясь желанию пошалить, Минхек на руках Ифаня тоже стал возмущаться и кряхтеть, и бедные родители тут же начали стараться его успокоить.

– Дети, – цокнув языком холодно проговорил Кенсу, смотря то на одного, то на второго. – Вы нам мешаете. А ну, тихо!

От силы его голоса ребенок Мена тут же испуганно сжался, утыкаясь отцу в плечо, а сын Люцифера восторженно захлопал в ладошки, широко улыбаясь.

– Даниэль, – серьезно посмотрел на «виновника» Дьявол, и вот это подействовало уже так, как было нужно. Кенсу глубоко вздохнул, чуть усмехнувшись, а затем продолжил:

– Возношу молитвы тебе и благодарю за все, что ты даровал мне. За нашу любовь и наше дитя. За наш дом. Принимаю тебя в супруги и клянусь дарить тебе покой и наслаждение.

– Какая красивая у них клятва, – мечтательно вздохнул Мен, улыбаясь.

Люцифер дождался окончания слов Кенсу, а затем повторил все то же, но на латыни. И его речь лилась, обволакивая и разжигая пламя в людских сердцах. Он сжимал пальцы своего нареченного сильнее, но Су лишь с улыбкой качал головой. Этот мужчина был невероятен.

Нисрок поднес Люциферу и Кенсу ритуальный кинжал, и первым его взял Дьявол, легко рассекая свое запястье так, что по пальцам тут же заструилась темная кровь, а гости испуганно охнули. Кенсу что-то недовольно прошипел, но повторил этот жест, сжав зубы. Несколько капель одни подарили пламени черной свечи, венчавшей их алтарь, а затем, одновременно протянув друг другу руки, они коснулись губами ран, собирая кровь языком.

– По законам семьи нашей, рода нашего этот брак, благословленный огнем и кровью, древнейшими божествами и демонами, заключен, – слова Нисрока прозвучали громко, четко, а за ними послышались немного смущенные вначале, но затем громкие поздравления и аплодисменты. В то же мгновение Су притянул к себе Люцифера, приникая к его губам и жадно его целуя.

«Ты так прекрасен сейчас!..» – простонал Дьявол, прижимая к себе своего супруга, и тот вплел пальцы в пепел волос, не удерживаясь от улыбки в поцелуй.

«Уж кто бы говорил»

«Ммм… Даниэль требует тебя»

«Иду», – Кенсу нехотя оторвался от губ своего Люцифера и они вдвоем повернулись к гостям, улыбаясь.

До подхватил ребенка, которого поднес ему Сону, на руки, и чуть наклонил голову к плечу. Люцифер тут же начал транслировать ему мысли их сына: восхищение тем, какие они красивые, особенно Су, грусть, что они давно с ним не играли, а еще невероятная привязанность и любовь, равные по силе лишь той магии, что пока лишь теплилась в их чаде. В наследнике Адского престола.

– Маленький засранец, – протянул Кенсу, касаясь губами лба ребенка, и тот умиротворенно закрыл глаза. Он чувствовал покой. Защищенность. И счастье.

Так же, как и сам Кенсу.

– Я тоже хочу ребенка, – пробормотал Чонин, наблюдая за ними, и Хань, с тихим смехом обнимая его со спины, ответил:

– Почему нет? Мне осталось не так долго учиться. А потом мы подумаем над этим.

– Правда?.. – прошептал Чонин, а затем резко развернулся, сгребая любовника в охапку и широко улыбаясь.

– Хотя куда мне ребенка, когда у меня ты есть!.. – полузадушено прохрипел Хань, возмущаясь, впрочем, лишь для вида.

– Признаю, что назвать нашего сына «божественным даром» было просто потрясающей идеей. Представляю, в какой ярости братья… – Люцифер вышел на балкон к Кенсу, оглядывающему свои владения, и протянул бокал вина. Тот с удовольствием сделал глоток, чуть прищуриваясь.

– Я знал, что тебе понравится, Владыка, – он слегка присел в реверансе, а затем расслабленно выдохнул, когда Дьявол обнял его со спины, мягко целуя в макушку. – Мне кажется, свадьба прошла чудесно. Гости остались довольны, а я… Крайне удовлетворен нашей «первой» ночью.

– Ночь еще в самом разгаре, господин супруг мой, – горячие губы коснулись нежной кожи за ухом, и До не сдержал тихого стона.

– Безусловно, но зачем торопиться? Впереди нас ждет…

–…целая вечность.

Комментарий к Эпилог, или Принимаю тебя в мужья.

Саундтрек для сцены свадьбы с момента выхода Кенсу: Ruelle – War of Hearts.

Имя “Даниэль” переводится как “божественный дар”, “бог мне судья”, “божественный”. В этом есть своеобразная ирония, не находите? И небольшая отсылка к истинной, первородной природе Люцифера.

Левкои являются одним из цветов, часто имеющих “траурное” значение, связанное со смертью и увяданием. Для Кенсу же это символ его перерождения и уважения к миру его супруга и деда.

Ну… И на этом все. Можете поверить?

И я нет.

Подробнее свои мысли я изложу в паблике, если вам будет интересно, приходите и туда)

Я хочу сказать огромное спасибо всем и каждому – и тем, кто со мной с самого начала, и тем, кто присоединился недавно, и тем, кто читал “безмолвно”, и тем, кто оставлял свои мысли под главами. Огромное, огромное спасибо! Без вас этой истории бы не было.

От себя могу добавить, что есть несколько идей, которые, возможно, найдут свое воплощение в спешлах или драбблах, так что не грустите, что приходится расставаться с героями.

После небольшого отпуска на сессию я начну работу над новой историей. И я надеюсь, что она также найдет своих читателей.

Крепко обнимаю вас.

Ваша, atashi_no_seishun~

========== Спешл, или Так чего ты ждешь? ==========

Комментарий к Спешл, или Так чего ты ждешь?

Мм, неожиданно вышло. Но под вдохновением песни, ставшей саундтреком для главы, захотелось написать нечто подобное.

**Chase Holfelder–Animal**

Тронный зал наполняют стоны боли и предсмертные хрипы, что отражаются от стен громогласно, словно торжественная песнь.

Никто не способен убежать от Люцифера, каждый, кто был избран в качестве его угощения лишь смеет принимать свою смерть со всей покорностью… потому что иного выхода просто не существует. Невидимые путы, что удерживают его жертв на месте, Дьяволу на деле вовсе и не требуются, но отчаяние в глазах – отличная приправа к его угощению.

Он ведет языком по шее какого-то мальчишки почти нежно, то и дело перебирая его волосы… а потом резко вгрызается клыками в плоть, испуская из груди животный рык и наслаждаясь тем, как по подбородку течет горячая кровь, а мягкое тело трепещет, кажется, в уже предсмертных судорогах. Он выгрызает все самое сладкое, раз за разом пробует своих жертв, после чего отбрасывает их, словно обглоданные птичьи кости в сторону, заранее зная, как порадуются его создания объедкам с королевского стола. Нисрок с усмешкой исчезает в одном из темных альковов, довольный тем, что его Владыка принял его дар со всей своей благосклонностью.

Огонь факелов начинает трепетать, и Люцифер жадно вскидывает голову.

Двери тронного зала медленно раскрываются, и Кенсу чуть наклоняет голову к плечу, усмехаясь. Он ступает медленно, гордо вскинув подбородок, полы его мантии с тихим шелестом оглаживают мрамор пола, а в темных глазах плещется интерес и жадность, как и всегда.

Мальчишка не любит, когда Люцифер начинает без него.

В разуме последнего из живых пленников еще теплится какая-то надежда на спасение, но она очень быстро тухнет, когда, чуть передернув плечами, Кенсу позволяет себе ослабить оборону и выпустить когти Феникса. Он никогда не ест сырое мясо, но преподносить в дар супругу только что убиенных им жертв – своеобразная игра для них обоих. Потому что Дьявол рычит от восторга, когда горло их пленника Кенсу разрывает лишь одним легким движением, после чего толкает обмякшее тело к подножию трона своего Владыки и медленно обсасывает пальцы от чужой крови, совершенно не боясь порезать губы о когти.

– Я хочу больше, – выдыхает он, совершенно спокойно шагая по трупам у его ног, и подходит вплотную к супругу, давно растерявшему свой человеческий облик. – Так чего ты ждешь?

Кенсу неторопливо развязывает свою мантию, а затем ведет плечами, позволяя ей скользнуть на пол. Его кожа покрыта шрамами почти так же, как и у самого Люцифера, и Дьявол не без гордости облизывается, зная, что многие нанес мальчишке он сам. Они обожают метить друг друга, словно привязывая все сильнее, еще сильнее, чем только возможно. Супруг Люцифера путает пальцы в пепле его волос, после чего тихо смеется, когда татуировки туго оплетают его руки и горло. Он опускается на колени к Дьяволу и вновь шепчет:

– Так чего ты ждешь? – язык скользит по подбородку Люцифера и его губам – омега жадно слизывает чужую смерть с его лица, после чего целует своего мужчину, совершенно сведенный им с ума.

Когти Люцифера мгновенно проходятся по его спине, Су вторит ему, после чего с силой царапает плечи. Язык и клыки Дьявола ласкают шею – омега обхватывает его член пальцами, несдержанно выстанывая от восторга.

– Я хочу больше!.. – омега хрипло рычит, когда Люцифер подхватывает его на руки и усаживает на его трон, после чего устраивается между его ног, с усмешкой оглаживая кончиком хвоста уже мокрый, пульсирующий вход в желанное тело.

– А выдержишь?

– П-р-о-в-е-р-ь, – тянет омега, хватаясь пальцами за подлокотники и прогибаясь с криком в спине, когда Люцифер пробует. Тело принимает его уже привычно, но остатки человечьей сущности все еще не дают отделаться от мысли о том, что первый толчок болью выжигает все нервы. Кенсу закидывает ноги любовнику на бедра и расслабляется, когда, почти выйдя до самой головки, Люцифер натягивает его на свой член так медленно, как только может. Кончик его хвоста, все еще влажный от смазки Су скользит по его губам, и омега податливо раскрывает рот, позволяя ему скользить по своему языку. Дьявол тут же замирает от дрожи, что охватывает его тело, и Кенсу чувствует, что течет от этого еще сильнее. Он сам двигается на его члене, не забывая про ласку своих губ.

И никого из них не волнует, что вокруг них изломанные, мертвые тела пленных, которых они захватили на недавней войне. И никого не смущают мертвые взгляды, что направлены на них.

Люцифер резко и глубоко двигается в теле Кенсу, а тот вцепляется пальцами в Адский трон и стонет с губами, которые растягивает его хвост.

И нет для него ничего прекраснее, чем ощущение того, как член Владыки распирает тело – омега прикладывает пальцы к животу, ощущая плоть, что так сильно двигается в нем.

«Я хочу больше… Чего ты ждешь?» – хрипло тянет Кенсу, чуть прикусывая самый кончик хвоста Дьявола, когда тот вынимает его из его рта. После чего резко отталкивает мужчину от себя, заставляя упасть на тела у подножия его трона.

Снизу вверх Владыка, словно поверженный, смотрит на своего супруга, который с ухмылкой облизывает губы. Его тело жаждет огня, который может дать лишь хозяин Преисподней. Его тело растраханное, мокрое. Его тело – личный культ для Сатаны.