Текст книги "Жених из Ада(СИ)"
Автор книги: atashi_no_seishun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 41 страниц)
Их единение было жарким и… полным. Казалось, что они оба забывались друг в друге, в рваном шепоте и ласках, в сильных толчках и редких, но страстных поцелуях. Альфа метил тело своего омеги зубами, пальцами, приковывал его к себе каждой лаской и сдавленным «Черт, Бэкхен…»
И когда сдерживаться не было больше сил, Бэк стал резко сжимать член Минсока в себе, двигать бедрами навстречу и хрипло рычать, желая получить еще больше. Сделав несколько сильных, глубоких толчков, Минсок резко вышел из задницы Бэка, кончая ему на ягодицы, и омега почти в тот же миг излился и сам, заскулив от сжигающего его удовольствия и в бессилии проваливаясь куда-то.
Не увидев, как тьма заполонила глаза Минсока, сделав их похожими на бушующее ночью море, как во рту его показались острые клыки.
И тут же в нос альфе ударил резкий, властный запах дыма.
– Ну, надо же, – ухмыльнулся сидящий на столе напротив Чанель, наклоняя голову к плечу и покачивая в воздухе хвостом. – Кажется, ты все же не сдержался, Велиал?
Комментарий к Глава двадцать первая, или Заклинание.
Примерный перевод слов, сказанных Бэкхеном:
“Я принадлежу тебе, мой Владыка. Мое тело – твой храм. Я хочу быть с тобой”
========== Глава двадцать вторая, или Может, мне с ним поиграть? ==========
Зверь вырывался наружу, рвал когтями человеческую оболочку с каждым мигом все отчаяннее, но альфа старался сдержать себя, чтобы не покалечить мальчишку, столь не вовремя пришедшего к нему и сказавшему такие опрометчивые слова…
Их поцелуи пылали огнем самого Ада, ласки загорались стигматами по коже, а запах Бэкхена проникал, кажется в самое сознание Минсока, впитывался в него, на раз перебарывая все попытки парня остановить привыкание. Признать то, что они – парные, истинные.
А когда омега умирал в его руках, отдавая всего себя удовольствию, слишком сильному для его хрупкого тела, именно в тот момент Минсок услышал, как с громким скрипом прутья клетки, в которую он запер своего демона, расходятся под его натиском, позволяя тьме проникать в глаза, а рот окрашиваться в алый из-за клыков, что царапали губы.
Метка на шее его мальчика говорила больше любых слов.
Когда омега обмяк, а Минсок не смог сдерживать свою страсть и излился на его горящую кожу, он тут же почувствовал, как сердце пропустило удар.
Воздух наполнил тяжелый, едкий запах черного дыма, а ленивый голос, пропитанный ядом ухмылки, произнес:
– Кажется, ты все же не сдержался, Велиал?
Высший демон вскинул глаза, вмиг оскаливаясь и почтительно кланяясь своему господину. Тот сидел на столе, помахивая хвостом, и, казалось, выглядел вполне спокойно, вот только Велиал лучше всех знал, что это сулило бурю. Он тенью скользнул вперед, инстинктивно закрывая Бэкхена собой от любопытного взгляда Дьявола, и тот недовольно щелкнул клыками, наклонив голову к плечу.
– Занятно.
– Мой Владыка, – хрипло пробормотал Минсок, – чем обязан вашему появлению?
– Мне было действительно любопытно, как далеко ты зайдешь, если я подтолкну этого мальчика в Бездну.
– Так это… Это вы?.. – ошарашенно пробормотал демон, невольно оглядываясь. – Он под вашими чарами?
– Разумеется, нет, – Люцифер недовольно поморщился, будто слова Советника были ему неприятны. – Мальчишка сам пошел на это, я всего лишь рассказал ему маленькое заклинание, – полные губы тронула ухмылка, что обнажила клыки. – И, как я вижу, оно сработало даже лучше, чем я думал…
– Но зачем, Владыка? Я бы смог сдержать себя, а теперь..! – Велиал сжал руки в кулаки. – Зачем?
– Разве мне не позволено делать то, что Я хочу? – Люцифер резко поднялся. – Это не ради тебя, и тем более, не ради него. Ради моего дражайшего супруга, ради его спокойствия. И только. Впрочем… Понаблюдав за вами, я понял, что поторопился. Он довольно аппетитный, может, мне следует с ним поиграть? А метка… Я легко выжгу ее. И заменю на тысячи своих…
– Нет! – крикнул Велиал, тут же пригибаясь и оскаливаясь, словно загнанный зверь, защищавший детеныша. – Не позволю! Не отдам!..
– Что?.. – недобро прищурился Люцифер. По плечам рассыпался пепел седых волос, а кожа вспыхнула пламенем самого Ада. Резко рванувшись вперед, он схватил Высшего демона за горло, с легкостью поднимая его над землей и пронзая плоть своими когтями. – Ты смеешь противиться мне, песий сблевыш?!..
Хрупкая человеческая личина Минсока загорелась, как будто сухая трава, и он со стоном боли изогнулся, желая скорее сорвать ее с себя. Черные волосы почти до самых пят тяжелой волной ударили по спине, а на голове проступили витые рога.
– Не отдам… Владыка… Он мой… Мой!.. – демон пытался сопротивляться, но Люцифер был сильнее во сто крат, словно Цербер против домашнего пса.
– Достаточно! – внезапно раздался до боли знакомый голос, и мутившимся взором Велиал выхватил небольшую фигурку Кенсу, стоящего неподалеку. Дьявол тут же отпустил своего слугу, услышав этот резкий, но тихий приказ, и Велиал сломанной куклой упал к его ногам, тут же покорно кланяясь подошедшему омеге и хрипя хоть быстро заживающим, но все же почти разорванным горлом:
– Молодой господин…
– Я догадывался, что у Люцифера есть люди в моем окружении, но что это будешь ты… – голос До был наполнен горечью. – Ты ведь все знал? – он кратко ухмыльнулся, переводя взгляд на Дьявола, который под его тяжестью тут же успокоился и кивнул, впрочем, не поведя и бровью. – Ты знал, что мой друг влюблен в твоего демона? Причем не в какую-то шавку, а в одного из Генералов? Знал, и при этом еще и забрал его душу?
– Что?.. – вскинулся Минсок, а Люцифер расхохотался так безумно, что Кенсу на миг показалось, что его язык раздвоен, словно у библейского Змея.
– Я боюсь, ты ошибаешься, мой драгоценный, – глаза Чанеля коварно блеснули, и он взял омегу за руку, коротко касаясь губами его пальцев и ухмыляясь. – Его душа еще не моя. Только если он не выполнит своей части нашего уговора – тогда я завладею ей. Но, спешу тебя огорчить. Рая ему уже не видать.
– Почему?..
– На его коже горит метка принадлежности Генералу Ада. Такое не замолишь, Кенсу. Все же он, – Чанель кивнул на стоящего на коленях альфу, – второй после меня.
– Так что же… У него нет выбора?
– Истинно. Хотя… Теперь остается только гадать, кто из нас первым заполучит его душу, так, Велиал?
Высший демона зарычал, тут же вскидывая полный мольбы взгляд на Кенсу. В нем было столько отчаяния, ярости, готовности драться до смерти ради своей пары, что омега понял – Велиал знал о том, что они с его другом истинные. Знал это, черт возьми, так давно, что тому и не снилось… Видел, возможно, как и сам Люцифер когда-то, как мальчишка растет, как меняется. Может быть, даже стоял по ночам возле его колыбели, оберегал от зла, когда тот стал старше. Возможно, и силы свои Бэкхен получил именно потому, что был рожден для этого демона. Но тот боялся, до безумия боялся признать его, потому что Велиал – порождение Тьмы, ему нет места среди людей, даже пусть его личина и идеальна. Он – пустой. Он развращает и губит людей и их души, покрывает их грехом и преподносит своему Владыке, который в любой миг мог захотеть и самого Бэкхена. Просто потому что ему дозволено, а его слуга не может отказать ему.
А теперь, когда его омега сам пришел к нему, умоляя о том, чтобы он его принял, чтобы перестал его мучить, пришел, вознося молитвы его внутреннему Демону, истинной сущности Минсока, тот не смог сдержать себя. Не смог бороться с тем, что они созданы друг для друга. И появление Люцифера, его угрозы… Все страхи Велиала будто вмиг воплотились в жизнь.
Тогда альфа понял, что он готов драться до последней капли крови, если это потребуется, и навсегда проклясть себя мучиться в Чистилище, лишь бы никто не посмел отнять у него его омегу.
– Молодой господин, – прохрипел Велиал. – Заклинаю вас, помогите мне!
– Ах, ты… – разъярился было Люцифер, но был тут же остановлен Кенсу. До присел на корточки возле Высшего демона, с интересом его разглядывая.
– Красивый… Все же, вероятно, у меня в крови слабость к исчадьям Ада, – тихо рассмеялся он, спиной ощущая, что Чанель в ту же секунду превратился в пылающий факел. Причем буквально. – Но свой выбор я уже сделал, хоть твой Владыка и придурок редкостный, но я принадлежу ему. А Бэкхен, как я вижу, – тебе… И теперь так и будет. Никто не посмеет его отнять у тебя, если только ты сам не откажешься от него.
– Я никогда..!
– Тогда хорошо, – улыбнулся Су, касаясь пальцами длинных черных прядей. – Я обещаю, что Дьявол не тронет его, если, конечно, не захочет, чтобы я засунул его хвост ему же в задницу, – невинно протянул омега, в ответ на что Велиал закусил губу, чтобы не засмеяться. В такой момент это было чревато.
– Спасибо, молодой господин. Я сделаю все, что в моих силах.
– Кхм, – устало кашлянул Чанель, вернувший себе былую человеческую личину. – Я все понимаю, но что мы будем делать, если он очнется?
– Отнеси его в медицинскую комнату, пусть отдохнет, – серьезно ответил Кенсу, и Дьявол покорно кивнул, закутывая Бена в свой пиджак и с легкостью подхватывая омегу на руки. Минсок, с трудом, но также принявший вновь свой привычный вид, проводил его ошеломленным взглядом, а затем с усмешкой покачал головой.
– Владыка был прав. Вы – удивительный человек.
– А иначе и быть не может. Ведь мой жених – сам Люцифер!
Хотя Чанель старался быть предельно аккуратным, все же когда голова Бэкхена коснулась подушки, тот невольно тихо застонал, приходя в сознание. По глазам омеге резанул яркий свет, льющийся из окон медицинской комнаты, но он быстро поймал взглядом альфу, который собирался уходить, и схватил его за рукав.
– Чанель!..
– О, ты пришел в себя, – Пак не удержался от ухмылки, и это заставило Бена натянуть одеяло до самого кончика носа, заливаясь краской.
– Это все твое заклинание… Что я такого сказал? Почему он так отреагировал?
– Неважно, что ты сказал. Это не сработало бы ни на ком, кроме него. Заклинание, подточенное специально под Минсока.
– Ты… Ты так хорошо его знаешь? – удивленно распахнул глаза Бен.
– Ну… Пересекались пару раз, – неопределенно пожал плечами альфа, чем вызвал негодование у младшего. Впрочем, ломота во всем теле не давала ему и шанса как-то воспротивиться, а потому он просто негромко спросил:
– Но… Что теперь будет?
– Теперь шаг должен сделать он. Просто жди и веди себя, как ни в чем ни бывало… Дай ему время поразмыслить над вашим будущим.
– Я не строю иллюзий по поводу того, что раз он меня трахнул, то должен сразу жениться или хотя бы признавать своим, – горько хмыкнул омега, потирая переносицу, – но мне хотелось бы определенности. Ждать, говоришь?..
– Говоря языком одного моего хорошего друга – представь, что ты готовишь человеч… кхм, мясо. Пришла пора ему немного потомиться.
– Добро пожаловать! – глубоко поклонился вошедшей компании Чимин, с удивлением изучая облаченных в баскетбольную форму стоящего неподалеку от кафе университета ребят. Не их ли менеджером, судя по рассказам Цзытао, был тот его друг с тяжелым взглядом?
– Вау, а тут круто! – какой-то молоденький альфа, у которого на спине был написан номер «4», вертелся, словно пес, гоняющийся за своим хвостом, и с восхищением во взгляде осматривал кафе, непривычно малолюдное в такой час. Если Пак правильно помнил, то «четвертым» в команде всегда был капитан. Неужели эта юла была способна собрать силы команды и привести ее к победе? Что-то он сильно в этом сомневался. Взяв несколько меню, омега подошел к столику, который заняли его новые клиенты, и, протянув их им, вежливо улыбнулся:
– Добрый день, меня зовут Чимин, и я буду вашим официантом сегодня. Есть ли у вас какие-то пожелания сразу?
– Да-да! Я хочу! Я! – тут же поднял руку номер «4». – Дашь свой номер?
– Нет, не дам, но могу посоветовать вам чай с тапиокой, – за ту пару лет, что он работал в кафе у Чондэ-хена, Пак привык к подкатам самых разных мастей, так что этот даже не заставил его смутиться. Кто-то из ребят зажал капитану рот и сказал, что им нужно немного времени, чтобы определиться с выбором. Вежливо поклонившись, Чимин отошел к стойке, за которой Чонин сосредоточенно пытался разобраться с компьютером. При каждом нажатии кнопки он выглядел так, будто запустил ядерные ракеты «земля-воздух», и миру скоро наступит конец. Впрочем, Чимин понимал, что ему все равно придется учиться, так что свою помощь предлагал не так часто.
Цзытао еще не пришел с занятий, Чондэ убежал на деловую встречу, а потому они в кафе были только вдвоем. Пак не знал, о чем говорить с новеньким. Они были ровесниками, но рядом с Каем, которого теперь нужно было звать Чонином, парень совершенно терялся. Любая сказанная им фраза воспринималась юным альфой чуть ли не с восхищением в глазах, и пусть это чаще всего и веселило Чимина, он все сильнее чувствовал себя дряхлым стариком, который сутки напролет болтал о том, что «вот в наше время…»
– Ты в порядке? – только и спросил он. Чонин смущенно кивнул.
– Да, вроде как… Тебе не нужна помощь? Я могу подменить тебя, если что.
– Так и скажи, что с компьютером не справляешься, – прищурился омега, но похлопал коллегу по плечу. – Нет уж, разбирайся с этой Адской машиной, а то придется разбираться вон с той, – он кивнул на кофеаппарат. – А она пострашнее будет.
– Простите! – крикнул кто-то из глубины зала, и, натянув вежливую улыбку, Чимин отправился к клиентам.
– Я вас слушаю, – он достал блокнот, чтобы записать заказ, и не сразу обратил внимание, как по инерции помимо сладостей и напитков записал и какие-то цифры. Вглядевшись в листок, он перевел непонимающий взгляд на баскетболистов, но те, по большей части, сидели, закатив глаза. Лишь только тот самый номер «4» глядел на Чимина с обожанием и кивал.
«И впрямь на щенка похож», – подумал омега, и это непроизвольно вызвало у него смешок.
– Это мой номер! Позвони мне сам! – вот честно, ему только ушей и хвоста не хватало.
– Прошу прощения, но если это все, то мне нужно подготовить ваши заказы, – поклонившись, Чимин резко развернулся, чтобы незнакомый альфа не увидел его заалевших щек и улыбки, что тронула губы.
Впрочем, такую свою реакцию Пак Чимин объяснил себе тем, что он просто очень любит собак.
========== Глава двадцать третья, или Никто не услышит! ==========
Комментарий к Глава двадцать третья, или Никто не услышит!
Глава вышла богохульная довольно, так что прошу прощения заранее.
Таков мой замысел.
Разговор с Минсоком не занял много времени, но зато Кенсу узнал, что «миссию» охранять его Генерал Ада несет на себе практически с самого рождения мальчишки. Он всегда старался приглядывать за ним или доверял это своим подчиненным, когда не мог справиться самостоятельно. На вопрос омеги о том, не тяжело ли ему было жить среди людей, Велиал лишь усмехнулся:
– Жить в мире похоти, ненависти, жадности? О, поверь, я словно попал на вечеринку со шведским столом.
Теперь, когда Су увидел истинное обличие демона, он уже не мог представлять себе Минсока таким, каким он был раньше. Ему казалось, что он видит отблески пламени в темных глазах, а под одеждой хвост демона оплетает ногу, что клыки вот-вот покажутся вместо улыбки… И Кенсу это не пугало. Нисколько. Он прекрасно осознавал, что перед ним Высший демон – второй после самого Сатаны, что даже ему под силу уничтожить миллионы людей и привести мир к гибели. И он просто слушал его рассказ, задавал вопросы и тихо посмеивался, глядя на то, с каким волнением и подчас даже ужасом Велиал говорил о Люцифере. Кажется, кое-кто переобщался с нечистыми.
Они и о Бэкхене говорили, впрочем, Велиал не позволял себе излишних эмоций при их личном разговоре, да оно было и к лучшему, омеге куда проще было выслушать его сухой, но искренний рассказ, чем очередные излияния в стиле дорам, которыми особенно часто его «потчевал» Цзытао. Вот уж Королева Драмы.
Пообещав ничего не рассказывать о сущности Минсока своему другу, Кенсу покинул комнату студенческого совета, решив, что на его долю сегодня приключений и интриг точно хватит. К тому же он все еще чувствовал себя неуверенно после того, как благодаря силам Чанеля узнал, каково быть невидимым.
И не только это узнал.
Чанель рассказал о своей идее не так давно, но омега с готовностью включился в игру, немного доработав план своего нареченного, а потому, когда Бэкхен отправился к Минсоку со своим «заклинанием», Чанель и Кенсу поступили также, хоть и затаились в тени, чтобы не выдать себя. Несмотря на то, что альфа уверял До, что никто его не увидит и не почувствует его присутствия, мальчишка все равно боялся разрушить свою маскировку.
Кенсу совершенно не ощущал стыда от того, что они с Чанелем наблюдали за близостью Бэкхена и Минсока, он не думал о том, что не сможет смотреть другу в глаза… Какая разница вообще, кого волнуют такие пустяки? Соитие Бэкхена и Минсока было очень горячим, и если бы не страх быть застигнутым, Су наверняка бы возбудился и позволил себе в полной мере насладиться ситуацией, ведь почему бы и нет? Его не сковывали никакие моральные оковы – ему было попросту плевать, что о нем бы подумал Бэк, если бы увидел его в тот момент. Его удовольствие важнее, чем истерики друга.
Кенсу не мог не отметить, что появление Чанеля перед Минсоком произвело именно тот эффект, на который Дьявол и рассчитывал, вот только сам Су был до самого конца в неведении о том, что Ким – не человек, а потому он едва не запаниковал, когда Люцифер внезапно оставил его, чтобы вновь оказаться видимым. Далее сцена была разыграна как по нотам – омега знал лишь, что Чанель попробует заставить другого альфу ревновать, и когда Су свыкся с мыслью, что Минсок – Велиал, в его плане мгновенно все встало на место, и благодаря их телепатической связи с Чанелем он смог направить поведение мужчины в нужное русло, за что заслужил его одобрение. Жених Люцифера умел подстраиваться под ситуацию и извлекать из нее выгоду.
Велиал показал себя во всей красе, он и сам поверил в то, что Чанель собирается покуситься на Бэка, забрать его, и как следует попользоваться телом омеги, а потому и не сдержал себя. Забыв, кто перед ним. Люциферу ничего не стоило уничтожить его одним только взглядом, но он предпочел нанести ему несколько болезненных ран за его дерзость, прежде чем сделал Кенсу видимым.
Высший демон даже не догадался о том, что омега был в комнате с самого начала, а потому и отреагировал так, как Су и предполагал – стал молить его о защите. Этот вариант они с Чанелем также успели обсудить в считанные секунды, ведь омеге не нужно было даже формулировать мысли полностью – Дьявол из их обрывков выстраивал полную картину и опирался на нее в своих действиях.
Кенсу остановил их драку, выступил в роли Рыцаря, и тем самым с легкостью завоевал сердце Велиала. Идеально.
Кажется, он и впрямь был рожден для того, чтобы стать супругом Люцифера.
Они с Чанелем договорились, что встретятся позже в библиотеке, но альфы видно пока не было, поэтому Кенсу стал бездумно бродить вдоль рядов с книгами, проводя кончиками пальцев по пыльным, но крепким корешкам фолиантов, гладким обложкам современных учебников и романов-однодневок, потрепанным томикам стихов, пока внезапно не понял, что очутился в отделе религиозной литературы.
С высоких полок на него взирали книги по мифологии и древнейшим верованиям – яркие, словно засыпанные специями с индийских рынков; строгие, словно облаченные в смокинги, молитвенники и сборники песнопений, броские толстые «Библии», «Сунны», «Кораны»… А словно в насмешку по соседству с ними обитали книги по эзотерике и оккультизму, чарующие вязью древних символов и знаков, украшенные изящными готическими шрифтами.
Удивленный таким соседством, Кенсу невольно с усмешкой вспомнил, как во время курса «истории Средних веков» профессор рассказывал им, что раньше для того, чтобы создать пергамен – материал для письма – требовалась кожа телят или овец. Для одного только тома Библии убивали до трехсот животных.
– Любая вера пишется кровью, – покачал головой омега, углубляясь в изучение книг по более близкой ему тематике. Пожалуй, родители были бы им недовольны – они были католиками и в детстве постоянно заставляли Кенсу ходить с собой на богослужения. Впрочем, тогда он не возражал, хоть порой и начинал откровенно скучать в храмах, отчего родители подвергались пыткам его капризами.
Словно почувствовав, что Кенсу начинает углубляться в болезненные воспоминания, главный «целитель» от них тут же появился, обнимая омегу за талию и с улыбкой проводя носом по его шее:
– Заждался?
– Да, тебя не было слишком долго, – сухо поджал губы Кенсу. – Что ты там такого делал с Бэкхеном?.. Да и вообще! Твоя игра была как-то уж слишком правдоподобна там, в кабинете.
– Прошу тебя, мой драгоценный, не нужно терзать себя ревностью, как будто тебя очаровал Асмодей, – хрипло пробормотал Люцифер, разворачивая омегу в своих руках и мягко прижимая его к книжному стеллажу. – Зачем мне какой-то человеческий мальчишка? У меня есть ты, и ты дороже любой души, которую я только могу получить. Неужели ты думаешь, что все слова, что я говорил тебе, лишь уловка?
– Ты – Люцифер, – выдохнул Кенсу, ощущая дрожь во всем теле от той силы, которая исходила от Чанеля, от его запаха, что заставлял кожу вспыхивать, как сухую листву. – Ты – воплощение зла и лжи, разве не так?
– Человеческие предрассудки… Вы считаете, что ангелы безгрешны. Но на их крыльях крови больше, чем на руках самых жестоких военных лидеров. Да, мы лжем, мы предаем, мы склоняем к убийству, извращениям, пороку, ненависти… Но в одном ты можешь быть уверен. Я не солгу тебе никогда. Даже для того, чтобы защитить тебя, даже если я буду уверен, что тебе будет лучше от моей лжи. Никогда. Ты можешь спросить меня о чем угодно и быть уверенным, что я отвечу искренне, потому что ты – моя жизнь и моя смерть, Кенсу, – покачал головой мужчина, прижимаясь лбом ко лбу омеги. Тот судорожно вздохнул и закусил губу, наплевав на то, что Чанель может услышать то, что творилось в его голове.
– Тотальная честность?
– Я не прошу от тебя того же, Кенсу, просто потому, что тут, – он провел когтем по виску Кенсу, легко вспарывая тонкую кожу. Омега тихо рыкнул, когда ощутил струйку крови, заскользившую по щеке. Люцифер тут же собрал солено-горькие капли языком, усмехаясь, – ты все равно не сможешь мне солгать.
– Что ж, тогда ответь мне, – Кенсу слегка отстранился, – ты хотел бы… Кого-то, кроме меня?
– Да, – без сомнений кивнул Чанель, на что Су недовольно зарычал, пытаясь оттолкнуть от себя мужчину. – Но только потому, что твое тело слишком хрупкое, чтобы выдержать меня!
– Убери руки! – не слушал Кенсу. Он впервые вел себя так по-идиотски, что даже самому было стыдно, но ничего поделать он не мог. Омега всегда думал, что не будет возражать против свободных отношений, но теперь засомневался, не желая ни с кем делить Чанеля.
– Да подожди ты! – вспылил Чанель, отчего Су был резко поднят в воздух и оказался «распятым» на стеллаже, благо, тот крепко был привинчен к полу. Мальчишка пытался вырываться, но невидимые путы связывали его по рукам и ногам, удерживали за пояс и горло. Это было унизительно, но так… возбуждающе. – Послушай меня!.. Ты – всего лишь человек! Тебе не выдержать моего огня, пока ты не станешь моим полностью! Да, я порой хочу возлечь с другими омегами, но не потому, что не люблю тебя, а потому, что не хочу причинить тебе боли!
Кенсу сглотнул, когда Люцифер приблизился к нему, выдыхая:
– Никто не выжил. Никто из тех, кем я поживился, не выжил, они все были разорваны, сломаны… Я – Люцифер! И мне с каждым разом все тяжелее сдерживать себя, но я не могу допустить, чтобы ты погиб от того, что я не рассчитаю силы!
– Ты голоден, Чанель? – пробормотал Су, кусая губу. – Ты хочешь кого-то убить?
– Да, я хочу ощутить, как мои руки окропятся горячей кровью, как сердце моей жертвы перестанет трепетать в моих пальцах, как последний крик сорвется с порванных губ..!
Омега невольно застонал, прогибаясь от возбуждения, что охватило его тело, когда он услышал этот вяжущий, пробирающий до костей шепот.
– А ты… Ты такой сладкий, такой мягкий… Хочу вонзить в тебя клыки, хочу, чтобы ты сошел с ума… – хрипло бормотал Люцифер, наслаждаясь тем, как омега дрожит и кусает губы, как невольно тянется к нему, опьяненный сильным ароматом желания, исходившим от альфы.
– Нас могут услышать!.. – прошептал Су, чувствуя, как дыхание все сильнее учащается.
– Нет, Кенсу, нас никто не услышит. Никто не услышит, как ты стонешь. И как ты кричишь.
– Дьявол, – прохрипел омега, пытаясь свести колени, но путы не позволяли ему это. Бедра омеги стремительно намокали, а от слов, что срывались с дьявольских уст и звучали как самая настоящая угроза, желание мальчишки лишь все больше распалялось. – Прекрати… Пусти меня!..
– Ты говорил, чтобы я убрал руки? Так я и поступлю, – Дьявол с ленивой ухмылкой завел руки за спину, но тут же выпустил хвост, который обвил ногу Кенсу, а затем стал потирать его пах. Омега невольно вскрикнул, пытаясь найти хоть какие-то силы для сопротивления, но, черт возьми, Дьявол умел управлять всеми своими конечностями, вот уж правда. Невольно усмехнувшись от этой мысли, уже через пару мгновений Кенсу зашелся в томном стоне: он не знал как, но Люцифер умудрился стянуть с него джинсы и белье до колен.
Кенсу затуманенным взором глядел на Чанеля и понимал, что и тот сам попался в свою ловушку – Дьявол не мог оторвать от своего нареченного взгляда столь голодного, что омега ощутил, как смазка течет по бедрам. Черт, черт, кажется, со дня на день должна начаться…
Кончик хвоста ловко оглаживал его поджавшиеся яички, член, что был напряжен, и почти жался к животу. Омега скулил от боли, что приносило ему возбуждение, и словно в бреду умолял Чанеля трахнуть его, потому что ему не терпелось ощутить в себе его член. Однако Люцифер, тяжело дыша, ухмыльнулся:
– Я обещал, что не притронусь к тебе, но…
Омега распахнул глаза, когда почувствовал, как хвост Дьявола проникает в него, такой длинный и гибкий. Он был не слишком толстым, но неразработанная задница Кенсу приняла его без усилий. От мысли о том, чем Люцифер трахает его, мальчишка был готов кончить в ту же секунду, но невидимые путы обхватили основание его члена, не позволяя ему разрядиться так быстро.
Это было унизительно, грязно, греховно и так сладко, что омега не сдерживал своих стонов, криков. Он прогибался, ощущая, как дьявольский хвост извивается внутри его тела, растягивает его и дразнит, бьется об устье матки. Кенсу никогда не чувствовал подобного раньше – из уголка его губ текла слюна, он не мог перестать кричать и срываться на рык, а задница словно сходила с ума, как и ее хозяин. Он был совершенно изничтожен. Заласканная простата уже десятки раз подводила его к самому пику, но Люцифер не позволял мальчишке забыться в оргазме.
Обезумев, Кенсу цеплялся пальцами за книги, невольно скидывая их со своих полок на пол. На их извращенную близость взирали Арес и Аполлон, Шива и Ганеша, бог Кецалькоатль; арабские миниатюры были полны осуждения, а в глазах Христа Кенсу видел, что он пал на дно Бездны окончательно. И пути назад у него нет.
Вновь и вновь Чанель заставлял его молиться себе, теряться в безумии.
Но лишь когда книга, упавшая поверх ликов ангелов, явила собой изображение Бафомета, Кенсу ощутил, что Дьявол смилостивился над ним. И в тот момент, отдавая себя и свое распятое тело Люциферу, омега закричал.
Имя своего супруга. Своего хозяина.
========== Глава двадцать четвертая, или Я знаю, с чего начать! ==========
Когда Кенсу открыл глаза, то вначале подумал, что какой-то нерадивый священник все же добрался до него и похоронил под толстым слоем пепла, но потом подобная мысль показалась омеге действительно глупой, и он не удержал смешка. Судя по ощущениям и запахам, он все еще был в библиотеке, а его голова покоилась на коленях Чанеля, который сидел, лениво прислонившись спиной к стеллажу, и с кем-то в полголоса общался. Его длинные волосы укрывали омегу, словно одеялом, и Су, надеясь, что его не застигнут за столь смущающим делом, даже понюхал мягкие пряди.
Чанель пах огнем, треском поленьев и горечью, но до чего же это было волнующе!..
Альфа, почувствовав пробуждение Кенсу, мягко накрыл ладонью его голову, не отвлекаясь от беседы. Языка До разобрать не мог, а на демона смотреть не горел желанием, потому просто коснулся сильных пальцев своими и вновь закрыл глаза, ожидая, когда аудиенция завершится.
Через несколько минут в воздухе ощутимо пахнуло серой, и только тогда омега поднялся, потирая сухие глаза.
– Что-то случилось? – честно говоря, Кенсу не надеялся на честный ответ, он был готовым ко всяким «Не забивай себе голову», «Это тебя не касается» и «Зачем тебе лишний раз волноваться». Но Люцифер и глазом не моргнул:
– Восстания в Аду набирают силу. В них втянуты уже не только окраины, но и, как вы это называете… Столица.
– Но почему? В чем причина бунтов? – непонимающе нахмурился Кенсу. – Ты разве плохой правитель? По-моему, ты заправляешь Адом чуть ли не с начала времен, только под разными именами.
– Такое случается, сам понимаешь, горячая кровь, – ухмыльнулся Дьявол, оскалив клыки. – Народ многим недоволен, но одна из причин – то, что я нашел тебя и слишком много времени провожу на земле. Бунтовщики считают, что я стал слабым.
Кенсу растянул губы в ухмылке, ничуть не уступающей дьявольской:
– Так почему бы тебе не убедить их в обратном? Разве пара тысяч смертей не покажет твоему народу, что не стоит лезть на рожон?
Люцифер расхохотался, хлопая себя по колену. Так часто делал дедушка Су, а потому омега невольно не сдержал фырканья от такого сравнения, впрочем, тут же посерьезнел:
– Я порой действительно думаю, что ты слишком добр ко мне, если учесть все те ужасы, что ты творишь с миром. Но мне нравится быть особенным, – не стал скрывать этого До, хотя и почувствовал, как щеки начали гореть. – Однако в Аду все должны знать, что даже если ты связался с человеком – это не значит, что ты им стал. Отправляйся домой и положи конец бунтам, ведь иначе ни ты, ни я не сможем спокойно вздохнуть.
– Ты уверен? Это может занять несколько дней. А твое тело как раз готово расцвести…
Омега помедлил от столь необычного сравнения и закусил губу:
– Ты тоже чувствуешь, да? Что у меня скоро течка.
– Конечно. Я чувствую каждый твой вздох, каждое твое сомнение. Так же, как они, – Чанель обнажил запястья Кенсу, касаясь когтями татуировок, и те резко вспыхнули, распускаясь буйным цветом по рукам омеги, признавая своего хозяина и показывая свою к нему любовь, – чувствуют меня, чувствуют угрозу для нас с тобой. Твое тело скоро будет нуждаться во мне, но я не могу обещать, что смогу тут же сорваться в твой мир, как бы мне этого ни хотелось. Раз уж ты повелел мне разобраться со всем, я должен довести дело до конца.
