Текст книги "Плоцкие буренки (СИ)"

Автор книги: Arsirin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Тайный ход (Глава 8)

С холма, который в народе зовут волчьим, из-за лысых деревьев выглядывали остроносые серые башни. Прямого пути к замку давно не существовало, дорога заросла, будто бы правитель не пользовался ею. Дойти до ворот можно только пешком, преодолев гору, скользкую грязь и колючие кустарники.

С такой внешностью неудивительно, что хтонический граф затворничает. В голове намертво отпечатался жуткий образ правителя с тянущейся к Румару рукой. Жуткий хрен пойми кто.

Румар припарковался на обочине, огибающей холм дороги, и задумчиво курил, опираясь на капот. Они пойдут к замку с тыльной стороны, главный вход не то, что нужно. Дочь графа не могла выйти через него, где-то должен быть другой.

Мири все еще ворчала, копошась на заднем сидении. Было тесно, темно, и одна лампочка не давала достаточно света.

Тоомаш объяснил малявке ситуацию и недвусмысленно намекнул, что в этом деле нет непричастных: любой, кто живет в Плоцке, является действующим лицом, даже если не хочет этого.

А у девчонки есть какая-то способность, пусть она в ней еще не пробудилась. Румар планировал открыть потенциал Мири, кем бы она ни оказалась. Однохренственно, он чувствовал, что цветочек в деле с дочерью графа пригодится. Об этом говорил его собственный дар видеть варианты развития событий. Размыто, абстрактно, но как есть.

Отец и брат никогда не прислушивались к необоснованным высказываниям младшего. Вот, например, когда они обсуждали сделку с перспективным партнером из соседнего графства, Румар чуял, что это не приведет к успеху. Не мог обосновать, просто сообщил, что сделка не принесет пользы.

Ему не поверили, и произошло все именно так. Дело принесло только убытки и потерю нескольких человек.

Однако, верить словам Румара родня так и не научились. Отцу нужна статистика и точные цифры, чтобы сделать выводы самостоятельно. Другой правды для него не существует.

А колдуном брат с отцом стали называть младшего скорее с издевкой, а не потому что верили в его способности. И поручили грязную работу, которой сами не хотели заниматься – очищать округу от нежити. Которую когда-то Серные псы и породили своей халатностью. Не считали нужным утилизацию тел неприятелей, много кого просто прикопали в прилегающих к городу лесах.

Людей в помощь выделили мало – и то, большая часть не желала иметь дела с мертвецами. Силой Серных псов не заставить помогать. Поговаривали, они однажды столкнулись с чем-то таким, из-за чего теперь держались от всякой бесовщины как можно дальше. А кто-то не желал встретить давнего неприятеля в облике нежити. Другая часть банды отсеялась, потому что занятие не приносило прибыли. Отец не выделял достаточно денег, хотя Румар и говорил о необходимости дополнительного инвентаря.

Приходилось искать идейных людей самостоятельно. Но осторожно, не распространяясь лишний раз о существующей опасности, во избежание паники толпы. Румар не понаслышке знал, как опасны обезумевшие от страха люди, которые готовы, не разбираясь, резать и своих соседей, лишь заподозрив в них что-то «нечеловеческое». Незачем ворошить человеческий улей: мирное время длится совсем недолго, хотелось бы его продлить и пожить в гармонии. Небольшая группа осведомленных людей идеально бы подошла для решения такой задачи.

И не сказать, что желающие рисковать жизнью головорезы выстраивались в очередь.

Серные псы – это не стража города и не совсем наемники. Они сотрудничают с отцом, но не подчиняются ему. Это все же банда, у которой свои порядки и внутренние законы. С которыми приходилось считаться, идти на компромиссы и договариваться.

Например, псы бы взбунтовались, попроси отец помощи у стражи города.

Не по понятиям.

Может, забыть обиды и нанять Охотников?

Ни в коем случае! У них ведь вражда! Да и сам главарь банды перед Охотниками однажды заявил, что белобрысые нахлебники им не нужны, его люди и сами могут разобраться с мертвечиной.

А теперь, спустя столько лет, приползать за помощью на коленях и признавать свою неправоту главарь не собирался.

Бардак и мрак, короче.

К сожалению, никаких талантов в себе Мири не находила, а поэтому сердилась, что Румар от нее хочет не пойми-чего. Абстрактного. Он старался не давить на нее, но не всегда получалось.

– Что мы тут делаем? Ты думаешь, мелкая паразитка решила погулять по округе и заплутала? Слабо верится, хотя я твоего графа в глаза не видела. Может, папочка ее утомил своим пристальным вниманием? Возраст такой, самостоятельности хочется, всё такое.

– В глаза я его тоже, не то, что бы видел. Он ведь скрыл лицо… – в очередной раз пояснил Тоомаш. – Мы тут, чтобы понять, где и в каком направлении она начала путь, поискать тайные выходы из замка. Найти след, если повезет. Ты готова?

Цветик-злюка натягивала и шнуровала берцы. Румар прикинул ее размер и вроде как угадал при покупке.

– Почти. Я все же удивлена, почему этим занимаемся мы, а не твоя славная семейка и прислужники-бандюки.

– Так они тоже занимаются. Город-то большой. А мне поручено взять след. Нельзя полагаться на колдовской дар, сказал отец. Но попытаться взять след – можно. Этим мы и займемся.

– Ночью? В тумане? Это потрясающее время, чтобы искать следы. У вас невероятно теплые отношения в семье, я погляжу.

Румар от неосознанно колкого замечания недовольно поморщился, бросил сигарету, но промолчал. Так-то оно так, только тянуть с поисками не стоит, один день уже упущен.

В очередной раз проверив мини версию огнемета на запястье и уровень топлива, Тоомаш зевнул. Движение тут же отозвалось болью в разбитом и сильно опухшем носу. Румар старался сейчас в зеркало не смотреть, чтобы не расстраиваться. Ни одна приличная девушка на такую побитую рожу не клюнет. Нужно срочно приводить себя в порядок.

И как же хотелось спать!

Кофе уже не помогал, скорее вызывал тревогу и нервозность.

Чего она там возится? Румар повернулся к напарнице.

– Все взяла? Нож на месте?

– Да! Иду я, иду.

Мелкая хлопнула дверцей и нетерпеливо уставилась на Тоомаш.

– Ну, давай, веди.

– Держись рядом, пожалуйста. Не убегай.

– Если ты не будешь творить всякую хрень.

– Я буду сдержан, обещаю.

Она посмотрела на Румара так, что стало и без слов ясно: не поверила.

– А огнетушитель? Ты взяла его? – уточнил Румар. Мири хмуро продемонстрировала баллон. Все, теперь точно все.

Вдруг что-то попадется на пути? Придется отбиваться и палить. А если сгорит лесополоса вокруг замка? Граф вряд ли обрадуется…

Окинув взглядом предстоящий маршрут, Румар вздохнул, и шагнул в траву. Туман стелился совсем низко, пропитанный прелой листвой воздух был влажным и прохладным. Мири освещала фонариком путь и задумчиво делала зарубки на деревьях.

– Ты боишься заблудиться? Кстати, на обратном пути засечки не будут видны, ты их оставляешь не под тем углом. Бери выше.

– Угу.

Некоторое время они молчали, думая лишь о том, куда наступить, чтобы не поскользнуться и не оступиться.

Румар поглядывал на идущую по левую сторону Мири не скрывая интереса. Девчонка должна проявить себя, должна! А она старалась делать вид, что не замечает внимательного взгляда. Может, ей и в самом деле все равно.

Лицо кирпичом, шаг неспешный, взгляд спокойный, даже немного сонный. Будто по парку после обеда гуляет. Конечно, она ведь веселилась с жирдяем, а Румар посмел украсть ее время.

Наверняка она злится, но это даже как-то забавно и мило.

Коварный сучок кривого дуба зацепился за капюшон девчонки, и вот тут Румар остановился и затаил дыхание.

Безобидная на вид девушка-цветочек вдруг яростно вскрикнула. Отточенным движением руки Мири выхватила из ножен оружие и полосонула по этой самой ветке. И все это за долю секунды. Не хотелось бы оказаться на месте несчастного деревца.

Веточка с ровным надрезом покатилась вниз, а малая в недоумении замерла, сжимая рукоять. Кажется, она сама от себя такого не ожидала. До нее не сразу дошло, что произошло, но, посмотрев на вмиг повеселевшего Румара, она осознала, что спалилась. Она начала проявлять себя. Хорошо, очень хорошо!

– Ого.

– Это случайно. Я испугалась. Думала, это мертвяк меня схватил за капюшон и потащил в свою нору…

– Так и запишем: к полторашке-брюнетке со спины не подходить. Жуть. Но очаровательная жуть, я поражен.

– Ой, все.

Румар пожал плечами и двинулся вперед. Перед ними оказался выступ: пришлось забираться самому и потом подавать руку спутнице. Их взгляды ненадолго встретились, и Мири улыбнулась. Все-таки, ее улыбка прекрасна, жаль, что это редкое явление, ей идет.

– А где Лира и Тамари? Ты оставил их в стороне? Они не участвуют?

– Да нет, просто они хороши в дуэте, я попросил их проверить Центральный район. Там аттракционы, вдруг избалованной графской девчонке захотелось развлечений?

– То есть, в самую жопу мира лезем только мы?

– Не-не, жопа мира – это катакомбы. Там дела настолько плохи, что на все выходы пришлось решетки вешать и замки ставить. Но туда даже я не полезу.

– А кто полезет?

Румар печально посмотрел на шпили замка. Все также далеко. Будто бы стояли на месте все это время.

– Охотники бы полезли. Но увы. И торчки иногда пытаются уединиться там, но за этим следит стража, вроде как.

– Не думал наладить с Охотниками связь? – заинтересовалась Мири.

Захотелось рассмеяться во весь голос, но Румар сдержался – не стоит пугать этот цветочек. Она по-прежнему его опасалась.

– Я? Постоянно. Я говорю отцу, что стоит закопать топор войны, надавить на Серных псов и заставить их попросить у Охотников прощения за прошлое. Но там обе стороны натворили дел, все не так однозначно.

– Но ведь это угроза населению. Неужели принципы дороже жизней невинных людей?

– Блин, это не ко мне вопросы, я сам бьюсь за это дело. Заметь, команда, которую я собираю, весьма…

– Девочки. Школьницы. Это ведь нелепо!

– Ну, смотри. Мы будем давить на гордыню твердолобых и принципиальных мужиков старой закалки. Каково нашим вышибалам будет узреть, что их покой охраняет шайка школьниц-подростков? Я уже вижу, как преподам это блюдо…

– Ты хочешь задеть их самолюбие таким способом?

– О, да, такой у меня план.

– Ты или конченный придурок, или гений.

– Вот и посмотрим, я уже близок к кульминации. И если ты мне поможешь, я в долгу не останусь.

Мири задумалась. Она некоторое время взбиралась на холм молча, недовольно пыхтела, когда приходилось хвататься за траву и подтягиваться.

– Ладно. Можешь рассчитывать на меня.

Румар был крайне рад это услышать. С этим цветочком долго пришлось находить общий язык, но, кажется, точки соприкосновения были найдены.

– Ты же повелась на мою очаровательную мордашку, правда? – не смог удержаться и пошутил Румар.

– Да иди ты нахрен!

Все-таки она милая. Чем-то напоминала сестренку, такая же ершистая. Тоомаш не сомневался: если бы Данну не похитили, она была бы похожа на Мири характером. Только намного младше, ей недавно стукнуло девять. Румар до сих пор считал ее дни рождения. Он верил, что сестра жива, и ее можно найти.

– Тут какая-то земля странная. Пружинит… – заметила Мири.

Румар ничего такого не почувствовал. Посмотрел на стоящую в нескольких шагах спутницу и на землю под ней. Она и впрямь выглядела как-то подозрительно впало на этом участке.

– Иди ко мне. Медленно.

Цветочек кивнула и сделала шаг к Румару.

Треск сучьев заставил вздрогнуть: Мири наступила не туда и провалилась под землю.

Где-то под землей раздался плеск воды, а затем испуганный вскрик. Не раздумывая, Румар сиганул в образовавшуюся дырку следом.

Он приземлился в ледяную воду, не удержался на ногах и упал, тут же искупавшись. Румар направил луч фонарика по течению. Мири, постанывая, ползла к берегу то ли ручья, то ли очень маленькой речки, где воды по колено.

Выбравшись на сушу, она уселась на камень и обхватила ногу.

– Больно, – сухо пояснила Мири, будто речь и не о ней.

– Повредила?

– Скорее всего.

– Покажи. Позволь?

Мири кивнула. Румар, осторожно, как мог, ослабил шнуровку и медленно снял ботинок, освобождая маленькую ножку.

– Тут?

– Да. Я наткнулась ногой на камень и подвернула.

– Вижу, что не перелом. Это хорошо, растяжение не так страшно. Идти сможешь?

– Я не знаю.

– Ладно, посиди пока. Осмотрюсь.

Они стояли на склоне. Не таком резком, как холм наверху, но течение ручья из-за него было очень сильным. По обеим сторонам от воды тянулась пещера, по которой можно было двигаться.

– Слушай, кажется, мы нашли тайный выход из замка.

– Чего?

Румар терпеливо пояснил:

– Я предполагаю, вода течет из подземного источника под замком. И вытекает она… блять, я в ручье телефон искупал. Не работает!

– Мой не пострадал, потому что нормальные люди не носят такие вещи в заднем кармане штанов.

– Не умничать мне тут! – шутливо нахмурился Румар и, взяв телефон Мири, открыл навигацию. – Да, точно. Скорее всего, туннель идет под дорогой и этот ручей впадает в Зааль. Правда, ручей на карте не обозначен, его ведь не видно с неба.

– Если нужно, я могу подождать тут, а ты сходи посмотри, что там наверху.

Румара аж передернуло.

– Ни в жизнь. Никакого разделения.

Невольно воскресли воспоминания из детства. Милый дядечка Геон, которого отец приставил к младшему сыну как личного телохранителя. Несмотря на род своей деятельности – милейший человек, к которому Румар быстро привязался и мог рассказать то, что даже отцу не доверял. Пока однажды они не пошли разными тропинками. Румар просто играл в прятки, а для Геона эта прогулка стала последней – кто-то решил свести с ним счеты, пока никто его не видит. Первая смерть, которую увидел Румар.

– Ладно, куда нам идти?

– В замок точно не надо, но что-то мне подсказывает, что графская малявка прошла именно тут. Давай попробуем идти вниз.

– Подожди немного.

Мири и приложила мокрый носок к опухающему участку.

Где-то далеко впереди, внизу послышался металлический грохот. Румар вскинул руку с огнеметом, щелкнул предохранителем и напрягся в ожидании.

– Ты чего дерганый такой? – не поняла Мири. – Это я огнетушитель выронила. Его унесло течением. Там, видимо, обрыв впереди будет.

– А… – Румар направил дуло на воду и нажал кнопку. Пшикнуло, но огня не вышло.

– Искупал не только телефон, но и свою штуковину? – ехидно заметила малявка.

– Да, и теперь мы безоружны. Класс.

Сувениры (Глава 9)

Скачка, пусть и с перерывами, спустя несколько часов порядком утомила. Было холодно, одежда в сырой пещере не высыхала. Румар нес Мири на спине, обхватив ее бедра, которые невыносимо затекли. Очень твердые руки сжимали ее, словно тиски. И сам он весь такой жесткий, крепкий. Как неудобный, но не убиваемый школьный стул.

Мири старалась не давить Тоомаш на шею, держала руки на его напряженных плечах, уткнувшись лицом в затылок и отплевываясь от волос. Его шипы на куртке мешали, кололи локти.

С камня на камень, широкий шаг, два маленьких, опять споткнулся – закономерность, которая прослеживалась довольно часто.

Трудно было не отметить, что Румар, хоть и выдохся, но продолжал тянуть груз на себе, а об остановках куда чаще просила Мири.

– Надо передохнуть. У тебя колени дрожат, ты меня уронишь.

– Все хорошо. Но если нужно…

Румар из-за отека все еще говорил немного в нос. Он усадил Мири на каменный выступ и пристроился рядом, прямо на земле. Дышал тяжело, но старался не подавать виду. Вытянул ноги, прислонился к стене пещеры и закрыл глаза. То ли синяки после аварии, то ли мешки под глазами от недосыпа – может, все вместе. Вид у товарища был тот еще.

– Скажи, как будешь готова.

– А ты не засни тут!

– Хм… – не открывая глаз, Тоомаш ухмыльнулся: – Полагаю, даже если засну, на одной ноге ты не убежишь.

– Долго еще будешь припоминать?

– М… пока не загладишь вину, например…

«Вот же засранец!».

– И чего ты от меня хочешь? – терпеливо уточнила Мири, с трудом сдерживаясь, чтобы не заехать по нахальной роже своего дорогого спутника. Хотя куда его трогать, и так достаточно отбит.

Румар хи́тро, как наглый соседский котяра, покосился одним глазом на Мири, и, не спрашивая, улегся ей головой на колени.

– Гладь.

– А? Как котика?

– Ага.

Вздохнув, Мири запустила в его жесткую, пропахшую табаком и кондиционером шевелюру пальцы, и осторожно провела рукой вверх. Румар даже вздрогнул.

– О, да. Именно так.

– А это вообще нормально, что мы таким занимаемся?

– А ты видишь того, кто нас осудит? Крысам плевать. Да и что такого мы делаем? Чего остановилась? Продолжай.

Точно кот! Избалованный и наглый ловелас, гроза двора и любимчик всех бабушек. Откормленный, ухоженный, шерсть, то есть волосы, вон как лоснятся!

Румар и вправду вскоре задремал. Он очень мило сопел и едва заметно улыбался, когда его касались. А Мири вот не могла расслабиться, нервничала и тревожно оглядывалась. Дальше света от фонаря не разглядеть ничего. Но впереди развилка: туннель уходил в разные стороны. Предстоит выбор.

Мири пыталась сосредоточиться на болевых ощущениях. Она осторожно опускала поврежденную ногу на камень, постепенно давала нагрузку – кажется, уже не так болит. И опухоль спадает. Хорошо, а то верховая езда на колючем мажоре явно не для нее.

Мири собралась потормошить Румара, но тут уловила в правом туннеле движение.

Мири задержала дыхание и замерла.

Пятно стало отчетливее. Белый нос и черная звезда на лбу.

– Привет! Ты хочешь показать нам дорогу? Откуда ты тут взялся?

Бычок смотрел на отдыхающих своими черными бусинами глаз. Его тело скрывал чернильный мрак. Зверь едва заметно кивнул. Он походил на призрака.

– Я поняла! Ты хочешь показать нам дорогу к дочери графа?

Бычок снова согласно мотнул головой, а Румар в полудреме зашевелился.

– Что ты говоришь?

– Смотри, у нас проводник! – Мири указала на туннель, но когда Румар посмотрел в темноту, там уже никого не было.

– Тут был лунный бычок! Он сниться мне, и я вживую его тоже раньше видела. Он мне постоянно что-то показывает.

– Корова? В туннеле? Серьезно? – не поверил Румар. Насмехается над ней, что ли?

– Ты искал знак, вот это и был он. Пойдем вон туда! Кстати, нога больше не болит, дальше я сама.

– Серьезно? Так быстро прошло?

– Да, я проверила. Пойдем же! – Мири убрала с головы Румара руки, – Так, ну что, я загладила же тебя, да?

– О, нет…

– В смысле нет, офигел?

Тоомаш довольно потянулся и многозначительно вздохнул:

– Ох, боюсь тут одним сеансом не отделаться, мне ведь, типа… было так одиноко в том лесу, так страшно… Оставили наедине с проблемами. Так обидно, так печально! Поэтому, чтобы сгладить эту невероятно глубокую психологическую травму, беру абонемент на утешительные поглаживания на месяц.

– Не жирно ли тебе будет? – Мири скрестила на груди руки, а Румар глухо засмеялся. Он, может, и правдоподобно отыгрывал несчастного побитого жизнью котика, только вот морда слишком довольная и наглая.

– Ладно. Веди.

Когда Тоомаш отстранился, коленям стало холодно. Мири посветила фонариком, и вошла в более узкий правый туннель. Румару теперь приходилось наклонять голову, чтобы не биться о потолок.

– Знаешь, я буду долго ржать, если твоей способностью окажется видеть то, чего нет.

– Ну, мы можем выбрать другой путь. И не слушать меня. Я же тут для того, чтобы развлекать тебя, я правильно понимаю?

– Не без этого, ты забавная.

«А ты невыносимая заноза в заднице» – ругнулась про себя Мири и сосредоточилась на дороге.

Ведь тут, в мрачной каменной пещере, откуда непонятно как выбираться, на пути встретиться может что угодно. И речь не о крысах, их тут навалом, Мири с самого начала не обращала на грызунов внимания. Скорее беспокоили те, чьи кости они обгладывали.

А костей становилось все больше, среди черепов некрупных млекопитающих попадались и человеческие.

– Ты тоже об этом думаешь? – Мири кивнула на давние останки какого-то бедолаги.

– О том, что у этого парня замечательная компания? – Румар кивнул на два других скелета, лежащих по другую сторону в странных, изогнутых позах, словно замерли в танце.

– То есть, тебя ничего не напрягает?

– Глянь на их позы и то, как их прижало камнем. Тела принесло течением сверху, откуда мы пришли, когда вода была высокой. Так что не особо.

– Но…

– Трупы принесло из замка. Вот если бы туда пошли, я бы начал волноваться, – Тоомаш подошел к одному из скелетов и взял в руки желтый череп. Рядом валялась нижняя челюсть, ее он тоже подобрал и составил этот зловещий конструктор. – Привет, я Ëр! И я инструктор по танцам. Думали ли вы научиться двигаться как профи? Все откладывали на потом, да?

– Румар…

– Не беда! Даже смерть не является оправданием! Мы научим вас, ведь впереди целая вечность!

Чревовещатель из Тоомаш получился что надо. Только злое у него веселье, нездоровое. Немного пугало.

– Это не смешно!

– А ты не занудствуй. А то на серьезных щах тут с ума сойти можно, мне ли не знать.

– Это же были люди!

– Были. Но я не против, если когда-нибудь и мой череп доставит кому-то радость. Я готов стать сувениром. В конце концов, это всего лишь запчасть давно вышедшего из строя механизма.

Опять одухотворенного Тоомаш на «глубокие» мысли потянуло. И зла в них не было, как могло показаться, только желание пообщаться с миром.

Признаться, дурной пример заразителен. Человеческие останки Мири трогать не хотела, но в углу лежал неплохой череп какой-то собаки. В свете фонаря он казался таким загадочным, таинственным.

Мири потянулась к нему, желая провести пальцем по пустой глазнице…

Удар!

Она вскрикнула, не сразу сообразив, что произошло. Посмотрела на возникшего перед ней Тоомаш и на улетевший в стену череп. В свободный полет он был отправлен метким ударом ботинка.

Стукнувшись о камень, череп словно вспыхнул зеленым пламенем. Лишь на мгновение, затем он упал и продолжил свое существование в виде безобидного куска кальция.

Тоомаш сейчас выглядел пугающе: ни следа веселости на его лице не осталось. Румар зло и сосредоточенно смотрел на череп, затем перевел взгляд на Мири.

– Жить надоело?

– Тебе можно, значит играть с костями, а мне нет?

– Тут горы костей, играй на здоровье. Но почему ты выбрала именно этот!? – Румар зажмурился. – Я впервые увидел развитие событий столь четко. Это череп проклятого, было бы очень, очень плохо, коснись ты его! Все, пойдем, мне теперь тоже здесь не нравится.

– Да неужели? – проворчала Мири, когда Румар уже тащил ее по туннелю, крепко сжав руку.

До самого конца они шли в тишине, и лишь заприметив впереди просвет, такой долгожданный кусок ночного, затянутого тучами, неба, Тоомаш облегченно выдохнул.

– Выбрались, хвала богам. Без приключений, и на том спасибо.

Мири светила под ноги. Грунт тут коварен: на скользком иле попадались острые камни. Путь можно преодолеть, перепрыгивая с глыбы на глыбу, но в нескольких местах все равно пришлось влезать в грязь. И тут Мири замерла, осветив участок на земле перед собой.

– Румар, тут следы ног. Маленьких. Возможно, они принадлежат дочери графа. Она тут была.

– Похоже на то… смотри, вот еще несколько!

Внимательно глядя под ноги, обходя чужие следы, напарники дошли до конца туннеля.

Но путь на свободу преградила чья-то тень.

Мири подняла голову и в ужасе замерла, осознавая свое положение.

У них нет огнемета или ружья, нож вряд ли окажется полезным, а здоровенная, злобно скалящаяся белоснежная псина недвусмысленно намекала, что просто так пройти она не даст.

Невероятно длинноногая гончая скалила черную пасть на уровне груди Мири.

Чудовище клацнуло частоколом черных зубов, злобно зарычало и напало на Мири.

Она зажмурилась, приготовившись к острым зубам в своем теле. Ее в детстве кусала собака, это было очень страшно и больно. Но та дворняжка и рядом не стояла с этой злобной демонической тварью.

Звонкий удар. Точно металлом по металлу.

Мири осторожно приоткрыла глаз, и обнаружила перед собой Румара. Огнемет, может, и пришел в негодность и не выдавал струю огня, но по-прежнему оставался тяжелой железякой на руке. Используя ее как утяжелитель и броню, Тоомаш заехал твари в морду.

Псина отшатнулась, остановилась, начала трясти головой и пытаться зажать лапами уши.

Зверь словно боролся с чем-то внутри себя, скулил и подвывал, яро мотая головой, не обращая внимания на невольных зрителей.

Внезапно зверь замер и выпрямился, посмотрел черными глазами на людей осознанно, спокойно. Оно открыло пасть.

– Пр… этв. ую.

Оно говорит? Мири схватила Румара за локоть. Не станет же ее товарищ нападать, когда им пытаются что-то сказать? Кто его знает, лучше перестраховаться. Тоомаш, словно почувствовав неуверенность на свой счет, сжал руку Мири в ответ. Или тоже ждал от нее необдуманного выпада?

А голос, частично напоминающий лай, вой и рычание, продолжал:

– Эо…ело. Пл…охо.

– Че?

Белоснежная псина недовольно посмотрела на Румара.

– Ы мыне щуб выбил!

– Да ты первый начал! – возмутился Тоомаш, поглаживая свою поломанную игрушку. – Ты зачем маленьких обижаешь? Попробуешь еще раз – повторю.

– Нет ну…хды. Пока хто.

Пес как-то изучающе посмотрел на свои лапы, словно видит их впервые, поработал челюстью, пошевелил ушами. В конце концов шумно выдохнул и встрепенулся.

– Можно при…ыкнуть. Но я тут недолго. Я уйду – это тело вас захочет. Убить.

– Кто ты? – Мири начала догадываться, что происходит. Кто-то говорил с ними через эту демоническую собаку. Псина – лишь марионетка в руках умелого кукловода. Если этот кто-то заставил собачье горло издавать понятные человеческому слуху звуки – он хорош.

– Дочь графа у меня. Там безопасно.

Румар подался вперед.

– Тогда верни ее графу, иначе пострадает город! Или ты хочешь именно этого? Кто ты, и чего тебе надо?

Псина тряхнула мордой, словно она ей не нравилась, оскалилась, потом опустила голову и ударила себя лапой по лбу. Сознание собаки очень хотело вернуть контроль над телом. Эта борьба виделась крайне отчетливо.

Некто внутри сдержал атаку и на некоторое время подавил волю зверя.

– Граф был глуп. Он посмел предать меня! Хотел обмануть! Он думал, я милосердна. Я украла у него самое дорогое, чтобы он понял. За предательство платить. Дорого.

Речь зверя хоть и стала более разборчивой, но ему все еще тяжело давались длинные предложения. Ему не хватало воздуха, на губах пена, с черных десен текла едкая серая слюна.

Румар сложил на груди руки и строго спросил:

– Ладно, тебя предал граф. При чем тут люди? Ты хочешь проучить и нас? За что?

Зверь снова оскалился и заглянул в пещеру, что-то высматривая во мраке.

– Всегда. Есть. За что. Но нет. Не хочу.

– Тогда верни дочь отцу! – воскликнул Румар. – Если через два дня мы не найдем ее – граф натравит своих гончих на город. Он мне лично это сказал.

– Вы можете попробовать. Убить. Одного из псов. Когда я покину. Его тело. Это тело. Одной из его. Гончих.

– А можно не надо? – пискнула Мири. Она не думала, что ее голос может быть настольно неуверенным и дрожащим. Наверное, потому, что с ней никогда не разговаривали всякие жуткие существа.

Демоническая псина словно засмеялась. Звук был скрипучий и дико неестественный. С неба хлынул ливень, но прятаться в пещере вместе с говорящей псиной Мири не собиралась. Ее одежда после купания в ручье и так мокрая, терять особо нечего.

Некая персона, обитающая в теле псины, деловито продолжила:

– Я сама встречусь с графом. Тут же. Вечером. Он придет один. Если он будет. Хорошо себя. Вести. Я скажу, где его дочь.

– А как же город? – уточнил Румар. – Что будет с людьми?

– Боги не оставят вас, – туманно изрекла псина. – Уходите. Мой контроль. Слабеет.

– Спасибо, кем бы ты ни был! Или ни была… – отозвался Румар и потянул Мири прочь от зловещей пещеры. Задерживаться тут ей тоже не хотелось.