Текст книги "Жека 3 (СИ)"

Автор книги: Arladaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

На совещания к директору комбината обычно ходил главный инженер АО ССМФ Володаров Сергей Нефёдыч. Вот и сейчас сидит, поблескивая стеклами очков. Кивком поздоровался с Жекой.

– Вот товарищи. Разрешите представить – новый генеральный директор строительного управления Евгений Соловьёв. Замечательный парень, хоть и молодой. Профессионал. Бизнесмен. А это его заместитель. Наверное, с хорошими новостями пришли, дорогие товарищи. Давно вас не видел.

– Да как сказать, – сказал Жека, пожав плечами. – Наверное, всё таки у нас хорошая новость. Мы своими силами, и за свои деньги закончили возведение жилого дома по улице Октябрьской, в квартале 44–45. Решили часть квартир отдать комбинату. Часть горисполкому. Выполнить так сказать, долг перед родиной. Думаю, это последняя бесплатная выдача квартир от предприятий. Мы уже и эти-то хотели продать.

– Да! – поддержал Славян. – Я как инвестор сильно недоволен был, что мы за свой счёт строим жильё,а потом ещё и разбазариваем его. Но директор настоял на том, чтобы все социальные обязательства были исполнены, даже в ущерб себе. Поэтому вот… Принимайте готовое жильё. Уступил я директору.

Тут же раздались аплодисменты от начальства.

Глава 3
Новый дом

Жека подождал пока шум стихнет, потом начал говорить.

– Дом сейсмоустойчивый, улучшенной ленинградской планировки, с отделанными по ГОСТу квартирами, своим собственным современным ЖЭКом. Всё уже подключено, в том числе и лифты. Сейчас в ближайшее время проведём госприёмку, и получим ордера для заселения. В доме девять этажей, два подъезда по 36 квартир в каждом. Всего 72 квартиры. Из них 30 квартир мы передаём комбинату, 30 квартир передаём городу, в администрацию, 10 квартир раздадим очередникам нашего управления, и 2 квартиры будем использовать в качестве служебных. Такой вот расклад, дорогие товарищи. Вопросы есть?

Жека посмотрел на начальников, но те отрицательно покачали головой, кроме одного толстого мужика, начальника мартеновского цеха, по фамилии Николаев.

– А вы знаете, сколько у нас очередников по всем цехам и управам? – недовольно спросил Николаев. – Сотни. И сколько льготников ещё. Что это за количество – 30 квартир? Капля в море.

– А мне откуда взять больше? – недоумённо спросил Жека. – Государство и министерство самоустранились от финансирования строительства жилья. Нам строить не на что. Мы и так на личные деньги построили. Если комбинат выделит нужную сумму, мы посмотрим – у нас ещё два дома таких же, недостроенные.

– Ладно! – махнул рукой Семёныч. – Хватит! Спасибо и на этом. Сейчас всем начальникам цехов при вас, ребята, довожу до сведения, чтоб составили списки первоочередников и льготников.

– Ну ладно, мы пойдём! – сказал Жека. – Ещё дел по горло. Разбирайтесь тут сами.

Теперь дому предстояло пройти госприёмку. И как будет проходить эта хрень, Жека даже и не знал. Как раз пришлось со строительством мутить во время, когда ломались старые, советские государственные институты, а новые, российские на их обломках зарождались трудно и тяжело, в бардаке и беспорядке. Естественно, если докапываться до мелочей, никакую госприёмку дом бы не прошёл. У него даже двора не было. Подъезд к дому плохой, пешеходных дорожек нет. На территории, вокруг здания, разрытые ямы и кучи строительного мусора. Кое-что понемногу осенью вывозили, и закапывали, но не успели. Однако тянуть с приёмкой тоже резона не было. До весны чтоб дом пустовал, а там что? Вдруг ещё хуже будет?

Жека и Славян первым делом выбрали квартиры себе. Оформили их как служебные, чтоб не платить квартплату. Потом при желании можно будет приватизировать их, выведя приказом из служебного жилья. Удобные двушки. Одна на втором, другая на третьем этаже. В одной из квартир в день, когда должна приехать госкомиссия, решили накрыть поляну. Привезли два больших стола, стулья, скатерти. Попросили Лёху с Мариной приготовить в еловском кафе барашка на вертеле, поросёнка в хрене, наделать бутербродов с икрой и красной рыбой. Деньги с общака заплатили. Ребята привезли, разложили всё по тарелкам, красиво сервировали, наставили бутылок с шампанским и коньяком.

Госкомиссия жилстроя СССР сейчас переформировывалась, и приехали какие-то неопытные сотрудники с Конкиным во главе. Стали ходить по двору, что-то записывать в блокнотики, угрожающе размахивать ручонками, но Конкин прикрикнул на них, и подмигнул Жеке.

– Хватит к товарищам строителям доколупываться! Вы что, особняк в Монте Карло принимаете? Вон уже, директор замёрз!

– А сейчас, дорогие товарищи, прошу на лёгкий фуршет! Погреемся, так сказать! – сказал Жека, и позвал за собой.

Поднялись на второй этаж, вошли в служебную двушку, которая типа Жекина. А там… И запахи, и ароматы… И блюда с напитками, которые бешеных денег стоят в это голодное и холодное время. Конкин как опытный в таких делах чиновник, довольно потёр ладони, и откупорил коньяк.

– Вот это я люблю, товарищи. Хряпнуть с устатку. Да вы проходите, проходите. Документы пока сюда положите, на подоконник. Не украдёт никто.

Сели за стол, выпили одну, вторую, третью. Закусили. Неизбежно разговор зашёл за политику и экономику, как и все разговоры в последнее время.

– Это единственное жильё, что будет введено в эксплуатацию в этом году! – почти кричал раскрасневшийся Конкин. – Всё! Нет больше страны СССР! Забудьте! И вы должны принять этот дом! Нахер эти подъездные пути, и колодцы? Ребята что, сейчас будут их делать? Или до весны дом пустым держать? За это время вообще всё похерится! Вы же взрослые люди, мать вашу! Должны понимать, что это дело общественное! Государственное это дело!

В общем, Конкин сделал всю работу по сдаче дома. Прав был Сахар, что надо администрации и власти отдать часть квартир. Нужные люди не потерпели бы отмены халявы. А ветераны… Льготники… Подождут. Естественно, что в поезд последней халявы от Жеки запрыгнули люди сплошь непростые и уважаемые. Где сами сами, а где и детей подтащили. Вся блатата тут собралась. Городское УВД, Министерство безопасности, как стали называть бывшее КГБ, прокурорские. Конкин взял квартиры сыну и дочери. Пара ветеранов затесалась каким-то чудом на первые и последние этажи.

С комбинатовскими квартирами не лучше. Половина точно отошла приблатнённым подсосам из профкома и завкома. Но немного получили и многодетные. Всё-таки на комбинате более справедливо разделили жильё. Были и начальство, но досталось и простым рабочим.

– Всё, Соловьёв! Прошёл дом! – облегчённо вздохнул бухой Конкин после того, как отправили на такси пьяную и сытую госкомиссию. Готовься к послезавтрему. Списки у тебя уже есть?

– Конечно есть, Кузьма Валерьич! Забрали у вас, всё пучком, – согласился Жека. – Сейчас осталось ордера только заполнить, и раздавать с ключами будем. Пусть люди заселяются. Дом подключён к коммуникациям. Всё работает.

– Приходи послезавтра к 11 часам в актовый зал администрации. Я приглашу очередников, и корреспондентов. Там всё и раздадим.

Раздача ордеров на квартиры прошла с большой помпой и показухой. Приехало областное начальство, и в присутствии множества фото и телекамер, в том числе и центральных, ордера в торжественной обстановке были выданы нуждающимся. Причём выглядело всё так, как будто в раздаче жилья главная роль у администрации области и лично главы областного совета товарища Дуреева. Про то, что дом отделан, и сдан практически за спасибо частной компанией, упомянули ненароком и вскользь.

Вручали ордера лично Дуреев и Конкин, стоя на сцене в актовом зале. Жека тоже присутствовал, но лишь постольку поскольку. Подавал ордера из красной коробочки. Пацаны долго смеялись, смотря по телевизору на этот финт властей.

– Нормально, чё, так и надо! – ржал Митяй. – Как будто мы и не при делах. Сам дом всплыл из говна!

Однако Сахар был прав. О компании заговорили в местной прессе как о социально ориентированной. О том, что вот с кого надо брать пример в трудные времена. Вот с кем надо дружно идти к демократии и рынку.

Рекламная кампания привлекла немного заказов от частных предпринимателей. Стали строить несколько магазинов на рынке, и платный гаражный комплекс у нового здания – свеже заселенным «нуждающимся» и «льготникам» требовалось место, где хранить машины.

К концу января уже работал новый частный ЖЭК. По заявкам жильцов исправляли мелкие недоделки, но работы велись уже за деньги. Впрочем, все новые жильцы заранее знали, что дом будет обслуживаться по новейшей системе и сильно не бухтели.

Как-то в конце января Жека делал обход с проверкой дома, и с удивлением у второго подъезда увидел Вальку. А мамка-то походу подтянула дочурку к халяве! Похоже, нехилый пост занимает в прокуратуре. Или куда их сейчас перетянули?

Валька шла вся из себя, в красивой коричневой кожаной курточке с торчащим из неё пушистым свитером, короткой юбчёнке, в тонких чёрных колготках, сапожках на шпильке. Длинные стройные ножки осторожно вышагивают по снегу. На тёмные волосы падает снег, и от этого они кажутся ещё красивее и пышнее. Одета легко и красиво. Словно и не зима. И прикид явно не на зарплату младшего следователя. Эхх… Первая любовь…

Валька увидела Жеку, и неожиданно заулыбалась. Жека даже удивился, памятуя прошлый прохладненький приём, когда она допрашивала его в машине.

– Здравствуй, здравствуй, Евгений, – ещё шире улыбнулась Валька, остановившись перед Жекой. – Хозяйство своё осматриваешь? Ты же сейчас суперважный коммэрсант!

– Осматриваю, представь себе, – солидно ответил Жека. – Хожу, смотрю, замечания записываю. Если где недоделки, устраняем сразу же.

– Бесплатно? – улыбнулась Валька. – Или за плату?

– А это от человека зависит, – двусмысленно улыбнулся Жека. – Чем он заплатить может. Знакомым и друзьям, бесплатно, конечно же.

– А у меня, представь себе, недоделочка, – Валька склонив голову, лукаво посмотрела на Жеку. И такой вид у неё был свежий, и донельзя желанный… Вот напрашивается же явно.

– Надо посмотреть. У тебя квартира здесь?

– Всё тебе скажи, – рассмеялась Валька. – А потом ходить будешь на палочку кофе.

А Жека вдруг вспомнил, что ордера-то точно на неё не было. Так же как и на мать. Не получали они. Он же сам всем очередникам ордера выдавал. Наверное, отец получил на дочурку. Однако Валька с матерью вроде бы жили вдвоём… Если квартиру получил Валькин батя, был он явно человеком непростым.

– Скажешь, когда посмотреть можно, – сказал Жека. – Телефоны строительного управления на объявлениях в подъездах. Звони, делай заявку.

– Меня бы и сейчас устроило, – опять улыбнулась Валька. – Пойдём, Евгений, выскажу тебе претензию. Заодно и чаем напою.

Поднялись на этаж. Валька во втором подъезде жила, на 6 этаже, справа от лифта. Зашли в квартиру, а там сразу видно, что девушка живёт. Всюду коврики, половички, подушечки. Уже обои наклеены, на полу линолеум и паласы. Мебель неплохая, югославская. Вальку-то неплохо родители подогрели! Да ещё в такую тяжёлую пору.

– Чё у тебя стряслось? – спросил Жека.

– Раздевайся, разувайся, – предложила Валька, скидывая курточку. Сразу повеяло ароматными дорогими духами. Как их? Шанель номер пять, кажись?

У Вальки всегда на лице была то ли улыбка, то ли усмешка. То ли добрая, то ли ехидная. Вот и сейчас, прислонилась к стенке, стоит, по привычке склонив голову на бок, и рассыпав густые тёмные волосы по плечу, руки сложила на груди и лыбится. Красивейшие глаза блестят завораживающе и таинственно.

– Ну что? – спросил Жека, стараясь не глядеть на неё. Пришёл по делу, а не со всякими шуры муры. Да и что там было то у них с Валькой? По большому счёту, ничего. Одно свидание с поцелуями и троганием сисек. Но как же это всплыло не ко времени! Какие же тёплые воспоминания!

– Дверь в ванную плохо закрывается, – с улыбкой сказала Валька. – Защёлка не работает.

Жека пошёл, проверил, вроде нормально. Разве что чуть туговато.

– Хорошо, я понял, – улыбнулся Жека.– Я пришлю техника.

– А разве ты не техник? – с улыбкой спросила Валька, подойдя вплотную, и положив нежную ладошку на плечо Жеки. – Ты не сможешь? Ты же техникум закончил!

– Смогу! – сказал Жека, развернулся, и крепко обнял Вальку за тонкую талию, накрыл губами горячий рот, засосал смачно. А она… И не против. Обхватила Жеку, прижалась всем телом.

Жека подхватил стройное лёгкое тело на руки, и понес в спальню. Хотел раздеть, но Валька разделась сама. И вот лежит на кровати, тоненькая, нежная, с маленькими торчащими грудями. Как будто и не прошло 3 года, и ей всё ещё 16.

– Что смотришь? – хихикнула Валька. – С подружкой своей сравниваешь? Со Светкой?

– Мне это не надо, – Жека стал целовать её тело, губы, груди. И Валька растаяла. Обмякла. И это было здорово – наблюдать, как с девушки сходят ее высокомерие и ухмылка. Валька оказалась горячей штучкой. Впрочем, Жека и предполагал это…

Потом сидели вдвоём на кухне, пили кофе, болтали ни о чём. Как будто старые добрые знакомые. Жека собрался уходить, как Валька опять поцеловала его в губы… Неужели у неё никого нет? Да ну… Чтоб такая эффектная шикарная девушка и одна? Да за ней парни наверное, табунами, учитывая её работу.

Попрощались. Открыл дверь, и чуть не прилёг у неё же – в тамбуре стояли два здоровенный лба в пуховиках с опущенными на глаза шапками. И у одного в руке была монтировка. Ни слова ни говоря, лоб размахнулся, целясь Жеке в голову, но пока замахивался, чутка раскрылся, и Жека заехал ему правой в челюху. Хук был сильный, прямой, из хорошего положения. Лоб обмяк, и присел на жопу, тихо хрюкнув. Монтировка, звякнув, свалилась на пол.

– Ах ты сука, ты чё творишь! – заорал второй гопарь, пожирнее, но пониже ростом, выхватил финку, и стал махать ей перед собой. – Ща завалю!

Жека ударил ногой в коленную чашечку, а потом добавил в рожу, когда наезжальщик свалился на пол. Однако он всё равно, хоть и упал, финку из руки не выпустил. Пытался отмахиваться. Но Жека взял монтировку и заехал ей прямо по руке парня. Нож тут же звякнул о пол.

– Ну чё, чмо? – ухмыльнулся Жека. – Проверим черепушку? Выдержит она ломик, или нет?

Потихоньку постучал гопарю монтировкой по голове, потом сдёрнул шапку. Парня этого он точно не знал. Значит, пришли явно за Валькой, или обычные грабители. Уличная преступность, граничащая с беспределом, с каждым днём росла всё больше. Стало опасно ходить даже днём. Да и квартирный разбой набирал обороты. Звонили в двери, ждали, что хозяева откроют, не спросивши, кто пришёл, и не глянувши в глазок. Или караулили жильцов в подъезде у особо ценных квартир. И если речка район сам по себе относительно бедный – живут заводчане в основном, то здесь же вот, построили новый дом для крутых людей. Можно и поживиться.

Пока Жека чуть отвлекся, нападавшие пришли в себя, и почти синхронно ломанулись прочь, запрыгав как козлы, по лестнице вниз.

– Мы тебя ещё выцепим, сука! – заорал сиплым голосом один из убегавших. – Звиздец тебе! Уроем!

Жека усмехнулся, и зашёл обратно к Вальке.

Испуганная красавица стояла, прижав ладошки к лицу. В глазах застыл страх. Вот так следак. Неужели зашугарилась? Странно. По работе поди и не с такими приходилось сталкиваться…

– Ну ты чё, Валь, это ж ерунда, – утешил её Жека. – Хотели ограбить просто. А может это к тебе по работе бандосов заслали? Может заказал кто-то?

– Я не знаю, – пожала плечами Валька. – Может, и по работе… Работа у меня сам знаешь какая…

– Ты смотри там, осторожно. Работа у тебя опасная. Звони если чё. Вот визитка. Ладно. Я пойду. Если хочешь, милицию вызови. Но те гопстопщики смотались уже наверное. Может, во дворе попадутся ещё.

Утешив растерянную Вальку, Жека поднял обронённую финку, выдергу, и спустился по лестнице, вышел на улицу. А там уже понемногу смеркалось. Идти предстояло чуть ли не километр. Сначала по пустырю, а потом по пустым кварталам.

Шёл шёл, никого не трогал, поигрывая монтировкой, а тут раз, из-за трансформаторной будки выплывают трое. И двое как раз те гопстопщики, которых только что перевернул. Смелые. По второму разу решили поиграться.

– Эй ты, а ну стоять! – крикнул один, держа в руках пустую бутылку. – Деньги гони!

– А то чё? – усмехнулся Жека. – Чё ты сделаешь, сука ссыкливая?

– Это же тот, который в подъезде нас встретил! – заорал один из тех, кого Жека опрокинул.

– Не встретил, а опустил! – возразил Жека. – А щас сделаю это ещё раз!

– Братаны, давайте, валим его! – крикнул первый, в матерчатой куртке и спортивной шапке, бросил в Жеку бутылку, но тот легко отклонился, и встретил налетевшего парня смачным ударом монтировкой по лбу. Потом заехал пару раз по носу и зубам. Гопарь завыл, рассыпав зубы, и согнувшись побежал прочь, обратно в кусты за трансформаторной будкой. Остались двое тех, кого Жека пришибил в подъезде. Но они сейчас что-то совсем нерешительные стали. Лишь матерились, и даже не делали попытки подойти разобраться – кому охота в рожу монтировкой ловить.

Всё же один, тот что жирный, набрался смелости, подлетел, но Жека поставил подножку, и жирный свалился, поскользнувшись. И тут же получил по кумполу железякой. Второй увидев такой стрёмный исход, решил не испытывать судьбу, и свалил тоже в темноту, за первым.

Один остался ползать, пытаясь встать, и его следовало расспросить, чьих он и откуда.

Глава 4
И опять Вениамин Людвигович

– Эй ты! – Жека слегка пнул ползавшего на снегу гопника. – Ты кто?

– Пацан! – завыл тот. – Тебе-то чё.

– Погоняло как? Ты чей? Кого знаешь по району?

– Соловья знаю, Славяна, друганы мои, – проскулил гопник.

– Всё ясно. Апельсин ты конченый. Ещё раз увижу тут вашу кодлу, всех грохну. Ты понял, сука?

Жека для верности пнул несколько раз ползавшего, и пошёл в товарищество.

А там пир горой. Славян, Митяй, Лёха. Музон орёт, дым столбом, водка на столе.

– Во! Директор пришёл! И выдергу притащил! – заржали пацаны. – Чё грабить собрался?

– Меня этой выдергой чуть не пришили! – рассмеялся Жека, наливая водяру. – Тут чё-то не район, а гетто какое-то. Пройти уже спокойно нельзя.

– Наехал кто-то? – спросил Славян.

– Наехали. Но я их не знаю. Какой-то левый гоп-стоп. Опрокинул их, спросил, чьи они, кого знают. Сказали меня и тебя знают. Хахаха! Хотя я этих демонов не помню вообще. Какие-то апельсины залётные.

– Братан, это же речка! Чё ты хочешь! Мы такие же были! – заржал Митяй.

– Ни разу не помню, чтоб прохожих грабил, бил кого-то из левых, или на хаты лез грабить, – не согласился Жека. – Это вообще беспредел так-то. А если там ребёнок был бы? Не, я конечно, не мусор, и не моё дело следить за гопарями, и втирать им за жизнь, но в своём доме я такой херни не допущу. Всем пацанам скажите местным. Ещё кого увижу тут, завалю нахер.

– Наши бы туда не полезли, – качнул головой Славян. – Залетухи какие-то с центра. Кто там у них остался из блатных? Веня один? Я думаю, ему плевать щас на эти дела. Поднимутся ещё ребятки. А это фигово, если беспредел начнётся и наезды. Нам работать надо спокойно и тихо.

– Ладно… Чё по делам? – спросил Жека, закуривая сигаретку.

– Ну… – задумался Славян. – По делам так себе. Как бы не сдохнуть. Придётся в феврале зарплату повышать всем. После этого… Не знаю…

– Позвони Кроту, – попросил Жека. – Надо мне с Иванычем, Сахаровским батей стыкануться.

– На предмет? – внимательно спросил Славян. – Проблемы?

– Надо бы у них купить хоть чего-то для отоварки работяг. Коллектив бухтеть начинает. Не знаю… Сахар. Муку. Лапшу подешевле.

– Ты думаешь, у Иваныча есть?

– У них же рынок свой, – недоумённо сказал Жека. – Наверное, есть.

– Я думаю, нихрена у него нет, – отрицательно качнул головой Славян. – Они всё у Вени Одессита покупают. У него же оптовка. Он возит откуда-то.

– Блин… Чё делать-то? К Вене что-ли обратиться? Пацаны, чё думаете? Прикупить бы мешков 20 муки, мешков 20 сахара оптом.

– Нихера себе, – удивился Митяй. – Это по тонне того и сего получается.

– И чё это? – махнул рукой Жека. – По 4 кило на рыло. Но хоть что-то. Ко мне приходили уже с профкома, требовали зарплату увеличить сообразно инфляции. Надо хоть чё-то работягам привезти по средней цене. Снять накал, так сказать.

– Позвоню Кроту, – согласился Славян. – Хоть он и не наш сейчас, но по старой дружбе звонит иногда.

Славян набрал телефон Крота, и как только тот ответил, передал трубку Жеке.

– Говори сам.

– Здорово, Крот! – крикнул в трубку Жека. – Чё? Как сам?

– Нормально, – ответил Крот. – Говори, чего хотел, только без вот этого вот. Здоровье, то да сё.

– Мне бы с Иванычем увидеться.

– Он в Абрикосовом живёт, – удивился Крот. – Знаешь же. Каждый вечер дома. Да он и сейчас дома. Я его вот недавно привёз.

– А ты смотыляться не хочешь туда опять? – осторожно спросил Жека, уже предвидя ответ. А какой он ещё может быть у человека, только что приехавшего оттуда? Конечно же, облом.

– Жека, ты хороший парень, и я тебя уважаю, – рассмеялся Крот. – Но я только что оттуда приехал. Пожрать охота, с женой поняньчится. Не, братан, на меня сейчас не надейся. Позвонил бы чутка пораньше, пока я не разделся ещё, хрен бы с ним. Да и зачем тебе это? У тебя свой водила есть. Персональный. Давай, всё, пока. Не хворай. А ещё лучше, позвони ему. Или дело такое, что прям вынь да положь?

– Да. Дело такое, – согласился Жека, и прервал разговор.

– Чё он там сказал? – поинтересовался Славян.

– Сказал, что не поедет. Езжай, говорит, со своим водилой. А ещё лучше, говорит, позвони.

– Ну так-то он прав, – заметил Славян. – Или обязательно лично надо?

– Я хочу у него спросить, стоит ли ехать к Вене, – признался Жека. – Такие дела не решают по телефону, братан.

– Жека! Да брось ты! Ну съездишь ты на оптовку, как обычный покупатель. Тебя чё, пасти кто-то за это будет?

– Так-то да… Но всё-таки личные базары понадёжнее будут, – здраво заметил Жека. – Люди это непоследние, и базарить с ними надо лично. И не как обычному покупателю. А на равных.

Тут же позвонил Иванычу в Абрикосовый. Тот с удивлением выслушал Жеку, что надо поговорить, но не отказал.

– Приезжай сейчас, если хочешь, – согласился он. – Можешь Светку взять. Ужином накормим.

Жека тут же позвонил Сахарихе, но та ехать к родителям отказалась. Наверное, задрали нотациями…

– Не хочу! – небрежно бросила она. – Мне учиться надо, и домашку делать. Я занята.

– Ну… Как знаешь. Пока.

Придётся ехать одному, фиг с ним… Вызвонил тут же Романыча, и посмотрел на часы. Уже 7 вечера. Часам к 9 бы назад приехать. Но дело есть дело, откладывать никак нельзя. Завтра Иваныч уедет куда-нибудь, и лови его потом по всему городу…

Пока ехали к Абрикосовому, Романович заметил, что машин мало на дорогах – бензин подорожал.

– Так скоро на велики пересядем, как китайцы.

– Ничего не поделать, Романыч, надо жить, – заметил Жека. – Поехал вот узнать, может пробить получится что-то из продуктов для коллектива по низкой цене.

– Ну, это дело благое, – согласился водитель. – Я и так вижу, куда ты ездишь. Весь в делах, круглый день.

К Абрикосовому подъехали уже в полной темноте, но здесь на каждой улице горели светильники. А дом Сахара так вообще сиял, как новогодняя ёлка. Не успела «Волга» подъехать к дому, как ворота распахнулись – походу, ждали.

– Я ненадолго! – сказал Жека Романычу. – Если хочешь, иди к охранникам в сторожку. Там тепло.

Сказал, и стало неловко. Вот вроде недавно ещё был Советский Союз, трудящийся народ, а люди уже разделились на слуг и господ. Романыч махнул рукой, иди мол, сам разберусь…

Иваныч встретил в прихожей, за стеклянной дверью. И был он одет в костюм и галстук.

– Ехать куда-то собрались? – удивлённо спросил Жека.

– Нет, – уверенно ответил Александр Иваныч. – К ужину оделся. А где Светка? Ехать не захотела? Вот засранка… Проходи. Хоть ты составь компанию. Пошли, пошли, не отказывайся.

Жека прошёл за хозяином в обеденную зону. Как её ещё назвать-то? И не зал, и не кухня. Столовая чтоль?

– Женька! Добрый вечер, родной! – улыбнулась Елена Сергеевна. Была она тоже одета к ужину, в синее короткое платье с шифоновым шарфом на шее. На запястьях золотые браслеты. – Проходи, проходи давай. Садись! Мы уже ждём тебя. Арсений! Можете подавать!

Молодой парень в костюме кивнул головой, руками в белых перчатках взял бутылку вина, и поддерживая её белоснежным полотенцем, налил всем присутствующим. Жека, конечно, выпил бы водки или коньяка, но здесь обычаи были как в лучших домах Лондона, поэтому возникать не стал. Хотя изрядно удивился этому переодеванию к ужину.

Потом начали подавать блюда. Поджаренный шмат мяса с овощами и заливную сёмгу. Напоследок кофе и ликёр в маленькой рюмочке.

– Ну, рассказывай, Евгений, с чем пожаловал, – спросил Александр Иванович, приглашая в бильярдную. – Пойдём, покурим. Ты в бильярд, случаем, не силён? Давай в американку.

– Да я не умею… – неловко признался Жека. – Не получалось как-то научиться…

– Ничего, ничего… Бери кий, мажь острие мелом. Бильярд это благородное дело, Евгений. Так что ты хотел-то?

– Трудовой коллектив вскипать начинает, – признался Жека. – Хотел взять где подешевле продуктов питания. Хотя бы мешков 20 сахара, мешков 20 муки, продать хотя бы по декабрьским ценам, чёрт с ним…

– Такие объёмы… – Иваныч внимательно глянул на Жеку. – Трудно будет достать. У меня нет.

– Нет? – растерянно спросил Жека.

– Конечно. Мы же не оптовая база с продуктами питания. У меня торгуют частные предприниматели. Тебе к Вениамину Людвиговичу надо. Но не знаю… Есть ли у него тоже. В общем так… Сейчас я позвоню ему, договорюсь, и завтра к нему подъедешь на бывшую оптовку Центропродторга. А сейчас не отнекивайся! Я тебя всё-таки научу играть.

Жеке сначала было неловко, но потом втянулся, и сыграл с Иванычем пару партеек. Хоть и проиграл, но основные принципы игры уловил. Дальше дело могло пойти и получше.

После двух партий Александр Иваныч сказал, что пора Вене звонить, а то поздно уже. Жека посмотрел на часы – почти 9 вечера уже.

– Всё. Утряс, – сказал Иваныч, кладя трубку. – Подъезжай завтра на базу часам к 10. Побазарите с Вениамином. Молодец, что лично приехал, сказал чего надо. За что и ценю тебя, что всегда приедешь, поздороваешься, по телефону лишнего не ляпнешь. Хрен его знает, кто там на трубках сидит. Ну ладно… Давай, счастливо.

– Хорошо доехать, Жень! – сказала Елена Сергеевна, когда проходил мимо просторного зала с работающим телевизором.

– Ага, вам тоже! – улыбнулся Жека, и помахал рукой на прощание.

Романыч, пока Жеки не было, зависал в комнате отдыха охраны. Увидев шефа, встал и пошёл заводить машину.

– Куда, Евгений? Домой сейчас? – спросил он, выезжая на шоссе.

– Домой, – сказал Жека. – Завтра с утра ещё в одно место поедем.

– Ну что ж поделать… – философски заметил Романыч. – Работа у нас такая. Ко скольки подъезжать?

– Полдесятого. Поедем на базу Центропродовскую. Сейчас давай домой. Устал, не могу.

Приехав домой, погонял немного музыку, да и завалился спать. Завтра предстоял разговор с Веней, и судя по словам Иваныча, он будет нелёгким. Неужели во всём городе сахара и муки нет?

Однако так и оказалось. Утром, когда приехали к Вениамину Людвиговичу, тот встретил прохладненько. Оптовая база, которую он выкупил у государства, находилась почти на окраине города, сразу же у товарной станции. Место уединённое, и хорошо охраняемое. Веня в такие суровые голодные времена не поскупился на охрану. Да и что ему жалеть – охранники были из его же бригады. Мордовороты в пятнистой афганке и чёрных шапках гондонах не только стояли на выезде, но и временами ходили вокруг базы. Что он тут хранит… Ядерное оружие что ли?

Охрану, похоже, предупредили, что приедет Жека. Только «Волга» подъехала к КПП, как ворота сразу открылись. Тут же, недалеко от входа находилась контора с новенькой вывеской «Торговый дом 'Теремок». И чуть пониже ещё одно объявление «Офис». По новомодному! Надо тоже такое перенять, а то всё контора да контора по совковому.

– Постой тут пока! – сказал Жека Романычу, и вышел из машины. Ехал он к человеку знакомому, и знающему его, так что оделся по простецки – джинсы, кожанка, спортивная шапка.

В офисе у входа тоже сидел охранник, здоровенный мужик лет 40, с тюремными наколками на пальцах рук. Увидев Жеку, хотел что-то спросить, но только приветственно кивнул головой – тоже предупреждён.

Директорский кабинет находился в самом конце небольшого коридора, за дверями с табличками «Бухгалтерия», «Экономический отдел», «Плановый отдел». На стенах всё ещё висели советские плакаты, а рядом с кабинетом директора на стене было выложено панно, изображающее счастливых советских людей, строящих коммунизм. На фоне пашни, завода с трубами, едущего поезда, летящей ракеты, были изображены рабочий с молотом, и колхозница с серпом, взявшиеся за руки, а над ними во всё панно простиралась крупная надпись «Слава труду!»

Вениамин Людвигович любил комфорт, и любил подчеркнуть свой директорский статус. В огромном кабинете за огромным столом стояло огромное кожаное кресло. Портрет Ельцина на стене. В кресле вальяжно развалился Веня. Увидев Жеку, чуть улыбнулся, чисто из вежливости, и показал на кресло напротив.

– Садись, Соловей. С чем пожаловал? Александр Иваныч сказал, ты поговорить хочешь о чём-то. Не стесняйся. Кури.

Веня показал на большую хрустальную пепельницу, встал со своего места, распахнул шкаф, достал бутылку коньяка, и две рюмки. А коньяк-то французский! Наполеон! Тёмная бутылка с золотой этикеткой. Поди дорогущий. Вот и пошёл импорт в страну.

Выпили, не торопясь покурили, потом начали разговор.

– У меня трудовой коллектив на взводе, – сказал Жека. – На грани забастовок. Требуют повышения зарплаты. Хотел бы успокоить немного. Отоварить сахаром и мукой. Мне нужно по 20 мешков и того и того.

Однако Веня сразу же отрицательно качнул головой.

– Такого количества, увы, молодой человэк, в наши голодные времена нэт. Ценники меняются каждые два дня. Даже у меня нэт. Вернее, есть, но не столько конечно.

– Так а куда он весь подевался-то? – удивился Жека. – Был, и вдруг пропал.

– Тюююю… – присвистнул Веня. – Забудь про те времена. Как ты думаешь, где сахар, мука, лапша? Естэствэнно, на заводах. Производитель ждёт, когда цены станут совсэм космическими. И даже мы, честные коммэрсанты, ничего не можем с этим подэлать… Так что, увы, увы…

– И совсем ничего нельзя порешать? – разочарованно спросил Жека. Сейчас он впервые понял, что уткнулся головой в стену.

– Ну почему же… – задумчиво сказал Вениамин Людвигович. – Сделать можно всё, что угодно. У нас в городе есть такое замечательное предприятие как кондитерская фабрика. Откуда ты уже, к слову таскал кой-чего на заре своей коммэрческой дэятельности. Она всё ещё работает. И всё так же, к сожалению, не на нас.