Текст книги "Всё к лучшему! (СИ)"

Автор книги: Arina S

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

========== Глава 1. ==========

Солнце медленно поднималось, заливая светом маленький ухоженный городок Литтл-Уингинг в пригороде Лондона. Яркие теплые лучи проникали в каждый дом, наполняя его особым уютом. Люди постепенно открывали глаза, вставали, приветствовали новый день.

Природа просыпалась ото сна: цветы небольших живых садов раскрывали нежные бутоны, сбрасывая утреннюю росу, дрожа прохладными лепестками; деревья неспешно раскачивались в такт дуновению ветра, приобретая все оттенки изумрудного под солнечными ваннами.

Только одному мальчику редко доводилось встречать утро точно так же, как всем жителям городка. Да и не было у него такой возможности, потому что просыпаться ему приходилось в самом темном месте дома – старом чулане под лестницей на продавленной и скрипучей кушетке. В этом самом чулане, который было принято считать комнатой мальчика, не было ни окон, ни вентиляции, только одна небольшая дверь, которую на ночь всегда закрывали.

Маленького черноволосого жителя чулана звали Гарри Поттер. По крайней мере, к нему так обращались родственники дядя Вернон и тетя Петунья Дурсли. Эти два взрослых человека не вызывали в ребенке ничего, кроме страха и обреченности. Ведь, несмотря на то, что его приняли в этот дом на правах племянника, обращались с мальчиком плохо: заставляли делать недетскую работу по дому, а за непослушание жестоко наказывали. Тетя Петунья приучила его делать всю грязную работу: от мытья посуды и выноса мусора, до полной уборки дома. У Гарри не всегда все получалось (что совершенно неудивительно, учитывая возраст), но он очень старался, зная, что за невыполнение очередного задания дядя Вернон снова поднимет на него руку.

Самое обидное, что так они обращались только с Гарри. Своего сына, который был всего на месяц старше их племянника, дядя и тетя любили той трепетной слепой любовью родителей, которой мальчик из чулана никогда не мечтал получить. А маленький сын Дадли, видя поведение старших, не отставал от них, издеваясь над Гарри и избивая его, когда никто не видел. Часто Гарри задавался вопросом: а почему Дурсли никогда не наказывают Дадли? Наверное, он все всегда делает правильно. Вот только вести себя так же, как кузен совершенно ему не хотелось, да и не верил он, что это сойдет ему с рук. И Гарри молчал, понимая, что защитить его некому.

Все вещи, в том числе одежду, Гарри получал от кузена: сломанные игрушки, сношенные ботинки, растянутые свитера. Маленький хрупкий шестилетний мальчик в обносках своего брата выглядел еще более печально, ведь, в отличие от Дадли, который был крупным упитанным здоровым ребенком, Гарри не дотягивал для своего возраста ни по росту, ни по весу. Но никого это не волновало.

Это утро началось так же, как и множество других до этого, с крика тети Петуньи:

– Поттер! Иди сюда, урод! Ты, неблагодарное создание! Немедленно!

От этих слов и проснулся маленький мальчик Гарри.

Мальчик подскочил, наспех надел порванную большую клетчатую рубашку и бегом выскочил из чулана. Гарри пугала сама мысль о том, что его снова накажут за опоздание, и он спешил, как только мог. Ребенок прибежал на кухню и огляделся по сторонам в поисках тети, которая его звала, но никого не увидел, и решил было пойти посмотреть в другом месте, когда почувствовал сильный удар в спину. Едва удержавшись на ногах, он резко обернулся. Перед ним стояли разозленные дядя Вернон и тетя Петунья. Мальчику не позволили и слова сказать, схватили за руку, вытащили в коридор, где он тут же получил сильный подзатыльник.

– Поттер! Сорванец паршивый! Что это такое?! Я пришел на кухню, а тарелка лежит на полу! Разбитая, Поттер! Я уверен, что это ты, неблагодарный! – зарычал Вернон на племянника, который закрыл лицо руками, чтобы не ударили еще и по нему.

Плакать Гарри боялся, считая, что это только еще больше разозлит его родственников, а потому мелко вздрагивал от каждого слова, но не смел даже посмотреть на покрасневшего от крика дядю. И хотя Гарри был ни в чем не виноват – тарелку он не разбивал – но любые слова сейчас были бесполезны, а потому он просто надеялся, что на этом все и закончится и, поручив больше дел, чем обычно, его отпустят, но:

– Это уже не в первый раз, сопляк! Вон из моего дома! И чтобы я тебя больше никогда не видел! – дядя Вернон указал рукой на дверь.

Плечи Гарри поникли, он сжал свои маленькие кулачки и несмело пошел в указанном направлении, но тетя вдруг подошла, схватила его за отросшие черные волосы и выбросила за порог, захлопнув за ним дверь. Гарри только упрямо поджал губы, чтобы не заплакать. Его уже много раз выгоняли из этого дома, и поэтому он прекрасно знал, что делать: нужно вымолить прощение у дяди, и его пустят обратно. Но как же не хотелось возвращаться! Не видя другого решения проблемы, Гарри осторожно поднялся с гравийной дорожки, отряхнул порванные штанишки трясущимися руками и повернулся к двери, собираясь позвать дядю Вернона, но почему-то не смог.

Раз за разом он пытался что-то сказать, но все было напрасно – он словно разучился говорить, а постучать в дверь у Гарри не хватало смелости. Из глаз мальчика покатились слезы. Ему было некуда идти, он брошен и никому не нужен. Постояв еще немного под дверью, он медленно развернулся и пошел прочь, совершенно не представляя, что ему теперь делать. Идти пришлось босиком, потому что Дурсли даже не подумали позволить ему обуться, прежде чем выгнать. Хорошо, что на дворе стояло лето.

Мальчик долго бродил по улицам, стараясь не обращать внимания на удивленные взгляды прохожих, которые не могли не заметить одиноко бредущего босого ребенка в порванной одежде с синяками и ссадинами на болезненно-бледной коже. Люди оборачивались, шептались, тыкали в него пальцами. Гарри старался как можно скорее уйти от чужих взглядов. Он невольно ежился и вжимал голову в плечи, спешно прячась за очередным поворотом.

Спустя несколько часов Гарри уже едва держался на ногах от усталости, он был очень голоден и так утомился, что мог заснуть прямо на ходу. Да и надежды на то, что он найдет что-то поесть были очень малы, поэтому Гарри решил найти место, где сможет поспать, чтобы потом вновь двинуться в путь.

Одно утешало бедного ребенка, что никто на него теперь не накричит и не ударит. Оказавшись на какой-то одинокой незнакомой улице, где практически не было жилых домов и прохожих, он решил устроить временное место отдыха на старой покосившейся скамейке возле заросшего неухоженного сада. Забравшись на нее с ногами, он свернулся калачиком и тут же погрузился в тревожный сон.

Мальчишке снились его родители, и хотя он уже давно не помнил их лиц, но представлял, что это очень хорошие люди со светлыми и добрыми улыбками, приятными голосами, и эти люди относились к нему хорошо и ласково. Во сне они были совсем не такими, как их описывали Дурсли, говоря, что родители Гарри были пьяницами и никчемными людьми. Во сне Гарри был любим, о нем заботились, его гладили по голове и говорили ему что-то очень теплое и радостное. И мальчику так хотелось в это верить! Ему не хватало настоящей семьи.

Но это был всего лишь очередной сон.

========== Глава 2. ==========

Северус Снейп, самый молодой Мастер Зелий Европы, профессор школы чародейства и волшебства Хогвартс и декан факультета Слизерин, возвращался в свой маленький дом на севере Англии, принадлежавший когда-то его родителям. С этим домом у Снейпа были связаны самые ужасные детские воспоминания. Но он все равно каждый раз приезжал в это Богом забытое место, словно возвращая себя в прошлое. Когда-то неподалеку от этого места он встретился с Лили Эванс. Той самой Лили, что стала единственным его другом, завоевав его расположение к себе необычной красотой, добрым нравом и яркой улыбкой. Словно олицетворяя тот свет, которого так не хватало в жизни маленького Северуса. Каждая их встреча приносила маленькому затворнику радость.

А еще эта девчонка называла его «Севом». Никто, даже его собственные родители, никогда к нему так не обращались. С ней Северус мигом забывал все домашние проблемы, ссоры с отцом, скандалы. Ему требовалось это тепло и внимание, которыми она так щедро делилась с ним, сама не осознавая. Северус привязался к ней, прикипел всей душой, надеясь, что их дружба продлится как можно дольше.

Но он сам же все и разрушил.

Лили и Сев поссорились на пятом курсе. Из-за выходки ненавистного Снейпу Поттера он не смог сдержаться и ранил обидным словом самого дорогого человека. Он сам не ожидал, что скажет это. Мальчик смотрел в полные слез зеленые глаза, и думал о том, что только что сам, своими руками, разрушил единственное счастье.

Ох, как же он жалел об этом поступке! Снейп неоднократно извинялся перед гриффиндоркой, и, в конечном счете, она его простила, но тех доверительных отношений между ними уже больше не было.

Потом, много позднее, когда Северус оказался в кругу всем известных Пожирателей Смерти, Лили вновь появилась в его жизни, уговаривая свернуть с выбранного пути, обещая протянуть ему руку помощи, но… он не смог. На тот момент ему казалось, что это единственно правильный выход и, увлеченный идеями лорда, он стал поддерживать его идеалы… ложные идеалы.

Лили, его Свет, вышла замуж за того самого Поттера и родила сына. И Северус смирился, потому что видел, как она счастлива, сколько радости приносит ей семья и дом. Став Пожирателем Смерти, Северус не мог ей этого дать. Он уже тогда понял, насколько опасны идеи Волдеморта, который обретал все большую власть, расширяя свой круг последователей чистокровными волшебниками. Поэтому Снейп в какой-то мере был рад, что все так сложилось. Он надеялся, что теперь Лили будет в безопасности, но и в этот раз ошибся.

Пророчество. Пророчество погубило семью Поттеров. То самое пророчество, которое он услышал в «Кабаньей голове» и передал лорду. Он и не предполагал, что речь идет о сыне его дорогой Лили! И в тот ужасный день, когда все произошло, он осознал, что значит терять все: любовь, надежду, веру. Он потерял свой Свет, не смог сохранить ее счастье и разочаровался во всем, что имело для него смысл.

Предательство Сириуса Блэка. Смерть Лили и Джеймса Поттеров. Гибель Темного Лорда от собственного заклинания. Это разрушило шаткий мир Северуса Снейпа.

Почти.

Выжил мальчик. Единственный сын Лили, которого она уберегла, использовав древнее заклятье и отдав за него жизнь. Темный лорд в ту ночь исчез, а в мире появился герой по имени Гарри Поттер.

***

Ранним июльским утром профессор Снейп направлялся к аппарационному барьеру за территорией школы, чтобы вернуться в свой холодный старый дом почти на все лето. И мужчина был несказанно рад этой возможности. Он надеялся, что успеет отдохнуть перед новым учебным годом. Ему хотелось выспаться и забыть на некоторое время о толпах студентов, обязанностях декана, бесконечных до скрежета зубов надоевших лекциях и отработках. Ему требовался отпуск.

Еще вчера вечером Снейп приготовил пару сундуков с вещами и зельями, убрал в своих апартаментах, закрыл на все защитные чары лабораторию и кладовую, после чего смог вздохнуть спокойно и заверить себя, что на этот раз ничто не помешает ему временно покинуть школу. Ничто и никто.

Уже подходя к воротам Снейп замер, когда услышал знакомый голос:

– Северус, мальчик мой, ты уже отправляешься? – бодро спросил Дамблдор.

Сдерживаясь из последних сил, Снейп медленно обернулся и посмотрел на директора Хогвартса крайне недоброжелательно, всем видом показывая, что не рад столь неожиданной встрече:

– Да, директор, – тихо, едва ли не шипя, произнес он, – желательно на месяц. Хотя бы на месяц. Я прошу вас оставить меня в покое. Надеюсь, что мы с вами в ближайшее время не увидимся, – проговорил он и развернулся, собираясь уйти, но его снова остановили.

– Разумеется, Северус. Но не мог бы ты напомнить мне, где же я купил тот потрясающий маггловский лимонад? Все время забываю название того магазина! – всплеснул руками старик, хитро улыбаясь и глядя на него поверх очков-половинок.

– Тот же магазин, в котором вы берете эти отвратительные лимонные дольки! – бесстрастным голосом ответил Снейп, крепче сжимая в руке волшебную палочку.

– Они мне тоже очень нравятся, Северус. Благодарю тебя! Удачного отдыха, мой мальчик! – улыбнулся Дамблдор и медленно ушел, продолжая что-то бормотать себе под нос.

– Он будет удачным, если вы, как в прошлом году, не решите нужным почтить меня своим присутствием! – тихо заметил Снейп, зная, что Дамблдор его не услышит.

Альбуса Дамблдора профессор Снейп уважал, но особо теплых отношений между ними никогда не было, по мнению зельевара. Он доверял директору и считал его одним из сильнейших магов современности, но не воспринимал его никак иначе, как своего бывшего наставника. Студенчество давно позади, а значит и все, что было с этим связано, тоже.

А вот и ворота, за которыми он сможет, наконец, вдохнуть полной грудью воздух свободы. Ничего со школой не случится за месяц его отсутствия. Душа требовала одиночества и покоя. Нервы за год школьного преподавания были вытрепаны несообразительными криворукими студентами, неудачными экспериментами с зельями и помощью в медпункте.

Проверив еще один раз, все ли он захватил, профессор Снейп некоторое время стоял в раздумье, крутил в пальцах волшебную палочку, задумчиво глядя в пространство, и лишь потом аппарировал. Вот только не в привычный Паучий тупик, куда собирался изначально, а на смутно знакомую улицу, которую ему однажды пришлось посетить. Тисовая улица. Он уже однажды был здесь с профессором Дамблдором несколько лет назад. Директор показал ему это место по просьбе самого Снейпа. Мужчина хотел хотя бы приблизительно знать, где живет сын его подруги детства, и Альбус не смог ему отказать. Точного адреса, где проживает великий Гарри Поттер, не знал почти никто.

Впрочем, Северус Снейп и не пытался добиться ответа. Увидев ухоженные однотипные дома благополучного маггловского района, где о преступности знали лишь по радио и телевидению, он успокоился, заверив себя, что не о чем волноваться. К тому же, по словам директора, в доме своих родственников Гарри был в полной безопасности под защитой кровных чар.

Неспешно пройдя улицу из конца в конец, мастер зелий решил немного осмотреть окрестности, к тому же это был первый день его отпуска. Скрыв себя заклинанием отвлечения, чтобы не привлекать много внимания к длинной черной мантии и волшебной палочке, он неспешным шагом прогуливался по незнакомому обжитому городку, представляя, как, наверное, здесь же иногда гуляет маленький знаменитый мальчик, о котором никто из окружающих его людей ничего не знает (все же магический мир умеет хранить свои секреты).

Когда спустя несколько часов такой вольной прогулки Снейп собирался аппарировать домой, его что-то остановило. Какое-то внутреннее беспокойство влекло его дальше. Он шел ориентируясь на это непонятное ощущение беспокойства, будто кто-то уверено вел его за руку в нужном направлении. И Северус почему-то верил, что нельзя противиться этому чувству.

Узкая улица, такая же типичная, как и все до нее, но только менее ухоженная, старые дома с темными пустыми окнами, давно покинутые и заброшенные. Лишь пара ухоженных лужаек где-то в конце улицы, но их почти не видно за теми разросшимися кустами соседних садов, что уже перебрались за низкие заборчики и подбирались к дороге. Профессор быстро огляделся, понимая, что это именно то место, куда вело его предчувствие. Медленно двигаясь вперед, он вглядывался в дома, пытаясь понять, что же его сюда привело и найти источник своего беспокойства.

Взгляд зацепился за темно-синюю ткань в клетку. Какой-то сверток на старой скамье, под раскидистой ивой. Снейп уверенно подошел ближе и вздрогнул, когда понял, что же его сюда привело: ребенок.

Очень маленький, худой, в порванной одежде, свернувшийся в позе эмбриона посреди скамьи, грязный, избитый ребенок. Черные спутанные длинные волосы грязные, в них листочки и какой-то мусор. Сбитые в кровь острые коленки, поджатые к самому животу, видно через порванные штанишки. Крошечные пальчики сжаты в кулачки и подрагивают, словно от холода, хотя погода жаркая с самого утра. Почти все крошечное тельце, насколько позволяет разглядеть одежда, покрывают ссадины и ушибы, как очень старые, так и совершенно свежие.

Северус невольно отступил назад, стараясь справиться с собственной яростью. Ему вдруг вспомнилось собственное детство: пьянство отца, постоянные побои, крики матери, боль и одиночество. Он увидел в ребенке самого себя – разбитого и брошенного на произвол судьбы. И Снейп вернулся, подступил ближе, осторожно погладил спящего малыша по голове и одним движением поднял на руки. Мальчик почти ничего не весил.

Один взмах волшебной палочки, резкий поворот – и они уже далеко от того места, на знакомой зельевару улице, где стоит его дом. Придерживая ребенка одной рукой, маг снял защитные чары и вошел в дом, на ходу вынимая из кармана уменьшенный багаж и увеличивая невербальным заклинанием. Свою ношу он отпустил на диван только тогда, когда очистил помещение от пыли чистящими чарами.

Ребенок за все время так и не проснулся, продолжая тревожно вздрагивать во сне и все сильнее прижимая к груди сжатые в кулачки руки. Босые ножки кровили – множество небольших ранок покрывали крошечные ступни, а темные гематомы на подъеме свидетельствовали о том, что он не раз за что-то запинался и падал. Снейп не позволил себе долго осматривать ребенка, решив, что еще успеет это сделать, как только тот придет в себя. Мужчина подошел к одному из сундуков, отщелкнул сложный тяжелый замок, открыл крышку, зафиксировав ее заклинанием, спешно достал несколько флаконов с необходимыми зельями и вернулся к своему неожиданному подопечному. Залив в горло малыша содержимое очередного флакона, он помассировал ему горло, заставляя сглотнуть, и лишь после этого отошел, чтобы разобрать вещи.

Спустя час Северус вернулся к малышу, чтобы перенести его в другую комнату на кровать, когда и заметил, что мальчик начинает просыпаться. Кулачки протерли слипшиеся от слез глазки, привычно сдвигая большие круглые очки, ножки осторожно выпрямились, словно ожидая во что-то упереться. Ребенок тихо всхлипнул, коснувшись рукой живота, и медленно сел, испуганно озираясь вокруг себя. Заметив Северуса, мальчик вздрогнул и буквально за секунду оказался в противоположном углу дивана. Мальчонка сжался в один крошечный комочек, постоянно сверкая на зельевара кошачьими зелеными глазами из-за очков, но посмотреть прямо в глаза взрослому никак не решался.

– Страшно? – тихо спросил Снейп, старясь не делать резких движений и не повышать голос, все же он преподаватель и многолетний опыт общения с детьми просто так не пропадет.

Малыш молчал, сильнее поджимал ноги, дрожащими ручками цеплялся за свою дырявую синюю рубашку, будто стараясь спрятаться в ней, тихо шмыгал носом, но все же не сводил с мастера зелий настороженного взгляда.

– Я профессор Северус Снейп. Это – мой дом, – обвел рукой обстановку мужчина, – я нашел тебя на улице и принес сюда. Если ты потерялся, то я помогу тебе вернуться.

Мальчик недоверчиво всхлипнул, но крошечные ручки перестали терзать ткань рубашки и спрятались за коленками.

– Я учитель. Понимаешь? Я не причиню тебе вреда. Мне хочется тебе помочь. Как тебя зовут?

После каждой фразы Северус делал небольшие паузы, чтобы ребенок смог обдумать услышанное. На последний вопрос малыш отреагировал странно: открыл рот, попытался что-то сказать, но вдруг заплакал и замотал головой, пряча личико в ладошках.

– Что такое? – забеспокоился Снейп, осторожно подсаживаясь ближе, но не настолько, чтобы напугать, – Тебе больно говорить? Горло болит? Что-то мешает?

Но мальчик только мотал головой и продолжал беззвучно плакать, растирая ладошками жгучие слезы, от которых уже опухли глаза и щечки. Наверняка мальчику было больно хотя бы еще от того, что соленые капельки попадали на открытые ранки на руках и коленках. Снейп не смог смотреть на это. Одним взмахом палочки подозвав свой дорожный саквояж, он достал из него небольшую баночку с заживляющей мазью, и осторожно дотронулся до плеча ребенка, привлекая его внимание:

– Позволишь мне тебе помочь? Я хочу смазать те места, где тебе больно. Обещаю, что ничего плохого с тобой не случится, – проговорил он, внимательно наблюдая за тем, как слезы вдруг высыхают и малыш успокаивается. Ребенок нерешительно протянул мужчине правую ручку, на которой отчетливо виднелся красный отпечаток чьей-то руки.

Стараясь не показывать, насколько он зол на того, кто посмел так обращаться с маленьким ребенком, Снейп осторожно нанес мазь на поврежденное место, замечая, что малыш вдруг чуть сдвигается в его сторону, подсаживаясь ближе, чтобы зельевару было удобнее его лечить. Маг не смог сдержать улыбки, и малыш вдруг тоже едва заметно улыбнулся ему в ответ.

Приободренный этой улыбкой, мужчина сел еще ближе, стал более уверено наносить мазь на другие порезы и ушибы, позволяя мальчику самому выбирать, какое лечить следующим. Когда малыш был полностью перемазан, где только можно, Северус убрал уже почти пустую баночку обратно в коробку и повернулся к своему маленькому пациенту.

– Ты совсем не умеешь говорить? – тихо спросил мужчина, но, получив отрицательный ответ, только лишь нахмурился, – Сколько тебе лет?

Мальчик вдруг робко улыбнулся и уверенно показал шесть тоненьких пальчиков. Снейп удивленно приподнял брови, отмечая, что он не дал бы ребенку и четырех, настолько тот был маленький и худой. Но ему ли не знать, что в плохих условиях дети развиваются физически куда медленнее.

– Ты умеешь писать? – спросил зельевар, понимая, что ответ будет скорее отрицательным. Вряд ли те, кто так относятся к малышу, могли тратить время на его образование.

Малыш подтвердил его подозрения, отрицательно мотая головой и почему-то начиная всхлипывать, поджимая тонкие искусанные губы. Северус постарался его успокоить и нежно погладил по голове, отметив про себя то, насколько ребенок грязный.

– У тебя еще что-нибудь болит? Ты что-нибудь хочешь? Ты голоден?

Мальчик на все три вопроса смущенно кивнул, снова прижимая колени к груди и утыкаясь в них носом. Он явно не привык просить и боялся, что на самом деле ничего ему не дадут. Снейп тяжело вздохнул и поднялся. Работать с маленькими детьми всегда намного сложнее.

Взмахом палочки, призвав с кухни чайник и блюдо с картофельным пирогом, он быстро подогрел их чарами и установил на столике перед диваном. И только тут Северус понял, что мальчишка какими-то дикими глазами смотрит на него, жадно следя за каждым движением. Нет, не за ним, за волшебной палочкой.

Зельевар сел перед ребенком и показал то, что так ему приглянулось.

– Я думаю, что ты понимаешь, что это такое, – сказал он, наблюдая за тем, как ребенок осторожно, одними кончиками пальцев, касается теплого дерева, гладит по полированной поверхности, внимательно разглядывает резьбу на рукоятке.

Видя такое открытое любопытство, Северус вспомнил, как сам изучал волшебную палочку своей мамы, когда та разрешала ему. Сколько радости у него вызывал этот магический артефакт, способный творить чудеса.

– Хочешь подержать? – предложил Снейп, сам не понимая своего порыва. Одним движением мужчина протянул палочку любопытному гостю.

Мальчик неуверенно кивает и очень осторожно, как самую хрупкую вещь, взял в руки палочку. Ребенок восхищенно замер, как только вещица оказалась у него в руках, он жадно разглядывая ее и чуть покачивал на крошечных ладошках. Зельевар совершенно не торопил его, понимая, что если отвлечет сейчас, то мальчик может вновь замкнуться в себе, а потому просто наблюдает за ним, ожидая, когда он осмелится на что-то большее. Вскоре малыш все же берется за лакированную рукоять и осторожно выполняет плавный замах. Северус невольно вздрогнул, когда из кончика палочки вылетела пара ярких искр, и на лету словил выпавшую из трясущихся ручек палочку. Мальчик испуганно посмотрел на Северуса, прижимая ладошки к груди, и виновато мотнул головой. Снейп не выдержал и тихо засмеялся, а затем осторожно погладил мальчишку по голове.

– Не бойся. Ты молодец. Теперь мы знаем, что и ты тоже волшебник, – говорит он, а когда мальчишка начинает недоверчиво мотать головой и чуть подпрыгивать, сидя на месте, Снейп снова засмеялся, отмечая про себя сходство с домашними эльфами.

– Пойдем, помоем руки и поедим, – предложил мужчина, когда мальчик, наконец, успокоился.

Дальше все было намного проще. Малыш перестал вздрагивать от каждого движения Снейпа, выполнял все его просьбы, был послушным и внимательным, а что самое главное – тихим. Еще никогда Северус не встречал столь тихого и спокойного ребенка, он даже себя таким не помнил.

После плотного обеда, который им обоим заменял и завтрак в том числе, маг решил искупать бедного ребенка и смыть с него не только грязь, но и подсохшую мазь, которая уже начала шелушиться. В ванную ребенок пошел охотно, но без особого энтузиазма. Видимо не часто его баловали купанием.

Одежду малыш снял сам, не позволив себе помогать, и терпеливо ждал, когда ванная наполнится теплой водой, чтобы тут же попытаться залезть, но Снейп ему не позволил, придержав за плечи. Зельевар внимательно осмотрел слишком худое тельце, потрогал круглый после обеда животик, осмотрел скрытые ранее одеждой синяки и царапины, отметив, что мальчика избивали постоянно и довольно жестоко, и лишь после этого разрешил малышу забраться в воду.

Ребенка он отмывал долго, тщательно, дважды сменив воду, очень осторожно растирая мыльную пену по болезненно-тонкой бледной коже. Лицо отмылось, пока он трижды промывал спутанные волосы, отмечая, что они обрезаны от руки крайне неаккуратно. Прополаскивая в четвертый раз уже вполне чистые и гладкие пряди, Северус закинул голову мальчика немного назад, чтобы смыть пенку с длинной челки и провел рукой по прохладному лбу, прикрывая глаза мальчика от воды, когда почувствовал под пальцами небольшую выпуклость. Медленно сдвинув темные пряди, мужчина невольно замер, с шумом втягивая воздух через стиснутые зубы.

На лбу мальчика, словно огромная роспись, находился крупный шрам в виде молнии.

Тревожно вздрогнув, ребенок открыл глаза и обеспокоено посмотрел на зельевара, который вдруг тихо прошептал:

– Гарри Поттер.

Комментарий к Глава 2.

Указывайте на ошибки и недочеты:)

Оставляйте комментарии)

========== Глава 3. ==========

«Не может быть! Не может этого быть!» – ошарашено думал Снейп, уже совсем другими глазами разглядывая ребенка перед собой, – «Это какая-то злая шутка судьбы? Мальчик-который-выжил найден мной на улице, избитый и едва живой. Это не могло произойти. Только не с ним! Это же чертов маленький Поттер! В жизни не поверил бы, что такое возможно, если бы не видел собственными глазами. Невозможно. Гарри Поттер у меня в ванной. Немой. Больной. Выброшенный на улицу. Как? Как это произошло?»

Малыш испуганно сжался под пронзительным взглядом черных глаз, вцепился крошечными пальчиками в борт ванной и виновато смотрел на Снейпа, словно ожидая, что на него накричат или ударят. Мастер зелий заставил себя успокоиться и перестать сверлить мальчишку взглядом. Глубоко вздохнув, он постарался выдавить из себя почти доброжелательную улыбку и протянул малышу полотенце.

– Идем, хватит уже сидеть в воде, она уже остыла.

Малыш дал завернуть себя в полотенце, но на руки не дался, когда Снейп попытался вытащить его из ванной. Упрямо сопя выбрался сам, неуклюже вытерся, аккуратно сложив после этого полотенце и хотел уже было надеть то, в чем был до этого, но Снейп вовремя его остановил. Зельевар сходил в свою комнату, нашел когда-то подаренную ему пижаму, которую он так ни разу и не надел, уменьшил ее и вернулся к ребенку, который уже растирал плечи от холода и чуть пританцовывал на маленьком ванном коврике.

Пижаму Гарри принял, долго осматривал и лишь потом надел, смущенно поглядывая на Снейпа. Мальчик был не уверен, что ему можно принимать одежду от профессора, с которым познакомился только сегодня, но мужчина так много уже для него сделал, что отказать ему было уже неловко.

Они вернулись в гостиную, где Гарри устроился на знакомом ему диване и искоса стал смотреть на своего благодетеля. Снейп тем временем не мог найти себе места, он ходил из угла в угол, не зная как ему теперь вести себя. С одной стороны перед ним сейчас стоит ребенок Лили, с другой – этот ребенок ненавистного Поттера, не говоря уже о том, что мальчик – победитель Волдеморта! Снейп вдруг остановился от абсурдной мысли: он – спаситель золотого мальчика. ОН – Снейп – Спаситель самого Гарри Поттера!

Но тут он резко остановился, зацепившись за другую, менее абсурдную – а что, если это ошибка? Но… может ли быть еще один мальчик со шрамом в виде молнии, проживающий в Литтл-Уингинге? Зеленые глаза, черные вихры на голове, магические способности… вряд ли есть еще один ребенок-маг, полностью попадающий под описание победителя Темного Лорда.

– Я ведь прав? Ты Гарри Поттер? – повернулся маг к ребенку, наблюдая за тем, как тот испуганно вздрогнул.

Плечи ребенка вдруг поникли, он медленно кивнул и сжал ручки в кулачки, словно на что-то решаясь. Северус прикрыл на миг глаза, чтобы привести мысли в порядок, после чего подошел к своему маленькому гостю и сел перед ним на корточки.

– Ты не боишься меня? – тихо спросил он.

Мальчишка пожал плечами, не сводя с зельевара настороженного взгляда, словно ожидая какой-либо подлости. Снейп невесело усмехнулся, прекрасно понимая эту подозрительность, которой нет в обычных детях. Дурсли постарались вбить ребенку страх и смирение под кожу, стремясь лишить желаний и веры в лучшее. Но ведь Гарри ребенок, который, несмотря на все старания своих родственников, сумел сохранить в себе то самое, что обычно зовут мечтой. Маленький герой не погиб от руки великого мага.

Снейп погладил мальчика по еще чуть влажным волосам, мягко улыбнулся ему и сказал:

– Знаешь, Гарри, а ты мне нравишься. Такой хороший мальчик. Вот я сижу и думаю, а стоит ли тебя отдавать обратно? Ты такой послушный и добрый, что я вдруг расхотел возвращать тебя твоим дяде и тете, – заговорщическим шепотом, – Я тут совсем один живу, никого у меня нет. Вот я и подумал, а вдруг ты захочешь остаться со мной? К тому же ты уже такой взрослый мальчик – тебе уже шесть лет! – и можешь уже сам решить, хочешь ли остаться со мной. Ну, что? Гарри, ты бы хотел остаться с таким страшным старым магом, как я, в этой развалюхе, которая является моим домом?