Текст книги "Возьми меня за руку (СИ)"

Автор книги: Ariana Lee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20. Ярость.

Первым, что я почувствовала, когда очнулась, это дикую боль в каждой мышце моего тела. Было такое ощущение, будто я весь день занималась тяжелыми физическими нагрузками, а после этого еще и по магазинам пробежалась. Трижды. Да еще и в квадрате, ну а легкая сонливость все же одолевала меня, но я пыталась всеми силами это игнорировать. Что и получалось довольно-таки неплохо.

Я медленно открыла глаза и оценила окружающую меня обстановку, которая была мне смутно, но все же знакома, да и царящий в помещении полумрак, разбавляемый лишь тусклым светом настольной лампы и тонкой серебристой дорожкой полной луны, растекшейся по вишневому паркету, не давали этого досконально точно сделать.

Через мгновение, все более или менее осознав и наконец, рассмотрев, я резко вскочила с кровати, на которой я почему-то лежала но, слегка покачнувшись, села обратно. Голова гудела, кровь стучала тяжелыми толчками в висках, а губы были такими же сухими, как и полость всего рта.

Это была комната Антона. Я была в этом уверена, несмотря на свое состояние в данный момент. Так почему же самого хозяина нигде не видно, и я нахожусь совершенно одна? Да и вообще, какого черта я здесь забыла? Ибо мой мозг категорически не желал вспоминать все то, что произошло до этого самого момента.

– Черт, – тихо прошептала я, попутно оглядывая себя в зеркальной дверце шкафа, который стоял напротив кровати: растрепанные волосы какими-то непонятными несуразными прядями располагались на голове, от былых кудрей и следа не осталось. Вместо платья на мне была мужская рубашка с завернутыми рукавами, доходившая до середины бедра, а лицо было испачкано тенями и остатками туши. Было такое ощущение, будто я плакала и тут… Я все вспомнила. Довольно четко, чего совершенно не хотелось. – Не может быть… – я снова вскочила и, заранее облокотившись на спинку, чуть переведя дыхание, помчалась из комнаты по коридору.

Застала я Прокопова в гостиной, сидевшего в кожаном кресле спиной ко мне. Он потягивал виски прямо из горла бутылки, практически залпом, а в другой же руке, между средним и указательным пальцем, была зажата тлеющая сигарета.

Мне не особо хотелось его отвлекать от подобного рода занятий, но это пришлось сделать, так как, во-первых, я хотела узнать, что здесь, на данный момент, происходит, а во-вторых, поблагодарить его. Да, именно сказать спасибо за то, что он спас меня от тех озабоченных ублюдков. Если бы не он, я даже не знаю, что бы со мной сейчас было… И осталась бы я вообще жива…

– Антон, – чуть хрипловатым ото сна голосом позвала его я, переминаясь с ноги на ногу в проеме дверей.

Парень резко обернулся, с широко распахнутыми, пусть и захмелевшими карими глазами, попутно затушив сигарету в пепельнице. Его губы тронула чуть заметная улыбка.

– Уже очнулась? – он неспешно поднялся из кресла, направляясь в мою сторону. Он был просто воплощением мужской красоты сегодня: растрепанные светлые волосы, находившееся в творческом беспорядке, а также легкая щетина на щеках и подбородке. Низко сидящие, на бедрах, синие джинсы и белая майка-алкоголичка, открывавшая обзор на его рельефные руки, одна из которых была наполовину украшена затейливой татуировкой. Также он был босым, и его шаги прекрасно были мне слышны. – Не думал, что это произойдет так рано.

– Что происходит? – я пошла напролом, оперевшись спиной на деревянный косяк, перекрещивая ноги в лодыжках. – Я не совсем понимаю. Как я у тебя оказалась? – я действительно этого не знала.

– Когда я нашел тебя в том классе, полуголую, в окружении троих взрослых мужиков, – руки Антона самопроизвольно сжались в кулаки, и только тогда я заметила, что на костяшках «красуются» свежие раны и выбоины. Я вздрогнула от той мысли, что он мог сделать с теми придурками. Но потом успокоилась, так как они заслуживали все то, что с ними сделал этот парень. – Я хотел их убить, Лика. Понимаешь? Из-за тебя.

– Но ты не сделал этого, – я медленными шагами приблизилась к блондину, рассматривая его перекошенное от гнева лицо. Он все равно был прекрасен, несмотря на все это. – И спасибо тебе. Если бы не ты, то я…

– Не заканчивай, – ладонь парня легла мне на губы. Такая теплая, что я даже улыбнулась этому легкому телодвижению с его стороны. – Рома привез тебя ко мне, а я разобрался с этими хуесосами. Твоему отцу позвонили и сказали, что мы всем классом идем в клуб. Он согласился и просил передать тебе, что уехал на три дня в командировку, а также сказал, чтобы ты ему позвонила, как только сможешь.

– Как всегда, – шепотом закончила я. – И, кстати, почему я себя так плохо чувствую? Я что, напилась что ли? Скажи мне, что это неправда, – в моем голосе проскользнули нотки ужаса.

– Нет, – Антон легко дотронулся до моей руки, но его лицо было серьезным как никогда. – Это всё та хрень, которую тебе вкололи эти уроды. Что-то типа снотворного, скорее всего.

– Но зачем это было им делать? – в прямом смысле недоумевала я. – Я же никому ничего не сделала…

– Ты уверена в этом? – судя по разговору парня, он знал что-то, чего не знала я. И это немного напрягало, ибо я хотела знать правду, но потом до меня начало доходить, и от безысходности я опустилась на подлокотник дивана, закрывая лицо ладонями. – Юля…

– Я тоже так думаю, – Прокопов сел рядом со мной, что я всем телом ощущала его прикосновение. Он обнял меня за плечи, а я уткнулась ему носом в шею. – Она все равно заплатит за это. Я тебе обещаю.

– Ты же с ней. Забыл? Она твоя девушка, тогда какого черта ты сейчас нянькаешься со мной? – в мгновение ока мои глаза налились слезами, да и пережитое сегодня событие не давало мне покоя. Я разозлилась и наотмашь ударила блондина в плечо. Кулаком. При этом на всех парах выбегая из комнаты куда подальше, лишь бы не видеть его лица. Какая же я идиотка. Опять поверила ему.

– Стой! – громко закричал Антон, бросаясь за мной, а я все бежала и бежала, только не зная куда. – Лика! Твою мать… Стой, говорю! – неожиданно руки парня сошлись кольцом на моей талии, и я, споткнувшись о порог спальни, приземлилась на пол, утягивая Антона вслед за собой. Он оказался сверху, но не придавил меня своим весом, как ожидалось. Я зажмурила глаза. – Попалась, чертовка, – и тут руки блондина оказались по обе стороны от моей головы.

– Отпусти меня, – я начала брыкаться ногами, но он моментально прижал их своими ногами, отчего я оказалась в невыгодном для себя положении. – Что ты творишь? Совсем оборзел? Отпусти меня, ненормальный!

– Я сам не знаю, что творю и, возможно, это станет ошибкой, но я не хочу так просто тебя отпускать. Я слишком долго ждал, а сейчас не могу сдержаться. Еще три месяца я просто не вынесу. Прости… – и сразу после этих слов его губы накрыли мои, и в тот же момент его язык проник в мой рот. От неожиданности я распахнула глаза, но постепенно начала отвечать с зарождающимся от подобных действий желанием. – Я не могу без тебя. Я люблю тебя… Да, черт возьми, я люблю тебя! – он прошептал мне все это прямо в ухо, оторвавшись от поцелуя и словно пробуя на вкус новые слова и чувства.

– Что ты сказал сейчас? – шокировано, не веря, но в то же время с невероятной радостью пробормотала я, запуская свои пальцы в его мягкие, словно шелк, волосы.

– Я люблю тебя, – снова повторил он, прикусывая мочку моего уха. Из легких послышался томный стон, а его руки не находили покоя. Было ощущение, будто он изголодался по мне, хотя так оно, возможно, и было.

– Я тоже тебя люблю. Ты просто не представляешь насколько, – я толкнула Антона в грудь, отчего тот плавно перекатился на спину, подыгрывая мне. Я оседлала парня сверху, впиваясь в его губы с новой порцией поцелуев, при этом ощущая его явное возбуждение под своими ягодицами. Он хотел меня. Точно. Без сомнений, точно так, как и я его.

– Ты тот еще дурак, Прокопов, – рассмеялась я, стягивая с его тела эту сексуальную майку. – Я жду от тебя объяснений, – страсть затуманила мой разум, и я напрочь забыла обо всех обидах и невзгодах.

– Они будут, только позже, – промурлыкал он, помогая уже мне избавиться от его же рубашки. – Чертовы пуговицы… – Антон резко дернул по шву, и дорогая, вероятно, ткань разошлась практически пополам, а маленькие пуговицы с характерным для них стуком раскатились по полу, ну а я осталась в одном нижнем белье, что меня далеко уже не смущало.

Застежка бюстгальтера щелкнула, а ранее упомянутый предмет полетел куда-то в сторону. Я снова оказалась под невероятным телом Антона, уже довольно ярко ощущая все прикосновения. В данный момент я чувствовала себя оголенным нервом. Не менее. А прохладный пол приятно охлаждал разгоряченную кожу спины.

Мы закончили все разговоры, а вернее, забыли про них, давая полную волю всем чувствам и самым сокровенным желаниям, покоившимся в наших душах и телах все это долгое время. Наконец-то мы вместе, и пусть это продлится всего лишь одну ночь. Я не боялась этого. Я хотела этого. Давно хотела.

Мои размышления прервало новое ощущение, неизведанное ранее: мягкие губы блондина сомкнулись на моем соске, слегка покусывая его, а свободная рука стянула с моих бедер последний предмет одежды. Я оказалась полностью обнаженной.

– О, Господи… – я громко всхлипнула, когда он ввел в меня сразу два пальца, попутно нажимая большим пальцем на чуть припухший от подобных ласк клитор. – Это не честно.

– Что «не честно»? – дразня, спросил Прокопов, ускоряя темп своих движений. Я уже ничего не осознавала от нахлынувшего возбуждения. – Ты… все еще одет… – слова получались немного не связными, но он, видимо, меня прекрасно понял и, на секунду оторвавшись от меня, стянул джинсы на пару с боксерами, открывая вид на свое прелестное тело. О, Боги, как же все-таки он прекрасен.

И снова эти яркие, будто выполненные только в ярких красках, ощущения.

Он вошел в меня одним резким толчком. До упора, и начал двигаться, ну а я уже ничего не понимала, лишь слегка покачивала бедрами. Поцелуи становились все более яростными, а зубы больно стукались друг о друга, но мы не придавали этому пустяку значения. Нам было хорошо, и больше ничего не волновало. Весь мир отступил на шаг назад. А проблемы… Проблемы ушли на второй план. Да, мы вспомним о них, но только завтра. Не сейчас и не в ближайшие пару-тройку часов. Есть только он и я… И больше ничего не надо.

***

Машина резко затормозила около главных ворот гимназии.

– Ну, и что будем делать? – тихо спросила я, повернувшись к Антону лицом. Он чуть приоткрыл окно и закурил сигарету, выдыхая едко-серый дым на улицу.

– Ничего, – просто ответил он, одаривая меня нежным взглядом. – Я думал, мы все решили. Еще вчера, поэтому и не беспокоюсь по этому поводу.

– Ты же хотел подождать до Нового года, верно? – я отстегнула ремень безопасности и перебралась к нему на колени. Аккуратно. Не задевая аппаратуру. – Я тоже буду ждать, если потребуется.

– Знаешь, что, – парень выкинул недокуренную сигарету в окно, при этом заключая мое тело в свои теплые объятия. – Не нужно этого делать. Мы всем покажем, что мы вместе, и плевать я хотел на эту шизофреничку. Я буду всегда рядом с тобой, обещаю и защищу тебя ото всех. И пусть кто-то попробует тебя обидеть. Убью.

– Я не совсем понимаю твоей логики, Прокопов, – я прислонила палец к своей верхней губе, явно о чем-то задумываясь. – А ты не мог этого мне раньше сказать? Еще тогда, в кинотеатре?

– Все повернулось иначе, это во-первых, – серьезно проговорил Антон, – а во-вторых, я был полным идиотом, если так думал. Мне не хватало тебя. Очень сильно, – он уткнулся носом в мою шею, вызывая бунт приятных мурашек и ощущений, а свободной рукой гладил по спине.

– У нас все будет хорошо, и никто не сможет разрушить все это заново, – будто уверяя саму себя, ответила я, скользнув ладонью по его волосам. – Мне тоже тебя не хватало. И еще, я очень-очень люблю тебя, – его губы нашли мои и, одарив меня легким, даже целомудренным поцелуем, совсем несвойственным Прокопову, отпустили. Все было понятно без единого слова с его стороны.

Он поставил автомобиль на сигнализацию, и мы, держась за руки, направились на уроки.

Но даже тогда, когда все начинает налаживаться, все равно что-то будет мешать, и этим чем-то оказалось невероятное сообщение, пришедшее мне на сотовый телефон с неизвестного номера, ровно в девять утра:

«Вот оно, доказательство. Педофилизм на лицо. Теперь понятно, почему наша всеми любимая директриса усыновила Антона. Вероятно, чтобы удовлетворять себя в собственной нужде». А ко всему этому была прикреплена фотография Антона и его матери, целующимися в его кровати. Да и к тому же обнаженными.

Даже не вооруженным глазом видно было, что это голимый фотошоп, но одноклассники, да и к тому же вся школа думали иначе. И мне стало настолько плохо, когда я увидела выражение лица Антона. Он с яростью сжал в руке свой телефон, видимо, сообщение стояло на рассылке, и кинул тот в стену. Даже не удостоив меня взглядом, он схватил свой портфель и ринулся прочь из кабинета информатики под смешки собственных одноклассников и друзей. И вся его популярность покатилась вниз, разрушаясь с каждым новым сообщением.

Я не побежала за ним. Впервые, так как прекрасно знала, чьих рук это дело.

Глава 21. Ты научил меня чувствовать.

Maria Mena – Homeless.

Антон после того инцидента с фотографией не появлялся в школе уже четыре дня, что не на шутку начинало меня волновать и заставлять задуматься о происходящих событиях вокруг.

На мои звонки и смс сообщения он не отвечал, а в большинстве случаев его мобильник находился вне зоны действия сети. В социальных сетях его присутствия тоже не было замечено, и дома он, видимо, тоже не появлялся, судя по выражению лица и настроению директрисы, которая старалась приходить на работу как можно раньше, а уходить – позднее. Чтобы не попасться на глаза какому-нибудь ученику, который специально начнет ее расспрашивать о той самой фотографии с непристойным комментарием впридачу.

Учителя тоже не пропустили главный слух гимназии мимо ушей и постоянно сплетничали между собой на переменах и в учительской, что начинало довольно-таки сильно напрягать и бесить до мозга костей.

– Старые перечницы, – едко прошипела я, проходя мимо того самого помещения, именуемого между учениками старших классов «преисподней», то бишь учительской, попутно закидывая тяжелую сумку с учебниками себе на плечо. – Только лишь бы потрепаться о чём-нибудь.

– А вы слышали? – вступает в разговор своим писклявым голосом наш завуч Клара Васильевна, постукивая своими длинными красными ногтями по столешнице. – Это же просто ужас, нужно добиться того, чтобы Ирину отстранили от должности директора гимназии. Это просто немыслимо! – она еще так наигранно вздохнула, что мне быстрее захотелось засунуть два пальца в рот и добежать до туалета, чтобы вывернуть свой сегодняшний завтрак наружу.

До ужаса противно, а ее голос и вдвойне противен. Она у нас еще историю с обществознанием ведет – с тех самых пор это два моих нелюбимых предмета.

Я отчасти от любопытства решила облокотиться на стену рядом с приоткрытой дверью и подслушать, что еще «интересного» эти сплетницы наговорят. Звонок с последнего урока уже прозвенел минут двадцать назад, поэтому практически всех людей уже как ветром сдуло из здания. Остались только учителя, которые должны заниматься проверкой домашнего задания и подготовкой к завтрашним урокам, а вместо этого они болтают по несущественной теме, да еще и с каждым новым словом приукрашивают её.

– Это бред, товарищи, – это была Офелия Алексеевна – единственная адекватная женщина в данный момент. – Такого быть не может. Сами посудите, на кой черт ей это делать? Да, и к тому же, фотография – чисто сделанный фотошоп, не более. И вы этому верите? Если это так, то вы совсем умом тронулись, – она поднялась из кресла, что я могла увидеть в маленькую щель между дверями, и просверлила каждого присутствующего своим холодным взглядом. – И нет бы поговорить с Ирой, вы болтаете у неё за спиной. Какой же вы пример подаёте своим ученикам?

– А вас, милочка, прошу помолчать, – снова эта грымза с явно-выкрашенными черными волосами, одетая в темно-бордовый костюм прошлого столетия и такого же стиля кремовую блузу. – Ирину Геннадьевну отстранят от работы. Мне сегодня лично это сказал глава управления образования, которому я позвонила и всё рассказала, когда увидела подобное зрелище. Это настолько ужасно, что даже язык не поворачивается всё это нормально описать. Да, даже слово «нормально» сюда не подойдет. Вульгарщина, не более того. Окончательное решение будет принято уже завтра, – она положила руки на свои огромные бёдра и прошагала важным шагом в сторону полки с классными журналами, намереваясь взять один из них.

– Я поняла, – усмехнулась учительница по физкультуре, взяв свою сумку и, по-видимому, собираясь уходить. Я начала пятиться назад, чтобы она меня не заметила. – Вы собираетесь занять её должность, а тут такая возможность подвернулась. Ну как же вы её упустите, верно, Клара Васильевна? Не удивлюсь, если это случится, а мальчика вы вышвырнете в первую же минуту своего повышения.

– Да как ты смеешь, – женщина, которой были адресованы данные слова, побагровела от злости, сливаясь со своим костюмом. Она сжала руки в кулаки и пошла прямо на Офелию Алексеевну. – Не боишься, что можешь лишиться работы?

– Вы мне угрожаете? Думаю, не стоит этого делать, – учительница снова усмехнулась и, перешнуровав кроссовок, решила удалиться.

Я, подскочив на месте, слыша приближающиеся с лестничного пролёта шаги, не знала, что делать и куда бежать. Сердце бешено колотилось, ноги стали ватными, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Меня застукают за подслушиванием». И если это случится, меня могут выкинуть из школы, это таким, как Клара Васильевна, ничего не стоит. Только раз плюнуть и всё, даже директор не поможет, ибо эта кляча, как оказалось ранее, была довольно-таки хорошо знакома с главой Московского управления образования.

– Розанова? – удивленно вскинув брови, пробормотала Офелия Алексеевна, коснувшись моего плеча, отчего я снова вздрогнула и попятилась куда-то в сторону. – Успокойся ты, я никому нечего не скажу. Пошли. Поведаешь мне, что знаешь по этому поводу.

– Чёрт, – просипела я испуганным голосом, переводя дыхание в более нормальное состояние, чтобы не задохнуться. – Извините, я не хотела, просто вся эта ситуация начинает меня напрягать. Я очень переживаю… – я хотела сказать – «за Антона», но не решилась закончить предложение подобным образом. Иногда лучше промолчать.

– Не извиняйся, – рука учительницы снова ободряюще потрепала меня по плечу. – Это я уже поняла, и ты не одна такая. Если честно, это действительно бредовая ситуация. С таким я еще ни разу не встречалась в своей жизни. Было, конечно, но не до такой же степени, – женщина в недоумении помотала головой и слегка улыбнулась.

– Это всё неправда! – горячо заявила я, поправляя ремешок от сумки. – Это же чистой воды подстава. Какие же люди слепые. Поверили какому-то дешевому сообщению.

– С этим я соглашусь, – мы спустились по лестнице на первый этаж и завернули за угол, по направлению к выходу. – Всё это выплывет наружу, а мы с тобой этому поспособствуем. Я давно знаю Ирину, и она никогда бы подобного не сделала, тем более со своим племянником.

– Что? – это стало новостью для меня, отчего я впала в ступор от услышанного. Нет, я знала, что Антон приёмный сын директрисы, но чтобы племянник. В голове не укладывается. Оказывается, мне многое было неизвестно о его жизни и, думаю, пора уже снимать розовые очки и принимать реальность такой, какой она является на самом деле.

– Да, он её племянник, а чтобы не было подобных слухов, она его усыновила, – просто ответила учительница, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– А как же его родная мама? – мои слова получились какими-то тихими и едва понятными, но женщина их прекрасно услышала и уже натянуто улыбнулась. – Я совершенно ничего не понимаю.

– Я думаю, он сам тебе всё расскажет, если посчитает нужным, ибо я совершенно не имею на это права, Лика, – её слова мне казались правильными. Очень даже правильными. – Иди домой, а я пока зайду в кабинет к Ирине Геннадьевне. Антон не появлялся дома уже четыре дня, она очень переживает за него, хотя такое довольно часто случается. Он самый настоящий что ни на есть бунтарь. Осторожнее будь с ним.

– Хорошо, учту и спасибо вам большое. За поддержку, – я отсалютовала ей рукой в знак прощания и направилась в гардеробную за курткой. Нужно найти Антона, нравится мне это или нет. Сердце было не на месте, что являлось очень даже неприятным и даже болезненным ощущением.

***

Но мне его искать совершенно не пришлось. Он сам это сделал.

Я вышла за ворота гимназии и, выпуская изо рта облачка пара, закутав руки в теплые вязаные варежки, пошла в сторону автобусной остановки. Мне уже поскорее хотелось сдать на права, дождаться своего совершеннолетия и рассекать на машине, которую мне обещал отец на День Рождения, а не кататься в вечно душных общественных транспортах и быть зажатой между людьми или окнами, как это обычно бывало по утрам. Но подобной роскоши надо ждать до самой весны.

Неожиданно я услышала громкий клаксон автомобиля и обернулась: Антон припарковался совсем неподалёку и, как только я увидела его настолько родное лицо, побежала прямо в его объятия, которые он успел раскрыть.

– Антон, – громко закричала я, плотно прижимаясь к его телу и вдыхая его невероятный запах одеколона, настолько полюбившейся мне за это время, – ты совсем идиот? Почему ты не отвечал на мои звонки и сообщения? Почему ты не сказал мне, что с тобой всё хорошо? Я же с ума сходила от безызвестности! Я испугалась, что с тобой может случиться что-то действительно плохое…

– Ну, успокойся, со мной всё нормально. Просто мне нужно было время, чтобы всё обдумать, – он ухмыльнулся, внимательно всматриваясь в моё лицо, будто впитывая в себя его черты. – Не злись, пожалуйста.

– Я и не злюсь, – мои губы озарила широкая улыбка. – Я очень-очень рада тебя видеть. Я скучала… – почему-то слова давались мне с невероятной легкостью, будто того, что произошло когда-то, в недавнем прошлом, ничего не было. И это действительно мне нравилось.

– Ты просто не представляешь, насколько я скучал, – Прокопов наклонился и жадно впился в мои губы, медленно, но верно смакуя их, перебирая. Его рука скользнула мне на талию, а другая зарылась в волосах. Я же крепко, насколько позволяла собственная сила, обняла его и начинала чувствовать желанную эйфорию от его присутствия и прикосновений. – У меня есть маленькое предложение, – он с трудом оторвался от меня и смерил каким-то странным взглядом, не выпуская моё тело из тёплых объятий.

– Какое именно? – парень снова ухмыльнулся, подталкивая меня в сторону машины. – Ты меня заинтриговал, буду честной, – я, откровенно флиртуя, повела бровью и улыбнулась одним уголком губ.

– Увидишь, – Антон закрыл за мной дверцу автомобиля, обошел его спереди, уселся за руль и тронулся с места.

***

– Да, пап, всё будет хорошо, – как можно спокойнее ответила я, пытаясь одной рукой оттолкнуть от своего лица Антона, который пытался поцеловать меня в щеку, а другой держала телефон. – Я ночую у Маши, а она завтра отвезёт меня в школу. Не переживай… Да, учебники с собой. И с каких это пор ты заинтересовался моей успеваемостью? Ну, пожалуйста, не строй из себя мамочку, тебе не идёт… Всё-всё, молчу, я поняла. Удачного дня и не задерживайся допоздна. Люблю, целую. Пока… – я нажала на кнопку «сбросить вызов» и повернулась к блондину, у которого улыбка напоминала улыбку Чеширского кота.

– Ловко ты его, – Прокопов громко присвистнул и свернул на гравийную дорожку. Данный путь мне был знаком, но я точно не могла вспомнить, откуда я его знаю. – Я рад, что ты согласилась.

– Ну как я могла тебе отказать, ибо предложение было таким уж заманчивым, мм? – монотонно протянула я, положив свою ладонь на тыльную сторону его ладони, которая плотно сжимала переключатель скоростей. Он ухмыльнулся своей сексуальной ухмылкой и одарил меня тёплым взглядом. – Только завтра я должна быть на занятиях. Понял?

– Хорошо, – мы остановились около того самого коттеджа, в котором Антон праздновал свой День Рождения. Меня от осознания этого посетили не очень хорошие воспоминания, но я переборола это и встретилась с его чуть отстранённым взглядом. – Что-то не так? – я тут же забыла про всё и сосредоточила своё внимание только на одном человеке, который сидел напротив меня.

– Нет, всё нормально, – Антон заглушил машину и, забрав из бардачка пару пачек «Кент», вышел из салона. Он прикурил одну сигарету и, чуть сощурив глаза, стал внимательно осматривать защиту* своего «Ситроена».

– Понятно, – тихо в никуда пробормотала я и, отстегнув ремень безопасности, вылезла следом за ним, расправляя куртку по швам. – Я чем-то тебя обидела?

– Что ты несёшь? – парень стряхнул пепел и вплотную подошел ко мне, взяв моё лицо в ладони. В нос ударил терпкий дым сигареты, которая была зажата между его средним и указательным пальцами, но я даже не обратила на это внимания.

– Я не знаю, – честно ответила я, немного замявшись. Не знаю почему, но я чувствовала себя в чём-то, но всё же виноватой. Идиотизм, признаю.

– Дурочка, – он мило чмокнул меня в нос, отчего я слегка поморщилась, словно маленький ребёнок. – Пошли, поедим. Ты любишь суши? Если нет, там ещё пицца есть и много всякой ерунды на выбор.

– Люблю, – я взяла его за руку, и мы неспешно направились в дом. Я даже и не помнила, насколько он был большим, да тогда особо и не до этого было.

Я особенно остро чувствовала каждый проведённый с этим парнем момент. Он был словно наркотик, от которого невозможно отказаться, и я действительно любила Антона, и теперь я знала, что мои чувства не односторонние, и никакие сплетни, слухи не позволят нам снова поссориться. Мы пережили это не так давно и закалены этим. И пусть эти моменты будут не столь вечны, как хотелось бы, но я буду знать, что испытывала это всепоглощающее чувство.

А сейчас… сейчас просто нужно жить сегодняшним днём, а те проблемы, которые маячат на горизонте в данный момент, которые так и норовят всё разрушить, отходят на недолгий миг в сторону.

Мы решим их. Я знаю. Вместе.

– Это отлично, – Прокопов подхватил меня на руки и внёс в прихожую, чуть покрутив моё тело в обе стороны.

– Поставь меня, Антон, – громко заверещала я, пытаясь вырваться из его так называемых объятий. – Ты уронишь меня, ненормальный, – я громко рассмеялась, встречаясь с ним глазами – карие с голубыми, – и отчего-то внутри разлилось тепло. Впервые в своей жизни я чувствовала, а не была марионеткой в чужих руках.

*Защита – защитная прозрачная пленка. Она способна защитить наиболее уязвимые части капота и его лакокрасочного покрытия от различных повреждений.