Текст книги "Error 01. Обратная сторона (СИ)"

Автор книги: Архимаг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 5: Женское коварство

Человек склонен совершать глупости, особенно, когда настроение опускается ниже плинтуса. Алексей, один из братьев-близнецов в семье Чесноковых, такую глупость делал прямо сейчас – одну за другой выкуривал элитные сигареты марки Treasurer, одни из самых дорогих сигарет в мире, словно какое-нибудь дешёвое курево. Как не хотели производители доказать, что их сигареты, каждая из которых набивается вручную, вовсе не дурная привычна, а способ получить изысканное эстетическое удовольствие – человеческая натура говорила их попыткам решительное нет. В минуты острых переживаний все ощущения притупляются, и качество отходит на второй план.

Алексей сидел на краю чёрного кожаного дивана, а в пепельнице на тумбе рядом с ним дымилось уже штук десять бычков, на золотых бочках блестело золото. Шторы на единственном окне в помещении были задёрнуты, лишь тонкий лучик света нашёл себе щель, в нём купались едва различимые глазом пылинки. С улицы доносилась громкая музыка – отец уже где-то там, принимает гостей. С ним скорей всего и Виктор. Надо бы присоединиться к отцу и брату, мероприятие крайне важное. Но Алексей просто физически не мог себя заставить встать и что-то начать делать.

Он не заметил, как распахнулась дверь в ванную, и в комнату вошла Катя. Девушка модельной внешности, высокая, обладательница пышных вьющихся волос, как из рекламы шампуня. Короткий, плотно прилегающий к телу халатик выгодно подчёркивал плавные изгибы фигуры, его полы прикрывали лишь верхнюю часть бёдер. Тёмные нейлоновые чулки, обрамляя изящные стройные ноги хозяйки, при каждом шаге словно бы старались коснуться халатика, но им каждый раз не хватало пары сантиметров. Развивающиеся полы халатика, дразня несуществующие взгляды, каждый раз оказывались вне досягаемости.

Алексей, погружённый в тягостные думы, даже не ухом не повёл. Дым сигарет унёс его в далёкие от нашего мира края.

Катя полулегка на другой край дивана, положив босые ступни Алексею на колени.

– Эй, – негромко сказала она. – А чего мы такие кислые?

Алексей от неожиданности вздрогнул и, опустив глаза, обнаружил у себя на коленях пару изящных женских ступней. Повернув голову, встретился взглядами с их обладательницей.

– Я тут, понимаешь, выхожу после душа при полном параде, а на диване сидит грустный красивый мужчина, – Катя упёрлась наманикюренными пальчиками в ногу Алексея и слегка толкнула. – И совсем одинокий. Непорядок, не находишь?

Тот улыбнулся самыми уголками рта.

– Да я порядке, просто чушь всякая в голову лезет.

Он потянулся к настенной лампе над диваном и включил свет.

– В твоей голове сейчас должна быть не чушь, а одна миленькая персона и её чулочки, – укоризненно сообщила Катя. – После совещания с отцом ты сам не свой. Что случилось? Уж не папа ли напустил тебе чушь в голову? Я сейчас ревновать начну.

Алексей вздохнул. Сказать Кате, что он, это самое, женится, но не на ней, а на другой женщине, незнакомой ему дочке Першина? Что это его долг, святая обязанность говорящего и всё такое. По идее она должна знать правду. Но хочет ли это сам Алексей?

Они познакомились год назад, в клубе на закрытой тусовке для молодых говорящих. Юное, свежее личико приглянулось Алексею. Катя, вдобавок к блистательной внешности, оказалась милой в общении девушкой с чувством юмора и, самое главное, без свойственных «светским курицам» понтов. Алексей пригласил ее в ресторан пообедать. Приглашения кого-то из семейства Чесноковых воспринимались обществом словно королевское снисхождение – Катю не пришлось долго уговаривать.

Девушка, возможно, ожидала, что Алексей набросится на неё словно изголодавшийся зверь на мясо. Не исключено, что прямо в ресторане, на столе – так мог бы поступить его брат-близнец Виктор. Слава о похождениях "злого" близнеца гремела среди молодёжи говорящих как гром среди ясного неба, а число его "охотничьих трофеев" приближалось к астрономическим цифрам. Для Виктора ситуация, когда он после обильных возлияний просыпался в постели с кем-то, кого видел впервые в жизни, являлась вполне обыденной.

Но Алексей предпочитал более целомудренные отношения, свидания по старинке. В отличие от Виктора его не привлекали секс-куклы, готовые завестись с пол-оборота и выдать целую симфонию стонов. Алексею всегда хотелось чистоты и искренности в отношениях с женщиной. Плохая актёрская игра полупроституток – а почему, собственно, полу-? – не вызывала в его душе ни малейшего отклика.

С Катей же он почувствовал, что может просто быть самим собой. Она не просила от него ни денег, ни подарков – для девушки роман с Алексеем изначально был просто весёлым приключением, возможностью лично узнать сына того самого великого и ужасного Александра Чеснокова-младшего. За год, что они провели вместе, их отношения переросли в нечто большее, чем просто секс. По крайней мере, Алексею хотелось верить в искренность Катиных чувств. Если же её любовь к нему на самом деле притворство, то девушка воистину великая актриса. А он, соответственно, дурачок, позволивший чувствам затуманить разум.

Он улыбнулся Кате, стараясь прогнать грусть из взгляда.

– Отец поделился планами мирового господства, – сказал Алексей. – Я, согласно им, забираю себе Северную Америку, а Виктор – Южную. Он не доволен. Хотел себе Австралию и Новую Зеландию, а тут такой облом.

Алексей протянул руку и коснулся бедра Кати там, где кончался чулок, провёл ладонью, ощущая тёплую кожу.

– Да, печаль, – сокрушённо покачала головой Катя, никак не реагируя на ласку Алексея. – На кенгуру теперь не покататься.

– Прости, не могу тебе рассказать. Это наши чесноковские вампирские тайны. Только для членов семьи.

Катя хотела что-то сказать, но Алексей прервал её поцелуем – спокойным, без особой страсти, почти целомудренным. «Добрый» близнец не любил торопиться в любовных делах. Он взялся за пояс на халатике Кати, махровая полоска долго не поддавалась, защищая секреты хозяйки до конца. Но вот она капитулировала, упала на чёрную кожу дивана. Полы халатика раздвинулись, открыв взгляду ложбинку между крупным приподнятыми грудями, плоский животик с манящей ямкой пупка. Катя села, поставив ноги на пол, подвигала плечами так, что халатик чуть-чуть сполз. Упасть ему не дали исключительно высокие груди хозяйки, халатик прилип к ним, явно не желая делиться таким богатством с кем-то ещё.

Соблазнительные очертания бёдер и грудей, их молочная белизна взбудоражили Алексея, разлили по телу жидкий огонь. Его руки скользнули под полы халатика, трогали и мяли податливую плоть, такую знакомую и родную, изученную до миллиметра, но от того не менее желанную. Его движения были спокойны и размеренны, никакой суетливой похотливости.

Катя принимала его ласки со снисходительной улыбкой, не отстранялась, но и не отвечала взаимностью. Только пересела к нему на колени, так что её груди оказались напротив лица Алексея. Тот попытался губами схватить её за сосок, натянувший тонкую материю халатика, но девушка в последний момент отстранилась.

– Знаешь, – задумчиво сказала Катя, неторопливо водя пальчиком вокруг верхней пуговицы на рубашке Алексея. – Я всегда питала слабость к вампирским тайнам. Почему-то мне кажется, что в этот раз они имеют отношение непосредственно к нам. М?

– Ты думаешь, твои женские хитрости заставят меня проговориться? – Алексей усмехнулся и откинулся на спинку дивана. Катя снова затеяла любимые ею разговоры посреди любовных игр. – Наши вампирские тайны неприкосновенны.

– Женские хитрости? Ты о чём? – Катя похлопала ресницами, изображая наивную дурочку. – Я наивна как Ева перед яблоней.

Халатик сполз с её плеч ещё сильнее. Каким чудом не упал – загадка, Алексею показалось, что он держится исключительно на сосках.

 – Ты больше похожа на змея-искусителя, – Алексей с удовольствием парировал.

– С ним меня роднит только то, что попа на этом кожаном диване у меня замёрзла очень быстро, – пожаловалась Катя.

– Можно свить гнёздышко в другом месте, – предложил Алексей.

– Не раньше, чем ты скажешь, что тебе такого наговорил отец. Наговорил про нас, – Катя с укоризной посмотрела не него. – Лёш, я же вижу.

Алексей тяжко вздохнул. От Кати, как обычно, что-то трудно скрыть. Только как ей сказать правду? И как она её примет? Девушка явно не ожидает того, что услышит.

Что им в скором времени придётся расстаться.

– Давай попозже, – сказал он. – Мне самому ещё надо всё переварить.

Вновь Катя попыталась что-то возразить, но он опять прервал её поцелуем. Его ладонь скользнула ей под халатик, легла на грудь, толстый набухший сосок удобно устроился между средним и безымянными пальцами. Другая рука поглаживала бедро с нежной и шелковистой кожей, такую можно ласкать хоть всю ночь напролёт.

В этот раз Катя ответила, но её поцелуй был довольно сдержанным, без всепоглощающей страсти. Видимо, как это у женщин обычно бывает, что-то понапридумывала себе, сделала выводы и очень хочет получить подтверждения своим догадкам. А так как девушка она не глупая, её выводы могут оказаться довольно близки к правде.

Надо бы переходить к более активным действиям.

Ладонь Алексея скользнула к низу её живота. Пальцы оттянули шёлк кружевных трусиков, Алексей легонько, балансируя на грани, словно и вовсе не хотел касаться, провёл самыми кончиками пальцев вдоль углубления на её лобке. Катя издала тихий, на грани слышимости полустон-полувсхлип и, перехватив его руку, отвела в сторону.

Не вышло.

– Лёш, – Катя упёрлась локтями ему в грудь. – Ты у меня великий любовник, честно-честно, но я так не могу. Я хочу знать правду.

Алексей заглянул в её глаза, на дне которых плясали беспокойные огоньки от лампы, и тяжело вздохнул. Секс только что помахал ему рукой и улетел куда-то в Тайланд. Ну хоть там он у кого-то будет.

– Правда бывает кусачей, – вздохнул «добрый» близнец.

Катя прервала Алексея, приложив пальчик к его губам.

– А я люблю, когда меня кусают, – прошептала она. – Боль тоже способна доставить удовольствие. Особенно когда её причиняет любимый человек.

Алексей смотрел в её огромные тёмные глаза, на дрожащие огоньки в них, и чувствовал, что погружается в бездну с головой. Сам того не желая, он рассказал Кате всё – даже то, что рассказывать не следовало. Все подробности недавнего совещания с отцом.

Катя слушала и кивала, нежно перебирая его волосы. Иногда задавала наводящие вопросы.

В это же время Александр Чесноков-младший приветствовал Владимира Першина на пороге своего дома. Оба обнялись, расцеловались в обе щёки, словно старые друзья. Вместе с Першиным приехала его жена и три дочери. Старшая дочь, Анастасия, казалось, нисколько не заинтересована встречей с такой важной фигурой как глава семейства Чесноковых. В какой-то момент она начала пристально глядеть куда-то в стену дома или даже словно сквозь неё. Лицо девушки побледнело, а кулачки сжались, так что длинные ногти глубоко впились в ладони.

– Ну, в общем, как-то так, – закончил Илья свой длинный монолог. Он сидел на кровати, а Юля на его «космическом» киберкресле. Рассказ младшего брата она выслушала с каменным лицом, не проронив ни слова.

Когда Илья задал свой вопрос про «говорящих», он хотел застать сестру врасплох и сразу расставить точки над «ё» – он тут мужик, полностью владеет ситуацией, а она растерянная и слабая женщина, быстро взяла и всё выдала! Все секреты. И чтоб без утайки!

Юля фыркнула, предложила ему не выделываться и первым рассказать ей обо всём, что с ним приключилось. И тогда она в свою очередь ответит на все его вопросы.

Илья начал было возражать, ставить условия... короче говоря, к концу своего рассказа он мысленно отметил, что спорить с хорошим юристом – дело гиблое. Юля полностью оправдала свою учёбу на юридическом факультете МГУ. По крайней мере, в риторике она просто блистала.

– Юля? – он обеспокоенно взглянул на сестру. Та сидела с каменным лицом, глядела словно куда-то сквозь младшего брата. Интерфейс молчал, никак не комментируя данную ситуацию.

– Юля? – повторил вопрос Илья.

Взгляд сестры стал осмысленным. Она растерянно взглянула на брата... и залилась звонким заразным смехом.

– Ой, не могу! Божечки! Аха-ха-ха! – она схватилась руками за бока. – Я сейчас умру!

Илье почувствовал себя обиженным – так всегда бывает, когда не понимаешь причину смеха, но подозреваешь, что дело в тебе.

– И что смешного? – буркнул он, недовольно глядя на сестру.

– Ох, прости, Илюша, не удержалась, – Юля смахнула с ресниц слезинки, встала и, подойдя к брату, взлохматила ему шевелюру. – Тебе сильно досталась, прости, я не должна была смеяться.

– Да всё нормально, – Илья небрежно дёрнул головой, стряхивая руку сестры. – Я в порядке.

Хорошо сказал. Как мужик.

– Только вот нога... – он бросил взгляд на голень. Та, по правде, уже совсем не болела. Странно.

– В порядке всё с твоей ногой, – сказала Юля. – Я исцелила тебя.

– Ты что, целительница какая? – Илья с подозрением взглянул на сестру. – Или вообще Ванга Рептилоидновна?

– Лучше! Я «говорящая», – усмехнулась Юля и снова захихикала. – Ой, прости, прости! До сих пор не верится, что у тебя там Амиго в голове на гитаре наяривает. Хи-хи...

Илья с мрачным видом проверил работающую антивирусную утилиту. Та не закончила проверку даже наполовину... Чёрт.

– Если вспомнить, как ты любишь все эти стрелялки, – Юля кивнула в сторону компа. – Не удивительно, что твоя Речь проявила себя именно так. Кто использует тёмную тональность Речи, кто-то светлую, чья-то Речь укрепляется кровью и гневом... ну а твоя Речь, видимо, крепнет от задротства, – Юля снова захихикала.

Илья попытался стукнуть её кулаком по плечу, но Юля, демонстрируя превосходные рефлексы, ловко увернулась с элегантностью фитоняшки. При этом она ухитрилась щёлкнуть Илью по лбу.

– Ах ты... – возмущённый геймер рванул за ней, ступил раненной ногой на пол... и ничего не произошло. Ни боли, ни даже фонтана крови до потолка, как обычно в аниме происходит. Илья по инерции сделал пару шагов, озадаченно уставился на свою ногу, потопал ей по ковру.

Как новенькая.

– Ну ты точно рептилоид, – недоверчиво покосился он на Юльку. – Нога здоровая. Не болит.

– А ты думал? – фыркнула она. – Речь и не на такое способна.

– Речь то, Речь сё, – Илья скрестил руки на груди. – Ты обещала всё мне рассказать. Я слушаю.

– Хорошо, хорошо, – Юля подняла ладони. – Только история эта довольно долгая. Не знаю даже как начать.

– Ну начни хоть как-нибудь, – Илья снова уселся на кровать и взглядом предложил Юле кресло. – А я уже задам уточняющие вопросы. Один собственно, прямо сейчас задам: что такое Речь?

Илья прекрасно помнил о самом перспективном своём квесте, с наградой в виде кучи опыта.

– Охо-хох, – присев в кресло, Юля заложила руки за голову и уставилась в потолок. Лоб её, широкий и чистый, исказила морщинка. Задумчивый вид придал её лицу ещё более комическое выражение, ведь накрашена у Юлии была по прежнему только половина лица.

– Воодушевляющее начало, – кивнул Илья.

– Я не знаю как тебе это объяснить, – покосилась на него сестра. – Я думаю.

– Ну наверное, Речь это что-то типа магии? А говорящие – волшебники, – предположил Илья. – Вжух-х-х и у меня в голове Амиго.

– М-м-м... нет, – Юля покачала головой. – Определённая схожесть присутствует, но нет. Никаких тебе мышиных хвостиков, жабьих языков и прочих кишок. Речь любит точность, предрассудки идут мимо.

– Ну-у-у-у... м-м-м-м... э-э-э-э... – Илья выдал череду малопонятных звуков. – Речь – это Сила как у джедаев в Звёздных войнах?

– Уже чуть ближе, но тоже не совсем, – продолжала сомневаться Юля. – Речь, она... скажем так... сродни живому существу. С ней можно общаться при помощи словоформ – излагать свои желания. И если ты сформируешь просьбу правильно, Речь поможет тебе.

– То есть получается, Речь – это некая таинственная сила, которая выполняет просьбы, если их правильно сформировать? – Илья недоверчиво уставился на Юлю.

– Ага, – неуверенно сказала та. – Вроде того. Иногда Речь делает что-то, о чём её никто не просит, но об этом тебе пока рано знать, только запутаешься сильнее. Говорящие – это, как ты уже догадался, те, кто может общаться с Речью, те кого она отметила.  Молчуны – это простой народ, кто не может общаться.

– О как, – присвистнул Илья. – Я по ходу, правильно подумал о сверхсекретной массоно-рептилоидной организации.

– Ты не так уж далёк от истины, – лицо Юли приняло то серьёзно-пафосное выражение, когда она собиралась читать Илье лекцию об опасности компьютерной зависимости. – Речь – очень древнее явление, она сопутствовала человечеству с момента его появления. Речью пользовались ещё древние шумеры, да и те, кто был до них, скорей всего о ней знали. Говорящие держали от молчунов свои силы в тайне, по разным причинам. Кто-то считает, что если люди узнают о нас, им овладеет зависть и страх, начнутся беспорядки... – Юля усмехнулась. Нехорошо как-то усмехнулась. Илья почувствовал как по затылку скатилась капелька пота. Ох уж эта июльская жара.

– Но как по мне, из тени говорящим куда проще управлять, – продолжила Юля. – Нас всегда было намного меньше. Одарённые дети рождаются крайне редко, даже если оба родителя говорящие. Даже наука не полностью решила эту проблему. Удалось найти сочетания генов, которые Речь особенно любит. Благодаря этому для молодых говорящих начали куда более эффективно подбирать супругов.

– Чего-чего ты сказала? – выпучил глаза Илья. – Последнее предложение?

– Подбирать супругов, – терпеливо повторила Юля. – Среди говорящих не принято женится по любви. Спутника жизни детям выбирает глава рода, исходя из генетической совместимости и общей выгоды такого брака для семьи. В общем, у нас всё как у аристократов, только они скрепляли браком власть. У семей говорящих помимо власти есть ещё и Речь.

Илья сидел как в воду опущенный. Его взгляд отражал крайнюю степень вселенского офигевания от резких жизненных поворотов.

– Кроме того, – как ни в чём ни бывало продолжила Юля. – Папа сегодня выбрал невесту для нашего Лёши. Это Настя, старшая дочь Першина. Если, конечно, тебе эта фамилия о чём-то говорит.

– Лол, кек, – только и смог выдать Илья. – Чебурек.

– Ты опять загрязняешь атмосферу своим интернет-жаргоном? – недовольно покосилась на него Юля. – Завязывай, я не люблю такое.

– Ладно, не буду, – покорно склонил голову Илья и добавил: – Лол. Чёт ору.

Юля закатила глаза. Дескать, за что, Господи, ты послал мне брата-дибила?

– Наша семья – Чесноковы – одна из самых уважаемых и влиятельных в России на данный момент. К нам приковано огромное внимание – к "говорящим" членам семьи. Про тебя никто не в курсе, – Юля задумчиво посмотрела на Илью. – Кроме меня.

Геймер тем временем проверял интерфейс, вкладку с задачами. Что за дела? Он же узнал, что такое Речь! Почему квест не засчитался? Где уведомление? Где честно заслуженные очки опыта? Баг что ли?

Везде обман.

– А у вас тоже есть такой интерфейс как у меня? – спросил Илья, отчаявшись добиться правды от "Обратной стороны".

– Интерфейс? В смысле? – непонимающе уставилась на него сестра. – Какой ещё интерфейс?

– Ну блин! – обиженно уставился на неё Илья. Ну тупая-я-я! А еще в МГУ учится. – Интерфейс как в компьютерных играх! Профиль пользователя! Вкладка квестов! Карта мира!

– Карта мира и в интернете есть, – нахмурилась Юля. – Нету у говорящих в головах никакого интерфейса, ни вкладок, ни карманов, ни даже корзин... хотя от разъёма USB я бы не отказалась, – девушка мечтательно вздохнула. – Воткнула флешку и сразу весь гражданский кодекс загрузила. Ничего учить не надо.

Илья замер. А ведь сестрёнка чертовски права! Если Амиго и прочее дерьмо успешно загрузилось, значит, интерфейс позволит ему сохранить в памяти и что-нибудь полезное.

Круть.

– Ты, Илюша, видать, особенный, – Юля задумчиво глядела на брата, почёсывая пальцем уголок губ. – Какой-то новый каприз Речи. Не зря твой интерфейс называется Обратная сторона. Что-то в этом название есть такое. Намекающее на новизну.

Слово "особенный" Илье понравилось. Собственно, он с самого рождения был в этом уверен. Не такой как все. Особенный. Избранный. С богатым внутренним миром... Илья с важным видом почесал нос. То чувство, когда тебя ждут великие свершения. Почёт, слава, куча девчонок с вот такими... Нет, стоп, у него есть Фубуки! Он не позволит три-дэ чудищам забрать у него прекрасную аниме-богиню.

– Но чтобы развить свой потенциал, пахать тебе придётся как проклятому! Ты протаптываешь новую тропинку в Речи, и на этом пути тебя ждут никому неизвестные ловушки и опасности! – тон Юли стал серьёзным, даже суровым. Встав с кресла, она приблизилась к брату, встав между ним и люстрой. Зловещие тени легли на её лицо. Свет от люстры образовал что-то вроде нимба вокруг юлькиной головы. – Как говорил Ленин, вкалывать, вкалывать и ещё раз вкалывать!

– То ты хочешь, чтобы я кололся, теперь говоришь, чтобы сам вкалывал, – Илья отодвинулся от неё подальше, ближе к стене. – Ты точно юрист, а не медик? Может, пока я блуждал по интернету, я чего-то пропустил? Вдруг ты второе высшее быстренько получила?

– Пока что ты на самом дне пищевой цепочки, – продолжала Юля.  – Не только среди «говорящих», а даже среди «молчунов». Ты даже не студент, даже не позорная абитура, а просто школяр. С печальной успеваемостью. Тебе необходимо подтянуть все стороны жизни, привести их к стабильности. Речь любит сильных людей, сильных по всем фронтам.

Илья вспомнил Пупса, злобного чихуачуа, Юлькиного пета, с которым он только-только сравнялся по уровням, и загрустил.

"Короче говоря, бот первого уровня, – подумал он. – Типо слизи или кобольда."

Системное сообщение:

Зафиксирована попытка чтения мыслей. Для защиты использованы основные характеристики Мышление (24), Воля (14) и навык Стойкость Разума (1). Ваша защита не выстояла.

– Вот именно, – строго сказала Юля. – Ты ещё совсем зелёный. Мясо, короче говоря.

– Эй! – возмущённо уставился на неё Илья. – Ты что, мои мысли читаешь?!

Юля смущённо потупилась. Она даже не пыталась скрыть правду.

– Прости, не выдержала. Ты два раза сумел отразить мою атаку до этого, ну а бог как известно любит троицу...

– Больше не смей! – возмущённо потребовал Илья. Не хватало, чтобы сестра копалась у него в голове. Вдруг ещё наткнётся на секретные закрома, где у него хранятся воспоминания обо всём просмотренном хентае... а видел он многое, да, многое. Неподготовленного человека богатая Илюхина фильмо... хентаеграфия может шокировать.

– Прости, – Юля смущённо развела руками. – Не выдержала. Я не ожидала, что ты в прошлый раз сумеешь защититься вот и решила... Пусть я и очень слабо владею словоформой Контроля разума.

– Больше не делай так, – Илья нахмурился. Его посетила мысль, а не пыталась Юля и раньше проворачивать с ним нечто подобное? По идее нет – иначе, у него уже был бы прокачан навык Стойкость разума.

Или же молчунам такой навык не положено иметь? Надо будет выяснить.

– Ладно, ты пока разбирайся со своим Амиго, антивирусами. А мне нужно довести свою прекрасную моську до финального великолепия, – Юля покрутила пальцем около ненакрашенной стороны лица. – Гости уже, думаю, на подходе, а папа просил меня присутствовать.

Она направилась к выходу из комнаты. Задержавшись на пороге, она хлопнула себя по лбу, словно о чём-то вспомнила, и повернулась обратно к Илье:

– И да, больше никому о своих пробудившихся способностях не говори. Ни маме, ни братьям, ни папе. Особенно папе.

– Почему? – насторожился Илья. От слов сестры у него повеяло холодком между лопаток.

Юля несколько секунд молчала, разглядывая пустое пространство над головой Ильи. Явно обдумывала свои дальнейшие слова. Или что-то вспоминала.

– Видишь ли, наш папа – человек очень практичных взглядов, но в то же время очень старомодный, – медленно произнесла она, делая короткие паузы между словами. – К тому же из-за специфики его бизнеса он относится с подозрением ко всему непонятному, вплоть до паранойи. А ты со своим интерфейсом – один сплошной нестандартный случай. Не говоря уж о том, что ты первый молчун, ставший говорящим.

– А может, мои силы просто дремали... – попытался возразить Илья.

– Обычно уже к трём-четырем годам становится ясно, кто ты, говорящий или молчун, – пояснила Юля. – Я лично думаю, что ты просто новый вид говорящего, но папа может решить иначе. Того гляди, запрёт тебя где-нибудь и будет изучать твои возможности, пока не убедится, что ты не опасен для окружающих. Он, наш папа, конечно, любит нас, нашу семью, но... интересы семьи он ставит выше интересов отдельного её члена.

В голосе Юли отчётливо прозвучала печаль, задор и свет во взгляде на секунду сменились тоской.

Илья сглотнул. Перед его внутренним взором возникли стерильно белые стены психбольницы, "добрые" врачи с огромным шприцами, полными целебных растворов, сам Илья, крепко привязанный к кушетке, с красным шариком во рту... каким ещё красным шариком? Что за хейтайные мысли опять в голову лезут?

– Ладно, – просто кивнул он. – Нем как рыба.

В конце концов, с Юлькой у него сложились самые доверительные отношения в семье. Ближе, пожалуй, чем даже с мамой. Та вечно пропадала на своём предприятии, зачастую на нём же ночевала.

– Вот и молодец! – сестра мило улыбнулась ему. – Завтра я тебе расскажу об основах использования Речи. Может даже пару простеньких словоформ изучим. И да, поищи ещё в шкафу целые брюки. Думаю, у тебя должны быть запасные.

– Зачем? – кисло посмотрел на неё Илья. Ему не хотелось искать новые брюки, тем более куда-то идти и с кем-то общаться.

– Ты теперь говорящий, один из избранных рептилоидов-массонов, – выразительно посмотрела на него сестра. – Изволь сделать величественную морду кирпичом и соответствовать! Заодно и гостей ощупаешь... в хорошем смысле слова... этой своей Обратной стороной. Думаю, тебе будет полезно, а подобный шанс представится ещё не скоро.

Она закрыла за собой дверь.

Илья обречённо шмыгнул носом. А ведь сестрёнка права... чёрт, как же не хочется общаться с этими человеками! Он никого из них не знает и вообще видит их впервые в жизни! А они все явно какие-то большие шишки, бояре двадцать первого века.

Ляпнет он что-нибудь не то, и сразу же дуэль до смерти?