Текст книги "Not serious (СИ)"

Автор книги: anyahan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Я снова смотрю на Луи и взглядом пытаюсь передать ему, как много эти слова значат для меня. Странно, но я понимаю, что во времена, когда я не верю в саму себя, в меня верит именно этот парень с голубыми глазами. Довериться ему проще всего – он не член моей семьи, а значит будет реагировать на все адекватно, но в то же время, как ни крути, он близкий для меня человек и все, что он говорит мне, имеет значение. За исключением тех моментов, когда он сравнивает меня с коровой Грейс из «Не бей копытом».

– Спасибо. – Вижу, как он мягко улыбается, и я улыбаюсь ему в ответ.

– Черт, не могу воспринимать тебя серьезно в этом прикиде. Сколько ты не переодевалась? Неделю?

– Отвали, у меня кризис, я должна страдать в грязной пижаме. И это только ты можешь сногсшибательно выглядеть в толстовках и спортивных штанах. – Фыркаю я.

– Значит, – улыбка Луи расползается по лицу со скоростью света, – ты считаешь, что я выгляжу сногсшибательно?

– Исключительно для четырнадцатилетних девочек и старых помешанных нимфоманок. – Томлинсон беззвучно смеется, поправляя челку, а я угнетенно вздыхаю, снова вспомнив о своем положении.

– Джен, – начал Луи, заметив резкую перемену в моем настроении, – ты не единственная, кому плохо. Экономика в заднице, озоновый слой истощается, из фильмов скоро останутся одни сиквелы.

– Да, это действительно проблема.

– Когда ты будешь смотреть четырнадцатую часть “Мачо и ботан”, а в прокате больше не будет ничего, то вспомнишь мои слова. – Боковым зрением вижу, как Луи продолжает подбадривающее улыбаться, и хоть мысленно я смеюсь над его шутками, физически меня хватает лишь на слабую ухмылку. – Что, неужели нет никакого запасного плана?

Наверное, я всегда ждала, когда мне зададут этот вопрос, ведь ответ на него давно сидит у меня в голове.

– Ну, – начинаю я, до конца не уверенная, что стоит вообще кому-то это рассказывать, ведь идея всегда казалась мне неисполнимой мечтой, – есть один, я думаю. Когда я закончила кулинарные курсы, я подумала над тем, что было бы неплохо открыть свое кафе, но для меня это кажется слишком нереальным.

– Ты никогда не говорила об этом. – Луи хмурит брови, и его скулы становятся еще острее. Будто если я дотронусь до них, то порежу палец.

Все вокруг знают, что я до ужаса несобранна и безответственна, так что, если бы я рассказала кому-то, что планирую открывать собственное кафе, они покрутили бы пальцем у виска и предложили спуститься с небес на землю. Мне часто указывают на мои недостатки, это делает даже Лиам, поэтому я ужасно боюсь отсутствия поддержки со стороны. Такой уж я человек: если хотя бы кто-то один не поможет мне морально, я заброшу это дело, будь то катание на скейтборде или собственный бизнес.

– Знаю. Это пока только идея, и, думаю, что она бестолковая, у меня все равно ничего не получится.

– Почему ты так говоришь? – Я даже вздрогнула от интонации Луи. Слишком нетерпеливо и раздраженно он это спросил.

– Ты знаешь меня, Томлинсон, зачем спрашивать. – Раздражаюсь я. – Собственное кафе – это большая ответственность, а я каждый раз забываю, закрыла ли я входную дверь, когда куда-то ухожу. Весь мой телефон забит напоминаниями, но я все равно умудряюсь что-то забыть. Тем более, это слишком сложно. Это не только готовка и составление меню дня, это документы, бухгалтерия, аренда…

– Ты несешь бред, Пейн. – Грубо отвечает Луи, часто качая головой. – Ты прекрасно готовишь, у тебя есть соответствующее образование, чего ты боишься? Ты не глупа и не безответственна, просто ты это…ты. Ты такая. Да, ты забываешь повседневные вещи, значит, они не так важны для тебя. Но это вовсе не означает, что ты также будешь вести себя в работе. Ты никогда не занималась чем-то серьезным, ты не можешь знать наперед. Прежде, чем делать выводы, нужно пробовать, Джен, и не один раз. Никто не верил в Илона Маска, Стива Джобса и Ирину Шейк, но где они оказались?

Я смеюсь от того, что Томлинсон засунул модель в один ряд с двумя гениальными изобретателями в качестве примера.

Каждое слово Луи эхом отпечатывается у меня в голове. Я прекрасно понимаю, что он прав, но так чертовски сложно поверить в свои силы, когда все вокруг убеждены, что ты подросток в обличье двадцатичетырехлетней девушки. Неважно, как ты относишься к словам окружающих в свой адрес, они все равно оставляют свой след, просто у каждого человека глубина этого следа разная. Мне не повезло, я все воспринимаю близко к сердцу.

– Боже, Пейн, только не разревись. – Луи закатывает глаза, прежде чем обнять меня за плечи одной рукой. От него приятно пахнет сигаретами и фруктовой жвачкой, я бы купила такой ароматизатор для дома. – Это крутая идея, и, если ты серьезно займешься ей, у тебя все получится. Я всегда помогу тебе, если это будет нужно. Хотя я давал клятву не помогать никому, кто похож на Флаундера.

Я снова смеюсь, пихая Луи локтем в бок. Кто бы мог подумать, что единственным моим утешением станет присутствие Томлинсона в моей гостиной?

– Ты всегда знал, что хочешь быть иллюстратором? – Спрашиваю я, желая немного перевести тему.

– Ну, – он немного молчит, перед тем, как продолжить, – я всегда знал, что хочу рисовать. Не был уверен, в какой области возможно и рисовать, и зарабатывать, ведь в рисовании особо нигде не развернешься, если ты, конечно, не обладаешь талантом Веласкеса или просто не лепишь цветные квадраты, обманывая людей и называя это современным искусством. – Я отнимаю бутылку колы из рук Луи, делая пару глотков. – Потом через Инстаграм вышел на комиксы, и меня взяли работать в одну компанию. Кстати, отец до сих пор не знает, что я иллюстратор комиксов.

Поперхнувшись газировкой, я удивленно таращусь на Томлинсона, просто не веря своим ушам. Каждый раз, встречаясь с Томлинсонами, они производят впечатление идеальной семьи, где все друг друга поддерживают и понимают. Их можно было бы спокойно сфотографировать для каталога Икеи, и все ринулись бы покупать мебель – такое доверие они внушали. Узнать то, что отец Луи даже не догадывается, чем занимается его сын, немного шокирующе. Томлинсон никогда об этом не рассказывал. Луи вообще ведет себя так, будто у него в жизни нет никаких проблем, и спустя некоторое время общения с этим беззаботным парнем ты и сам начинаешь в это верить.

– Да, Пейн, он всегда был против того, чтобы его сын рисовал картинки. До сих пор думает, что я работаю во внешней торговле: заключаю сделки и общаюсь с партнерами. Мама знает о моей работе, и тут мне повезло. Всегда может прикрыть, если что-то не так.

– Почему ты не скажешь отцу правду?

– Не хочу его расстраивать, наверное. – Луи задумывается на минуту, лицо приобретает сосредоточенный вид, и я клянусь, если бы Томлинсон выглядел так всегда и при этом молчал, он даже смог бы понравиться мне. – Папа всегда видел во мне бизнесмена, боюсь, что он разочаруется во мне.

Луи Томлинсон, парень, который не воспринимает ничего серьезно, не хочет рассказывать своему отцу о том, что работает иллюстратором, чтобы не испортить семейные отношения. Эта сторона Томлинсона оказалась настолько скрыта, что кажется, будто это обман.

В дверь стучат, и от испуга я подпрыгиваю, проливая на себя колу.

– Боже милостивый, бедный Паттинсон. Знал бы он, что девушки будут проливать на футболки с его лицом бог знает что, никогда бы не стал актером.

Я открываю дверь и вижу перед собой доставщика пиццы. Расплатившись мятой купюрой, я забираю у него коробки и поворачиваюсь лицом к Луи.

– На ужин пицца. Остаешься?

Луи улыбается и щурит глаза, снова поправляя свою челку. Думать долго не пришлось, не хочу оставаться одна, а компания Томлинсона не кажется совсем уж плохой. Но только сегодня.

– Я так и знал, что ты ждешь пиццу. Если ты не поняла, Пейн, я только ради нее сижу и утешаю тебя битый час.

Я закатываю глаза и закрываю входную дверь ногой.

Телефон на столе вибрирует, и Луи без стеснения берет его и смотрит на сообщение.

– Какой-то Найл со смайликами духов и ангелочка спрашивает у тебя, сможешь ли ты встретиться завтра?

Я подбегаю к Томлинсону, выхватывая телефон у него из рук и больно ударяясь пальцем ноги о ножку стола, и быстро печатаю положительный ответ.

– Я не читаю твои сообщения с многомиллионными пассиями. – Я зло смотрю на него и убираю телефон в карман.

– Что ты ответила? – Спрашивает Луи, выковыривая из пиццы грибы.

– Что смогу. – Отвечаю я, забирая их.

– У тебя же завтра ужин с родителями, разве нет?

– Да, но днём я свободна.

– Я бы не доверял парню с именем Найл. – Бормочет Томлинсон. – Его имя пишется как “ногти”?*

– Откуда мне знать, как пишется его имя. – Бросаю я. – И вообще, это не твоё дело. Я же не отговариваю тебя спать со всеми девушками Бостона, половина из которых похожа на проституок.

– Ауч, – Томлинсон театрально хватается за сердце, – это было больно.

– Это правда, Луи. – Улыбаюсь я. – А ты всегда отваживаешь от меня парней!

Луи удивлённо раскрывает глаза, забирая оливки с моей пиццы. Ненавижу оливки.

– Я не отваживаю, Пейн, а предостерегаю.

– От чего ты предостерегал меня, когда я встречалась с Доном?

– Эй, он был геем! – Восклицает Луи, и я недовольно смотрю на него.

– Нет, он не был геем.

– Был.

– Он счастливо женат сейчас. А мог бы быть счастливо женат со мной.

– Не неси ерунды, он носил женские туфли!

Вспоминаю этот странный эпизод, когда я пришла домой, а Дон сидел на диване в моих туфлях. Он работал редактором в мужском журнале, и сказал, что пишет статью про жертвы, на которые идут женщины, чтобы превосходно выглядеть, и надел туфли, чтобы самому прочувствовать весь ад хождения на каблуках. Сомнительный способ написания статей.

– А бармен в Испании? – Припоминаю историю с линзами и ложью Томлинсона про то, что я его слабоумная сестра.

– Брось, вы даже не встречались, это не считается. Зато, это было смешно.

– Очень смешно, половина бара думала, что я сумасшедшая.

– Не скажу, что она оказалась не права. – Смеётся Луи, и я кидаю в него куском салями, который он ловит своим ртом.

– Неплохо! – Восклицаю я. – Твой скрытый талант?

– Один из.

– Кстати, – начинаю я, – раз я теперь безработная, то пиццу оплачиваешь ты.

Луи недовольно ворчит, но все равно кладёт на стол двадцатку. Что же, может находиться без работы не так уж и плохо? По крайней мере, у меня есть халявная пицца.

Комментарий к Глава 4

* – по-английски слово “ноготь” пишется как nail (на всякий случай)

Вот мы и немного узнали про жизнь мистера Томлинсона:)

========== Глава 5 ==========

Чёрное платье? Нет, слишком банально. Красное? Очень вызывающе. Может, темно-зеленое? Нет, в нем я как будто только что вышла из консерватории. Джинсы? Да… джинсы и футболка? Повседневно. Джинсы и блузка? Я же не иду на собеседование. Джинсы и топ? Точно! Джинсы и топ с пиджаком? Просто идеально! Что-то в духе “я особо не заморачивалась над своим внешним видом, но даже так я выгляжу потрясно!”

Вот уже полдня я думаю над тем, что надеть на свидание с Найлом, поэтому проблемы с отсутствием работы ушли на второй план. Пора приложить усилия к своей личной жизни.

Предыдущим вечером меня охватывало непонятное чувство паники вперемешку с нетерпеливостью перед тем, как я ложилась спать. Я одновременно дико жаждала наступления пятницы, но вместе с этим закрывала глаза в надежде, что минуты будут тянуться, как горячая резина.

После разговора с Луи я почти смирилась с тем, что осталась без работы. В конце концов, это явно не была работа моей мечты, за которую я держалась изо всех сил. Но я прекрасно понимала, что мама будет думать по-другому. Томлинсон сказал, чтобы я призналась, что меня уволили, и обязательно упомянула, что сделали это не просто так, а, технически, из-за свадьбы Лиама.

– Поверь мне, Пейн, нет ничего хорошего в том, что ты будешь обманывать свою семью. Это не маленькая ложь, ты не пиво за гаражами тайком пила, ты собираешься врать, смотря в глаза своим родным о том, что у тебя есть работа. Это не так просто, как ты думаешь. Мне стоит огромных усилий не расколоться перед отцом, из-за этого мы стали дальше друг от друга. И, да, меня ужасно мучает совесть. Я понимаю, что должен сказать, но мне не хватает смелости. А тебе хватит, я точно знаю.

Пока я до конца не приняла решение о том, просвещать ли свою мать в последние подробности моей жизни, но вчера я была уверена, что во всем признаюсь. Скорее всего, на этом сказалась не столько мотивирующая речь Луи, сколько три бутылки пива. В итоге я сказала себе, что разберусь по ситуации, как я всегда это делаю.

Стыдно признавать, но свидание с Найлом нервирует меня больше, чем предстоящий ужин с семьёй, даже учитывая репутацию, которую я получаю на семейных застольях. Странно, но сейчас я абсолютно спокойна: интуиция подсказывает, что сегодня вечером все пройдёт хорошо.

С Найлом мы договорились встретиться в пять. Два часа для первого свидания самое оптимальное время для меня, чтобы наговориться, но не начать морозить чушь, после чего я сразу поеду к родителям домой.

Я даже решила сразу надеть туфли на каблуке, ведь перед кафе, где мы с Найлом встречаемся, наверняка нет кустов, за которыми можно переодеть кеды. Личная жизнь сама себя не построит, приходится идти на какие-то жертвы.

Я подхожу к кафе и сразу вижу Найла, который уже сидит на летней веранде в синих джинсах и в белой льняной рубашке. Он видит меня и немного приподнимается с места, а я машу ему рукой, хотя мне следовало бы смотреть под ноги. Не заметив небольшого бордюра, я спотыкаюсь об него и стараюсь удержать равновесие, чтобы не упасть вперед. Что же, я просто обожаю эффектно появляться.

Найл, как истинный джентльмен, делает вид, что этого не замечает, а я сразу же думаю о том, что если бы здесь был Томлинсон, все бы кафе знало, что я споткнулась, потому что его смех заставил бы обернуться каждого посетителя.

– Привет, Дженнифер! – Говорит Найл с широкой улыбкой на лице и неловко расставляет руки для объятий.

– Привет! – Я обнимаю его в ответ, ощущая запах сандала и бергамота.

– Ты прекрасно выглядишь! – Блондин отодвигает для меня стул.

– Спасибо большое. – Немного смущаюсь, потому что не знаю, как лучше ответить. Слишком давно мне не делали комплиментов. – Как подарок? Духи понравились твоей сестре?

– Она пшикает ими, как аэрозолью. – Найл закатывает глаза. – Когда она проходит, за ней остаётся такой шлейф, будто она принимала ванну из этих духов. В общем, она в полном восторге.

Я смеюсь, мы делаем заказ и обсуждаем всякие мелочи друг про друга, вроде увлечений и любимых фильмов. С каждым произнесенным словом Найл все больше кажется мне чертовски хорошим парнем, и буквально через сорок минут я понимаю, что постоянно смотрю на него и его верхние расстегнутые пуговицы на рубашке.

Узнаю, что Найл на год старше меня, он работает в маркетинговой компании – выдвигает новый продукт на рынок, придумывает рекламу и разрабатывает дизайн упаковки. Найл живет один, у него есть собака, а ещё он умеет играть на гитаре, и я думаю о том, что этот парень просто сошёл с небес.

– В итоге, она подарила мне гитару с ее собственным портретом. Выглядело немного пугающе.

– Да ну! – Удивляюсь я и смеюсь. Сейчас речь идёт о самых странных подарках, которые мы когда-либо получали. Бывшая Найла, видимо, уж очень хотела произвести на него впечатление.

– Да, со стороны смотрелось так, будто я играл не по струнам, а по ее зубам.

– Повезло, мне дарили только анатомически правильную печень непьющего человека. – Найл округляет свои глаза и громко смеётся.

– Черт, это же именно то, что я хотел подарить тебе в следующий раз!

– Тебе явно придётся придумать что-то ещё более оригинальное.

– Что насчёт золотых зубных коронок?

– Неплохо, думаю, что мне понравится.

Я рассказываю Найлу о Лиаме и его свадьбе, о том, как застряла в платье и даже про тот самый ужасный тост. Он долго искал его на ютубе и все-таки нашел. Про увольнение решаю умолчать, пусть он не думает, что я полная неудачница. Мы очень долго смеёмся, между нами не возникает неловких пауз, и темы для разговора находят нас сами. Когда я понимаю, что пора уходить, я жалею, что не предложила Найлу встретиться пораньше.

– Значит, ужин с родителями? – Уточняет он, когда мы покидаем кафе.

– Да, – вздыхаю я, – поверь, это не так уж и весело.

– Когда мы собираемся всей семьёй, то каждый раз играем в “Монополию”, и каждый раз это заканчивается скандалом. Один раз, даже до драки дошло. Сестры не смогли поделить Манхэттен.

– О, Боже, – усмехаюсь я, – у меня все проходит скучнее.

– Я вызову тебе такси. – Утверждает Найл, доставая из кармана свой телефон.

– Нет, не стоит! – Я кладу свою руку на его, останавливая. После долгих споров он и так оплатил заказ в кафе. Понимаю, что так и должно быть, но мне все равно почему-то неудобно. – Правда, я сама доберусь. Тут на метро пара станций.

– Уверена? Может, я все-таки тебя провожу?

– Не волнуйся, – улыбаюсь я, – все в порядке.

Замечаю, что до сих пор держу свою руку на его, и спешу одернуть ее. Так, что нужно делать дальше? Это то самое время, когда мы должны поцеловаться, или я спешу свидания на три?

– Спасибо за то, что согласилась придти. – Найл неловко улыбается, проводя рукой по волосам.

– Спасибо, что пригласил.

– Я позвоню тебе завтра?

– Конечно.

Мы стоит ещё немного и улыбаемся друг другу, как два идиота, не зная, что делать. Будто мне снова четырнадцать.

– Ладно, не буду тебя задерживать. Ещё раз спасибо.

Найл делает один неуверенный шаг ко мне навстречу и оставляет поцелуй почти в уголке моих губ. Я все ещё улыбаюсь, заглядывая ему в глаза, и чувствую, как щеки начинают краснеть.

– До встречи! – Тихо говорит Найл.

– Увидимся. – Я быстро машу ему рукой и спиной иду в сторону метро, продолжая смотреть на этого чертовски симпатичного парня с голубыми глазами. И, конечно же, я врезаюсь в дерево, Найл издает смешок, закрывая рот рукой. Жестом показываю, что со мной все хорошо, и разворачиваюсь в сторону метро, но не могу пересилить себя и поворачиваюсь к Найлу снова. Он уже идет ко мне спиной и я оцениваю вид сзади. Эти джинсы определённо ему идут.

Всю дорогу до дома родителей улыбка не сходит с моего лица. Люди странно на меня смотрят, будто я вышла из дома в халате, но мне абсолютно все равно. Я все ещё думаю о приятном поцелуе, который Найл оставил совсем рядом с моими губами.

Приехав к родителям, я ещё немного стою на подъездной дорожке и смотрю на дом, не решаясь зайти. Сегодня был слишком хороший день, и закончиться он должен так же, как начался.

Я хорошо выгляжу, я не в толстовке, на мне даже не кеды, у мамы остаётся все меньше шансов придраться ко мне. За исключением одного маленького нюанса, про который пока никто не знает. А, может, и не узнает вовсе.

– Джен, ну наконец-то! – Восклицает мама, как только я переступаю порог дома. Смотрю на часы – я опоздала всего на двенадцать минут, а мама так реагирует, будто я приехала на два часа позже. – Умоляю, помоги мне на кухне. Можешь сделать соус с манго? У меня совсем не получается.

– Привет, мам, пап. – Я целую обоих в щеку, проходя на кухню. – Сейчас все сделаю. Всем привет! – Улыбаюсь в сторону Ричарда и Поппи, которые сидят за столом.

– Привет, Джен! – Отвечают родители Наоми.

– Ричард, – папа появляется на кухне и с грохотом ставит пачку из шести бутылок пива на стол, – как и обещал. Бейсбол не ждет!

Вижу, как папа Наоми победно вскидывает руки вверх и быстро бежит в сторону гостиной, а обе матери одновременно закатывают глаза. Долгая совместная жизнь в браке делает людей похожими друг на друга.

Я надеваю фартук, чтобы не испачкать пиджак, и начинаю делать соус из манго и розмарина для мяса, которое приготовила мама. Из гостиной доносятся отрывки возбужденной речи комментатора бейсбола, довольные возгласы папы и Ричарда и звуки открывающихся бутылок пива. Мама, Поппи и Наоми сидят за столом на кухне, выпивая вино и о чем-то увлечённо беседуя. Наверное, про свадьбу или о жизни голливудских звёзд. Как только я думаю о том, где шляется мой братец, он появляется рядом со мной.

– Опять запрягли к плите? – Спрашивает он и крадет кусочек манго из тарелки. – Я говорил, что в нашей семье заканчивать кулинарные курсы величайшая ошибка.

У нас никто особо не любит готовить. Отчасти я заинтересовалась кулинарией потому, что мама всегда ограничивалась приготовлением тех блюд, которые она умела делать, ей не хотелось тратить время и силы на готовку чего-то сложного, поэтому сейчас, если в блюде больше трёх ингредиентов, меня всегда просят помочь.

– Думаю, если бы не моя стряпня, меня даже бы не позвали.

– И это не такой уж и плохой вариант. На твоём месте, я бы обратно разучился готовить. – Лиам опирается на столешницу руками и внимательно смотрит, как я с улыбкой режу манго. – Что с лицом? Ты так улыбаешься, что оно сейчас треснет.

– Ничего, – я мотаю головой, – просто хорошее настроение.

– Просто хорошее настроение? Колись, Джен.

– Была сегодня на свидании.

– Кто он? – Лиам удивленно поднимает брови.

– Мы познакомились в магазине, когда я работала. – Понимаю, что предложение звучит немного подозрительно. – Точнее, когда была моя смена. Короче, он попросил мой телефон, и мы встретились сегодня.

– Как все прошло?

– Просто замечательно. Думаю, из этого может что-нибудь получиться.

– Только если ты как всегда не сдашь назад. – Подытоживает Лиам.

– Только если я не сдам назад. – Повторяю его слова я.

Лиам рассказывает мне о некоторых проблемах на своей работе и о том, что Наоми в последнее время стала слишком нервной, что немного напрягает его. Он понимает, что она нервничает из-за свадьбы, поэтому старается просто не заострять на этом внимание. Его искренность возвращает меня к мысли, что я должна признаться о том, что меня уволили, хотя бы своему брату, ведь он никогда ничего не скрывал от меня, и сейчас, когда мы стоим достаточно далеко от остальных, самое подходящее время.

– Слушай, – я поворачиваюсь к Ли лицом, после того как выливаю оранжевое пюре в соусницу, – есть ещё кое-что, что я должна рассказать.

– Ты что, залетела? – Неожиданно задаёт вопрос Лиам, и я давлюсь воздухом, мотая головой. – Просто голос слишком серьёзный. Обычно на всяких видео таким голосом признаются в беременности.

– Упаси Господь! Нет, на самом деле, меня…

– Думаю, что пора садиться за стол! – Кричит мама, собирая всех.

– Поговорим чуть позже, ладно? – Спрашивает Лиам, на что я киваю, и он треплет меня по волосам.

Тарелки уже расставлены, в центре красуется мамино мясо, и я торжественно ставлю свой соус рядом. Папа и Брайан приходят на кухню, бурно обсуждая игру, и Наоми наконец подходит ко мне.

– Ты просто офигительно выглядишь! Что заставило тебя вылезти из толстовки и кроссовок?

– Ты не поверишь, но парень.

– После ужина я жду все, до мельчайших подробностей. – Она подмигивает мне и быстро занимает место рядом с Лиамом.

Я сажусь за стол, поправляя бретельку от топа. Может, я и хорошо выгляжу, но целый день чувствую себя, как не в своей тарелке в этом наряде, а когда Наоми напомнила про толстовку, стало ещё неудобнее. Скорее бы добраться до дома и переодеться.

Ужин проходит замечательно: все беседуют о “Богемской Рапсодии”, жизни Фредди Меркьюри и, почему-то, белоснежных винирах Гвен Стефани, и я решаю немного абстрагироваться. Раз у всех такое хорошее настроение, может, самое время признаться? Или лучше сделать это после ужина? Следует ли мне сначала сказать Лиаму и спросить его совета? Куча вопросов вертится у меня в голове, и я перескакиваю с одного на другой, так и не ответив ни на один. Мой соус хвалят несколько раз, что немного расслабляет меня, но когда речь заходит о работе, я сильно напрягаюсь и внимательно слушаю каждое слово.

– Как дела на работе, Лиам? – Спрашивает папа.

– Ко мне приставили помощника, приходится обучать его всему. Занимает кучу времени и очень выматывает. А так, все хорошо, скоро подпишем прибыльную сделку.

Вижу, как мама блаженно улыбается, смотря на Лиама. В ее глазах так и читается “смотрите, это мой сын, который работает в крупной компании и заключает сделки, и я люблю его больше, чем всех остальных”.

– А у тебя как, Дженнифер? – Папа переводит взгляд на меня, и я погружаюсь в панику.

– А? – Переспрашиваю я, стараясь потянуть время, чтобы окончательно решить, сознаваться мне в увольнении или нет.

– Как дела на работе, Джен? – Спрашивает мама, и тут меня совсем накрывает, и я начинаю нервно хихикать, выпивая половину бокала вина за раз.

– На самом деле, я хотела кое-что вам рассказать, – медленно начинаю я и ловлю на себе обеспокоенный взгляд Лиама. Он всегда чувствует, когда со мной что-то не так.

– Может, сменим тему? Как там Ред Сокс? – Спрашивает брат, стараясь перевести тему.

– Но Джен хотела что-то сказать. – Добавляет мама и смотрит на меня таким взглядом, будто она знала о моем увольнении раньше меня.

– Что? Ах, точно. – Я прочищаю горло и нервно сглатываю. – В общем, новости не очень хорошие. Дела на работе просто отвратительно, потому что… – Давай, Джен, – я… – Ну же, ты можешь. Сейчас или никогда. – Меня уволили. – Чуть ли не выкрикиваю я и сильно зажмуриваюсь.

– По-моему, ничего удивительного. – Фыркает мама после долгой паузы и делает глоток вина.

– Джен, мне очень жаль! – Говорит отец, и я снова удивляюсь тому, какими же разными могут быть люди.

– Ничего страшного, – машет рукой Поппи и по-доброму улыбается. – Уверенна, ты быстро найдёшь что-то другое.

Отлично, даже мать моей будущей невестки подбадривает меня, в отличие от моей собственной матери.

– Так почему же в этом нет ничего удивительного? – Спрашиваю я, чувствуя, как эмоции начинают переполнять меня.

– Я сразу сказала, что ты и года не продержишься на этой работе. – Я внимательно смотрю на маму, считывая каждую эмоцию на ее лице, и никак не могу понять ее тон: он то ли безразличный, то ли разочарованный. – Если ты не можешь продавать духи, тогда какая же работа тебе по силам?

– Аманда, – обрывает папа, – хватит.

– Нет, – говорю я, кладя руки на стол, – пусть продолжает.

– Тут не о чем больше говорить, Дженнифер. – Твоя безответственность ничему тебя не учит. Если бы ты хоть иногда слушала, что я тебе говорю, такого бы не случалось, ведь, удивительно, но у Лиама почему-то нет таких проблем.

– Мам, не надо. – Говорит Лиам, пытаясь свести назревающий конфликт на “нет”, но заткнуться я смогу только в том случае, если меня переедет танк.

– Не сравнивай меня с Лиамом, мама. Мы разные люди, и ты это должна понимать, как никто другой. Конечно, я уже привыкла к тому, что каждую мою маленькую неудачу ты превращаешь в огромное поражение, но я все равно каждый раз жду от тебя поддержки, которой не получаю.

– Я пытаюсь сделать лучше для тебя!

– При этом ты даже не интересуешься у меня о том, чего я хочу! – Кричу я и забываю, что за столом сидят и родители Наоми. Им не следовало бы видеть эту ссору, но остановить ее уже невозможно.

– Мне не нужно интересоваться этим у тебя, потому что я и так знаю, как будет лучше. – Вновь спокойно повторяет она, и у меня окончательно сносит крышу.

– Хватит, – встаю я из-за стола, – я будто разговариваю со стеной. Ты до сих пор думаешь, что я пойду работать по специальности, но этого не будет. Я скажу ещё раз, последний, и, надеюсь, ты запомнишь это: перестань делать из меня себя и реализовывать во мне то, что не получилось реализовать в себе. Я никогда не стану такой, как ты, сколько бы ты не старалась. – Резко говорю я и бросаю салфетку на стол.

– Дженнифер! – Строго говорит отец, но я даже не смотрю в его сторону.

– Простите, что испортила вам ужин. – Говорю я, смотря на Наоми и ее родителей. Они посылают мне мягкие улыбки, будто уверяя, что все в порядке. – Я, пожалуй, пойду.

Быстро иду в сторону входной двери, как вдруг слышу голос своей матери:

– Соус получился кисловат.

Усмехаюсь, и выхожу из дома, громко хлопнув дверью. Мне хочется плакать и кричать, но я не могу издать ни звука, будто из моих легких выкачали весь кислород. В такие моменты я знаю только одно место, которое поможет мне успокоиться, и я иду в сторону набережной. Что я там говорила утром? Что интуиция подсказывает мне, что все пройдет хорошо? Моя интуиция просто последняя идиотка.

Почему так сложно принять меня такой, какая я есть, а не лепить из меня абсолютно другого человека? Перестать видеть во мне себя, прикрываясь фразой “я хочу как лучше для тебя”, но она даже не знает, чего я хочу. Она даже не спрашивала.

Солнце уже садится, и небо окрашивается в пастельно-розовый цвет, отражая каждый оттенок на воде. Вокруг почти нет людей, и я присаживаюсь на лавочку, которая стоит на небольшом выступе, и смотрю на воду, стараясь размеренно дышать.

Завтра меня непременно будет мучить совесть за сказанные слова, но сейчас я считаю, что сделала все правильно.

Проходит минут тридцать, прежде чем кто-то садится рядом со мной.

– Так и знал, что ты здесь. – Говорит Лиам, накрывая меня курткой. К вечеру быстро становится холодно, несмотря на то, что сейчас лето.

– Мне стоит найти новое место для самоуспокоения, да?

Я всегда приходила сюда, когда чувствовала, что в моей жизни что-то идёт не так, или когда меня переполняли эмоции. Вода меня успокаивает, а вечернее солнце помогает придти в себя, отвлекая мое внимание от ненужных мыслей своей красотой.

– Из-за чего тебя уволили? – Конечно, я ждала этот вопрос.

– Я не хочу сейчас говорить об этом. – Чувствую на себе прожигающий взгляд брата и поворачиваюсь в его сторону, раздраженно выдыхая. – Меня уволили из-за того, что я часто не появлялась на работе.

– И где же ты была?

– Не поверишь, но я ездила выбирать салфетки для свадебного стола и мерила платье для подружек невесты.

– Черт, Джен, прости. – Виновато произносит Лиам. – Если бы я знал, я бы…

– Не вздумай извиняться. – Строго говорю я. – Никто не знал, что так выйдет. Это твоя свадьба, Ли, даже если бы я знала, что останусь без работы, я бы все равно поступила так же. Ну, возможно, мерить то платье я бы все-таки не поехала.

– Почему ты не сказала маме, что тебя уволили из-за свадьбы?

– Не знаю. – Я молчу около минуты. – Она ведь сама не спросила, сразу начала с недовольства, а я не хотела оправдываться. Было бы только хуже, если бы я прикрылась твоей свадьбой, ты же знаешь.

– Мне жаль.

Я удивлённо смотрю на Лиама.

– За что?

– Мне жаль, что мама ставит меня в пример тебе. – Он поправляет свои волосы и скрещивает руки на груди.

– Прекрати быть таким идеальным братом. – Фыркаю я, и он усмехается. – Это издержки всех младших братьев и сестер.

– Тебе помочь с работой? Я могу поспрашивать у друзей, может, у них есть что-нибудь, что тебе понравится.