Текст книги "Not serious (СИ)"
Автор книги: anyahan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
– Торт для молодожёнов! – Радостно кричит Луи. – Давайте все вместе поздравим Лиама и Наоми!
Все действующие лица нашего ужасного перфоманса приходят в чувство, и меня с головой накрывает вина и стыд. За то, что я врала Найлу, за то, что доверилась Луи, за то, что испортила свадьбу родному брату. Гленн начинает громко хлопать в ладоши, и её подхватывают все остальные, а диджей, очень вовремя спохватившись, делает музыку громче. Официант объезжает нас, и всё внимание гостей моментально переключается на торт со свечками-фейерверками. Что происходит дальше я не знаю, потому что занавеска закрывается прямо перед моим лицом.
***
Я стою на кухне, прижимая полотенце со льдом к разбитой губе Найла, которая, к счастью, уже перестала кровоточить. После того, как Лиам и Наоми разрезали торт, Ми подловила меня на лавочке около огромной клумбы пионов и потребовала объяснений. Я извинилась тысячу раз, но когда она узнала, что Луи целовался с Кирой, сказала, что поступила бы на моём месте точно так же. Заявив, что она уже мечтает посмотреть на получившуюся фотографию, к нам подошёл Лиам, которому Наоми сразу же рассказала об истинных причинах произошедшего. Он пробубнил что-то вроде того, что намерен подсыпать Томлинсону банку слабительного в стакан, и сказал, что с родителями он разберётся сам. С моих плеч упала гора, когда Наоми решила помочь мне подняться домой и снять порванное платье.
– Больно? – Спрашиваю я первая, нарушая не комфортную тишину.
– Все в порядке. – Тихо говорит Найл.
Я тяжело выдыхаю. Не знаю, куда себя деть, ведь между нами напряжение, хоть ножом режь.
– Ты была с Луи, да? – Решается спросить Найл, и моя рука на секунду застывает над его губой.
– Да. – Признаюсь я.
– Тогда зачем я тебе здесь?
Откладываю полотенце и сажусь напротив блондина, собирая всю свою смелость и мужество в кулак.
– Ты отличный парень, Найл, правда. И ты действительно нравишься мне, поэтому я позвала тебя. Но Луи… я не знала, что так выйдет, клянусь. Я вообще не подозревала о своих чувствах к нему до какого-то момента. Просто этот момент наступил в неподходящее время. Мне не хотелось рассказывать тебе об этом прямо перед свадьбой, да и сейчас тоже не лучшее время, потому что ты заслуживаешь нормальных объяснений в спокойной обстановке, а не с синяком на щеке и разбитой губой на свадьбе моего брата.
– Неплохой сюжет для фильма вышел бы. – Усмехается Найл.
– Да уж, получилась бы малобюджетная паршивая комедия. – Смеюсь я. – Прости меня.
– Ничего, – улыбается Найл, – я все понимаю. Точнее, я должен был понять, что вы с Луи не равнодушны ещё тогда, у кондитерской, но я пропустил это. В какой-то мере, это и моя вина.
– Черт, этими словами ты выставляешь меня ещё большей стервой.
– Брось, ты совсем не похожа на стерву. Хотя, когда ты накинулась на ту шатенку, я думал, что тебя воспитывали в клетке с тиграми.
Я смеюсь, и мне моментально становится грустно от того, что Найл не предназначен для меня. Он такой потрясающий, и я хочу быть с таким, как он, но меня держат чувства к человеку, который сегодня унизил меня в самом пошлом варианте из всех, из которых возможно.
– Прости. – Ещё раз извиняюсь я.
– Ничего. – Найл нежно берет меня за руки. – Ты сама как?
– Паршиво.
– Он… был с ней, да? – Нерешительно спрашивает Найл.
– Да. Целовались в коридоре.
– Это точно была бы самая отстойная комедия.
Я грустно усмехаюсь и чуть крепче сжимаю ладони Найла, благодаря за поддержку.
– Может, тебе стоит послушать его объяснения? Иногда все, что ты видишь, бывает обманчивым.
– Господи, ты настолько потрясный, что даже сейчас помогаешь мне и даёшь любовные советы.
– Может, все ещё пытаюсь произвести на тебя впечатление, кто знает. – Искренне смеётся Найл. – Поговори с ним.
– Думаю, сначала мне нужно объясниться перед родителями. – Я уже представляю картину, как меня сжигают на огромном костре, вокруг которого с бубном скачут мои мама и папа с родителями Наоми.
– Все хорошо? – На кухне появляется Розали и с взволнованным видом нерешительно подходит к Найлу, останавливаясь слева от стула, на котором он сидит.
– Все отлично. – Лучезарно улыбается Найл, но тут же кривится от боли. Рана снова трескается, и из неё начинает сочиться кровь.
– Ох, у меня где-то были салфетки и дезинфицирующий раствор. – Суетится Розали, роясь в своей поясной сумке. – Ношу как раз для таких случаев, как этот.
– И часто приходится видеть драки на свадьбах?
– Чаще, чем крутят старые серии “Друзей” по NBC.
Я отхожу чуть дальше от Найла, уступая место Наоми, которая уже принимается обрабатывать рану. У них завязывается непринужденный разговор, и я думаю о том, что это не самое плохое развитие событий. Аккуратно отхожу назад и на цыпочках покидаю кухню, оставляя Найла и Розали наедине.
Спускаюсь по ступенькам вниз, но дорогу мне закрывает человек, которого сейчас я хочу видеть меньше всего.
– Джен, я… я ведь не знала, что вы с Луи вместе. – Тихо произносит Кира, опуская голову вниз.
– Мы не вместе. – Жёстко отрезаю я.
– Я имела в виду, что вы чувствуете что-то друг к другу. – Она виновато смотрит на меня, и от одного её взгляда у меня разрывается сердце. – Мне Наоми сказала. Пойми, вы же всегда вели себя так, будто ненавидите друг друга, а оказывается, что все наоборот. Если бы я только знала, я бы никогда этого не сделала.
– Не сделала чего? – Непонимающе спрашиваю я.
– Не поцеловала Луи, конечно же. Черт, мне так стыдно, ты не представляешь. Прости меня, я такая дура. – В глазах Киры скапливаются слезы, и она вытирает нос рукавом своего платья.
Это она поцеловала его.
Я крепко обнимаю её, до конца осознавая, что все, что мне пытался сказать Луи – это правда. Это не был он, кто поцеловал Киру, все произошло наоборот. В данной ситуации есть только одна дура – и это я. Если бы я послушала Луи с самого начала, то не было бы ни конфликта, ни двух драк, ни испорченного появления свадебного торта. Но я как всегда зацепилась за образ Луи Томлинсона, в котором он находился шесть лет, и самоубеждения в том, что такая, как я, ему не может понравиться. Я утыкаюсь Кире в плечо, радуясь и крепче сжимая в её объятиях. Внутри меня бушует океан эмоций: радость, облегчение, вина, и мне не терпится поскорее увидеть Луи, чтобы освободиться от такого количества чувств.
– Прости, что набросилась на тебя. – Извиняюсь я.
– Да что уж там. – Издает смешок Кира и поправляет мои волосы. – Я сама виновата – не надо засовывать свой язык в рот ко всем подряд.
Я смеюсь, и мы ещё раз извиняемся перед друг другом, после чего она говорит мне, чтобы я нашла Луи и поговорила с ним.
На улице медленно темнеет, все гости танцуют, позабыв о том, что произошло буквально час назад. В шатре до сих пор полно народу, никто даже не разъехался. Начинает звучать медленная песня, и я сразу же узнаю её, ведь именно она была выбрана Лиамом и Наоми для первого танца жениха и невесты.
Я сижу за столом в джинсах и темно-синей толстовке и смотрю на то, как нежно Лиам берет Наоми за руку, и они вместе останавливаются посередине шатра. Все следуют их примеру: родители, Гленн и Энди, даже мистер и миссис Сантини. Я улыбаюсь тому, что все заканчивается лучше, чем ожидалось.
Он сидит за другим столиком, напротив моего. Его пиджак мятый, верхняя пуговица от рубашки отлетела, волосы взъерошены. На лице усталость и отчаяние. Луи крутит стакан виски в руках, так и не сделав ни одного глотка. Решительно встаю и направляюсь к Томлинсона через весь зал, останавливаясь слева от стула, на котором он сидит. Луи нехотя поднимает голову, и его взгляд выражает глубочайшее удивление, когда он видит меня.
– Потанцуем? – Спрашиваю я, протягивая руку.
– Пейн, ты серьёзно? – Усмехается он, мотая головой из стороны в сторону.
– Я ещё никогда не была настолько серьёзной. – Повторяю я слова, которые совсем недавно он сказал мне.
Он медленно встаёт, берет меня за руку и отводит вглубь зала, смешиваясь с остальными плавно танцующими людьми. Я слышу мамин смех, вижу поцелуй Наоми и Лиама и понимаю, что все хорошо. Все просто замечательно.
Ладони Луи аккуратно ложатся на мою талию, а я, одними пальцами осторожно проведя по разбитой брови, обвиваю руками его шею.
– Да уж, Пейн, с тобой скучно точно не бывает. – Я виновато вздыхаю, а затем Луи добавляет: – Эта толстовка чертовски сексуальная.
– Прости, что я не послушала тебя сразу. – Шепчу я, не в силах посмотреть в глаза Луи.
– Джен, не порть момент хоть сейчас, ладно?
И следующее, что я чувствую – это губы Луи Томлинсона на своих.
Комментарий к Глава 11
Предпоследняя глава вам на ночь:) Хотела выложить завтра вечером, но не сдержалась – вдруг кто-то из вас читает по ночам)
Ну что, все готовы к завершающей главе? Что же будет с Луи и Джен? Мне иногда кажется, что они живут отдельной и самостоятельной жизнью, будто они не существуют в рамках моей работе, и это не я создала их образ. Морально готовимся отпустить этих двоих в какое бы не было будущее ахаха.
========== Глава 12 ==========
Чат “Суперсемейка:)”
Наоми: Эй, родственники, мы прилетаем завтра днём и к вечеру уже будем в Бостоне. Что насчёт семейного ужина? *смеющийся смайлик*
Папа: Не уверен, радоваться или бояться…
Поппи: Ну наконец-то вы приезжаете! Ричард может встретить вас завтра в аэропорту, напишите рейс и время прибытия.
Лиам: Не беспокойтесь, я оставил машину на парковке недалёко от аэропорта, мы доберёмся сами.
Ричард: Слава богу! Я бы все равно за вами не поехал.
Мама: Мы приглашаем Джен?
Я: Мам, вообще-то, я тоже тут.
Мама: Ой, ошиблась чатом! *смеющийся смайлик*
Наоми: Короче, завтра в восемь мы всех ждём у нас дома! Чао!
Папа: Нужно брать бронежилет, каску или что-то вроде того, чтобы пережить очередное семейное собрание?
Лиам: Нет, только попкорн.
– Ты не поверишь! – Кричу я из кухни Луи, который лежит на диване, укрывшись моим детским желтым пледом, слишком маленьким для того, чтобы закрыть его ноги, которые он положил на спинку. – Завтра семейный ужин.
Луи отрывается от телевизора и удивлённо смотрит на меня, приподняв брови. Я сижу на кухонном гарнитуре в его футболке со звёздными воинами и, свесив ноги, болтаю ими во все стороны.
– Вам что, свадьбы мало было? – Усмехается он, а параллельно с Луи по телевизору писклявыми голосами разговаривают люди в странных костюмах. – Вы какие-то мазохисты.
– Лиам и Наоми возвращаются завтра, так что это веский повод для мазохизма. – Голоса становятся ещё громче и противнее, а картинка слишком яркая и меняется с такой частотой, что мне кажется, будто у меня начнётся приступ эпилепсии. – Томлинсон, что ты вообще смотришь?
– Не знаю, – беззаботно пожимает плечами Луи, – пока не понял. То ли детская передача, то ли северокорейская пропаганда диктатуры.
За эти три недели, что прошли со дня свадьбы, Луи Томлинсон, находящийся в моей квартире, стал для меня обычным явлением. Его зубная щётка в моем стаканчике, специальная подушка, без которой он не может заснуть, тысячи карандашей и альбомов – все эти мелочи заполнили мою квартиру точно так же, как и мои бесконечные кондиционеры для волос, запасная коробочка для контактных линз и любимый чай заполнили квартиру Луи. Теперь я вечно натыкаюсь на разбросанную одежду Томлинсона, воруя у него толстовки, а потом получаю за то, что проливаю на них сок или пачкаю шоколадом. Луи считает своим долгом раскидать свою одежду по моей квартире, но когда я делаю это у него, он с недовольными вздохами подбирает за мной все, вплоть до каждого носочка, и убирает все вещи в шкаф. Всё получилось как-то само собой: сначала я переночевала у Луи, потом он у меня, а потом половина наших вещей странным образом оказалась дома друг у друга. Плакат почти голой черлидерши в ретро стиле, который Томлинсон хотел привезти ко мне “для создания уюта”, к счастью, остался у него после моих двухдневных уговоров.
Лиам и Наоми сразу после свадьбы уехали в трехнедельное путешествие по Италии, и в честь их завтрашнего приезда все вновь собираются нашей теперь уже такой большой семьёй, чтобы встретить их. Надеюсь, рассказы Ми и Лиама об Италии смогут предотвратить какой-нибудь коллапс, ставший на семейных ужинах доброй (или не очень) традицией.
Я сжимаю телефон в руке и спрыгиваю с гарнитура, переминаясь с ноги на ногу, потому что не могу решиться задать Луи один важный вопрос. За эти три недели мы напрямую не разговаривали о наших отношениях. Мы просто проводили время вместе, занимались сексом и оставались друг у друга по несколько дней, но ни разу я не слышала, чтобы Луи назвал меня своей девушкой. Точно так же, как и я не называла его своим парнем. Это, вроде как, само собой разумеется, но услышать такое необходимо для уверенности в том, что вы оба знаете, что идёте одной дорогой.
– Ты ведь пойдёшь? – Небрежно спрашиваю я, будто узнаю прогноз погоды у старого друга.
– Куда?
– На ужин.
– Я должен?
– Ну, да, наверное да. Не знаю, я просто, – мямлю я, стараясь выглядеть как можно менее взволнованной, – я просто подумала, что мы могли бы пойти вместе. Ну, знаешь, как…
– Как кто, Дженнифер? – Лукаво улыбается Томлинсон, выключая телевизор.
– Как хорошие друзья. – Серьёзно говорю я.
– С таким ярлыком максимум, куда я с тобой пойду, так это в супермаркет за чипсами и прокладками.
– Ну, мы пойдём как очень близкие друг другу люди.
– Отлично, теперь мы можем сходить с тобой в караоке. – Говорит Томлинсон и уже вновь готовится включить телевизор, как я окончательно собираюсь с мыслями.
– Мы пойдём как пара, кхм. – Кашляю в конце, чтобы слова было сложно разобрать.
– Прости, я не услышал. – Придуряется Луи. – Пойдём как кто?
– Как ты и я. Ну, мы вместе. – Неразборчиво мямлю я.
– Телек просто орёт! – Кричит Луи, включив телевизор, хотя его шум едва ли можно услышать. Вот дурак.
– Ты достал меня! Мы пойдём на ужин вместе, как пара!
Блокирую телефон и кидаю его на диван, попадая в ногу Луи. Он смеётся, но сразу же вскрикивает, театрально хватается за ногу, изображая раненое животное, будто он играет какую-нибудь антилопу в дешёвой постановке “Короля Льва” на Бродвее.
– Ты сломала мне ногу, Дженнифер Пейн!
– У тебя болевой порог как у двухлетнего ребёнка. – Закатываю глаза я. Его беспечность точно когда-нибудь меня доведёт.
– Я просто очень чувствительная натура.
– Нет, ты просто нытик.
Луи моментально вскакивает с дивана. Его ноги путаются в желтом одеяле, и он идёт в мою сторону, спотыкаясь. Подходит ко мне и всем своим телом прижимает меня к столешнице, расставляя руки по обе стороны от меня.
– Значит, как пара, да? – Ехидно улыбается Томлинсон. – Наконец-то тебе хватило смелости признать, что мы вместе. Ждал этого три недели и, – Томлинсон смотрит на часы, – девять часов.
Я удивлённо смотрю на его лицо, которое находится в нескольких сантиметрах от моего. Рука Луи ложится на мою талию, и по телу пробегают маленькие разряды тока. Наверное, я никогда к этому не привыкну, и прикосновения Луи будут действовать на меня таким образом всегда.
– Почему ты сам не завёл разговор на эту тему? – Робко спрашиваю я.
Луи громко выдыхает и улыбается, слегка покачивая головой, прежде чем начать говорить:
– Хочу напомнить, что я знаю тебя уже шесть лет, Пейн. – Усмехается Луи. – И я знаю, что когда парень признаётся тебе в любви, ты обычно убегаешь от него. Ты боишься признаваться в чувствах, привязываться, находиться в серьёзных отношениях. Я ждал, пока ты скажешь мне что-то подобное первой, потому что так ты переборола бы свой страх. Плюс, не хочу быть тем, от кого убегают. Было бы неловко, учитывая всю нашу ситуацию.
Я настолько поражена, что не могу вымолвить ни слова. Все это время, пока я ждала признания Томлинсона, он тоже ждал моего. Разница лишь в том, что я ждала для того, чтобы быть уверенной в Луи, в наших отношениях, боялась быть отвергнутой, а Томлинсон молчал, потому что… он не хотел давить на меня, хотел, чтобы я сама определилась, что мне нужно, и в первый раз в жизни не убегала от серьёзных отношений, а сделала им шаг навстречу.
Интересно, насколько отношения с Томлинсоном можно считать серьёзными, учитывая его чувство юмора и мое игнорирование проблем?
Удивлённое выражение лица моментально сменяется на мягкую улыбку, и я аккуратно провожу пальцами по щеке Луи. Он целует мою ладонь, а затем наклоняется ещё ближе ко мне, стирая последние сантиметры.
– Оказывается, ты можешь быть романтичным. – Говорю я с усмешкой.
– А ты занозой в заднице. Но это не новость.
Я смеюсь, и в голове проносится мысль, что мы вот такие – даже самый милый момент, будто списанный из голливудского ромкома, где главные герои полураздетые стоят на кухне в удушающей близости, мы испортим сарказмом, усмешками и шутками. Но это наша романтика. Такое вот у нас кино.
Каждой клеточкой своего тела я ощущаю, что это самый подходящий момент сказать Луи о своих чувствах. Он ждал, пока я признаюсь ему первой, и я не должна его разочаровать. Я не должна больше бояться, потому что с Луи мне не страшно ничего.
– Томлинсон, – серьёзно начинаю я, и Луи немного отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза. Его скулы напрягаются, брови хмурятся. Он не до конца понимает, что же в итоге я скажу ему – это видно по лёгкой тени сомнения на его лице, – ты из моей головы не выходишь с того момента, когда я увидела тебя в той ужасной толстовке, которую ты надел для нашего псевдосвидания.
– Толстовка была просто охренительная! – Обиженно восклицает он.
– Не перебывай, мне и так тяжело собраться с мыслями, потому что ты так на меня смотришь всегда, что я теряюсь. – Взгляд Луи смягчается, и на лице появляется улыбка, которая заставляет меня говорить дальше. Теперь она заставляет меня делать абсолютно все. – Ты прав, меня пугает все серьёзное. Хорошая работа, ответственность за что-то, отношения, выбор продуктов в супермаркете. – Слышу тихий смешок Луи. – Я думала над этим и поняла, чтобы избавиться от этого необоснованного страха мне нужно просто стараться ради кого-то, и я хочу стараться ради тебя, Луи. Я хочу делать все самые серьёзные вещи в мире ради тебя. За исключением походов в магазин, я постоянно теряюсь между прилавками.
Я на выдохе произношу все, о чем думала в последнее время, и закрываю глаза. Гора невысказанных чувств падает с моих плеч, и я кажусь себе настолько лёгкой, будто я вешу не больше пухового пёрышка. И в данную минуту я мысленно благодарю Луи за то, что он заставил меня это сделать. О чувствах надо говорить, не нужно их скрывать, подавлять, и уж тем более избегать. И кто бы мог подумать, что этому меня научит Луи Томлинсон – лучший друг моего брата, который постоянно подшучивал и доставал меня. Человек, с которым я испытала абсолютно весь спектр эмоций – от отвращения до неприязни, от понимания до осуждения, от симпатии до влюбленности. От влюблённости до…
– Да, помню, как ты один раз искала выход из Волмарта, а в итоге оказалась на складе.
Я смеюсь, вспоминая тот день. Это было два года назад, когда мы собирались на пикник, чтобы отпраздновать получение водительских прав Наоми. Меня послали за помидорами, а овощной отдел находился в самой дальней части магазина, так что я заблудилась где-то между ним и стеллажами с детскими присыпками и памперсами, и в итоге перепутала дверь выхода из супермаркета с дверью на склад. Телефон там не ловил, поэтому искали меня минут сорок, пока удивлённый работник Волмарта не спросил, что я делаю в разгрузочной зоне с пакетиком помидоров и корзинкой для пикника.
– Ещё одно позорное событие моей жизни. – Закатываю глаза я.
– Я рад, что ты решилась сказать это. – Тихо шепчет Луи, убирая волосы с моего лица и нежно поглаживая пальцами щеку. – Знаю, может прозвучит эгоистично, но ты даже не представляешь, что я чувствую от осознания того факта, что я первый парень, которому ты призналась в своих чувствах. Поздравляю, ты лишилась эмоциональной девственности!
– Придурок! – Я пихаю его рукой в плечо, но Томлинсон даже не шевелится.
– Знаешь, что ещё? – Шепчет он. – Ты тоже кое в чем у меня первая.
– Боже, я надеюсь ты не говоришь про свой сексуальный опыт. – Подшучиваю я.
– Пейн, я гуру секса. – Самодовольно произносит он, и мысленно я вынуждена с ним согласиться. – Я как сексуальная снежника: каждый секс со мной это уникальный опыт. – Серьёзно говорит Томлинсон, а я смеюсь.
Луи ждёт, когда я успокоюсь, но смех никак не останавливается. Я делаю глубокий вдох, чтобы придти в чувство, и тут меня волной накрывает волнение и интерес, потому что Луи смотрит на меня так, как никогда раньше. С нежностью, уверенностью и восхищением. Его голубые глаза настолько яркие, что мне хочется в них утонуть. Просто смотреть в них до конца своей жизни.
– Так, что же ты хотел сказать? – Спрашиваю я так тихо, что сама едва ли слышу произнесённые слова.
– Ты первая девушка в моей жизни, которая заставляет меня смеяться, Джен. – Первая, за которую я переживаю, которой хочу помочь. Знаю, что серьёзные отношения тебя пугают, меня тоже. – Я киваю, понимая, что именно он имеет в виду. Новая девушка каждую неделю это своего рода защитная реакция, барьер, таблетка от серьёзных чувств. И, возможно, эту таблетку он принимал, чтобы оградить себя от меня, но сейчас, в данную секунду, все меняется. Ему больше не нужны эти таблетки. – Но ты единственная, с кем я чувствую себя собой, а это стоит того, чтобы перешагнуть через все страхи этого мира. Кроме бабочек, ненавижу этих летающих уродцев.
Я улыбаюсь тому, как мы с Луи похожи: все эти годы мы бегали друг от друга, старались игнорировать свои чувства, но каждый раз сталкивались, пугались и убегали снова. Это был бег по кругу, и сейчас этот круг разорвался, выпуская нас на свободу. Всего лишь один шаг за пределы круга, несколько слов и взгляд голубых глаз – вот, что мне понадобилось, чтобы найти счастье. Ну, ещё шесть с небольшим лет, но какое это имеет значение, если Луи Томлинсон стоит сейчас передо мной в одних спортивных штанах, признаётся в чувствах и наклоняется, чтобы поцеловать?
Чувствую горячее дыхание Луи на своих губах и не выдерживаю, подавшись вперёд и целуя его. Томлинсон улыбается сквозь поцелуй и нежно сжимает мою талию, придвинувшись ещё ближе. Настолько, насколько это вообще возможно. Дышать становится тяжело, мы пытаемся прерваться, чтобы вдохнуть хоть капельку воздуха, но не в силах отстраниться друг от друга. На кухне становится жарко, все тело горит, и простой поцелуй вдруг превращается в страстный до такой степени, что кажется, словно через секунду мы оба сгорим дотла. Я чуть выгибаю спину, впечатываясь в грудь Луи своей, и слышу тихое мычание.
– Мне надо на работу. – Шепчет он мне в губы, не переставая целовать. Тонкие холодные пальцы мучительно медленно заползают под мою футболку, вызывая напористое желание.
– Хорошо. – Киваю я, запуская руки в волосы Луи.
Резким движением он сталкивает меня со столешницы, и мои бёдра сталкиваются с бёдрами Луи, вызывая стон у обоих. Томлинсон подхватывает меня, и идёт в сторону дивана, плавно опускаясь на него и усаживая меня на свои колени. В местах, где Томлинсон оставляет свои поцелуи, горит кожа, и мне хочется, чтобы на нас вылили бочку ледяной воды – настолько это мучительно приятно и невыносимо одновременно.
– Поедешь со мной? – Спрашивает он, оставляя следы своих губ на моей ключице, пальцами оттянув футболку. – Насколько я помню, ты все ещё безработная.
– А ты все ещё дурак.
Томлинсон усмехается, возвращается к моим губам. Я обхватываю его лицо руками, пока ладони Луи крепко сжимают кожу на моей талии. Все мое тело кричит о том, что мне хочется большего, и я извиваюсь в объятиях Луи, словно змея, и Томлинсон слегка усмехается. Я ёрзаю у него на коленях, прижимаясь ближе, и слышу стон Луи.
– Видимо, сегодня я опоздаю. – Произносит он с самой соблазнительной улыбкой в мире, и переворачивает меня, оказавшись сверху.
– Опоздаешь. – Киваю я. – Надолго. Очень надолго.
***
– Господи, где соус? – Кричит мама, бегая из гостиной на кухню, как ужаленная. – Я точно помню, он стоял здесь!
– Ты даже на свадьбе так не суетилась. – Говорю я, открывая холодильник и вытаскивая оттуда соус для мяса. – Вот.
Мама облегченно выдыхает, забирает соусницу и бежит в сторону стола, расставляя посуду и еду так, будто наш ужин сейчас будут фотографировать для журнала Vogue.
– Их точно не нужно было встречать? – Взволнованно спрашивает Поппи. – Может, стоило за ними приехать в аэропорт?
Ричард, так не вовремя появившийся на кухне, быстро подходит к столу и делает большой глоток пива.
– Я не могу сесть за руль, я пьяный! – Восклицает он, на что получает недовольный взгляд Поппи. Мама оборачивается в сторону отца, который уже допивает пиво из бутылки Ричарда.
Я смеюсь и принимаюсь украшать малиново-фисташковый пирог, который только что достала из духовки. Раскладываю ягоды по всей всей поверхности пирога в хаотичном порядке, тру немного лимонной цедры и аккуратно беру тарелку, задерживая дыхание, чтобы, не дай бог, не уронить то, над чем я работала два часа.
Наоми и Лиам должны приехать с минуты на минуту. Мы не видели их всего три недели, но, если посмотреть на то, как вокруг все суетятся, можно подумать, что они отсутствовали год.
Когда я узнала, что они едут в путешествие по Италии, то слёзно умоляла их взять меня с собой: солнечная Италия, пицца, сексуальные итальянцы и вкуснейшее красное вино, что может быть лучше? Наоми уже почти согласилась, но Лиам сказал, что не хочет видеть моё лицо в его свадебном путешествии. Что же, должна согласиться, он прав, но попробовать стоило. Кстати, за “сексуальных итальянцев” я потом получила от Луи. Но он пообещал мне приготовить спагетти, выучить парочку итальянских слов и устроить ролевую игру, в которой я бедная заблудившееся туристка, а он горячий итальянец, любезно согласившийся провести для меня эротическую экскурсию. От неё я отказалась, но спагетти Томлинсон готовил.
Кроме Лиама и Наоми никто не знает, что я и Луи в отношениях. Я не говорила родителям, кто придёт сегодня со мной, но попросила оставить одно место за столом. Мама без конца улыбалась, не переставая расспрашивать меня о загадочном парне, а папа бормотал что-то вроде “наконец-то”. Конечно, я немного переживаю из-за реакции родителей. С Томлинсонами они замечательно ладят, Луи им нравится, но что будет, когда они узнают, что мы вместе как пара, я не знаю. В любом случае, папа всегда был в восторге от шуток Луи, и это меня успокаивает лучше, чем выпитый Алпрозалам. Я прочитала инструкцию только тогда, когда уже выпила две таблетки, и оказалось, что его пьют при невротических расстройствах и глубокой депрессии, но это единственное успокоительное, которое было у меня дома. Надеюсь, меня не развезёт.
Томлинсон предупредил меня, что ему придётся немного задержаться на работе из-за утреннего секса (в котором, кстати, он обвинил меня), поэтому он приедет чуть позже. Я не расстроилась, а вот у мамы явно скоро крыша слетит от нарастающего любопытства.
– Поппи, Ричард, да-да, – мама проводит пальцем в воздухе, пересчитывая стулья, – Лиам, Наоми, Джен, её загадочный кавалер. – Она делает паузу, устремляя свой умоляющий взгляд на меня, но я лишь бросаю ей короткую улыбку. – Что за недоверие родной матери?
– Просто выдерживаю интригу. – Подмигиваю я, ставя на стол запечённое мясо с овощами.
– Лучше интрига, чем драка. – Смеётся папа и одной рукой обнимает меня за плечо.
– По крайней мере, наша дочь не в толстовке.
Испуганно распахиваю глаза, думая о том, что если Луи придёт в свитшоте, нам обоим крышка. Надо срочно написать ему.
– Вроде все готово. – Говорит Поппи, и как по заказу слышится дверной звонок.
Папа открывает дверь, и на пороге появляется загорелая парочка новобрачных с огромными чемоданами и бесконечными пакетами в руках. На ручке одного чемодана привязан воздушный шарик с надписью “troublemaker”, и я уже понимаю, для кого этот сувенир.
– А вот и мы! – Радостно восклицает Наоми, раскидывая руки для объятий.
Через секунду мы все превращаемся в какую-то человеческую многоножку, устроив общие обнимашки. Я оказалась прижата где-то между боком Лиама и спиной Ричарда так сильно, что у меня хрустнуло ребро.
– Какие вы загорелые! – Начинает причитать Поппи, трогая Лиама и Наоми за лица. – Даже похудели! В этой Италии вообще не кормят?
– Кормят, даже слишком вкусно. – Улыбается Наоми. – Но не вкуснее, чем малиновый пирог Джен.
– Не поверишь, он ждёт тебя в холодильнике.
Папа и Ричард помогают затащить чемоданы и сумки домой, и Лиам подходит ко мне, закидывая руку на плечо.
– Ну что, – он треплет меня за волосы, – что успела учудить, пока меня не было?
– Странно, но ничего. Не считая того, что я разрушила пирамиду из туалетной бумаги в супермаркете, когда доставала рулон. – Лиам смеётся, сильнее обнимая меня. – Видео, кстати, можешь на ютубе посмотреть.
– Томлинсон постарался?
– Ага, чертов Джеймс Кэмерон.
Я помогаю Лиаму повесить его джинсовую куртку на крючок за входной дверью, пока он скидывает свои ботинки.
– Как у вас с ним дела? – Осторожно спрашивает он. – Все хорошо?
– Да, – пожимаю плечами, – все отлично.
– Просто имей в виду, факт того, что он мой лучший друг, не остановит меня от того, чтобы набить ему морду, если он обидит тебя.
Я смеюсь, и обнимаю Лиама, чувствуя запах парфюма с нотками красного табака.
– Я скучала. – Мямлю я ему в плечо.
– Я тоже, малявка. Кстати, – он поворачивается и отвязывает ниточку шарика от ручки чемодана, – это тебе. Не могли пройти мимо него в аэропорту.
– Что же, спасибо. Это так мило, я умираю. – Говорю без эмоций, изобразив каменное лицо.
Мы проходим в гостиную, где мама и Поппи суетятся больше прежнего, расставляя бокалы. Я присоединяюсь, чтобы помочь, пока все мужчины увлечённо о чем-то разговаривают и смеются.
– Мы ждём кого-то ещё? – Хитро улыбается Наоми и играет бровями, головой указывая на лишний стул рядом с моим.
– Возможно. – Отвечаю я, и улыбка сама расползается по моему лицу.
– Боже, да ты сейчас треснешь! – Смеётся Наоми. – Кто-то влюбился по уши!
Пропускаю этот комментарий и слышу, как Поппи пытается собрать всех за столом. Наконец все усаживаются, разговаривая о невероятной красоте Италии. Лиам передаёт телефон с фотографиями из рук в руки, комментируя каждую, пока Наоми рассказывает о Милане, Вероне и Венеции. Они были практически везде, даже в Неаполе, и меня немного охватывает зависть, глядя на потрясающее фотографии площади Сан-Марко, Колизея и дома Джульетты Капулетти, но потом я вспоминаю, что это время я провела с Томлинсоном. Никакая Италия, никакие виды не заменят мне обычного просмотра фильма с Луи.
