Текст книги "Интимные связи с преступностью (СИ)"

Автор книги: AnnHarmony

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 56 страниц)

Зет посмотрел на него блестящими довольными глазами и снова потянулся за поцелуем, которые обычно не любил. Он вовсе не напрашивался на похвалу, но было приятно слышать, что Рей нашел в нем так много хорошего. Жаль, что когда они закончат лизаться, придется приступить к настоящим новостям.

========== 58. Счастье для убийцы ==========

Штольц убедился, что его альфа спит, прежде чем попытаться выкарабкаться из-под него. Энди тяжело навалился ему на грудь и то и дело пытался ткнуться в метку на шее омеги. Штольц отчасти понимал его. Он испытал ни с чем не сравнимый экстаз, когда клыки альфы вонзились в его кожу и вместе со слюной в его организм стали проникать его сила и любовь. Всё это можно было бы назвать романтичным омежьим бредом, но Штольцу казалось, что он чувствует то же, что и альфа, отголоски его боли и какие-то внутренние сомнения и, наоборот, довольство и гармонию оттого, что Аль рядом. Он потянулся и легко коснулся метки пальцами. Штольц не хотел рассказывать Энди, с каким страхом связана у него эта отметина. Как бы хорошо Макс ни относился к нему, он не любил, когда кто-то его в чём-то превосходит. А ведь он меткой от альфы, который зачал ему ребенка, так и не обзавёлся. Немец не знал, не захотел ли сам альфа, или же Макс, но заметил, что это волнует его, выбивает из равновесия. Показать метку ему было страшно. Он четко чувствовал в своей палате запах Зеро. Его определили по соседству, как назло. С одной стороны и хорошо, что Зеро под контролем своих братьев не сможет рассказать в Дельте о том, где Штольц. Но и его близость не предвещала ничего хорошего. Зеро довольно запутанный человек, обросший колючками, с собственными взглядами на мир и какими-то довольно странноватыми желаниями и мечтами. В Дельте на него поглядывали искоса – где это видано, чтобы террорист никого не убивал? Это подозрительно, особенно, если он уродился от тетовца. Штольц знал, что с ним не стоит ссориться, иначе ему же выйдет боком. Тем более, пока Макс за решеткой и не сможет вступиться за него.

Штольц забрал свои сигареты и похромал в соседнюю палату, чтобы выяснить некоторые вопросы. В палате Зеро был один, но оттуда четко доносился запах печали или даже отчаяния. На секунду немец засомневался, стоит ли входить туда. Он меньше всего хотел увидеть, как плачет террорист. Вздохнув, Штольц вошёл в палату и окинул Зеро быстрым взглядом. Тот вовсе не размазывал слёзы по лицу. Он заштриховывал красивые узоры на стаканчиках, превращая их в черное месиво. Что ж, это тоже неплохой способ показать, как дерьмово у тебя на душе.

– Филат тебя кинул? – на всякий случай уточнил Штольц, хоть и понял это. Что ещё могло привести Зеро в такую депрессию? Только когда предаёт тот, кому доверяешь больше всех на свете.

– Не твоё собачье дело! Зачем притащился? Затрахал своего копа до смерти? – огрызнулся Зеро. Ещё никогда на памяти Штольца он так не срывался. А сейчас его буквально разрывало на части и он не мог себя сдерживать.

– Если ты хочешь, я помогу тебе сбежать, – недовольно буркнул Штольц. Его бесил Зеро и раньше, а теперь, в плохом настроении он был и вовсе невыносим.

– Нет, – покачал головой Зеро и прикусил губу. – Теперь я останусь рядом с тобой и буду постоянно напоминать, по какому тонкому лезвию ты ходишь.

– А то без тебя я бы забыл, – шикнул Штольц. Он прошёл в палату и открыл окно. Курить в палате Энди он не хотел, а здесь удобный широкий подоконник. Немец, поморщившись, уселся на него и высунул больную ногу наружу. – Курить будешь?

– Давай, – согласился Зеро, откинул одеяло и уселся на прикованную ногу, а другую свесил. Он прикурил от сигареты Штольца и прикрыл глаза. – Зачем пришёл?

– Сказать, что не забыл, кто мы. И если тебе понадобится моя помощь, я всегда помогу, – да что уж там? Штольц из кожи вон вылезет, чтобы Зеро был на его стороне. Даже без Филата. Или нет, особенно без Филата. Так он может быть полезен Максу, а Шеймт зачастую ласков со своими людьми, если его слушаться, и не бросает в беде, в отличие от Филата.

– Сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы от меня избавиться? – хмыкнул Зеро.

– Именно так. А если не получится, то просто грохну тебя.

– Оставь мне пару сигарет и вали отсюда – Зеро кивнул на дверь. – И не беси меня своими вздохами и стонами.

Штольц невесело усмехнулся и вышел в коридор. Ему было сложно разбирать все эти эмоциональные тональности. Но боль Зеро была ему понятна. Никому не зарилось оставаться в одиночку в окружении врагов. Не успел он поразмыслить над этим, как замер на месте. Он увидел, как в палату Энди ввалилась возрастная парочка со взволнованными лицами и в сопровождении доктора, который его, Штольца, отсюда гонял. Резко втянув запах, немец разобрал отголоски запаха Энди и понял, что эти двое – его родители. Что-то внутри живота неприятно сжалось, и вместо того чтобы идти туда, Аль быстро развернулся и поспешил на первый этаж в кафетерий, чтобы спрятаться там, пока посетители не уберутся.

Он уселся за дальний столик и подтянул к себе здоровую ногу, устроив подбородок на колене. Он вырисовывал пальцем узоры на столе и потягивал апельсиновый сок через трубочку. Больше всего Штольц скучал по своим собакам и хотел домой. Ведь всех перестреляли, Лаама и Брэйна некому кормить, им там скучно и страшно одним в огромном особняке.

Наконец в кафетерий зашел обеспокоенно оглядывающийся Энди – с голой грудью, обмотанной окровавленными бинтами, и в спортивных штанах. На него сразу же обернулось не менее шести человек, но альфа смотрел только на Штольца.

– Аль, куда ты ушел? Я проснулся, а тебя нет, – пожаловался он, остановившись рядом с его столиком.

– Сюда. Хотел развеяться. И не называй меня так по-дурацки!

– Не обманывай. Я теперь чувствую, когда ты нервничаешь, – Энди сел напротив него и накрыл его ладони своими. – Что стряслось?

– Да брось, всё нормально. Я поговорил с Зеро, а потом… ну, к тебе пришли родители и я ушёл, чтобы не мешать, – отстраненно рассказал Штольц. Может, это и не слишком хорошо, раз теперь альфа чувствует его и знает слишком много. Омега вовсе не хотел, чтобы кто-то, даже Энди, копался в его душе.

– А. Да они часто приезжают, почти каждую неделю. Сейчас просто всполошились из-за того, что меня ранили, – легким тоном проговорил Энди. – Но я бы хотел, чтобы вы познакомились. Я им про тебя рассказывал.

– Всё рассказал? – вскинул бровь Штольц. Если так, то ему лучше держаться подальше от родителей альфы, пока те на начали на него орать, мол испортил сыночку жизнь, дельтовский мудак.

– Нет, не совсем все, – улыбнулся Энди. – Сказал, что у меня появился омега и я его люблю. Ну и как тебя зовут, что ты пока несовершеннолетний, чтобы не давили со свадьбой. Считаешь, стоит упомянуть про Дельту?

– Разумеется! Ты ведь яростный противник лжи, – окинул Штольц, немного оскалившись.

– Они бы поняли, – пожал плечами Энди. – Они же мои родители – все в меня.

– Не думаю, что понравлюсь им, Энди, – с сомнением покачал головой Штольц. Он вовсе не хотел знакомиться с родителями альфы. Как правило, дети думают о них иначе, чем оказывается на деле. А авторитетное мнение против него услышать не так уж и хотелось.

– Не переживай. Ты мне доверяешь? Лучше решиться раньше, чем сюда явится мой анатэ с каким-нибудь…

– Энди, тебе же нельзя вставать, – укоризненно заявил омега средних лет, подходя к ним. У него были такие же светлые волосы и чуть полноватые губы. Только он был гораздо более хрупким, чем сын, стройный, с тонкими запястьями и худой шеей. Заметив Штольца, он приостановился, разглядывая его. – Привет, Альберт. Приятно познакомиться, меня зовут Салли, – он протянул омеге руку через стол, положив ладонь на плечо сына.

– Мне больше нравится – Штольц, – с очень уж натянутой улыбкой отозвался немец. Знакомство с предками Энди в его планы не входило примерно ещё лет десять, и потому теперь он понятия не имел, как себя вести.

– Хорошо, как скажешь, Штольц, – кивнул ему Салли. – Сын, если бы я вдруг был анатэ-одиночкой, то ты бы меня с ума свел, – достаточно строго высказал он Энди. – Куда вот ты вечно влипаешь и еще отказываешься спокойно лежать?

– Атэ, я понимаю, что ты сейчас возишься с Викки, но я-то уже взрослый, – поморщился Энди. – К тому же со мной Штольц, и мне уже совсем не больно, – судя по ощущениям от метки, это была ложь, но альфа не подавал виду.

– Ох, – только и сказал Салли, покачав головой и садясь на стул рядом с сыном. Теперь они оба были напротив Штольца, а ладони Энди до сих пор лежали на его. – Твой брат очень славный и послушный, а ты никак не уймешься. Разве я не говорил тебе не лезть под пули? Ну, Штольц, в ваших отношениях он хоть лучше себя ведет или тоже бедокурит? – дружелюбно спросил он.

– Он целовался со своим бывшим, пока я уезжал по делам в другой город, – зачем-то выпалил Штольц. Но эта тема действительно была для него самой травмирующей, и её можно было записать под слово «бедокурит». Хотя лучше под слово «охуел в конец, сучара». Но лучше не говорить такого его анатэ. Кажется, он что-то уже слышал о брате Энди, он приёмный и мелкий. А больше ему ничего не интересно, как, впрочем и это.

– Ты совсем что ли охренел? – возмущенно спросил Салли у сына. – Еще бы с альфами сосаться начал, – он покачал головой. Энди не выглядел сильно смущенным, но нормально воспринял недовольство анатэ, не отмахиваясь от него.

– Он и начал, – тут же подхватил Штольц. Как же, а кто сосался с Реем?

– Ну все, меня сдали по всем фронтам, – засмеялся Энди. Он потянулся к Штольцу и нежно чмокнул его в щеку. – Прости, милый, я больше не буду без твоего ведома ни с кем целоваться.

– Ох, Энди, это, видимо, у нас семейное, – его анатэ тоже тепло улыбнулся, потрепал сына по светлой шевелюре и посмотрел на Штольца:

– Возьми, тоже с кем-нибудь поцелуйся, чтобы он тут не воображал себе.

Штольц немного напрягся, вскинув одну бровь, и ещё раз, на этот раз внимательнее, осмотрел Салли. Он это серьёзно говорит? Он немного поморщился и уставился на свой стакан с соком. Этот придурок действительно считает, что изменять самому – это адекватная реакция на измену альфы? Или ему это совсем не значимо и можно хоть с половиной города пересосаться, и что? Это ведь только поцелуй! Можно же и групповушкой с кем-то заняться, при желании. Всё ведь так просто! Альберту стало неуютно в компании альфы и его анатэ.

– Атэ просто шутит, – успокоил его Энди. – Ты меня уже достаточно наказал, не считаешь?

– Мне нужно отойти на минутку, – буркнул Штольц, медленно поднялся со своего места и, пошатываясь, поплелся в уборную. В идеале было бы неплохо побыть одному и разобраться в себе. В голову забирались неприятные мысли, и омеге было сложно их контролировать. Перед глазами стал назойливо всплывать образ его анатэ. Услужливое воображение рисовало его очень похожим на самого Штольца, или же они действительно были как две капли воды, он уже не очень хорошо помнил. Зато всякий раз, глядя в зеркало, Штольц видел его. Только у атэ улыбка и взгляд были добрее. Сердце сжималось от мысли, какой он был любящий, нежный и понимающий и о том, как жестоко и бессмысленно его убили. Вот бы узнать, что он сказал бы в этой ситуации? Уж наверное не эту тупую ересь, что нужно лизаться в отместку! Иногда Штольц позволял себе мечтать о том, как было бы чудесно почувствовать его прикосновение и нежный легчайший запах. Но этого уже никогда не случится, и мечты глупы и беспочвенны. Штольц перескочил на идею, что было бы неплохо убить кого-нибудь! Он почувствовал внутреннюю тягу к расправе, хотел почувствовать во рту кровавый привкус. Ведь он так давно не убивал никого! Даже на складе ему не перепало, только и бегал туда-сюда, как бестолковый болванчик. От этого стало мерзко. Штольц очень любил Энди, хотел быть с ним, но выходило, что рядом с ним омега становился слабым и бесполезным. Альфа словно пользовался отношением немца к нему, прогибал под себя и лепил что-то новое, вовсе не похожее на Штольца. Он протяжно, сердито зашипел и сжал тонкими пальцами раковину, глядя на свое отражение исподлобья. Вероятно, лучше быть одному, но зато самим собой.

Дверь позади него распахнулась, Энди приблизился к нему, что было видно через зеркало перед Штольцем. Он поставил свои руки по бокам от омеги, закрывая его своим телом.

– Что-то не так, – Энди обеспокоенно нахмурился, разглядывая лицо Штольца через зеркало. – Ты вспоминаешь своего анатэ? Я чувствую, что ты расстроен и злишься.

– Если быть честным, то меня начинает раздражать этот бонус в виде тотального контроля над моим настроением, – недовольно проговорил Штольц. Он резко отвернул кран и побрызгал себе в лицо холодными каплями, потом медленно выдохнул, считая до десяти, как учил Макс, и повернулся к альфе, обвил руками его плечи. – Я в порядке, нахлынуло что-то, – объяснил он. – Просто устал немного и переживаю, что Лаам и Брэйн в особняке одни.

– Ты привыкнешь, – Энди поцеловал его в метку, с удовольствием втягивая запах омеги. – В этом есть свои плюсы, например, мне легче тебя понимать. А насчет псов… может, поедем домой? А то мне не очень нравится, какой тут проходной двор.

– Тебе даже вставать нельзя, а ты говоришь – домой, – отрицательно покачал головой немец. Понимает он его, как же! Вот ведь самодовольный альфа! – К тому же твои родители будут волноваться. Лучше тебе остаться. Я съезжу в особняк и проверю, как там мои собаки.

– Ну, я же встаю, со мной все нормально! – запротестовал Энди. – А родителям, наоборот, скажу, что раз я еду домой, то можно отменять панику.

– Тебе прострелили грудь. Вчера. Ты собираешься сегодня ехать домой. Ну хорошо! – сдержанно проговорил Штольц, ухмыляясь тому, что этот альфа нихрена не знает о самосохранении и ещё чему-то пытается учить его! Абсурд полный. Всё же в особняке было лучше, чем здесь, и слишком упираться и спорить он не планировал. – Нужно собраться.

– Хорошо, я все устрою, – просиял Энди. Омега упорно игнорировал запах боли, растекающийся от него. Кровавое пятно на бинтах, кажется, стало больше, но он еще раз нежно поцеловал Штольца и пошел к выходу. Немец не был склонен к тому, чтобы жалеть себя, а так же окружающих. Он гораздо четче, чем обычные омеги, различал запахи, и ему было не проблемой сказать, у кого из пациентов рак или язва, или почечная недостаточность. Он следовал за Энди и размышлял о том, почему нельзя убивать неизлечимо больных. Ведь они всё равно доживают, в их существовании нет больше никакого смыла, и, возможно, последней их целью может стать утоление голода Штольца, который сейчас ощущался особенно явно, как раньше, до того, как они познакомились с Энди. Только вот самому альфе об этом знать не обязательно, пусть лучше видит, как омега слушается и меняется для него, так будет спокойнее им обоим. Нужно поговорить с Зет и узнать, где можно подкормиться, но сейчас у него, скорее всего, не получится. Тот только и трётся возле своего недобитого супруга, и мешать им, приставать с такими вопросами было совсем не вовремя. Да и к тому же, не исключено, что Зет запротивится, станет говорить, что Штольц не должен рисковать и не может больше жить за спиной Энди другой жизнью. Немец вздохнул, он не чувствовал себя здесь частью чего-то сильного и свободного. Только запах и нежные прикосновения Энди в обмен на всё, что было у него раньше. Но ведь он не уходит, не рвётся к двери с воплями «пустите на свободу!». Он сам позволил поставить метку и выбрал остаться здесь. Наверное, это тяжелое чувство в груди исчезнет со временем, нужно просто привыкнуть.

Энди поговорил с врачом, привычно используя свою работу как аргумент, что ему можно рисковать своим здоровьем. Потом он принялся объясняться со своими родителями, каким-то хитрым маневром отправив их сначала поздороваться с Зет. Тот был хмурый и немного заспанный, но довольно живо занял разговором Весперов, дав Энди и Штольцу немного времени, чтобы уехать из больницы первыми. Альфа, закинувшись обезболивающими, вел машину самостоятельно. Он смотрел на Штольца так, словно подозревал какой-то подвох. Немец специально игнорировал это, давая Энди возможность первому начать разговор, если он хочет. Сам он не любил долго и нудно решать проблемы, тем более надуманные. Уж лучше оставить всё как есть, и посмотреть, во что выльется.

– Хм, знаешь, у меня все еще впечатление, что не все в порядке, – заметил Энди. – И еще анатэ спросил у меня, учишься ты или работаешь… Чем ты хочешь заниматься дальше?

– Я мог бы, например… заниматься разведением собак, – сказал первое, что пришло ему в голову Штольц. Но уже через секунду эта идея уже не казалась такой уж бредовой. Действительно! Он ведь любит собак, а если оставаться жить в особняке, чего он вовсе не хотел, то там будет достаточно места для кучи щенков и двор большой. По крайней мере, нашлась хоть одна причина не доставать альфу просьбами переехать.

– О, это интересно, – улыбнулся Энди. – Тогда мы можем жить в Эл-Ти, а то я уж подумал, что тебе тут будет совсем нечего делать.

– Стой! Стой! – вдруг вскрикнул Штольц, хлопая Энди по руке и выглядывая в окно. Тот молча прижался к обочине, разумеется, в положенном для этого месте, и вопросительно посмотрел на омегу. Штольц открыл дверцу, проворно выскочил из салона и оглушительно свистнул. Недалеко от дороги в ту же, что и они, сторону бежал грязный и утыканный колючками пёс. Он остановился и обернулся на зов омеги, а потом с совершенно счастливой мордой, высунув язык, со всех ног помчался к ним. Казалось, что он бежит так быстро, что у него заплетаются ноги и он едва не спотыкался. – Ферлирер! Ну ты и грязная рожа! – засмеялся омега, обняв пса за шею и ничуть не смущаясь того, что пачкается о его шерсть.

– Это пес Стивенсонов? Был раньше, – уточнил Энди. Он явно думал о том, что Штольц успел с ним познакомиться после того, как убил его хозяев.

– Да, а теперь наш! – кивнул Штольц, позволяя собаке вылизывать своё счастливое лицо. У него промелькнула мысль, что можно убивать хозяев и забирать себе их питомцев.

– Поехали, – не особенно радостно сказал Энди. – Посади его на заднее сидение, он сюда не влезет.

Пёс, правда, расставаться с новым хозяином не собирался и уселся впереди у Штольца между ног и положил морду на бедро, интенсивно мотая хвостом из стороны в сторону. Омега пожал плечами и захлопнул дверцу. Его настроение сильно улучшилось, и прежние тяжелые мысли в момент улетучились.

– Надеюсь, он не съест Лаама, – заметил Энди, имея в виду внушительные размеры нового пса. Они снова ехали по той же дороге, на которой впервые встретились, и на лобовое стекло упали первые капли начинающегося дождя.

– Не съест! Брэйн защитит, если что, – засмеялся Штольц и в порыве накатившей на него нежности потянулся за поцелуем. Энди быстро чмокнул его и улыбнулся.

– Сейчас, милый, мы почти приехали, – сказал он, не отрывая руки от руля.

Штольц потянулся и погладил его член сквозь ткань, соблазнительно облизываясь и улыбаясь. Ему было сложно теперь понять Зеро, который избегал близости с альфами. Он ведь не был девственником и не имел фобии альф, как Штольц. Его пугал именно сам процесс. Немец думал о сексе каждый раз, когда Энди оказывался рядом. Всё начиналось невинно с жажды тактильных ощущений. Энди был просто необыкновенно притягательным и хотелось просто гладить его. Но это быстро перерастало в нечто большее и прикосновений не хватало. Поцелуи – отдельная тема! Иногда, когда альфа не успевал побриться и на лице выступала щетина, она корябала нежные губы и щёки Штольца. И это нравилось немцу ничуть не меньше, чем нетерпеливые, немного яростные проникновения, когда у них не было времени, чтобы растянуть его.

Штольц стал часто облизываться и немного поерзал на месте. В нём быстро разгорелось желание, и дорога до особняка превращалась в какой-то ад. Голова пса лежала не слишком удачно и задевала промежность. Он немного застонал, убрав Ферлирера с чувствительной точки, и угрожающе шикнул на него, когда нахальный пёс голодно облизнулся, почувствовав от хозяина запах возбуждения.

Энди усмехнулся и покачал головой, благодаря метке мгновенно ощутив желание омеги. Его большие пальцы побарабанили по рулю, выказывая нетерпение альфы. Штольц стал сильнее мять его член, уже чувствуя, как тот возбуждается и твердеет. Он отлично разобрал изменившийся запах Энди и понимал, что его тоже хотят.

– Кажется, нам обоим было мало в больнице, как считаешь? – Энди с легким раздражением включил дворники, недовольный, что дождь замедляет их. – И еще, что думаешь о том, насколько удобный диван в гостиной.

– Мне уж точно! – хмыкнул Штольц. Чтобы немного отвлечься от зуда между ног, он открыл окно и прикурил. Сидеть на одном месте было невыносимо, и долгая дорога лишала его шанса на прелюдию. Ещё немного, и он даже до гостиной не дотянет и завалит альфу прямо на пороге. Опять бедные собаки останутся голодными.

Энди с облегчением вздохнул, когда они подъехали к воротам особняка. Набрал код на панели, едва не ошибившись в знакомых от бесконечного количества наборов цифрах. Он переплел пальцы с омегой, небрежно припарковавшись на своем месте.

– Пойдем скорее домой, – ласково проурчал он. Штольц выпустил пса и вышел из машины, торопливо направился к двери и ждал альфу там, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. Энди прильнул к нему со спины, жадно целуя шею и плечи и лихорадочно ища в кармане ключи. Он выругался, когда не смог найти их в том кармане, в котором рассчитывал.

– Давай вскрою, – предложил Штольц.

– Погоди… вот черт, – Энди обшарил и карманы в куртке, неожиданно развеселившись. – Кажется, потерял. Ну и растяпа же у тебя альфа. Придется воспользоваться твоей помощью.

Штольц хмыкнул и присел рядом с замком, рассматривая его и отрицательно покачав головой. Нет, здесь слишком сложная система, открыть без отмычки не получится. Ну, тогда можно попробовать вариант «Б». Он припомнил, насколько большое было гнездо, куда входит язычок, и рассмотрел петли на двери.

– Нужен рычаг, – сообщил он Энди, рассчитывая на то, что если петли короткие, то дверь легко поддастся и уже через пару минут они будут внутри. Пёс деловито убежал осматривать окрестности, не слишком интересуясь их деятельностью.

– Хм, где-то тут была монтировка, подойдет? – спросил Энди, одобрительно посмотрел на своего омегу, гордясь его находчивостью, словно это была лично его заслуга.

– Угу, – кивнул Штольц, после того как, опустившись на колени, заглянул в щель под дверью и проверил пальцем её размер. Его очень воодушевляли подобные моменты, движение, необходимость что-то быстро предпринимать – всё это было интересно, добавляло жизни остроты и красок. – Вставляй вот сюда и поглубже.

– Какое заманчивое предложение, – Энди усмехнулся, держа в руках монтировку, которую принес из багажника стоящей рядом машины. Он ласково погладил Штольца по волосам, приладил инструмент в щель под дверью и надавил. Омега вскочил на ноги и тоже навалился, помогая ему, и вдруг вскрикнул:

– Осторожно! Сейчас ебнется на нас! – он схватил Энди за руку и потянул назад, как раз вовремя, потому что его прогнозы оказались верны и тяжелая, массивная дверь соскочила с петель и полетела прямиком на них. Она обрушилась с оглушительным грохотом, и небольшое стекло, заменяющее глазок, разлетелось вдребезги. Штольц звучно выдохнул и посмотрел на Энди.

– Ну… – развел тот руками. – По крайней мере, мы можем попасть внутрь. И я могу начать поиски новой двери.

Тут из глубины дома с писклявым лаем, поскальзываясь на паркете во время крутых поворотов, вылетел Лаам, намереваясь, видимо, защищать дом от грабителей, которые вынесли дверь и при необходимости разорвать их на маленькие куски. Он был так увлечен, что не сразу заметил, кто именно вернулся домой, а потом прокатился кубарем к самым ногам Энди.

– Привет, малыш, – альфа опустился рядом с ним на корточки и почесал животик щенка, а затем потрепал его по лопоухой голове. Доберман же замер в проеме, рассматривая их строго, а услышав чужой лай на заднем дворе тут же метнулся туда, проверять.

– Энди-и-и, пойдём! – жалобно протянул Штольц, запустив руку себе в брюки и поглаживая себя, раз уж такой чести альфа удостоил собаку, а не его.

– Конечно, прости, – Энди подхватил его на руки. – Я теряюсь от такого количества милоты, – он улыбнулся, целуя Штольца в нос. Быстро преодолев прихожую, они оказались в гостиной. Там все находилось в таком же идеальном порядке, который старался поддерживать Зет. Энди опустил Штольца на диван, небрежно спихнув подушки на пол. Немец через боль в колене обхватил его ногами и вскинулся, ловя губами поцелуй, ему хотелось поскорее ощутить альфу в себе, прикосновения его рук на своей коже и горячее дыхание. Дурацкая одежда мешала, и он старался поскорее избавиться хотя бы от футболки. Но одной рукой это было сделать довольно проблематично, а вторая была занята, перебирая волосы на затылке Энди.

– Давай скорее, я сейчас… не знаю, что… но… давай уже! – сбивчиво проговорил он. Энди оторвался от него, чтобы снять футболку через голову. Он поморщился от резких движений, но не остановился, расстегивая и стягивая с себя джинсы и белье. Все это альфа проделал настолько быстро, что смог позаботиться и о Штольце, помогая ему раздеться полностью.

– Может, хочешь как-то по-новому попробовать? – дразняще спросил он, кусаче целуя омегу в нижнюю губу.

– Да, – тут же согласился Штольц, интенсивно кивая и готовый уже трахаться, стоя на голове, если это необходимо для того, чтобы Энди уже пустил в ход член. – Только как?

– Повернись, – Энди уложил омегу набок, а сам пристроился сзади и, приподняв здоровую ногу Штольца, медленно вошел в него. Так оказалось глубже, чем лицом к лицу, но альфе явно не хватало контакта глаза в глаза. Он коротко прихватил Штольца за холку, по-хозяйски начав двигаться. Немец улыбнулся, как довольный кот, и даже соответственно заурчал в момент первого проникновения, чувствуя, как упругие стенки внутри него обхватывают альфу, и влетая на самую вершину экстаза. Ему хотелось пробовать с Энди много всего нового в сексе. Ему и вправду понравилось это чувство, он стал громко, гортанно вскрикивать от толчков, поначалу болезненных, но уже скоро приятных и невероятно желанных. Он широко улыбнулся, думая о том, что такого хрена, как у его альфы, больше нигде не сыщешь. Он подхватил себя одной рукой под колено, выше поднимая ногу.

– Сильнее, Энди! Я хочу ещё глубже! – просил он, подаваясь назад. Энди довольно заурчал, затрахивая его, гладя по быстро взмокшей талии. Омега по-прежнему покорно позволял засаживать себе по самые яйца, сдавленно вскрикивая. Он отклонился чуть назад и потянулся за поцелуем к альфе.

– Умница, – похвалил его Энди, любовно ощупывая везде, гладя в промежности. – Так хорошо принимаешь, – он еще ускорил темп, с похабными шлепками входя в тело Штольца. Альфа гортанно застонал, показывая, что ему тоже очень нравится происходящее.

– Это так классно! – выдавил из себя Штольц на немецком, хрипло и сладко, совсем как в старых фильмах порнушки. Он уже не мог двигаться в одном темпе с Энди, но старательно сжимал его в себе, иногда отпуская и позволяя сделать парочку скользящих толчков, а потом вновь возвращая сопротивление.

– Ты скоро? – Энди трогал его везде, наслаждаясь ощущениями кожи омеги под пальцами, но член старательно обходил, считая, что Штольц должен кончить только от проникновения, не иначе. Он снова вылизал метку и наставил засосов на шее, словно помечая свою территорию. – Мм, какой ты вкусный.

– Да, – протянул немец, поднимаясь на один локоть и выворачивая корпус, чтобы поцеловать Энди в губы. Он был невероятно гибким, как оказалось. Теперь вывернулся и вцепился рукой в шею альфы, целуя его, посасывая и немного прикусывая губы. – Без сцепки.

– Почему? – Энди чуть замедлился, чтобы оттянуть оргазм. Он жарко выдохнул свой вопрос в губы омеги, коротко лизнув его в щеку.

– Потому что запах твоей крови, милый, которая хлещет из раны, будит во мне психа, желающего вымазать в ней свои пальцы, – медленно проговорил Штольц. Энди не ответил, врываясь в его тело без всякой жалости, каждый раз полностью вгоняя крупный член в припухшую покрасневшую дырку. Он не чувствовал боли и, кажется, с трудом понимал, о чем говорит омега. Аль с каждым своим вскриком и толчком Энди приближался к разрядке. Он буквально чувствовал, как всякий раз что-то почти звенит внутри, отдаваясь слабым ещё, дразнящим наслаждением. Самое сладкое чувство, когда вот-вот.

– Ты мой, – Энди несдержанно укусил его, продолжая с силой иметь. – Давай вместе, – он задвигался резко и лихорадочно, в безумном желании полностью присвоить себе омегу.

– Да! Я сейчас! – выдохнул Штольц.

Энди кончил в него с рыком, полным удовольствия. Он удерживал Штольца, инстинктивно собираясь устроить вязку. Его разум все еще был сильно затуманен возбуждением, и до него не сразу доходило, что нужно остановиться и зачем вообще это требуется делать.

– Выйди, – зашипел Штольц, чувствуя, как узел набухает в нём, и поняв, что альфа вовсе не собирается его отпускать. Он слегка вильнул задницей, стараясь выбраться самостоятельно.

– Уже будет больно, – Энди бережно придержал омегу, чтобы не навредил себе. – Тянуть или все-таки сцепку?

– Сцепку, – вздохнул Штольц, укладываясь удобнее. У него промелькнула мысль заупрямиться и начать шипеть, но вдруг он понял, что это бессмысленно. Ему было хорошо, его альфа в нём, так какого чёрта выёбываться? Они вместе и это замечательно, пусть так останется всегда.

– Прости, любимый, – Энди удобнее устроил их на боку, обернув руки вокруг тела Штольца. – Ты же знаешь, что не забеременеешь, если не захочешь? – он покрыл поцелуями его шею и обнаженное плечо.

– В смысле?

– Я пью таблетки, – объяснил Энди.

– А, хорошо, – кивнул Штольц, прикрыв глаза. Он не стал расстраивать альфу и говорить ему, что антибиотики, которые он принимает, полностью нейтрализуют действия противозачаточных. Нужно просто самому пить таблетки и больше не рассчитывать на счастливый случай. Детей он, как и раньше, не хотел, но теперь, после выкидыша, даже мысли забеременеть Штольц не допускал. Нужно позвонить Дэвиду, и он подскажет, какие лучше принимать таблетки.

Вдруг с улицы послышался звук подъезжающей машины, и Лаам в дуэте с Ферлирером звонко залаяли на гостей.

– Вот дерьмо! – охарактеризовал ситуацию Штольц. Они вдвоём голые лежали на диване в гостиной, а выломанная дверь так и валялась у входа. – Это твои родители!

– Черт, может, хотя бы Зет с ними? – Энди с досадой закусил губу.