Текст книги "Я ревную не тебя! (СИ)"
Автор книги: Anna Tsezar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 49 страниц)
– Говорю же, настоящий демон в юбке. Бедный твой будущий избранник.
– Ну, юбки я практически не ношу, если ты не заметил. А на счет избранника мы уже говорили: не родился еще тот несчастный, которому я смогу понравиться. Ну или уже умер, – добавила Клэри, вспомнив о словах Рафаэля. Она улыбнулась как-то задумчиво, а потом тут же сказала, – Так что не увиливай, а надевай рубашку.
В этот раз Алек решил не спорить, ведь мысли его крутились вокруг фразы Клэри.
“Родился тот самый несчастный, и стоит прямо перед тобой. Только вот смелости у него не хватает, чтобы сказать тебе об этом,” – подумал Алек,но вслух ничего не сказал.
Он все еще сидел на кровати, только теперь повернулся к Клэри не спиной, а лицом. На лбу у него выступили новые капельки пота, а тело все еще разбирала мелкая дрожь. Алек стал застегивать пуговицы рубашки, пытаясь не смотреть на Фрэй, которая сейчас стояла к нему спиной и что-то перебирала на столике, где лежали лекарства и средства для перевязки. Алеку настолько нравился тот факт, что девушка сейчас хозяйничает в его комнате, что ему самому стало немного страшно.
А Клэри тем временем взяла на столике обезболивающие таблетки и повернулась к Лайтвуду, но её взгляд упал на лоб парня, на котором блестели те самые капли пота. Она вспомнила ту странную дрожь в теле охотника и перепугалась не на шутку. Она поставила обратно на столик стакан с водой и положила таблетки, которые взяла перед этим, чтобы дать Алеку. Охотница подошла к Алеку и обеспокоенно посмотрела на него.
– Не нравится мне твое состояние, Лайтвуд. Ты весь дрожишь и вспотел. У тебя случайно нет жара? – спросила Клэри, и не дожидаясь ответа, прижала ладонь ко лбу Алека, чтобы проверить не горячий ли он ( я про лоб говорю, если что. То, что Алек горячий, мы с вами и так знаем). Сам же Лайтвуд немного ошарашено поднял взгляд на девушку, которая стояла сейчас слишком близко к нему. Ему стоило просто протянуть руки вперед, и он смог бы обнять её и прижать к себе. Но он держался, правда, из последних сил.
– Откуда такая заботливость, Фрэй? – подозрительно прищурившись, спросил Алек. – То перевязку мне делаешь, кстати, спасибо тебе за это. Потом с рубашкой помогаешь, таблетки какие-то ищешь, а теперь вон проверяешь, нет ли у меня жара. В чем подвох такой резкой смены твоего ко мне отношения? – еще более подозрительно спросил Алек.
Клэри, которая до этого стояла все так же близко к парню, теперь повернулась и отошла обратно к столику. Там она остановилась, взяла таблетки и стакан с водой, после чего вновь повернулась к Лайтвуду и сказала, протягивая ему то, что держала в руках, и наглым образом игнорируя предыдущие слова охотника.
– На, это обезболивающее. Оно снимет немного боль.
Алек еще больше прищурился, но таблетки и стакан взял. Он положил на язык таблетки, после чего запил их водой, не отводя взгляда от стоящей напротив девушки. Затем он протянул ей обратно стакан и повторил свой вопрос.
– И все же, с чего это вдруг такая доброта? Тебе что-то от меня нужно?
Клэри усмехнулась и сказала притворно веселым и игривым голосом.
– А может, я тайно и бесповоротно в тебя влюблена и просто забочусь о тебе, потому что волнуюсь? – в её взгляде горели искорки игривости, голос был наполнен весельем и иронией, а все истинные чувства, среди которых волнение и тревога, были глубоко спрятаны, чтобы их невозможно было заметить. Клэри наблюдала за реакцией парня, и она была просто эпичной.
Алек, услышав эти слова, замер на месте, так и не застегнув последнюю пуговицу на своей рубашке. Руки внезапно перестали слушаться, а сердце на мгновение перестало биться. Он поднял на неё свой удивленный и ошарашенный взгляд и просто сидел молча, не в силах что-либо сказать. Он боялся предположить, что её слова могут быть правдой. А еще больше он боялся, что это лишь шутка, чтобы подколоть его.
А Клэри растолковала его ступор и молчание совершенно иначе. Она упрямо не обращала внимания на ноющую боль в сердце, которая стала медленно, но уверенно разрастаться, мешая дышать. Она нарочито весело и звонко засмеялась, маскируя за этим смехом желание закричать во весь голос.
– О Ангел, Лайтвуд, расслабься. Тебе демон походу отбил чувство юмора своим укусом. Хотя, у тебя его никогда и не было. Шутка это была, шутка. И прекрати ты уже смотреть на меня, как на мерзкого демона-перевертыша или на очередной кулинарный шедевр Иззи, – её голос звучал легко и весело, и можно было позавидовать и восхититься выдержкой и самоконтролем этой нефелимки.
Алек же наконец-то вышел из того состояния ступора и уже более ясным взглядом посмотрел на девушку. Через связь, установленную благодаря сфере, он почувствовал легкую обиду, которую сейчас испытывала Клэри. Странно, но больше ничего Алек не мог почувствовать, будто остальные эмоции и чувства девушки были для него заблокированы. Но ему и этого одного чувства хватило, чтобы обозвать себя дураком.
“Она ведь действительно могла иначе расценить мою реакцию. Она могла подумать, что мне противна даже мысль об этом, раз уж она сравнила мой взгляд на неё со взглядом на блюда Изабель. О Ангел, вот почему я такой идиот, которому так фатально везет во всем и везде?”
Не получив ответа на свой мысленный вопрос, Алек сказал.
– Клэри, я ведь не хотел тебя обидеть. Я только.., – но договорить ему не дали. Девушка вновь засмеялась и сказала.
– Вот почему до тебя так туго доходит? Это была шутка, и обижаться я не собираюсь, потому что просто не на что обижаться. Это тебе понятно, Лайтвуд?
– Хорошо, тогда мой вопрос все еще в силе. Тебе что-то нужно?
– А ты очень догадлив, Алек. В самую точку попал, – самодовольно ухмыляясь, ответила Клэри.
– Позволь тогда поинтересоваться, что же именно тебе от меня понадобилось? Если потрепать мне нервы, то приходи в другой раз. Сейчас я не настроен на это, – с усмешкой ответил Алек, но в душе его закралось подозрение насчет того, что именно хочет от него Клэри. Уже через секунду он получил подтверждение своим догадкам, ведь девушка сказала.
– Я хочу, чтобы ты мне все рассказал. Что это было за свечение, как исчезли демоны, как у меня получилось спасти тебя, и что значат слова Магнуса о том, что история повторяется? Ты должен мне все рассказать, Алек. И о том, как тебе удалось заживить мою рану, ведь Магнус сказал, что он не колдовал надо мной. Абсолютно все, Алек, -Клэри была настроена решительно, и Лайтвуд это понимал.
– А что же Бейн сам тебе все не рассказал, раз уж сказал, что не колдовал над тобой? – недовольно спросил парень.
– Он сказал, что дал тебе слово, и что все это мне расскажешь ты. Так что я жду, Алек, -еще более настойчиво ответила Клэри, а Алек лишь вздохнул.
– Хорошо, я все расскажу. Только тебе лучше присесть, а то слушать придется много.
Клэри повиновалась и села с другой стороны кровати, поджимая под себя ноги. Странно, но она не испытывала никакой неловкости от того, что сейчас сидит на кровати Алека в его комнате, а сам парень сидит на второй половине кровати, почти касаясь своим коленом её. Ей было очень даже комфортно.
– Ты правда хочешь все это знать? – спросил Алек, – Услышанное может тебе не понравиться.
Но Клэри была непреклонна.
– Рассказывай, Алек. Я не уйду отсюда, пока все не узнаю.
– Хорошо.
И Алек стал рассказывать. Он не смотрел на неё, а устремил свой взгляд на собственные руки, которые лежали на коленях, иногда переводя его в окно или еще куда-то. Куда угодно, только не на Клэри.
Он начал рассказ с того момента, как они прибежали в её комнату и увидели её без сознания. Он рассказал о словах мага о том, что нужна кровь, о своем походе к Рафаэлю. Нюанс о сделке и свою чрезвычайную нервозность он решил опустить.
Дальше он рассказал ей о её…смерти. Эта часть рассказа далась ему особенно тяжело. Воспоминания нахлынули и накрыли его с головой, а голос стал пропадать и подрагивать. Именно поэтому он много раз останавливался и какое-то время просто молчал. И продолжал говорить лишь тогда, когда вновь обретал контроль над собственными эмоциями и голосом.
А еще более тяжело, даже не тяжело, а неловко ему было рассказывать о том, что послужило причиной возникновения сферы. Тогда у Алека просто произошел срыв, и он себя не контролировал. Но сейчас он не хотел, чтобы Клэри знала о том, что он проявил тогда такую слабость. Но иного выхода не было, нужно было рассказывать.
– Мне все это казалось каким-то нереальным, я не верил в то, что ты умерла. Иззи уже билась в истерике, Джейс был похож на привидение, таким бледным он стал. Магнус был сокрушен и обессилено рухнул в кресло. А во мне тогда родилась какая-то непонятная злость и обида что ли. Я злился на весь мир, злился на тебя, что ты умерла и заставила всех так страдать. Злился за слезы Иззи, за состояние Джейса. Я не знаю, как все это объяснить, – он в который раз замолчал, чтобы перевести дыхание. Алек сейчас смотрел на свои руки, в которых крутил выпавшую из волос Клэри заколку. А сама Клэри сидела и молча слушала, переваривая услышанное и боясь поверить в реальность этого. Алек тем временем продолжил.
– Не спрашивай меня, почему, но я не хотел, чтобы ты умирала. Не спрашивай, потому что я и сам не могу дать на этот вопрос нормальный ответ. Просто не хотел с этим мириться, верить в факт твоей смерти. И тогда я сел возле тебя на диван и взял за плечи, немного встряхивая. Я говорил что-то, но что именно -не помню. Это было какая-то бессвязная чушь. А потом все как-то изменилось. Я уже не видел комнату, а видел моменты из прошлого, начиная с момента твоего появления в Институте. Это были разные моменты, но в каждом из них обязательно присутствовала ты. Это было очень странно, будто я смотрел кадры из какого-то фильма, – Алек вновь затих, а Клэри пораженно расширила глаза. Ведь она тоже видела нечто подобное, только в её кадрах в главных ролях был именно Алек. Все это становилось еще более странным.
– Когда эти картинки исчезли, и я снова увидел комнату, ты уже дышала, а все остальные смотрели на меня круглыми от удивления глазами. Магнус еще раз проверил твое состояние и сказал, что ты абсолютно здорова, и что даже твоя рана полностью затянулась. Только вот я чувствовал боль в том месте, где у тебя должна была быть рана, а остался только шрам. Впрочем, это ты и сама тогда очень успешно проверила, – сказал Алек, на мгновение переводя взгляд на Клэри и вспоминая тот случай, когда она специально надавливала на свой шрам, ведь заметила, что Алек реагирует на эти движения.
Но долго смотреть на девушку он не смог, ему было как-то неловко. Вместо этого он встал с кровати, немного поморщившись, и подошел к окну, поворачиваясь к Клэри спиной. Он вновь заговорил, но так тихо, что его слова были еле слышны.
– А потом мне рассказали, что происходило в то время, как я видел эти картинки из прошлого. Все это время было то самое свечение, которое появилось сегодня ночью, когда мы держались за руки. Только вот тогда голубого цвета было больше. Как объяснил Магнус, оранжевый цвет – это твоя энергия, а голубой – моя. И вот то, что происходило, называется “связующей сферой” или как– то так. Это по -сути слияние наших с тобой энергий, которые вместе дают самый разнообразный результат. В тот момент это слияние смогло тебя оживить и полностью исцелить, – выдохнув, ответил Алек, а Клэри еще больше притихла. Но потом она вспомнила слова своей мамы и поэтому решилась задать вопрос.
– Погоди, то есть тем же утром, когда у меня было то видение о Валентине и маме, именно эта сфера подействовала и помогла маме прорваться ко мне? То есть… она как-то сработала на расстоянии? И как она вообще работает?
Алек вздохнул и устало потер шею рукой.
– Я не знаю точно, как она работает. Магнус сказал, что для этого нужен прямой контакт. То есть прикосновение друг к другу. Мол эта сфера чувствует истинные намерения двух людей, их мысли. Понимает, насколько чисты и безкорыстны их желания и та просьба, с которой они прибегают к использованию сферы. Обычно, её вызывают те, кто о ней знает и знает механизм её действия. Но в редких случаях она возникает спонтанно у людей, которые о ней не знали. Так получилось и у нас тогда.
– Но ты не ответил насчет моего видения. Если для этого нужен прямой контакт, то это значит… что ты был тогда в моей комнате? – немного пораженно выдохнула Клэри, ведь вспомнила, что видела тогда смерть Алека. И она не знала, шептала ли имя любимого во сне. Если да, и это слышал Алек, то самое время провалиться сквозь землю.
– Да, я пришел тогда к тебе. Еще одним из свойств этой сферы есть то, что мы можем чувствовать состояние, некоторые чувства и эмоции друг друга. Что– то типа связи парабатаев. Мы можем улавливать сильные эмоции друг друга, если прислушаемся. Тогда я, будучи в своей комнате, буквально подскочил на кровати от нереально сильного чувства боли, страха, отчаяния и еще много чего другого. Ну я сразу побежал к тебе и увидел, что ты спишь, но мечешься по всей кровати, будто в агонии. Я хотел тебя разбудить, взял за плечи… ну тогда и сработала сфера. Видимо, Джослин уже долгое время пыталась к тебе прорваться, и сфера решила помочь. Я правда не знаю, как все это происходит, – честно ответил Алек и вновь замолчал. А Клэри стала все активнее и активнее соображать. А еще она стала злиться на Алека за то, что тот все это скрывал от неё. И её напрягла фишка с ощущением чувств друг друга. Она его эмоций не чувствует, а вот он её. Этот факт ей не нравился.
– Хорошо, допустим. То есть сегодня ты уже преднамеренно использовал сферу для уничтожения демонов, так?
Алек лишь кивнул.
– Ты знал, как она работает, и что нужно делать. И судя по тому, как легко ты сейчас все рассказываешь, ты уже успел попрактиковаться в этом, так? – девушка стала немного закипать.
Алек молчал, не поворачиваясь к ней лицом.
– Сколько раз ты ” прислушивался” к моим эмоциям? И эта сфера, она ведь позволяет читать мысли, так? Поэтому я услышала твой голос у себя в голове, когда мы собирались идти к Рафу, так ведь?
Алек все еще молчал, закрыв глаза и сжав руки в кулаки.
Клэри злилась все больше. Она встала с кровати и подошла к Алеку сзади.
– Не молчи, Алек, а отвечай! Сколько раз ты копался во мне, в моих мыслях и чувствах? Сколько, Алек? – она немного повысила голос, и Алек не выдержал. Он повернулся к ней и немного громче, чем стоило, ответил.
– Да, я ” прислушивался” к тебе, когда это нужно было. И да, это я сегодня помог тебе успокоиться и забрал твои переживания и волнение, послав тебе спокойствие и уверенность. И да, мы можем читать мысли друг друга, но я не знаю, как это работает. Для меня все это так же непонятно, как и для тебя. Да, сейчас я знаю немного больше, но неделю назад я с таким же непониманием слушал объяснения Магнуса. Я так же был растерян, как и ты сейчас!
Клэри же очень не понравился тон Алека, и это лишь подогрело её злость.
– Я не растеряна, Алек. Я зла! Очень зла. И зла не из-за того, что ты испытывал эту сферу, и даже не из-за того, что ты чувствовал мои эмоции, хоть мне это не нравится. Я зла на тебя за то, что ты мне ничего не рассказал! Вы все прекрасно всё знали, вы видели, как я пытаюсь найти ответы на некоторые совсем уж безумные вопросы, но вы молчали! Вы смотрели, как я медленно схожу с ума, но не рассказывали мне об этом. Я чувствовала себя сумасшедшей, когда слышала у себя в голове твой голос, когда чувствовала те эмоции, которых не испытывала в тот момент, когда чувствовала боль, которой у меня просто не может быть. Я думала, что медленно схожу с ума, а ты все знал! Ты знал, что все это значит,и молчал.
– Но я испытывал все то же самое, Клэри! Не забывай об этом. Я прошел через то же, что и ты. И я не хотел принимать все то, что сказал Магнус. И я тоже считал все это каким-то нереальным. Я не мог смириться с этой сферой и её действиями, – перебил Клэри Алек, который уже тоже начал злиться.
– Но ты знал о том, что с тобой происходит. Разница между нашими ситуациями в том, что ты не хотел мириться с тем, что с тобой происходит, не хотел принимать данные тебе объяснения. А я не имела этих объяснений. Я не знала, что со мной происходит, и никто из вас не хотел мне помочь. Вы ведь все знали, да? И Джейс, и Иззи.. Они тоже знали, но молчали, так ведь? Это ты им запретил говорить мне что – либо, да?
– Да, я запретил, – натянуто ответил Алек, пытаясь сдерживать свой гнев. А Клэри сдерживаться не собиралась.
– Но зачем? Зачем ты это сделал? Неужели ты меня настолько ненавидишь, что тебе нравиться наблюдать за тем, как медленно я съедаю себя изнутри и схожу с ума?! – эти слова ударили Алека, словно удары плетью. Он даже немного отшатнулся, как от пощечины. И в этот момент он перестал контролировать свою злость. Он наклонился немного вперед, чтобы их лица оказались на одном уровне, и стал говорить: резко, четко, громко.
– Да потому что я хотел уберечь тебя от самокопания и ненужных мыслей! Скажи мне, ты себя сейчас прекрасно чувствуешь после того, как я рассказал тебе о том, что ты была мертва? Тебе стало легче от этого? Или же у тебя появилось миллион новых мыслей и чувств, наподобие ” может, лучше бы я умерла, может, тогда бы многим было проще” или же ” если я умерла, значит, пришло мое время. Может, я больше не нужна в этом мире?”. Скажи, не появились ли у тебя подобные мысли? Молчишь? Я и сам знаю, что появились. Я сам сегодня целый день не могу выбросить подобные мысли из своей собственной головы! -резко сказал Алек, слегка срывающимся на крик голосом.
– Ты считаешь себя самой несчастной и никому не нужной. Ты обвиняешь всех и вся в том, что они желают тебе зла или хотят обидеть. Ты обижаешься на весь мир и высказываешь подобные обвинительные речи, даже не разобравшись в мотивах того, кто это сделал. Ты просто даже подумать не хочешь о том, что кто-то хотел сделать как лучше, чтобы тебе же было проще жить в этом гребаном мире! Ты во всех видишь врагов и людей, которые тебя ненавидят! Да ты даже готова поверить в то, что я или кто-то из нас желает тебе смерти. Если бы тебе кто-то сказал, что я хочу тебя убить, ты бы поверила? Можешь не отвечать, я и так знаю, что да. Ты конкретно во мне все это время видишь врага лишь потому, что я не увиваюсь за тобой, как Джейс, или не сплетничаю, как Иззи. Ты видишь во мне угрозу или даже врага, потому сейчас и бросаешь мне в лицо обвинения в том, что я хотел сделать тебе хуже, заставить страдать. И я даже не буду тебя убеждать в обратном, потому что ты меня не услышишь. Ты вбила себе в свою рыжую головушку, что я в априори не могу желать тебе добра, и упрямо придерживаешься этой мысли. Что ж, раз тебе так удобней, то пусть будет так. Я спорить с тобой больше не буду. Только запомни одну простую вещь: вокруг тебя тоже есть люди, которым тоже может быть тяжело, больно. У которых в жизни тоже не все гладко. И это по крайней мере эгоистично зацикливаться на собственных бедах, не замечая ничего, что происходит дальше твоего собственного носа, ведь если обернуться и посмотреть с другой стороны, то многие привычные вещи могут показаться совершенно иными. Попробуй как-то на досуге. Может, понравиться.
Алек замолчал и выпрямился, вновь отодвигаясь от Клэри. Его аж трясло от злости и какой-то непонятной обиды на то, что Клэри именно так все восприняла. Она не увидела в его действиях ничего хорошего, только злой умысел. И это обижало и злило парня.
А Клэри тем временем стояла, сжав руки в кулаки, и часто моргала, чтобы убрать накатившие слезы. Каждое слово Алека отзывалось болью в сердце, и хотелось просто сбежать из комнаты куда глаза глядят и закричать во весь голос. Но она лишь выдохнула и безэмоциональным голосом сказала.
– Я бы советовала тебе сделать то же самое. Ты говоришь, что я легко поверила бы любому, кто сказал бы мне, что ты хочешь меня убить. Как же плохо ты меня знаешь, Алек. Какого плохого мнения обо мне. Ты ненавидишь меня, я знаю это, только вот не пойму за что именно. Я ничего тебе не сделала, а твоя ненависть буквально душит меня всякий раз, когда я оказываюсь рядом с тобой. Ты говоришь, что я не хочу подумать о том, что ты можешь желать мне добра, а не зла. А вот скажи мне, был ли хоть один момент, когда ты проявил по отношению ко мне любое чувство, кроме злости, ненависти, отвращения и прочего негатива? Назови хоть один такой случай, и тогда я признаю свое поражение и свою неправоту. Молчишь? Вот тебе и ответ, Алек. Ты сам виноват в том, что у меня такое мнение о тебе, по твоим же словам. Хотя ты очень сильно ошибаешься, рассуждая об этом. В твоих словах не было и доли правды, но я тоже не собираюсь тебя переубеждать. Это бесполезно, пустая трата времени. И своими словами я пыталась показать тебе, что мне обидно и больно от того, что вы скрыли от меня такую важную информацию, которая напрямую касается меня. Вы не подумали обо мне, что бы ты сейчас не говорил. Принимая это решение, ты думал не обо мне и о том, как будет лучше для меня. Ты думал о себе, как будет тебе выгодней. И это действительно печально. Но я не хочу больше говорить об этом, и вообще с тобой говорить я больше не хочу. Видимо, нам противопоказано общение и вообще нахождение рядом. Посему спешу увеличить расстояние между нами, чтобы ты смог уменьшить свою злость, которая сейчас просто горит в твоих глазах. Можешь успокоиться, я больше ничего спрашивать не буду, впрочем, я вообще ничего тебе говорить не буду. Всего хорошего.
Бросив напоследок эти слова, Клэри развернулась и вышла из комнаты Алека, направляясь к себе. Она не смогла сдержать свою злость, потому сильно хлопнула дверью комнаты Алека, от чего сам Лайтвуд вздрогнул. И только сейчас, когда за Клэри закрылась дверь, он понял, что сейчас натворил и как ужасно себя повел. Он сокрушенно рухнул на кровать и обхватил голову руками.
Клэри же, ворвавшись в собственную комнату, тут же упала на кровать лицом вниз и положила себе подушку на голову, прижимая её так сильно, чтобы не слышать никаких звуков, в том числе и собственных мыслей. Её душила обида и боль, но вместо слез, она лишь крепче сжимала зубы.
Пролежав так некоторое время, она резко села и перевела взгляд на прикроватную тумбочку, где лежал её альбом для рисования. Клэри взяла этот альбом и открыла его на странице, где был нарисован второй портрет Алека. На первом об был нарисован с холодным взглядом и ангельскими крыльями. А вот на втором у Алека на губах играла легкая улыбка, а в глазах была теплота. Этот рисунок настолько завораживал девушку, что, смотря на него, она иногда забывала о том, как ведет себя Алек именно с ней. Она забывала о его ненависти к ней, а видела только эту теплоту в его взгляде. А сейчас она очень ярко помнит недавнюю вспышку злости в его глазах. Именно поэтому она в порыве собственной злости и обиды вырвала лист с этим портретом и смяла его как можно сильнее, после чего со злостью бросила на пол. В следующую секунду туда полетел и сам альбом, а Клэри подтянула к себе ноги, согнув их в коленях, и поставила на них руки, закрыв ими лицо.
Впрочем, она тут же резко вскинула голову и встала с кровати. Она уверенным и быстрым шагом направилась к двери, намереваясь выйти из Института. Она больше не могла оставаться в этом помещении, потому и шла сейчас к выходу. Благодаря своему Дару, она создала руну, благодаря чему её не могли видеть не только примитивные, но и охотники. Именно поэтому она сейчас прошла мимо Джейса, и он её не заметил.
Клэри сейчас шла к Саймону, единственному человеку ( вампиру), которому она могла рассказать абсолютно все. А сейчас ей необходимо было выговориться.
Видимо, злость подгоняла девушку идти вперед, не обращая внимания ни на холод, ни на ветер, ни на внутреннюю боль. Она довольно быстро добралась до Отеля и теперь стояла перед входом и собиралась постучать в дверь. Но та открылась раньше, чем кулак девушки коснулся двери. И открыл её не Саймон, как всегда бывало, а Рафаэль Сантьяго собственной персоной.
Рафаэль обеспокоенно посмотрел на девушку и без особого труда заметил боль в её глазах.
– Клэри, что случилось? Почему ты здесь?
Но Клэри не ожидала увидеть Рафа, поэтому сейчас была удивлена. Она постаралась замаскировать все свои чувства и сказала, пытаясь сделать свой голос как можно спокойнее.
– Нет, ничего не случилось. Просто… Я хотела поговорить с Саймоном, он здесь?
– Нет, Льюис сейчас гуляет со своей охотницей, – Раф подозрительно прищурился, – Что стряслось, Клэри?
– Ничего. Ладно, не обращай внимания. Я потом позвоню Саю. Я пожалуй пойду, – она уже повернулась, чтобы уйти, но Раф взял её за руку и остановил.
– Клэри, ты же не считаешь, что я слепой дурак и не вижу твоего состояния? – сказал он спокойно.– Помнишь, я тебе буквально вчера говорил, что ты всегда можешь придти ко мне, если тебе будет тяжело. Тебе сейчас я тяжело, я же вижу, но ты не хочешь мне рассказывать. Почему?
Он смотрел ей в лицо, пытаясь перехватить её взгляд, но она его упрямо отводила. Потом она тяжело вздохнула и сказала, поднимая на него взгляд.
– Я поссорилась с Алеком, в очередной раз. И мне сейчас обидно…и больно,– сказала Клэри, тяжело вздыхая.
Раф не выдержал и закатил глаза, в душе усмехаясь этому.
– Давай лучше пройдем внутрь, а то ты замерзнешь.
Клэри повиновалась, и молча они прошли в кабинет Рафа, где Клэри села на диван, а Рафаэль расположился рядом с ней, перед этим накинув ей на плечи плед. Девушка немного удивилась и с усмешкой спросила.
– Неужели вампирам становиться холодно?
– Это я специально для тебя приберег, – с не меньшей усмешкой ответил Раф, а потом уже совершенно серьезно добавил, сидя возле Клэри.
– Ну, я слушаю. Что у вас опять случилось? Вы можете хоть день прожить спокойно без ссор?
Клэри вздохнула и стала рассказывать. Она говорила обо всем, даже не контролируя свои слова. Она начала еще с того момента, как пришла в Институт, обо всех их ссорах, о ненависти Алека к ней. А потом она перешла непосредственно к событиям последней недели. Она рассказала о своей смерти и чудесном воскрешении, о котором сама узнала только сегодня. Об этой чертовой сфере и том, как сама девушка сходила с ума все это время, не зная причину такого состояния.
А потом она рассказала о том, что произошло прошлой ночью, о битве, сфере, эффектном исчезновении всех демонов и том прекрасном свечении. Она рассказала о ранении Алека и том, как ей удалось его спасти. Клэри рассказывала абсолютно все и в мельчайших подробностях, снова и снова переживая все эти моменты. Она смотрела куда-то в пустоту, будто просматривала произошедшее, а руками неосознанно теребила плед, в который она укуталась.
Раф же слушал все очень внимательно, но с каждой новой репликой девушки его глаза расширялись все больше и больше. Но тем не менее он параллельно вспоминал поведение Алека, которое видел сам Рафаэль. Он ясно помнил взволнованность и обреченность нефелима, когда тот приходил к нему за кровью для Фрей. Такое поведение не свойственно человеку, который не испытывает ничего, кроме ненависти. Просто он слишком хороший актер, как и сама Клэри.
А девушка продолжала говорить и наконец-то дошла до событий сегодняшнего вечера. Она рассказала о том, как делала ему перевязку, и о последующем разговоре. Она практически дословно пересказала ему их разговор, но в её голосе уже почти не было эмоций. Если Алеку она все высказывала эмоционально и со злостью, то теперь её голос был тихий и пустой, полностью лишенный эмоций.
Рафаэль же, услышав этот разговор, лишь усмехнулся, но не перебил девушку, которая в который раз глубоко вздохнула и сказала.
– Ну я и психанула, решила, что там я больше не могу находиться. Я нанесла руну невидимости и ушла с Института, собираясь поговорить с Саймоном и все ему рассказать. Только вот не подумала, что его может не быть на месте. Я не знала, что Иззи ушла. Вот такая в общем история. И сейчас мне так паршиво, что уже даже не осталось сил на злость и психи, – подвела итог своего рассказа Клэри и перевела взгляд на Рафа.
– Думаешь, я истеричка, которая на пустом месте устроила скандал?
Раф улыбнулся и сказал.
– Ну ты ведь не обидишься, если я отвечу так, как думаю? – его взгляд был сама невинность.
Клэри усмехнулась и покачала головой.
– Да я и сама уже понимаю, что устроила скандал на пустом месте. Просто я слишком сильно разозлилась тогда и обиделась на него за то, что он мне ничего не рассказал. Ну и раскричалась, а потом он стал кричать, ну и я ответила. Ну а что, мне идти на попятную, когда он уже в открытую на меня орет?
Раф уже засмеялся, звонко и заразительно.
– Типичная женская логика, – сквозь смех проговорил он.– И что ты теперь будешь делать? Тебя же будут искать, они будут волноваться. Ты об этом не подумала?
Клэри вздохнула.
– Да никто меня искать не будет. Алек только рад от меня избавиться, Иззи сейчас занята Саймоном, им не до меня. А Джейс… он вряд ли даже узнает, что меня нет, ведь в мою комнату не заходит.
В этот раз Сантьяго раздраженно вздохнул.
– Слушай, вот ты несправедлива к Лайтвуду. Я не защищаю его, но он не настолько плохой, как тебе кажется,– Раф хотел сказать еще что-то, но его перебил телефонный звонок. Он посмотрел на дисплей и широко улыбнулся.
– Вот почему я не удивлен сейчас? – Раф повернул к Клэри свой телефон, где на дисплее светилась надпись: ” Льюис”. – Ставлю на то, что Лайтвуд ему уже позвонил, и он теперь хочет узнать, не приходила ли ты в Отель.
Вампир загадочно усмехнулся и принял вызов.
– Льюис, ты решил даже на своем свидании мне нервы потрепать?
Но Саймон не был настроен на шутки.
– Рафаэль, Клэри не приходила в Отель? Она меня не искала? – быстро и очень взволновано спросил Сай, а Раф усмехнулся. Он включил громкую связь, чтобы Клэри все слышала.
– А что такое? Почему ты об этом спрашиваешь?
– Раф, просто ответь!
– Не наглей, Льюис. Если я спрашиваю, ты обязан мне ответить. Так что я слушаю! – придав строгости в свой голос, сказал Рафаэль, а Клэри даже затаила дыхание, ожидая ответа друга.
– Клэри пропала, – недовольно ответил Саймон, – Мне только что звонил Алек, очень злой и нервный Алек, должен сказать. Таким он не был даже в ночь ранения Клэри, когда он меня чуть не убил, хоть это весьма проблематично сделать. Его злость и нервозность буквально сочилась через телефон.
–Пропала? А что же случилось? – спросил Рафаэль, изогнув одну бровь и посмотрев на ошарашенную Клэри, будто говоря: ” Ну, я же говорил тебе”.
Саймон раздраженно сказал.
– Не знаю я, что у них опять произошло. Но я впервые услышал, как Алек называет себя идиотом. Он сказал, что повел себя как идиот, и поэтому Клэри сбежала с Института. Он уже обыскал весь Институт, но там её нет. У Магнуса её тоже нет, ему он уже звонил. Потом позвонил мне, узнать, не приходила ли она ко мне. Я сказал, что я сейчас с Изабель, но позвоню тебе, чтобы узнать, не приходила ли она в Отель. Так вот, повторю свой вопрос: Клэри приходила в Отель?! – последний вопрос был задан уже повышенным голосом, в котором сквозила злость.
