Текст книги "Я ревную не тебя! (СИ)"
Автор книги: Anna Tsezar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 49 страниц)
Эти двое дружили ещё с самого раннего детства, когда семья Саймона переехала в дом, где жила Клэри со своей мамой. Им тогда было всего лишь по четыре года, но каждый из них был умнее своих лет, потому и вел себя несколько иначе. Они категорически не воспринимали песочницы, считая это слишком детской забавой. Зато они часто любили сидеть и рисовать, либо же играть в какие-то более «умные», как говорила маленькая Клэри, игры.
Они подружились после первой же встречи, когда Клэри врезала мальчику, на год её старшему, в глаз за то, что тот назвал Саймона «скучной бякой». А знаете, как обидно было услышать такое, когда тебе всего четыре года? Вот и вступилась наша смелая девочка за робкого мальчишку, который считал себя слишком хорошо воспитанным, чтобы отвечать подобным хамам. А Клэри, хоть и была хорошо воспитана, считала, что обидчикам нужно давать сдачи! Вот она и дала тому мальчику в глаз, подошла к Саймону, взяла его за руку и с видом старшей сестры сказала: « Не обращай внимания. Сам он невоспитанная бяка!». После этого она совсем по-взрослому показала язык тому мальчику, который сидел уже в песку и держался за глаз рукой, и с гордым видом победителя увела Саймона к себе домой пить чай с пирожками. Собственно, с того самого дня они и стали не разлей вода. Все время вместе, друг за друга горой, в радости и в горе, как говорится.
Когда они стали немного старше, лет в 12-13, Саймон понял, что Клэри нравится ему совсем не как подруга, а как девушка. Он влюбился в неё, но на самом деле, это была не влюбленность. Он просто привык к ней, она была для него самым дорогим человеком, после мамы и сестры. У них не было друг от друга секретов, каждую свободную минуту они проводили вместе. В школе вместе, дома вместе, гуляют вместе. Вот он и принял эту привязанность за любовь. Он любил её, это бесспорно, но только как подругу, даже как сестру. Они давно стали больше, чем просто друзья. Они стали братом и сестрой, родными друг для друга людьми, поэтому так боялись потерять друг друга.
Именно поэтому Клэри и не смогла решится на то, чтобы Саймон умер. Именно поэтому она обрекла его на жизнь вампира, в дальнейшем обрекая и на то, что он однажды потеряет и её. Вампиры – бессмертны, охотники – нет. Однажды смерть станет между ними, и тогда Саймон будет страдать. Но Клэри не смогла отпустить его так рано, и теперь он это понимал. Теперь он понял её поступок и в душе признался себе, что на её месте поступил бы точно так же. Он не смог бы попрощаться с ней так рано.
Именно поэтому сейчас Саймон так корил себя за то, что не уберег её. Из-за него она могла умереть, он мог лишиться такого дорогого сердцу человека. И даже когда Иззи позвонила и сказала, что Клэри жива и полностью здорова, он все равно не мог найти себе места, волнуясь за подругу, за сестру.
Утром он говорил с ней, слышал её голос, смех, а это значило, что с ней все действительно хорошо, но он все равно волновался. Она часто в детстве обманывала его, чтобы он не волновался. У неё могла быть температура под 40, а она ему говорит по телефону, что всего лишь немного болит горло. Она всегда беспокоилась за него и продолжала оберегать и защищать, готовая дать в глаз любой «бяке», которая вновь посмеет обидеть её лучшего друга, брата. А ведь это именно он должен защищать её, ведь он парень, он защитник. Но он не уберег.
Все эти два дня он занимался самобичеванием и ходил, как в воду опущенный. Он срывался на каждом, кто под руку попадался, пытаясь хоть так выпустить пар. Вообще, в эти дня в отеле было слишком опасно и напряженно, ведь по нему ходили два злющих и нервных вампира, которым лучше было вообще на глаза не попадаться. Почему два, спросите вы? Первый – это Саймон, а вот второй – это Рафаэль. Именно он сейчас, как и Саймон, не мог себе найти места, ожидая этой встречи.
С Рафаэлем все намного сложнее, чем с Льюисом. Если Саймон был другом Клэри ещё с раннего детства, то Раф познакомился с ней лишь немного больше месяца назад. И с первой же встречи она смогла его зацепить. Она смогла пробудить в нем что-то такое, чего и он сам от себя не ожидал. Впервые за столько лет ему захотелось улыбаться, смеяться, радоваться чему-то… Ему захотелось жить, как бы странно это не звучало, учитывая тот факт, что речь идет о вампире.
Сантьяго не один десяток лет живет в этом мире, многое повидал, многих потерял… Он давным давно перестал радоваться этому существованию и уже забыл, каково это быть живым. Он решил для себя, что главное – это его клан, его подчиненные и его вид. Он давно перестал даже думать о том, что может быть так хорошо и приятно. Каждая встреча с этим улыбчивым огоньком приносит ему необъяснимую радость и тепло, которое разливается по всему его телу.
Парень уже успел заметить, что при каждой встречи пялится на неё, как хищник на свою жертву. Он просто пытается запомнить каждую черту её лица, которое почти все время освещено прекрасной улыбкой. Да и слишком слаб он перед этой нефелимкой. Каждый раз, когда она его о чем-то просит, он просто не может ответить ей отказом. Стоит вампиру посмотреть в её глаза, как слово ” нет” застревает в горле, и он соглашается, только бы девушка не грустила, а улыбнулась.
Так было и с этим Льюисом, которого теперь Раф вынужден терпеть каждый день. Он видел, насколько этот парень дорог для девушки, и как она страдает. Именно поэтому он не смог просто отвернуться и пустить ситуацию на самотек. Именно из-за этой хрупкой девченки и её зеленых, словно молодая листва, глаз он обрек себя на круглосуточный треп этого новичка и его глупые шутки. Но все это тут же блекнет, когда Рафаэль видит благодарную и счастливую улыбку Клэри, видит радость и благодарность в её глазах. Ради этой улыбки он готов пойти на что-угодно, сделать все, что в его силах. И даже невозможное он сделает ради неё.
И вот сейчас Рафаэль уже который час мерил шагами собственный кабинет, ожидая того момента, когда девушка придет в отель. Он знал, что предстоит какой-то серьезный и очень важный разговор, но не это его волновало. Парень просто хотел убедиться, что с ней все в порядке. Все эти несколько дней он отчаяно пытался сдерживать свой гнев, чтобы не уничтожить этого Льюиса, который оставил её одну. Но еще больше он злился на самого себя, ведь это именно ОН позвал тогда Саймона! Если бы он повременил и позвал его хотя бы через час, то всего этого не случилось бы. Сай проводил бы Клэри до Института, и её не ранили бы. Она бы не пережила эту боль, а Раф не изводил бы так себя. Слишком много ” бы”…
А еще ему была весьма интересна реакция Алека на все это. Рафаэль уже давно знает Лайтвудов и успел получить определенное представление о старшем Лайтвуде. К тому же свое отношение к Клэри он очень явно демонстрировал все это время. Именно поэтому настолько неожиданно и странно выглядела забота парня о девушке, когда ту ранили.
Вообще Раф не слишком подробно помнил ту ночь, ведь все его силы ушли на то, чтобы выглядеть равнодушным в тот момент, когда он узнал о ранении Клэри. Вампира накрыл страх за девушку и переживания, но этого нельзя было показывать, поэтому он продолжал мастерски играть роль безразличного и флегматичного вампира, хотя внутри него бушевал целый ураган эмоций. И конечно же он дал бы кровь девушке, но в тот момент он просто проверял Алека. И тот повел себя именно так, как и предполагал Рафаэль. Теперь вампир думал еще и о том, что значит поведение Лайтвуда, но догадки ему совсем не нравились.
И вот сейчас эти два вампира с особым волнением ждали прихода охотников, чтобы уже лично убедиться в том, что с юной Клэри Фрэй все в порядке. А нефелимы тем временем подходили к отелю, волнуясь из-за того, как пройдет встреча, и каким будет результат разговора. Никто из них не говорил ничего, ведь каждый думал о своем. Подойдя к дверям отеля, Алек, который шел впереди, постучал в дверь, и она тут же открылась. А открыл её никто иной, как Льюис. Алек сжал зубы, ведь это было, словно дежавю какое-то, а вот Саймон тут же бросился к рыжеволосой нефелимке, которая стояла с правой стороны возле Алека. Парень обнял подругу и сжал её, прижимая к себе. Вот теперь он окончательно успокоился, теперь он может оставить в покое свои нервы и свободно выдохнуть. Впрочем, третье-это скорее привычка, оставшаяся от человеческой жизни.
– С тобой точно все хорошо. Теперь я спокоен. Не смей, слышишь, Клэри, не смей больше так меня пугать! Я чуть с ума не сошел, Фрэй! И виной этому ты! Не смей больше так поступать, ты меня поняла? – Саймон все это сказал, смотря ей прямо в глаза, и не давая возможности вставить хоть слово в эту пламенную речь.
– Ну да, именно она виновата. А не вампир, который кинул её посреди ночного города одну. Да, она виновата,– Алек пробубнил это себе под нос, и слова должны были прозвучать тихо, но их услышали все охотники, которые стояли рядом, и Саймон, слух которого был очень острым.
Иззи улыбнулась, услышав это, Джейс предпочел сделать вид, что, все-таки, не услышал ничего. Клэри повернулась к охотнику и посмотрела на него удивленным взглядом, а потом еле заметно улыбнулась. Это была почти незаметная, но такая теплая улыбка, что Алеку пришлось тяжело сглотнуть и проигнорировать тот факт, что сердце забилось намного быстрее.
Этот зрительный контакт был прерван возмущенным голосом Саймона, в котором, не смотря ни на что, все равно слышалась вина.
– Да сколько можно меня этим упрекать? Знаю я, что не должен был её оставлять. Но у меня были срочные дела, а она, – он указал пальцем на Клэри, – уговорила меня отпустить её одну. Так что хватит мне тут давить на совесть!
– А она у тебя есть, эта совесть? – сказал, удивленный такой смелостью вампира, Алек, – Рафаэль, конечно же, важнее жизни твоей подруги, – саркастично, но с нотками недовольства, сказал Алек, а вот Льюис удивился.
– Откуда ты знаешь, что меня вызывал Рафаэль?
– Интуиция подсказала, – иронично протянул Лайтвуд, – Есть только три варианта: ты с Клэри, ты с Иззи или ты с Рафаэлем. Иззи была в Институте, Клэри ты бросил, остается только Рафаэль, – серьезным тоном, будто рассказывал о государственной тайне, проговорил Алек. Саймон округлил глаза и не мог сказать ни слова от удивления. Но тут охотник добавил, будто невзначай.
– Ну и Клэри сказала, что тебя Раф позвал, а она пошла одна, – и тут Алек улыбнулся,наблюдая за тем, как на лице вампира появляется недовольство. Все же засмеялись, а Клэри еще и удивилась тому, что Алек шутит да еще и улыбается.
“ Это он от нервов, наверное. Да, точно от нервов”-подумала охотница.
– Сай, сделай хотя бы вид, что у тебя сейчас не происходить перезагрузка мозга, – улыбнувшись, сказала девушка, а потом уже серьезнее добавила, – Где Рафаэль? Ты говорил ему, что мы придем?
– Конечно же говорил, ему только дай повод потриндеть, и его уже не заткнешь. Я мечтаю о том, чтобы он помолчал хотя бы несколько минут, – эти слова принадлежали самому Рафу, который спускался по лестнице и несвойственной для вампиров медленной походкой направлялся к охотникам. Внутри он был безгранично рад тому, что Клэри стоит перед ним живая и невредимая, он даже улыбнулся, не смотря на недовольство в своем голосе. Но вампир не показывал своей радости, ведь её никто не понял бы, да и возникли бы тогда ненужные вопросы.
– Можешь даже не надеяться на это, Раф. Я не смогла его перевоспитать за 14 лет, так что он просто неисправим. Даже смерть не изменила его, – улыбнувшись, весело сказала Клэри, вызывая “недовольство” у Саймона и еще более широкую улыбку у Рафаэля. – Хотя нет, она его изменила. Сделала еще болтливее, – добавила девушка, а Раф сказал, усмехнувшись.
– Куда уж больше?
– Может, вы перестанете меня обсуждать? Я вам не мешаю? – с недовольством в голосе пробубнил Саймон.
– Нет!– одновременно ответили Клэри и Раф, а потом засмеялись. Сай сделал вид, что обиделся на них, Иззи улыбнулась, Джейс просто пытался не обращать внимания на то, что его бесит тот факт, что они сейчас так беззаботно смеются, хотя впереди такой серьезный и важный разговор, от которого зависит судьба всего мира в прямом смысле этих слов.
А вот Алек активно скрипел зубами, ибо ему очень не нравилось поведение Рафа. Он видел, как светились глаза вампира, когда тот увидел Клэри. Это была радость и облегчение, которое довольно быстро исчезло. Но Алек заметил это, потому что и сам все время скрывал ото всех свои чувства, которые он испытывает к этой девушке.
Кроме этого его еще напрягало и поведение самой девушки. Она сейчас так беззаботно смеялась, чуть ли глазки этому Рафаэлю не строила. И это очень возмущало молодого охотника, который за эти несколько дней уже возненавидел само чувство – ревность!
“ Вот ведь, а мне она никогда так не улыбалась. Со мной она всегда только прерикается и демонстративно уходит. Но никогда она так не смеялась со мной! А тут, во все 32 улыбается, и все какому-то вампиру!”
“Я вот тебе удивляюсь. А почему она тебе никогда не улыбалась и не смеялась с тобой? Не потому ли что ты сам ей ни одного нормального слова не сказал, кроме каких-то колкостей и обидных фраз? С чего бы ей тебе улыбаться и смеяться с тобой? Может, ты дал ей для этого повод? Или отпускаешь искрометные шутки, над которыми хочется смеяться? Разве так, Алек? – это саркастическое замечание принадлежало внутреннему голосу молодого охотника, который недовольно ответил.
“ Тебя вообще никто не спрашивал. Это был риторический вопрос, на который твой ответ не требовался!”
“Как скажешь, я лишь обрисовал тебе ситуацию с другой стороны. И вообще, все в твоих руках. Ты можешь перестать быть напыщенным индюком и начать нормально общаться с ней. Тогда она будет улыбаться и тебе. Ты не думал об этом?” – ответил голос.
“Нет. И не собираюсь думать. Есть вопросы важнее этого. И все, точка!” – уверено парировал Алек.
“ Как хочешь. Но ты и сам понимаешь, что я прав”– усмехнувшись,ответил внутренний голос, на что охотник предпочел промолчать и постарался успокоиться.
Но успокоиться у парня не получилось, поэтому он недовольно проворчал.
– Простите, что перебиваю вашу минутку веселья, но мы, кажется, пришли сюда по важному вопросу, а не для того, чтобы шуточки отпускать!
Иззи усмехнулась этой фразе, Джейс кивнул, соглашаясь со словами друга, а вот Клэри, обернувшись, посмотрела на парня каким-то задумчивым и немного обиженным взглядом.
– Почему ты всегда такой злой, Алек?
Можно было подумать, что это было сказано с юмором и весельем, но это не так. Клэри спросила вполне серьезно, ведь реплика Алека задела её. Она вообще в эти несколько дней после ранения стала более чувствительной. Если раньше ей удавалось почти не реагировать на едкие фразы парня, то сейчас это практически невозможно. И в этот раз слова Лайтвуда задели девушку и как-то больно ударили в сердце, которое, не смотря на доводы разума, еще верило в то, что когда-нибудь ему ответят взаимностью.
Алек тоже сначала подумал, что это вопрос с юмором, но серьезный взгляд, который был устремлен на него, заставил парня понять, что девушка не шутит. Она всерьез хочет услышать ответ.
– Жизнь заставляет быть таким. И я не злой, Клэри. Я ответственный, по крайней мере стараюсь быть таким, – серьезно, без тени веселья ответил парень, посмотрев девушке в глаза.
За ту секунду, когда они смотрели друг другу в глаза, Лайтвуд понял, что ему очень сложно будет сдерживать свои чувства. С каждым часом в нем бушевало все больше эмоций и чувств к этой рыжеволосой занозе, и парню становилось все сложнее с ними совладать. Вот и сейчас в нем было совершенно необъяснимое желание просто обнять девушку, прижать к себе и больше никогда не отпускать. Рассказать о всех своих чувствах и сделать все возможное, чтобы каждую минуту она была рядом с ним.
Парень не выдержал этого зрительного контакта, боясь того, что в его взгляде можно увидеть все то, что твориться в душе охотника. Он отвел взгляд и посмотрел на Рафа, который наблюдал за ними весьма заинтересовано, размышляя о чем-то своем.
– Рафаэль, мы пришли к тебе по очень важному вопросу, от которого зависит слишком многое. Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте, а не у двери? – сказал Алек, вновь нацепив на себя маску безразличия.
– Да, пойдемте в мой кабинет, – ответил Раф, и все охотники в сопровождении Рафаэля и Саймона пошли в кабинет главы клана.
Уже в комнате Сантьяго сел в большое кресло, а охотники расположились на диване. Саймон же сел возле Иззи, проигнорировав немного недовольные взгляды Алека и Рафа.
– Ну, охотники, рассказывайте. Что опять стряслось такого, что вам понадобилась моя помощь?– деловито спросил Раф и стал ждать ответа.
– Это очень важно, но только не перебивай, Раф. Тебе все это может показаться странным и даже бредовым, но, поверь, все это правда. Просто выслушай, не перебивая. Хорошо?– спросил Алек, а дождавшись утвердительного кивка, продолжил.
– Начну с самого начала. Ты ведь знаешь, что всему сумеречному миру сейчас с новой силой стал угрожать Валентин Моргенштерн. Он создает армию из демонов, чтобы в один прекрасный день напасть на нас и уничтожить, стереть с лица земли. Так же ты знаешь, что Клэри – дочь Валентина. Несколько недель назад у неё проявился очень необычный дар-она создает новые руны. Это дает охотникам шанс выиграть в битве с Валентином, поэтому он бросил все свои силы на то, чтобы найти Клэри. Он видит два варианта развития событий: либо он переманит её к себе и заставит сражаться против сумеречного мира, либо он… убьет её, чтобы она не смогла нам помочь. – на словах о смерти голос Алека немного дрогнул, что не скрылось от внимания Рафаэля и Клэри. Оба удивленно посмотрели на нефелима и задумались о чем-то.
– Именно поэтому на неё и напали той ночью, увидев, что она идет одна. Обо всем этом мы знали уже давно, но вот два дня назад произошло то, чего мы совсем не ожидали.– Алек перевел взгляд на Клэри, будто передавая ей слово. Девушка вздохнула и посмотрела на вампира, который неотрывно наблюдал за ней, лишь изредка переводя взгляд на Лайтвуда.
– У меня было видение. Я не знаю, как объяснить его появление, но знаю точно: это был не сон, а именно видение. Я видела Валентина и тысячи демонов. Он хотел переманить меня на свою сторону, а когда я в который раз отказалась, он мне показал то, что произойдет, если я не изменю свое решение.– девушка еще раз вздохнула и сцепила руки в замок, успокаиваясь.
– Он мне показал большую битву, в которой демонов было в разы больше,чем охотников, которые явно проигрывали. А в следующий момент все охотники были убиты, а демоны ликовали во главе с Валентином. А потом появилась моя мама.
– Джослин? Как такое возможно? – все же не выдержал и спросил Саймон, который до этого слушал все, замерев на месте.
– Да, именно она. Она появилась очень неожиданно и сказала, что грядет большая битва. Валентин собирает армию из демонов, и она уже очень большая. Мама сказала, что мы сможем выстоять в этой битве только в том случае, если сражаться плечом к плечу будут все кланы, которые являются врагами. Только если охотники, вампиры, оборотни, маги и фэйри будут сражаться вместе, мы сможем победить Валентина. Она не объяснила, почему это нужно, или как это поможет, но сказала только, что это необходимо, – Клэри на минуту замолчала, и Алек вставил слово.
– Мы думаем, что такое объединение нужно для эффекта неожиданности. У каждого клана свои способности и возможности, которые сильно отличаются от наших. Это поможет нам выстоять в битве, ведь в таком случае мы будем атаковать с разных точек и разными методами, – Лайтвуд вновь замолчал и посмотрел на Клэри, позволяя ей продолжить.
– Да, именно поэтому мы и пришли к тебе, Рафаэль. Мы… мы пришли просить тебя и твой клан присоедениться к нам в этой битве. Вампиры очень могут помочь, вы очень важны. Пожалуйста… – Клэри замолчала, и в комнате повисло напряженное молчание.
Все ждали ответа Сантьяго, который в этот момент о чем-то думал, устремив взгляд в пустоту. Он перевел взгляд на охотников и с некой усмешкой спросил.
– Почему я должен вам помогать и рисковать членами своего клана? Это битва охотников, вампирам в ней не место. Разбирайтесь сами.
– Нет, Рафаэль. Это битва не только охотников, а и всего мира. Всех миров. Если Валентин победит в этой битве, то весь мир будет погружен во мрак. Пострадают не только охотники, но и другие кланы, в том числе и вампиры. Пострадают даже люди! – проговорила Клэри, чтобы переубедить вампира.
– Мы будем сражаться не за себя, а за будущее всего мира. И за будущее вампиров в том числе, – с напускным спокойствием сказал Алек, но в голосе слышно было волнение.
Рафаэль равнодушно на них посмотрел и встал с кресла, направляясь к двери.
– Не убедили. Вампиры не будут участвовать в этой войне. Мы не помогаем охотникам, а сражаться с оборотнями по одну сторону точно не будем. У меня все. Можете быть свободны.
Когда Раф был уже у самой двери, Клэри встала и эмоционально сказала, смотря на спину вампира.
– Пожалуйста! Рафаэль, прошу тебя, помоги нам. Без тебя и твоих вампиров нам не победить в этой войне. Мы все погибнем… Все охотники умрут, и я в том числе… Помоги нам, прошу тебя.
Клэри замолчала, а Раф остановился у самой двери, но не обернулся. На самом деле он просто закрыл на мгновение глаза, ведь слова девушки о том, что она может умереть, больно ударили. Раф сейчас проклинал себя за эту слабость, которую он испытывает по отношению к этой охотнице, но подвергнуть её такому риску он просто не мог. Именно поэтому сейчас Рафаэль повернулся к девушке, которая стояла, сжав кулаки, чтобы не видно было, как дрожат руки.
– Клэри, подойди сюда. Я хочу с тобой поговорить, – сказал Раф без тени эмоций. Все напряглись из-за этого, а Алек даже встал и сделал пару шагов в сторону вампира, но тот остановил его.
– Лайтвуд, я хочу поговорить только с ней, так что успокойся и присядь.
Алек сжал зубы и кулаки, но промолчал и остановился, не желая садиться. Он внимательно наблюдал за тем, как осторожно и немного нерешительно подходила к вампиру Клэри. Внешне девушка была спокойна и уверена, но Алек чувствовал её волнение и страх, потому и был сейчас так напряжен. Рафаэль же, напротив, усмехнулся, увидев это бесспокойство Лайтвуда и его желание пойти с девушкой.
“ Лед дал трещину, да, Лайтвуд? Впрочем, не только твоя защита рухнула”,– горько усмехнувшись, подумал Раф и перевел взгляд на девушку, которая уже подошла у нему.
– Рафаэль, прошу тебя. Это будет очень страшная война, и только объеденив все кланы, мы сможем победить, – еще раз повторила Клэри и замолчала, ожидая того, что скажет парень.
А вот Раф усмехнулся и сказал совершенно не по теме.
– Ты – ходячее несчастье, Клэри. С тобой все время что-то случается. Ты влипаешь в какие-то передряги, из которых тебя нужно вытаскивать. До твоего появления все жили абсолютно спокойно. Каждый был на своем месте и занимался тем, чем ему положено заниматься. Не было никакой войны, охотники и вампиры враждовали и даже не пересекались практически, и я не говорю уже о том, чтобы помогать друг другу. Ты нарушила все правила и устои,которые формировались на протяжении многих веков. Ты принесла хаос в наш мир, Клэри, а ведь раньше мы жили спокойно,– Раф говорил все это спокойно, смотря мимо девушки, которая все сильнее сжимала кулаки, чтобы не заплакать.
Ей было очень обидно, и она все время себя винит в том, что испортила им всем жизнь, что из-за неё теперь всему миру грозит опасность и, даже, смерть. И сейчас слова Рафа больно врезались в сердце, но она держалась, ведь не в её правилах плакать, когда её кто-то видит.
Алек чувствовал сейчас все эти эмоции девушки, ведь специально настроился на то, чтобы уловить даже мельчайшие изменения в её настроении. И он неотрывно смотрел то на сжатые кулаки, то на ровную и напряженную спину девушки, то на Рафа, желая уничтожить последнего на месте, наплевав на все. Но он сдерживал себя, скрестив руки на груди и сжав кулаки.
А Рафаэль тем временем продолжил свою речь, посмотрев уже прямо в глаза девушке.
– Мы жили спокойно, – повторил он,– но так скучно, что можно было умереть повторно. В нашем существовании не было ничего интересного, только серое уныние и скука. Мы все время твердили друг другу о многовековой вражде, и были просто напыщенными индюками, которых просто заклинило на одном и том же. Такое чувство, что мы просто забыли о том, что можно смеяться, улыбаться, улыбаться искренне, а не злорадно, радоваться тому, что мы существуем. Мы забыли, что когда-то тоже были людьми. Я забыл это… А ты изменила это. Ты вновь научила меня тепло улыбаться, искренне смеяться, радоваться тому, что я существую, а не лежу в гробу. Ты заставила меня вспомнить, что когда-то я тоже был человеком, которому свойственно веселиться, радоваться… любить. Ты изменила меня и жизнь вокруг, Клэри Фрэй, и я благодарен тебе за это, – сказал Раф и на мгновение замолчал, ведь и сам не ожидал от себя такой откровенности. Он собирался сказать совершенно другое, но теперь дороги назад просто нет.
Он тепло улыбнулся, когда увидел ошарашенное и удивленное лицо девушки, которая совершенно не понимала, что сейчас происходит. Она ожидала услышать что угодно, но только не это. И она немного опасалась того, что он скажет дальше.
– Не волнуйся, Клэри, обижать или убивать я тебя не буду, так что не делай такое испуганное выражение лица, – усмехнулся Раф, а девушка издала нервный смешок и немного выдохнула, расслабляясь, – Вот так уже лучше. Я никогда такого не говорил, поэтому для меня все это тоже немного странно. Но я решил тебе все это сказать. Ты подарила мне такое прекрасное тепло, которого так не хватает холодному вампиру. Ты словно лучик солнца или кусочек огня, который дарит свет и тепло всем, кто находиться рядом с ним. И вампир не стал исключением. Ты наверное заметила, что по отношению к тебе я намного добрее и сговорчивее, чем в отношении кого-либо другого. Я правда старался это скрыть, но каждый раз, когда ты просила что-то сделать для тебя, я не мог отказать. Просто смотрел в твои глаза и не мог сказать “нет”. Даже Льюиса я терплю из-за того, что он твой друг и очень важен для тебя. Вот такой я слабый перед тобой, Клэри Фрэй,– сказал Раф и улыбнулся, увидев улыбку девушки, которая почти полностью расслабилась.
Алек же из-за этой улыбки вампира и резкой смены эмоций Клэри очень напрягся. Не нравился ему этот разговор, хоть он его и не слышал.
А вот Саймон прекрасно слышал этот разговор, ведь вампирский слух еще никто не отменял, и его не нужно активировать, как в случае с Алеком. Охотник с большим удовольствием активировал бы нужную руну, только вот это будет слишком заметно. А Саймону нужно было просто прислушаться, что он и сделал. Именно поэтому сейчас Сай так пораженно и удивленно уставился на своего так называемого начальника и совершенно не мог поверить в то, что все эти слова сказал именно Раф.
Иззи заметила это изменение в поведении своего парня и, наконец-то, вспомнила про его шикарный слух.
– Сааай, ты ведь слышишь то, что он ей говорит? – шепотом спросила девушка. Но вот этот шепот услышал Раф и перевел взгляд на молодого вампира, прищурив глаза.
Сай тяжело сглотнул и несколько раз повертел головой, говоря Изабель, что он не слушает этот разговор. Но по его широко раскрытым и удивленным глазам Сантьяго прекрасно понял, что Льюис все слышал. Ну и пусть, все равно Раф найдет способ, чтобы заткнуть этого сверх меру болтливого вампира.
Рафаэль вновь перевел взгляд на Клэри, которая не знала, что ей сказать. Да и стоило ли вообще открывать рот?
– Клэри, я впервые испытываю нечто подобное и поэтому даже не знаю, что и как нужно говорить. Скажи, как ты считаешь, имеет ли право на существование пара, в которой он – вампир, а она – охотник?
Рафаэль замолчал, а вот Клэри и Саймон одновременно раскрыли от удивления глаза, будто сомневаясь в том, ЧТО они услышали. Саймон даже поперхнулся чем-то, тем самым невольно обратив на себя внимание всех присутствующих, кроме Клэри и Рафа, который, замерев на месте, ждал ответа.
Если бы его сердце все еще билось, то оно сейчас выпрыгнуло бы из груди от волнения.
А вот Клэри не знала, что ей ответить. Как повлияет её ответ на решение Рафа, касаемо участия вампиров в битве? Не испортит ли она сейчас все своими словами? Да что значит его вопрос? Он ей признался в своих чувствах и предлагает встречаться? Или все это имело другое значение? Но какое?
“У меня сейчас голова взорвется. У меня наверное глюки после ранения или магии Магнуса. Мне все это просто кажется. Ну не может ведь Рафаэль сейчас признаваться в любви! Это же просто за гранью возможного и реального! О Ангел, пусть это будет сон!”
Но это был не сон и Раф все еще ждал ответа девушки, нервно закусив губу. Парень не надеялся на взаимность, но была какая-то доля мечты, которой всегда хочется верить в лучшее. Каждая секунда молчания казалась ему часами мучительных пыток. И вот наконец-то Клэри заговорила, тяжело вздохнув.
– Я скажу тебе чесно, Раф. Я невероятно удивлена твоими словами и даже не могу сейчас подобрать слова, чтобы ответить тебе. Я считаю, что для любви все нипочем. Не важна разница в возрасте, пол влюбленных, принадлежность к рассе или клану. Главное, чтобы были чувства, а остальное – мелочи. И поэтому я считаю, что вполне может существовать пара, где он – вампир, а она – охотник, или наоборот. Иззи и Саймон яркий тому пример, – Клэри улыбнулась, а Раф немного напрягся, ведь, судя по её словам, здесь должно появиться то самое злосчастное “но”. И оно появилось.
– Но в таких парах, как и в любых других, должна быть взаимная любовь. Они должны любить друга друга настолько сильно, чтобы даже не думать о различиях. Но я не смогу обещать такую любовь, потому что в сердце охотницы живет другой, – грустно ответила девушка и немного опустила голову, не в силах смотреть Рафу в глаза. – Влюбленные должны жить в сердцах друг друга, а в моем сердце уже есть человек, взгляд которого преследует меня все время. Пусть даже в его сердце и нет меня.
Девушка тяжело вздохнула, а парень горько усмехнулся, получив подтверждение своим догадкам. Он перевел взгляд на Алека, который стоял чернее тучи и внимательно наблюдал за девушкой, фиксируя малейшее её движение. Раф усмехнулся и решил проверить еще одну догадку, раз уж он сам не получил взаимности. Девушка была важна для него, и самое главное – чтобы она была счастлива. Даже если не с ним.
– Прости, Раф. Ты очень хороший, но я…, – начала было говорить Клэри, но вампир остановил её. Он поднял её голову за подбородок, нежно касаясь пальцами к коже её лица. Он тепло улыбнулся, а она немного удивленно и неловко посмотрела на него.
