Текст книги "Секретарь для плейбоев (СИ)"

Автор книги: Anna Milton

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 32

ЭМИЛЬ

Настал момент Х, которого мы с нетерпением ждали.

Переглянувшись с Барсом и Демьяном, я громко захлопал в ладони, обращая на себя интерес зрителей грядущего киношедевра.

– Дорогие гости, прошу вас проследовать в соседний зал! – объявил с едва сдерживаемым торжеством в голосе, указывая на белые двустворчатые двери с резьбой.

Сразу же после моей просьбы их распахнул нанятый портье, впуская высокопоставленных людей и знаменитостей внутрь овального помещения со сводчатым потолком.

Молвясь полушепотом между собой, они послушно стекались в нужном направлении. Дамы хихикали, прикрывая ярко-накрашенные рты ладонями, гадая, что за представление для них устроено.

– Думаете, получится? – голос Малиновской звучал озадачено.

Барс накрыл рукой ее поясницу, подталкивая вперед.

– Все подготовлено к киносеансу, – заверил господин «режиссер» и вытянул шею, выглядывая кого-то в толпе. – Что-то я нашей главной героини не вижу.

Я пожал плечами, пряча руки в передних карманах черных брюк.

– Она одна из первых прибыла сюда.

В компании Мадины и ее гребаного муженька.

– Постойте… может, лучше не надо?! – Ася затряслась как овечий хвост от накатившей паники, читавшейся в ее больших глазах. Метая лихорадочный взор от лица Барса, к Демьяну, на меня и в обратном порядке, рыженькая учащенно задышала. – Ваш план – бессердечен…

– И ты принимала в нем участие, – монотонно напомнил я. – Разве она не угрожала тебе? – припомнил аудиозапись ее последнего разговора с Дианой. – Кончай дрожать, Малиновская. Мы в полушаге от свершения мести, – я обвел своих друзей красноречивым взглядом. – И мы не остановимся. Ни за что, – приблизился к белочке и заткнул ее сурово произнесенным изречением. – Поняла?

Она кивнула, сжав плечи.

– Как только все переместятся в зал, начинаем, – отдав команду, я протиснулся через массу разнаряженных мужчин и женщин. – Прошу прощения, – вскользь и равнодушно улыбнулся пышногрудой блондинке, которую случайно боднул плечом.

Накрыл ее предплечье пальцами быстрым движением, отодвигая немного в сторону, и измазался в автозагаре. Вырвавшись вперед, я развернулся к плетущейся толпе и вновь сосредоточил их внимание на своей фигуре громкими, четкими хлопками.

Прежде чем начать вступительную речь к мини-фильму, процесс подготовки к которому занял уйму времени, нервов и ресурсов, быстренько пробежался сканирующим взором по лицам гостей в поисках одного.

Белова словно чувствовала подвох во всем, что происходило вокруг нее. С нервозностью озираясь, сжимала в руке бокал с шампанским. Она находилась в компании четы Курковых. Данил перекидывался словами с предпринимателем – нашим общим знакомым. Длинноволосая брюнетка, топтавшаяся под боком, наклонилась к его уху, чтобы что-то сообщить, а затем двинулась в противоположном направлении.

Бережно поправляя мягкие волнистые локоны, Мадина прижимала к бедру клатч и периодически поворачивала голову ко мне. Я засмотрелся на ее грациозную походку и едва не забыл, где нахожусь.

Мысленно обозвав себя придурком, усмехнулся и кашлянул в кулак.

Сосредоточься, Эмиль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– В первую очередь, я хотел бы выразить благодарность всем присутствующим за то, что наградили меня своим присутствием! – растянул рот в улыбке так широко, что заболели мышцы лица.

Изображать восхищение стало чуть проще, когда я вообразил величайший крах карьеры Беловой. Ну и Куркову в фильме отведена особая роль.

– Благодарю за вашу отзывчивость и участие в организованном мною и моими друзьями сборе средств. Борис Дмитриевич, Демьян Эдуардович, наши герои сегодняшнего вечера! – с вытянутой руки я указал на двух своих сконфужено улыбнувшихся приятелей.

Между ними, съежившись от внезапного попадания в центр всеобщего обозрения, переминалась с ноги на ногу Малиновская. Умилительный пунцовый румянец окрасил ее щеки. Бедняжка не знала, куда деть глаза.

– Щедрые пожертвования будут направлены в российские фонды по борьбе с онкологическими заболеваниями, – дополнил я, вновь фокусируя внимание толпы на себе. – Ну а сейчас я хотел бы с гордостью представить вам небольшой документальный фильм.

В зале стало темно.

Воцарилась гулкая тишина.

Спустя минуту их голодные до шокирующих сенсаций взоры зафиксировались на вспыхнувшем ярким светом гигантском экране. Направленный на ровную стену, накрытую белым полотном, прожектор начал воспроизводить первые кадры.

Среди зрителей затесались официанты, предлагая стаканы с попкорном.

Идея импровизированного кинотеатра пришла Барсу в голову после того, как я предложил загрузить видеоролик о Беловой во все доступные социальные сети.

– Банальщина, – фыркнул он несколько вечеров назад с красноречивым закатыванием глаз к потолку. Мы бурно дискуссировали о концепции наказания для бывшей подружки Демьяна, расположившись в гостиной у меня дома. – Куда занимательнее устроить настоящую премьеру! С попкорном, зрителями, живыми эмоциями и так далее…

Я посмотрел на ублюдка. Он отсалютовал мне с самодовольной ухмылкой.

Уловил боковым зрением знакомый силуэт, прошедший на расстоянии вытянутой руки. Полупрозрачный длинный подол вечернего платья вишневого оттенка струился по полу, «преследуя» стройные ноги в изящных туфельках с кожаными ремешками.

На экране начался отсчет до старта «документалки».

Я автоматически дернулся вправо, чтобы поймать за запястье темноволосую нимфу.

– Эмиль! – шикнула Мадина, когда я поволок ее подальше от скопления зевак.

Пять, четыре…

– Куда-то собралась? – полюбопытствовал, прижав Куркову к стене.

Облизав губы, она нервно выглянула из-за моего плеча, чтобы убедиться в отсутствии поблизости Данила. Но в радиусе нескольких метров никого не было.

Три, два…

– Попудрить носик, – пробормотала Мадина, сделав шаг назад. Она не допускала между нами сближения.

Один…

– Задержись, – сказал я и кивнул на экран.

– Чт…

Я встал у нее за спиной и шепнул на ухо:

– Не отводи глаз. Смотри внимательно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Чувствовал, как она задрожала. Но меня не оттолкнула. Замерла в ожидании… нет, не представления, а моих прикосновений. Я сжал кулаки, сдерживаясь от порыва сжать в ладонях ее восхитительные груди.

У Мадины остановилось дыхание, когда на экране крупным планом появилось лицо Беловой. Блондинка смотрела прямо перед собой, позируя на камеру. Демьян порылся в своих домашних архивах и предоставил несколько «эксклюзивных» снимков бывшей.

Затемнение.

Надпись крупным планом:

«Я – ПАТАЛОГИЧЕСКАЯ ДРЯНЬ».

Отовсюду стали доноситься недоумевающие и вопросительные возгласы.

– Что это, Эмиль? – дрожащим тоном спросила Куркова.

– Правда, – ответил я.

Было решено начать фильм с компромата Малиновской. Серия снимков, на которых зрителям дали шанс узреть грязные промышлявшиеся делишки Дианы по перепискам, сопровождалась музыкальным аккомпанированием. Изумленные охи и ахи свидетелей ласкали слух.

Мадина сохраняла абсолютную неподвижность.

Далее в дело пошли аудиозаписи разговоров, в том числе – одна из последних, на которой отчетливо улавливался баритон Куркова.

– Твоя сводная сестрица, наверное, в полном восторге, – сквозь ядовитую улыбку процедил я.

Кончиком указательного пальца провел вдоль руки Мадины, отчего она покрылась гусиной кожей.

В полумраке сложно было разглядеть точное расположение Беловой. Но я не сомневался – стервозина впала в непробудный ступор.

Переглянулся с парнями. Они не очень-то увлеклись просмотром картины. Барс, казалось, еще ближе притиснулся к Асе, а Зимин буравил того хмурым взглядом. Ох, мальчики…

Я мог зачитать наизусть сценарий короткометражного фильма, сосредоточенного на разоблачении белобрысой сучки. После сцен, посвященных шпионскому заговору против меня, Барса и Демьяна, стартовала вторая часть проекта, в которой Белова подкупала судей, нанимала элитных эскортниц для своих клиентов, чтобы те не скучали во время деловых переговоров в дорогих саунах.

Мне и парням сказочно повезло нарваться журналистку, вручившую несметные информационные богатства в наши руки. Этот союз был благословен Немезидой, клянусь! Пришлось скинуться, чтобы утолить финансовый аппетит девчонки. Губа у нее точно не дура. Но чего не сделаешь ради качественного отмщения!

Стерва-Белова заслуживала изысканного унижения.

Завязка фильма мне импонировала больше всего.

Проныра-журналистка сумела запечатлеть поразительные на вес золота кадры эротического содержания между Беловой и Курковым. На мой вопрос о том, как ей удалось это сделать, она, преспокойно пожав плечами, ответила: «Я взломала камеры наблюдения в номере отеля, где они… кхм, развлекались». На вид этой курносой шатенке ростом метр с кепкой я не дал бы и двадцати годков.

У гостей отвисали челюсти, когда они зрели скачущую на муженьке нефтяной принцессы Диану. Их уста смыкались в жарких поцелуях, а от интенсивного трения тел едва ли не шел дым… и бла бла бла. Само собой, все интимные зоны были замазаны, ведь суть – в лицах.

Психика зрителей наверняка прилично пошатнулась. Доверие – бесспорно.

В зале начали раздаваться гневные реплики отдельных личностей. Они смешивались в какофонию с изумленным бормотанием. Кто-то умудрялся тихонечко хихикать.

Я в сотый раз окинул беглым взором толпу.

Ну же, блонди, покажись…

– Повеселился? – неожиданно ледяным тоном обратилась ко мне Мадина.

Она развернулась и уничижительно посмотрела на меня.

Вдруг раздался звонкий шлепок.

От силы удара ее ладони по моей щеке голову повело влево. Поморщившись от обжегшей лицо боли, я заиграл желваками и повернулся к Курковой.

– Так ты выражаешь благодарность?

Мадина шумно выдохнула.

– Благодарность?! – воскликнула разгорячено.

Я приблизился к брюнетке вплотную, прожигая взором насквозь.

– Я показал тебе истинное лицо Данила. Я разоблачил твою сводную сестру, которую, между прочим, ты мне пыталась заложить! И, о боги, прошу, не делай такой оскорбленный вид! – вскинул руками, яростно шипя напротив ее дрожащих в гневе губ. – Разве не ЭТОГО ты хотела?!

– Ты унизил меня, Эмиль, – произнесла, как отрезала.

Я свесил руки по бокам.

– Унизил на глазах у стольких людей, – ее надрывный голос сорвался на разрывающий сердце шепот.

Я…

Дерьмо.

Я об этом совсем не подумал.

Я был ослеплен жаждой расплаты. Я надеялся, что увиденное вразумит Мадину. Я желал, чтобы она лично увидела мерзкие деяния мужа и сводной сестры, и это вызвало бы в ней неописуемое отторжение.

Безжизненная, едва различимая улыбка украсила побледневшее лицо Курковой.

– Надеюсь, ты остался доволен собственным шоу, – проговорила натянуто, разбито.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Мадин…

– Забудь мой номер, Багиров.

Она сделала шаг назад, затем еще один и еще.

– Ну и прекрасно, Куркова! – крикнул ей вдогонку. – Топи себя дальше во лжи!

Проклятье!

Со всей дури дернул за галстук, пытаясь ослабить узел, и сорвал пуговицу.

С заключительными титрами в зале включили свет.

ГЛАВА 33

АСЯ

Я с усердием старалась подобрать слова, чтобы ответить на возбужденный вопрос Бориса:

– Ну, как тебе фильм, белочка?

Как мне?

Разрываясь между желанием рукоплескать и осудить за чрезмерно агрессивную подачу материала, я беззвучно шевелила губами.

Боссы… перестарались.

Белова хоть и дрянь, но подвергнуть ее всеобщему порицанию такого рода чересчур. Выставлять напоказ аспекты ее интимной жизни – бесчеловечно. Они прилюдно изваляли Диану в грязи. Эта грязь, конечно, ее собственного производства, тем не менее, гуманнее было бы устроить разгром тет-а-тет.

– Нет, ну что за народ. Неблагодарные. Поскупились на овации, – бухтел Некрасов у меня над ухом.

Однако…

Наряду с сердоболием, тревожащим сердечный покой, я ощутила, как от выброса эндорфинов в кровь немного закружилась голова, а уголки губ так и просились вверх. Наравне с зудящим под коркой сознания состраданием к Беловой, я охмелела от безоговорочной победы над ней.

Порой необходимо прибегать к радикальным мерам, чтобы остановить злодеяния некоторых людей. Вряд ли это окажет незамедлительный эффект и вразумит злодеев, заставит их сиюсекундно переосмыслить свою жизнь, но стопроцентно затормозит.

– Ты витаешь в облаках, – Некрасов дернул меня за кончики волос. – И не ответила на мой вопрос. Тебе понравилось? – его рука, покоившаяся на моей пояснице, переместилась выше.

Я продрогла от нахлынувших мурашек, табуном пронесшихся вдоль позвонков.

Повернула голову вбок и уткнулась кончиком носа в подбородок блондинка. Тихонько посмеявшись, Некрасов наклонился вперед и сощуренным взором изучил мое лицо.

– Что вы делаете? – смущенно произнесла я.

– Пытаюсь сорвать куш и понять, что ты чувствуешь прямо сейчас, – он издал громоздкий вздох. – Никакая загадочная улыбка Моны Лизы не сравнится с твоим личиком. Позволь нарисовать твой портрет и заработать несметное состояние.

Сама того не ожидая, я прыснула со смеха.

– О боги! – воскликнул Борис. – Что за дивный звук?! Неужели, это ее смех! Я умер и попал на небеса? Я в раю?

– Хватит вам! – шикнула на него, прикладывая все усилия, чтобы перестать смеяться.

Неожиданно Борис прильнул ко мне всем телом.

Его большие и теплые ладони накрыли мои пылающие щеки.

Он притянул меня к своему телу, столкнув наши лбы.

– Я ужасно хочу поцеловать тебя, Малиновская, – признался мужчина. – И я так и поступлю. Сейчас. Прямо сейчас. Поняла? Не смей мне возражать.

Я отчаянно замотала головой.

– Нет-нет-нет! Никаких поцелуев, Борис Дмитриевич! – накрыла его руки ладонями, чтобы убрать со своих щек.

Во-первых, не на глазах у стольких людей!

Во-вторых, неделю назад он считал меня едва ли не злейшим своим врагом. Он не пощадил бы меня, плыви я до сих пор в одной лодке с Беловой. Я не забыла того, что они с Багировым сделали, чтобы «насолить» мне.

В-третьих, сейчас не самое подходящее время для поцелуев…

Вернее подходящего времени для поцелуев с Некрасовым априори не существовало! А то, что случалось между нами ранее – вопиющие ошибки, и допущение еще одной из этой серии я собиралась избегать.

С завершением сегодняшнего банкета мы разойдемся на веки вечные.

– Почему?

– Борис, – предупреждающий бас Зимина раздался сзади.

Я чувствовала тяжелое дыхание Демьяна на своих волосах. Он стоял близко. Может, на расстоянии полушага. Его терпкий древесный парфюм сталкивался в воздухе с выраженными цитрусовыми нотками одеколона Некрасова.

– Не лезь, Демьян, – отколол Некрасов, не сводя с меня испытывающего взгляда.

Я прикрыла глаза.

– Пожалуйста, Борис Дмитриевич…

Не усложняйте.

Не заставляйте меня смеяться над вашими шутками.

Не флиртуйте со мной.

Не прикасайтесь.

Не улыбайтесь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Демьян мягко обхватил пальцами мой локоть и потянул назад.

– Барс, возьми себя в руки, – отчеканил Зимин.

Ладони Некрасова соскользнули с моего лица.

Он взглянул на меня с обезоруживающей горечью, тлеющей угольками-крапинками в молочно-голубых глазах. Спустя долю секунды нацепил на лицо знакомую озорную улыбку, но я не почувствовала в ней и толики искренности.

Широкая, но пустая улыбка…

– Ауч, белочка, – он ухватил с подноса мимо шествовавшего официанта бокал с шампанским и залпом осушил содержимое. – Итак, дамы и господа! – обратился к гостям, обсуждавшим кадры с участием Беловой, нарочито оглушительным голосом.

Некрасов отошел от нас с Зиминым, демонстративно вальяжной поступью призывая людей оборачиваться в его сторону.

– Прошу оценить по достоинству короткометражный фильм! Мы с моими друзьями славно потрудились, готовя величайшее разоблачение для величайшей стервы. Диа-ана, – приложив ладонь ко рту, позвал Белову. Покрутился на месте вокруг своей оси, высматривая «жертву». – Дианочка, не стесняйся. Покажись нам.

– Да что б тебя, Барс, – на выдохе вымолвил Зимин, отпуская мой локоть.

Я с пониманием кивнула, наблюдая за тем, как Демьян отправился спасать Бориса от омута, в который тот вновь нырнул.

Аудитория, затаившись, ждала развития событий и дальнейших действий Некрасова. До меня доносились обрывки фраз. Гости словесно бичевали Диану, грозясь расторжением любых форм договоренностей с ней.

– Диана, солнышко! – не унимался Некрасов.

– …Я видела, как они с Курковым уходили, когда пошли титры, – слухом я уловила женский приглушенный голос.

– Она выглядела такой разъяренной… – воодушевленно подхватила предыдущий комментарий обладательница мелодичного меццо-сопрано.

– Жаль Мадину, – высказалась первая участница диалога.

– А мне – ни капли, – фыркнула вторая. – Она недалеко ускакала: крутит шашни за спиной у мужа. Оба хороши.

Я встряхнула волосами.

Невежливо подслушивать чужие разговоры.

К Зимину и Некрасову вышел Эмиль. Выглядел он крайне скверно. Между угрюмо сведенных к переносице темных бровей пролегла глубокая складочка. Густые волосы торчали так, словно их интенсивно ерошили на протяжении длительного времени. Пиджак распахнут, галстук съехал влево, и верхние пуговицы белой рубашки расстегнуты.

Багиров подошел к выскочке-блондину и Демьяну, обменялся с компаньонами парой-тройкой фраз, затем, скупо улыбнувшись своим гостям, извинился за поведение Некрасова.

– Малиновская, – я машинально выпрямила спину, услышав, с каким холодом проронил Багиров мою фамилию.

Сложив руки в карманах брюк, прямо смотрел на меня, и казалось, будто видел насквозь.

Что произошло с его настроением?

Я заставила себя перебирать ногами, чтобы подойти к Эмилю и остальным.

– Выпьешь с нами?

Предложение бывшего начальника, мягко говоря, отняло у меня дар речи.

– Я…

– Расслабься, – брюнет поморщился, будто ему что-то мешало, и снял через голову галстук.

– В чем подвох?

– Нет никакого подвоха, – на его лице появилась мрачная ухмылка. – Мы всего-навсего пропустим по стаканчику виски, или текилы… или еще чего-то там, и мирно разойдемся, – он поднял руки, согнутые в локтях. – Предлагаю на время выкинуть прошлое за борт и отпраздновать свершившуюся месть над Беловой.

«Сомнительная идея!» – подсказывала интуиция.

«Не соглашайся!» – вопил здравый смысл. – «Разворачивайся и уходи. УХОДИ!».

– Господи, Малиновская, – хрипло хохотнул Эмиль, скидывая с плеч черный пиджак. – Я тебя не на казнь египетскую приглашаю. Знаешь, считаю, что мы неплохо сработались над проектом по уничтожению репутации Беловой. Ты заслужила расслабиться вместе с нами. Парни, вы не возражаете против компании Аси?

Я обняла себя руками, поежившись от пристального взгляда Бориса.

Меня пугало то, какие смешанные чувства он побуждал во мне… все они.

Демьян ободряюще улыбнулся мне, негласно призывая согласиться.

Последний вечер, верно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ГЛАВА 34

АСЯ

– Кто-нибудь из вас, парни… и Ася, видел физиономию Беловой? – приняв расслабленную позу, Борис потягивал из своего бокала бренди. – А Куркова? Черт подери, я бы многое отдал, чтобы глянуть глазком хоть на мгновение, как их челюсти отваливаются… Эй, Эмиль, у тебя же есть камеры видеонаблюдения? – светловолосый адвокат с надеждой посмотрел на брюнета.

Багиров застыл посреди своего домашнего кабинета, площадью равной родительской квартире в пятьдесят с лишним квадратных метров, и отхлебнул виски. Поморщился, издал низкий шипящий звук и быстрым движением коснулся своего горла.

– Есть, Барс, – заторможено кивнул он и поплелся к длинному письменному столу, расположившемуся напротив большого панорамного окна.

Багиров открыл дверь, ведущую на просторный балкон, с которого открывался обзор на цветущий сад.

Зимин присел в кресло в стиле барокко. Прислонившись к спинке, стянутой каретной стяжкой, Демьян поймал на себе мой изучающий взгляд. Я тут же притворилась, будто увлеклась разглядыванием высоких стеллажей, забитых различной литературой. Зажевала нижнюю губу, теребя в пальцах стеклянный сосуд, наполненный ромом.

В порядке ли он?..

Несмотря на подлость Дианы, она была его любимой женщиной.

Интерьер кабинета выдержан в темных коричневых оттенках. Тем не менее, здесь не было мрачно. В теплое помещение с улицы тянулся вечерний прохладный ветерок. Потоки воздуха скользили по полу, окутывая тоненькими струйками щиколотки. Я поежилась от щекотливого ощущения. Ветерок танцевал на моей коже, вызывая легкие мурашки.

Я заняла другое кресло – близнеца того, на котором восседал Демьян.

Не отстраняя бокал от губ, Некрасов пялился на меня немигающим взором. Я набрала полную грудь воздуха и замахала ладонью на лицо. Жарко. То ли от рома, то ли от хмельных, возбужденных и внимательных глаз Бориса.

– Может, музыку включишь? – предложил Некрасов, адресуя вопрос Багирову.

Эмиль стоял к нам спиной, рассматривая что-то в окне.

Темноволосый мужчина с неохотой обернулся через плечо.

– Тебе мало той, что внизу играет?

Некрасов со свистом выдохнул и запрокинул голову.

– Ну да, я же большущий поклонник русской попсы… Мне, знаешь ли, по душе та, что греет твое сердце, братишка, – он приложил раскрытую ладонь к сердцу.

– Как себя чувствуешь, Малиновская? – вдруг поинтересовался Эмиль.

Я приподняла бровь в недоумении.

С чего такой вопрос?

К кончикам пальцев ног неожиданно прилил жар и лихорадочной волной пронесся по телу.

– Душно… – пробормотала, растерянно глядя перед собой.

Мужчины, за исключением Багирова, с любопытством разглядывали меня.

– Ты… как будто пылаешь, белочка, – сипло произнес Борис.

Я прикусила нижнюю губу, сдерживая стон. Сама того не осознавая, заострила внимание на том, как вибрации глубокого бархатистого голоса Некрасова достигли меня… пронзили ниже пояса, сконцентрировавшись внизу живота. От внезапной пульсации я заерзала в кресле, плотнее сжимая бедра.

Это действие не скрылось от долгого и задумчивого взора блондина.

– Хмм, – проявляющуюся ухмылку он попытался спрятать за стаканом, который вновь прижал к пухлым губам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я сильнее впилась пальцами в стеклянную емкость в надежде, что прохлада твердого прозрачного материала поможет утихомирить зуд, покалывавший кожу. Но предмет, который я держала в руке, обжигал. Каждый новый вдох доставлял дискомфорт. Раскаленный воздух просачивался через ноздри, оставляя за собой огненный шлейф, щекочущий стенки горла.

Я пристально наблюдала за перекатыванием кадыка, когда Некрасов глоток за глотком осушал свой бокал. Возникшая жажда вынудила меня повторить за ним и испить ром до последней капли.

Я прикрыла глаза. Голова чертовски кружилась, будто я только-только сошла с адского аттракциона. В груди нарастало давление. Мне казалось, что единственным способом избавиться от этого ощущения будет избавиться от тисков платья. Ткань плотно прилегала к обнаженной груди. Наряд не предполагал наличие бюстгальтера, поэтому я чувствовала малейшее трение сосков о материю. Чувствовала, как мои розовые бусины затвердели, и это так же не осталось незамеченным.

– Одна порция рома, и ты опьянела? – продолжая говорить хрипло, усмехнулся Некрасов.

Если бы его голос имел человеческое обличие, я бы занялась с ним бурным и грубым сексом…

Какого черта?!

Откуда эти чудовищные мысли взялись в моей голове?

Я громко сглотнула, потупив взгляд.

– Все хорошо, Ася? – с напряженной ноткой во вкрадчивом голосе спросил Зимин.

Боже… То, как они с Некрасовым звучали, во мгновение ока превратилось в эпицентр моей вселенной. На неуловимый миг я подумала, будто дышу лишь для того, чтобы слушать их. Чтобы услышать больше. Страсть, власть, вожделенное рычание.

Я закинула ногу на ногу.

В моих трусиках стало влажно.

Два горячих адвоката исследовали мое лицо, позволяя своему взгляду опуститься к декольте, Меня посетила очередная безумная мысль: могли ли они догадаться о том, какой влажной я была, сидя перед ними? Могли ли вообразить, что я буквально плавилась от взорвавшегося желания?

Проклятый ром…

– Все… хорошо, – повторив за Демьяном, я едва выдавила из себя слога.

Все плохо!

Все как никогда ужасно!

Я хотела их.

Всех.

Багиров повернулся лицом в мою сторону.

– Не сопротивляйся, – сказал он спокойно. – Расслабься.

– Что?

Со вздохом Эмиль приблизился ко мне. Плавными шагами обошел кресло и замер позади. Я услышала, как его руки легли на спинку мебели. Услышала шелест рубашки, когда брюнет наклонился вперед.

– Расслабься, – ласково повторил мужчина, указательным пальцем дотронувшись до моей шеи.

Я вздрогнула.

Сжала бедра так сильно, что едва не свело ягодичную мышцу судорогой.

– Я кое-что добавил в твой напиток, чтобы помочь тебе… раскрепоститься.