Текст книги "Вайзард? (СИ)"

Автор книги: Andrash

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Такие вот выводы. И что мне теперь делать? Немного порассуждав, решил идти к Гадесу.

Долго его искать не пришлось: Владыка сидел на троне в Тронном зале и о чем-то думал.

– Владыка Гадес, – обратился я к нему, и только хотел продолжить, как он прервал меня:

– Тебе тоже стало известно о предательстве Меркуцио?

– Да, вы знали? – поразился я, – и ничего не предприняли?

– В пределах этого места, – он повел руками, явно имея в виду Элизиум, – я всеведущ. И не скрываю этого. Вот только мальчик решил, что может от меня закрыться. Пусть думает. Я не буду ничего предпринимать. Пока. Только не сообщай об этом Маркусу. Он быстро разберется со всем этим заговором. Слишком быстро. А я хочу посмотреть что из всего этого выйдет.

– Э-э, хорошо, Владыка, – только и оставалось сказать мне. Я, вероятно, как и Маркус, имел на этот счет другое мнение, но Гадес – Владыка, ему видней. Может он просто хочет так выманить Ареса.

– В благодарность за твою преданность, я кое-что расскажу. Помнишь наш разговор о природе божественности?

– Да, конечно.

– Ну, а теперь слушай продолжение, – сообщил он, и не дожидаясь ответа, начал свое повествование.

– Нас было много, – тех, кого смертные называют богами. Столько, сколько аспектов у человеческой веры.

И даже больше.

Ведь у разных народов – разные боги. Некоторые, особо могучие, существовали под разными именами во многих странах. Был среди них и я. Гадес, Аид, Дит, Плутон, Орк, Диспатер – далеко не все мои имена.

Я был богом мертвых.

Не богом смерти.

Богом смерти был Танатос.

Сам Танатос как ни странно погиб, когда Это произошло, но тот, кого ты знаешь как Барггана, занял его место.

Еще среди богов мертвых были Осирис, известный в Индии как Яма, а в Японии как Эмма, а также Хель – Маржана, Моргана, Морриган.

На другие континенты мы обычно не совались – вполне хватало того, что есть.

К тому же, тамошние представления о богах сильно отличались от привычных нам. Перекраивать их мировоззрение было слишком скучно. Да и бессмысленно, на самом деле.

Видишь ли, каждый бог имеет определенный предел, после которого энергия веры уже не идет впрок.

У всех он разный.

Кто-то может навсегда остаться местечковым духом, почти ни на что не способным, а кто-то – мановением руки стирать с лица Земли целые города.

Я, и многие мои собратья достигли предела.

Ну, а те, кто не достиг…

Они отправлялись на другие континенты, и у некоторых даже что-то получалось. Большинство, однако, так ничего и не добилось, будучи убито и съедено тамошними кровожадными божками.

Очень сильными, возле своих, пропитанных смертью храмов, божками.

Что самое обидное, божки продержались гораздо дольше нас.

Пока до них не добралось то же, что послужило причиной нашей гибели.

Ты ведь знаешь о Короле Душ.

Религия, почитающая его, появилась давно – задолго до моего рождения.

В той или иной форме он присутствует в большинстве верований. У славян он – Род, у индусов – Брахма, в Египте – Хнум. Даже на чуждые нам материки забрался. Там его величают Виракочей. На моей родине четко выраженного поклонения ему нет – нам удалось это предотвратить.

Зачем предотвращать?

Помнишь, я рассказывал про предел поглощения энергии веры?

У него его нет.

Но хуже всего то, что он может поглощать любую энергию веры. Да и не только веры. Поэтому во всех религиях, где он присутствует, его стараются отодвинуть, замять, сделать так, чтобы о нем не вспоминали. Благо сам он не в состоянии напомнить о себе.

Во всех.

Кроме одной.

Проклятые иудеи.

Они были почти безобидны. Но довольно умны.

Заставить их отречься от Яхве у нас не получилось.

Однако, мы договорились, что они не смущают своим учением другие народы. В противном случае им пригрозили полным истреблением.

И они соблюдали условия договора.

Соблюдали.

Пока не случилось это.

Пришествие того, кого ты знаешь под именем Иисус.

Глава 7. Исповедь бога

– А что дальше-то было? – спросила Энжель, завершив выполнение комплекса.

– Что-что, разве неясно? – недовольно отозвалась, тоже присутствующая на тренировке, Энъен.

– Не совсем, – обезоруживающе улыбнулась девушка. – Ясно, что боги лишились божественных сил, но ведь не совсем. Того же Гадеса взять. А как это происходило, куда делись остальные?

Вот же почемучка! Притащил ее сюда на свою голову!

Под сюда, я имею ввиду Элизиум в частности и Уэко Мундо в целом.

Не слишком правильно было ее сюда приводить, особенно в преддверии большой заварушки, но иначе не получилось. Мое время слишком дорого, чтобы тратить его в мире людей. Да и обучение в Уэко Мундо с его насыщенной рейши атмосферой пойдет гораздо быстрее. А монструозные хари всякого рода адъюкасов… Ну, никто Энжель насильно тут не держит.

С чего я ее вообще взял в ученики?

Еще тогда, после первой встречи с девушкой, я решил, что сделаю это. Открывшиеся обстоятельства могли повлиять на мое решение. И повлияли.

Я твердо решил, что Энжель здесь не место. И около недели так оно и было. Однако, к концу недели, решил через метку глянуть как она там. И был неприятно удивлен.

Я не эмпат. Я могу чувствовать эмоции окружающих, но очень слабо. Однако ту гамму чувств, что испытывала сейчас девушка, я почувствовал необычайно остро.

Одиночество, обида, сожаление, злость на себя и свой дар, и сильный привкус надежды. Не знаю, что так повлияло на мое восприятие – метка, или то, что Энжель сама является эмпатом, но ее чувства я не только почувствовал, но и прочувствовал.

И решил, что в Уэко Мундо ей будет лучше.

После этого осталось только спросить саму девушку и наведаться к Урахаре.

С первым пунктом проблем не возникло совсем.

Давно моему появлению так не радовались. Да что там давно – никогда. Ни в той, ни в этой жизни.

Стоило девушке, печально бредущей по набережной, меня увидеть, как ее печаль как рукой сняло. Через мгновение у меня на шее висел пушистый комок счастья. Меня буквально окатило теплой волной ее чувств.

– Я тоже рад нашей встрече, но может не будем смущать прохожих? – произнес я, спустя полминуты обнимашек.

– Ой, – отстранилась Энжель. – В ее эмоциях появилось смущение и легкое опасение.

– Не бойся, я как раз пришел сказать, что согласен тебя учить…

Мои слова прервала очередная порция обнимашек, правда, на этот раз совсем короткая.

– Но тебе придется переселиться в Уэко Мундо. Помнишь я рассказывал? Это может быть опасно для твоей психики и даже жизни.

– Я согласна, – даже не раздумывая согласилась девушка, но внезапно смутилась:

– Вот только что я скажу маме? Она будет переживать, если я внезапно исчезну.

Я задумался. Вспомнив, что Энжель рассказывала о себе, я придумал легенду.

– Скажи, что перевелась в зарубежный вуз, ты же отличница – это будет вполне логично.

Девушка действительно очень хорошо училась – была лучшей на курсе. И это довольно легко объяснялось – лишенная общения со сверстниками, она нашла свое призвание в учебе. Да и мозг одаренного развит гораздо лучше мозга обычного человека. Не во всем, но память и координация движений довольно ощутимый бонус. И если координация на учебу (исключая физкультуру) никак не влияла, то хорошая память была весомым подспорьем.

– Хорошо, думаю, такое объяснение маму устроит.

Еще некоторое время ушло на то, что бы выбрать вуз, куда Энжель будет переводится. После этого я попрощался с девушкой и отправился к Урахаре.

Технология переноса людей в духовную форму, вопреки моим опасениям уже существовала. Так что здесь проблем тоже не возникло.

Проблема возникла в совмещении Энжель и оборудования.

Без преобразования гаргантой девушка путешествовать не могла. Гражданской транстихоокеанской авиации еще не существовало. Лайнером путешествовать было очень долго. Но, если гора не идет к Магомеду…

В общем, мне удалось уговорить Урахару, самому пребыть в Канаду вместе с оборудованием.

Как-то подозрительно быстро он согласился. Может технология еще не опробована?

Как бы то ни было, все прошло успешно.

Энжель сейчас в Уэко Мундо; живая, здоровая и не в меру любопытная.

– Дальше? Если кратко, – Энъен права. А если чуть менее кратко…

* * *

– Мы проморгали его рождение. Не обратили внимания. Даже тот земной царек был прозорливее нас – вечных и бессмертных богов. – горько усмехнулся Гадес.

– Не обратили внимания, даже когда его распяли. Очередная секта иудеев, – думали мы. И оставили эту секту на самих иудеев, которые, помня о каре, сами стремились ее уничтожить.

Но у них не вышло. Христиан преследовали повсеместно. Их мучили, сжигали, распинали на крестах, подобно их богу, травили дикими зверьми, но их, вопреки всякой логике, становилось все больше и больше.

И даже тогда мы не спохватились.

Христиане не поклонялись Яхве. Точнее поклонялись, но прана ему не шла. Она шла новому божеству, по имени Иисус.

В будущем он может быть довольно опасен, – решили мы.

Новый бог был почти как его «отец» – Яхве. Он мог поглощать любую светлую прану.

Однако это будет не скоро. Когда придет время, мы легко его уничтожим. А пока можно понаблюдать.

И мы наблюдали. Наблюдали, надеясь на его примере понять, как поглощать более широкий спектр праны.

И донаблюдались! Жадность сгубила нас. Как поглощать больше праны так никто и не понял.

Но, благодаря своей жадности, мы потеряли все. – в голосе Гадеса было все то же горькое сожаление.

– Начни мы, да нет, не мы – начни Я действовать чуть раньше, и Персефона была бы жива! – сожаление в голосе бога можно было намазывать на хлеб.

Помолчав немного Гадес продолжил рассказ:

– Все случилось в один день.

Большинство богов уже отчаялось в надежде получить, как ты говоришь, халяву, и хотело убить его.

Некоторые даже пытались, однако для них он был уже слишком силен. Сильнейшие же боги, – и я в том числе – губы Гадеса искривились в самоуничижаючей ухмылке – еще надеялись. Но надежды, вместе со всей прошлой жизнью, в один миг провалились в Тартар.

В самое глубокое его место.

Гадес.

Все случилось неожиданно. Мы с Персефоной делили брачное ложе, когда внезапно раздался гром. Гром, который, как оказалось, пронзил весь мир. Все три мира, если быть точным.

– Что это, кто-то из твоих врагов? – спросила Персефона, прижимаясь к моей груди.

– Не похоже, но если это так, он будет страдать вечность! – ответил я, раздосадованный, что наше занятие прервали.

– Что ты, милый, надо быть добрее, – чисто улыбнулась Перси, – пары недель мучений им вполне хватит, чтобы осознать свой поступок.

– Только, если ради тебя, – поцеловал я девушку.

Оторвавшись от нее, я переместился из дворца, намериваясь разобраться, что случилось, когда последовал второй удар грома.

Гораздо более сильный, чем первый.

Да что там происходит. Гремит, как будто «братец» развлекается. Если это действительно он, то я не посмотрю на прежние договоренности – покажу этому зарвавшемуся засранцу, кто из нас на самом деле сильнее.

Однако, некое дурное предчувствие подсказывало мне: это не Зевс, – все гораздо хуже.

И оно не обмануло: следом за вторым ударом последовал третий. Самый сильный. От него, казалось, содрогнулось само пространство.

Да нет – не казалось: само пространство и содрогнулось! По волнам мировых энергий прошла волна искажений.

Энергетические потоки вокруг буквально взбесились, стремясь закружить/унести/разорвать незадачливо подставившуюся душу или, даже мелкого бога. Что со многими и случилось.

Буйство стихий длилось недолго – не больше минуты, а затем, мгновенно, будто по команде, прекратилось.

Полностью изменив энергетическую картину мира.

Воздух ранее буквально пропитанный праной, теперь почти лишился ее. Прислушавшись к себе, я с ужасом понял, что изменения коснулись не только воздуха, – я сам лишился большей части своих божественных сил! Да что там большей части, – почти всех! Напади на меня кто из других старших богов – вмиг разделает под орех.

Однако, нападать на меня никто не спешил. Здесь вообще не было заметно никого живого – разбушевавшаяся стихия постаралась на славу.

Персефона! – возникла в голове тревожная мысль. Надеюсь она в порядке – Элизиум должен был защитить от удара стихии.

Не медля ни мгновения, я переместился во дворец.

Она лежала на полу возле нашего ложа.

Мое сердце, обретенное вновь, только благодаря ей, неподвижно застыло в груди.

– Перси! – я кинулся к ней и подхватил на руки. Вопреки моим опасениям, Персефона была жива. Сердце набатом застучало в груди, отыгрываясь за недавнюю остановку.

– Гадес, – прошептала она, с трудом поднимая голову и смотря мне в глаза, – прости, я оказалась слишком слаба… Я люблю тебя, и буду вечно любить… – произнесла девушка, а затем затихла на моих руках.

– Перси, не покидай меня, прошу! – я лихорадочно применял все известные средства реанимации, но все было бесполезно – девушка у меня в руках, моя единственная любовь была мертва.

– Перси-и-и, Не-е-ет!!!

* * *

– В тот момент я потерял рассудок. А когда вновь пришел в себя, на месте сердца у меня вновь зияла дыра пустого.

Как я узнал позже, в тот момент ОН покинул наш мир. Основательно изменив его напоследок.

Большинство богов полностью лишились праны и погибли. Как моя Персефона. Они полностью перестроились на прану и ее потеря стала фатальна. Не повторяй этой ошибки.

Хотя у тебя и не получится ее повторить.

Как и у остальных богов – выживших и вновь рожденных.

Вера уже не та. Она уже не дает той силы, что раньше. Прана стала слабее влиять на мир. Нет, не так. Не слабее – ограниченнее.

До определенного момента она воздействует на мир так же как и раньше, но выше этого предела ее расход растет в геометрической прогрессии.

Единственное исключение – чертоги сильнейших богов. Как Элизиум, или Олимп.

Но исключения лишь подтверждают правило.

Тогда, очнувшись, я кинулся мстить.

Я убивал.

Убивал много.

Убивал христиан, ставших причиной гибели моей Персефоны. Убивал мелких божков, посмевших выжить, тогда, когда она погибла. Убивал пустых и синигами просто вставших на моем пути. Даже нескольких довольно сильных богов убил – за то, что они бездействовали. Возможно, и Танатоса убил я – те времена отложились в моей памяти лишь кровавым бредом и жаждой убийства.

Все кончилось, когда я встретил его. Не помню уже его имени, да оно и не важно. Важно, то, что он помог мне остановиться.

Он был одним из христиан. Наверное, потом его стали почитать как святого, не знаю. Суть в том, что он был весьма силен. Достаточно, чтобы я не смог убить его. Пожалуй, в тот момент он был сильнее меня.

Все дело в пране. На нас – бывших богов – легло ограничение по ее использованию. А вот на приверженцев Иисуса – нет. Они не могли сами накапливать ее, однако, могли заимствовать ее у своего бога, находящегося за границами нашего мира. Далеко не всегда могли заимствовать – если на них нападали люди, у христиан ничего не выходило, а вот если пустые, или мы, боги, то тогда их бог не скупился.

Довольно правильный подход, – иначе мы бы их уничтожили полностью. Но вернемся к тому святому.

Тогда, защищая от моих атак себя и своих спутников, и даже не думая атаковать, он спросил, почему я, и подобные мне, убивают таких как он.

Было у него в голосе что-то такое, что кровавый зверь, обитающий во мне, притих.

Более того, я ответил ему.

Услышав мою историю, он сочувствующе улыбнулся и сказал, что сочувствует моему горю, а потом попросил следовать за собой. И я последовал.

Он привел меня в христианскую общину. Глупо было с его стороны – несмотря на всю его заимствованную силу, он не смог бы защитить всех.

Но я не атаковал. Будучи невидимым я следовал за этим человеком и смотрел.

Смотрел на жизнь обычных христиан. На их радости и горести.

Вопреки невзгодам, сыплющимся на них со всех сторон, они были счастливы. Вокруг царила необычная для меня атмосфера – атмосфера тепла и любви к ближнему.

И тогда, наблюдая за этими людьми, я понял – мне некому мстить.

Тогда я решил умереть. Жить дальше без Персефоны казалось бессмысленным.

Сделать это я решил в Элизиуме – на месте гибели моей возлюбленной.

И я бы исполнил свою задумку. Исполнил. Если бы не Цербер.

В безумии, после смерти Персефоны, я очень сильно покалечил его, когда он пытался меня успокоить. Почти убил.

Я думал, что теперь он будет меня ненавидеть, но я ошибался. Очень сильно ошибся. Я забыл, что собачья преданность не имеет границ.

Он встретил меня на входе в Элизиум. Керр еще не мог толком ходить – мой удар выжег ему тогда почти всю энергетику, и восстанавливался он очень медленно.

Не мог ходить – но мог ползать. И когда я, твердо намеренный умереть, возник на пороге дворца, он, радостно повизгивая и во всю виляя хвостом, пополз мне на встречу.

Глядя в его светящиеся счастьем глаза, я понял – мне есть, зачем жить.

И я решил воссоздать Элизиум. Сам дворец практически не пострадал, что не скажешь о его обитателях. Кто-то погиб в момент исхода Иисуса, кого-то, в приступе ярости, убил я сам, остальные просто разбежались. Так что, задача передо мной стояла непростая.

Но я не торопился. И постепенно разбежавшиеся стали возвращаться, а вслед за ними приходить новые. В Элизиуме снова закипела жизнь.

Много времени утекло с тех пор. Из первого поколения Опор, учрежденных после воссоздания Элизиума, остались лишь Критос и Меркуцио. Баргган и Маркус и Ричард появились в моей свите со времен земного средневековья. Безымянный, которого ты убил, примерно тогда же. Ну, а Младшие Опоры часто меняются, чему способствуют постоянные войны.

В последнее время их не было, но сейчас, как ты мог догадаться, одна намечается.

С Аресом мы воевали неоднократно – на то он и бог войны, но на этот раз он перешел все границы.

Я кажусь равнодушным, и по большей части так оно и есть, но то, что он завербовал Меркуцио, который верно служил мне почти шесть тысяч лет, я не прощу! Эта война станет последней! Для него, или для меня.

Глава 8. Условие участия

Вжах, – большой шар красного огня взрывается не долетев и пол пути до цели, и стоящая рядом со мной Энжель, печально вздыхает. Не даются ей пока кидо такого типа.

Что самое примечательное, тридцать второе и тридцать третье хадо она уже полностью освоила, а вот Шаккахо у девушки получается стабильным очень редко. Как и всякого рода бакудо. Нет, в отличие от Шаккахо они не взрываются, но удержать могут разве что обычного человека. И это через полгода обучения!

Для Академии синигами – срок совсем небольшой. Они там кидо до сорокового пять лет учат, и то далеко не у всех получается. Но люди, если верить моим знаниям канона, прогрессируют гораздо быстрее. И это я сейчас не про Ичиго. Он – аномалия. Остальные люди тоже ненормально быстро развивались.

Чад в рекордные сроки достиг уровня лейтенанта, если даже не капитана. Да и остальные подчинители не хуже – уровень лейтенанта у них у всех был. Можно списать это на особенности Полного Подчинения, но их предводитель, Куго Гинджоу, сначала был временным синигами и тоже очень быстро прогрессировал.

Подтверждала это наблюдение и Энжель. Ее духовная сила росла просто чудовищными для синигами темпами. Когда я ее нашел, ее сила примерно равнялась силе пятого офицера. За полгода тренировок резерв Энжель вырос в несколько раз и теперь почти не уступал лейтенантскому.

С физическим развитием тоже все было хорошо. Сила и скорость девушки многократно возросли и тоже примерно соответствовали лейтенантскому стандарту. Вот только сила и скорость это одно, а умение сражаться – совсем другое. С последним у нее было не очень.

Оно и неудивительно. Даже самый способный новичок не сможет за полгода научится прилично владеть оружием. Это у меня был внутренний мир с многократным замедлением времени и тенью спарринг-партнером, а Энжель приходится учиться по старинке.

Пробовал я ее научить погружаться во внутренний мир, но у девушки ничего не вышло. Не знаю почему. Может для этого необходимо иметь занпакто?

– Ладно, думаю, учить тебя всем заклинаниям подряд – бессмысленно. У тебя явная склонность к воздушным и молниевым кидо. Этому и буду учить. Но повышением контроля мы тоже займемся.

– Куда же без него… – вздохнула девушка.

На самом деле, Энжель весьма прилежная ученица, но неудачи в кидо ее сильно расстраивают.

Особенно, она переживает из-за своего низкого контроля. Девушка изо всех сил пытается это исправить, но получается это у нее плохо. Вот и расстраивается.

– Не переживай, – научишься еще. Главное не прекращать тренировок и все обязательно получится!

– Да, я знаю, – устало улыбнулась измотанная тренировкой девушка, – когда-нибудь получится. Но надо стать сильной как можно быстрее. Ты ведь говорил, что скоро будет большая заварушка, а я не хочу в ней быть тебе обузой.

– Мы же договорились, что ты не будешь в ней участвовать.

– Но Ранд…

– Никаких «Ранд»! Как только все начнется, ты отправишься в мир живых!

– Но ведь там тоже будет опасно. Враги знают, что я твоя ученица, и могут меня найти. А в мире живых их основная база…

– Рядом с Урахарой и вайзардами будет гораздо безопаснее, чем здесь, в эпицентре событий.

– Ладно, – кисло согласилась девушка, – но если я к тому времени смогу пять минут продержаться против Энъен, то останусь тут.

– Договорились, – легко согласился я, – только, без использования твоего дара.

Пять минут, при таком условии, Энжель не продержится точно, но так хоть дополнительный стимул развиваться будет.

– Так не честно…

– Пользоваться уязвимостью Энъен – не честно! Это на ней твой дар превосходно работает, а вот я его и вовсе не замечаю. Может у врагов тоже будет повышенное сопротивление эмоциональным атакам? Ты можешь точно утверждать, что это не так? Я вот нет. Так что, твое участие в предстоящем, я допущу, только если ты достаточно разовьешься, чтобы продержаться против кошки без своего читерства.

Девушка как-то сразу погрустнела.

– Кстати, о твоем даре: он, на мой взгляд, уже достаточно развился. Так что…

Жди здесь, я скоро.

Серией сюмпо я переместился в свою комнату и, достав из-под кровати длинный продолговатый сверток, отправился обратно к Энжель.

– Держи, это тебе, – кинул я сверток девушке.

– Это то, о чем я думаю? – взволновано спросила она.

– Думаю да, открывай.

Через пару мгновений из свитка была извлечена обычная на вид катана, но на самом деле, обычной она не являлась. Это была заготовка под занпакто – асаучи.

– Так как твой дар в должной мере развился, я считаю, что теперь он не воплотится в занпакто, и у тебя будет дополнительная способность. Так что, владей!

– Спасибо, Ранд! – девушка быстро приблизилась ко мне и поцеловала в незащищенную «шлемом» часть щеки.

– А ш-што это вы тут делаете? – раздался за спиной знакомый голос. На этот раз, в нем преобладали не только рычащие, но и шипящие звуки.

– Привет, Эни! Ты уже завершила трансформацию? Поздравляю! Тебе очень идет! – поприветствовала подругу Энжель.

– Не называй меня так! Мое имя не сокращается. И вообще, вы не ответили на мой вопрос!

– Привет, Энъен. Энжель права, – тебе и правда идет, – поприветствовал я кошку. Хотя, теперь уже бывшую кошку.

Передо мной стояла стройная рыжеволосая девушка, одетая в обтягивающий белый с оранжевыми вкраплениями костюм, который выгодно подчеркивал достоинства фигуры новоиспеченного вастерлорда. А именно: длинные стройные ноги, в меру узкую талию и грудь, которая была чуть меньше, чем у Энжель. То есть, слегка недотягивала до третьего размера.

Лицо девушки было по большей части закрыто маской, напоминающую ее прежнюю, но теперь создавалось впечатление, что это карнавальная маска. К тому же, маска была не цельная и оставляла взгляду несколько участков вполне человеческого лица. Довольно симпатичного лица!

На голове девушки располагались небольшие кошачьи ушки, что только добавляло ей обаяния. Единственное, что портило впечатление, это небольшая дыра в груди. Дыра, кстати, стала заметно меньше и сейчас была всего около двух сантиметров в диаметре. Это становление вастерлордом так сказалось? Или что-то еще?

Изменилась Энъен и внутренне. Ее реяцу стала гораздо плотнее и агрессивней, а резерв теперь лишь немного уступал моему.

– И против нее мне нужно продержаться пять минут?! – возмутилась тоже заметившая это Энжель.

– Ты о чем?

– О моем участии в предстоящем сражении, – девушка пересказала подруге наш недавний разговор.

– Правильно, – заметила Энъен, которая, после трансформации стала говорить гораздо чище, – тебе пока не место на поле боя. Так что, можешь даже не рассчитывать, что я буду поддаваться!

– Но ты ведь теперь вастерлорд. Не думаю, что у врагов есть кто-то подобной силы, – не сдавалась девушка.

– Скорее всего, есть. Вряд ли бы они стали нападать, будь иначе. А даже если и нет – врагов в любом случае будет гораздо больше, чем нас. Элизиум силен, но немногочисленен. К тому же, ты забываешь про предателей, – возразил я.

– Владыка легко уничтожит их, когда все начнется.

– Может и так, но лично я в этом сильно сомневаюсь.

– Почему?

– Гадес любопытен. Насколько я его понимаю, в этом спектакле он до конца будет зрителем и вмешается только при появлении Ареса. Ну, или, если заговорщики будут действовать совсем нагло, но сомневаюсь, что это случится до появления того же Ареса. Так что с ними нам придется разбираться самостоятельно. Как видишь, сильные противники тут будут. Очень сильные и опасные. И это еще мы ничего не знаем про войска Ареса…

– Но я ведь могу помочь. Мой дар…

– Мы уже говорили об этом. Продержишься пять минут, и я позволю тебе поучаствовать, ну, а если нет, то тебе здесь будет слишком опасно.

– Три минуты…

– Сама предложила пять.

– Я не знала, что Эни настолько усилится! Ранд, ну пожа-а-алуйста…

У нее был такой жалобный взгляд, – как у несправедливо обиженного ребенка – что я не смог отказать и в этот раз.

– Договорились.

В конце концов, чтобы продержаться даже три минуты против Энъен теперь, когда она стала вастерлордом, нужно быть как минимум капитаном. У Энжель нет и тени шанса.

Глава 9. В преддверии Великой Войны

15 августа 1939 г. Каракура

Урахара Киске был взволнован. Посторонний человек никогда бы этого не понял, – внешне ученный выглядел абсолютно невозмутимо, но Тессай знал его как облупленного.

– Выпейте чаю, Урахара-сан.

Привыкший, что легче согласиться, чем спорить, Киске покорно принял из рук друга чашечку с чаем.

– Как тут быть спокойным, когда скоро начнется война? Крупнейшая, за всю человеческую историю!

– Война – это свойство людей, – глубокомысленно заключил Тессай, – человечество постоянно воюет между собой. А насчет того, что грядущая война будет крупнейшей…

Пожалуй да. Население земли очень быстро растет. Получается переизбыток душ в этом мире и их недостаток в различных сообществах душ. Не знаю, кто осуществляет регуляцию, но она работает. Поэтому, либо опять вспыхнет крупная эпидемия, либо война. А может обе сразу. Как во время Первой Мировой.

– Да, в то время тоже наблюдался дисбаланс распределения душ между мирами. Тогда погибло шестьдесят миллионов, причем большинство именно от эпидемии. А сейчас количество населения снова возросло. Только интересно, почему война назревает в Европе. Гораздо логичнее было бы стравить Индию и Китай – так погибло бы гораздо больше.

– Погибло бы больше, но силы, которые стоят за этой войной, располагаются в Европе. А с Китаем мы и так воюем.

– Да уж, воюем. Вот действительно мирная нация! Сколько там у них армии? Около двух миллионов. А населения – пятьсот! У нас жителей в семь раз меньше, а армия почти такая же. Хоть и воюет в Китае всего триста тысяч. Но это еще что, – в Германии, где засели квинси, армия уже шесть миллионов и продолжает расти, а ведь населения у них столько же, сколько у нас!

Киске сделал большой глоток чая и продолжил:

– Но это все ерунда. Человеческие войны нас касаются мало. Гораздо серьезней то, что одновременно с этим, что-то замышляют квинси. Их концентрация в Германии сейчас сильно увеличена и достигает нескольких десятков тысяч. Кроме того, в Германию стекаются так же подчинители и другие одаренные.

Ранд говорил, что они намериваются атаковать его Элизиум, но не думаю, что все настолько просто. Судя по всему, Мировая Война назревает не только в среде смертных.

В Германии уже полгода, как не появляется никто из Трибунала. То же самое и в Италии. В соседних с ними странах представители этого сообщества душ появляются, но только большими отрядами. До меня дошли слухи, что Трибунал договаривается с другими обществами душ о совместном выступлении, против квинси. Не знаю, чем завершаться эти переговоры, но ясно одно: войне – быть!

– Может и так, – глубокомысленно заключил Тессай, – что ты планируешь делать?

– Пока – наблюдать. Ну и помогать нашему не совсем пустому другу, по мелочи. А там – видно будет…

31 августа 1939 г. Ранд

Год – много это или мало? Понятие относительное. Для многих видов насекомых это целая жизнь, для домашних питомцев типа собак и кошек – значительная ее часть. Для людей – по-разному, зависит от жизненных обстоятельств, но, в основном, тоже весьма немаленький промежуток времени. А вот для сущностей, которые живут уже много тысячелетий и, по идее, могут жить вечно, год – лишь короткое мгновение, недостойное упоминания, если, конечно, в этот год не произошло ничего особенно интересного. Например: мировой войны.

Но, даже готовя эту самую мировую войну, подобные сущности не торопятся. Хотя, возможно дело не в них – в данном деле нельзя торопиться.

Вот уже полтора года, как я знаю о готовящейся войне. Сколько времени о ней знает Гадес – не имею ни малейшего понятия, но явно дольше, чем я. Тем удивительнее, что он не готовится. По крайней мере, внешних проявлений этого я не замечаю.

Хотя, должен признать, качественный состав Опор несколько увеличился: Энъен, а следом за ней и Снирк, стали вастерлордами. Эх, было бы в нашей среде поменьше предателей, мы бы раскатали войска Ареса тонким слоем. А так – даже не знаю.

Меркуцио, Баргган, Юнг, который тоже теперь где-то на уровне вастерлорда, хотя никаких трансформаций и не проходил, – все они представляют довольно серьезную опасность. С последним, я, кстати, пытался поговорить.

Когда я рассказал, что являюсь его знакомым, Юнг сказал, что потерял память и ничего не помнит, но, через некоторое время, сообщил, что смутно припоминает, что я был его другом. Да, я не рассказывал ему, что не я, а Кейго, так что ни капельки ему не поверил. Но сделал вид, что поверил. А затем он попытался меня завербовать. Ненавязчиво. До сих пор пытается, а я упорно делаю вид, что не понимаю, о чем он, попутно пытаясь перевербовать его. Так же ненавязчиво. Но боюсь, нам все же предстоит встретиться с ним на поле боя. И случится это, судя по всему, уже скоро.