Текст книги "Закрытая книга (СИ)"
Автор книги: Anakris
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Тихо пробраться в здание бывшего кинотеатра не составило труда. Дыра на крыше, заделанная тонкими иллюзиями была идеальным входом. Хулуме бралась за заказы не только на убийство, но и на слежку. Её навыки позволяли ей наблюдать за объектом двадцать четыре часа в сутки, что она и использовала на данный момент.
Человек, организовавший побег из самой охраняемой тюрьмы, не может быть обычным травоядным, тут нужна была осторожность. Спустя три дня Хулуме знала о них всё, каким оружием владеют, как атаковать, чтобы убить, и многое другое. Теперь можно и вернуться, проверить дела в школе, восстановить резервы. А завтра придти сюда в полдень.
– Что?
– Простите! – Тетсуя Кусакабе и половина Дисциплинарного Комитета стояли перед ней на коленях и бились головой об пол. Эта их привычка жутко раздражала Хибари, потому было обязательным ношение причесок в стиле Элвиса. Но, видимо, это не препятствие. Парни, практически мужчины, бились головой об пол с таким усердием, будто хотели проверить его на прочность.
– Успокойтесь. Это было ожидаемо.
Темное облако уныния и отчаяния ощутимо повисло над семпаями.
Они не справились с защитой мирных граждан, они не достойны быть помощниками Хибари-самы, они порочат честь Дисциплинарного Комитета.
– Я вас предупреждала. Впрочем, неважно, завтра меня снова не будет. Постарайтесь сильно не нарываться.
– Кея-сама! – Тетсуя, стоящий в первых рядах вскинул голову, в его глазах светилось отчаяние и немного фанатичной преданности.
Девушка лишь хмыкнула и покачала головой, а потом подошла и властно, холодно, взяла за подбородок своего заместителя и заглянула в самые глубины его души. Отчего-то Кусакабе казалось, что сейчас она видит всё его прошлое, все мысли и чувства. И оценивает, взвешивает, проверяет, решает. Когда Хибари Кея отпустила его лицо, он безвольно уронил голову. Где-то в глубине души возникло чувство потери чего-то важного и ощущение того что он подвел, ошибся в чем-то.
– Вы все делали правильно, в соответствии с моими приказами. Тетсуя, ты ни в чем не виноват. Приказы остаются теми же. Вам понятно?
– Да! – Дружный ор луженых глоток заставил дрожать стекла, а искры слабой гордости во взгляде разогнали темное облако отчаяния на этом собрании Дисциплинарного Комитета.
На душе у Кусакабе полегчало, и он незаметно облегченно выдохнул, он получил ещё каплю её доверия.
***
Черные лакированные ботинки тихо приземлились на шершавые ступени. Красивая девушка отряхнула пиджак от осевшей штукатурки и спокойно пошла внутрь заброшенного помещения.
Скорее всего всё было бы иначе, не приди к ней Реборн и не заяви, что эти асоциальные элементы будут первой реальной проверкой для молодого Десятого. Она ведь собиралась изначально просто и тихо вырубить всех шестерых, а потом связать и аккуратно объяснить им всю их неправоту, а теперь приходится идти напрямик. Обидно.
За углом стоит парень с топором. И чем он только думает, да его судорожное дыхание можно услышать на року* кэн* вокруг! Когда тот попытался круговым горизонтальным движением снести ей голову, она просто пригнулась, а потом нанесла удар в солнечное сплетение и вторым ударом отправила его в недолгий полет до ближайшей стены. Рядом с дырой от еще живого тела находилась дверь в соседнее помещение.
Вся аристократическая сущность Фуккацуми не понимала, как можно жить в таком месте. Здесь же грязно, пыльно, валяются старые занавески. Ладно, не могут съехать, они всё же нелегалы, но хоть привести этот кинотеатр в порядок можно! Однако они не спешили этим заниматься.
В темной комнате, на старом порванном диване сидела худощавая фигура с длинными волосами. Кея не знала, чего он ожидал от нее, но точно не этого:
– Ну, у тебя и бедлам, Рокудо-кун, не мог, что ли прибраться? – Потому что глаза его как-то странно расширились.
– Что?
– Бардак у тебя, Туманник. – Простая констатация факта и легкое поигрывание тонфа, делали свое дело, противник был слегка дезориентирован, – Я не знаю, чего ты хочешь добиться сидя на старом порванном диване, но я бы встала с него, вдруг пружина выскочит, поранит тебя, а ты потом сляжешь с заражением крови?
– Ку-фу-фу. Наконец-то ты пришла.
– Не поняла, ты что ждал, что я приду и уберусь здесь? – Рука с чистой салфеткой, протиравшая тонфа, остановилась.
– Женщина, я хочу создать новый порядок в городе!
– Это – властный взмах руки в сторону свалки старых частей мебели за спиной гетерохромного – не порядок, это – бардак!
– Я не об этом! Я о том, что Дисциплинарный Комитет больше не нужен Намимори!
Девушка чуть наклонила голову к правому плечу и смерила вскочившего на ноги парня легким изучающим взглядом.
– То есть ты хочешь сбагрить весь этот хлам к нам?! – Её взгляд посерьезнел. – На кладбище прикопаю. – И решительно сорвалась в сторону длинноволосого.
Отличить иллюзию от реальности можно тремя способами. Первый, видеть сквозь неё благодаря пламени Тумана, второй, поверить в то, что это иллюзия, и третий, не обращать на неё внимания.
Фуккацуми не знала, на что рассчитывал этот парень, демонстрируя ей иллюзию сакуры, на то, что она сляжет? Упадет в обморок? Не дождется, отличить грезы было сложно, но возможно. Бой был захватывающим, будоражащим чувства, вызывающим прилив эйфории, как когда-то в прошлом.
Первый раунд их схватки окончился ничьей, у него гематома на пол руки, у неё легкий вывих бедра. Быстрый анализ ситуации засек увеличение противников, здесь собралась почти вся группа, не хватало двоих. Впервые она не жалела о том что выполняет приказ, она бы не познакомилась с этим крайне достойным противником если бы просто убила его.
Они нападали все вместе, слаженно, действенно и в то же время чувствовалось, что они не до конца сработанная команда, двое выбивались, совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы вывести их из строя. Теперь способных к бою стало трое. Хибари, Рокудо и Джошима. На Тумане было несколько гематом и крупный перелом правой руки, верный трезубец валялся где-то в куче хлама около левого угла зала. У перевертыша же раскрошена челюсть и правое колено. В прочем она тоже пострадала. Перелом левого бедра заживать будет долго, равно как и шесть трещин в ребрах.
Достойные противники. Вот только сдерживать себя приходится, но зато всё честно.
Рокудо полетел красиво, он вышел предпоследним, но и Кея долго не продержалась, Кен отправил её в забытье далеко не ласковым ударом по больным ребрам и шее.
Она… проиграла?
***
– Мукуро-сама! Мукуро! – Кен быстро подскочил к едва находящемуся в сознании другу и начал его аккуратное исцеление.
Благо у него было Солнечное Пламя. Сначала вылечил отбитые почки, печень, потом восстановил ребра и легкие, поправил позвоночник и копчик, вправил коленный сустав и аккуратно собрал правую руку. Во время лечения никто больше не шевелился, да и Кен был в не лучшем состоянии, все его силы ушли на Рокудо. Потому поняв, что его жизни ничто не угрожает, он отправился в спасительное забытье.
Всё с самого начала пошло не так. Еще когда эта девчонка подходила к парку, он видел: она уверенна в себе и знает дорогу, обходила все ловушки стороной и вычищала засады из простых людей, словно знала где они. Но ведь такое не возможно! Они всё предусмотрели! Или нет.
Тщательно отрепетированная, расписанная в соответствии с её психологическим портретом, беседа полетела в Тартарары после равнодушной, словно брошенной вскользь фразы про беспорядок.
Потом было не лучше, не сработала иллюзия Сакуры, хотя Птичник говорил, что всё точно! Она заражена. Хотя нет, прокручивая в голове события недавнего боя, вспомнил Рокудо, реакция была. Короткая, легкая и быстро подавленная. А потом был бой.
В принципе у него были все шансы победить, если бы вырубил её в самом начале или не вмешались бы М.М. и Ланчия, они бы с Кеном справились. Но не получилось. Не зря эта девушка занимает первое место среди сильнейших личностей Намимори. А еще Туман не покидало некоторое ощущение странности, как будто что-то в бое было не так. Словно она поддавалась. Но навряд ли, зачем ей это?
Пламя Тумана потихоньку возвращалось к Хранителю, и он приступил к лечению Кена, подчиненный пострадал куда как больше остальных. Потом поднял на ноги М.М. и Ланчию и приказал отнести девушку куда-нибудь и запереть. Где они найдут дверь с замком, его не интересовало. Сам он завалился спать.
Громкое падение тела на пол разбудило обоих. Кен подскочил и начал быстро озираться, Мукуро резко перекатом ушел в сторону и прикрылся найденным трезубцем.
– Это Чикуса?
– Да, – отозвался Кен, внимательно осмотрел спящее тело, не нашел видимых повреждений и вернулся в комнату. Выбрал себе место помягче и улегся спать, приказав М.М – если припрется кто-нибудь еще или очнется Какимото, разбуди меня.
***
Громкие звуки саксофона прорвались сквозь сон Фуккацуми. Кеи больше не было, маска слетела, когда Мукуро попытался использовать шестой путь и не подлежала восстановлению. Что же, рано или поздно это должно было случиться, однако пора выбираться отсюда.
В заброшенном кинотеатре было всего три помещения с замком и от каждого у Хибари были ключи. Осталось только встать и открыть дверь, не показывая своих чувств и боли, но это привычно. Даи-сама и не так над ней изгалялся.
Равнодушие, не поколебавшиеся даже во время боя, все так же владело её лицом, а вот в глазах царило желание реванша. Открыв дверь, девушка легко перешагнула через завалы, сориентировалась в своем местоположении и направилась на звуки боя.
Вот только аккуратная птица, что кружила вокруг, вызывала легкую тень веселья. Хибари любила животных, а Родери когда-то подрабатывала дрессировщиком. Переподчинить птицу было легко, еще легче было убедить её избавиться от вредной аппаратуры. Так замечательная пташка стала домашним животным еще пять дней назад.
Милый желтый птенец, прозванный Хибердом, летел впереди и указывал путь.
Комментарий к Но когда теряешься в своих мыслях,
кёдай* – старшие братья, вторые снизу по иерархии в группировках якудз.
року* – шесть (яп.)
кэн* – 間 (1,81 м) аналог нашего метра в японской измерительной системе
========== Надо довериться своим инстинктам. ==========
Звуки боя приближались. Взрывы, только один человек в их школе так любил динамит. Гокудера Хаято.
Боль от сломанных костей зудела где-то на грани сознания, все, что ей оставалось это идти вперед или свалиться прямо здесь. Последнего она желала меньше всего.
Хиберд пел гимн школы и летел впереди, когда проход заволокло дымом и пылью.
– Единственный кто настолько любит гимн нашей школы. Это точно должна быть ты!
Дым развеялся, и Хибари Кея смогла увидеть крайне интересную картину. Двое, Кен и Чикуса, в сухую сделали Гокудеру Хаято. А я думала он сильнее. Немного разочарованно пронеслось в голове девушки, а потом она обратила свое внимание на недавнего победителя.
– Что? Ты еще можешь двигаться!
– Ты отвратительно выглядишь… – Тихо проговорил Гокудера, отмечая многочисленные гематомы и порезы.
Лицо Хибари Кеи было в нескольких ссадинах, с чуть подбитой губой, от аристократичной холодности не осталось ничего, только спокойствие и равнодушие, но вот глаза. Лежащий головой вниз, Хаято видел её очи. Полные жажды боя, без малейшего намека на разум, сейчас этой девушкой руководили инстинкты.
– Ты думаешь, что эта полуживая дура тебя спасет? – Чикуса немного высокомерно посмотрел на своего бывшего противника, не замечая как подобрался Кен.
– Я могу справиться с вами обоими и в таком состоянии, – усмешка вновь повредила рану и по лицу заструилась кровь, юркий язычок быстро слизал ее, и было что-то пугающее в этом движении. Что-то нечеловеческое. Ветер крепчал. – Я позабочусь об этих животных? – Чисто ради проформы поинтересовалась девушка, а то нехорошо уводить противника у условного союзника.
– Как пожелаешь.
– О чём говорит эта полудохлая дура? Я разберусь с тобой еще раз!
– Я знал, что ты это скажешь.
– Хм. Я не против взять реванш.
Джошима Кен напал первым и слева, это было опрометчиво. Будь их двое с разных сторон или один, но справа, у него были бы шансы, а так. Мощный удар стальными тонфа по челюсти, четкий нокаут и сильный толчок до ближайшей стены.
– Я отправлю тебя на кладбище. – Интимно прошептала девушка и резкий рывок вперед лишил Чикусу столь необходимого места для маневра. Два быстрых удара и все было решено. Какимото упал в точности на Кена, добавив тому еще час в забытьи.
– Ты куда? – Тихий сиплый голос Хаято обращался к успешно идущей куда-то Кее.
– Хочу прикопать этого гетерохромного. – После недолгих раздумий отозвалась девушка, внимательным взглядом просканировав уже успевшего сесть Гокудеру.
– Я с тобой.
– Хм?
– У меня есть лекарство от Шамала.
– Хорошо, – оглядев полутруп, Кея немного скривилась. – Обопрись на меня.
Ситуация в зале ничуть не радовала. Савада в центре, обвитый змеями, ухмыляющийся Рокудо под иллюзиями и спокойный Реборн. Её глава проходит боевое крещение… Вмешиваться нельзя, но так хочется реванша… Впрочем, выход есть.
Размышления пролетели быстро, свободная рука успела швырнуть тонфа в Мукуро, привлекая внимание, а в ухе раздался громкий крик: «Босс! Пригнитесь!». Взрыв динамитных шашек был закономерен, змеи разлетелись в разные стороны и исчезли. Мельком оглядев главу и признав его относительно здоровым и не пострадавшим, Хибари резко рванула вперед и вниз.
В подсознании засветилась коробочка с накопителями и открылась, аккуратные веера налились фиолетовым цветом и исчезли, полностью переносясь в свои аналоги в реальности.
Вторая тонфа полетела в Рокудо, тот отбил её трезубцем. Следующий удар был сложенными веерами. Девушка нападала стремительно и точно, усиливая силу Пламенем Облака и иногда копируя собственные движения. Точный удар в солнечное сплетение и пах, Рокудо отлетает к противоположной стене, а Кея прячет веера в рукава. Не пытайся тот сопротивляться с помощью Тумана и не имей она цели оставить его в живых, так он был бы уже мертв.
Кея Хибари стояла в середине зала и спокойно смотрела на поверженного противника, то, что толкало её на новый бой, иссякло, внутренний счетчик подсказывал, что сейчас надо развернуться и уйти, иначе она упадет прямо перед этими травоядными, а это недопустимо. Облегченный возглас Савады был царственно проигнорирован, хоть и оставил в душе презрительный осадок.
– Узнаю, что нарушаешь правила. Прикопаю на кладбище. – Четкий, немного военный разворот и девушка идет с прямой спиной к выходу. Ей плохо, в голове идет равномерный счет, и голос Родери зачитывает: «Шаг. Дойти до двери. Там аккуратно спуститься вниз и добраться до выхода из парка».
Так плохо ей было всего дважды. И только благодаря этому она может держаться сейчас в сознании, контролировать свое тело и не допускать ослабления мышечного контроля. Фуккацуми сейчас наплевать на то, что Рокудо всего лишь повержен, но не без сознания. Савада всего лишь её глава и если он не справится с таким противником, то Небом она его не признает.
Дойти до выхода из парка было не просто тяжело. Силы начали отказывать еще на моменте спуска, Пламя никак не помогало, боль постепенно захватывала всё её тело и совсем неделикатно застилала глаза. За спиной кто-то в кого-то врезался, и с потолка посыпалась пыль. Казалось бы, всего ничего, но равновесие было нарушено, и девушка смогла лишь дойти до ближайшей стены и сползти по ней. Мышцы расслабились и четко говорили, если она хочет жить, то не встанет и глаза закрывать не будет. Но веки были такие тяжелые, а сознание таким мутным… Для того чтобы не упасть в беспамятство Фуккацуми начала тихо читать недавно найденное ей стихотворение, это всегда помогало.
Настанет день – исчезну я,
А в этой комнате пустой
Все то же будет: стол, скамья
Да образ, древний и простой.*
– Слишком пессимистично, – тихий шепот вырвался из губ и легкий хмык аккуратно вернул ясность сознания. Шепот затих в коридоре.
Чуть-чуть прояснившиеся глаза оглядели помещение и смогли определить свое местонахождение: холл, вот рядом дыра в стене, а там выход, неподалеку был её первый бой, окончившийся поражением. Стоит признать, за красивые глазки никто в Вендикарре не попадает. Однако сознание вновь теряет ясность, и чтобы не провалиться в губительное беспамятство Фуккацуми тихо шепчет:
Я за то глубоко презираю себя,
Что потратил свой век, никого не любя,
Что любить я хочу… что люблю я весь мир,
А брожу дикарем – бесприютен и сир,
И что злоба во мне и сильна, и дика,
А хватаюсь за нож – замирает рука! *
Тоже как-то не особо весело, интересно, почему я сижу здесь? Потому что верю в доброту Савады или расчетливость Реборна? Чего я жду? Впрочем, у меня всё равно нет выбора, идти то я дальше не могу. Или… быстрый анализ организма показал, что любые действия помимо движения головой приведут только к смерти. Наскрести в себе силы и дойти до выхода возможно лишь при одном раскладе, потом придется валяться в коме. А этого не хотелось.
В тоже время подобное состояние уже бывало с ней после одного задания, тогда правда место было иное, канализация, на хвосте сидели якудза, думали, что она поползет в больницу, да и вообще. Но ведь выжила же, даже ничем не заболела, теперь надо всего часок посидеть, потом аккуратно лечь и завтра можно будет попытаться дойти до выхода. А там рукой подать до леса, а в лесу убежище с бинтами и медикаментами.
А пока можно и почитать стихи. Падать в обморок опасно для здоровья.
One ought not to have to care
So much as you and I
Care when the birds come round the house
To seem to say good-bye; *
Громкий топот ног резко вырывается в сознание и сбивает с медитативного ритма. Хочется зашипеть и отползти подальше, лишь бы не трогали, но свет из дверей закрывает чьё-то тело.
– Вы ранены? Кто вы? Что с вами?
Глупые вопросы заставляют резко открыть глаза и увидеть мафиозных врачей в белых халатах. От некоторых веет Солнцем, а нашивка с гербом Вонголы отвечает на все вопросы.
– Да. Хибари Кея. Переломы ребер с правой стороны, левого бедра, многочисленные ушибы и ссадины.
Комментарий к Надо довериться своим инстинктам.
Да образ, древний и простой.* – Иван Бунин “Настанет день…”
А хватаюсь за нож – замирает рука!* – Некрасов Н.А. “Я за то глубоко презираю себя…”
To seem to say good-bye;* – Loneliness by Robert Frost
Перевод (мой, без рифмы)
Никого не должен заботить
Так же как вас и меня
Уход, когда птицы кружат вокруг дома
Словно говоря “прощай”;
========== Если тебя обидели ==========
Черноволосая девушка спокойно спала в больничной палате, не обращая никакого внимания на своих соседей. Впрочем, они прекрасно знали кто такая эта школьница. В эту палату редко кто заходил помимо врачей и медсестер. Члены ДК зашивались в школе и на патрулях, самая сильная половина ребят лежала в соседних палатах с Главой Дисциплинарного Комитета, а прочие её боялись.
Однако дверь аккуратно открылась и шатенистый паренек, ощутимо трясясь, зашел в палату.
– Хи-хи-хибари-сан.
Девушка приоткрыла глаза и вопросительно посмотрела на посетителя.
– Вот, – ставя небольшой пакет с едой на тумбочку, стараясь близко не подходить к пугающей его одним своим присутствием, произнес Савада. – Это вам. Спасибо.
Он поклонился и постарался быстро скрыться от взгляда стальных глаз.
Как только Тсунаеши скрылся за дверью, девушка взяла пакет и заглянула внутрь. Апельсин, бутылка с водой, несколько булочек, наверное, приготовленная Наной-сан и суши, почему-то в упаковке от “Таке-суши”. На последний предмет Кея смотрела немного удивленно, задаваясь вопросом о причинах такого поступка. То ли Савада хотел привлечь её внимание к небольшому заведению, то ли Ямамото хотел показать свою благодарность, хотя и не совсем понятно за что, то ли Нана-сан ошиблась сумкой. Почему-то ей казалось, что по своей воле глава бы сюда не зашел.
Впрочем она спокойно съела все подношение и снова заснула.
В больнице её продержали еще три дня. За это время она выспалась, разобралась с внутренним пространством и успела выесть мозги ложечкой всем своим подчиненным, что лежали рядом.
Когда Хибари Кею выписали все вздохнули с облегчением, а уровень уважения Кусакабе вырос на несколько пунктов, потому что именно он приказал приносить изнывающей от безделья Фуккацуми отчеты и прочую бухгалтерию, одновременно с этим разгрузив несколько ребят. Несмотря на то что сам же уговаривал Кею взять себе краткий выходной.
Рутина продолжалась еще два дня. Пока Хибари разгребла завалы в Дисциплинарном Комитете, пока восстановила порядок патрулей, пока досдала пропущенные по болезни темы в школе.
Надо заметить, без Главы Дисциплинарный Комитет действовал достойно, показывая тем самым высокий уровень организации.
Потом выписали Рехея и он, как и после любых длительных соревнований, попросил Фуккацуми подтянуть его по учебе.
И одновременно с этим произошло другое событие. Из Вендикарре снова сбежали. На этот раз, правда, всего двое: Кен Джошима и Чикуса Какимото. Так говорилось официально, а вот не официально… По теневому миру гулял слух о том, что Мукуро Рокудо согласился стать Десятым Хранителем Тумана Вонголы лишь после того как эти двое обретут свободу. Что было показательно.
Однако, всё это её пока не касалось. Рядом с Намимори они не появлялись и ладно.
Каким образом можно научить Рехея решать квадратные уравнения, геометрические или физические задачи? Фуккацуми знала два способа. Первый, провести аналогию с боксом. Второй, запереть в одной комнате и начать долбить одну тему. Первый способ девушка не любила, потому что знания в Сасагаве держались ровно три дня, а вот последний удерживал знания в его голове до ближайших каникул, пусть они и через две недели. Потому никто не удивился, когда после школы Хибари вернулась вместе с Рехеем и заперлась в его комнате, откуда периодически раздавались крики: “Экстремально не понял!”, “Смахнемся!”, “ЭКСТРИМ!” и прочее.
Парк Кокуе за месяц никак не изменился, всё те же развалины, всё тот же хлам, всё та же дыра в крыше. Тихо прошмыгнув внутрь, Хибари позволила себе чуть усмехнуться, вспоминая своё лицо при прочтении одного из докладов о странной активности в этом парке аттракционов.
После тех событий здесь всегда дежурил один член ДК. Судя по “обжитости” этого места, ребята вернулись сюда дня два назад, и это подтверждает слухи, по крайней мере, некоторые. Найдя всю группу лиц в бывшей комнате отдыха для персонала, Фуккацуми решила продемонстрировать свое присутствие.
– Итак, вы живете здесь. Я правильно поняла?
– Ты!
Яростные взгляды, наставленное оружие готовое к бою и мощное Пламя вокруг новенькой, никак не волновали Хибари Кею. Она равнодушно смерила всех находящихся здесь людей холодным взглядом и явно ждала ответа на свой вопрос, даже не меняя позиции у выхода из помещения.
– В-в-вы кто? – Тихо, немного заикаясь, пролепетала Хроме, ощущая Мукуро-сама рядом. Он был готов в любой момент придти ей на помощь.
– Хибари Кея, Глава Дисциплинарного Комитета Намимори. – Ничуть не изменившись в лице, ответила гостья. Кен при этом ответе судорожно сжал челюсти. А Чикуса немного приспустил свои йо-йо, готовый в любой момент её атаковать.
– Как ты сюда попала?
– Вошла, через дыру на крыше, вас не топит во время дождей? – Все также равнодушно и совершенно спокойно спросила девушка.
Кен зарычал в ответ на это и резко напал на неё, Чикуса сделал тоже самое, вот только их оружие не успело достичь своей цели. Ребят пригвоздило сюрикенами к ближайшим поверхностям, а Хибари теперь крайне аккуратно держала Хроме за руки.
– Если бы не четкий приказ никого не убивать, я бы просто прострелила вам голову еще в первую встречу. Если бы я хотела вас убить, то просто бы пришла, когда вы спите, и задушила бы. Сейчас я пришла к вам с мирным предложением, ввиду огромной глупости моего Неба. Драться с вами я не намерена, слишком разные уровни боевой подготовки.
– Тогда зачем ты пришла? – Яростно, отчаянно прорычал Кен
– Предложить пожить у себя. Хотя бы девочке. Душ, нормальное питание за мой счет и проживание. В этом месте можно только тренироваться.
– Что?
Хибари немного закатила глаз и внимательно посмотрела на медиума.
– Драться будешь?
– Н-н-нет.
Девушка отпустила её руки и отошла на два шага, внимательно посмотрела на её лицо и отступила еще на три.
– Так комфортно?
Хроме удивленно посмотрела на неё.
– Хм. Так что скажете, вы согласны?
– Ку-фу-фу, а с чего ты решила задать нам подобный вопрос?
– Мукуро, – кивнула, приветствуя достойного соперника Фуккацуми. – Я честно проиграла, потом не менее честно взяла реванш. Ты – достойный противник в этом городе, приглашая вас к себе я убиваю трех зайцев разом при вашем согласии. У ДК отпадает необходимость в патрулировании окрестного парка, я могу вас отчасти контролировать и предотвращать некоторые ситуации, и в-третьих, получаю спарринг-партнера. Вы же получаете крышу над головой, трехразовое питание, горячую воду, защиту на случай конфронтации с местными якудза и постоянного спарринг-партнера. Предупреждаю сразу, это моя инициатива, Савада о ней не знает.
Мукуро оглядел своих подопечных, словно бабочек пришпиленных к полу и стенам.
– Мы согласны, но с одним условием.
– Слушаю.
– Ты подтянешь нас в боевом искусстве.
Хибари кивнула и, одновременно с этим, сделала крайне странное движение пальцами одной руки, сюрикены вернулись в её рукава, а другая быстро вытащила компактную карту Намимори.
– Красным обведен мой дом. Жду вас в любое время.
– Ку-фу-фу, и что пустишь к себе сбежавших заключенных так просто?
– Несмотря на то, что вы асоциальны и немного фанатичны…
– Да что ты вообще об этом знаешь!
Быстрое движение и Кен замирает от ощущения металла под шеей. Тонфа неприятно холодят кадык, а глаза Кеи, расположенные напротив, впервые отражают могильный холод. Ки придавливает их к земле.
– Не надо судить книгу по обложке. Я не знаю через что прошел ты, но и у тебя нет данных о моем детстве. Повторяю для идиотов, не будь у меня чертового приказа не убивать, вы бы не прожили и часа после первого нападения. А теперь, будьте так любезны.
Тонфа резко исчезает, и девушка выходит из гостиной. Бледные дети только сейчас понимают, кто следил за ними с самого начала.
За три дня совместной жизни с группой молодых людей, Фуккацуми успела несколько раз пожалеть о своём скоропалительном приглашении. И кто её только дернул на эту авантюру, спрашивается? Ну сидели бы они в том бардаке, так нет же. Та небольшая разноцветная частичка в подсознании, появившаяся под воздействием Сасагав и Кусакабе, просила именно об этом. Хотя, в её положении есть несколько плюсов, теперь ей нужно готовить больше, а значит, она может потренироваться в новых изысках.
– А я и не думал, ку-фу-фу, что ты умеешь готовить.
Врывается в мысли девушки у плиты насмешливый голос. Вот тоже еще одна проблема, Мукуро Рокудо, появляется раза три в день и обожает её доставать, самыми разными способами. Иногда у него получается, а иногда он, сам того не ведая, увеличивает разноцветный сектор. Это тоже плюс, пусть Фуккацуми это и не признает, потому что память Родери настойчиво говорит о том, что он пытается флиртовать, хоть и не умело.
Его слова встречает холодный, с льдинками-смешинками взгляд стальных глаз из-под ресниц, и он говорит больше чем, что бы то ни было.
– Любимое блюдо?
Равнодушный голос и так не вяжущийся с этим странный взгляд. За то время что они живут вместе, Мукуро уже понял, что детство Хибари было не таким уж и хорошим, а еще что если хочешь узнать, что она чувствует, то смотри прямо в глаза.
– Чье?
– Твое.
А её равнодушие не показное. Ей действительно наплевать на многое, и Саваду она ни во что не ставит. Ему было до жути интересно, на что её поймали? Он-то понятно, жизнь Кена и Чекусы. У неё тоже есть кто-то подобный, но навряд ли тот парень ей настолько дорог.
– Его нет.
– Кухня?
– Что?
– Блюда какой кухни предпочитаешь?
– Без разницы.
– Значит, познакомлю с азиатской. Запоминай. Азиатская кухня состоит из блюд трех регионов: восточной, южной, и юго-восточной Азии, наиболее яркие страны: Казахстан, Монголия, Китай, Япония, Корея, Вьетнам, Малайзия, Индия и Тибет. В основном это чуть больше двадцати стран. Одними из основных продуктов азиатской кухни являются рис и лапша. Для азиатской кухни характерны обилие приправ, острые блюда, блюда с низким содержанием жиров, соевые продукты. Один из распространённых способов приготовления еды – жарка в небольшом количестве очень горячего масла*. Наиболее распространенные во всем мире блюда: курица Тарияки, чебуреки, лагман, плов, азу и суши-роллы. Сегодня у нас будет узбекский плов, салат из лапши и креветок, а также мисо-суп и чай. Приходи через полчаса, я как раз закончу готовить.
– Как скажешь, красавица.
Мукуро Рокудо впервые встретился с таким соперником. Она была чем-то похожа на него. И в то же время она была другой. Хибари Кею кто-то ломал долго и упорно, этот человек был мастером, наверняка, не хуже ученых Семьи Эстранео. И он её сломал, практически разбил на кусочки. Как и его.
Вот только если он возненавидел за это мафию, то Кея приняла такой расклад и слепила себя заново. Холодная, равнодушная и флегматичная, немного высокомерная и изворотливая, в то же время она не была куском льда, нет, она была порывиста и при необходимости могла действовать стремительно и без капли сомнений. За три дня можно многое узнать о человеке. Теперь становятся понятны причины тех ощущений после боя. Она действительно сдерживалась, эта девушка – убийца, но не боец. Ей гораздо привычней стрелять из снайперской винтовки или походя воткнуть отравленный нож под ребра, а потом скрыться в подворотнях, нежели вступить в прямое противостояние. Но она усердно исправляет данный недостаток, так усердно, что Кен и Чикуса уже несколько раз жаловались ему на её жестокость.
А еще становится понятна причина её бездействия с тех пор как они оказались в Кокуе. Хибари не нападает первой без причины, и это одно из многих проявлений её благородства. В ней чувствуется стержень, есть аристократичная нотка, и она девушка. Это заметно, это бросается в глаза при первой же встрече, равно как и её кукольность, нездешность.
Хроме немного робеет при виде неё, пытается слиться с тенью, а она делает вид, что не замечает её попыток, но при этом она старается готовить блюда из тех ингредиентов, что ей нравятся. Кея дает ей привыкнуть к новому окружению и всячески демонстрирует свою поддержку, пусть и специфично. Почти как он, только Хроме для него как сестра, потерянная в одном из экспериментов.
