Текст книги "Клирик (СИ)"

Автор книги: Amaranthe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20

Всю дорогу мать молчала, комкая в руках платок. Не понимаю, почему она так нервничает? Как будто ужин с императором – это нечто из ряда вон выходящее. Ну, не знаю, может быть. Сам я никакого пиетета и тревоги не ощущал, во всяком случае, не по поводу Годунова.

Петька тоже сидел вальяжно расслаблено. Ему было любопытно, и он заметно волновался, но, опять же не по поводу самого ужина. Если я правильно понял в его мире императора вообще не было, или же он выполнял чисто церемониальные функции, поэтому оборотню было на Годунова плевать. Как, прочем, плевать и на мой утерянный титул, который он воспринимает исключительно, как ещё один повод позубоскалить.

– Мама, успокойся, – Наташа всю дорогу смотревшая в окно машины, повернулась к матери в тот момент, когда мы подъезжали к величественному особняку. – Не понимаю, почему ты нервничаешь?

– Может быть, потому, что на ужине будут присутствовать другие девушки, кроме тебя? И сын хозяина вполне способен обратить внимание на кого-то другого? Конкретных договорённостей у нас нет, так что мы вполне можем уехать отсюда ни с чем! – Услышав это Наташа не смогла сдержать улыбку.

А мы с Петькой переглянулись, при этом оборотень скептически хмыкнул, показывая, что он не уверен в подобном исходе. Мама хотела сказать что-то ещё, но тут дверь машины открылась и внутрь заглянул охранник.

– Прошу выйти из машины, для осмотра и идентификации, – спокойно и даже в какой-то мере любезно предложил он, сразу же подав матери руку, чтобы помочь выйти из машины.

Никто из нас не возмущался. Мера была вынужденная, и это понимал даже Петька. Полагаю, что, если бы не августейшая семья, то охранники ограничились бы простым осмотром. Сейчас же проверка шла по полной программе. Всё-таки император в доме, надо все меры безопасности соблюдать.

А вообще странно, конечно. Ольга ездит на занятия, и из охраны у неё только водитель. Хотя именно от неё зависит престолонаследие. Хотя… Вспомни, Петруха, как сам болтался по Москве и вовсе без охраны. И никому никакого дела не было.

Но, всё равно, у Годунова странные приоритеты. И племянника, который его наследником являлся, вместе с его отцом в потенциально опасный район отправил, и Ольге позволяет по кладбищам, да по опасным местам шляться в сомнительной компании… Этак он совсем без наследников останется. Что в свою очередь может к смене династии привести, а вот это очень плохо. Так и до смуты недалеко.

Пока я размышлял о возможной смене династии, нас проверили сканирующими устройствами. На моём кинжале устройство сработало, пришлось доставать и показывать. Прикасаться к оружию клириков охрана не рискнула. Начальник охраны посмотрел на меня с уважением и кивком головы разрешил оставить кинжал. Тем более, что ничего, кроме этого кинжала я с собой не брал.

– Проезжайте, – и начальник сам помог маме с Наташей сесть в машину.

Ехать нужно было ещё ровно минуту. Мы вполне могли от ворот и пешком дойти, но… не положено.

Машин у входа было немного. Всё-таки ужин не был каким-то грандиозным, как и планировалось. И, скорее всего, император решил на нём присутствовать в самый последний момент. Хорошо ещё, что вообще предупредил.

Перед нами никого не было. Я даже на часы посмотрел. Нет, мы не опоздали, просто все остальные приехали раньше.

– А отец и дед будут присутствовать на ужине? – запоздало спросил я, глядя, как очередной лакей подходит к машине, чтобы открыть дверь.

– Нет, Алексей занят, как и Пётр Алексеевич. Они ещё вчера извинились перед хозяином дома. – Рассеянно ответила мать, оглядывая машины. – Императора ещё нет. Это хорошо. Было бы неловко приехать позже него.

– О, да, это было бы очень неловко, – хохотнул Петька, но тут же заткнулся под яростным взглядом матери. Оно и понятно, София Романова и его мать по сути являются двойниками. А про мать он ничего плохого вроде не говорил. Вот со своей Натальей не ладил, а с родителями, вроде мирно жил.

Дверь тем временем открыли и мама первой вышла из машины. Ну, а следом потянулись великовозрастные дети, мы, то есть.

В холле нас встречал хозяин с женой и двумя детьми. Когда мы зашли, мать Артёма тут же вышла вперёд.

– Соня, как я рада, что вы нашли время нас поддержать. – И она схватила её за руки.

Высокий статный мужчина вышел вперёд.

– Я так полагаю, эта прелестная барышня и есть ваша старшая дочь? – он поцеловал руку матери и повернулся к Наташке, которая в этот момент во все глаза смотрела на стоящего за спиной отца Артёма. – Артём, подойди поздороваться с представителями клана Романовых.

– Я приветствую вас, – голос Артёма звучал глухо и хрипло, словно у него сильно пересохло в глотке, и он сделал шаг вперёд.

– Ой, только ради того, чтобы увидеть, как у Тёмы голос пропал, надо было приехать, – вперёд высунулся Петька, который явно нарывался на крупные неприятности, потому что у матери, глядя на него, сами с собой сжимались кулачки.

– О, – Снегирёв-старший переводил заинтересованный взгляд с сына, на застывшую столбом Наташу. – Так, вы уже знакомы? Это же просто отлично. А где вы познакомились?

– Простите, а разве вы не в курсе, что Артём выполняет задание отца-настоятеля, и проживает в нашем доме на время его выполнения? – так как остальные молчали, я решил ответить на вопрос хозяина дома.

– Я знаю, что он какое-то задание выполняет вне стен монастыря, но вот про то, где именно, отец-настоятель умолчал. Что же. Лично я считаю, что это судьба. Артём, проводи гостей в столовую, скоро должен прибыть его величество.

Артём стоял очень прямо. Он кивнул, давая понять отцу, что услышал его, и уже повернулся к моей матери, как дверь распахнулась и в холл ворвался тот самый начальник охраны, который дежурил на воротах.

– Его величество с семьёй не приедет. На территории Кремля прорыв. Просят всех свободных клириков прийти на помощь, пока монастырь не пришлёт ликвидаторов, – выпалил он, переводя дыхание. Похоже, что от ворот он бежал сюда.

– А вечер перестаёт быть томным, – в воцарившейся тишине на редкость серьёзный голос Петьки прозвучал набатом. – И что этому хрену в Кремле понадобилось? Это же не входит в сферу его интересов.

– Это не входило в сферу его интересов, – поправил я Петьку. – Мы вообще не знаем, что конкретно в эту самую сферу входит. Но, не могу исключать, что это всего лишь отвлекающий манёвр. Здесь и сейчас находится слишком много влиятельных особ, чтобы забирать всех свободных клириков, – я посмотрел на Снегирёва-старшего, который в это время пытался связаться с монастырём и уточнить новости.

– Артём, – наконец, он повернулся к нам. – Остаешься здесь за старшего. На тебе охрана гостей и семьи. Я же перемешусь в Кремль. Вы со мной? – он посмотрел на меня.

– Да, – ответил я твёрдо, с тоской понимая, что много я одним кинжалом не навоюю. К тому же меня не оставляло ощущение неправильности. Я не понимал, зачем двойнику лезть в Кремль. В нём нет ничего особенного. Или я что-то упускаю? – Мы сможем попасть на территорию Кремля с помощью портала?

– Нет, – Снегирёв-старший покачал головой. – Это невозможно и в обычный день. Не говоря уже о прорыве, когда все службы подняты на уши. Переместимся к Троицким воротам. Там нас обязательно встретят.

Я закрыл глаза. Никогда не любил Кремль. Жил и умер в Лефортовском дворце. Так почему меня никак не оставляет ощущение, что я сейчас вернусь домой? Что открою глаза возле этой проклятой Троицкой башни, и окажется, что ничего не было, и я стою, ожидая, ну, не знаю, сани с Катькой Долгорукой.

Петька словно почувствовал моё смятение. Он подошёл поближе, положил руку мне на плечо и сильно сжал.

– Спокойно, Петя, всё нормально. – Прошептал он так тихо, что только я один сумел его расслышать. – Расслабься. Тебе сейчас тварей крошить на винегрет предстоит, а ты в раздрае. Ты жил там, в Кремле, я имею в виду?

– Нет, – я покачал головой. – Никогда не любил его.

– Ну, вот и хорошо, вот и ладушки. – Он сжал руку ещё сильнее, приводя меня этой болью в чувства. – Тем более, что я зуб могу дать, любой, даже вон, Тёмкин, что этот Кремль отличается от твоего. Ты увидишь, что это совсем другое место и окончательно успокоишься.

– Пётр, вы готовы? – раздался голос Снегирёва. Я распахнул глаза и уверенно кивнул.

– Да, готов. – Повернувшись к Петьке, посмотрел на него с благодарностью. Даже не знаю, как справился бы с охватившей меня паникой без его помощи. Оборотень же махнул рукой, и первым шагнул в портал, который Снегирёв открыл тут же посреди холла.

Я шагнул следом за ним. Снегирёв замыкал нашу небольшую команду. Ещё рамка портала не захлопнулась, а я весь превратился в слух. Кинжал оказался у меня в руке прежде, чем я подумал о нём. Всё-таки некоторые действия наставники довели до автоматизма. Когда разум ещё не осознал, что происходит, а руки уже действуют.

– Здесь слишком тихо, – сказал я, обращаясь к Снегирёву, который подошёл ко мне в этот момент. – Так не должно быть.

– Согласен, – он кивнул, в его руке блеснул кинжал, а в этот момент из арки ворот вышел тёмный силуэт.

– Что за вечер, – зачастил мужчина, подбежав к нам. – Сергей Иванович, сигнальные чары просто с ума сошли. Его величество сразу же изолировали в безопасное место. Вот только…

– Что? Говори, быстро, – процедил Снегирёв. – Павел, хватит уже тянуть.

– Вам лучше самим на это взглянуть, Сергей Иванович. И уже потом принять решение. – И этот неизвестный мне Павел быстро пошёл в темноту, которую усиливала тень, отбрасываемая Троицкой башней.

Когда мы оказались на территории Кремля появились звуки. Я даже дух перевёл. Скорее всего, здесь стояла какая-то защита, которая не позволяла звукам прорываться наружу. С одной стороны – это правильно. Нечего народ пугать. В другой стороны, не знаю. А если действительно помощь жителей понадобится?

Хотя, я не знаю ничего, как здесь охрана устроена. Скорее всего, во всём этот есть какой-то скрытый смысл.

Мы быстро прошли по дороге вглубь огромного сада, и только сейчас я осознал, насколько Петька прав в своём предположении, что этот Кремль, и тот, к которому я привык – это совершенно разные Кремли. Почти ничего похожего. Скорее всего, в старой части, совпадений больше. Но, что-то мне подсказывает, что нет.

И уж во всяком случае, монастырей здесь однозначно меньше. Возможно, где-то они и есть, но, пока мы почти бежали по длинной прогулочной дорожке, я ни одного не увидел.

Когда мы свернули на очередную дорожку, на нас обрушилась какофония звуков. До этого мы с трудом различали общий фон, состоящий из визга и какого-то гула. Звуки усиливались с нашим приближением, и теперь мы чётко различали визги, и громкую брань, произносимую десятком мужских голосов. Четко слышались многочисленные выстрелы.

Визг же был мне знаком. Я слегка притормозил, пытаясь понять, с какой тварью, или тварями предстоит иметь дело. А когда понял, то замер на месте, не в силах поверить в происходящее.

Рядом со мной резко остановился Снегирёв. Мы с ним удивлённо переглянулись. По удивлённому виду отца Артёма было понятно, что он тоже прекрасно понял, с кем нам предстоит иметь дело.

– Да, вы издеваетесь? – проговорил он, и возобновил движение. При этом он стискивал рукоять кинжала так, что костяшки пальцев побелели. И это было видно даже сейчас в темноте.

Я был абсолютно того же мнения. Вот Петька не очень понимал, почему мы сейчас разозлились. А вот надо было не на травке валяться, а хотя бы пару первых занятий посетить. Тогда и не делал бы такие круглые глаза.

Из темноты, громко вереща, выкатился комок пуха. Увидев нас, тварь остановилась, в толще пуха сверкнули рубиново-красные глаза. Тварь радостно ухнула, по шёрстке пробежали искры, и комок покатился на нас с удвоенной скоростью.

– Что за… – Петька остановился, глядя на приближающийся комок. – Это что, вообще, такое?

– Похоже, что вот это и есть причина переполоха, – процедил я сквозь зубы, ломким пинком отправляя пушистую гадость в полёт, послав ей вдогонку удар водного хлыста, который разрубил её надвое. – Вот эти милые с вида создания прорываются обычно огромной стаей. Они… не знаю, как сказать. Мечутся и создают суету. Опасны только, когда нападают одновременно по нескольку десятков особей. Вот только… Какого чёрта на эту пакость вызвали клириков?

– Вот и мне интересно, зачем мы здесь? С этой суетой вполне могут справиться бойцы охраны. Да муторно, особенно отлавливать их по одному, когда они разбегутся. Но, это не работа клириков! – добавил Снегирёв, вкладывая кинжал в ножны и грозно глядя на сникшего Павла. – А ещё у этих тварей есть одна маленькая особенность. Они никогда не прорываются в компании других тварей. Не любят эти пушистики другие виды. Их даже насекомые приводят в бешенство и они нападают на всё, что движется. А те искры вполне могут вызывать очень ощутимые ожоги. Иначе эти игрушки уже давно не уничтожали бы, а отлавливали и пытались приручить. Но… – Он скрестил руки на груди. Похоже, жизнь вне стен монастыря, в конце концов, убирает эту знаменитую невозмутимость. Но, это понятно. У него жена и дети. И они не поймут, если муж и отец будет такую холодную мину постоянно держать.

– Собственно, мы уже почти разобрались, – к нам приблизился ещё один мужчина. Его волосы стояли дыбом, а на тыле кисти я увидел приличного размера ожог. Он что пытался руками схватить эту дрянь? – Осталось одиночек выловить. На этот раз стая была на пару сотен особей, но мы справились. Так что, вы правы, Сергей Иванович, вас совершенно зря выдернули с ужина.

– Что здесь произошло? – тихо спросил Снегирёв. – Александр Григорьевич, ты можешь нам внятно объяснить, что здесь произошло?

– Прорыв произошёл прямо возле основного узла защитного поля, – охранник попытался пригладить волосы, но те совершенно не хотели укладываться, и снова поднимались дыбом, придавая ему совершенно несерьезный вид. – И эта шумная гадость сразу же разлетелась во все стороны и так нагрузила систему, что она автоматически выдала красный код. А он, как вам известно, Сергей Иванович, сразу же передаётся в монастырь, и к месту жительства ближайших клириков. Вот так всё и произошло, – он развёл руками. – Я много раза хотел дать отбой, но меня блокировали эти твари, словно ими управлял кто-то.

– Что-то здесь не то, – я покачал головой. – А когда императору сказали о прорыве?

– Одновременно с рассылкой сигнала о помощи, его получил и император. Вместе с начальником охраны. Олег выполнил всё, как полагается по уставу: заблокировал его величество в безопасном месте, с возможностью уйти через портал в выбранную точку. И попытался связаться со мной. Но я не мог внятно ответить, сами понимаете. И, скорее всего, он понял это как подтверждение данных о серьёзном прорыве. А ведь его величество к вам на ужин собирался, Сергей Иванович. – Александр задумался, и добавил. – Хотел заехать за сестрой и племянницей в городской дом Назаровых, но…

– А ведь они не знают, что произошло, – Снегирёв покачал головой. – Вот же… Пётр, можно вас попросить навестить Ольгу Назарову и передать ей, что произошло это дикое недоразумение.

– Я не знаю, где находится дом Назаровых, – спокойно ответил я.

– Вас отвезут на машине, которую приготовили для его величества, – тут же подсуетился Александр.

– Я с тобой, – тут же влез Петька.

– Ну, куда уж без тебя, – я усмехнулся. – Тогда я попрошу сказать водителю, чтобы после дома Назаровых, он отвёз нас с Волковым обратно к Сергею Ивановичу. Надо будет сказать Артёму, что всё в порядке, забрать мать и сестру и ехать домой. Раз уж ужин не состоялся.

– Да, зато этот ужин все надолго запомнят, – усмехнулся Снегирёв и покачал головой. – А я, пожалуй, навещу его величество. И, снимите уже красный код.

– Да я уже снял. И передал в монастырь. – Александр замялся. – Даже не знал, что дежурный клирик может так материться.

– Ты многого про клириков не знаешь, не переживай, – и Снегирёв похлопал его по плечу, и обратился к стоящему неподалеку Павлу. – Проводи меня к его величеству.

– А вас я попрошу следовать за мной, – Александр в который раз попытался пригладить волосы, но снова ничего не получилось.

Мы прошли по очередной дорожке. Чем дольше я здесь ходил, тем больше убеждался, что это не Кремль. Не тот Кремль, который наводил на меня тоску и ужас. А когда я это понял, то окончательно успокоился.

Машина стояла перед крыльцом в один из дворцов, расположенных на территории Кремля. Похоже, что это и есть резиденция императорской семьи. Здание было довольно современное, чем-то похожее на наш городской дом, только массивнее и больше.

– А почему Назаровы не живут здесь? – запоздало спросил я у сопровождающего нас Александра.

– Глава рода Назаровых не захотел, а после его гибели всё осталось, как есть. – Ответил охранник.

– Но, это создаёт проблемы с охраной… – начал я, но Александр меня перебил.

– Вот мне только не надо об этом говорить, уж кто-кто, а я это прекрасно понимаю. – Он повернулся к водителю и о чём-то негромко переговорил. Прислушиваться было лень, да и вряд ли он сказал что-то действительно важное.

Водитель кивнул с серьёзным видом, распахнул перед нами дверь машины. И скоро мы уже выезжали из Кремля. И, вроде бы, всё разрешилось, но меня почему-то не оставляло ощущение неправильности происходящего. Что-то тут не так, твердила мне интуиция, а я привык ей доверять.

Глава 21

Когда машина подъехала к дому, первое, что бросилось мне в глаза – это тишина. Дом производил впечатление пустого. Свет горел всего в нескольких окнах первого этажа. Остальные же были темными, и это усиливало ощущение опасности и какой-то безнадёжности.

– Почему нас не осматривали на въезде? – тихо спросил Петька. Даже его проняло. А уж, казалось бы, ему вообще на всё и на всех плевать с высокой колокольни.

– Потому что ждут приезда машины из императорского дворца, – ответил я. – Скорее всего, водитель показал что-то вроде пропуска, который идентифицировали и пропустили без личного досмотра.

– И всё равно – это глупо, – заявил Петька. – А вдруг машину захватили, и водитель сейчас сидит с пистолетом между лопатками? Это же просто прекрасный способ захватить дом, или ценных заложников.

– Ты мне это говоришь? – я пристально посмотрел на него. – Вот, скажи, что изменится из-за того, что ты высказался передо мной?

– Я просто нервничаю, ясно? – Петька отвёл от меня взгляд. – Какое-то предчувствие стрёмное. Словно что-то обязательно произойдёт. Закон Мёрфи, вашу мать, – и он скривился.

– Поясни, – я тоже нервничал. А когда я нервничал, то начинал приказывать, забывая, что я уже не имею на это права.

– Закон подлости, слышал о таком? Если что-то может пойти не так, то оно обязательно пойдёт не так. – Зло ответил Петька. – И у нас как раз такой случай.

Я мысленно с ним согласился, но промолчал. Потому что его фраза не требовала ответа. Машина тем временем свернула на подъездную дорожку и начала замедлять ход.

– Почему тут так темно? – снова начал высказывать какие-то непонятные претензии Петька, которые арестовывал почему-то мне. – Всего пара фонарей светит. И в доме тоже не понятно, что творится.

– Петька, у людей траур. Мать Ольги, я так думаю, сегодня впервые хотела выйти в свет, но, не получилось, из-за этого дурацкого то ли прорыва, то ли не прорыва. Может быть, они всё ещё ждут и гадают, почему машина задерживается. – Рявкнул я, открывая дверь. Мы все на нервах, но оборотень, похоже, решил превзойти сам себя, пытаясь достать меня.

Как я предполагал, мать Ольги ждала машину из императорского дворца в холле, с тревогой посматривая на часы. Увидев меня, она удивлённо приподняла брови.

– Я так понимаю, Пётр Романов? – она протянула мне руку. Я склонился к ней, обозначив поцелуй, чем вызвал легкую одобрительную улыбку на всё ещё миловидном лице, которое, тем не менее, носило отпечаток недавно перенесённого горя. – Какой учтивый молодой человек. Но, мне хотелось бы знать, что вы здесь делаете? Или это мой брат послал вас за нами?

– Нет, – я покачал головой. – В Кремле случился прорыв, и его величество был изолирован. Я же приехал, чтобы узнать всё ли у вас в порядке и пригласить…

Договорить я не успел, потому что откуда-то сбоку раздался крик.

– Ольга, о боже, – женщина рванулась в ту сторону, откуда раздавался крик. – Она с утра была немного не в себе. Приказала поменять комнату. Когда пришла с занятий, вроде бы настроение заметно улучшилось. Но наверх она так и не поднималась. Даже переодевалась к ужину в библиотеке. И вот… – Всё это Ольгина мать говорила на ходу. Она быстро шла по коридору, таким вот образом показывая мне дорогу к библиотеке. Остановившись у массивной двери, она перевела дух и закончила. – Теперь это.

– Оставайтесь здесь, – я решительно отодвинул её в сторону и выхватил кинжал.

В темноте коридора, увидел, как по лезвию побежали голубоватые искорки. Такого раньше не было. И я не понимаю, что могло измениться. Но, учитывая, что мне так и не раскрыли всех тайн этого кинжала, нет ничего удивительного в том, что меня могут ждать сюрпризы.

Крик больше не повторялся, и я рванул дверь, вбегая в огромную библиотеку. Дверь за моей спиной закрылась, но я не обращал на неё больше внимания. Мой взгляд был прикован к Ольге, которая стояла перед зеркалом, зажав рот рукой.

Это зеркало явно было чужеродной вещью в этой чопорной, очень консервативной комнате. Наверное, его притащили сюда, чтобы Назарова могла полюбоваться собой. Всё-таки на светский вечер собиралась.

Я подошёл ближе. И, хотя двигался почти неслышно, Ольга почувствовала моё присутствие. Она повернулась, и в её глазах я увидел облегчение. Перестав таиться, подошёл к ней, и обнял за плечи, предварительно убрав кинжал. Фигура, застывшая в зеркале, задумчиво покачала головой.

– А вы хорошо смотритесь вместе. И это радует.

– Смотри, не помри от радости великой, – я смотрел на своего двойника и пытался понять, что я чувствую. А ничего. Полнейшее равнодушие. Вот к его помощнику клирику-ренегату Долгорукому я испытывал куда более глубокие чувства и ничём незамутнённую ненависть. Потому что он остро напоминал мне всё то, что я так мечтал забыть из тех времён, когда семейка Долгоруких фактически правила от моего имени империей.

– Надо же, не думал, что ты будешь обо мне так переживать. Это так трогательно, – и он всхлипнул, но сразу же примерзко улыбнулся.

– А что ты здесь делаешь? – я прищурился. – Как ты вообще сумел пробраться в этот дом?

– Ловкость рук и немного магии, – он продолжал улыбаться.

Я же смотрел на него и не замечал ужимок. Мой мозг лихорадочно работал. Судя по всему, он уже заявлялся поглазеть на Ольгу. Вот только сигнал был на редкость устойчив. Мы, вон, даже поболтать можем. Что-то помогает ему удерживать этот канал связи. Но, что?

– Оль, этот хмырь тебе из этого же зеркала тебе непристойные предложения делал? – спросил я, чувствуя, как Ольга всё сильнее и сильнее вжимается в меня.

– Да. Оно в моей комнате стояло. Но, я думала, что дело не только в самом зеркале, а ещё и в комнате. – Тихо ответила она.

– О чём вы там шепчетесь? – продолжал улыбаться двойник. Почему он не уходит? Чего хочет добиться?

Внезапно до меня дошло. Да он же просто время тянет. Что с тем нелепым прорывом в Кремле. Что сейчас, не разрывая устойчивую связь, которая, тем не менее, должна была потреблять колоссальное количество энергии.

– Ну-ка, давай проверим, что это за зеркало такое, – я отпустил Ольгу, которая даже пошатнулась немного, когда лишилась опоры, и подошёл к зеркалу.

– Не строй из себя умного, – посоветовал двойник. – Ты всего лишь дуболом необразованный. Жаль, что в голове мышцы не так востребованы, не так ли?

– Вот поэтому тебя женщины не любят, – проговорил я, ощупывая резной обклад.

– С чего ты взял? – спросил он надменно, и я внезапно понял, что попал в цель.

– Да мне одного взгляда на тебя и Ольгу хватило, чтобы всё понять, – я ухмыльнулся. – Женщинам мозги не видно. Они красивое, сильное и выносливое тело предпочитают. А вот тебя, если ты всё-таки сунешься сюда, и попытаешься моё место занять, отравят очень быстро. Ольга и отравит, чтобы молодой и привлекательной, а самое главное, вдовой императрицей остаться. Как только сына родит, так сразу и того. – Теперь уже я нагло усмехался, проводя ребром ладони по шее.

– За себя не боишься? – зло процедил двойник.

– А мне-то, Петруша, чего бояться? Меня, в отличие от тебя, женщины как раз любят. – Тут мои пальцы нащупали какой-то выступ, что-то чужеродное, не походящее на дерево, из которого была сделана основа.

Сделав шаг, я заглянул туда, где всё ещё находилась моя рука. Ага, точно, этот камень был вставлен специально, и я даже догадываюсь, кем именно. Двойник замысловато выругался. То ли в ответ на моё высказывание, то ли понял, что я делать собрался. Я его не слушал, а рванул камень на себя. Он был закреплён не так чтобы крепко, и сразу же остался у меня в руке.

– Ты что творишь, тварь мерз… – крик двойника прервался, как только я отошёл с камнем в руке от зеркала.

Теперь в зеркале отражались только мы с притихшей Ольгой, и часть комнаты. Значит, я прав, именно этот камень был причиной настолько устойчивой связи с другим миром. И мне он что-то напоминал. Перед глазами встала пещера и огромный тускло светящийся камень.

– Всё-таки пещера. Основной прорыв будет в пещере, – прошептал я, разглядывая отломок от артефакта. – В другом месте просто не смогут установить наиболее устойчивую связь, чтобы этого ублюдка не разорвало на тропе на сотню маленьких Петрушек. А пантеры, способной по этим тропам ходить, у него нет. И как он вообще планировал меня заменить? Рассчитывал, что Соня его не узнает? Кретин.

– Петя, – голос Ольги звучал напряжённо. Я повернулся к ней. Теперь надо было что-то объяснять, а я не знал, как это сделать.

– Оля, я сейчас соберусь с мыслями и постараюсь всё объяснить, – сунув артефакт в карман, я шагнул к ней, отмечая, что камень был тёплым. Чего в принципе быть не должно, это же камень, в конце концов.

– Петя, я не идиотка. И про этого… В общем, не надо мне ничего про него объяснять. – Назарова покачала головой. – Я всё прекрасно понимаю и не в вакууме живу. Объясни мне лучше про то, что ты ему наговорил. Про нас с тобой.

– Ах, про нас с тобой, – я подошёл совсем близко, возвышаясь над ней. – Это вполне жизнеспособный вариант развития событий. Но я говорил ему то, что он хотел услышать. Он же планировал нечто подобное с нами. Планировал, чтобы на месте Насти была ты. Но, после случившегося, ему пришлось пересматривать свои планы. Я же его только что успокоил. Сказал, что у нас с тобой всё хорошо, и таким образом обезопасил тебя. Мой ненормальный двойник не будет ничего предпринимать, пока уверен, что его первоначальный план снова в действии.

– Петя, а что, если не просто план, чтобы обезопасить меня? – Ольга обняла меня за шею, заставляя нагнуть голову. – Ты ведь действительно можешь жениться на мне. Клан Романовых входит в десятку сильнейших и влиятельнейших, спасибо твоему деду.

– Это предложение? – я усмехнулся. – Ты действительно делаешь мне предложение?

– Да, – просто ответила она. – Так ты женишься на мне?

– Это всё-таки не от нас зависит… – в её глазах промелькнуло разочарование, и я твёрдо добавил. – Я объявлю о своих намерениях деду. А он пусть свяжется с твоим дядей. Потому что это действительно зависит не от нас.

И, чтобы Ольга не забивала себе голову ерундой, вроде того, что я от неё отказываюсь, поцеловал её. Практически сразу поцелуй углубился, стал более страстным.

И всё-таки меня успели очень хорошо выучить в монастыре, потому что я услышал, как открывается дверь, несмотря на лёгкий шум в ушах. Оторвавшись от Ольги, я посмотрел на входящую в библиотеку женщину, за которой маячил Петька. Ольга, в отличие от меня, не заметила, что в комнате нас стало немного больше, и потянулась за мной, но тут же замерла, услышав голос матери.

– Полагаю, что, какая бы опасность тебе не угрожала, Оля, сейчас всё хорошо, – она говорила это удивительно спокойным голосом. Подойдя к нам, внимательно посмотрела мне в глаза и одобрительно кивнула. – Вот сейчас я собственными глазами вижу, что клирики – это далеко не монахи. Полагаю, что ты, дочь моя, окончательно определилась с выбором. Не то, чтобы ты рассматривала кого-то другого в качестве спутника жизни, но определенные колебания были, особенно после того мерзкого несчастного случая. – Вот сейчас я удивлённо посмотрел на Ольгу. Так, значит, она меня изначально рассматривала в качестве мужа? Однако.

Петька у двери понял руку вверх и что-то изобразил на голове. Похоже, что корону. А потом показал большой палец. Я только головой покачал.

– Пётр рассказал вам, что произошло? – спросил я у Назаровой-старшей, стараясь не думать пока о ней, как о будущей тёще.

– Да, – она кивнула. – Но я не совсем поняла, что вы предлагаете сделать.

– Я предлагаю поехать к нам домой. После недавнего проникновения Долгорукова, глава клана превратил городской дом клана в крепость. А после недавнего инцидента, клирика монастыря эту защиту ещё усилили. – Ответил я, имея в виду посиделки Наташи с мальчиком из другого мира. – Там вы будете почти в полной безопасности.

– Почти? – спросила Ольга, и, совершенно не стесняясь мать, привалилась ко мне.

– Сейчас нигде нет абсолютной защиты. Если даже в Кремле происходят прорывы. – Я нащупал в кармане камень. Куда его деть? Тащить домой этот якорь для своего двойника не собираюсь. Но куда его девать? Ладно, по дороге разберусь. В крайнем случае, попрошу остановить машину у ближайшей ливнёвки и спущу проклятый камень в канализацию. Пускай двойник пытается в отстойнике путь открыть.

– Хватит уже болтать, поехали, – засуетился оборотень. – Мне здесь не по себе. Какие-то флюиды нездоровые летают в воздухе. Кстати, а что здесь произошло?

– Наш общий друг нашёл возможность заглянуть в зеркало, в которое в этот момент смотрела Ольга, – коротко ответил я. При этом отвечал я не сколько Петьке, сколько матери моей невесты. Это, похоже, судьба такая у меня, вот так стихийно обзаводиться невестами. Дай бог, сейчас всё нормально будет.

– А-а-а, – протянул Петька. – То-то я чувствую, как будто дерьмецом пахнуло. Надо же, даже через зеркало его дерьмовая сущность просочилась. Тогда тем более, надо пошевеливаться.

– Я так понимаю, что там, куда мы сейчас поедем, будет присутствовать ваша мать, Пётр? – будущая тёща смотрела на меня не отрываясь, и, по-моему, даже не мигая. Довольно неприятный взгляд. Но для сестры императора – это почти норма. Так и должно быть, иначе сожрут и костей не оставят.