Текст книги "Я всего лишь фантом! (СИ)"

Автор книги: Амарант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Через полчаса показалась небольшая деревушка. Там «наши». Сейчас его накормят горячим ужином и можно спать. Стрелка уже заметили ополченцы и приветствовали.

– Алат! Живой что ли, бродяга?

– Да.

– Сколько минуснул?

– Двоих.

Седобородый дедушка хитро сощурился. – Слушай, к тебе гости приехали! Да еще какие.

– Какие гости? Я никого не жду.

– А вот ты ей и расскажешь, кого ты там не ждёшь. Иди в штаб.

Алатэ хмуро глянул на дедулю. Вроде бы не шутит.

– Ладно.

Штабом отряда была обычная бревенчатая изба на отшибе, давно покинутая хозяевами из-за чересчур неспокойной жизни. Он шел туда, одолеваемый нехорошими предчувствиями. Кого еще принесло…

Когда оставалось метров двадцать, дверь отворилась и на пороге возникла девушка в лиловом пуховике с капюшоном. Следом за ней вышла Пума, заслуженная опытная вояка, десятница в отряде.

Девушка замерла, впившись в приближающегося громилу пронзительным взглядом. Затем медленно двинулась вперед. И вот они уже совсем близко.

– Я почувствовала, что ты идешь.

– Эллес…

Они молча смотрели друг на друга. Затем синхронно подняли левые руки и сжали -разжали пальцы…

Глава 1

Беседа в кабинете

Лена закончила пальпацию пациентки и отклонилась назад. Больная – женщина 38 лет с бледным лицом, смотрела на нее усталым взглядом. Ей как будто уже все равно. Заведующая внимательно наблюдала за процессом осмотра.

– Давай по порядку.

Интерн коротко вздохнула и принялась зачитывать анамнез:

– Заболевание началось в 2006-м году, возникли колющие боли в правом подреберье после приема жирной пищи. Проведено УЗИ органов брюшной полости, патологии не выявлено. В дальнейшем заболевание прогрессировало, приступы участились до двух раз в месяц. Вечером 18 февраля появились ноющие ощущения в правом подреберье. Больная отказалась от пищи, не помогло. В ночь на 25 февраля б о л ь стала нестерпимой, приступообразной. Утром вызвала скорую помощь. В стационаре приступ снят.

Ирина кивнула. – Хорошо. Анамнез жизни?

– В детстве частые ангины. В девять лет перенесла скарлатину. В 2003-м прооперирована по поводу острого аппендицита. Хронический обструктивный бронхит с 1998 года. Состояние ухудшается в сырую, холодную погоду. Периодические повышения АД до 140/90 мм. Никакие медикаменты регулярно не применяет…

Лена зачитывала монотонно и как-то безучастно. Чем была очень похожа на саму пациентку. У той тоже был вид, будто кино смотрит перед сном. Давно надоевшее, десятый раз одно и то же.

Заведующая мысленно вздохнула. После той истории девушка… изменилась сильно. Словно надломился внутренний стержень. Стала молчаливой, неулыбчивой. Практически перестала общаться с коллегами. В отделении говаривали, что «один ушел, а другая его сменила».

Как-то Сахно неудачно пошутил: – Ты наушники надень и в кресло сядь. И будешь копией Конга.

Реакция была неожиданной. Глаза Лены вспыхнули. Она сжала губы и пронзила презрительным взором. Затем процедила:

– Он-то как раз человек. Это мы тут все… обезьяны. Понял? А если нет, то могу повторить.

Пару секунд сверлила парня взглядом. Затем резко повернулась и ушла. Сахно обескураженно развел руками. Ну вот…

Он не раз за последнее время пытался подкатить к девушке. Но получал безразличный отказ. Лена даже обсуждать эту тему не желала. Просто «нет» и все. И это было очень обидно. Олег крепко запал на эту красавицу и намерения имел самые серьезные. Но… не получал даже намека на шанс. Ну как так-то?..

– Хорошо. Результаты пальпации?

– Поверхностная пальпация: Живот безболезнен. Расхождения мышц живота по белой линии нет. Симптом Щеткина-Блюмберга отрицательный. При глубокой пальпации большую кривизну желудка определить не удалось. При пальпации урчание. Слепая кишка – упругая, напряженная. При пальпации безболезненна. Перкуссия живота: характер перкуторного звука тимпанический. Свободная жидкость в брюшной полости не определяется.

Заведующая еще глянула анализы. – Предварительный диагноз?

– Симптом Ортнера положительный. УЗИ выявило эхо-признаки желчнокаменной болезни. Предварительный диагноз: Хронический калькулезный холецистит.

– Верно. Премедикация?

– Промедол 2%-1,0. Димедрол 1%-1,0. Атропин 0,1%-0,5. Всё внутримышечно.

Ирина легонько похлопала девушку по плечу. – Через час зайди ко мне, поговорить надо.

* * *

Вернувшись с плановой оперативки, Ирина присела за свой стол. Хотела заняться бумагами, но вдруг отодвинула их и задумалась. И мысли ее были невеселыми…

Случившаяся история оставила крайне неприятный осадок по всей больнице. Говоря простым языком – вызвала настоящий шок. Все жалели Хоршева и не понимали, как такое могло случиться. Саму Ирину конечно же никто не упрекал. Все понимали, что чисто внешне ситуация выглядела как неслыханный форс-мажор. Кто ж мог предположить, что этот тормознутый Геркулес окажется ясновидцем?

– Просто невероятно…

Но особенно всех поразило то, как интерн не раздумывая написал заявление ради спасения девушки. Вот это реально мощный поступок! Достойный уважения безмерного. Многие ли на такое способны? Навряд ли многие.

Заведующая вспомнила, как зашла проведать Москвину на следующее утро после операции. Очень непростая сцена получилась…

Женя пришла в себя после операционного наркоза. Бледная, с ввалившимися глазами. Сверху высилась капельница. При виде заведующей слабо улыбнулась. Ирина присела рядом.

– Доброе утро. Как себя чувствуете?

Та чуть слышно прошептала. – Хорошо.

– Всё уже позади. Потихоньку будете восстанавливаться. У вас есть просьбы-пожелания?

– Есть. Тот врач… что спас меня. Можно его увидеть? Поблагодарить хочу.

Ирина лишь вздохнула. – Пока это невозможно. Он… ушел вчера. Телефон отключил. На работу не вышел.

– Почему?

– Никто не знает. Мы хотим в обед к нему съездить.

Девушка молчала. Потом тихо произнесла: – Его сильно ругали вчера? Я видела как вы его ругали.

– Да, ругали… и я тоже. Никто же не знал. Как мы могли знать?

Женя медленно кивнула. – Я понимаю. Как его зовут?

– Андрей. Хоршев.

– Когда он появится, попросите ко мне зайти? Пожалуйста.

– Конечно. Он обязательно появится. Я ему сразу передам.

– Спасибо. – Она чуть вздохнула и закрыла глаза…

Ирина грустно улыбнулась, вспомнив этот разговор. Она обманула. Хоршев так и не появился. Куда он пропал? Непонятно. Трудовая книжка лежит в отделе кадров, невостребованная. «Делать то, что умеет…» Что же он еще такое умеет? Об этом знала лишь та странная девушка. Она явно все поняла. Но что именно? И кто она ему? И почему ее лицо показалось знакомым…

Постучали в дверь. В кабинете появилась Лена. Заведующая предложила ей сесть и некоторое время разглядывала девушку. Та отвечала каким-то уныло-безразличным взглядом. Мда…

– Лена, я хочу поговорить по поводу твоего будущего. Скоро заканчивается срок интернатуры. Надо определяться. Хочу знать твое мнение на этот счет. Есть желание продолжать работу здесь?

Девушка чуть повела плечом.

– Я ведь в курсе, что оставят только двоих. Андрея уже нет. И я… тоже в курсе, что вы хотели второй лишней сделать меня.

Заведующая протестующе подняла ладони. – Кто тебе это сказал?

– Это уже неважно. Просто знаю. Я в общем… хочу сказать, что не буду против. Если вас именно это интересует.

– Ну что ты такое говоришь? Что за глупости…

Ирина вспомнила, что поделилась предварительными планами кое с кем из коллег. Вот ведь, натуральное сарафанное радио! «Знаешь один – знаешь только ты. Знают двое – знают все».

– Да, было такое. Ты вела себя… не очень адекватно. Но это давно. Сейчас я могу сказать, что ты – молодец. И станешь хорошим врачом. Вот по этому поводу я тебя и позвала. – Она улыбнулась. – Никуда я тебя не отпущу, так и знай. Но хочу поговорить о другом. Ты выглядишь так, словно… интерес к жизни пропал. Как на автопилоте. Меня это очень беспокоит. Хотя я понимаю твои чувства. Но… так нельзя.

– Я понимаю. Без огонька живу? А откуда ему взяться-то… Разве можно все это забыть? – Она чуть наморщила лоб. – Вы знаете, я в нашей локалке все фотки просмотрела. Их там тысячи. Андрея нигде нет. Вообще ни одной. Хотела хоть фотку его взять на память… нету. Ничего нет. Как же так? Был человек, и не стало его. Просто не стало! Ничего не стало… только взгляд его прощальный…

Ирина слушала с тяжелым чувством. – Да если б ты только знала, сколько раз я ревела в свою одинокую подушку бессонными ночами… Разве такое забудешь? Разве простишь себе… Но она заведующая, и никто не должен об этом знать. Вот так.

Лена продолжала. – Мне этот взгляд видится. Как только глаза закрою… Никак не пойму – За что его все ненавидели-то? Он же никому плохого не делал. Просто молчал… Неужели за это? Или за то, что сильный слишком?.. А ведь он всё чувствовал! Всё ощущал. Приходил на работу, а вокруг… такое. За что?

– Наверно за то, что сильный слишком… – Ирина вздохнула. – Все боялись. Сами не зная – чего именно. От Андрея энергетика шла… угрожающая. Да ты и сама знаешь. Ладно, давай заканчивать этот разговор. В общем, хочу чтобы ты знала – работать у нас будешь. Пока все на этом.

Глава 2

Видение

4 мая 2016. Природа уже спешит раскрыться в полной своей красе, ведь до лета рукой подать. С приходом устойчивого тепла, всего за несколько дней изменились парки и скверы. Еще недавно они прозябали в унылом грязно-сером антураже. Но прошли два субботника и их уже не узнать. Повсюду долгожданная зелень. Деревья как один покрылись листвой. Только дуб никуда не торопится, он с какой-то неохотой одевается в обновленный костюмчик, но и его время пришло – скоро ветви распустятся, обзаведутся новыми листьями…

В ординаторской хирургического отделения тоже царило приподнятое настроение.

Шел восьмой час утра. Трое врачей – Лебедев, Селезнев и Лерман сидели за компьютерами, готовясь к утреннему обходу. Сергей Глухов ушел в поиск, то есть расспрашивал ночных сестричек о том, что случилось за их смену. Сахно уже не было. По результатам стажировки ему с «большим сожалением» было отказано в продолжении врачебной деятельности в областной больнице. Чем он оказался крайне недоволен.

– Кругом один блат.

Высказав свои прозрачные (и в чем-то справедливые) намеки Глухову, он забрал документы и удалился. Особо не переживая впрочем. Ибо его отец договорился с частной клиникой. Ну и хорошо.

Лишь Маричевой почему-то не было. Это странно, она никогда не опаздывала. Но примерно в полвосьмого открылась дверь, и на пороге возникла Лена. Тихо поздоровалась и прошла во врачебную комнату. Переодевшись, осталась там…

Ровно в восемь появилась заведующая. Поздоровавшись с коллегами, присела за свой столик.

– Ну что, начнем?

Из врачебки вышла Лена и шепнув «здрасьте», присела на диван. Ирина пристально посмотрела на девушку. Та выглядела ужасно. Бледное лицо, синева под глазами, потухший измученный взгляд… Остальные тоже взирали на нее с удивлением. Но промолчали. Оперативка все же…

Когда совещание закончилось, начальница собрала бумаги на подпись и пошла к себе. По пути тронула Лену за плечо. – Идем…

Усадив девушку перед собой, Ирина обеспокоенно спросила:

– Что случилось?

Та молчала, уткнувшись взглядом куда-то вбок.

– Лена, я жду.

Она чуть разлепила губы. – Случилось. Это не… Я не знаю.

Заведующая терпеливо ждала. И услышала:

– Приснился он мне… – Ее губы скривились. – Сколько мечтала чтобы приснился… никогда, ни разу. А тут… вижу. Прямо передо мной стоит. В одежде темной, как камуфляж. Молча. И я боль почувствовала. Его боль, просто страшную… муку. – Андрюша, что с тобой?.. А он… головой лишь покачал. И глаза закрыл… медленно так. И всё…

Ее голос дрогнул, замолчала. Заведующая в панике смотрела на девушку. Кажется, этот сон непростой. Надо успокоить хоть как-то.

– Лена, ну что ты? Это просто сон. Все с ним хорошо.

– Холод…

Она коснулась сердца. – Вот здесь… холодно. Нет его больше.

Ирина понимающе кивнула.

– Езжай домой. В таком состоянии работать нельзя.

Затем заперла дверь на ключ. Вновь села за стол и замерла в тяжелых раздумьях…

* * *

Вечерело. В лесу, недавно покрытом свежей зеленью, было неспокойно. В нескольких сотнях метров гремел ожесточенный бой. Бушевала арта. Грохот не смолкал ни на минуту. В лес тоже что-то прилетало. И тогда содрогался воздух, вздымалась земля и летели во все стороны осколки. Работали самоходки и минометы.

Чуть раздвинулись кусты. Казалось, что они шевельнулись просто от ветра. Но это не так. Приглядевшись с близкого расстояния, можно заметить человека. В темно-зеленом камуфляже, покрытый пучками травы, он практически сливался с окружающей зеленью. Снайпер…

С минуту рассматривал обстановку в окуляр прицела. А мины ложились все ближе и ближе. Пора отходить на запасную позицию. Он стал отползать назад, и спустился в яму.

– Засекли. Уходим.

Девушка с калашом в руках молча кивнула. Это был «второй номер». Автоматчик, прикрывающий снайпера. Также облаченная в камуфляж и броник, она смотрелась как малая копия своего огромного напарника. Они выбрались из ямы и стали быстро отползать назад.

В этот момент раздался резкий неприятный свист. За пару мгновений он усилился до предела. И жуткий в з р ы в… визг осколков. И кровь… кровь…

Алатэ с трудом приходил в себя. Оглушенный, он почти не осознавал происходящее. Постепенно понял, что лежит на земле. И боль по всему телу. Ноги, живот, грудь… везде. Голова ничего не ощущала, оглушающий звон. Что с ним?..

Он прижал подбородок к груди и хотел подняться, но… не смог. С минуту лежал, набираясь сил и вновь попытался. Вечно невозмутимое лицо скривилось от напряжения. Он почти сумел сесть. Но… снова бессильно упал на спину. Медленно покачал головой. И закрыл глаза, будто засыпая. Кажется это всё.

Вдруг вздрогнул. – Сестра! Что с ней?

Повернув голову, увидел Эллес. Она была совсем рядом. Ноги почти полностью перебиты, низ живота – сплошное месиво. Кровь текла ручьем, собираясь в лужу. И она смотрела прямо на него. Их взгляды встретились. Губы девушки дрогнули и она прошептала чуть слышно:

– Иннии…

Он с трудом вдохнул воздух. Изо рта потекла красная струйка. Сознание угасало с каждым мигом. Надо успеть…

Задрал левый рукав и провел пальцами по страхующему цилиндру. Тот медленно раскрылся, упал на землю. Алатэ нащупал его, приподнял. Затем коснулся недвижной руки сестры. Ее глаза уже мутнели. Она чуть повела плечом, как бы отказываясь. – Энно…

Алатэ надел цилиндр ей на руку. Тот сразу сомкнулся и загудел, по его поверхности спиралью побежали искры. Затем бессильно откинулся на траву. Закашлялся кровью, прохрипел:

– Иннии… Эллес

Последним движением она потянулась к брату, рука шелохнулась. Он накрыл ее ладонь своей и чуть сжал. Потом наступила темнота…

Глава 3

Неожиданный звонок

В отделе кадров областной больницы шел обычный рабочий день. Светлое просторное помещение, прошедшее капитальный ремонт наряду со всей больницей. Три женщины средних лет занимались привычной бюрократической рутиной. Одна оформляла трудовые книжки, другая составляла графики отпусков, третья – готовила планы повышения квалификации сотрудников.

– Пол-одиннадцатого уже. Чайку попью что ли…

Полная дама с челкой а-ля сессун и претензией на элегантность поднялась, подошла к электро-чайнику и включила разогрев. Через минуту вода забурлила. Женщина налила кипяток в бокал, опустила туда пакетик и присев на свое место, стала аккуратно прихлебывать. Как всегда не вовремя зазвонил телефон. Кадровичка недовольно хмыкнула и взяла трубку.

– Отдел кадров.

Послышался хрипловатый мужской голос. – Это больница?

– Да.

– Очень хорошо. Это из госпиталя звонят. В Новоазовске. Я врач тамошний.

– Новоазовск? Это где?

– Донецкая область. Тут такое дело. У нас тяжелораненый лежит. В коме. Вчера вечером привезли. Документов при нем нет. Они же их с собой не носят. Но был мобильник отключенный с двумя симками. На одной пусто, на другой два номера. «Варяг» и «Больница». Вот я и решил позвонить. Это не ваш сотрудник?

Женщина недоуменно ответила. – Нет конечно. Наши врачи лечат, а не стреляют.

– Да я так и подумал. Но на всякий случай решил позвонить. Жаль. Может его еще можно спасти. Но это конечно не в наших условиях. Тут сложная операция нужна. А у нас просто госпиталь.

– Да понятно. Как он хоть выглядит-то?

– Выглядит очень интересно. Гора мускулов. Шварценеггер рядом с ним – Дюймовочка. Наверно потому и жив до сих пор. Слишком уж организм мощный.

Кадровичка замерла. Несколько секунд молчала. Потом медленно произнесла:

– Кажется, это наш. Номер телефона можете сказать? Я сверю по базе.

– Да конечно, я посмотрел.

Он стал называть цифры. Женщина быстро открыла базу и глянула данные. Тихонько ахнула.

– Да, это наш. Не отключайтесь, я соединю с главным…

В кабинете главврача шла производственная летучка. Обсуждали разные вопросы, в частности по закупке медицинского оборудования. Вдруг в дверь постучала секретарша Нина.

– Виктор Аркадьевич, трубку возьмите пожалуйста. Из отдела кадров срочно.

– Хорошо.

Главный нажал громкую связь. – Да?

Послышался голос кадровички. – Виктор Аркадьевич, из Новоазовска звонят. У них Хоршев в госпитале лежит, в коме. Я вас переключаю.

– О черт…

Пару секунд из динамика слышались непонятные звуки, потом мужской голос: – Да?

– Здравствуйте. Я Шаповалов, главный врач областной больницы. Как к вам можно обращаться?

– Николай Валентинович. Я врач госпиталя в Новоазовске.

– Так. Николай Валентинович, мне сообщили, что у вас лежит наш сотрудник. Можно подробности?

– Можно. Вчера в начале одиннадцатого вечера привезли двоих. Женщину с повреждением ноги. И вашего. Ну, что сказать… Вообще с такими ранами не живут. Я даже не понял, как они его довезли-то. Он был без сознания, и через час впал в кому. Повезло, что та женщина была командиром его отряда. Она сказала группу крови. У них вообще только позывной знают и группу, больше ничего. Сделали переливание. Ну вообще что могли – сделали. Но это так… для порядка. Я был уверен, что до утра не дотянет. А он до сих пор жив! Раз организм так сопротивляется, может еще можно спасти? Вот и позвонил на всякий случай.

Повисла тишина. Медики завороженно смотрели на шефа, ожидая его реакции. Тот решительно кивнул.

– Так. Благодарю за звонок. Ситуация ясна. Сейчас буду заказывать вертолет. Это Хоршев Андрей. Наш врач. Полгода назад пропал. Теперь ясно – куда. К вам просьба – сделать все, чтобы он жил.

– Да можете не объяснять. Мы и так делаем что можем.

– Хорошо. Будем на связи. Если нужна консультация – сразу звоните мне лично. Дайте адрес вашего госпиталя. Есть рядом свободная площадка?

– Там рядом пустырь, ребятишки в футбол играли. Можно приземляться…

Закончив разговор, главврач попросил тишины и стал смотреть на компьютере карту. Облегченно выдохнул.

– Все получается. До Таганрога 640 километров. От него до Новоазовска еще семьдесят. В «Эйр-помощи» есть медицинский «Еврокоптер». Он до восьмисот летает, даже чуть больше. Дозаправятся в Таганроге, потом заберут Андрея и обратно. Как раз хватит.

Он обратился к зав. отделением реанимации. – Евгений Викторович, собирайте бригаду. Сами лететь сможете?

– Без проблем.

– Отлично.

Шеф набрал номер и стал вести переговоры о срочном заказе вертолета. Закончив, сообщил, что через час могут вылетать.

– Давайте в темпе. Машина у входа будет.

До сих пор молчавшая Ирина оживилась: – Виктор Аркадьевич! Можно я тоже с ними?

Главный с сомнением посмотрел на нее. – Уверены? У вас сегодня вид какой-то… нездоровый.

– Это… другое. Мне очень надо. Пожалуйста!

– Ладно, вам виднее…

Выйдя от шефа, Ирина спешно направилась к себе. Придя в кабинет, переоделась. Сообщила Лебедеву о ситуации и оставила руководить в свое отсутствие. Присела на дорожку… Потом вспомнила кое о чем. Достала телефон, позвонила.

– Лена, есть новости. Андрей жив, лежит в госпитале под Донецком. Мы вылетаем туда на вертушке. Как вернемся, сразу оперировать. Если довезем конечно.

* * *

Грязно-желтое одноэтажное здание на окраине небольшого городка. С виду ничем не примечательное. Но ему и не надо выделяться. Это госпиталь. Сюда ополченцы из-под Широкино привозили своих товарищей. Здесь было три небольших палаты, кое-какое оборудование и пара врачей. Которые делали что в их силах, даже проводили простейшие операции.

Вдали послышалось чуть слышное стрекотание. В небе возникла низко летящая «вертушка». С каждым мигом она увеличивалась в размерах, шум нарастал. И вот она уже зависла над небольшим пустырем. Плавно опустилась на землю. Лопасти огромного винта стали замедляться, открылся вход. Наружу стали выбираться люди, выкатили «кокон» – специальную каталку для перевозки пациентов.

Это был одномоторный вертолет Еврокоптер ЕС 145 – машина-спасатель. Легкий, красивый, стремительный словно птица. Его еще называют воздушной реанимацией. Под блестящей оболочкой этой «вертушки» размещается реанимационный модуль: аппарат искусственной вентиляции легких, аппарат слежения за жизненными функциями пациента, дефибриллятор, инфузоматы (оборудование для введения лекарственных препаратов) В общем все, что нужно. Рассчитан на двух пациентов плюс бригада врачей.

Медики быстро двинулись к входу в здание. Их уже встречали. Невысокий коренастый врач открыл дверь и ждал у порога. Он уже созванивался со спасателями и сообщил, что пока все хорошо. Больной жив, хотя и умереть может в любую секунду.

Ирина подошла первой. Пожала доктору руку. – Здравствуйте. Показывайте куда.

– Идемте.

Они зашли внутрь, за ними потянулась остальная бригада, стали закатывать «кокон». Прошли по коридору, остановились у двери. – Сюда.

Это была небольшая комната. С одним окном, занавешенным тюлем. По углам располагались четыре койки. Три из них были заняты. На одной недвижно лежал кто-то, накрытый одеялом. То ли мертвый, то ли спал – непонятно. На другой – женщина среднего возраста. Одета в зеленый камуфляж, ниже пояса небрежно прикрыта одеялом. Из-под которого виднелась забинтованная нога. При виде медиков улыбнулась.

– О, наши в городе.

Рядом еще одна койка. На ней находился… человек. Почти весь покрытый бинтами, с проступавшими пятнами. Он лежал на спине, запрокинув голову на мощной шее. Глаза закрыты, как будто спал. Могучие руки бессильно пластались по простыне, правая свесилась вниз. Он был слишком широк для своего лежака. Ни лице кислородная маска, рядом высилась капельница.

– Андрей…

На миг замерла при виде этой картины. Но быстро опомнилась. Пока реаниматоры готовили больного к транспортировке, она подошла к местному доктору и стала расспрашивать. Надо узнать как можно больше.

Тот поведал все что знал или по крайней мере догадывался. Критических повреждений, несовместимых с жизнью вроде бы нет. Проблема в самом количестве ран. А также риске заражения крови. Возможно, оно уже началось.

– И вот еще что… Он нерешительно замялся. – Пока вы летели, я сделал анализ крови. У нас есть лаборатория. И вот что там было…

Он достал из кармана несколько листочков и показал. – Что это вообще? Первый раз такое вижу.

Ирина удивленно смотрела данные анализа. – Ничего себе… В крови присутствовали какие-то «присадки» совершенно незнакомой структуры. Врач продолжал:

– Я подумал сначала, что это стероиды. Он же явно их принимал. Но… это не то. Что-то очень сложное.

– Да, вижу… не понимаю, что это. Ладно, спасибо, потом разберемся.

Реаниматоры уже погрузили Хоршева в «кокон» и повезли наружу. Ирина собралась идти следом, как вдруг заговорила женщина с больной ногой.

– Я знала, что Алат – непростой парень. На вертухе прилетели… круто.

Ирина остановилась рядом. – Что за Алат?

– Позывной его. У нас все с позывными.

– У вас тоже есть?

– А как же. Пума я. Командир его отделения. Нас вместе вчера привезли.

– То есть вы вместе были?

– Да. Полгода почти.

Ирина чуть задумалась. – А что у вас с ногой?

– Да что… бандитская пуля. Кость повреждена. Вот доктора думают – то ли оттяпать ногу, то ли лечить. Наверно оттяпают.

Женщина снова улыбнулась. Как будто перспектива лишиться ноги ее совсем не пугала. Ирина приняла решение.

– Я сейчас.

Она быстро вышла наружу и догнала бригаду. Те осторожно катили кокон, стараясь избежать тряски. Ирина тронула за рукав заведующего.

– Евгений Викторович, надо еще одну забрать, соседку его. У нас ведь как раз два места.

– А зачем она нам?

– Она с Андреем все это время рядом была. Если он… не выживет, хоть расскажет – что там и как было. Мы же ничего не знаем. И ей ногу отнимут наверно. А мы можем сохранить. Надо взять ее.

Врач пожал плечами. – Ладно.

Затем обратился к своим: – Мужики, потом еще одну ходку сделаем…

* * *

Шел второй час полета. Вертолет несся на высоте, за его большими стеклами чередой проплывали леса и поля. Иногда показывалось какое-нибудь селение. И быстро исчезало, оставаясь за горизонтом.

В кабине было тихо. Лишь пикали подключенные приборы. Медики в основном молчали, наблюдая за экранами и лишь изредка обмениваясь короткими фразами. «Пума» лежала закрыв глаза. Но вроде бы не спала.

Ирина задумчиво смотрела на парня и пыталась понять – Почему он сделал это? Зачем поехал туда, где стреляют? Неужто из-за обиды? Вряд ли. Обижаться – удел слабых. А Хоршев таким точно не был. Непохоже что он вообще умеет обижаться. Она в который раз вспомнила ту неприятную сцену в кабинете. Когда накричала парню всякого. А он… и бровью не повел. Ему было все равно.

– Ты просто хотел девушку спасти. Все остальное – неважно.

Наверно права Смирнова. Он все решил уже заранее. «Медицина это не моё…». Он и сам не хотел быть врачом. Вопрос был лишь – когда. Но почему именно сюда? У него ведь уже есть неплохая «работа». Эти кулачные бои. Почему не захотел остаться в своей колее?.. Вспомнилась та странная девушка.

– Он там, где ему хорошо…

Значит, она знала, что ему «хорошо» именно здесь. И кстати, что с ней? Она ведь искала Хоршева. А раз так, могла и сюда за ним поехать. Может ее уже нет? Лучше об этом не думать…

Она вглядывалась в лицо своего странного интерна. А ведь он здорово похудел, это заметно. Килограммов на десять, не меньше. Странно его таким видеть. Человек силы… нечеловеческой. А сейчас такой слабый, даже пошевелиться не может. Вот ведь как бывает…

Но всё это неважно. Сейчас важно только одно – спасти эту едва теплящуюся жизнь. Если Андрей не вытянет… как с этим жить дальше? Получается, что именно она – причина всего что случилось… Ирина внутренне содрогнулась. Не дай бог…

Вдруг изменился ритм кардиомонитора. Череда непрерывных импульсов перешла в единичные всплески активности. И тут же залихорадило пульсометр. Медики вскочили на ноги.

– Систолическое пятьдесят пять! Пульс нитевидный.

– Пульс на периферических артериях пропал! Тонус мышц почти никакой.

– Зрачки расширены, реакция на свет отсутствует.

– Это пред-агония. Адреналин срочно! Миллиграмм внутривенно. И сразу дефибриллятор. Через три минуты повторить. Или через две.

– Бикарбонат натрия готовьте и атропин. Если не поможет…

По телу раненого пробежала судорога. Он глубоко вздохнул и… перестал дышать. Наступила терминальная пауза. Последняя стадия перед агонией.

– О боже!

Ему уже вводили адреналин в вену. Сразу после этого дали разряд. Хоршев лишь дернулся и все. Он по-прежнему не дышал. Ирина с ужасом смотрела как бледнеет его лицо. В отчаянии схватила за руку, стиснула.

– Держись, Андрюша, держись…

Снова адреналин и снова разряд. – Не умирай только… пожалуйста…

И вдруг парень охнул. Короткий стон. И задышал… неглубоко и неровно. Но задышал. Датчик периферического пульса ожил. Остальные приборы тоже стали приходить в норму. Начало расти давление, участились импульсы на кардиомониторе. Заведующий чертыхнулся:

– Фу ты… чуть не потеряли. Но это уже крайняя остановка. В следующий раз – без шансов.

По лицу Ирины текли слезы. Но она совершенно не стеснялась их. Чего уж тут стесняться… Проверила зрачки – реакция на свет есть. Ну вроде всё хорошо… Она продолжала сжимать руку, словно боясь отпустить.

И вдруг безжизненные пальцы шевельнулись. Она почувствовала, как ее кисть чуть-чуть сжали. Совсем слабо, едва заметно. Потом пальцы снова потеряли жизнь. Она изумленно посмотрела на коллег.

– Вы видели?

– Еще как.

Реаниматолог покачал головой. – Ирина Сергеевна, моя к вам большая просьба – держите его так все время. Спокойней будет.

Она слабо улыбнулась сквозь слезы. – Ни за что не отпущу.

С соседней койки послышался голос Пумы. Всё это время она наблюдала за действиями врачей, приподнявшись на локтях. Когда закончилось, вновь откинулась на спину и похлопала в ладоши.

– Браво. Кажется я в надежных руках…

Глава 4

Ночные переговоры

Ирина устало шла по коридору. Была глубокая ночь, половина четвертого. Только что закончилась сложнейшая операция. Она ассистировала своей начальнице, Смирновой. Та перед назначением на руководящую должность была одним из лучших хирургов области. И в ответственных случаях сама «вступала в бой».

Свет на этаже приглушен, все тихо. Она проследовала мимо столика, за которым спала ночная медсестра. Непорядок конечно, но… пусть спит. Проходя мимо ординаторской, вспомнила кое-что.

– Ах да…

Потянула ручку двери на себя и заглянула внутрь. С кресла тут же поднялась девушка. Она как будто ждала всё это долгое время. Лена молча смотрела на заведующую, боясь задать вопрос и получить ответ. Ее лицо было совершенно измученным. В глазах томительное ожидание. Ирина кивнула ей.

– Сегодня Лерман дежурит?

– Да, он там спит.

– Не будем мешать. Пошли ко мне.

Зайдя в кабинет, заведующая показала девушке на диванчик и сама присела рядом. Выдохнула с наслаждением. Очень устала…

– В общем… сделали что могли. Там жуть была полная, перечислять не стану. Поправили самое опасное. Остальное можно потом. Сейчас его повезут к нам, в ВИП-палату. Что дальше – никто не знает. В течение суток-двух может наступить криз.

Лена наконец разжала губы. – Какие у него шансы?

– Сложно сказать… Ирина вздохнула. – Тут ведь столько всего. И полостное кровотечение может открыться, и поражение внутренних органов. Тромбоэмболия, тромбофлебит, сердечная недостаточность… Да ты сама всё знаешь. Шансы… неясно. Обычный человек и до операции не дожил бы. Но Андрей… не совсем обычный. Так что – не знаю. Пятьдесят на пятьдесят. Примерно так.

Лена молчала. Потом нерешительно произнесла: – Его сейчас привезут? Мне можно посмотреть?

– Не надо. Все уставшие, на нервах. Смирнова с ними – шуганет сразу. Сиделка будет до утра, потом сменят. Никого не пустят.

Она как-то по-детски скривила губы и опустила голову. Тихо прошептала:

– Я его так и не увижу.

Ирина глянула на девушку, мысленно вздохнув. – Беда-а…

Снаружи послышался шум. Раненому закончили послеоперационную обработку, наложили швы и везли в палату. Ирина поднялась, кивнула на дверь.