Текст книги "That's How I Know (ЛП)"
Автор книги: allwaswell16
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Эти деревья цветут?
Кудрявый вздыхает. – Да. У них красивое цветение, разве что… есть немного неприятный запах.
– Хочешь сказать, на этом дереве растут вонючие цветы?
– Ну, да, но я…
Луи пожимает плечами. – Я их просто срублю, в таком случае.
У Гарри рот открылся от удивления. – Извини? Ты собираешься срубить их только из-за этого?
– Ага.
– Ну, очевидно, моему совету здесь не рады, – сказал Гарри, направляясь обратно к себе домой, но развернулся, прежде чем зайти туда. – Если ты хочешь срубить эти деревья, у тебя должны быть резонные причины.
Томлинсон качает головой. Этот человек действительно сводит его с ума. Неудивительно, что предыдущие хозяева съехали отсюда. – Окей, и какие же это «резонные причины»?
– Они конструктивно слабые, мешают расти траве, становятся слишком большими, а еще скрещивают опыление с другими видами.
– Похоже, я и правда должен их срубить, – ответил Луи с ухмылкой, когда Гарри немного напрягся, прежде чем подняться по ступенькам к заднему входу в свой дом.
Июль
Когда Гарри возвращается с фермерского рынка в следующую субботу, он слышит ругань Луи, еще не выйдя из машины. Он берет пакеты с продуктами и другими находками с рынка, оглядываясь на задний двор соседа, пока он пробирается к своей задней двери. Похоже, у этого парня проблемы с мангалом. Из внутреннего дворика доносится много громких звуков и грубых слов, связанных с этим. Стайлс осторожно смотрит на него, пока тот направляется в дом.
Проходит всего несколько мгновений между тем, что Гарри открывает дверь к себе домой и Луи выпускает еще несколько ругательств, по-видимому, достаточно громких, чтобы Дарси услышала.
– Луи, Луи, Луи, – говорит она, а затем, по-видимому, решает повторить несколько ранее сказанных ругательств. – Вот блять. Нахуй этот кусок дерьма. Нахуй!
Он не нуждался в том, чтобы Дарси указывала на его плохие привычки. Гарри как раз вышел из дома. – Не мог бы ты ругаться по-тише, потому что я слышу это в своем доме?
– Оу. Извини, приятель. – У Луи, по крайне мере, есть изящество выглядеть очень смущенным. – У меня проблемы с грилем. Я не использовал еще такой.
Гарри вздыхает и подходит ближе, чтобы оценить проблему. – Мне кажется, отверстие для вентилятора не до конца открыто.
Он приседает и осторожно открывает это отверстие, а затем смотрит на древесные брикеты внутри. – Обычно он хорошо работает в форме пирамиды, а затем добавь по-больше горючего для зажигалок, чтобы они выглядели блестящими, когда ты заглянешь сюда.
– Горючее для зажигалок?
Гарри хмурится. Он уверен, что сосед знает ответ на этот вопрос, но все равно переспрашивает. – Да. У тебя есть?
Луи раздраженно улыбается. – Нет. У тебя можно одолжить?
– Конечно. – Он идет обратно в свой гараж, где его собственный гриль аккуратно хранится в углу с инструментами и оборудованием, висящим чуть выше. Он возвращается с небольшой баночкой горючего, протягивая его Томмо, но тот поднимает руки вверх.
– Ой. Нет, давай лучше ты.
Гарри покорно подготавливает уголь, а затем поднимает коробку спичек, которую уронил Луи. Гриль освещается огнем, когда Стайлс смотрит на него. – Тебе нужно подождать пятнадцать минут, прежде чем он нагреется достаточно для того, чтобы готовить на нем.
Луи посылает ему очаровательную улыбку, отчего сердце второго парня начинает забавно ускорять ритм. – Спасибо, Гарри! Знаешь, мы собрались с ребятами посмотреть игру Кабс. Не хочешь к нам присоединиться? Будут гамбургеры и хот-доги!
Гарри морщит нос. – Нет, спасибо. Я не ем мясо.
Луи смотрит так, будто у него две головы. – Ты не ешь мясо, – повторяет он. – Тогда что же ты ешь?
Кудрявый почти смеется от ужаса в голосе соседа. – Ну, Луи, есть много других видов еды, помимо мяса, много других способов получить протеины: бобовые, орехи, растительные белки, орех…
– Нет, нет! Не важно! Остановись! – он драматично затыкает уши. – Пожалуйста, я не могу слушать это сумасшествие! – Гарри позволил улыбке тронуть свои губы.
– У меня есть кое-что для тебя. Подожди секунду, – сказал он, возвращаясь в свой дом.
Дарси издает несколько щелчков, пока он ищет что-то в пакетах и достает оттуда большой помидор, быстро помыв его вместе с васаби и рукколой. Он кладет все это на тарелку и возвращается к Луи.
Зеленоглазый с улыбкой подает ему тарелку. – Отлично подходит к мясу. Салат латук, на самом деле, представляет собой необычную, пряную смесь. Думаю, это хорошо подойдет к вашим гамбургерам.
Луи смотрит на овощи так, будто это что-то совершенно чуждое ему.
– Ты хочешь, чтобы я положил овощи на свое мясо? – голубоглазый качает головой. – О, Гарри, нет.
– О, Гарри, да. – Хм. Звучит не совсем правильно. Он прочищает горло. – Эм, ты должен есть овощи хотя бы в качестве добавок.
Луи смотрит на него широко раскрытыми глазами. – Будет сделано, Гарри. Эм, спасибо.
Гарри махнул рукой. – Нет проблем.
///
В течение последних нескольких недель Луи пил чай по утрам после пробежки на крыльце. Утром все еще достаточно прохладно, чтоб сидеть на ступеньках, тыкать пальцем в телефоне, прерываясь, чтобы сделать глоток чая. Ему стоит задуматься над покупкой качели-скамейки. Или, хотя бы, стула. Он обнаруживает, что время его утреннего чаепития случайно совпало с тем, как его сосед отличного телосложения покидает свой дом и уходит в сторону университета. Гарри всегда ходит с рюкзаком и носит в руках побитый временем коричневый блокнот. Большую часть дней его волосы собраны в милый пучок.
Первые несколько раз Гарри не замечал соседа, сидящего на ступеньках. В третий раз он, должно быть, заметил краем глаза, потому что обернулся и поздоровался, а после этого раза оборачивается каждый раз, чтобы увидеть, есть ли там Луи. Он задается вопросом, преподает ли Гарри на летних курсах и какой у него класс. Не то, чтобы он действительно волновался, просто ему скучно и каждый раз появляется этот вопрос, когда Гарри уходит от него каждое утро. Это действительно единственный раз, когда они пересекаются взглядами, исключая выходные, когда их графики более свободные. Это летний и не футбольный сезон, но это не значит, что у Луи нет кучи обязанностей, особенно после того, как он устроился в новый университет.
Он проводит весь вечер над организационными моментами и звонками насчет грядущего благотворительного сбора средств, а вернувшись домой, снова находит попугая, сидящим на его камушках.
– Хорошие камни.
– Тебе правда они нравятся, не так ли? Наверное, потому что твой хозяин ненавидит их. Он не купит тебе камни, да? – Луи щелкает языком с сочувствием, направляясь к двери.
– Длинная трава.
– Что? – спрашивает парень, оглядываясь на попугая.
– Длинная трава. Длинная, длинная трава.
Луи смотрит со вздохом на свой двор. Да, трава стала немного длинной.
– Предполагаю, кое-кто снова жаловался на меня, – сказал он попугаю.
– Трава слишком длинная.
– Да, да, я услышал тебя, – Луи качает головой и мысленно делает заметку, чтобы переставить несколько дел на другой день; теперь у него есть время скосить траву.
На следующий день Луи находится в полуденной жаре июля, кося проклятую траву. Двор не очень большой, но сегодня так жарко, что пот начал с него капать с первых минут. Как только он заканчивает косить последний ярд, выключает мотор, снимая рубашку и вытирая ею лоб. Томлинсон собирается перебраться на задний двор, когда слышит странный шум. Он поворачивается и видит Гарри, застывшего на месте, наблюдающего за ним с подъездной дороги, отделяющей передние дворы, а его рот слегка приоткрыт. Луи пытается противостоять желанию ухмыляться при разговоре.
– Привет, Гарри. Как дела? – интересуется парень. Его голос, кажется, вырвал Гарри из пелены того, что он видел.
Гарри выглядит немного покрасневшим, и Луи даже задается вопросом, это из-за жары или чего-либо еще. – О, эм… привет. Я был… я просто… учил.
– Летние курсы? – спрашивает Томмо. Его сосед, похоже, рассматривает татуировку, проходящую через всю грудь.
– Да.
– Курс для кого?
– М-м-м… Что? – переспрашивает он. – Прости, что ты спросил?
– Я спросил, у кого ты преподаешь.
– Оу. Эм, Театр и Политика. Одна из моих любимых групп, честно говоря.
– Звучит интересно.
– Да, я решил загрузить себя этим летом, – Гарри показал соответствующий жест. – Не все хорошо справляются с месяцами отсутствия работы летом.
Луи сжал челюсть. Люди всегда считают, что его работа очень простая и не занимает много времени. – Моя работа не прекращается летом, так что мне не понять.
При этих словах он тянет шнур стартера в газонокосилке, возвращая ее к ревущей жизни, направляясь на задний двор.
///
Гарри распахивает входную дверь и практически хлопает ею за собою в спешке, лишь бы по-скорее оказаться дома. Он может чувствовать, как стремительно краснеет от смущения или даже чего-то большего, собирающегося внизу живота. Он прислоняется к двери, пытаясь остановить поток мыслей, но все же сдается и позволяет себе остановиться на самых первых: что Луи, похоже, разозлился на его предположение о работе, или как он смутился, будучи пойманным на разглядывании голого торса Луи. Лицо снова приобретает красный оттенок от этих мыслей, но они все равно приводят к главной, чего так хочет тело.
Эта мысль заставляет парня поспешно провести рукой по растущей эрекции; он даже не уверен, как долго стоял там, пялясь на Луи, работающего с газонокосилкой, пока он не выключил мотор из-за унизительного звука из уст Стайлса. Даже сейчас он думает, что это того стоило. Стоило опозориться ради Луи, снимающего с себя рубашку, а влажная от пота кожа блестела на солнце, особенно мышцы. И, о Боже, эта татуировка. Чернила, проходящие вдоль всей груди соседа, вызывают у Гарри желание облизать каждый сантиметр. Блять, эта татуировка такая горячая. И эта ухмылка на его губах, будто он знал о каждой грязной мысли в кудрявой голове. Он запускает руку в штаны со скулежом.
Зеленоглазый думает о том, что было бы неплохо пойти наверх в спальню, чтобы вдоволь насладиться этим фантастическим образом Луи, воплощенным в жизнь, но даже не может подняться по лестнице. Он быстро расстегивает штаны и освобождает твердый, истекающий смазкой член. Громкий стон срывается с губ, когда он водит большим пальцем по крайней плоти и сжимает руку сильнее, когда прокручивает в голове момент, как Луи вытирает пот собственной рубашкой. Он хочет, чтобы Томлинсон вдавил его в какую-то поверхность своими крепкими, мускулистыми бедрами. Гарри даже может представить себе это: как Луи лежит на кровати, говоря, что тоже хочет этого, рассказывая, как ему хорошо. Он хочет видеть лицо парня, когда будет брать его член рот. Черты лица смягчатся или, наоборот, заострятся? Это именно те вопросы, на которые он хотел бы знать ответы. Когда кудрявый представляет, как будет опускаться на этот член, он двигает рукой быстрее и быстрее. Трение становится почти болезненным, но отчаяние подавляет это. Он кончает, прокричав имя соседа, а затем падает на пол и тяжело дышит.
Он сидит с минуту в шоке. Это не то, как Гарри мастурбирует. Он обычно делает это в душе, где все можно быстро смыть, не устраивая бардак. Или, если у него хорошее настроение, то создает отличное развлечение. Хорошие игрушки, смазка, свечи, эротическая фантастика… вот так это происходит. Но он никогда не дрочит возле входной двери, потому что даже по лестнице подняться не в состоянии.
Стайлс поднимается и направляется в кухню, чтобы помыть руки и выпить стакан воды. Как только он входит, слышит Дарси.
– Оу, м-м-м, блять, ох, ох, Луи.
Гарри застыл. – О Боже.
– Ох, ох, м-м-м, Луи, да.
Он начал шикать на нее, как будто это чем-то поможет, но она начала стонать еще громче. Окей, унижение теперь выполнено на все сто процентов. Его птица слышала, как он дрочит, а теперь имитирует это. И почему он думал, что иметь умную птицу – это хорошо? По крайне мере, собака не бросила бы ему это в лицо.
– Дарси, нет. Пожалуйста, остановись. Пожалуйста, – начал просить он. – Почему Луи должен быть таким несправедливо горячим, отвратительным футбольным хулиганом?
Он умывается, прежде чем побежать наверх, слишком стыдящийся даже посмотреть птице в глаза.
///
На следующий день после той встречи с соседом Луи все равно сидит на крыльце в привычное время, чтобы посмотреть, как Гарри уходит на работу. Нет, это просто удобное время для чаепития. По крайне мере, это то, в чем он себя убеждает. Часть его знает, что это не единственная причина быть тут, даже если он раздражен тем, что его сосед, похоже, считает, что работать футбольным тренером – пара пустяков. Он стал настолько одержимым мыслями о звонках по поводу сбора средств, которые ему еще надо сделать, а еще тем, что им с Найлом нужно доработать свое расписание для предстоящих футбольных курсов, надо которыми нужно поработать на следующей неделе, что почти пропускает, как Гарри выходит из своего дома. Он не оборачивается и не здоровается.
Луи хмурится. Гарри всегда оборачивается и говорит «привет». Может, он просто не заметил?
– Привет, Гарри! – кричит он прежде, чем успевает подумать, зачем и почему.
Парень замирает, но после этого медленно поворачивается к Луи. Он улыбается ему странной, вымученной улыбкой. Почему он покраснел?
– Привет, – отвечает сосед, его голос даже глубже, чем обычно.
Обычно кудрявый махает и говорит «привет» на ходу, сейчас же он неловко стоит на месте.
Томмо чувствует, что должен сказать что-то, чтобы разрядить эту гнетущую обстановку. – Эм, удачного рабочего дня.
Кажется, этого достаточно, чтобы разрушить странное напряжение, и Гарри внезапно обернулся и помахал, быстро направляясь к университету. Луи же остается на своем крыльце, наблюдая за исчезающей фигурой соседа и думая, что, черт возьми, сейчас произошло.
Когда Луи возвращается с работы часами позднее, занимаясь планированием сбора средств и курсов, птица, что неудивительно, снова сидит на камнях.
Он проходит мимо попугая и качает головой. – Что с тобой такое? Твой хозяин ненавидит эти камни, а ты все время сидишь на них, я полагаю, любишь делать все наоборот?
– Луууууиии, – стонет птица.
Он уставился на птицу. Обычно она говорит его имя иначе. Парень отступает и поспешно направляется к входной двери. Он только что представил, как попугай стонет его имя? Куда катится его жизнь?
Он пытается выкинуть это из своей головы и занимается приготовлением ужина, а точнее, просто делает тосты. Стоило где-то поесть перед тем, как идти домой. Томлинсон устраивается на диване и включает канал ESPN, откусывая кусок бутерброда, когда раздался стук в окно. Игнорировать это не получилось, так как птица слишком настойчивая. После пяти минут он все же сдался.
– Ладно, ладно! Ты можешь зайти, но я пытаюсь расслабиться, окей?
– Окей, – ответила она.
Луи уже не впервые удивляется, насколько умна эта птица. Похоже, она необыкновенно умная. Вскоре ему придется узнать больше о ней. Он смотрит SportsCenter, пока оно не подходит к концу, понимая, насколько тихая птица в этот вечер.
– Ну, и как же тебя зовут? – спрашивает он. – Ты знаешь свое имя?
– Дарси.
Вот это имя. Вероятно, Дарси действительно знает свое имя.
– Отлично, Дарси, ты хочешь чего-нибудь поесть? Сейчас я немного разбираюсь в том, что тебе можно есть.
– Банан!
– Оу, у меня, кажется, даже есть бананы, – Луи встает, убирает все с подноса, нарезает банан в маленькую миску и возвращается в гостиную. – Вот.
– Вкусный банан, – сказала птица перед тем, как начать клевать его.
– Вообще, я не любитель бананов, поэтому это все тебе, – он вытаскивает из кармана телефон и садится на диван, чтобы узнать что-нибудь еще об Африканских серых попугаях, когда Дарси его прерывает.
– Луууи, – стонет она. – М-м-м-м, ах, Луи…
Ладно, он определенно не думал, что Дарси стонет для него сейчас. Что за хуйня? Она просто клюет банан и стонет его имя голосом Гарри. Боже, это самое странное, что только может быть.
Затем попугай поднимает голову и смотрит прямо в его глаза. – Почему Луи должен быть таким несправедливо горячим, отвратительным футбольным хулиганом?
Челюсть Томлинсона падает на пол.
– Так вот, что обо мне думает Гарри, а? Он считает меня горячим. Черт. – Луи размышляет о полученной информации и хмурится. – Ну и, конечно, он думает, что я отвратительный.
Дарси вернулась к поеданию своего банана.
Господь. Что все эти стоны означают? Это явно не то, о чем он думает… или то? С места на диване он всматривается в окна дома Гарри, будто это даст ему ответы на интересующие вопросы. Как только Дарси заканчивает есть банан, она перелетает на подоконник и ждет, пока ее выпустят на улицу. Она улетает с очередным стоном, когда Луи захлопывает окно.
Он поднимается наверх, чтобы принять душ и смыть весь этот странный день. Голова уже не соображает. Вместо того, чтобы перестать обо всем думать, в голове вертится мысль, что сосед считает горячим, а еще одна о том, что его птица слышала, как он стонет имя Луи. Не только мысли перестали подчиняться, а еще и тело. Перед глазами проносится прекрасный образ Стайлса в обтягивающих штанах для йоги. Его ноги неприлично длинные и подтянутые.
Томмо опускает голову и позволяет струйкам воды стекать по спине; одна рука упирается в стену душа, другая же оборачивается вокруг возбужденного члена. Он помнит, как выглядит кудрявый в длинной майке, его бицепсы так хорошо видны. Луи позволяет себе представить, как Гарри прижимает его к стене, медленно поглаживая себя. Боже, как давно он не был с кем-то. Поэтому он представляет, как парень несет его в спальню и кидает на кровать, именно поэтому рука скользит вниз и он ведет кончиком пальца по входу, двигая кулаком по члену. Интересно, какого это – быть с кем-то вроде Гарри. С кем-то таким же особенным. Должно быть, прекрасно быть с кем-то, кто уделяет столько внимания деталям. Должно быть, приятно разрушить того, кто слишком сильно держится за какие-то вещи. Луи двигает рукой быстрее от этих мыслей, черт, он действительно хотел бы разрушить зеленоглазого, кусочек за кусочком. И вдруг он представляет, как спадают волосы Гарри с плеч, когда он сидит на его члене, и это то, что доводит парня до края, заставляя кончить в кулак с именем кудрявого на губах.
Август
Июльская жара, сопровождаемая ветром, превратилась в более жаркий и влажный август. Воздух чувствуется застойным и уже через несколько минут рубашка Луи прилипает к спине от пота. Последнюю неделю он избегал своего соседа. Говорил себе, что уже слишком жарко пить чай на крыльце, но он знает, что есть еще та его часть, которая просто не готова снова посмотреть ему в глаза. С тех пор, как он понял, что физическое влечение между ними может быть взаимным, не мог перестать думать о Гарри. Особенно, когда он один, а член просто каменный.
Все немного запутанно – что есть, то есть. Он однозначно заинтересован в том, чтобы увидеть Гарри голым, его содрогающееся тело, и понял, что тот, возможно, думает о том же. Опять же, он так же знает, что не очень-то нравится ему и это взаимно. Но он так же признает, что причуды Гарри очаровательны. Парень испек печенье, хотя они только встретились. А еще, он специально подружился с птицей Стайлса, так что она прилетает несколько раз в неделю, что поесть бананов, поэтому Луи следит за тем, чтобы они всегда были дома.
У него будет теперь намного меньше времени думать об этом, потому что уже август, а это значит, что скоро начнется осенний сезон и в университетский городок приедет его новая футбольная команда. В то время, как большая часть лета проводилась на курсах и благотворительных сборах денег, в основном, сейчас он сможет сконцентрироваться на своей главной страсти. Преданность игре и тренировкам гарантирует, что его игроки будут находиться в прекрасном физическом состоянии, и, конечно же, интенсивность и конкуренция в игре. Это только начало. Он планирует остаться здесь надолго и создать конкурентоспособную команду. Он позволяет этим мыслям захлестнуть себя, пока доедает хлопья.
Так как это субботнее утро, он идет посмотреть, как играет футбольная команда Найла. В команде есть несколько новичков, на которых стоит обратить внимание в следующем году. Луи закрывает за собой заднюю дверь, свистит и думает о своей доминирующей карьере в их футбольном сообществе. К его свисту присоединяется еще один. Он поворачивает голову и видит, как Гарри выходит с задней двери, также со свистом. Он умирает на его губах, когда их взгляды сталкиваются.
– Привет, – Луи надеется, что улыбка не выглядит слишком натянутой.
– Привет, – отвечает Гарри. Он машет рукой, в которой держит сумку. – Так долго не видел тебя.
Как только слова покидают рот парня, Луи может видеть, как он съежился, будто не это имел в виду.
– Да, стало немного пыльно, чтобы снова пить чай на крыльце.
Гарри сразу же оживился. – О, так ты пьешь чай? Я всегда думал, что это кофе.
– Нет, вообще не переношу это, – Луи морщит нос. – Я в любом случае предпочту чашечку чая.
– Ох, я делаю просто потрясающий кофе! – воскликнул Гарри. – Не знаю, слышал ли ты о пуленепробиваемом кофе, но ты смешиваешь высококачественное масло, либо же можешь использовать кокосовое. Даже не нужно добавлять сливки, и это просто…
– Масло? В кофе? – он скептически поднимает одну бровь.
– Знаю, звучит немного странно, но я использую органическое масло из молока коров, питающихся только травой, мне кажется, это имеет значение.
– О, я уверен в этом. Думаю, ты можешь ощутить привкус той травы, которую они переварили.
Гарри взрывается громким смехом с вибрацией где-то в груди, и теперь они оба смеются. Зеленоглазый ударил себя по губам, будто это помогло бы затолкать все обратно. Момент легкости скоротечен.
Похоже, Гарри пытается придумать новую тему для разговора, потому что говорит первый:
– Итак, когда начинается твой футбольный сезон?
– На самом-то деле, через пару недель, – Луи и сам может слышать волнение в своем голосе. – Ну, парни будут здесь для практики и тренировок до того, как начнется семестр, а еще мы сыграем в нескольких играх перед этим.
– Так что именно ты делаешь, когда начинается сезон? Я помню, что ты говорил, что твоя работа не прекращается даже летом, но кажется, что тебе нечего делать.
Луи ощущает, как злость внутри него стремительно растет. – Ну, Гарри, я провожу практически все свои выходные летом и весной на турнирах старшеклассников, чтобы следить за вербовкой. Много лет я помогаю тренировать одну или две команды, так как это отличный способ проверить, кто может быть сильным игроком в моей команде. Я также управляю успешными курсами с местным тренером летом, мы с ним дружим, что также полезно при наборе игроков, признаю, это даже довольно весело. Зимой я запускаю закрытые футбольные курсы для своей собственной команды, а также составляю график тренировок. И это уже не говоря о сборах средств, которые я устраиваю и грантах, которые пишу, чтобы обеспечить надлежащим финансированием наших парней. Лето, как правило, лучшее время для меня, чтобы спланировать и организовать события в течение всего года. Знаешь, если мы хотим, чтобы наши спортсмены были увлечены игрой и тратили время на нее, мы, тренера, должны делать то же самое. Это хорошо – оставаться в форме во время сессий, узнавать новые стратегии обучения, развивать отношения с игроками…
Томлинсон проводит рукой по волосам и резко останавливается. Гарри не может понять, что он только что сказал.
– Ты спросил, что я делаю в межсезонье. Ответ – я продолжаю работать.
Луи шагает в свой гараж и кидает сумку мячей в свой грузовик для команды Найла, чтобы пользоваться ими между играми. Он слышит покашливание и поднимает глаза, чтобы увидеть Гарри, неловко стоящего возле открытой двери гаража.
– Я не хотел звучать пренебрежительно. Это что-то вроде дурацкой привычки – говорить так. Но «частое извинение за недостатки делает их только хуже». Поэтому я не хочу оправдывать свою грубость.
Луи ухмыляется. – Цитата звучит: «Но часто извинение за вину ухудшает повинность». Но, конечно, Гарри. Я понимаю что ты хотел сказать этой цитатой Шекспира. Это действительно помогает тебе не звучать так пренебрежительно.
Луи махает соседу, когда открывает дверь со стороны водителя. Он случайно смотрит на Гарри и видит не совсем то, что ожидал. Огорчение? Сожаление? Он вздыхает. Можно признать, что ему больше нравилось, когда тот смеялся.
Он искренне улыбается Стайлсу. – Пока, Гарри. Увидимся.
Когда он залезает в свой грузовик, замечает, что Гарри улыбается ему в ответ немного криво, отчего на лице появляется глубокая ямочка. Господи. Кто знал, что улыбка и ямочка смогут заставить его разум взорваться непристойными мыслями? Он уезжает со странным трепетом в животе и это возвращается каждый раз, когда в памяти всплывает эта улыбка. Во время футбольной игры, дороги назад, когда он видит слабые блики света в доме Гарри, когда заезжает в гараж и пытается уснуть.
Когда он получает письмо на почту о том, что может увидеть «Гамильтон»* в Чикаго с летней группой Гарри, незамедлительно соглашается. Ну, у него есть причины.
///
Гарри заходит в последнюю группу летнего семестра с огромной усмешкой на лице. Ученики жужжат в предвкушении кульминационного события этих курсов. Гарри очень гордится тем, что организовал это.
– Профессор Стайлс, автобус отъезжает в субботу в девять утра? Или это то время, когда мы должны все быть здесь? – спрашивает один из учеников, когда все заходят в класс.
– Автобус отъезжает в восемь, – он повышает голос, чтобы даже болтуны услышали его. – А это значит, что все должны быть вовремя, будьте добры. Мне бы не хотелось никого оставлять позади.
Группа притихла. Самая любимая группа для преподавания. Театр и политика имеют достаточно близкие и противоречивые отношения одновременно. Было бы очень полезно, чтобы его студенты активно осваивали значение отношений и видели, как находить сходства и различия отношений в современном мире и разными десятилетиями в прошлом. И теперь, имея возможность наблюдать за действиями невероятной современной игры, он уверен, что ученики еще долго будут помнить эти летние курсы. Но сначала, нужно сдать экзамен.
Субботним утром Гарри достаточно рано приходит к большому автобусу, что они арендовали. У него была Синтия, секретарь департамента английского языка, которая разослала всем ученикам летних курсов и преподавателям письмо с приглашением поехать как способ компенсировать затраты на автобус, поэтому теперь у Стайлса есть список всех тех, кому Синтия написала вчера вечером, чтобы отметить, кто придет. Гарри знал, что очень рискует, скупив столько билетов, но, судя по списку, игра стоила свеч. Похоже, почти каждое место будет занято.
Он поднимается на борт и ставит рюкзак на сиденье в первом ряду, сразу за водителем автобуса, чтобы дождаться преподавателей и учеников, которые скоро прибудут. Сначала приходят несколько преподавателей с факультета истории, а затем и несколько его учеников. Когда он ставит галочку напротив имени «Адди Томас», ручка опускается немного ниже по именам. Луи Томлинсон. Какого черта? Луи тоже поедет? Он поворачивает голову, чтобы увидеть новоприбывших на стоянку. Но внезапно он осознает, что в этом нет смысла, так как Луи будет идти со стороны их домов, которые находились сзади…
– Так, так, так. Какое совпадение встретить тебя тут.
Гарри поворачивается на сто восемьдесят градусов, чтобы увидеть стоящего позади Луи. Первое, что приходит в голову – этот парень выглядит невероятно горячо в черных узких джинсах и белой майке, демонстрируя великолепную загорелую кожу после лета, проведенного на свежем воздухе. Но первое, что он говорит, к сожалению, не соответствует этому образу.
– Это мой курс, – резко отвечает Гарри. – Я имею в виду, что я организовал поездку.
– Да, я понял, профессор Стайлс, – отвечает Луи. – Лучше отметь меня в своем списке. Похоже, у тебя небольшая проблема с ручкой. Немного грязно.
Он с усмешкой садится в автобус. Луи назвал его профессором Стайлсом, немного склонив голову.
Гарри поспешно отмечает его в списке и переходит к новоприбывшим. Когда последний человек из списка отмечен, он заходит за ней в автобус, удовлетворенный тем, что у них еще пять минут до назначенного времени, особенно учитывая, что он подстраховался и взял пятнадцать дополнительных минут. Он дает водителю знак, что они готовы и, поднявшись, встречается с парой голубых сверкающих глаз, задерживая дыхание на короткое мгновение. Луи сидит прямо рядом с его рюкзаком. Похоже, он отодвинул рюкзак с места у окна на то, что ближе к проходу.
– Ты занял мое место, – говорит Гарри самый, что ни есть, очевидный факт.
– Да, так и есть, просто я подумал, что ты предпочел бы, чтобы я сидел здесь, а не мучался с укачиванием и меня могло бы даже вырвать на твои туфли.
Гарри берет рюкзак в руки и садится на сиденье рядом. – Хм, да, все нормально. В любом случае, я не против сидеть у прохода.
– Я просто не хотел просить со мной поменяться кого-то незнакомого, зато узнал твой рюкзак. Я действительно надеюсь, что ты не против.
– Ты узнал мой рюкзак? – оу, это, похоже, не главная вещь, на которой стоило бы фокусироваться. Сосредоточься, Стайлс. – Эм, я действительно не против. Теперь я смогу вытянуть ноги в проходе.
Луи уставился на его ноги и прочистил горло. – Твои ноги такие… – он немного сдвинулся с места. – достаточно длинные.
В голове Гарри мгновенно вспыхивает образ его ног, обернутых вокруг Луи, когда он оседлает его. Иисус. Остается только надеяться, что эти узкие джинсы немного сдержат его член. Ладно, не думай об этом, не думай, не думай…
– О чем ты думаешь? – спросил голубоглазый.
– Что? – вот дерьмо.
– Ты выглядишь так, как будто думаешь о чем-то. Мне интересно, о чем.
– Ни о чем, – быстро ответил тот.
– Хорошо, теперь я знаю, что это что-то. Могу предположить, что это кое-что неуместное, – Луи откинулся на свое сидение, ухмыляясь.
Гарри может чувствовать, как тепло ползет по задней части его шеи и это точно не из-за жары. Как, черт возьми, это могло произойти?
– О Боже. Ты краснеешь? – Луи звучит удивленным. Он откидывает голову и начинает смеяться, и его глаза еще немного видно, пока они не закрываются полностью. Это – величайшая вещь, которую Гарри когда-либо видел.
– Не могу поверить, что поймал тебя на мыслях о чем-то неприличном! – Луи махает перед ним пальцем. – Тс, тс-с-с, профессор, тут вокруг ученики!
– Не мог бы ты заткнуться, пожалуйста? – Гарри нервно оглядывается. Хорошо, возможно, он не особо тревожится, что кто-то может подслушать, но им нужно сменить тему.
