Текст книги "Вопрос веры (СИ)"

Автор книги: Allmark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Купите ей бусы, – вымолвила Адриана.

– Чего?

– Бусы. У вас же, вроде, к тому же круглая дата, со свадьбы? Купите ей бусы. Сходите куда-нибудь вместе, да хоть просто прогуляться. Ей будет приятно.

Туйо поскрёб щетину.

– Бусы, говоришь… Ну, это можно, побрякушки-то она всегда любила… Думаешь, оттает?

Решив, что на этой по-своему позитивной ноте господина Туйо можно уже и оставить, Винтари подхватил Адриану под локоть и устремился к выходу. По пути им ещё несколько раз настойчиво предложили подойти познакомиться, пришлось Адриане по-быстрому сообразить для них какую-то отвлекающую иллюзию. А последнего и отвлекать ничем не пришлось – налетевшего на него неопрятного юнца стошнило прямо на его новенький костюм, которым он, видимо, как раз был очень горд.

– Ну и ну…

– Ваше высочество, кажется, травмировано во все свои эстетические чувства? – одними губами улыбнулась Адриана.

– Если всё-таки стану императором… Вменю в новую традицию, всем кандидатам на престол устраивать такие вот экскурсии. Кто выживет, тот выживет.

– Да ладно, могло быть хуже. Кстати, помните, как я вам советовала поработать над легендой. Сёстры… придумали тоже… Теперь вот обороняйте нашу девичью честь как хотите. Надо было хоть кого-то из нас всё-таки под старуху замаскировать, всё проще было б.

– Учту… Кстати, это ты, насчёт бус… просканировать что ли успела эту циклопиху?

– Ну и просканировала, а что? Сильно-то сканировать не пришлось… А вам что? Мораль читать собираетесь? Вы что, Пси-Корпус?

– Да не, ничего, сканируй на здоровье. Пусть считают, что это женская интуиция такая блестящая…

Адриана дотронулась до руки Винтари.

– Что касается Дэвида… Мне не хотелось бы, чтоб вы восприняли эти слова как что-то тревожное, это просто мысли… Я подумала сегодня… Мне не хотелось бы, чтобы он подумал, что я считаю его ненадёжным, что он подведёт в бою, или что-то подобное… Но я пока не знаю, как вернуться с ним к этому разговору. Я просто хотела бы сказать вам – берегите его. Потому что он может беречь нас, а вот себя – не знаю…

Дэвида они нашли, к счастью, раньше, чем Винтари начал паниковать – он прятался в тени за углом.

– Слава Создателю, вот ты где! Ты в порядке? Надеюсь, ты эту гадость не пил? Мне, признаться, как-то нехорошо… Видимо, чтобы употреблять подобное, нужно всё-таки иметь более сильную закалку.

– Нет-нет, всё хорошо.

– Ну, думаю, можно уже выдвигаться неспешным шагом в сторону шахты…

Прогулка вышла даже удачной в том плане, что из Винтари окончательно выветрилось тягостное ощущение после выпитого. В остальном она сама по себе могла считаться экзаменом на выживание – шахты находились далеко за городом, по единственной нормальной дороге из осторожности было решено не идти, а тропинки по изрытым оврагами лесистым холмам могли за таковые не считаться, учитывая, что начинающаяся осенняя распутица превратила их в низинах в сплошные непроходимые болота, не говоря уж о том, что они регулярно сворачивали куда-то в сторону, и тогда до следующего подобия дороги приходилось ковылять совершенно по бездорожью.

– В такие минуты чувствуешь себя беспомощным… – ворчал Винтари, вытаскивая увязший в грязи башмак, – не хочется, а представляется – мы, вот так, пешком, с бомбой на горбушке… Ладно б, на машине… Не знаю, конечно, на какой машине здесь можно проехать…

– На танке.

– …Но, во-первых, нет у нас машины, во-вторых, машина привлечёт внимание куда гарантированнее, чем три идиота, ныкающиеся в кустах…

Темнело. Дэвид снова подумал, что до Центавра он, пожалуй, не видел по-настоящему тёмных ночей. В городах Минбара всегда светло от подсвеченных кристаллов зданий. В малых городах Центавра с фонарями было туговато… А в поле, понятное дело, и фонарей не было. А на звёзды, даже в очень ясную ночь, надежды немного. Фонари с собой были, но без крайней нужды их лучше не включать. Адриана указала на мутное зарево на горизонте – кажется, идти осталось недалеко…

Было так же высшим благоразумием захватить с собой смену обуви. Дэвид как раз подумал, что ботинки пора хоронить с почётом, когда они подошли к обрыву.

– Засядем здесь. Не больно-то много увидим, и едва ли что-то услышим, но подбираться ближе будем только когда сосчитаем, сколько там охраны.

Винтари вытащил оптику – биноклем тут, пожалуй, не обойдёшься, хотя бинокль, конечно, так плечи бы не оттянул. Что ещё хорошо – в полной мере прибором ночного виденья эта вещь считаться не могла, но в темноте видела лучше, чем невооружённый глаз.

– Какая-то возня там, определённо, происходит… Но что именно… Эх, разбирайся я в этой сфере чуть получше! Примерно настолько хотя бы, чтобы суметь обмануть старика Туйо… А, не важно… Так, выгружают какое-то оборудование… Почему ночью? Им что, днём времени не хватает, что такие трудолюбивые? Ого… Может, я ошибаюсь, но я вижу там самого Гатвини… Ему-то что в тёплой постели не спится? Интересно…

– Диус, у меня плохие новости.

– Что?

– Высочество, очень плохие новости! Нас засекли!

По плечу Дэвида скользнул луч вертолёта.

– Бежим!

«Хорошо неделька начинается… – Винтари на бегу упаковывал оптику обратно в чехол, поминутно спотыкаясь о коварные камни и кочки, – если они нас вот здесь умудрились засечь… Это, правда, пожалуй, намекает, что мы на верном пути… То как мы надеемся пробраться в саму шахту? Может, конечно, я завтра чего-то выстою… Может, нам удастся украсть рабочую форму, и стоит надеяться, они там всех новонанятых в лицо не успели запомнить… Если максимум послезавтра не выглянет солнце, я озверею…».

Главное – добежать до леса, может, они и продолжат поиски, но они уже не будут для них лёгкими… Определённо, что-то очень интересное здесь происходит, раз у них всё так серьёзно с охраной… Ворвавшись под своды ближайшего перелеска, Винтари ощутил почти ликование. Темно – хоть глаз выколи, а на них, к счастью, не самая светлая одежда… Слишком поздно он осознал один печальный факт – что друг друга они в этой темноте тоже могут потерять. Он слышал рядом тяжёлое, загнанное дыхание Адрианы, но не слышал Дэвида.

Дэвид остановился, когда понял, что паника владеет им настолько, что он бежит, не разбирая дороги. Велика всё же в человеке сила инстинкта! Что-то такое, как во сне, когда за тобой кто-то гонится, и ты бежишь, коридор за коридором, комната за комнатой, дальше, глубже, движимый одним порывом – укрыться… Хорошо хоть, он вовремя взял себя в руки, раньше, чем забежал совсем в глушь или упал в овраг! Всё же чему-то научили его учителя, но лучше б, конечно, рассудок вернулся пораньше.

Он прислушался. Погони слышно не было. Диуса и Адрианы, впрочем, тоже. Сердце кольнула новая волна паники. Потерялся! Нет, нет, только не поддаваться отчаянью! Да, конечно, вот ещё одно свидетельство, какие они отличные шпионы… Попёрлись, как на лёгкую прогулку – без связи, без всего… Но лес ведь не может быть большим, насколько они видели по дороге, это небольшие куски… В конце концов он их найдёт… Правда, кричать, наверное, всё же пока не следует…

Страж мягко ткнулся в шею, запрашивая соединение.

«Что-то пошло не так, да?».

«Увы, как видишь».

«Ты не знаешь, где мы, так?».

«В лесу близ шахты Гатвини. Но да, мы потерялись, я понятия не имею, где Адриана и Диус, я не видел, куда они побежали».

«Плохо… Я могу почувствовать телепата, если он подойдёт ближе, сейчас я слышу только слабый сигнал. Я могу настроиться так, чтобы сориентироваться по сторонам света, но мы не знаем, какое направление выберут они».

«Ну, не важно, что-то делать всё равно надо. Можно попробовать идти на этот слабый сигнал… Это ведь лучше, чем сесть и заплакать, верно?».

Ему пришло в голову, что, если он был в лесу всего несколько раз в жизни, то Страж-то – вовсе ни разу. То есть, конечно, с одной из предыдущих точек они шли через лес… Но шли по широкой грунтовой дороге, не углубляясь в чащу. И, разумеется, стоял день…

«Нет, мне не страшно. Существа, обитающие в этом лесу, не могут причинить мне вред».

«Ну да, верно… У тебя нет этого страха, как у людей…».

«А почему люди боятся темноты? Из-за Теней?».

«Нет, думаю, это никак не связано. Это такой древний страх… Я думаю, потому, что люди, как и большинство рас, впрочем, довольно плохо видят в темноте. Темнота скрадывает очертания, невозможно адекватно оценить обстановку, а при наличии развитого воображения можно увидеть врага в каждом углу. Отголоски тех времён, когда человек вынужден был бороться за выживание каждый день, когда в темноте его могли подстерегать хищники… Эти времена были не настолько давно, чтобы люди могли полностью освободиться от инстинктивного страха».

«Почему ты не стремишься к выживанию?»

«Что?»

«То, о чём ты говорил днём телепату. Что не убьёшь ради своего выживания. Ты говорил об этом так, словно это твоё личное решение, а не сбой в защитных механизмах вследствие эволюции, подобно утрате острых клыков и когтей».

«Так и есть. То есть… Это то, что было бы желательно, мы не можем быть уверены, что в критической ситуации поступим именно так, как сейчас о себе думаем, но это то, к чему стоит стремиться».

«Почему? Разве это не самоубийство? Тебе не нравится жить?»

«Ты же знаешь, что не в этом дело. Помнишь, я говорил тебе о принципах разумного существа? Ключевое слово здесь – разумный. Это эволюция, конечно, не в том смысле, о котором чаще думают… Живое существо, становясь разумным, рано или поздно задаётся вопросом, в чём смысл. Для чего всё. Приобретает абстрактные понятия и ценности за пределами одного ограниченного «я». На этой стадии личное выживание уже не является для существа приоритетом. Приоритетом становится осмысленность».

«Ты считаешь свою жизнь бессмысленной?»

«Конечно нет! Это не какая-то депрессия, вовсе нет. Это приобретённое эволюционно, за счёт развития разума и абстрактных понятий, представление о том, что… Выживание индивида как таковое не является конечной и главной целью. И в момент выбора существо способно задать себе вопрос, более ли оно достойно жить, чем его противник. Достаточно ли велика цель – ею должно быть не выживание как таковое, а что-то другое – чтобы совершить насилие. Грубо говоря, если я буду готов без колебаний убить – я ничем не лучше. Способность поставить себя на место другого – свойство разумного человека, шагнувшего дальше животного».

«Ты говоришь о какой-то другой эволюции, чем то, о чём говорили Тени».

«Конечно, понимаю. Тени говорили лишь о том аспекте эволюции, который касается борьбы за выживание, апеллируя к самым тёмным чертам в человеке. Они утверждали, что без межвидовой борьбы развитие остановится. Но на мой взгляд, это они остановились в развитии. У эволюции есть и другой смысл – улучшение. Достигнув некоторого уровня прогресса, приобретя прочный фундамент для защиты своей жизни, можно позволить себе вести себя иначе, чем пещерный человек, окружённый враждебной средой и рискующий жизнью ради каждого куска. Мы способны по-настоящему познать себя лишь в тот миг, когда понимаем, что наша привязанность к другому существу или наша верность идее для нас значит больше, чем наша личная любовь к жизни. Не познав этого, человек не будет счастлив, а значит, все его усилия, прилагаемые для личного выживания, будут лишь бесплодной погоней за удовлетворением».

За деревьями почудилось какое-то движение.

«Опасность! – успел встрепенуться Страж, – не тот! Не наш!»

Дэвид не успел даже испугаться…

========== Глава 2 ==========

Винтари без сил опустился под деревом. Адриана нерешительно присела рядом, взяла его за руку.

– Мы найдём его. Когда взойдёт солнце, будет гораздо легче.

– Ага, и нам, искать его, и им – искать нас.

– Давай не будем сразу настраиваться на плохое? Лично меня то, что они нас до сих пор не нашли – и шума мотора я, кстати, не слышу – обнадёживает. Откуда им знать, что мы не знаем этот лес как свои пять пальцев? И если даже предположить самое плохое – что они каким-то образом вычислили, кто мы такие, хотя на бегу это едва ли было возможно – и теперь устроили нам засаду в гостинице… Нам ведь вовсе не обязательно туда возвращаться, всё самое ценное у нас с собой. Не думаю, что они пойдут заявлять о нашем исчезновении.

– Адриана, если с ним что-то случится… Если мы его потеряем… Я не смогу с этим жить.

– Хорошо тебя понимаю, но давай пока исходить из того, что нам ещё себя самих в этом лесу проблема найти?

Когда Дэвид открыл глаза, ему сперва показалось, что он проснулся в их номере в гостинице. Во всяком случае, деревянный потолок со следами старой-престарой краски был такой же. Но… дело было даже не в отсутствии обычных для гостиницы звуков, производимых многочисленными шумными соседями… Он пошевелился и обнаружил, что связан. Не слишком крепко, но придётся потрудиться, чтобы высвободиться… А в следующее мгновение он понял, что в комнате не один.

Освещение от двух переносных ламп, похожих на керосиновые, было не ахти какое, но разглядеть сидящего напротив на стуле, метрах в двух, мужчину позволяло. Дэвид подумал, что у него довольно располагающая внешность, доброе, открытое лицо… И при том внутри поднималась волна страха. Не его страха, конечно.

Увидев, что пленник очнулся, мужчина встал со стула, осторожно приблизился. На вид ему можно было дать сорок, возможно, несколько больше… Худощавый, сеточка морщин вокруг глаз… Гребень короткий, что, впрочем, здесь нормально, у самого Гатвини гребень едва ли длиннее.

– Отлично, ты пришла в себя. Предупреждаю, не делай глупостей. Вообще никаких резких движений. Думаю, ты догадываешься, почему. Мне нужны ответы. Кто ты, и что это за тварь на тебе.

– Вы телепат, да?

Мужчина кивнул.

– Ты знаешь, как к нам относятся они. И знаешь, что мы способны с ними сделать. Я пока не убил тебя потому, что мне нужны ответы. Я уже видел таких. Я знаю, что эта тварь контролирует тебя, и я знаю, что есть другие, те, кто ей приказывают. Но я никогда прежде не видел, чтобы они были и на женщинах. Кто вы и что вам здесь нужно? Предлагаю рассказывать достаточно подробно, если я захочу узнать подробности против вашего желания, будет больно.

Дэвид подумал, что вот сейчас как никогда был бы благодарен судьбе за хотя бы какой-то пси-уровень. Этот мужчина может узнать то, что ему нужно, и без его согласия, хоть это и потребует от него некоторых усилий. Он же узнать его намеренья и степень его честности может только вербально, осторожно задавая встречные вопросы.

– Если только вы сможете поверить мне… И если стоите доверия. А что вы намерены сделать потом, когда всё узнаете? Убьёте нас? Понимаю, вы не хотите говорить, потому что знаете, что он тоже вас слышит. Вы думаете, что он может убить меня, чтобы не дать что-то вам рассказать.

– А он не может? Или может быть, он предпочтёт позвать подмогу, своих хозяев или других порабощённых, которые есть поблизости? Предупреждаю, как только попытается…

По телу прошла судорога боли – телепат дал Стражу понять, что будет в таком случае.

– Прошу вас, не надо, не делайте ему больно! Я знаю, вы уже видели таких и не имеете оснований ждать от них ничего хорошего… Но этот не такой. Просканируйте меня, вы увидите, он не порабощает меня. Он помогает нам.

– Помогает? Кому это – вам? …Ты не женщина… Ты вообще не с Центавра… Неплохой маскарад, даже меня сперва убедил… Интересно…

– Если уж вы знаете о… о них… То должны представлять, не вы одни о них знаете. Не вы одни мечтаете освободить Центавр от этого зла. И… я не знаю, знаете ли вы о…

– О бомбах? Я не могу появляться в городе слишком часто и оставаться там долго, но кое-что знаю. Но как тебе удалось заставить тварь работать на вас? И ты считаешь, ей можно доверять?

Дэвид вздохнул.

– Все задают мне этот вопрос, и я понимаю… Я не знаю, можете ли вы видеть мою нервную систему, ваш рейтинг, кажется, достаточно высокий, но, во всяком случае, вы ведь можете прочитать в моей памяти, как всё было? Он просто хочет жить. Я ему доверяю.

– Тогда пусть он отсоединится. Я хочу увидеть человека. Хочу быть уверен, что слова, которые ты говоришь, не внушены тебе тварью. Откуда я знаю, может быть, она способна подделывать и воспоминания.

Дэвид поколебался.

– Он уговаривает меня не делать этого. Потому что тогда я буду совсем беззащитен перед вами. Он не успеет засечь вашу ментальную атаку… Простите, но не доверяя ему, не доверяя мне, как вы можете ждать доверия в ответ?

Телепат покачал головой.

– Доверие здесь – кратчайший путь к смерти. Теперь я, пожалуй, верю, что вас послал Альянс… Только с Минбара может придти кто-то настолько беспросветно наивный. Да, я понимаю, почему на тебе эта тварь. Без неё ты был бы мёртв уже давно.

Он встал и нервно заходил туда-сюда по комнате.

– Как вы рассчитываете осуществить задуманное? Эта тварь, со своим примитивным мозгом, знает о жизни больше, чем ты. Ты так спокойно говоришь мне, что вы пришли освободить Центавр… А откуда ты знаешь, что я не подослан ими? Только потому, что я телепат? Да, они ненавидят телепатов… Поэтому мне приходится скрываться здесь, жить в лесу, как дикому зверю… Но должен тебя огорчить, несколько телепатов на их стороне есть. Потому что им пообещали сохранить жизнь, ещё что-то там пообещали… И теперь они, попадись ты им – или попадись им я – с радостью сдадут хозяевам хоть тебя, хоть меня, хоть родную мать.

Дэвид оглядывал комнату. Без окон, с одной дверью. Почти совершенно пустая – только стол и два стула – она выглядела нежилой. Пахло пылью, углы затянуло паутинами. Под ногами центаврианина слегка поскрипывали половицы.

– А вы почему не пошли работать на них? Потому что вам никто не предложил?

– Потому что я не дурак. Потому что мне не будет легче, если они убьют меня позже, когда я буду им уже не нужен. И потому что предательство не скрашивает жизнь, ни длинную, ни короткую.

Дэвид молчал, прислушиваясь к ощущениям Стража – кажется, он немного успокоился.

– Я могу рассказать вам то, что знаю… Что вы будете делать с этим дальше?

– Зависит от того, что я услышу. Один в поле не воин… но это не повод не сделать хотя бы что-то.

– Например, помочь нам пробраться к шахтам Гатвини, чтобы вытащить бомбу? Они хорошо охраняются. И самое скверное, мы не знаем, сколько у нас времени.

Телепат остановился.

– Так вы считали, заминирована шахта Гатвини? Вы ошиблись. Скважины Гатвини глубже… Но шахта Руффи протяжённее, и разрушения будут гораздо больше. Там больше природного газа, и… Вы ведь не видели Руффи, так? У Руффи тоже эта тварь.

– Но… Вся эта суета там, вокруг…

Телепат снова сел на стул.

– Вы не способны отличить одно от другого… Понимаю. И Гатвини, и Руффи – одинаково дураки. Гатвини обнаружил в одном из горизонтальных забоев жилу драгоценного камня. И это незадолго перед тем, как планировал продать свою долю акций за бесценок и перебраться к родне на Маригол… Теперь он суетится, стараясь скрыть это, иначе за выкуп у совладельца его доли акций придётся заплатить побольше… Третий его совладелец – вовсе подставное лицо, там свои махинации. Руффи обещал продать свои шахты этому совладельцу, самому Гатвини он их не продаст ни за что – давняя вражда, дело принципа. А Гатвини очень нужна эта сделка, он полагает, жила тянется дальше к разработке Руффи, и если он до сих пор её не обнаружил, так потому, что ему вообще на всё плевать… То есть, беречь эту тайну ему приходится и от совладельца, и от Руффи, не удивительно, что он такой нервный. Руффи планирует, перед передачей шахты новому владельцу, взорвать один старый, аварийный забой… Гатвини об этом знает, но считает, что это просто акт вредности, да и что тут поделаешь, Руффи в своём праве. Всё равно он надеется потом на камнях покрыть этот ничтожный убыток. Но проблема в том, что бомба, которую там собираются взорвать, гораздо мощнее, чем требуется. Весь регион превратится в выжженную пустыню.

– Весь Центавр.

– Что?

– Вы же слышали, думаю, что бомба эта – не единственная? Мы не знаем точно, сколько их. Мы не знаем, где они расположены. Мы вслепую тычемся по стратегическим объектам. Иногда нам везёт.

Центаврианин уронил лицо в ладони.

– Невероятно… Вы не знаете их количества, их расположения, не знаете даты взрыва, не знаете численности противника и его планов, но всё же прилетели сюда и пытаетесь что-то сделать?

– Видимая безнадёжность предприятия ведь не повод не делать вообще ничего.

Ненадолго повисло молчание.

– Ладно, я думал подержать тебя пока здесь, но начинаю сомневаться, что это хорошая идея… Время работает против нас. Скажи мне, как можно убить эту тварь, и я поверю, что вы собирались их остановить.

– Вообще-то, – невесело усмехнулся Дэвид, – в наших планах было в основном не попадаться им на глаза. Для этого в команде я – я могу чувствовать Стражей и их хозяев. Они меня, правда, к сожалению, тоже могут… Убить их очень трудно. Но для сильного телепата реально. Однако почти невозможно убить Стража и при этом оставить в живых его носителя, они прорастают в нервную систему носителя, и способны восстанавливаться из ничтожного сохранившегося там куска… Но человека может убить и сам момент насильственного отсоединения… Единственный, кто не действует так – это мой Страж. К тому же, если вы убьёте его телепатически – вы раскроете им себя, и вам придётся срочно перебираться куда-то как можно дальше.

– Звучит очень, очень скверно.

– Конечно. Они не стали бы действовать, не подстраховавшись как следует. Нет, кое-что у нас всё равно есть… Алкоголь действует на нервную систему Стража паралитически, в состоянии алкогольного опьянения, парадоксально, человек возвращает контроль над собой, Страж засыпает и становится видим… Можно попытаться убить его. Но только если вы готовы и к тому, что носитель умрёт у вас на руках, и к тому, что дракхи будут разыскивать того, кто раскрыл их тайну.

– А Руффи в баре, действительно… редко появляется… Хотя он и раньше не слишком их жаловал… Может быть, поэтому они его и выбрали?

– Возможно. Сейчас, пожалуй, то время, когда социальное зло превращается если не в благо, то в средство выжить. Организмы, отравленные алкоголем, сильнее сопротивляются их контролю, это они поняли по императору Моллари, и теперь запрещают своим рабам пить. Я слышал так же, что присоединение Стража к пьяному невозможно, но тут не поручусь…

Центаврианин хмыкнул, обходя стул Дэвида, видимо, всё ещё колеблясь, развязывать ли его.

– Хорошо должна выглядеть армия освобождения Центавра – укомплектованная телепатами и алкоголиками… Да, запрещать центаврианам пить – хуже зверство-то придумать сложно… Плана у вас, я так понимаю, нет никакого? Даже если был – вы ошиблись объектом, поэтому теперь можно считать, что плана нет.

– Мы планировали, проведя разведку, выяснив, как и кем охраняется шахта, как туда можно пробраться, ну, и просканировав Гатвини и его ближайшее окружение на предмет того, где именно расположена бомба, как она активируется и деактивируется… Если дракхи действительно сделали это ещё в 60х, и шахты при том функционировали… Значит, бомба должна быть небольшого размера, либо там должны быть, например, туннели, закрытые с тех самых пор, чтобы бомбу не обнаружили раньше времени, либо она замаскирована так, чтобы не привлекать внимания… верно ведь?

– Слабых мест в плане, конечно… практически весь план. Но в данной ситуации я бы тоже смог действовать немногим эффективнее. Я нашёл немного возможных союзников среди рабочих Руффи… К сожалению, не слишком много, это риск, учитывая, что и моя, и ваши головы стоят дорого, не каждый захочет рисковать, связываясь с нами.

Дэвид потёр затёкшие руки.

– Вы отпустите меня? Мне необходимо найти моих друзей. Они волнуются за меня… И я за них, честно говоря, тоже.

– Вместе найдём.

Дом оказался хорошо укреплённой, но всё-таки землянкой. Вот почему не было окон… Оглянувшись, Дэвид уважительно хмыкнул – с пяти метров землянку, замаскированную зарослями очень густого колючего кустарника, совершенно невозможно было разглядеть. Да, конечно, сейчас ещё темно… Но в этой части леса, надо думать, и днём стоит полумрак от густых крон.

– Да, удобное местечко. Кто и зачем её построил – не знаю, за то время, что я ею пользуюсь, никто больше ею не интересовался. Хотя здесь вообще как-то… редко можно кого-то встретить, к счастью.

Дэвид посмотрел вверх – звёзд за сетью тесно переплетающихся ветвей видно не было, посмотрел по сторонам… Даже теперь, когда он столько здесь плутал, и когда рядом с ним, по крайней мере, была живая душа, лес не переставал навевать лёгкую жуть. Протяжно и тоскливо завывала где-то вдалеке ночная птица, слышались потрескивания и шорохи.

– Я слабо представляю, по правде, где мы… разделились с ними… Вы можете их почувствовать?

– Попытаюсь…

Страж наконец решился разорвать соединение, чтобы дать нервной системе хозяина отдых, но поглядывал на телепата настороженно. Тот крепко сжимал руку Дэвида – это с одной стороны успокаивало, а с другой…

– Как вас зовут?

– Называй меня Паоло. Моё полное имя и ранг едва ли тебе много скажет… Хотя, и нет у меня уже ни имени, ни ранга.

Дэвид увернулся от едва не хлестнувшей по лицу ветки.

– Может быть, это тоже сейчас прозвучит наивно… Но этому уже очень скоро придёт конец. Дракхи собрались покинуть Центавр… И если мы им обломим эту замечательную затею с бомбами… То в космосе они уже будут заботами рейнджеров.

– А о том, что будет, если у вас не получится найти эти бомбы, ты не думал?

– Честно говоря, нет. Не потому, чтоб я так уж верил в себя и считал себя всемогущим, а потому, что не стоит браться за какое-то дело, не имея хоть каплю веры.

– Так подумай сейчас, глупая твоя голова! Ещё не поздно улететь.

– Нет. Я понимаю вас, но… нет. Иногда то, что кажется более разумным и правильным, на самом деле самое глупое и неправедное. Принцип жизни разумного существа иногда приводит к такому бегству от безопасности.

– Действительно, сложно понять… Я бы, если бы у меня была возможность, уехал. Но жизнь у меня нынче такова, что лишний раз носа не высунешь. Осторожно, тут…

Дэвид как раз успел подумать, как хорошо Паоло ориентируется в лесу, при том, что стоит глубокая ночь и темнота хоть глаз выколи – сколько же лет здесь надо прожить, чтобы так хорошо изучить такие непроходимые дебри… когда споткнулся и рухнул в колючую сухую траву.

– …Коряга.

– Спасибо, – Дэвид поднялся, потирая ободранную лодыжку. Хорошо, что ввиду осенних холодов они обзавелись подходящей одеждой, в которой уже можно позволить себе шастать по лесам… Едва ли это всё продлится долго, но Диус выражал опасение, не пришлось бы им встретить тут зиму… Зимы на континенте зонов суровые… Адриана, правда, только усмехнулась на это – напугать девушку, выросшую в Ледяном городе, сложно.

Мысли метнулись дальше – к Уильяму, её отцу, сейчас на противоположной части континента вместе с Иржаном обследующему склады взрывчатых веществ – складов там тьма тьмущая, работа надолго, к Андо, направлявшемуся, по последним данным, к базе подводных лодок в Лируяли – давно уже не действующая, но из стратегических объектов пока не списанная, она вполне была вариантом для расположения бомбы.

– Ты действительно никак не изменился после того, как он отсоединился от тебя, – заметил Паоло, кажется, с некоторым удивлением.

– Как-то досадно, когда даже телепат не может просто поверить тебе на слово.

– Типичное заблуждение человека без способностей – что телепат может знать всё обо всех, бросив только взгляд. Этой твари на твоём плече достаточно для невозможности тотального доверия.

Дэвид прищурился.

– Тоже будете рассуждать про расовую несовместимость? Что ещё должно произойти, чтобы вы поняли, что это самое ворлонское происхождение – не повод для гордости? Это что, правда можно считать прекрасным – быть созданным как оружие? Без любви, без ответственности, без заботы о дальнейшей судьбе своих творений… Ни судьбе вида, ни судьбе отдельной личности, ни единого слова сожаления – будто они правда имеют право определять судьбы… Да, у вас не было такой радости, как Пси-Корпус, но вспомните, как в конце войны ворлонцы собирались взорвать Приму… Напрочь, видимо, позабыв о том, что там в гораздо большем количестве, чем агенты Теней, присутствуют и их творения, за которые они должны бы нести ответственность. «Высшая мудрость» не предполагает ни человеколюбия, ни сострадания, ни даже какой-то сентиментальной привязанности, это сугубо наши изобретения.

– Погоди… Ворлонцы – что?…

Дэвид попытался вглядеться в лицо собеседника, почти невидимое в темноте.

– Вы же не знаете… Вы же ничего не знаете! Конечно, кто бы вам-то рассказал…

Страж испуганно зашевелился – даже будучи отсоединённым, он не мог не чувствовать, что что-то происходит. Возросшая активность ментальных полей телепата давила на него, воспринималась как угроза… Но Дэвид был спокоен, значит, наверное, это не было той угрозой, которой он опасался.

– Всё это следует очень хорошо обдумать… – пробормотал Паоло, закончив сканирование, – это слишком странная новость… И ты – слишком странное создание. Странно, хотя ты не телепат, твоё ментальное поле напоминает поле телепатов… Не такое же, именно напоминает. Прежде я не встречал такого…

Дэвид хотел, конечно, расспросить подробнее… Но оказалось не судьба – между расступающимися деревьями мелькнуло что-то светлое… похоже, лицо.

– Диус?.. – он осёкся, подумав, что, наверное, не слишком правильно и грамотно было окликнуть его настоящим именем… Хотя, учитывая, что они имеют дело с телепатом…

– Слава Создателю, вот он ты, всё в порядке… Мне кажется, или мы вдоль и поперёк исходили этот лес, или он изнутри больше, чем снаружи?

– Это невозможно объяснить рационально, но это так, – кивнул Паоло, – даже в небольшом перелеске, особенно в темноте, можно блуждать несколько часов и не найти друг друга.

– Всё можно объяснить рационально, – проворчал Дэвид, пытаясь справиться с дрожью – только теперь, когда тревога за Диуса отступила, он ощутил, как она была велика.

– Думаю, нам стоит продолжить беседу в более удобном месте, – Паоло повернулся, приглашая всю компанию следовать за собой, – и учитывая, что путь неблизкий, отправиться лучше прямо сейчас. Познакомиться успеем и по дороге.

– Простите, а кто вы? И почему мы должны вам доверять?

– Потому что я привёл к вам вашего друга. Если на то пошло, мне должно быть тревожнее – я один, а вас трое… Четверо даже, если считать вашего полувидимого приятеля. И потому, что вам в любом случае потребуется помощь, чтобы осуществить задуманное.

В какой-то момент Винтари показалось, что начинает светать, но нет, просто лес поредел и глаза привыкли к темноте. Они пересекли поле, овраг, ещё один перелесок, перебрались через холм, поросший противным колючим кустарником и бурьяном по пояс, и снова вошли в лес, более густой и нехоженый, чем те перелески. По прикидкам Винтари, от города они отошли уже более чем порядочно. Он совсем не был уверен, что теперь смог бы выбраться отсюда самостоятельно.