Текст книги "Что тебе от меня нужно? (СИ)"

Автор книги: Alisa Pak

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Вы курили в доме? – на кухне всё ещё сидели парни, которые априори сейчас должны круглосуточно караулить этот дом и его округу. Те моментально вскакивают и тут же выпрямляются. Будто сейчас готовы пойти либо кросс сдавать либо автомат на время разбирать.

От этого Алексу до предела смешно.

Ему это кажется забавным.

– Нет, не курили.

– Но я чувствую запах дыма.

– Мы ничего не чувствуем. Только запахи других альф и Вашего… омеги, – на последнем слове самый смелый осекается и уже ментально в пол врастает, – простите, я не подумав ляпнул.

Джонсон готов испепелить взглядом его в эту же секунду.

– Я за такое ударить могу.

– Да, да простите, такого…

– Помоги пожалуйста дотянуться мне до верхней полки… – пацана перебивает сам виновник всего разговора. Появляется на кухне и также быстро исчезает. Потому что Алекс. Он резко поворачивается на звук и так же резко выходит из кухни, между тем хватая мальчика за локоть.

– Там очень много людей…

– Там очень много альф, – рычит мужчина и казалось, ещё крепче сжимает руку Тони.

– И что?

– Как это «и что»?! – он непонимающе смотрит на юношу, а потом перемещает свои руки на его плечи и поднимает подбородок мальчика вверх, – ненавижу, когда на тебя смотрят другие. И ты даже не представляешь, как меня гложет то, что я позволяю Стоуну тебя касаться…

Потому что грёбанный собственник.

Ужасный ревнивец.

Альфа втягивает воздух и неожиданно до него доходит, – запах его мальчик стал ярче. Слаще… Желаннее. И если бы мужчина не знал, что у его омеги течек в ближайшие несколько месяцев точно быть не может, то подумал бы, что это первая стадия. От этих Алекса словно током прошибает. Ему этот расклад почему-то не нравится до ужаса.

– Что-то не так?

– Нет, нет, мальчик мой, всё хорошо, – Джонсон отступает от того на шаг и внимательно смотрит в горящие изумруды, – давай быстрее соберём все твои вещи и поедем домой ты устал.

***

Мальчик стоит напротив обшарпанного здания и смотрит на него даже глаз не отводя. За эти полгода, пока его жизнь не превратилась в сумасшедший шторм событий, прошла скучная, находилась именно внутри этого дома. И по правде говоря, мальчику так не хочется отсюда уезжать, хоть и желал раньше этого всем сердцем.

Парадокс.

Опять судьба играется.

Очередная её издёвка.

На улице уже достаточно холодно и температура опускается до минуса семи, но Тони всё стоит, а Алекс терпеливо ждет того, прямо за спиной омеги.

– Зайчонок пойдём, – мужчина видит, как тот зябко вздрагивает с новым дуновением ветра и пододвигается ближе, обхватывая своего мальчика со спины и даря опору, на которую Тони вмиг опирается.

Чрезмерное доверие.

– Когда мы поедем к Джеймсу? – младший вздергивает голову вверх и встречается с такими уже родными глазами, что неотрывно и любя осматривают красивое детское личико.

– Скоро, малыш, скоро… – Алекс нагибается и прикасается ещё теплым носом к холодной, уже красной от этого ветра щеке, – а теперь поехали. Тебе надо отогреться. Не хочу, чтобы мой мальчик разболелся ещё сильнее.

Пара уходит и садятся в теплый салон BMW, что старший специально не выключал, чтобы сохранить нормальную температуру. Они искренне друг другу улыбаются и им так комфортно в этот момент, что больше даже не обращают ни на что внимания.

Им друг друга хватает вполне.

Не замечают ни начинающегося снега, который завтра утром заметёт дороги так, что добираться будет невероятно сложно, так что придётся намного раньше выходить из дома. Ни громких разговоров каких-то пьяных людей из соседнего дома, ни лай собаки, которая лает так громко, что хочется заткнуть уши, ни внимательного взгляда из окна соседнего дома, который смотрит внутрь салона глаз не отводя. Мужчина сместив брови у переносицы о чем-то думает, смотря на милую воркующую пару и понимает: сейчас добраться до этого недоростка будет намного сложнее. Этот мужик оберегает своё чудо, как самое важное в своей жизни и на самом деле это именно так и есть.

Он смысла жизни без своего мальчика больше не видит.

Но игра ещё не сыграна до конца. Счёт так и остаётся равным. Скоро начнётся новый этап и именно он сыграет решающую роль.

Не смей проигрывать, слышишь?

Не слушай ядовитый смех, что раздаётся совсем рядом.

Ты уже так далеко зашёл.

Ты уже так много выполнил.

Сделай всё, что угодно, потеряй всё, что имеешь, но ни за что его не отпускай.

Игра становится поистине опасной и ты больше не имеешь право на ошибку.

Комментарий к

Доброе время суток! Спасибо Вам за вечную отдачу и я до трепета в груди жду абсолютно такой же от этой главы.

Merci~

========== Часть 22 ==========

Над Нью Йорком восходит позднее зимнее и холодное солнце, а в комнате одного шикарного дома, в приличном районе города витает болезненная атмосфера.

Алекс просыпается в середине ночи от громкого и такого сильного кашля, словно издающего эти страшные звуки, в данный момент кого-то жестоко душат. Мальчика в кровати не оказывается, что уже заставляет напрячься альфу и он идёт в сторону уборной, рывком поднявшись с кровати.

– Всё… Тони! – он видит бедный комок, что свернулся в углу и моментально оказывается напротив младшего, оттягивая его ладонь ото рта и видит… Кровь, – Почему ты меня не разбудил?! Я звоню в скорую.

– Не… Не надо, – мальчик моментально хватает трясущей ручкой более сильную и силится в попытках сжать, остановить, предотвратить, но всё тщетно. В нём слишком мало сил.

– Как не надо?! Ты, блять, себя видел?! Почему ты такой? Почему всё сам терпишь?! – мужчина взбудоражен, мужчина зол и он до предела напуган, – откуда кровь?

– Потекла из носа внезапно. Всё нормально, правда.

– Ещё раз я услышу, что всё нормально – влеплю подзатыльник и не только.

Потому что ничего с этим мальчишкой ненормально.

Мужчина быстро возвращается в комнату и хватая с одной из многочисленных полок влажные салфетки, несётся обратно к своему горю.

– Что произошло? – он медленно поднимает подбородок своего малыша и внимательно того осматривает, подмечая для себя, что Тони неестественно бледен.

– Кровь из носа пошла же говорю, – мальчик неприятно жмурится, когда холодная и мокрая ткань соприкасается с разгоряченной кожей лица, – давление, наверное.

– Какое давление в восемнадцать? – недовольно бурчит старший и у юноши ничего больше не остаётся в козырях. Они больше не разговаривают. Джонсон вытирает последнюю красную линию и ещё раз осмотрев личико омеги, выкидывает использованное в мусорное ведро. Мужчина поднимает мальчика на руки хоть тот бурно сопротивляется и несёт в комнату:

– Я не младенец, в состоянии ходить!

– Может быть и не младенец, но по развитию, очень на него похож.

А тот снова возмущается. Возмущается только до того момента, пока его не затыкают нежным поцелуем.

Говори молча.

Дай мне почувствовать твои слова, не создавая шума.

Если чем-то недоволен – выскажись. И я всегда тебя выслушаю. Я тебя почувствую

В тебе моё спокойствие. Я тебе его безапелляционно дарю.

Мальчик засыпает, как только его голова касается подушки и ноги, ледяные от одинокого кафеля уборной, накрываются мягким одеялом.

Алекс ложится рядом и повернувшись ещё долго смотрит на своего омегу. Он улыбается и подправляет вечно непослушную чёлку на красивом лице. То что сейчас этот мальчик лежит рядом с ним и преспокойно посапывает в его подушку, мужчине верится с трудом, вспоминает первые дни их знакомства и понимает – он своего добился и у него ни капли не остыло. Наоборот – разрастается в геометрической прогрессии всё сильнее и сильнее. Джонсон прекрасно помнит, какой стеснительный был Тони в первые дни их общения. Как он его не принимал, а сейчас так доверчиво тянется, как будто – это его единственный шанс на спасение. Уцелевший плот в большом океане событий, что сломаться никто не сможет.

По крайней мере, они оба на это надеются.

Раньше он стеснялся даже разговаривать. Не дай Бог ответить что-то не так, но потом начал понемногу свыкаться, расслабляться и сейчас его так просто не остановить.

Тони хоть и омега, но привык отстаивать свою точку зрения. И эта его необычная и слегка раздражающая черта нравится альфе до безумия.

Этот – мальчик недоразумение как яркий и очень привлекательный капкан. Только вступишь – тот закроется только вот боли не причинит. Физической не причинит, а от моральной сердце будет в судорогах биться, всё грозясь остановится навсегда.

Его омега – пиздец какой сложный.

Его мальчик ужасно притягательный.

И такая сильная любовь к нему уже больше похожа на болезнь, если честно. Правда альфа этого не видит совершенно.

Потому что сам ею и заражён.

***

Приходит уже больше недели, а ничего в принципе не меняется. Только подчиненные Джонсона стали замечать, что их босс более снисходителен, переговариваться и шептаться. Ведь… Как такое может быть? А Стив только смеётся на всё это. Он смотрит на друга и у него улыбка с лица сойти не может. Алекс буквально от счастья светится и этого скрывать даже не пытается.

Стив, если честно, до безумия с этим Тони познакомиться желает. Он очень хочет взглянуть на лицо и в ярко зелёные глаза пацана, что координатно изменил этого жёсткого бизнесмена.

Сейчас же вся их компания сидит за длинным столом и ведет переговоры с одной из крупных корпораций по добыванию нефти и уже готовятся пописать договор. Если сегодня всё получится, они выйдут в грандиозный плюс и те восемнадцать миллионов будут ничто по сравнению с такой громадной суммой.

Алекс – замечательный психолог и все об этом прекрасно знают. Он может уговорить кого угодно, что прямо сейчас демонстрирует. Собеседники согласно кивают и чувствуют себя максимально уютно от его предложений.

–… так что я думаю, если мы будет разрабатывать план сообща, то выйдем в огромный плюс. Земли не заселены и построить заводы именно там – самое лучшее, что можно придумать, – аргументирует Джонсон и взгляда хищного от партнёров не сводит, – думаю, строительство можно начать уже в феврале. Если конечно, всё пойдёт, как надо.

– А как же проверка местности на загрязнение? Вы же знаете, что США жуть как печётся об экологии своих районов.

– Это не проблема, – улыбается альфа, – одна мелкая компания уже хотела построить там что-то своё, но как-то не получилось, знаете. Эти молодые предприятия такие непостоянные… Хоть и оказали нам огромную услугу и их геологи хорошенько там поработали

Телефон неожиданно загорается и начинает неприятно вибрировать по столу.

– Извините, – Алекс переводит взгляд на дисплей, – как не вовремя, – и первые в жизни мужчине приходится отклонить звонок своего малыша. Он кидает быстрый взгляд на сидящего рядом Стива, а тот всё своё внимание переводит на человека за его спиной.

Джеймс, что стоит около одной из дверей, неприятно морщится и уже достает телефон, как вдруг ловит возмущенное шипение своего босса и внимательный взгляд начальника корпорации. Тот одними губами шепчет: «кто?», а получив в ответ имя, того о ком думал, кивает головой на выход.

В груди разливается что-то горячее и сильно жгучее. Что-то схожее с лавой.

Неприятно.

И Алекс уже давно понял, что это чувство – самое дерьмовое чувство, что он когда-либо испытывал. Потому что это страх.

Страх за ближнего. Он переводит взгляд на партнёров и вежливо просит подождать минуту, кивая что-то, только для них понятное Стиву и пулей вылетает следом за парнем, заставая того возле противоположной стены.

– Что-то…

– Я понял. В каком именно? Спасибо, я… Я скоро буду. Да спасибо…

Да. Случилось.

Что-то, твою мать, произошло.

– Мистер Джонсон… – тяжёлое дыхание, которое, он сука, так ненавидит.

– Что произошло? – мужчины хватает только на это позорное предложение и он нервно сглатывает. В горле пересыхает неимоверно, – что-то случилось с моим мальчиком?

– Он… Он упал в обморок. Только что позвонили из медпункта. Его хотят увезти в больницу.

Больше мужчина его не слушает, он даже пальто не надевает. Быстро влетает в кабинку лифта, вместе этим набирая Стива и умоляя его выкрутиться. Как зама. Как друга, Как альфу… Который абсолютно точно должен понимать, что сейчас чувствует его друг за своего истинного.

Мужчина влетает в университет и сразу же натыкается на куратора омеги, что лишь кивает и предлагает пройти в свой кабинет, а после отказа просто пожимает плечами и введет взвинченного мужчину к медпункту.

Помещение пропитано неприятным запахом лекарств, что моментально начинают дразнить нос, вынуждая чихнуть.

Он этот запах просто ненавидит.

Янтарные глаза сразу же находят макушку чего-то родного и становится так легко. Его омега сидит на диване и по его взгляду можно сказать, что мальчик вовсе не понимает произошедшего. И он ужасно от этого напуган.

– Мужчина, Вы кому приходитесь парню? – из-за угла выходит пожилой омега и поправив очки, внимательно всматриваясь в ворвавшегося в кабинет гостя.

– Истинным. И я хочу спросить, что произ…

– Истинным? – переспрашивает тот. Что-то не видно. Не слишком ли большая разница для пары?

– Так выпали карты, – Тони силится встать, но у него ни черта не выходит и он медленно садится обратно, – помоги, пожалуйста.

– Ну ладно, – доктор всё ещё недоверчиво осматривает альфу и кивает к сторону мальчика, – надеюсь, Вы сейчас своего омегу в больницу отвезёте. А то он тут целую истерику завёл, что никуда не пойдет.

– Можете даже не сомневаться, – рычит Алекс мягко приподнимая своего мальчика, – я несу ответственность за свою пару. Так что не волнуйтесь.

– Оно и видно. Что мальчик аж в обмороки падает.

И Тони поджилками чувствует как взвинченный мужчина становится ещё злее. Ещё раздражительнее.

– Не говори ничего, прошу. Пойдем быстрее. Мне неуютно, – он шепчет это прямо в ухо, щекоча своим мокрым дыханием и упирается прямым носиком в колючую от щетины щеку.

Тони засыпает на сильных руках и не просыпается даже в больнице. Альфа заносит мальчика в кабинет к Уолтеру, а тот сразу же подскакивает к ним.

– Господи! Что случилось?

– Он просто спит. Успокойтесь, доктор, – мужчина кивает и бережно кладет мальчика на большой кожаный диван.

– Вы же не просто так сюда приехали, – альфы садятся на кресла и быстро пожав руки смотрят друг другу в глаза.

– Мне позвонили и сказали, что он упал в обморок на паре.

– Из-за чего?

– Без понятия. Но надеюсь, вы мне расскажите из-за чего эта чертова фигня происходит с моим омегой. Мистер Смит, Вы меня слышите? – альфа нахмуривает брови, когда видит, что взгляд его собеседника направлен вовсе не на него. Мужчина внимательно смотрит за спину альфы – на его мальчика.

– Он не спит, – тот тут же подрывается со своего места и в два шага преодолевает приличное расстояние.

Алекс смиряет Уолтера недоверчивым взглядом и переводит внимание на бледное лицо мальчика.

– Он в обмороке.

***

Джонсон больницы терпеть не может. Но уже в который раз сидит именно в них и всё ради одного единственного человека.

Чёртов мальчишка, что покоя ему вечно не даёт.

И никогда впредь больше не даст.

Алекса оставляют сидеть в кабинете врача и бездумно всматриваться в теряющий солнечные оттенки кабинет. День сменяется вечером. А альфа в сознание приходит только тогда, когда дверь с громким стуком открывается и в кабинет заходят две тени, перекрывая колючий и такой яркий свет, уже привыкшим к темени глазам.

– Малыш, – от усталости следа не остаётся, когда мужчина видит своего мальчика, – зайчонок.

И ему всё равно на свой статус. Он своего омегу просто по имени никогда называть не будет.

Пускай все думаю, что что хотят думать.

– Всё хорошо? – он бережливо поднимает голову мальчика и утыкается губами в макушку, вдыхая этот родной, до предела приятный запах.

И эту сцену наблюдает Уолтер. Он улыбается и понимает: Алекс этого пацана любит безумно.

Он своего мальчика в обиду никому не даст.

И в этот момент этому, уже сказавшему много фатального в своей карьере человеку, очень сильно больно говорить, то, что он, как доктор должен сделать.

– Пожалуйста сядьте. Мне нужно кое-что сказать Вам обоим, – мужчина аккуратно обходит пару и садится на своё место, взглядом указывая на два кресла напротив стола, – Тони, хорошо себя чувствуешь?

– Да, – он кивает и немного подумав решает продолжить, – небольшая слабость, но так всё отлично.

– Это хорошо. Препарат каждый день пьёшь?

Мальчик переводит взгляд Алекса и тот кивает за него.

– Каждый день. Каждый день перед едой, – мужчина хмурится. Начало этого разговора ему не нравится совершенно. Он рассказал Смиту про розы и понять не может, чего теперь добивается мужчина.

– Больше их пить нельзя.

– Что…? – мальчик резко вздыхает и нервно закусывает губу.

– Я не знаю почему, но у тебя началось резкое и очень сильное отторжение этого лекарства. Продолжишь пить – ничем хорошим это не обернётся, – а потом мужчина переводит холодный и серьёзный взгляд на ничего непонимающего альфу, – два часа назад Тони чуть не умер.

***

Ухмылка настолько ядовита, что может одним своим видом убить роту солдат. Благо её увидеть никто не сможет. Негодница жизнь возносит руки вверх и довольно жмурится.

Применила, то что применять нельзя.

А хотя…

Может быть что-нибудь запретное для тех, кто создает жизни и судьбы других?

Ничего запретного. Что хочешь – то и делай.

Судьба нервно губу кусает и всё на неё обижается. На что та только плечами пожимает.

Серьёзно? Вы думали, что всё будет настолько просто?

Драмы никогда не будет мало, как и радости, к слову говоря. Мир на этом только и держится. Кто-то берёт одну из миллиона пробирок и тряся щедро выливает все, что та содержит.

Жалеть не надо ничего и никогда.

Жизнь человека – это же так просто. Неимоверно серая и эфемерная штука.

Сделай её сложнее. Наполни красками. У каждого есть свой удел. У всего присутствует свой конец. Он и остаётся неизменным, чтобы там не произошло. Пускай творится хаос, пускай рушатся мосты, ломаются надежды и слёзы градом катятся, не переставая. И если у твоей жизни удачное завершение, чтобы эти две не сделали, всё придёт на круги своя.

Эти же двое себя уже нашли, а значит, плохого конца у них быть никак не может, ведь так?

Комментарий к

Вечная благодарность! Правда, с п а с и б о ! До предела тепло и трепетно от Вас!

========== Часть 23 ==========

Тишина – самое ужасное. Она мимолётным взмахом может уничтожить всё. И никто даже выбраться из этого не сможет. Если, конечно, человек сам к спасению не стремится.

Тони молчит весь оставшийся день. Весь вечер и всю ночь. Мальчик ни слова не говорит Алексу и только тухло кивает на все его предложения.

И мужчине от этого невероятно больно.

Опять.

Они ложатся спать в одно время, но оба ещё долго уснуть не могут. Омега чувствует касания родной руки, позволяет себя обнять, но сам альфу обнять не желает.

– Детка, всё хорошо, – мокрый поцелуй тёплых губ отпечатывается на виске, а мальчик от этого только жмурится.

Твои поцелуи, словно горячая печать.

Отпечатываются раскалённым стеклом и ещё долго после этого болят.

– Обними меня, малыш, – альфа пододвигается максимально близко и прижимается к слегка подрагивающей спине, – ты можешь поплакать.

Пока я рядом, ты можешь плакать, а без меня не смей этого делать.

Кричи, бей, делай хоть что-то. Но, прошу, не молчи.

– Я такой непутёвый, – после долгого молчания голос хриплый и такой отчаянный, что мужчине хочется сделать хоть что-то. Но ничего он сделать не может. Он и так перевыполнил норму, – лучше брось меня. От такого недоделыша только одни проблемы.

– Что ты такое говоришь? – альфа поднимает одну руку и легко вскидывает несопротивляющуюся голову вверх, – я без тебя уже сам себя не мыслю. Или ты хочешь, чтобы я умер? – от таких приторных слов всегда скручивает живот. Дешёвые драмы и Джонсон поклясться был готов, что такое бы никогда никому не сказал.

До Тони.

Если бы Алексу когда-нибудь сказали, что он будет себя так вести, то мужчина бы громко засмеялся и только головой потряс:

«Это полный бред. С катушек съехал? От такого меня тошнит.»

И на самом деле, так всё и было.

До Тони.

Интересная штука, эта ваша жизнь. Мразь ещё та, то такая притягательная.

– Я очень тебя люблю, зайчонок.

– И я тебя, – мальчик поворачивается и утыкается в крепкую спину, холодным носом.

До безумия. Очень сильно.

И целого мира им не надо.

***

Джонсон проходит уже какой ряд стендов с разными вещами и никак не может выбрать нужное. На носу – канун Рождества, а мужчина своему мальчику хочет сделать максимально приятно. Он отказывается от всякой помощи, потому что понимает – его малыш до жути принципиальный и чрезмерно особенный. Маленький даже телефон принимать не хотел, ссылаясь на то, что это сильно дорого для него.

– Слишком помпезно для такого как я, – смущённо смеётся омега и ещё раз осматривает идеально чистый дисплей, – и сколько моих жизней стоит эта штука?

Твоя жизнь – бесценна.

Джонсон останавливается возле витрины с разными украшениями и глубоко задумывается.

– Ищите подарок для своего омеги? – парень лет двадцати подходит к Алексу и смотрит на него до предела внимательно, изучающе и этот взгляд мужчина распознаёт сразу. Омега точно знает того, кто перед ним стоит.

– Да. Для истинного, – он даже голову на консультанта не поднимает.

– У нас новая коллекция великолепных серёжек…

– Нет, спасибо. Я думаю, что ему не понравится, – мужчина слегка улыбается, вспоминая, что у его малыша даже уши не проколоты.

– Я уверен, понравится! Всем омегам нравятся украшения! – но эти слова остаются неуслышанными. Мужчина разворачивается на пятках и идёт в противоположную сторону.

Он заходит ещё в пару бутиков, но так ничего не находит, мысленно проклиная свой же торговый центр, что выглядит таким громадным и дорогим, но на самом деле ничего из себя не представляет.

***

Мальчик сидит за свободным столиком в кафетерии при университете и пытается доделать чёртово непонятное задание по французскому. Вчера они допоздна смотрела фильмы и из-за этого сегодняшний день начался в суете. Джеймс еще находится на госпитализации и без друга, Тони до безумия скучно.

На телефон приходит неизменное сообщение, о том что его заберут через два часа и это как всегда, заставляет мальчика тепло улыбнуться.

Он обожает получать сообщение от своего мужчины.

– Я присяду? – Тони резко дёргается и поднимает голову на красивого парня, что выжидающе и с лёгкой ухмылкой стоит подле его столика, – а то все остальные заняты.

– Да, конечно, – он только плечами пожимает и обводит быстрым взглядом зал, где занято только от силы столиков пять.

– Спасибо, – собеседник улыбается и падает на противоположный диванчик, – Эрик.

– Тони, – мальчик не отрывается от конспекта. Ему сейчас новый знакомый как-то до лампочки.

– Ты тоже учишься на дизайнера? – собеседнику явно всё равно, насколько занят омега и продолжает этот маленький, но, по правде говоря, уже наскучивший мальчику разговору.

– Я лингвист.

– А почему не дизайнер?

Серьёзно?

Мальчик резко вздёргивает подбородок и с удивлением, даже небольшим укором смотрит на нагрянувшего нового «друга». Он понять не может, почему Эрик такие вопросы задаёт. Он разве похож на человека с хорошим вкусом? А потом мальчик обречённо вздыхает. Он же одет в самую лучшую одежду и всё это из-за Алекса, который при переезде выкинул всё старьё, обозвав это непригодностью и ужасом.

– Не для себя ты профессию выбрал, – тем временем продолжает парень изучая меню, – если конечно, у тебя нет папика, – омега разваливается на месте и узучающим взглядом смотрит на телефон последней модели, что загорается ярким светом, оповещая о только что прибывшем сообщении. Но Тони даже на это внимание не обращает.

– Прости, что ты сказал? – мальчик даже ручку отодвигает и конспект закрывает.

– Ну по тебе же видно, что спишь с толстосумом, не прикидывайся, – смеётся тот и этот смех слишком омерзителен, – ты этим должен гордится. Даже завидую тебе, – парень перекидывает длинный высокий хвост через правое плечо и даже ничего неправильного не чувствует, а в тот же самый момент, сердце омеги готово разорваться, а скулы болят от сильного давления.

У него зубы сводят от его слов.

И Эрик, возможно очень удивляется, когда Тони психанув, быстрым движением собирает все вещи и с шумом отодвинув от себя стул выходит прочь из этого злосчастного места.

Эти фразы бьют больнее пуль, что будто попали прямо в цель.

Хотя в тоже самое время промахнулись и со свистом вошли в пустоту.

***

Чёрное BMW как всегда, стоит на стоянке, а хозяин дорогой машины упирается бедром об капот, внимательно слушает итоговый отчёт по делам нового договора. Бумаги подписаны. Подписи поставлены буквально минут десять назад, но Алекс всё же заставляет секретаря по пунктам прогнать заключённый договор снова.

Они видят друг друга сразу. Находятся взглядами мгновенно и сразу же глупо, так по-детски улыбаются. Мужчина сразу начинает усиленно махать мальчику рукой, но от разговора так и не отвлекается.

… – через неделю у нас ещё одно заседание, – альфа сжимает переносицу и сразу же обнимает своего малыша, – привет, – как всегда. Вечный неизменный поцелуй. На этот раз в кончик аккуратного носика, из-за чего омега смешно фырчит. В ответ обнимает альфу и одновременно глубоко вдыхая воздух, который сразу ударяет в ноздри приятным ароматом кофе, что вечно пьёт Алекс перед их встречей.

– Кофе с орехом? – мальчик хмурится и вздыхает ещё раз, – странный запах.

– Да нет, – мужчина дублирует действие мальчика, но ничего похожего не ощущает, – ничего кроме земляники и ванили не чувствую. Да и кофе я пил как всегда.

На это мальчик лишь плечами пожимает и оторвавшийся от альфы, что всё ещё говорит по телефону, садится в машину.

– Ну да, обычный кофе, – шепчет сам себе мальчик, отпивая недопитый и уже слегка тёплый напиток, что остался стоять в подстаканнике возле руля, – странно…

Через минуту появляется мужчина и ещё раз поцеловав мальчика, заводит мотор и они едут домой.

Так каждый день.

И им это нравится безумно.

– Как прошёл французский? – мужчина замечает, что перед экзаменом, его мальчик полностью уходит в учёбу, – успел сделать всё, что хотел?

– Угу, – омега даже взгляд от окна не отводит и выкинуть из головы этого Эрика не может.

– Зайчонок, что-то произошло?

– Всё хорошо, – Тони страдальчески выбивает из себя улыбку, – последний экзамен через неделю и я очень устал.

– Потерпи, малыш, – Алекс треплет мальчика за волосы, замечая, что те немного выросли и уже почти доходят до середины шеи, прикрывая маленькие ушки, – скоро закончится этот кошмар и наступят каникулы. Может ты хочешь куда-нибудь поехать? Куда-нибудь, где тепло? – неожиданная идея так резко и очень ярко всплывает в памяти, что Алексу это кажется идеальным времяпровождением в праздничные дни.

– Я хочу поехать в кровать и не вылезать оттуда в течении всего месяца, – и альфа громко смеётся. Он от своего омеги ничего другого ожидать и не мог, – мы похоже застряли здесь надолго, – альфа откидывается на спинку и убрав руки с руля, сразу переносит одну на ногу мальчику, который в ту же секунду напрягается.

Тони переводит взгляд с руки мужчины на дорогу и охает – машин неимоверно много и все они стоят.

Пробки в мегаполисах всегда ему не нравились.

– Ну нет, – стонет младший и страдальчески смотрит на размер этого безобразия, – я от голода умру, пока мы выберемся отсюда.

– В бардачке есть мармелад, – альфа кивает на панель, а потом сразу же обратно – на свою руку и бедро мальчика. В голове что-то щелкает и Алекс начинает водить ладонью назад-перед, вызывая этим частое дыхание у омеги, – малыш расслабься.

– Что ты собираешься делать? – мальчик зависает с рукой в воздухе, которая так и не дотянулась до этого чёртового бардачка.

– Ничего, – мужчина, как кажется Тони, очень пошло улыбается, но свои действия даже прекращать не думает, – просто хочу доставить своему мальчику удовольствие, – с этими словами рука тянется к его паху, и он аж пищит, пытаясь отодвинуться. Но отодвигаться, по большому счёту некуда. Мешает ограниченное пространство и ремень безопасности.

– Алекс не надо! Остановись! – мальчику не страшно. Мальчику ужасно стыдно. Лицо в мгновение алеет и от себя деть не знает куда.

– Почему?

– Мы в машине! Мы в пробке! И нас могут увидеть! – ему на самом деле так хочется начать материться, потому что наравне с этим самым стыдом, Тони чувствует ещё что-то. Что-то странное и он даже не может пока понять – приятное это или нет.

– Мальчик мой, у меня затонированная машина, нас даже через рентген никто увидеть не сможет, – рука мужчины тянется к поясу и уже грозится расстегнуть ненужную вещь, как его ладонь, накрывает ладонь мальчика.

– Дай мне поесть! Господи!

– Ну ладно, – альфа только плечами пожимает и рука исчезает с интимного места, снова оказываясь на коленке, – но ты тогда должен меня покормить.

– Ладно, – тот недовольно фыркает и кладёт одну дольку мармеладки в рот, а вторую тянет к губам мужчины, но тот их даже раскрывать не думает, – и что ты не ешь?

– Не так я хотел, чтобы меня кормили.

– А как я тебя ещё покормить могу? – не понимает мальчик, проглатывая мягкую конфету.

– Вот так, – Джонсон резко перехватывает мармеладного мишку из пальцев младшего и рывком отстёгивает от себя ремень. Приближается неимоверно близко и быстро засунув сладкое в рот, тянется к губам Тони.

Это очень странно. Вкусно, сладко и неимоверно приятно. Алекс проникает языком в ротик своего мальчика и буквально передает ему мармелад силой заставляя того его проглотить, даже перед этим не прожевав хорошенько.

– Это… Вкусно.

– Намного вкуснее чем обычно, правда

же? – альфа широко улыбается, обнажая ряд белых ровных зубов и беря из упаковки очередного мишку суёт в рот омеге, – попробуй так же.

– У меня не получится…

– Похуй, – это было сказано в рот мальчика, будто выдыхая слово туда перед тем, как они слились в сладком поцелуе вновь.

Мальчик усиленно старается повторить за мужчиной и у него это вполне выходит, но всё равно вызывает улыбку у Алекса.

– Меня так заводит твоя неумелость и стеснительность, – альфа тянется за ремнём безопасности со стороны омеги и отстегнув своего мальчика, рывком сажает его на свои колени, выбивая у того стон удивления. Умелые губы исследуют любимую шею, покусывая и оставляя на той частые засосы, что через мгновение становятся всё ярче и ярче.

– А… Алекс, – громкое дыхание заполняет салон и каждый из них чувствует что-то очень сильное.

Они друг друга хотят до безумия.

Омега чувствует внушительную эрекцию своего альфы, а Алекс удивленно замечает взаимную отдачу и ответную реакцию тела мальчика на его ласки.

– Тони, ты… – мысли склеиваются в один большой комок, в котором начало найти просто невозможно, – сука, эта чёртова пробка! – мужчина видит движение где-то недалеко от своей линии и понимает – они скоро тронутся, а ещё он осознаёт, что скоро и сам тронется.