Текст книги "Аномалье. Рассказы (СИ)"

Автор книги: Alfranza

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Слышал, Ледневу в наш расчет перевели? Только бабы нам не хватало здесь, – ныл Манаев, не чувствуя, что здесь бы ему притормозить. – Женщина на нашем «корабле» к беде! О чем думает капитан Жуйко?

– Хватит сопли жевать, – осадил Манаева кто-то из расчета позади. – Её здесь еще нет, а ты уже в штаны ссышь. Если ее мозги и руки будут так же крепки, как твои, какая в сущности разница: ты или она?

Соколов усмехнулся про себя. Он раньше всегда считал, что женщине не место в такой профессии, пока два года назад, от смерти в огне его не спасла именно женщина. После этого он весьма лояльно относился к девушкам в пожарных касках. Да и правда, какая разница, если женщина выполняет иногда работу лучше любого мужика.

Едва машина ПЧ 82 завернула в саму часть, они увидели около входа капитана Жуйко и двоих людей, из которых одна женщина, а другой похож был на ревизора Степанца.

– Не к добру это, братцы – пробасил один из ребят. – Степанец просто там в часть не приходит. Чай по твою душу, лейтенант.

Михаил Степанец был человеком бывалым в пожарах. На административную работу он перешел после серьезного ранения в спину. На самом деле, если бы врачи оказались чуть лояльнее, он до сих пор бы шланги таскал на вызовах и командовал 76 частью. Но врач, который ему ставил диагноз, решил, что с него хватит.

– Соколов, объясни мне почему ты не доложил товарищу Степанцу, о том, что вы приехали на вызов позже положенного времени? – жестко поинтересовался Жуйко.

– Шеф, в том-то и дело, что мы прибыли в числе первых. ПЧ 81 прибыла позже нас на пару минут. Когда мы прибыли на место, все уже было сделано за нас. Михаилу Назаровичу это известно. Климов подтвердит, если надо.

Жуйко покачал седой головой.

– Вам надо поговорить. Пройдите в мой кабинет.

В кабинете Владимира Олеговича было тихо и прохладно. Соколов снял каску и плюхнулся в кресло, готовясь слушать долгие и нудные рассуждения Степанца. Но вместо этого, тот спросил:

– Знаешь, зачем мы в твой расчет отрядили Леднёву?

Соколов не знал, но предполагал, что Петр Леднев, таки пробил для своей сестры «счастливый билетик». Ну, хочется, девушке побыть пожарным, кто же устоит?

– Полагаю, что я не должен задаваться такими вопросами. Отрядили, значит надо, – устало ответил Соколов.

Степанец улыбнулся и сел напротив Соколова на стул. Потрепав нервно отросшие рыжие усы, он явно подбирал нужные слова. Но потом хлопнул себя по колену и сказал прямо.

– В общем, так. У Тамары есть версия этих поджогов и мы решили допустить ее к работе, чтобы она помогла всем нам поймать поджигателя. Я тоже не особо счастлив, но, если она раскроет это дело, я буду не прочь подписать программу, чтобы женщины наравне с мужчинами сражались с огнем.

– И что вы от меня хотите? – помолчав, задал вопрос Соколов.

– Присмотри за ней. Я прошу.

Он замолчал. Потом перевел куда-то над головой Соколова и встав, прикрыл дверь в кабинет.

– Слушай, я не верю, что людей спасает призрак или ангел, мы все здесь в одном котле варимся, и бюрократия сжирает всех понемногу. Но эта Леднева… следаки говорят у нее нюх к подобным делам. Помнишь, «Дело Белоручки», несколько лет назад? Никто тогда этого маньяка не мог найти, даже зацепок не было. А она пришла в отдел и сразу ее версия стала главной. «Убойный» тогда с ее помощью этого кретина поймал.

– И что у нее там за версия такая, что перевернет все наши? – заинтересованно спросил Соколов, у которого появилась мысль, что Петька знал куда-сестрицу-то запихнуть. В самое пекло, блин.

– Она считает, что наш спаситель напрямую знаком с поджигателем. И эта версия не лишена смысла, ведь когда на вызов приезжает расчет, уже все спасены. Возможно, поджигатель каким-то образом контролирует нашего спасителя…

– … или сам им является, – пожал плечами Соколов, снова теряя интерес к делу.

– В общем, надо увидеть Ледневу в деле, тогда и можно будет сказать, сможет ли она нам помочь. Согласен?

– Так точно.

– И это… Организуй ребят, чтобы никаких там шуточек про дискриминацию и прочего дерьма. Если я услышу от нее хоть одну подобную жалобу, кто-то пойдет драить сортиры. А теперь прости, нужно разобрать тонны бюрократического дерьма.

– Слушай, ну как так можно, а? Ну стоит игрок на фланге, а он чешет с мячом за лицевую, чтобы оттуда сделать неточную передачу на хава, – возмущался полноватый усатый Григорьев. – Если играть не умеют, шли бы в бизнес что ли.

Обсуждение футбольных матчей иногда занимало время между вызовами у второй смены, когда первая потом и кровью пыталась заниматься поиском поджигателя. В городе с трехсотлетней историей сейчас стало сложно кого-то найти, слишком много заброшенных и нежилых домов, а там есть где спрятаться.

– А ведь в первом тайме вели в два мяча. В два! Там нет, надо было Евгеньеву сделать глупую ошибку в центре и проворонить форварда гостей. Я вообще после этого не понимал, что на поле делают эти десять бугаев! Черти что творилось, всю прыть растеряли, футболеры!

Артем Григорьев был самый старший из расчета. Он работал пожарным уже добрую половину лет. Сейчас его время неумолимо двигалось к тому, что он мог уйти на пенсию или отправится в административный отдел, бумажки разбирать. Он единственный, кого знал лично Соколов, кто вернулся в пожарные после серьезной травмы позвоночника. Таких ребят, как Григорьев еще поискать.

– Так что там, с нашей принцессой? – не выдержал Манаев. – Она вообще сегодня приходить собирается? Или за ней карету послать.

Никто даже не улыбнулся. Соколов читал экспертизу, присланную Степанцом, Григорьев смотрел последние спортивные новости, остальные ребята из спасателей МЧС играли в карты. Только Манаеву вечно не чем было заняться.

– Да что с вами всеми? Баба в нашей команде, а вы сидите будто это нормально!

– Это нормально, – подал голос Леднев. – Жаль, что тебя не было здесь, когда в нашей смене работала Турсуева.

– Я с бабой работать не хочу, – не унимался Манаев.

– Тогда собирай вещи и вали в другую часть, – спокойным голосом, не отрывая взгляда с документа сказал Соколов. – И сопли подбери, слушать тошно.

Манаев замолчал и насупился. Он не предполагал, что в части будет работать с женщинами, о которых он был мягко говоря, не особо хорошего мнения. Манаев считал, что женщина – это домохозяйка, на ее плечах домашний уют, дети и обеды. А чтобы такая вот работала бок-о-бок с ним, да еще в одной упряжке… Это было выше его понимания. К тому же он считал, что, если бабу несет в мужскую профессию, значит она лесби. А он терпеть не мог лесбиянок. Но похоже тут никто не разделял его ненависти.

– Ребята, еще один поджог в Красногвардейском. Почерк тот же, – ворвался в холл крепыш Кулешов. – Громов и братия со Второй смены приехала несолоно хлебавши. Какой-то бродяга видел вашего спасителя. Его привезут в полицейской машине сюда через полчаса.

– Сюда?! – возмутился Манаев. – Мы что «Убойный отдел»? Пусть везут его в полицию и допрашивают, или что они там с ним делают обычно. Здесь пожарная часть, а не притон для бомжей.

– Помолчи! – рявкнул Соколов, который уже порядком устал от нытья Манаева. – Иди-ка проверь снаряжение, а то я смотрю тебе совсем нечем заняться.

– Есть, лейтенант! – недовольно посмотрел на остальных Манаев и отправился в комнату, где хранилось пожарное снаряжение.

– Кто он? – поинтересовался Григорьев.

– Да шут его знает, – пожал плечами хромой Кулешов, который так и остался работать здесь после ранения. – Но кажись он в этом доме бомжевал. Хотя на вид ему еще и двадцати пяти нет. Наверное, из дома сбежал, сейчас это модно.

Леднёва смотрела, как за стеклом ребята из ее пожарного расчета пытаются говорить с тем бродягой, который якобы видел спасителя. На самом деле он скорее всего ничего не видел. Но кто же не хочет побывать в пожарной части.

– А, курсант Леднева! – улыбнулся Григорьев, выходя из кабинета, в котором Соколов и Жуйко допрашивали парня. – Что скажите, эксперт?

– Этот парень врун, болтун и хохотун. Бродяга? Да вы посмотрите на его часы, а на мобильный телефон. У него куртка лучше, чем у моей племянницы его возраста. Водит вас за нос, а вы и рты раскрыли.

– А он нам сказал, что видел на пожаре девушку, которая вынесла на себе несколько людей. Как тебе такой поворот, Леднева?

Тамара замолчала. Она понимала, что если скажет, что знает наверняка, что спаситель – женщина, то вряд ли поедет на следующий вызов. Потому что тогда в комнате «допросов» на стуле будет сидеть не этот бродяга, а она. Она точно знала, кого надо искать, но не знала где.

– У вашего бродяги, наверное, секса давно не было, вот ему и мерещатся девушки-спасители.

Григорьев покачал головой.

– Добро пожаловать в часть! – бросил он в след уходящей в холл Тамаре.

– Бывшая Медсанчасть Красногвардейского Медицинского Корпуса, – пробубнил дежурный полицейский, который судя по сажи на щеках, прибыл на место пожара первым. – Мой отец здесь работал. Это здание надо было сносить еще два года назад, но что-то пошло не так… – он ухмыльнулся и посмотрел наверх, где свисали обгоревшие провода и обсыпалась арматура. – Сдается мне, здесь мало бродяг ночевало. Холодно и сыро. Но одного удалось придержать, для вас, ребята.

– И зачем он нам? – фыркнул Манаев. – Вы полиция, вы и допрашивайте.

– Заткнись, Манаев! – толкнул Романа Григорьев. – Где он?

– В моей патрульной машине.

Старая Медсанчасть сгорела вся. Тамара раньше не верила, что старые дома внутри деревянные, но теперь, когда это было увидено воочию, верилось быстро. Может поэтому огонь быстро распространился по зданию и потушить его было уже непосильной задачей для пожарных. Хорошо хоть никто не пострадал. Благодаря…

– Что-то нашла?

Соколов стоял в проеме не обвалившейся арки на первом этаже. Среди обгоревших балок, окон и мебели бравый пожарный выглядел как герой восставший из пепла, чтобы бороться с преступностью. Настоящий герой! О таком, комиксы пишут и фильмы снимают. Соколов был именно таким. Сильным, крепким, мужественным. Мечта любой подруги Тамары, которые мечтали о таком герое в своей жизни. Но не Тамара.

– Я чувствую здесь некую субстанцию. Знаешь, люди и вещи оставляют энергию. Это как отпечаток пальцев, только мощнее.

Соколов закинул пожарный топор на плечо и подошел к Тамаре.

– Да ты что, ошалела что ли? Мы на работе, а ты какую-то чушь тут несусветную порешь. Пойдешь домой, там и рассказывай сказки про духов, и призраков. А в моей части, чтобы я этого от тебя не слышал. Поняла?

Тамара обернулась на лейтенанта. От был хмур и серьезен.

– Вы не поняли, лейтенант. Этот дух и есть спаситель.

Соколов, который было собирался на выход, остановился как вкопанный. Нет, он конечно не верил в эту псевдодуховную муть, в медиумов и гадалок. Он вообще никогда не верил в сверхъестественное, считал это полным вымыслом, сказками и бредом фанатиков. Но здесь и сейчас, когда он замолчал и уставился на Тамару, он едва не подскочил от неожиданности, когда почувствовал, легкое прикосновение к ладони.

Мурашки побежали по коже, и Соколов сглотнул. Он силился понять каким образом он верит Тамаре. Он всегда был скептиком.

– Духи не поджигают склады, и не спасают людей, – сказал он. – Они, насколько мне известно, бестелесны. Внимание, вопрос: каким образом этот дух, если он конечно же здесь был, вынес трех здоровенных парней на себе? Объясните, мисс Экстрасенс.

Тамара понимала, что одно неверное слово и это будет ее первый и последний день в расчете. Ей понравилось ездить на вызовы, она и раньше это делала, когда была младше, и брат катал ее на пожарной машине. Но сейчас… Совсем другое дело.

– Вам нужна логика, лейтенант? Или слова, которыми вы в отчете поставите в этом деле точку?

Забавно, но Соколову нравилась нелогичность этой невысокой темноволосой девушки с голубыми глазами и немного мальчишеской походкой вразвалочку. Соколову нравилось, что он может передать опыт и силу, знания и умения кому-то, кто совершенно по-другому смотрит на жизнь. И, наконец, Соколову просто нравилась Тамара. Но никаких отношений у них не будет, это он тоже хорошо осознавал. Совсем не потому что они оба служат в одной части или присягнули на верность городу. Соколов откуда-то знал, что Тамаре не нужен мужчина, во всяком случае такой, как он.

– Мне нужно найти поджигателя и отправить его туда, где ему место, – без запинки ответил Соколов. – А что нужно вам?

– Степанец разве не сказал?

– Я вас спрашиваю.

Тамара понимала, что она не может ответить прямо и честно на вопрос. Но юлить перед лейтенантом, значит, лишиться доверие. А как можно работать в командном расчете без него?

– Если я скажу, вы обещаете, что это не будет моя последняя смена?

Снаружи послышались крики ребят и вой сирены «Скорой помощи». Им давно уже нужно было возвращаться в часть. Сейчас приедет Степанец.

– Я не стану ничего обещать, не зная, о чем речь. Ваша версия о призраке, который тут геройствует, не выдерживает никакой критики. Вы сами это знаете. Полагаю, что вы очень мастерски убедили Степанца и Жуйко, что вам надо работать в расчете, а для запала вы дали им эту бредовую версию. Они держатся за нее, ибо других версий и зацепок нет. Это играет на руку, не так ли? Но не держите меня за дурака, Тамара.

Конечно, Тамара не рассчитывала, что ее так быстро раскроют. Тем более, что она считала, что в пожарную часть ищут недалекие мужики, у которых сила на первом месте, но никак не дедукция и логика. А выходит, она ошибалась. И не просто… Она облажалась по полной.

– Я пытаюсь найти одну девушку, – наконец, сказала Тамара. – Какой-то кретин похитил ее четыре года назад. Она встречалась с парнем, думая, что тот был ее братом, а он был бывший пожарный. Возможно, это ваш поджигатель. А еще возможно, моя подруга у него. И эти поджоги, и чудесное спасение – знаки, которые она мне подает.

– Вы с ума сошли?!

Приехав в часть, первое, что сделал Соколов, это принял душ. У него из головы не выходила эта ситуация. В первые минуты, когда он услышал о ней от Тамары, его желанием было вышвырнуть ее из своей части, а Степанцу написать объяснительную со всеми подробностями. Но потом, пока они ехали в часть, он поразмыслил спокойно и пришел к выводу, что это не смертельно. И возможно, даже поможет все же изловить неуловимого поджигателя. Поэтому, в свободное от работы время он решил залезть в базу Пожарной Части с помощью своего друга, в административном отделе – Олега.

– Четыре года назад, говоришь? – переспросил Олег.

Олег Пономарев всегда был похож больше на брокера, чем на административного служащего. Когда они работали вместе в ПЧ 55, Пономарев спас ему жизнь, но сам после ранения почти утратил зрение. Помогла операция, но иногда после нее имелись ухудшения, и пришлось ему перейти в архивный отдел, работать на компьютере. Он не жаловался, но было видно, что Олег скучает по пожарной работе.

– Тогда было столько увольнений. Ты присядь, поиск затянется.

На самом деле в базу не вносились повторные поступления на службу. Особенно неудачные поступления. Олег объяснил это бюрократической оплошностью руководства. Графы, видите ли не хватает на них. Однако, Пономарев завел свою книгу учета, разработав собственную программу на основе других. За час поиска, Соколов и Пономарев нашли более десяти человек, уволенных из-за разных дисциплинарных взысканий из пожарных частей города, а также повторные поступления, которые тем не менее были отвергнуты руководством.

– Трижды пробовался поступить снова на службу лишь один человек. И, кстати, я помню, как он обивал пороги моего прямого босса – Алексея Круглова. Но его там и не приняли, в основном из-за того, что у него неуравновешенный характер, он вспыльчивый и злопамятный, не умеет решать свои личные проблемы. В общем, тот еще типаж.

– Имя?

– Борис Лебедев. Тут написан его адрес, но я почему-то уверен, что он там не живет уже. Этот дом давно прописан под снос, но все очередь до него не дойдет. Другого адреса, увы, нет.

Таким образом выходило, что рассказ Тамары не так уж далек от истины. Но как найти человека, если не знаешь о нем ничего, только имя, которое вполне может быть вымышленным? В полицию идти не хотелось. К тому же Олег сказал, что по своему источнику знает, что полиция, это дело «висяком» считает и отправила в нераскрытые. А значит, шансов, что они помогут, почти нет. Обличать Ледневу, как ненормальную, которая общается с духами и позорить этим часть тоже не выход. Придется самим как-то выкручиваться.

– Значит, ты мне веришь?

Соколов размышлял, расхаживая по своему кабинету. Он понятия не имел, как разыскать поджигателя без помощи полиции. Но ему пришла мысль, что если Тамара чувствует …что-то или кого-то, то может быть именно она приведет их к цели.

– Я не верю в экстрасенсорику. Но скажи мне, ты знала в лицо или по имени того, с кем встречалась твоя подруга?

– Один раз. Я его видела всего один раз, поэтому не уверена, что смогу опознать. Он представился как Боря.

Соколов остановился у стола и взяв с него папку, протянул Тамаре.

– Если это он, то как мы найдем его без улик, адресов и оружия? – повернулся Соколов к Тамаре. – Я не полицейский и никогда им не был. Я не знаю методов слежки, протоколов дознания и прочего. Ты тоже не знаешь, хотя, полагаю, что пыталась стать полицейским, не так ли?

Леднева растерянно посмотрела на Соколова. Этот парень был слишком умен для пожарного.

– Если ты действительно что-то чувствуешь, ты можешь пойти за этим… призраком, духом или как ты его называешь?

– Отследить энергетику? – удивленно вскинула брови Тамара. – А это мысль! Только ты же в это не веришь!

Соколов отвернулся к окну, за которым на заднем дворе части была площадка по игре в баскетбол.

– Я верю в правосудие. Если ты можешь помочь, значит должна помочь. Я пойду с тобой.

Следующий вызов оказался сложным. Горело здание, в котором были склады старых учетных книг, которые и без того нужно было сжечь давно. Обводный канал, самое паршивое место, куда вызывали пожарных. Рядом грозный и вонючий канал, из которого даже воду нельзя было брать. Запрещено пожарным уставом. А пожарные гидранты все проржавели насквозь, такое впечатление, что они были монтированы два века назад. Хотя на самом деле всего двадцать пять лет им было.

Пожар туши три расчета. ПЧ 84 которая подоспела наряду с ПЧ 82, была во всеоружии и первым прорвалась в горящее здание, в котором оказались сломаны газовые вентили. Все бы взлетело на воздух, если бы не спецы из 84-го. Через два часа, когда забрезжил рассвет, пожарные и спасатели МЧС обнаружили два трупа. Скорее всего, жертвы заночевали в здании и когда его охватило огнем не смогли вовремя выбраться.

– Где же ваш спаситель? – пробубнил один из пожарных 84-ой, Колчин. – Проспал что ли на пожар? Это явный поджог. Эти вентили специально разбили. Если бы не это, они бы еще лет тридцать здесь стояли нетронутые. А так, похоже на то, что поджигатель обскакал спасителя.

Безрадостная картина. Неутешительные выводы, они снова на шаг позади.

– Эй, лейтенант, тут какой-то бродяга говорит, что видел парня, который выбегал из здания до пожара.

Соколов не особо верил бродягам. Тот которого поймал патрульный, на прошлом вызове так ничего путного им и не сказал. Только разглагольствовал о долге, чести и совести. И об ангелах.

– Я видел его, он раньше пожарным был, – заявил бродяга, от которого за три километр разило спиртным. – Я его знал, когда он был пожарным, он мне выпивку покупал. Сволочь продажная! – выругался бродяга. – Это он поджог здание, убил моих друзей…

Григорьев усмехнулся.

– Такому свидетелю верить нельзя, – махнул он рукой. – Его бы сперва отмыть и протрезветь, а то рядом с ним невозможно стоять. И у нас опять ничего… Как прекрасна жизнь! – саркастически резюмировал Григорьев. – А где твоя ищейка, Димыч?

Соколов обернулся. Леднева шла из здания точно за ним. Стоило ему увлечься бродягой и разговором и не тебе… Руководство по головке его точно не погладит, если он сейчас же не найдет Тамару.

– Григорьев! Остаешься за старшего, я поищу курсанта. Без меня не уезжать. Это ясно?

– Так точно, лейтенант.

Вот уж не хотелось Соколову в четыре утра лазать по еще непрогретому городу в поисках стажера, которая решила поиграть в детектива-медиума. Но выбора Тамара ему не оставила, поэтому он поклялся себе, что, когда это дело закончится и они поймают поджигателя, Тамара отправится в административный отдел.

– Стажер Леднева, назовите свои координаты, – приказал по рации Соколов.

Если рация не отключена и не сломана, Тамара его услышит. Но ответит ли, не факт. Ведь он все еще скептически относился к ее …дару.

– Леднева, это не смешно. Сейчас же отзовитесь!

В рации была тишь да гладь. Ни шума, ни помех. Обойдя здание с другой стороны, Соколов понял почему. Рация валялась среди оплавленного кирпича и строительного мусора.

– Твою мать, стажер! – не сдержался Соколов. – Я же сказал, что смогу помочь.

– Тогда помогай! – неожиданно вышла из тени окна Леднева. – Я чувствую присутствие кого-то, но он удаляется в сторону залива. Если мы не пойдем сейчас, мы снова останемся ни с чем.

– Зачем ты бросила рацию? – бежал рядом Соколов, совершенно не понимая в какую сторону они уходят и зачем. – Это собственность пожарной части. Больше так не делай.

– Я лишь хотела посмотреть, не клюнет ли на нее поджигатель. Возможно бродяга не так уж пьян.

– Стой-ка, – остановился Соколов, хватая Ледневу за рукав пожарной спецовки. – Хочешь сказать, что поджигатель может быть где-то здесь?

– Может. Пошли. Энергетика слабеет, когда мы на месте стоим.

И они снова пошли дворами, переулками, протоками, снова переулками. Соколов явно потерял счет времени и перестал ориентироваться в каком месте города они находятся. Тамара же напротив, всегда знала куда свернуть и что там окажется. Из-за этого Соколову казалось, что Тамара намеренно его путает в улицах и переулках, чтобы если что он не смог ничего вспомнить.

– Стой! – сказала она и остановилась.

Солнце уже вовсю пробиралось сквозь арки и дворы-колодцы, чтобы поймать солнечных зайчиков на засаленных стеклах и на замызганных трубах почерневших складских домов. Еще немного и воздух прогреется до летней обычной температуры в городе, максимум двадцать пять градусов. Но сейчас еще было прохладно и тени домов казались чем-то опасным и пугающим.

– Это здесь. Это здесь!!! – засуетилась Тамара. – Я чувствую энергию, много энергии. Она вся скопилась в этом здании.

Они оба взглянули на здание. Оно было всего в два этажа. Небольшое, почерневшее от времени, с выбитыми стеклами в окнах и страшными черными трубами на крыше.

– Здание бывшей бани, – шепотом сказала Тамара. – Здесь есть подвальные помещения, лейтенант. Глубокие и влажные.

Леднева вынула нож из-за ремня и решительно направилась в здание, дверь которого была словно из фильмов про апокалипсис.

– Погоди! Леднева, назад! Нужно вызвать подкрепление…

– Мы должны сами проверить место, – так же шепотом ответила Тамара, не оборачиваясь. – Пока приедут копы, поджигателя уже здесь не будет. Мы должны сами поймать его.

– Если он тут.

Когда они попали в здание, они поняли, что пол в нем полностью провалился в грязный подвал, в котором были горы мусора и нечистот. Запах стоял отвратный. Соколов закашлялся и пожалел, что не взял вместо рации, респираторную маску, в которой они обычно в горящие дома входят. Здесь бы она спасла его от тошноты, которую вызывал сильный резкий запах гнили и вони.

– Что за черт?! – отшатнулся он, и едва не упал на какие-то медикаменты, споткнувшись о крюк.

Он смотрел прямо перед собой и видел …девушку. Тамара тоже застыла на месте ни произнося ни звука. Девушка выглядела словно была прозрачной. Через нее можно было видеть соседнюю стену. Она словно парила над землей, ее ноги не касались всего этого мусора!

– Марина!!! – закричала вдруг Тамара. – Марина!!!

Девушка отреагировала на ее крик и подняв правую руку указала на другой выход, справа.

– Она указывает на место, – едва не подавившись воздухом, сказала Тамара. – Возможно, там … либо ее тело, либо она сама. Мы должны пойти туда.

– Только с полицией, – едва вымолвил Соколов.

Он все еще не верил, что это происходит с ним. Почему призрак разговаривал только с Тамарой? Получалось, что у них была связь посильнее, чем узы дружбы.

– Я не стану ждать полицию, она может быть еще жива, Соколов!

– А спросить ты ее не можешь? Почему бы прямо ей не ответить?

– Может, она ограничена в ответах, – логично предположила Тамара, пытаясь пройти вдоль уцелевшей стенки к другому входу.

Это было логичное предположение, но, когда перед тобой висит призрак, в логику начинаешь мало верить.

– Как она могла спасать жизни, если я через нее вижу другое здание? – «включил скепсис» Соколов, напрочь забыл, что у него на спецовке рация, по которой он уже давно бы мог вызвать копов.

– Если ты не понимаешь этого, то как я тебе объясню все остальное? – парировала Тамара и Соколов понял, что это тоже логичное утверждение.

Когда они добрались до второго входа, они увидели, что он ведет в другое здание. Двухэтажное, хорошо отремонтированное, с побеленными стенами и красиво выкрашенными окнами темно-вишневого цвета. Среди общей разрухи других зданий, оно смотрелось нелепо и дико. Словно цветок орхидеи среди дерьма. Другой метафоры и не подобрать.

– Вот теперь пора вызвать копов, – сказала Тамара, обернувшись назад. – Я чувствую такую мощную энергетику, что, если я туда сейчас войду, я там и останусь. Вызывай полицию, Соколов.

Удивительное дело, но копы прибыли на место за восемь минут, словно кто-то им уже сообщил куда идти. Или возможно их тоже вела какая-то сила. Когда они вошли в здание, в нем никого не было. Тамара настолько боялась туда заходить, что расхаживала туда-сюда на улице, а когда все же решилась войти в здание, сразу же потеряла сознание.

Какого же было удивление полицейских и самого Соколова, когда в подвале здания они нашли девушку, прикованную к стене цепями. Она была жива и даже относительно здорова. Она прожила здесь четыре года. За это время она уже почти смирилась, что никто ее не найдет. Поджигатель, он же Боря Лебедев, приносил ей в подвал еду, одежду, медикаменты. Лечил ее и кормил. И насиловал, истязал. Из-а всего этого у Марины развился сильнейший стресс и невроз, который позволил ее духу выходить из тела и предотвращать смерти в пожарах.

Если бы Соколов этого не увидел и не услышал, он бы вряд ли поверил в эту историю с чьих-то слов. Оказалось, что Марина и Тамара встречались. Девушки любили друг друга, а Борис очень завидовал такой вот связи. Но вместо того, чтобы попытаться понять это, он похитил одну из девушек, желая добиться силой того, что ему хотелось.

– Я знала, что ты найдешь меня, – обняла Тамару Марина уже в «карете» Скорой помощи. – Рано или поздно, я верила в это.

Смотря на них, Соколову хотелось одного. Увидеть бывшую жену, и сказать ей что-то хорошее.

Конец.

====== Метро 2.0. ======

Комментарий к Метро 2.0. Гет. Фем. Мистика.

– Мы точно в правильном направлении идем? – обернулся Сергей в темноте душного и вонючего коллектора.

Путь четверым освещали только небольшие фонарики, надетые на голову. Но оказалось, что в такой непроглядной тьме, нужны фонари мощнее.

– Я не зги не вижу…

Идея посещения заброшенных станций городского метрополитена посетила светлую голову Наташи, когда она в очередной раз устала объяснять Никите и Сергею, что она не будет жить ни с одним из них. Сергей был эгоистичным собственником, а Никита психически неуравновешенным парнем. Но к сожалению, они оба знали секрет Наташи. И этим секретом могли уничтожить все, что Наташа добивалась все эти годы в Институте.

Был в их Институте один парень, дружил с диггерами. Он часто хвастался, что может достать любую карту подземных сооружений и ходов. Наташка и ее подруга Алла решили, что это хороший шанс отвязаться навсегда от двух назойливых ухажеров. Нужно дать им посоревноваться друг с другом. Столкнуть их лбами.

– А ты что, струсил? – осознанно подколола Наталья, которая шла последней.

– Вот еще! – фыркнул Сергей, но никто в темноте не увидел, как он поморщился, глядя в сторону Виталика.

В Институте все знали, что Никита и Сергей ненавидят диггера Виталика. Только почему, никто не знал.

Виталик слишком часто проводил время в таких вот местах, пытаясь таким образом доказать что-то всем, но в первую очередь – себе. Возможно он неосознанно думал, что лучше других, раз может без проблем часами ходить в коллекторах и заброшенных шахтах.

– Долго еще? – пробубнил Никита, он-то уже давно устал от бессмысленного шатания по зловонным трубам.

– Почти пришли, – отозвался Виталий. – Сейчас должен быть поворот и далее пойдем уже под метро.

И верно, не прошли они и десяти шагов, как коллектор повернул направо, став вдвое шире. Можно было разогнуться, наконец-то. Спины всех участников похода достаточно затекли, от часового прохода согнувшись.

Никто не обернулся назад, кроме Наташи. Она-то понимала, что ступает на путь, которым не будет гордиться впоследствии. Однако, что их ждало впереди, из них всех, не знал никто. Даже Наталья, предполагала, что после их ночного приключения в этих шахтах, она наконец-то вздохнет спокойно, а ее резвые ухажеры, просто будут обходить ее стороной, зная, что, если что, им ни за что не выполнить еще одно такое задание.

– Нат, что за артефакт ты хочешь достать? – поинтересовался Сергей, который устал один это обдумывать.

– Труп огромной крысы? – усмехнулся Никита.

– Или топор диггера? – продолжил Сергей.

– А может, карту подземного города? – предположил Виталик.

Как же все они мелко брали. Хотя…

– Видео призрачного поезда, отходящего от закрытой станции, – просто ответила Наташа. – Видео будет снимать Виталик, собственно, он именно за этим с нами идет.

– Этот дрыщ? – фыркнул Сергей, на всю шахту.

– Какие-то проблемы? – отозвалась Наташа. – Надеюсь, что ты не сдрейфил перед лицом Ю-тюба, приятель? Этот, как вы выразились, дрыщ, сделает из вас звезд видео и самых популярных людей Института за один вечер. Так что за проблемы у вас?

– Нет никаких проблем, куколка! – ответил Никита. – Просто задрало идти за этим в такую даль, по такой вонище. Когда мы уже придем на место?

– Ной не ныл, и ты не ной! – рассмеялась Наталья. – Скоро уже, потерпите.

Довольно быстро коллекторная переросла в глубокий и широкий коридор, с узкими трубами по левую сторону и какими-то жутко грязными проводами по правую. Коридор оказался сухой и теплый, видимо трубы что были по левую сторону – это тепловая канализация. Наверху то и дело виднелись трещины, но это не мешало висеть там грязным лампочкам, хоть как-то освещая путь в этой духоте. На самом деле единственный запах, что был в этом помещении – это папах затхлости и пыли. Он лез в нос, в уши, но особого дискомфорта не причинял. Во всяком случае, Наталья неплохо переносила его, а на остальных парней ей в общем-то не было дело. Они сами согласились на этот поход, какие тут могут быть сожаления и нытье. Они запросто могли отказаться, но каждый из них хотел выпендриться перед ней.