Текст книги "Ландскнехт (СИ)"
Автор книги: Alfranza
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
В одном из таких лабзов и находилась теперь Линда. Только вот вряд ли ей были здесь очень рады, скорее рассматривали ее как «ченжер», обмен на что-то или кого-то. Пэй, дочь клана, как она сама себя звала, была совершенно не похожа на людей которые наводняли небольшое поселение лонгхорнов. Почти все лонгхорны были больше османы, чем норды. Хотя в том же учебнике по этнологии за прошлый год написано, что османы как народность вымерли два столетия назад. Значит, в учебнике не точные сведения, либо кто-то как всегда что-то не знал или умолчал. Обычное дело в науке, где правит бал …первопроходство заключенное в оправу лжи.
Османская Империя пала два столетия назад, когда хорды, коренные жители монгольской низменности уничтожили алимов как вид. Алимы были славяно-кавказцами на всей территории нынешних Кавказских гор «Бештау» и «Казбек». Видимо лонгхорны это и были османы в несколько видоизмененном виде. Потому что выглядели многие из них, как будто рисунки сошедшие с учебника по этнологии.
Грубая внешность. Большинство кареглазые, бородатые, с хрипловатым голосом, крепко сбитые, с резкими чертами лица, не такими как у нордов или тех же хордов-монголов, которые правили османами два столетия назад. Выходило, что именно эта горстка османов собирается подчинить себе клан ландскнехтов. Смешно.
Линде показалось, что эти люди больше фермеры, чем воины. Но по двум часам наблюдений за этими людьми, нельзя делать далекоидущих выводов, нужно было исследовать и наблюдать дальше. К тому же как выяснилось позже, от Пэй, у этих грубых и неотёсанных племен есть свои цели. А так же оборудование Линды, которое она уже думала потеряла навсегда. Стоило использовать это время для изучения, тем более, интуиция подсказывала, что она здесь может задержаться.
Агнесс проснулась от холода. Видимо вчера, сидя на подоконнике, она забыла закрыть створку окна. А сегодня настойчивый северный ветер, решил проветрить комнату без ее ведома. Что же, ему удалось. Зябкость, которая разгуливала в комнате целую ночь, сделала свое дело.
Закутавшись еще в пару одеял, Агнесс лежала на спине вспоминая, как же она хотела удрать с Луны, чтобы больше никаких «ты должна», «ты обязана». Она не желала возвращаться. Это была ее цель, а вовсе не разрешение конфликтов кланов на Земле. И как ей удалось убедить в обратном Космическую коалицию, до сих пор оставалось не более и не менее чудом. Но сейчас нужно было поддерживать эти чудеса, чтобы продолжать здесь жить. И ей пришло в голову, что теперь она наконец-то свободный художник, которой предоставлен доступ к почти неограниченным ресурсам планеты Земля. И она может, если очень захочет, осуществить самые смелые мечты по освоению новых ландшафтов, мест, где уже давно не было ноги человека, покинувшего некогда свой земной дом и отправившийся в бесконечность Вселенной.
Однако, все было далеко не так просто, как изначально виделось Салливан. Капитан Бауман дураком не был и если не придумать план по спасению клана ландскнехтов, он весьма быстро просечет, что Салливан прилетела вовсе не за спасением кого бы то ни было, разве что себя, от гнета должностных тварей Лунной коалиции. Они с Джулс должны попотеть на их благо, хотя на Джулс было очень мало надежды, ибо Агнесс с первых минут полета сюда стала подозревать, что Джулс «крысит» Марку обо всем, что тут будет происходить или уже происходит.
Так что здесь нужно было выбрать того, кто не будет доносить на нее Ледневым. Кого? Весельчака Гочу, представителя османских турок или потомку Парацельса – Надежде, которая могла с закрытыми глазами искусно зашить человека так, что даже сам Гиппократ, будь он неладен, удивился бы. А может страстную любительницу тевтонских мечей Ирэн, да она могла пришить ее во сне, только за то, что Агнесс иногда косо на нее смотрела. Или монгола-портулата* Тимура, который однажды на какой-то отдаленной планете, сварил суп из инопланетного доисторического ящера, едва не отравив половину расчета, своими кулинарными изысками.
Второго механика Серегу она даже не рассматривала как часть состава космической прогрессии по спасению и разрешению конфликтов на Земле. У него на лице было написано «стукач». И как бы искусно он не пытался играть словами и прикидываться валенком, Агнесс все просекла, еще на проверке на Лунной подстанции. Уж Ледневу-то, физику-математику можно было лучше продумать этот ход. Серега весело шутил на тему «своего в доску», но никогда бы не стал таким в ее команде, рожей не вышел. Бывший друг Марка Леднева – Хуан и то больше походил на механика, чем этот недоносок, мнивший себя потомком клана маннаров**.
А вот водяр*** Шамиль был очень интересной фигурой в составе этой чертовой экспедиции. Агнесс подозревала, что Шамиль имя не его, хотя… Османское имя у человека, с праславянской внешностью. Здесь было что-то не так, либо наоборот, все так, но Агнесс значит не все знала.
Шамиль говорил складно и четко, выполнял то, что нужно было. Мало говорил, много делал. Техник был отменный, знал столько всего об оборудовании, что иногда закрадывались мысли, что он кем-то запрограммирован на такие глубокие знания того, что и не пригождалось. Андройды нередко казались людьми, Шамиль был очень близок к тому, чтобы Агнесс начала считать его внутри роботом. Но тогда тем более, роботу не стоит доверять тайн, которые могут быть переданы кому угодно, в особенности тому, кому не надо. Стоит вынуть чип из андройда и все…
Биочипы правда и перепрограммировать можно было, причем самими же андройдами, были такие казусы в ЮниТехникс. Но ждать таких подарков не приходилось, в особенности такой неудачнице, какой считала себя Агнесс.
Она перевернулась на бок, уставившись на электронные часы на тумбочке. Они показывали ровно шесть утра. За окном вдохновенно бесновался октябрьский ветер, неся антициклон в северо-западные широты предгорья Солоны. В душе не было покоя уже давно, Агнесс ломала голову о том, как сделать так, чтобы никогда больше не вернуться на Луну. Потеряться в бескрайних просторах неизученной планеты или просто инсценировать какую-нибудь авиакатастрофу. Все эти идеи – прошлый век. С нынешним оборудованием и техникой, лунные представители космической военной индустрии быстро поймут, что к чему. Нужен был сокрушительный план, который не оставил бы сомнений, что пилот Агнесс Салливан нужна здесь.
Именно эти размышления натолкнули Салливан на то, что нужно бы посетить сам клан ландскнехтов, поговорить с его представителем и узнать, какого рожна происходит на Земле. Может быть этот разговор подстегнет к тому, что она еще не изучала и не знала. Только желательно это сделать таким образом, чтобы ни одна «крыса» не поняла, что это может быть их последний крысиный поход.
Комментарий к Ландскнехт 14. Не верь никому. *портулат (исп.) – человек, способный на экстравагантный поступок, способный шокировать и удивлять.
**маннаро (итал.) – волк-оборотень.
***водяры – славянский народ на территории Карелии.
====== Ландскнехт 15. Выдуманная цель. ======
Предупреждение: изнасилование.
– Ты рехнулась что ли? – возмутилась Джулс. – Мы не можем без приказа Межзвездной коалиции вторгаться на территорию ландскнехтов.
– Почему? Мы посланы сюда чтобы разрешить этот конфликт. И если по каждому шагу мы будем советоваться с Луной, мы никогда ничего не решим. Или ты хочешь сообщить генералу, что мы здесь сидим и трусим пойти и разобраться? Хочешь?
Джулс насупилась и встала из-за обеденного стола, даже не доев бифштекс.
– Знаешь что, да! Я хочу сообщать о каждом нашем шаге, черт возьми. Я не хочу быть убитой или похороненной здесь заживо, как много наших неопытных и безбашенных предшественников, которые вовремя не вызывали подмоги. И где, скажи на милость, их могилы? – разозлилась Блейн.
– Не надо делать из этого психологический триллер, Джулс. Ты мой помощник. Но я выше тебя по званию, так что…
– Я лечу домой! – перебила ее Блейн.
– Что?!
Обстановка принимала для Агнесс непредсказуемый оборот, который она даже не рассматривала. Что же так могло пугать здесь Джулс, что она даже не хочет рискнуть во имя мира на Земле? Было что-то, чего Агнесс не знала о своей напарнице и втором пилоте. Без Джулс, будет весьма сложно общаться с остальными. Тем более, что Блейн сама напросилась в полет, хотя у нее был другой выбор, лететь на Альдебаран, в исследовательских целях.
– Я возвращаюсь на Луну, – повторила Джулс. – И не думаю, что ты сможешь меня отговорить. Мало того, я считаю, что тебе нужно прекращать играть в Индиану Джонса и строить их себя искательницу приключений. Ты никуда не денешься от Марка. Он ясно дам мне понять это, когда мы с ним последний раз говорили. Я полетела с тобой, чтобы понять, что ты задумала. А теперь, я возвращаюсь назад. И думаю, что тебе стоит полететь со мной.
– Или что? – сжала в руке вилку Салливан.
Кажется, что ее только что загнали в угол. Когда тебе нечего терять, ты поневоле становишься смелым.
– Вы меня с Сергеем свяжите, а Надежда сделаем лоботомию?!
Зрачки Джулс заметно расширились, было понятно, что тайн между ними становится меньше. Но они все еще есть. И с ними нужно что-то делать, иначе ситуация могла вполне реально приобрести масштабы трагедии. И Агнесс была готова пойти очень на многое, чтобы никогда не вернуться на Луну, в ненавистные объятия Марка.
– Не будь идиоткой, Сал! – перешла она на более чем суровый тон, который Агнесс никогда от нее не слышала. – Ты думала, что тебе удастся сбежать от человека, который тебя практически создал. Если бы не отец Марка Леднева, ваша семья… – она запнулась, понимая, что говорит лишнее, но было уже поздно.
– Причем здесь моя семья?
– Хватит играть в игрушки, Сал! Летим домой! – вздернув подбородок произнесла Блейн.
Агнесс усмехнулась. Она предполагала, что будет не просто сбежать, и предполагала, что будут препятствия. Нельзя так просто кинуть целую военную корпорацию. Только вот она не предполагала, что ей придется сделать ради того, чтобы от нее наконец-то отстали.
– Прошла любовь, завяли помидоры.
Блейн вздрогнула на слова «любовь». Она-то считала, что никто и не подозревает о ее чувствах, но похоже она сильно недооценила Салливан. Либо до нее это сделал сам Марк Леднев.
– Брось, я в курсе, что ты потащилась за мной не только по приказу Марка. Ну, и какого это предавать любовь?
– Я пытаюсь спасти тебе жизнь! – невозмутимо продолжала Джулс, понимая, что ее уже раскрыли.
– Нет, ты пытаешься ее во мне убить. И делаешь это очень вдохновенно.
Она поднялась из-за стола, приблизившись к лихорадочно искавшей ответы Джулс. В небольшом помещении, где они обычно обедали, кроме них никого не было. Поэтому доведенная до края пропасти Салливан, решила, что стоит пойти до конца в этой игре, которую затеяла Джулс.
– Сал, пожалуйста, – едва не взмолилась Блейн, замечая вилку в руках коллеги. – Послушай меня, просто летим домой…
– С чего ты взяла, что я буду тебя слушать?!...
В следующее мгновение произошло то, что обе не ожидали. И обе же ошиблись друг в друге, как когда-то Агнесс ошиблась в Марке, считая, что тот может быть хорошим другом ей в последствии. Марк не раз насиловал ее, привязывая к кровати, закрывая рот рукой. Это было его проявление любви и нежности к будущей жене.
Поэтому Агнесс сделала первый выпад и все случилось само собой. Когда она замахнулась рукой с вилкой, Джулс ожидаемо подняла руку, чтобы защититься. Металлический прибор крепко пригвоздил руку Блейн к стене и в следующий шаг, сама Джулс была зажата сильным телом капитана, которая сперва зажала ей рот одной рукой, а второй ловко и четко расправилась с ремнем на комбинезоне.
Ярость, боль, отчаяние, которое когда-то Агнесс испытывала во время любовных утех с Марком, с силой рванули наружу, заставляя трещать ткань комбинезона и вжимать беззащитную, напуганную до полусмерти Блейн к холодной стене камбуза исследовательской станции на Земле. Джулс может быть и сопротивлялась, но впавшая в состояние аффекта Салливан, даже не заметила этого.
Агнесс настолько выпала из реальности, что потеряла счет времени и пространства. Она даже не увидела, как по бедрам Блейн струиться кровь. Сперва просто подтеки, а затем большие сгустки.
– Эй, хватит! Хватит!!!
Когда Салливан пришла в себя, перед ней маячило офигевшее лицо Гочи. Позади стоял с аптечкой – Шамиль. Они оба молчали и до Агнесс стало доходить, что произошло. Когда она повернула голову вправо, она увидела на полу кровь и тело …второго пилота Джулию Блейн.
– Твою мать!!! – бросилась она к ней, прощупывая пульс.
– Она жива. И будет жить еще долго, если ты нам объяснишь какого рожна ты делаешь?
Шамиль закрыл дверь и Агнесс сглотнула от предположения, что они все слышали. И сейчас ей может грозить вещи куда страшнее насилия Марка. Но неожиданно, Гоча достал из холодильника бутылку виски и протянул ей.
– Выпей. Мы должны придумать, как все это объяснить. И я, кажется, знаю как.
Эдван еще плохо ходил, швы болели, однако именно он встретил незнакомца, когда утром пошел прогуляться в небольшой сад, который Тони называл «Неэдем». Возможно из-за того, что райское место по весне таило в себе много змей и клещей. Но на данный момент, в осенней суете, это было вполне райским местом.
Несколько поваленных деревьев, обросших мхом и козьим лишайником, создавало ощущение заброшенности. То, что надо для раздумий предводителя клана ландскнехтов. Эдване было о чем подумать.
Тут-то и появился Он.
Скорхей.
Когда Эдван еще не был предводителем клана, он слышал о скорхее. А точнее о странных людях, которых бунги называют «скорхеями», что на языке кукамори означало «видящие». Ходили легенды, что скорхей был всего один. Зачем их стало небольшое племя, насчитывающее не более полусотни человек. Но на само деле Эдване считал, что это по-прежнему один человек, который специально окружает себя призрачными людьми и легендами. Никто толком о нем ничего и не знал. Да и видели его единицы.
И вот, теперь в эти единицы попал и сам Эдван.
Скорхей словно возник из ниоткуда, материализовался из небольшого тумана, который покрывал землю на рассвете этого дня. Эдван едва поднял голову, чтобы в который раз взглянуть на горы, когда увидел перед собой Его.
Никогда не ходив никуда без меча, Эдван рванулся за ним, коего оставил возле поваленной березы, с другой стороны, но Скорхей остановил этот порыв всего несколькими словами:
– Успеешь еще навоеваться…
После нее, Эдван опустился обратно на свое место, не спуская глаз со странного мужчины, который казался ему знакомым. Разумеется, что Эдван знал далеко не всех людей на Земле, это невозможно упомнить всех, но каким-то шестым чувством, инстинктом зверя, он чувствовал, что знает этого мужчину.
– Кто вы такой? – вырвалось у Эдвана, хотя он подозревал, что то не ответит ему прямо.
– Это значения не имеет. А другое – имеет. Я могу помочь вашему клану не затевать войну с лонгхорнами и вообще навсегда избавить Землю от них.
Мужчина, совершенно не похожий ни на один из кланов проживавший на Земле, говорил спокойно и уверенно, будто знал, что Эдван его не убьет и правильно поймет. Такое спокойствие пугало Эдвана, но он понимал, что стоит дать мужчине сказать о конца и он промолчал в ответ.
– Вы должны как можно скорее вернуть беглянку, ибо если они заключат сделку с Космическим братством, войны не избежать. А за ней может прийти рабство ландскнехтов, и тогда жизни на Земле может наступить конец.
– Вам-то откуда знать? – неожиданно огрызнулся Эдван.
Он почему-то подумал, что Скорхей может хотеть и ландскнехтов сжить с этой планеты.
– Я – скорхей.
– И какая вам с этого выгода?
– Мне нужно вернуть мою дочь, Эдван – предводитель ландскнехтов. Моя дочь тоже скорхей и сейчас она пленница лонгхорнов. Так что, вернем вашу беглянку, спасем не только планету, но и мою дочь.
====== Ландскнехт 16. Эскаписты. ======
Скорхей был человеком слова. Во всяком случае, когда Эдван на свой страх и риск согласился познакомить его с кланом, он рассказал большее из того, что надо знать любому ландскнехту о лонгхорнах. Но перед этим, Тони и Лея едва не снесла ему голову, опознав в нем давно пропавшего Увэ Трагге, брата Олафа Трагге, предводителя лонгхорнов.
Все встало на свои места, когда Скорхей вытащил лунную монетку из кармана. Лунные монетки давали избранным охотникам принадлежавшим Межкосмическому Братству. Обычно это пропуск на Землю, без нее сложно выжить среди малообразованных и иных племен современной Земли.
То, что рассказал Скорхей было ошеломляюще, но не удивительно. Эдван, который слушал рассказ вместе с соплеменниками никак не мог понять одной вещи: зачем было так долго ждать? Скорхей носил в себе эти сведения более восьми лет. Неужели же за это время нельзя было прийти к консенсусу и вернуть свою дочь. Почему сейчас?
Наверное предвидя такой вопрос, скорхей ответил на него просто:
– Потому что тогда, я бы погиб. Я не был приспособлен сражаться против своего брата и других людей, коих силой удерживают с лонгхорнами. Должно было пройти много времени, чтобы боль и гнев улеглись и я смог спокойно воспринимать тот факт, что мой брат – преступник против человечества. Сейчас я готов встретиться с ним лицом к лицу и вернуть свою дочь. А вам стоит вернуть беглянку, ибо она ваш тайный козырь не только против лонгхорнов.
– Да мы больше никого не боимся, – раздался грубый голос из толпы. – Лонгхорны наша единственная заноза в заднице.
– Это не так, – спокойно парировал скорхей. – Беглецы с Луны вскоре потревожат ваш покой, но не переживайте. Я помогу вам отличить того, кому можно доверять, от тех, кому нельзя.
– Что еще за беглецы с Луны? – спросил Эдван после некоторой паузы, смотря как скорхей медленно жует салат.
У скорхея были очень добрые, но грубые черты лица. В некотором роде он напоминал скифов да сколотов, предков Эдвана. Но светло-карие глаза портили всю картину причастности Уве к нордам. Хотя несомненно в крови у него бродили отголоски ариев.
– Покамест не стоит беспокоится. Но стоит выставить некоторых охотников у подножия горы Солон, они именно оттуда придут.
– Что им надо? – поинтересовалась Лея.
– То, что им всем беглецам. Покоя. Убежища. Думаю, что стоит их принять, пользу могут принести. Но некоторых придется отсеивать. Надо подумать как.
– Просто, – согласился Эдван. – На это у нас есть бой на коротких мечах.
Дочери клана было многое позволено, однако и задания у нее тоже были. Как и обязанности. Но то, что поразило Линду больше всего, так это то, что лонгхорны все время от кого-то прятались, хотя сами представляли немалую угрозу. И все они носили огнестрельное оружие: автоматы, пистолеты, револьверы. Как на войне. Пэй объясняла это тем, что их народ очень малочисленный, поэтому для них всегда будет опасность, что их перебьют.
– Малочисленный? – переспросила Линда.
– Всего несколько тысяч.
Важнейшие сведения для лонгхорнов, которые считали, что лонгхорнов до полутора миллионов. Эдван боялся, что численность лонгхорнов превышает их собственную. А их оказывается кот наплакал.
– Но я тебе этого не говорила, – сразу же осеклась Пэй.
Пэй была похожа на какую-то дикарку, бывших благородных кровей. Невысокая ростом, она была остра на язык и казалось, запоминала все что видела и слышала. С такой надо держать ухо востро в любой ситуации. Но между тем проявляла порой какие-то наивные и даже детские замашки, вплоть до кристальной обидчивости на ровном месте, как делают дети и подростки не достигшие возраста совершеннолетия.
Дочь клана была симпатичной. Не сказать, что красивой, но очень какой-то притягательной, мягкой, дружелюбной. Ей хотелось доверять и рассказывать, пусть даже о пустяках. Поэтому Линда решила, что будет следить за языком. Если сейчас она кое-что знает, возможно поэтому еще жива, то когда она выболтает хоть толику, нужды в ней клану лонгхорнам не будет. И тогда предводитель клана лонгхорнов может поступить не лучше, чем поступили бы ландскнехты.
Линда помнила о том, что она товар. А у товара нет прав, нет ничего, что могло бы работать на пользу. Поэтому и болтать тоже не стоит. Вообще, ей подумалось, что она могла бы претвориться, что не помнит многого из-а перенесенной психологической травмы. Это был хороший поворот, но неизвестно как он будет работать с людьми, которые могут убить ее играючи. Стоило в любом случае быть очень осторожной в словах и действиях.
– Давно ты здесь живешь? – поинтересовалась Линда, когда они сели у большого костра, который запалили лонгхорны вблизи пещеры Моани-Моана.
– Сколько себя помню. Это давно.
– Тебе не страшно быть с людьми, которые все время на кого-то нападают?
Пэй молча разглядывала бледное лицо беглянки. Она и раньше знала, что у лунных людей, кожа почти белая, но в реальности она оказалась как какао с молоком. Видать в книгах и манускриптах на Земле пишут не всегда верно, либо неверно и понимают.
– Мне нельзя об этом говорить, – наклонилась Пэй к ней и прошептала так, что Линда едва разобрала слова. – Я – дочь клана, я могу тебя защитить, но говорить о клане мне запрещено.
– Почему? – не удержалась от вопроса Линда.
– Потому что я женщина. Здесь женщинам нельзя говорить о клане, войне и сражениях. Лишь избранные Олафом удостаиваются честь взять в руки оружие. Женщин здесь мало уважают. У меня есть привилегии, но их не много.
– А мать твоя где?
– Погибла, когда я была ребенком.
Линда тоже замолчала. Что-то явно не сходилось. И почему она считала, что здесь что-то не так? Ведь все было очень даже гладко и ладно. Но именно это и настораживало.
– Покажешь мне вашу стоянку, – попросила Линда. – Хочу знать ваш уклад, может когда-нибудь книгу напишу.
Она улыбнулась, показывая дружелюбный настрой. А сама все думала, как же ей достать и изъять свое оборудование, или хотя бы беспроводной ионный диктофон, который мог работать без подзарядки несколько месяцев. Если она здесь задержится, она узнает много информации, важной информации.
Шамиль делал все быстро, точно и четко. Пока Блейн была без сознания, он добыл в походной аптечке хлоразепат и еще какой-то другой препарат, который смешал с ним. Когда Агнесс задала вопрос о том, что это такое. Шамиль просто ответил, что это …сильнодействующее снотворное, которое обычно дают как наркоз. Только он не сказал о том, что это барбитурат может делать с мозгом, если превысить дозу в пару миллиграмм.
– Она будет жить, – сказал он немного погодя. – Только вот многое забудет, особенно об этом дне.
Гоча, который все это время сидя на корточках, вытирал бесчувственное тело Джулс, был удивительно спокоен. Пару раз он пересел карие глаза на Салливан, чтобы убедиться, что с ней порядок и продолжал свое дело.
– Зачем мне помогать? – спросила Агнесс, уже когда все процедуры были окончены, а полы в обеденном помещении вымыты до блеска.
Шамиль успел убрать шприцы, аптечку и уложить Джулс в ее комнате не кровать. А потом, когда он вернулся назад, он похлопал Агнесс по плечу, и ответил:
– Это справедливо. А я лично за справедливость.
Салливан не успела ничего на это возразить, как явилась Надежда и сообщила о том, что Артем пропал. Якобы вчера, после ужина он пошел прогуляться, и …словно бы вообще не возвращался в свою комнату. И вещей его тоже не было.
– Беглец, – констатировал Тимур. – Кто-то еще желает сбежать? – ухмыльнулся он, показывая на открытое окно.
Холодок пробежал по спине Агнесс, когда она поняла, что ее состав космической сессии мог состоять из «крыс» и будущих беглецов. Но даже если так, чем она сама от них отличается сейчас?
– Не пропадет, – махнула рукой капитан. – У нас проблема посерьезнее.
Она переглянулась с Гочей и Шамилем. Нужно было придумать как проверить всех остальных, на предмет «крысиной охоты» и отправляться на территорию ландскнехтов. Причем, делать это как можно скорее, иначе кто-то может сюда прилететь и …
– На твоем месте, я бы не трогал «крыс», – шепнул ей на ухо Гоча. – Когда пойдем в поход, они сами отсеяться. Там связь не берет и они останутся без поддержки «с верхов». А как только будут искать эту поддержку, там и закопаем. Да ландскнехты помогут, они же звери в натуре. Не горюй! Мы в лунную шарашкину контору возвращаться не собираемся. Если нужно, выживем здесь.
Сказав это, Гоча направился в свою комнату, а Салливан объявила сбор всей оставшейся команды, вечером в шесть часов. До этого ей придется придумать запасной план, если укол Шамиля не сработает как надо.
– Лучше бы я ее убила, – сказала вслух Агнесс, когда попала к себе в номер. – Проблем было бы меньше. Гораздо меньше.
====== Ландскнехт 17. Клан отступников. ======
Джулс не помнила ничего. Она вообще после этого укола мало что теперь понимала, и это было тоже проблемой. Шамиль, правда, пояснил, что это не надолго. Любая мелочь, может пробудить остаточную память, которую он блокировал наркотическим веществом. И пояснил, что они все должны давать ей дозу, иначе она вспомнит все и тогда им останется только молиться, чтобы она всех их не заложила.
– Лучше бы я ее убила, – прошептала снова про себя Агнесс.
– Если бы ты ее убила, – расслышал все Гоча, – у нас бы сейчас были большие проблемы. А так хоть отсрочка есть, новый план придумать.
Они втроем сидели в небольшой комнате, которую здесь использовали для собраний. Шамиль читал какую-то пухлую папку, быстро пробегая по страницам глазами и переходя к следующей. Какое-то время они молчали, пока Агнесс не надоело.
– Что будем делать с остальными?
Шамиль отвлёкся от чтения, потер переносицу и быстро ответил:
– Поход к ландскнехтам проверит кто есть кто. А так же, кто на что способен. Говорят, они особо не церемонятся с охотниками, попавшими случайно или намерено на их территории. Да и привязок к космическим странникам, типа нас, у них быть не может.
– Почему это? – бездумно поинтересовалась Салливан.
– Генетика, – просто ответил Шамиль, снова углубляясь в чтение.
К шести часам в кабинет для собраний пришли все, кроме сбежавшего Артема и захворавшей Джулс, которой Шамиль вколол двойную дозу на этот раз, памятуя о том, что он слышал о Блейн. А слышал он, что когда-то давно, по молодости, она здорово ширялась, но именно Марк Леднев вытащил ее из того дерьма. Сейчас Джулс была очень близка, чтобы в это дерьмо вернуться.
Надежде и Сергею у Салливан было меньше всего веры, поэтому Шамиль в нагрудном кармане держал при себе еще две дозы того, что двадцать минут назад вколол Блейн, на всякий пожарный случай, которого могло и не быть. Однако Гоча и Салливан одобрили данную перестраховку.
Ирэн и Тимур были не под таким жестким подозрением, поэтому Агнесс им доверяла больше, однако Гоча предупредил, что Ирэн не так проста, как тот же повар. Как сквайр она может иметь свои мотивы находиться здесь.
– Так что происходит, нам кто-нибудь объяснит? – спросила за всех Надежда. – Я думала, что у нас есть миссия и план, как обезвредить угрозу, исходящую от лонгхорнов, а мы вместо этого все еще находимся здесь и теряем людей из состава. Салливан, что происходит?
Надежда была самым высоким членом экипажа, ее рост превышал метр восемьдесят. Салливан знала только то, что Надя происходила из рода искусных пилотом-хирургов. Ее отец был пилотом-виртуозом, карьеру которого испортил отец Марка Леднева – Борис, который затеял провальный проект, в котором участвовал ее отец Андрей Булатов. Гоча припомнил Салливан, что тогда половина Луны молилось на красавца Андрея Булатова, что видимо никак не нравилось Борису Ледневу, поэтому закат карьеры Булатова он устроил очень быстро. Поэтому очень возможно, что его дочурка, пытается раскопать правду, затем и отправилась с ними, но ухо с ней все-таки надо держать востро. Мало ли что.
Надежда нравилась Салливан, которая была падка на сильных женщин, ищущих правду и справедливость. Высокая, сильная, белокурая. Голубые глаза, нордическая внешность модели. На кой чёрт такой шастать по просторам космических владений человечества?
Сергей же являл полную противоположность Надежде. Трус и отступник, уложивший на койку немало наивных девушек. Агнесс знала лишь то, что Марк спас его задницу и теперь он в долгах как в шелках перед ним. Поэтому Шамиль получил на него персональный наряд вне очереди. Следить! Глаз не спускать. И если что… тройную дозу морфина! Или еще чего-нибудь «навечного».
– Нашу миссию никто не отменял, – ответила Агнесс. – И то, что Артем в бегах, не поколеблет мое желание разобраться с лонгхорнами, поэтому завтра на заре, мы идем в логово к ландскнехтам, чтобы выяснить у них, что происходит. Они внутри конфликта, поэтому хорошо знакомы с лонгхорнами, помогут нам либо найти с ними общий язык, либо нанести решающий удар.
– А с Блейн-то что? – подал голос Тимур, которого вся эта битва против лонгхорнов не вдохновляла ясно.
– Желудочные проблемы, – опередил Гоча Агнесс с ответом. – Шамиль за ней присмотрит.
– Хорошо, – согласилась Ирэн. – Что брать с собой в поход к ландскнехтам? Какое оружие? Они там мечи носят или я не права?
– Права, – согласилась Салливан. – Но мечи мы не возьмём, по паре пистолетов и калаш. Мы должны держать в уме факт, что лонгхорны могут напасть как на ландскнехтов, так и на нас. А лонгхорны очень хорошо укомплектованы в плане оружия.
– Джулс пойдет с нами? – поинтересовалась Надежда.
– Да, пойдет. Если сможет оправится до утра.
– А если нет? – продолжала Надежда. – Кто-то должен с ней остаться?
Салливан молчала, она не подумала о таком раскладе. А вдруг после этих инъекций, Блейн нельзя будет давать в руки оружие? А вдруг, она это оружие направит на любого из них или на мирное население ландскнехтов? Что тогда?! Сбой их операции неизбежен.
– Молчишь, капитан. Тогда скажу я, – Надежда откинулась на спинку стула, положив ноги прямо на стол переговоров. – Здесь какого-то хрена происходит, и о чем-то мы не поставлены в известность. Но разбираться с конфликтами внутри состава некогда, у нас есть миссия, мы должны выполнить приказ. Так? Поэтому, я считаю, что неплохо бы было вернуть Артема и оставить его приглядывать за Джулс. Кто-нибудь знает, куда он мог сбежать?
– В обсерваторию? – лениво предположил Сергей. – Он говорил о том, что если полетит в составе, обязательно до нее доберется. Может, решил, что ну ее, эту вашу миссию. У него есть дела поинтереснее, а?!
Весьма разумная мысль. Только вот Сергей мог ее на ходу придумать, подумалось Салливан. Однако, внезапно слова Сергея поддержал Гоча.
– Да, я помню эти его разглагольствования, еще на Луне. Здесь в двадцати милях есть заброшенная обсерватория Каанской низменности. А может, она вовсе не заброшена, раз он ушел и ничего не сказал даже. Может, его там ждут?
