Текст книги "Ландскнехт (СИ)"
Автор книги: Alfranza
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)
После того, как Нано уселся рядом с Гербертом, слово взял Юра. Он говорил очень скомкано, видно было что его подкосила смерть Мири и ранение Тони. Да и Максут, его троюродный брат еще не скоро встанет в строй. Таким образом, он сказал о том, что хорошо бы не наказывать кого-то, а не повторять ошибок. Хотя изначально он считал, что именно Салливан несла ответственность за все эти потери.
Скорхей же был яростно против наказаний, во всяком случае он развивал мысль в сторону лунной гвардии. О том, что ландскнехты не могут судить лунных людей, это должны делать сами лунные люди, гвардия, которую он должны вызвать чтобы окончательно локализовать конфликт с лонгхорнами. Скорхея поддержал Хасан и Герберт, а так же многие йерры и ландскнехты.
Эдван кивнул и поднял ладонь. Ему нужно было подумать пару минут, на это время в помещении воцарилась тишина.
По завершению двух минут, Эдван поднялся на ноги и сказал:
– Я поддерживаю метод «своих к своим». Сюда должна прибыть Лунная Гвардия, чтобы мы могли все урегулировать раз и навсегда. Нужно поймать остальных лонгхорнов и в особенности Янника. Пока он на свободе, бои могут повторяться, – сказал он. – А на заутренней, я приглашаю всех на мессу по усопшим нашим братьям. Надеюсь, что придут все.
====== Ландскнехт 29. Против солнца. ======
Война – это катастрофа, разрушающая чей-то мир, помимо обыденного и привычного. Война – это всегда жертва во имя справедливости и мира. А еще война повод узнать на что ты действительно способен, когда льются реки крови и слепой свинец правит бал умелою рукой. И на что способны те, кто пошел за тобой на смерть. Когда они погибают, ты живешь за себя или за них? Кто бы ответил на эти вопросы выжившим.
Еще до восхода солнца, едва мороз коснулся политой кровью земли, на кургане у руки уже возвышался деревянный одр, на котором лежало пятнадцать ландскнехтов. Пятнадцать жертв справедливого мира. Справедливого ли? Никто не ответит. А тот, кто мог бы, уже никогда ничего не скажет. Тела более тридцати лонгхорнов были захоронены в братском саване по уставу Земли. Врагов Земли нельзя было хоронить в Земле, поэтому их временно похоронили в специально вырытой яме. С остальным должны разобраться лунные гвардейцы, которые обещали прибыть через три дня.
Для Салливан было большим испытанием воли и разума наладить связь с Луной и сообщить о том, что здесь произошло. И было огромным облегчением узнать о том, что в Лунной Коалиции теперь другая, более лояльная власть, которая пришлет за место Леднева на переговоры ее хорошего друга – Михаила и троих его людей, одна из которых Ольга Май, та девушка, которая помогала Агнесс попасть в команду пилотов. Миха обещал взять с собой отряд лучших гвардейцев, оружие и на всякий случай «лунный камень», вдруг все еще не кончено с переговорами лонгхорнов. Это была перестраховка, чтобы еще кого не потерять.
Но то, что ее оправдали те, с кем бок-о-бок она сражалась, еще ничего не значило. Сейчас, когда ландскнехты скорбели по своим, Агнесс скорбела с ними, но не факт, что кто-то не нарушит это отчаянное перемирие между ней и кланом Эдвана. Та же Лея, по словам Лизы хитра и коварна, и метит на место самого Эдвана, а Салливан хороший повод показать истинную силу вождя.
Для Лиз же было другое облегчение, не увидеть среди мертвых сегодня Тони. Он все еще боролся за свою жизнь, благодаря в основном Фердинанду. Однако, сегодня к нему и Тимофею присоединился врачеватель из Синих Гор – Владимир Самострел, алтаец-самоед, он во истину творил чудеса медицины. Так же большую помощь оказали сами йерры, которые предоставили помещения и медикаменты, а так же редкие лекарства. А Фатих с Нано по очереди дежурили со стрелами на вышке, выслеживая «недобитых» лонгхорнов и других врагов, которые могли пожаловать.
Удивительным было то, что Эдван сам готовил тела своих братьев к преданию огню.
– Неужели нет никого другого? – поинтересовалась Агнесс у Юры.
– Это по Уставу клана должен делать предводитель. Ему может помочь только тот, кого он выбрал в приемники. А это Тони, который сейчас на перепутье. Тони же избрал своей правой рукой именно Мириам. А мы все знаем, что Мири теперь в стране вечной охоты. Так что, Эдван все правильно делает, он показывает свою преданность клану.
– Значит, мы все должны просто смотреть и ждать?
– Да, – коротко ответил Юра и замолк, сложив руки за спиной.
Должно быть Устав предполагает и не такое. Но тогда выходит, что быть вождем клана не так уж просто, как могло показаться на первый взгляд Салливан.
До рассвете оставалось еще часа два, поэтому Салливан отправилась немного подремать в отведенную ей йеррами келью. Там стояла только жесткая тахта, стол, на котором нетронутая со вчера еда и бутылка минералки. Вместо окна, была небольшая щель вентиляции и тусклый свет способствовавший сну.
Но Агнесс все равно не спалось. Она думала о беглянке, у которой ведь кто-то был, и возможно этот кто-то прилетит на Землю для того, чтобы отомстить. И придется с ним сразиться. Или с ней, что еще хуже. Ей всегда было сложно сражаться против женщин. С мужчинами проще, к ним много ненависти было. Да и осталось.
Лиза возникла на пороге незакрытой двери неожиданно. Хотя, Агнесс подозревала, что она давно там стояла и наблюдала, как Салливан разглядывала оборудование беглянки, которое теперь именно ей придется вернуть тому, кому и тело убиенной.
– Может, расскажешь, что произошло? – прикрывая за собой дверь, спросила Лиз.
На ее лице не было никаких морщин, даже намека на них. Хотя у Агнесс они уже начали появляться, хотя она была моложе Лизы. Ей подумалось, что это от того образа жизни, что вела здесь ландскнехт.
– О чем ты сейчас? – переспросила Агнесс, откладывая походный дневник беглянки, которую звали Линда.
Лиза прошла и села рядом на тахту. Она кивнула на спину, а потом заглянула Салливан в глаза.
– Я про спину спрашиваю. Это сделал Марк?
Салливан молчала. Она понимала, что не может сказать ни слова про него. Просто не может. Не хочет вспоминать, не хочет переживать это снова. Но спина, словно почувствовав, что говорят о ней напомнила старыми ранами и Агнесс распрямилась, пытаясь отвернуться от Лиз.
– Не хочу об этом, – глотая ком в горле, ответила Агнесс. – Не хочу вспоминать…
Лиз взяла ее за локоть и осторожно развернула к себе. А потом так же осторожно взяла за подбородок и побудила Салливан смотреть ей в глаза.
– Обещаю тебе, пока ты в клане, он не тронет тебя. Я не позволю.
– Ты не знаешь его, – попыталась отвернуться Агнесс, чувствуя, что слезы подступают, просто рвутся изнутри. – Он все равно меня найдет. Даже если ему придется здесь каждого убить.
– Пусть попробует! – спокойно ответила Лиз. – Сперва ему придется столкнуться со всеми нами и мой. И не думаю, что н так хорош, как ты говоришь.
– Он – тиран! – срываясь на крик сказала Агнесс и слезы хлынули из глаз, будто она не плакала уже много лет. – Он не остановится ни перед чем, ты понимаешь?!
Лиз кивнула, а следующий миг она уже обнимала Агнесс, прижимая к груди и шептала, что «все будет хорошо». Она уже поняла без объяснений, что Марк Леднев не только на спине отметки оставил, а еще много где. Но ненависти к этому тирану у Лиз не было, только жалость. Ненависти достойны серьезные соперники, которые не опустятся до насилия и трусости. Лиз была убеждена, что появись Марк здесь, она бы его убила одной из первых. Но возможно, ей и не придется, потому что Земля не место для подобных драм. Это вообще не место для выяснения отношений, это место для проживания бок-о-бок разных племен.
– Если ты его здесь убьешь, могут начаться смуты, – немного успокоившись сказала Агнесс. – Он гражданин Лунной цивилизации, как и я. Поэтому здесь только я могу с ним разобраться. Не по какому-то Уставу, а по совести
Вот сейчас Лиз видела в глазах Агнесс не страх, а смелость. Ту самую, что возымела над ней власть, когда она шагнула под пули лонгхорна-стрелка и привела именно к такому результату. Но… Они не сидели сложа руки. Это главное, что должен учесть Эдван, когда они в клане будут разбирать эти эпизоды разведки. Агнесс показала себя человеком дела, а не разглагольствований. Так же как и Тони. Добровольно скрестивший меч с опасным головорезом и победивший в поединке против него. Это ли не борьба за клан?!
Лиз потянула к губам Салливан даже неожиданно для себя, понимая, что вся ситуация не располагает к близости. Но тяга тела была сильнее скорби по тому, кого уже не вернешь. Агнесс ответила на поцелуй, мягко раскрыв губы, впуская Лиз в себя. Былые симпатии и чувства оживали на глазах, восставая из пепла прошедших лет. Все это не казалось сном, наоборот, было реальным и ярким, не смотря на тусклость освещения. Когда Лиз углубила поцелуй, Агнесс отклонилась назад, утягивая за собой воительницу. Келья наполнилась ароматами двух женщин, которые решили встретить рассвет вместе.
Песню об усопших пели всеми кланами, хотя запевал ее один Эдван. Голос у него был красивый, звонкий. Те, кто не знал слов просто пели в хор, чтобы в голосах звучало горе и утрата. Получалось волшебно, не смотря на прискорбный момент.
Казалось, ничего не могло нарушить церемонию прощания. Разве что внезапно пошедший снег, который в мгновение ока покрыл всю землю шершавыми кристаллами снежинок. Стало зябко и неуютно от того, что кто-то так не дождался зимы. Нано перед прощанием сказал ей, что Арсен очень любил зиму, предвкушал ее. А теперь его тело будет предано огню, а душа его уже далеко. После этих слова, опять стало страшно и неуютно, казалось, что некоторые выжившие в этой битве ландскнехты ненавидят ее. И даже если это было не так, она все равно винила себя и эта вина только укоренялась в ней с каждым прожитым часом.
Вина – это тоже испытание. Предел возможностей. Преодоление препятствий. Вина – это яд, разъедающий сердце, медленно и неотвратимо. Чтобы победить вину, нужно победить обиду внутри себя. Обиду на весь мир, который не виноват в том, что ты даешь слабину под прессом отчаяния. Иногда боль и ненависть настолько застилает глаза, что ты не видишь куда и кому ты наносишь болезненные удары. А когда дымка рассеивается, вокруг тебя может быть множество мертвых людей, убитых твоей виной, похороненных твоей обидой. Мы все рады своего самолюбия, бесконтрольных эмоций и желаний. Если не взять над собой верх, то это сделает кто-то или что-то и ты уже никогда не будет принадлежать себе.
После того, как Эдван развеял пепел по ветру, он сказал:
– Мы должны довести дело до конца. Поставить на место тех, кто вредит Земле. Поэтому я должен вернуться в клан и собрать войско, если вдруг мы продолжим эту битву. Поэтому я назначаю главного человека по переговорам с лунной гвардией. Им будет Лиз. Которая может выбрать любого, кто останется с ней к себе в помощники. Максута и Тони я оставляю под ее ответственность. И обещаю вернуться в стан йерров через пять дней, если вдруг нужно будет снова идти в бой, – заключил он.
После этой речи, в комнату для переговоров вошли Фердинанд и Самострел. Все тут же замолчали, в неприятном ожидании. Поэтому Тимофей, вошедший последним не стал мучить присутствующих, сказав всего три слова:
– Тони будет жить…
====== Ландскнехт 30. Дороги. ======
Спустя два дня.
– Миха, поступил сигнал от предводителя клана ландскнехтов, о том, что Марк Леднев направляется на Землю, – сообщил Мировому второй пилот Паскаль. – За каким чертом его сюда понесло?
– Золото! – тихо произнесла механик Ольга. – Значит, это правда?
Ольга Май, невысокая брюнетка с красивой длинной косой, когда-то работала вместе с Марком Ледневым, но потом она поняла, что он не тот человек, с которым она хотела бы что-то строить. Она не была его девушкой, хотя он настаивал на том, чтобы она ему «давала». И отказ он принял, как личное оскорбление, пришлось привлекать адвокатов.
– На Земле золота не так много, как им всем кажется. Ресурсы истощились век назад, а чтобы все восстановилось надо не одно столетие, – пояснил рыжеволосый, конопатый Паскаль. – Если только, кто-то это золото сюда специально не положил, этакий пиратский клад. Все возможно.
Михаил Мировой, который полетел вместе со своими людьми, оставил на Луне своих надёжных людей, кои должны были создать новую коалицию, которая не станут наживаться на лунных гражданах, а отстроит может и не коммунизм, но нормальные жилищные условия. Единственное, о чем он сожалел, что не удалось схватить и осудить Марка Леднева, хотя его отец, Борис, которого они схватили, объяснил, что Марк принимал решение наряду с ним. Это не снимало с него вины за многие ужасные вещи. Мировой решил оставить это на тот период, когда они наладят мир на Земле.
– У нас есть ракеты типа «Томагавк-6»? – испросил Фехер Малтер, врач экспедиционной группы, сидевший около иллюминатора с боковой стенки космического корабля. – Мне кажется, или я вижу корабль Марка Леднева над Ледовитым океаном?
Все, кроме второго пилота Паскаля, прильнули к иллюминаторам. Картограф и исследователь Лука Джованни перепроверил данные, сверил из с радаром и пеленгатором.
– Все точно! – подтвердил Лука, приглаживая короткие усы. – Это космический крейсер «Бранденбург», его владелец Марк Леднев. И у этой «машины» полная амуниция, боеголовки, криспический тротил и даже ядерные заряды, правда не активационные, что предполагает, они везут из на землю, как перестраховку. Создать активацию не сложно, нужно только иметь в наличии нефть, золото и человека, который это все сделает.
– Твою мать! – выругался Брайан Баск, самый высокий из членов экипажа. – В его шайку входит Ленька Косинец и Юрген Мослиц, эти двое давно уже разыскиваются как преступники которые могут взорвать любую планету к чертям собачьим. Но если активатор не создан, то… – Баск запнулся, поглядывая на Миху, который барабанил пальцами по приборной доске.
– А у нас и выбора нет! – пробормотал он. – Если допустим такой груз на Землю, рано или поздно получим угрозу космического значения. И не факт, что впоследствии справимся с ней, ибо Леднев лидер, он соберет всех отступников на Земле и присоединит к себе. Нужно его обезвредить.
– Тогда это нужно делать в ближайший час, – согласился Фехер. – Едва они войдут в атмосферу Земли, это делать будет опасно, потому что груз сам по себе не опасен в космосе, а вот в атмосфере планеты Земля, он может уничтожить напрочь озоновый слой и тогда многие на планете погибнут. Что будем делать, Миха?
Михаилу, как новоизбранному правителю Лунных людей пришлось понять одну вещь. Если он сейчас ошибется, он погубит все, к чему стремился на протяжении многих лет своей короткой еще жизни. Но такое решение принимать было надо. Это риск, но оправданный.
– Подготовить ракеты «Томагавк-6». Четырех штук одной партией должно хватить. И быстрее, пока они не заметили нас. Если заметят, могут ретироваться. Но груз с собой не возьмут, конечно. Так что, поживее.
Олег Потапов отвечал за боевое снаряжение на корабле, поэтому ему было поручено подготовить ракеты типа «Томагавк-6» и перестраховку к ним ракету «Томагавк-8» с самонаведением. Если первые были предназначены для стратегических целей, то вторые – для оборонительных. Потапов был еще молод и где-то даже неопытен в больших делах, но Миха предпочел его опытному Крамеру Босху, который верой и правдой служил ему девять лет. На вопрос Паскаля «почему так?», Миха ответил, что Крамер слишком часто брал на себя обязанности Бога, а молодой Потапов, будет предан делу, а не себе самому. Принцип хорошего солдата.
– Наведение завершено, сэр! – отрапортовал Потапов. – Прикажете стрелять?
Это был момент истины возможно всего земного человечества, не разделенного на кланы. Одно решение могло стоить жизням миллиардов. Но его нужно было принять чтобы избежать катастроф в дальнейшем.
– Запустить ракеты! – сухо сказал Мировой. – Подготовить перестраховщик «Томагавк-8», если «Томагавк-6» не сработает. Сделаем это!
Едва Эдван вернулся в свой клан, Лея и Йонос уже ждали его и по их лицам он понял, что пока он отсутствовал в клане, произошло еще что-то. Распрягать некоторых коней не стали, Эдван распорядился Чтобы Гелия и Саргас отобрали лучших воинов, желательно было собрать всех, если эта битва еще не окончена.
– Что стряслось? – спросил Эдван, когда они остались втроем у костра.
Йонос присел на полено, а Лея выступила с докладом о событиях. Как и предполагал Эдван, события в последнее время развивались со скоростью пули.
– Мы с Йоносом и Шамилем поймали «крысу». Ей оказалась Ирэн, чужачка из стана лунных гвардейцев. Вряд ли сама Салливан подозревала ее. Но во избежание дальнейших разборок и сантиментов, мне пришлось принять жестокие меры, – Лея почти никогда не произносила слово «убийство», она облекала свои слова в почти художественный язык. Что всегда раздражало Эдвана, но не больше, чем и сама Лея с ее методами.
– Что еще?
– Она успела связаться с неким Ледневым, он направляется сюда. Из-за всех произошедших событий, я взяла на себя смелость и обязанность, связаться с Лунной Гвардией через заброшенную радиостанцию, которую починил один из чужаков, Гоча. Мы связались с Лунными Гвардейцами, которые тоже направляются на Землю и объяснили им ситуа…
– Без моего ведома? – жестко перебил ее Эдван, уставившись на своего ландскнехта. – Со мной связаться по рации было не трудно. Почему ты берешь на себя ответственность правителя клана? Чай я не назначаю тебя своей правой рукой, только оставил за главного. Временно, заметь.
– Позвольте сказать, – вмешался Йонас, который всегда считался прихвостнем Леи, ходил за ней хвостом, почти все время. – Но у нас сейчас нет выбора, мы все еще должны предотвратить войну, не так ли? Если мы будем тянуть с такими решениями, мы ее только развяжем. Ведь, насколько я понял, на Луне сменилась власть, и Марк Леднев более не в коалиции, он вообще никто. И что же ему понадобилось здесь, на Земле?
– Убежище.
Тихо предположил сидевший поодаль Шамиль. Он чистил рыбу и что-то напевал про себя.
Эдван повернул голову на него, пытаясь осмыслить сказанное. Убежище получить здесь всегда можно, ландскнехты не звери все же, хоть и генетика у них другая. Генетика эта не позволяла иметь семью, но совесть они имели всегда.
– Убежище получают не все, – напомнила Лея.
– Да, – подтвердил Эдван. – Не все. И не таким вот образом, когда не сообщают точного приземления, а исподтишка могут ударить в спину. Здесь что-то другое, чего мы все не учитываем.
– Залежи золота! – произнес за их спинами какой-то стальной чужой голос.
Все, кто был рядом с Эдваном тот час схватили калаши и мечи, готовые тут же вступить в бой и оборонить своего вождя. Эдван тоже напрягся и его рука легла на рукоятку меча, но доставать он его не спешил, и правильно.
Перед ними стояло несколько человек. Почти все они были низкого роста, немного сутулые и сгорбленные. От них пахло землей и мазутом, а так же каким-то резким запахом напоминавшим химические растворители. Лица у всех были смуглые, темные, словно перепачканные в саже. Такие обычно бывают в тех, кто проводит много времени под землей, у горняков и шахтеров.
– Меня звать Рона, – протянула смуглая девушка руку. – А это мой брат – Ривер. Мы с миром! И без оружия.
– С миром не подходят с подветренной стороны, – осклабился Йонас не опуская калаша. – Кто такие?
– Племя диггов мы, – ответил на всех хриплый голос совершенно не приметного на первый взгляд мужчины. – Мы к вам с посланием. У нас похоже один из лунных людей. И ей очень плохо. У нас к вам предложение о защите наших подземных сооружений и жилищ, а мы вернем вам лунную девушку в целости и сохранности. О ней позаботится наш лекарь, Шей. Мы не причинять вреда вам, – заключил он.
– Что-то я не особо верю таким голодранцам, – сжал сильнее в руках калаш Йонас. – Расстрелять и концы в воду.
– Никого мы не будем стрелять! – вышел вперед Эдван и пожал руку Роне. – Присядьте к костру и расскажите, как у вас оказалась одна из лунных гвардейцев.
Эдван помнил, что когда группа Тони вернулась с разведки стоянки лонгхорнов, они не досчитались двоих. Хлоя очевидно погибла, а вот Надежду видимо и спасли эти «кроты».
Йонас опустил калаш, но зубами скрипел. Шамиль же как сидел на корточках, чища рыбу, так и продолжал. Это не значит, что ему была безразлична судьба Надежды, но ликовать и истерить по этому поводу смысла не было, поэтому он продолжал чистить рыбу и внимать словам, что говорили дигги. А говорили они много интересного. И про подземные города. И про стычки с лонгхорнами. И про золото, которое все еще скрыто в недрах земли, которое служит им предохранителем, но больше оно было опасно как раз тем, кто на Земле живет до сих пор. Золото – повод к войне. Так было и будет всегда, таковы люди, где бы они не жили. Жажда обогатиться и властвовать над миром сильнее самого мира и покоя на Земле.
– Отчего вы так уверены в своих выводах? – поинтересовался у дигга Эдван.
– Я наблюдаю это каждый день, вождь. Вниз проникают люди, отступники, лонгхорны и каряки, которые желают поработить нас и забрать золото. А недавно, прошел слух вреди отступников, что с небес прибудут люди, которые и будут править нами всеми. Я полагаю, что это те, о ком и шла речь в ваших разговорах. Прошу прощения, что вмешались в них, – и он поклонился.
– Где лунный гвардеец и что с ним? – вздохнул Эдван, поглядывая на Лею, стоявшую за спиной.
– Она ранена. Серьезно. Может лишиться ног. Но наша волшебница – Шей, верит, что может все исправить Нужно время и медикаменты. За ними и пришли. Перевозить ее нельзя, умрет. А медикаменты нужны. Поможете?
– Да, – кивнул Эдван. – Но двое из моих людей пойдут с вами, чтобы удостовериться в том, что все так, как вы говорите. Идет?
– Идет, – согласился Ривер. – Величе еще хотел попросить вас о том, чтобы вы предоставили фронтальную защиту на входе в наш подземный мир.
Величе кивнул и Эдван увидел в отблесках костра его удивительно синие глаза.
– Обещаю подумать об этом на досуге, можете оставить здесь пару ваших людей, чтобы они помогли нам. Тогда мы поможем вам и это будет резонно и честно, – говаривал Эдван и чувствовал как за его спиной Лее это не нравится.
– Добро! – поклонился еще раз Величе. – Ривер и Рона останутся в вашем клане. Ваши люди пойдут вместо них.
Эдван улыбнулся. Сперва он хотел послать с диггами Лею и Йоноса, но потом осознал, что тогда они будут вне его контроля и смогут сделать все, что душе угодно. А этих двоих нельзя оставлять без присмотра, не смотря на то, что они для клана стараются. И Эдван выбрал двоих молодых братьев: Сослана и Беслана. Тем более, что ростом они как раз не велики, очень подойдут диггам.
Им была вручена рация и наказ, сообщать каждый день, как продвигаются дела у лунной странницы. На этом с диггами и распрощались до новых встреч.
– Зря ты меня не послал, – сказала позже Лея.
– Ты мне нужна здесь. Нужно собрать отряд и отследить группу Янника, пока он не убежал куда-нибудь далеко на восток. Нужно обезвредить его, это ясно? – приказал Эдван.
– Правильное ли решение его убирать? – сомневалась Лея. – Может, знака какого подождем, а?
Небо не смотря на прошедший первый снег, было светлое, глубокое. Именно в этой глубине вдруг сверкнула яркая вспышка, словно взорвавшаяся где-то в миллионы парсеков звезда. И тут же прочертила по небу звонкий, грохочущий раскат, словно эхо потухших звезд и понеслась в сторону земли, оставляя голубовато-оранжевый хвост комета…
– Вот тебе и знак…
В клане йерров тоже наблюдали это явление, словно падения метеорита на автрало-зеландские земли Солеи*. Фатих, который очень неплохо разбирался в картах и географии, утвердительно заметил, что это может быть совсем не метеор, а кто-то сбил ракетой неприятеля. И для тех, кто находился в этой ракете, все уже кончено.
Это был своеобразный знак победы, но радоваться было еще рано. Пока Янник и его люди на свободе, победу праздновать было нельзя. Однако, Герберт как и лунная гвардия приземлившаяся через час после того, как они все наблюдали это явление, согласились с тем, что на Земле должен располагаться некий филиал лунного гвардейского полка, на случай если придется снова столкнуться с яростью лонгхорнов.
Пленные лонгхорны ждали участи быть допрошенными новой властью с Луны, а пока что Миха Мировой, поприветствовал свою верную боевую подругу Салливан и пообещал ей защиту, если вдруг окажется, что ей она нужны. Мировой не стал докладывать ни йеррам, ни ландскнехтам о том, что они возможно сбили крейсер Леднева. Салливан согласилась с этим решением, у ландскнехтов было и так много дел.
– Как так вышло, что вы не смогли спасти Линду Шелби? – спросил Миха.
Его лицо и взгляд не изменила пришедшая к нему долгожданная власть. У него были добрые глаза, в которых всегда горел огонек надежды на что-то лучшее, возможно поэтому многие и не верили в его восхождение ко власти. Правитель должен быть в меру добр, в меру жесток, иначе он не сможет править. Михе еще предстояло это понять и научиться.
– Ошибка в расчетах военной стратегии, – пояснила как могла Салливан. – Это моя вина, капитан. Я ослушалась приказа вождя клана ландскнехтов Эдвана, который приказал пойти на разведку но не вступать в бой. Я решила, что мы не может отступить и выжидать неизвестно чего, мы должны сражаться. Это была моя ошибка, которая повела за собой такие последствия.
– Где остальные люди с экспедиции? Они живы?
– Когда мы прибыли сюда в лабораторию, мне пришлось оставить там Джулию Блейн, потому что она сообщала о каждом моем шаге Ледневу, это очень мешало работе. Тогда же мы потеряли Артема, который просто в одну ночь сбежал. Думаю, что он тоже хотел найти золото, либо карту, по которой его можно отыскать и подготовить плацдарм для своего кореша Марка Леднева, – продолжала объяснять Салливан. – Я приняла решение двигаться в клан ландскнехтов без них. Джулия Блейн до сих пор пребывает в криогенной камере лаборатории под присмотром врачей, ее тоже нужно допросить. Только там… деликатный момент, Миха.
Агнесс замялась, памятуя о том, что она сотворила с Джулс. Она, конечно, надеялась, что та ничего и не вспомнит, но кто знает. За такие вольности Салливан могут дать срок, и не факт что Миха посочувствует ей при этом.
– Я сорвалась, – выдавила из себя Салливан. – Она провоцировала меня и угрожала. Я не знала, что делать в такой ситуации, Марк бы…
– Стой! – сказал Миха. – Было насилие со стороны Марка? – потрясающе просек Мировой. – Если да, то я ничего об это слышать не хочу. Это военная база, а не реабилитационный центр, ты понимаешь? У вас с ней произошел конфликт, ты не взяла ее на задание, все что я могу здесь сделать, это не вмешивать ваши разборки в политику кланов и племен. Это ясно?
Салливан кивнула, понимая, что даже если Блейн что-то расскажет, дальше Михи это не пойдет. Хоть что-то.
– За Линдой и ее вещали кто-то прибывал на Землю?
– А должен? – растерялась Агнесс. – Я думала, что у нее никого нет. Или есть?
– Я знаю, только о том, что Макс Шейн, который с ней работал последние несколько лет и видимо был влюблен в нее, отправился за ней на Землю. И если он вместо Линды найдет ее тело, вам всем не поздоровится. Этот человек, как заноза в заднице. Журналисты бывают очень надоедливыми в этом плане, реально как кость в горле. Так что если вам он не попадался, может быть его уже и в живых нет. Но если что, я вмешиваться не стану, а там как знаете. Но сразу предупрежу, что Шейн очень хороший юрист, нам такие нужны, – резюмировал Миха. – Просто будь осторожна, я позабочусь о Джулии. А теперь мне нужно переговорить с йеррами, а у тебя карт-бланш на ландскнехтов, если хочешь, оставайся в их клане, будешь основой разведупревления.
– Я подумаю, – сухо ответила Салливан, выходя из кабинета, в котором теперь располагалось правительство Лунной коалиции.
Космический челнок дымился в и без того горячем песке Солеи. Леднев разлепил тяжелые веки, все дребезжало вокруг. Только сейчас пришла мысль, что их кто-то сбил, очевидно просочилась информация, что они оправляются на Землю и с ними решено было покончить. Но походу, вышло не до конца.
Марк повернул голову, рядом лежал мертвый Боря Марков, свернул шею при падении. Поодаль еще двое трупов, один из которых Торстен Линк, который очень мог бы пригодится, если вдруг придется ремонтировать что-то механическое.
Слева лежал без сознания Йоши Камато. Голова его была разбита, а плечо разобрано. У самого Леднева из травм только сломанное запястье, которое жутко болело и незначительное сотрясение мозга. Легко отделался!
Тяжело выползая из приоткрытого иллюминатора, Марк попал на обжигающие солнечные лучи, тут же спрятался обратно в челнок, пытаясь приглядеться где они вообще находятся. Тут то перед ним и вырос человек с винтовкой направленный прямо ему в голову. Марк поднял глаза. Человек выглядел как абориген с пушкой.
Леднев поднял руки, показывая, что он без оружия и ранен.
– Где я нахожусь? – на ломаном смеси английского и андалузского** спросил он.
Ответ поверг его в глубокий шок.
– Солея, приятель. Самоедская республика. И вы наша пища, на ближайшие несколько недель…
Конец.
