Текст книги "Скажи миру – Ы! (СИ)"

Автор книги: Alex O`Timm

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Как уже было сказано ранее, достаточно молодой и приятный мужской голос, пригласил его на собеседование, по поводу будущей работы, назвав при этом, цифру номера, расположенного в приличной, пусть и не фешенебельной, гостиницы расположенной почти в центре города.

С первого взгляда стало понятно, что передо мной сидит представитель самого торгашеского племени. А уж стоило ему сказать первые слова, как стало понятно, что мистер Либензон, еще совсем недавно топтал улицы славного города Одесса, и отзывался на дядю Мишу. Местечковый акцент, находил лазейки даже сквозь, как мне показалось идеально поставленную английскую речь. Сразу же отметил про себя и то, что он до сих пор предпочитает метрическую систему, хотя судя по всему живет здесь достаточно долго. Мысленно прокрутив в голове несколько цифр только утвердился в этом мнении. Судя по документам, он закончил университет, как раз перед революцией, а занимал должность бухгалтера, как раз во времена Новой Экономической Политики. Получается, что здесь он находится года так с двадцать девятого-тридцатого. И наверняка успел за это время понять все нюансы здешней торговли и финансовых отношений. Во всяком случае, я очень надеялся на это.

После небольшой беседы, я предложил его вниманию, несколько объявлений в газете, и попросил озвучить свое мнение, по поводу покупки того или иного предприятия. И тут впервые, за все время разговора мистер Либензон, попытался показать свою позицию.

– Извините, сэр, но прежде чем я озвучу свое мнение, мне хотелось бы получить от вас ответ на один вопрос. В каком качестве вы рассматриваете мою персону, ожидая данного ответа? Если, я был вызван вами, только для того, чтобы проконсультировать вас по поводу надежности того или иного предприятия это одно. То есть в этом случае, я выступаю в качестве консультанта, и ответ на подобные вопросы будет стоить двести долларов. Если же, вы хотите проверить мою компетентность в данном вопросе, то скажите, в каком качестве вы меня рассматриваете в дальнейшем?

Конечно подобное заявление несколько покоробило меня, но с другой стороны, он был в чем-то прав. Здесь, в США, разумеется можно получить и бесплатную консультацию, но гарантии, что полученный ответ будет соответствовать действительности на все сто процентов, никто не даст. С другой стороны, ответственность за оплаченную консультацию в какой-то степени ложится на консультанта, и если его прогнозы окажутся неверными, то он вполне может оказаться и за решеткой. Поэтому заявление мистера Либензона было вполне логичным.

Подумав пору минут, я озвучил свое мнение.

– Мне нужен инвестиционный фонд. Я понимаю, что данный вид деятельности, достаточно нов, и поэтому, уже имеющуюся фирму с достаточной репутацией купить практически невозможно. Хотя я отметил здесь несколько подобных контор, и мне хотелось бы узнать ваше мнение об этих предприятиях. Я уже консультировался с некоторыми людьми по этому поводу, мне посоветовали нанять достаточно компетентного бухгалтера для роли управляющего этой компанией. В качестве уставного капитала, предполагается сумма в размере ста тысяч долларов. Если высказанное вами мнение совпадет с мнением ранее нанятых консультантов, то возможно я смогу предложить именно вам это место. Впрочем, вы можете удовлетвориться, запрошенными вами двумястами долларов, в качестве консультанта и на этом наше общение будет завершено.

С последними словами, я достал из бумажника четыре купюры по пятьдесят долларов и положил их на стол. После чего придвинул к своему собеседнику газету, и предложил озвучить свое мнение о пяти отмеченных в ней предприятиях.

Беседа, со старым евреем заняла добрых три часа. Он разложил мне все по полочкам, рассказав о том, чем конкретно занимается, каждая из отмеченных мною контор, в чем ее плюсы, минусы, рассказал об их репутации. Причём две конторы были сразу же отметены в сторону. Несмотря на довольно привлекательное имя, и, казалось бы, достаточно длинную историю, обе они в свое время оказались на грани банкротства именно из-за недостаточной компетентности их руководителей. В итоге, вкладчики чуть было не потеряли достаточно большие суммы собственных сбережений. Конечно в итоге эти проблемы были решены, но как говорится, мистер Либензон тут же перешел на одесский жаргон, «ложечки были найдены, но осадок остался». Я сделал вид, что не понял этих слов, хотя с трудом удержал улыбку, и попросил перевести. В итоге услышал анекдот на эту тему. Правда в английской интерпретации он звучал не так весело, как в русско-еврейской, поэтому я просто выдавил из себя улыбку, показав, что понял, что мне хотели этим сказать. Еще одна контора, оказалась совсем молодой, цифры же, указанные в ее логотипе, хотя и утверждали, что данная фирма была создана в 1898 году, но по словам моего собеседника скорее относилось к ссудной кассе, которая просто изменила вид деятельности из-за не особо больших прибылей, в качестве первого рода деятельности. В общем, вряд ли ее можно назвать полноценным фондом, да и вкладчики думаю отнесутся к ней с не слишком большим доверием. Остался всего две конторы с удивительно похожими названиями. Первая из них именовалась как: «The Massachusetts Investors Trust», а вторая: «The Michigan Investors Trust».

Первую было предложено забыть сразу. «The Massachusetts Investors Trust» – образованная в 1916 году, хоть и изрядно просела, во время кризиса и Великой Депрессии, но все также оставалась на плаву, и если даже и появится желание ее приобрести, то на это потребуется не один десяток миллионов долларов.

Совсем другое дело обстоит с: «The Michigan Investors Trust». Контора относительно новая, создана она была перед самой депрессией, и поэтому, просто не успела набрать достаточное количество инвестиций. Может быть именно поэтому и удержалась на плаву, по сравнению, с кем-то другим. Но сейчас, тем не менее выставлена на продажу, и совсем не дорого, по нынешним временам, всего лишь за семьдесят пять тысяч долларов. Причем, вместе с фирмой новому владельцу отойдут и пакеты инвестиций сумму втрое превышающую продажную стоимость. Продажа, же происходит только из-за смерти ее владельца. То есть фирма на плаву, но наследники не хотят обременять себя управлением этой компанией. Поэтому, просто хотят вывести вложенный основателем капитал, а инвестиционные пакеты, останутся в ведении конторы. Это вполне нормальная практика. Кроме того, обратите внимание на название фирмы. От известного бренда «The Massachusetts Investors Trust», отличается всего одним словом, обозначающим штат, в котором контора начала свою деятельность. Но кто там обращает внимание на такие мелочи, да и большая часть инвесторов, больше чем уверен, сочтет данную компанию, дочерним предприятием. Следовательно, градус доверия повысится только из-за этого. Но мы ведь не станем кричать на каждом шагу, что все это просто совпадение. Но если, кто-то захочет это уточнить, разумеется скажем, что это не так, и опять же это уточнение, только поднимет уровень доверия. То есть другими словами мы не прячемся в тени известного бренда, а работаем самостоятельно, а все остальное от лукавого.

– Скажу по секрету, – добавил мистер Либензон. – Если вы соберетесь приобрести именно эту компанию, есть возможность, скинуть запрошенную цену где-то на тридцать процентов. Таким образом, она обойдется вам где-то чуть больше пятидесяти тысяч. Но сделать это нужно будет в течении недели. Просто, насколько мне известно, у наследников образовались банковские задолженности, которые необходимо срочно погасить, и компания, выставлена на продажу именно из-за этого. Поэтому я думаю они пойдут на снижение цены.

* * *

– Ну, что? – Розочка встретила своего муженька у двери, и даже не дав раздеться и помыть руки приступила к допросу.

Впрочем, Мойшу этим было не удивить, поэтому демонстративно не обращая внимания на любимую женщину, он обошел ее кругом, и первым делом направился в ванную комнату. Вскоре послышался громкий звук, и Розочка, зажав руками свой прелестный носик, тут же метнулась прочь от прикрытой двери. Еще через несколько минут, Мойша, закончив общение с фаянсовым другом, прошел в свою комнату, протирая руки полотенцем, и вскоре, уже в домашнем халате, усаживался за стол, ожидая как его жена нальет ему тарелочку шакшуки и поставит на стол блюдце с крохотными лепешечками мацы, порытой слоем фаршмака. Розочка прекрасно знала, что ее Миша, рано или поздно все равно выложит ей все до мелочей, а если, что-то и попытается утаить, то ее обаяние и прекрасно накрытый стол, заставит его пересмотреть приоритеты, и все равно рассказать ей все, что она желает услышать. Так и произошло. И первыми словами мужа, были:

– Он наш. Может он и не соблюдает шабат, но то что он гой-гадоль*, не вызывает у меня никакого сомнения. Во-первых, его зовут Барак. Вспомни Тору милая, Барак в переводе означает Сияющий, да и Обама, чисто еврейская фамилия, причем из старых. По-моему где-то в жизнеописания Моисея, я читал нечто подобное. Другими словами, он из старой еврейской семьи, чтобы там не говорили об этом. Одно это уже говорит о многом. Правда он молод, но тем не менее достаточно богат, да и все в его поведении, движениях, одежде, говорит за то, что он не выскочка, не нувориш поднявшийся, например, биржевой игре, или, тьфу-ты, недовних письмах счастья, будь они трижды неладны, а то, что его капиталы имеют давнюю историю. Пусть не совсем честную, но достаточно давнюю. Да и кто вспоминает о чести, когда на кону стоит дело?

– Так ты мне скажи, он принял тебя?

– Он взял время на подумать.

Розочка скорчила гримасу разочарования и уже было направилась вон из комнаты, когда Миша продолжил.

– Знаешь, милая, если бы он, тут же принял меня на службу, без раздумья, я бы постарался сделать все, чтобы этот гой-гадоль, уже через год просил милостыню у какого-нибудь храма, потому что нормальные евреи, сначала думают, потом размышляют, затем прикидывают, после примеряют и только проделав все это несколько раз, объявляют о своем решении. И его слова, лишний раз убедили меня в том, что я имею дело со вполне разумным человеком. Но тебе не стоит беспокоиться, думаю, мы узнаем его решение в ближайшие дни, и почти уверен, что место управляющего достанется именно мне.

* * *

Честно говоря, готовясь к встрече с мистером Либензоном, я слегка переборщил со своим носом, сделав его излишне горбатым. Видимо в момент накладывания грима, освещение было не слишком достаточным, и горбинка получилась слегка излишней. А перекрашенные в темный цвет волосы, только утвердили моего собеседника во мнении, что перед ним находится выходец из еврейской семьи. Впрочем, судя по выражению лица мистера Либензона, одно это заставило принять меня за своего. После его ухода, я даже примерил себе на виски, имеющиеся в ящичке с гримом пару небольших кудряшек. Вкупе с получившимся носом, уверен, меня бы приняли за своего и в Иерусалиме. Впрочем, все это лирика, просто в следующий раз, надо быть более внимательным, и подходить к этому серьезнее. Хотя, услышав мое новое имя, и фамилию, этот хитрый иудей буквально расцвел, теперь уже точно приняв меня за своего. Вот уж никогда бы не подумал, что этот негр, что был президентом США окажется евреем, а ведь и имя, и фамилия просто кричат о его еврейском происхождении.

Но вернемся к делу.

До и после, прихода мистера Либензона, у меня в гостях побывало еще два человека, предоставивших мне довольно сильные рекомендации, и попытавшиеся доказать мне, что они очень опытны. Вот только по сравнению в последним, плавали буквально на каждом задаваемом мною вопросе. А первый, так и сразу признался, что его работа заключалась несколько в ином. То есть он вполне профессионально может свести баланс, сделать отчет, начислить зарплату, ну и сделать еще кое-какие расчёты, но вот с котировками акций, инвестированием и тому подобными делами он никогда не сталкивался. Поэтому поблагодарив его за честный ответ, я попрощался с ним, обещав обязательно позвонить, если вдруг решу, что такой человек не будет лишним в моей компании. Другой пытался рассуждать об акциях и инвестициях с таким апломбом, что будь я помоложе, наверняка бы поверил в его разглагольствования. Вот только стоило мне заговорить, о том, какую компанию лучше приобрести для начала работы, он тут же ткнул в ту, которая по словам мистера Либензона еще недавно являлась ссудной кассой. А когда я спросил, почему именно она, то тут же услышал, что у этой компании большой опыт, о чем говорит, например, год ее создания. Я спросил его, знает ли он о том, что эта контора еще пару лет назад выступала в качестве ссудной кассы, и не имела никакого отношения к инвестициям. Он несколько замялся, а из дальнейшего разговора выяснилось, что он рассчитывает что-то поиметь с ее продажи. И похоже просто ищет новичка, который согласится ее купить. Я хоть и был новичком в этом деле, но уж точно не хотелось выглядеть лохом. Поэтому, задав ему еще пару вопросов, пообещал позвонить, в случае принятия положительного решения. И на этом мы распрощались.

Следующий день ушел нам подтверждение полученных сведений. Вначале я посетил уже под своим именем одного господина, с кем мне порекомендовал встретиться глава немецкой общины, когда я попросил его совета, спросив, нет ли у него какого-то знакомого, который мог бы меня проконсультировать по поводу инвестиций. Подобное любопытство было вполне естественным. Разумеется, лежащие в банке деньги тоже приносят кое какой доход, но если человек, хочет действительно заработать, то деньги должны двигаться, а не лежать без дела. В общем, разговор с этим господином, только подтвердил мне то, что пытался донести м-р. Либензон. Вторым я собрался было навестить хозяев конторы, которую все же задумал приобрести, но подумав решил не дразнить собак, а отдать приобретение в руки профессионала. О том, что какая-то часть выделенных для покупки средств осядет у него, я даже не думал. Вряд ли сейчас он решится на такое. Ведь, рано или поздно это все равно всплывет наружу, и в этом случае он потеряет гораздо больше.

(* Гой-гадоль (ивр.) дословный перевод – «Великий народ». Этим словосочетанием в библии обозначается иудей.)

Глава 14

14.

Наследники хоть и оказались достаточно упертыми, но хитрый и изворотливый Одесский коммерсант, смог их дожать, и пусть не на тридцать процентов, но все же сделать достаточно весомую скидку. В итоге компания обошлась мне в пятьдесят пять тысяч долларов. И это при условии, что при ней оказался действующий инвестиционный пакет на сумму, превышающую стоимость покупки в четыре раза. После чего мы приступили к работе. Правда со всеми документами, оформлением, набором персонала начало работы несколько задержалось, но тем не менее примерно с середины ноября наша контора открылась. В качестве презента, я подарил своему управляющему сейф для документов, касающихся деятельности нашей компании. Эти документы нужно было постоянно держать при себе, на случай внеплановой проверки. Правда подобные происходили лишь в том случае, если задерживалась выплата доходов, или по жалобе какого-то инвестора, которого, как он мог решить, обманули. У нас со всем этом было все в порядке, но на всякий случай все бумаги держались наготове.

Сейф, приобретенный мною, был изготовлен известной фирмой и стоил довольно дорого. К тому же он имел пару дополнительных секретов, помимо цифрового набора, и обычного врезного замка, с помощью которых он закрывался. Открыть его можно было только с помощью ключа, вставленного в замочную скважину и цифрового набора. Отдельно никак. При этом, если вставленный в замочную скважину ключ повернуть слегка в обратную сторону, буквально на полоборота, то замок блокировался и в этом случае, открыть его можно было либо путем взлома, либо специальным ключом, который предлагалось держать отдельно от остальных. Последний сбрасывал блокировку и мог открыть дверь сейфа, даже если открывающий не знал правильных цифр кодового замка. Еще при покупке, мотивируя тем, что у компании будет два доверенных лица, я потребовал, чтобы таких ключей было тоже пара. Правда свой тут же отложил в сторону, и не уведомил о его наличии.

Первые два месяца было относительно тихо. Да и сам мистер Либензон советовал особенно не разгоняться. Ведь компания была записана уже на меня, и подходило время уплаты налогов. Поэтому показывать какие-то телодвижения было просто невыгодно. В феврале 1939 года, мы подали декларацию о доходах и быстренько рассчитались за полученную прибыль прошлого года, заодно приобретя репутацию честного налогоплательщика. И только после этого слегка подняли процентную ставку до четырех с половиной процентов, чтобы привлечь инвестора. Количество вкладчиков разумеется слегка увеличилось, но на получаемых нами доходах это почти не отразилось, потому как тот процент, что получала компания за использование средств вкладчика, был настолько мизерным, что говорить о каких-то сверхдоходах просто не стоило.

Меня, очень заинтересовал этот вопрос, и потому, я задал этот вопрос своему управляющему. Кстати, как оказалось я довольно хорошо знаю идиш. Впрочем, учитывая, что последний берет свои корни из Германии, где бывший владелец моего тела провел своё детство и юность, ничего удивительного в этом не было. Хотя для меня, это оказалось новостью. Впрочем, последняя как мне кажется, только добавила уважения, со стороны мистера Либензона. Всплыло понимание языка совершенно случайно. Просто в какой-то момент обсуждения текущих дел, мой управляющий вдруг произнес несколько слов на идиш, видимо не найдя для этого аналога в английском, хотя его английский в моих глазах и был безупречен, во всяком случае по сравнению с моим. Как ни странно, я его понял, и тут же ответил, на том же наречии, что заставило моего управляющего вздрогнуть и удивленно воззриться на меня. Впрочем, это продолжалось очень недолго, а вскоре после этого, многие вопросы, не предназначенные для постороннего понимания, решались именно на этом языке. Может у меня и было плохо с письмом, то есть я вообще не то чтобы писал с ошибками, я вообще не представлял, что означает тот или иной символ еврейского алфавита, но сама речь воспринималась достаточно свободно, даже в некотором роде лучше, чем тот же англо-американский, когда местные начинали тараторить, как та Трындычиха из «Свадьбы в Малиновке», проглатывая окончания и сливая слова в одно целое.

Мой же вопрос касался именно доходов. Меня очень интересовал тот факт, с чего мы имеем доход, если, например, тот же банк, дает максимум три процента годовых. Мы выплачиваем тоже, от трех с половиной до четырех с половиной процентов. И что же тогда остается нам?

– Понимаешь Барак. – С некоторых пор наши отношения с управляющим несколько изменились. Он часто называл меня по имени, тому, что было указано в паспорте того мужика, и на которое я зарегистрировал купленную компанию. Я тоже в некоторых беседах отказался от длинного «мистер Либензон» сократив до фэтэр Мойше – дядя Миша. Правда все это происходило при закрытых дверях. То есть когда мы оставались одни.

– Дело в том. – продолжил он, – на самом деле прибыль с акций ну или вклада в то или иное предприятие, колеблется от десяти до пятнадцати процентов. Разумеется, есть и большие цифры, но это касается в основном, либо краткосрочных вкладов. То есть когда заемщик берет деньги на какой-то определенный срок, обычно не превышающий месяца, а чаще пары недель. В этом случае процент может подняться и до пятидесяти, но дело в том, что подобные займы достаточно рискованны, и можно просто остаться без денег, если что-то пойдет не так. Другими словами, все подобные займы, обязательно требуют большого залога, порой вдвое превышающего сам займ. К тому же большие проценты, компенсируются малыми сроками использования. То есть пятьдесят процентов годовых при займе на один месяц, съедает этот процент довольно сильно. В итоге мы получаем всего четыре с какой-то мелочью. Долгосрочные же, приносят гораздо большую прибыль и с гораздо меньшими рисками. Но. Десять или пятнадцать процентов прибыли которые мы получаем от долгосрочных вкладов съедаются следующим образом. От четырех до пяти процентов, отходит инвестору. Причем, эти четыре процента не облагаются налогом, потому что налоги платим мы. Еще порядка двух процентов отходит на налоги и текущие расходы, по содержанию компании. Чистая прибыль в итоге чаще всего держится в районе трех-четырех, реже восьми-девяти процентов. С одной стороны, это не так уж и много, но учитывая, что мы работаем в основном в качестве посредников, и все основные риски несет инвестор, то вполне достаточно. Мы разумеется тоже отвечаем за вклады инвесторов, и в случае неправильного вложения, будем вынуждены компенсировать его вклад. Но основной риск все же несет именно инвестор. Ведь потеря вклада может произойти и не по нашей вине.

– А инвесторы приходят в основном из-за процентной ставки, которую мы обещаем в качестве дохода?

– В обще-то да, хотя и здесь имеются некоторые нюансы. Во-первых, разумеется процентная ставка. Во-вторых, надежность компании. Редко, какой инвестор не пожелает расспросить о наших партнерах, кому именно мы доверяем наши вклады, и на чем основываем наш процент. Ну и, в-третьих, наша репутация. То есть справлялись ли мы со своими обязательствами, не задерживали ли выплату дивидендов, налогов, и как отзываются о нас в обществе. Все это в совокупности и привлекает вкладчиков. Ну и разумеется реклама нашей деятельности. На это кстати тоже уходит не мало времени и средств.

– А, если, например, попробовать привлечь клиента увеличенной ставкой.

Я потихоньку подводил вопрос к тому, чтобы дядя Миша, принял правильное решение, сочтя меня за лоха, который, ничего не смысля в финансовых махинациях, все же хочет заработать много денег, при этом не особенно задумываясь о возможных последствиях.

– Вот, например, до сих пор мы гарантировали около пяти процентов годовых. А если, например, ради привлечения инвестиций на какое-то время, увеличить доходность инвестиций. Например, пообещать вкладчику шесть, семь или даже десять процентов годовых. Налоги, насколько я знаю выплачиваются в первом квартале следующего года. Следовательно, до нового года, о них можно не задумываться, да и к тому времени, за счет прихода инвесторов, вполне можно набрать необходимые суммы. Текущие же расходы, можно временно или сократить, или отнести за мой счет. В конце концов инвестор же не требует моментального возврата средств. Насколько я помню минимальный срок вклада обычно заключается на год. И основная сумма остается на счету. Мы же выплачиваем только процент, а это не так много, и можно его погасить за счет других вкладов. Следовательно, за это время, мы сможем, и набрать инвестиционный пакет, и аккумулировать нужные суммы для выплат. И потом, насколько я понимаю, да и из собственного опыта, редко какой инвестор, получив свои проценты старается изъять свой пакет из обращения. Как раз наоборот. Лично я в свое время старался, чтобы начисленные проценты, работали на меня, добавляя их к основному вкладу. Следовательно, полная сумма, для погашения всех задолженностей не требуется. Достаточно держать скажем что-то среднее, для немедленного погашения двух-трех пакетов инвестиций, а остальное постоянно прокручивать. Мне кажется это даст дополнительный доход и в итоге, мы даже выиграем, как за счет движения средств, так за счет прихода новых инвесторов которых заинтересовала наша процентная ставка.

Мистер Либензон, надолго задумался. В принципе, он понял то, о чем говорил его хозяин. Более того, на ум сразу же пришла мысль о том, что, если пообещать десяти, или двадцатипроцентную выгоду, инвестор попрет в контору как наскипидаренный, а выплату процентов, можно вполне производить за счет ранее полученных вкладов. Сразу же вспомнилась афера небезызвестного Чарльза Понци. В 1919 году он, занял у приятеля двести долларов и основал собственную финансовую пирамиду. Понци предлагал своим вкладчикам заработок на продаже и покупке товаров в разных странах. Кроме того, мошенник пообещал своим клиентам пятьдесят процентов прибыли от вклада за три месяца. Схема Понци начала успешно работать и рухнула только из-за того, что тот оказался чересчур жадным и не захотел делиться. В итоге его партнер пожаловался в налоговую службу, и его предприятие в одночасье рухнуло. Учитывая то, что партнер довольно молод, и приехал в САСШ только в прошлом году, наверняка он не слышал об этой афере, и, следовательно, вполне можно ее задействовать в этом бизнесе. В конце концов, я только управляющий, а вся ответственность перед инвесторами лежит на этом молодом человеке. Почему бы мне не воспользоваться этим, и не заработать на его простодушии. А то, что-то быстро он стал доверять мне, и обсуждать порой такое, о чем не стоит говорить никому. В нем хоть и чувствуется еврей из почтенной семьи, но похоже Америка уже сумела перевоспитать этого поца. И если он хочет заработать невзирая на риск и возможные последствия, то кто я такой, чтобы идти против его желания. К тому же я смогу поиметь на всем этом свой маленький гешефт. В конце концов, мне еще ставить на ноги этого оболтуса Сёмочку. Почему я должен заботиться о ком-то другом, забывая о своей семье? Конечно я получу, от этой аферы только то, что смогу изъять в качестве денежного содержания, но с другой стороны и это будет вполне достаточным для обеспечения своей семьи. Зато будет меньше проблем с ФБР, когда вскроются махинации Обамы в нашей компании. И поэтотому произнес:

– Вы, знаете, мистер Обама, пожалуй, вы правы. Это действительно привлечет клиентуру. А если у вас есть какие-то резервы, то можно выставить скажем не десять, а пятнадцать процентов прибыли. Мотивируя это некоторыми выгодными пакетами. Например, можно отнести инвестиции к предметам роскоши, добычи драгоценных камней или металлов. Обычно упоминая подобные проекты, не требуется подтверждения их безупречными документами, достаточно гарантийного письма, которое не так уж и трудно получить. Просто у каждого подобного проекта есть свои секреты, и потому не каждый будет делиться подробностями. А так есть сертификат, подтверждающий наличие этого предприятия, и гарантирующий своевременную выплату процентов, а все остальное секрет фирмы производителя и технологии производства.

Сертификаты, заведомо поддельные, обошлись мне в десять тысяч долларов. И я более, чем уверен, что большая часть этих денег осела в карманах моего управляющего. Правда с некоторых пор, он, хотя и не знал об этом, числился в директорах компании, с правом подписи финансовых документов, доверенностей и всего остального. Я же, скорее выступал в роле младшего партнера, хотя и имел доступ к счету и мог распоряжаться поступающими на него суммами, но по устному или письменному распоряжению мистера Либензона. Правда пока этот пакет документов находился все же у меня на руках.

За счет широкой рекламы, доносящейся из каждого утюга, и повышенной до пятнадцати, а чуть позже двадцати процентов доходности инвестиций, народ шел к нам просто валом. Очереди в контору выстраивались еще до рассвета, и несмотря на то, что пришлось нанять еще четверых клерков, принимающих вклады, к концу рабочего дня очередь практически не уменьшалась. Вечером, а порой и среди дня, приходилось вызывать банковскую охрану с инкассацией для перевозки и зачисления на счет новых поступлений. Счет в банке, рос, как на дрожжах.

Ближе к Рождеству, я решил, что с этим пора заканчивать. Тем более, что сумма на счету компании приближалась к пятидесяти миллионам долларов. Конечно хотелось бы иметь их побольше, но в этом деле главным было вовремя смыться. И это не считая того, что как минимум половина этого рассосалась по моим, и карманам мистера Либензона, в течении всего срока существования компании, в качестве заработной платы. То есть примерно за десять месяцев ее работы. За время нашей деятельности, мы успели дважды поменять нашу контору, и сейчас головной офис располагался на одной из центральных улиц Чикаго в фешенебельной части города, при этом продолжая работу и в покинутых нами конторах.

Последнее время, начал замечать некоторые странности за своим партнером. Например, тот вздрагивал от неожиданного шума, раздавшегося где-то в офисе. Бывало такое, что надолго запирался в своем кабинете что-то пересчитывая и записывая. Говоря при этом, что готовит годовой отчет для будущих налогов. Однажды заметил, что в общем-то стабильная сумма, предназначенная для отправки в банк, вдруг несколько уменьшилась, и следующие поступления не превышали этой цифры, хотя количество инвесторов не стало меньше. В общем мистер Либензон, похоже готовился к выходу из компании. Постепенно выводя из оборота некоторые суммы. Поэтому, я решил опередить его. В один из дней воспользовавшись тем, что партнер покинул меня, оставив одного в кабинете, я открыв сейф сменил папку с документами, лежащую там, на другую, согласно новым документам выходило так, что владельцем конторы являлся именно мистер Либензон, а я числился его помощником. Что поразило меня больше всего, в сейфе имелась наличность. Причем все упаковки были составлены исключительно мелкими купюрами по одному-двум, реже пяти долларам, и даже не считая их, а только прикинув объем сейфа, можно было определить, что внутри находился почти миллион долларов. Похоже мой напарник готовился оставить меня одного. Ведь в случае чего, доступ к счету может оказаться заблокирован, а пару миллионов мелкими купюрами отследить будет достаточно сложно. Поэтому, решив, что дальше тянуть не стоит, я предупредив своего партнера о том, что хочу на рождество слетать во Флориду, чтобы отдохнуть, уже на следующий день перевел практически всю имеющуюся на счетах сумму в один из банков Латинской Америки, и купив билеты в Майями улетел на отдых. После прилета, сразу же изменил свой маршрут и буквально на следуюший день оказался Рио. Оттуда, уже через неделю, на вполне законных основаниях примерно половина суммы вернулась в США на основной счет Алекса Фридмана в качестве оплаты за несколько патентов, на производство некоторых сплавов, которые я в свое время запатентовал, и которые до сих пор не нашли своего покупателя. А также за лицензию на выпуск подлокотных костылей. Генеральная лицензия была мне не доступна в связи с передачей её известно медицинской компании, но обычные лицензии на производство я мог продать. Там были некоторые ограничения по производсмтву, но тем не менее спрос на подобные разрешения, был достаточно велик.