Текст книги "Воплощённый. Проклятье рода (СИ)"

Автор книги: АлеХа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9

«Из лекционного планшета учащегося школы№ 7 подготовки боевого резерва, Найдёнова Александра»

«Основы Теории Планов. Лекция № 6»

…Песок. План враждебный базовому плану Порядка, наряду с Болотом и Подземными-Пещерами.

Характерной особенностью плана Песков является предельная жестокость. Есть предположение, что план Песка антагонист всем остальным планам, но на деле не зафиксировано ни одного конфликта Песка с Болотами и Подземными-Пещерами. С остальными планами Песок находится в перманентной войне.

Предельная жестокость и чудовищная агрессия намертво отпечаталась в воплощённых созданиях Песка. Они прямолинейны, злобны, и немногие из них способны на применение в бою каких-либо тактических уловок. Если они видят цель – они её атакуют.

С ними вам будет легче всего. Видя гоблина любого подвида, всегда можно быть уверенным в том, что от него ждать. Предельно жестокой, яростной, неудержимой атаки. И наездник на волке, даже раненый или умирающий, всегда будет стараться дотянуться до вас и убить. Как и его волк.

Мана плана Песка плохо взаимодействует с маной плана Порядка и до определённого уровня воздействия не оказывает ни на наши артефакты, ни на заклинания никакого эффекта. Создания Песка слабы в магии, неспособны применять заклинания выше третьего круга да и те, что применяются – так или иначе, воздействуют только на самих Песочников, делая их ещё более яростными, быстрыми и сильными.

Проникновение планов при Вторжении Песка, длится от получаса до часа.

Ваша задача на это время – не сдохнуть от скуки. Вторжение Песков – всегда одинаково. Энергия их плана не приемлет вариативности и всегда имеет один и тот же привкус – яростного, всепожирающего, поглощающего разум и инстинкты, безумия. Но, как уже было сказано, мана Песка плохо взаимодействует с маной Порядка. Если не будете слишком глубоко прислушиваться к этому безумию – вам ничего не грозит. Но, от скуки ли, от дурости ли, никогда не пускайте это безумие внутрь себя. Прецеденты были и они безрадостны. Помутнение рассудка, распад личности, смерть.

В бою с Песком вы можете рассчитывать на весь свой потенциал. Благословения, усиления, артефакты, свитки заклинаний. Всё, чем владеете и что способны применять. Ограничения возможны только приказами командиров или магов Апраксиных.

Песок – самый лёгкий противник Порядка и год, когда к нам в город вторгается план Песка – считается удачным…

* * *

Семнадцатый полигон, огромный кусок территории, огороженный двухметровой земляной насыпью и трёхметровым рвом, располагался далеко за границами безопасных территорий города. Два километра – достаточное расстояние для обеспечения приватности. Заодно, неплохое наказание за наглость и напоминание о месте каждого в этой жизни.

Именно такие шепотки доносились до меня, когда мы с Сухоруковой написали заявления о зачислении в группу «Крылатая бригада», а Крыло запросил вступительное испытание и, заодно, ссылаясь на излишний к нам интерес, площадку, обеспечивающую максимальную приватность.

Секретарь директора, мило улыбнувшись, выделила нам для всего запрошенного семнадцатый полигон, а на попытку Крыла возмутиться, заткнула ему рот рейтинговым заданием самого низкого уровня, по сопровождению и охране двоих новеньких.

Изящно, что тут сказать.

Повесили всю организацию по проведению испытания на тех, кто его и замутил. Теперь Крыло будет бегать по всем складам, собирая необходимую амуницию, снаряжение, питание и прочие необходимые мелочи. Награда – лишние баллы в рейтинг. Хотел? Получи и распишись.

Крыло побурчал, но к исполнению задание принял.

И уже через час мы покинули территорию школы.

Всю дорогу я крутил головой по сторонам, рассматривая город. Я родился и вырос в Екатеринбурге, исколесил большую часть города, знал его как свои пять пальцев, любил его. С момента, как очнулся в больнице – постоянно хотелось выбраться наружу, увидеть хоть одним глазком родной Ё-бург, насколько он другой в этом мире. Но то одно, то другое, не менее нужное и важное дело, заставляли откладывать на потом знакомство с новым старым городом. Из окон было видны, в основном, мощные стены, отсекающие школу от внешнего мира и шпили каких-то совершенно мне незнакомых строений, похожих на нечто среднее между католическим храмом и крепостью.

И вот, походя, свершилось. Я вышел за границы территории школы и то, что я увидел, повергло меня в уныние. Чужой город. Совершенно иной. Приземистый, невзрачно серый, какой-то, до оскомины, правильный. Ровные линии улиц, невысокие, в один-два этажа, дома. Все строения выглядят как братья-близнецы или вышедшие из-под резца одного мастера-камнереза. Одно– или двухэтажные серые коробки с рублеными окнами-бойницами. Минимум украшений. Минимум индивидуальности. Ощущение казарменного духа и воинских порядков витало вокруг до тех пор, пока мы не покинули город.

Внешняя граница города была хорошо различима: кольцо развалин, неразобранные разрушенные дома, сгоревшие остовы, руины. Первое зримое подтверждение того, что тут ежегодно совсем не фестивали проходят.

За развалинами, тянувшимися не так и глубоко, раскинулись свежераспаханные поля. Чёрная жирная земля была влажной, местами ещё виднелся лёд, не растопленный лучами утреннего солнца.

Мда. Ничего общего с моим родным Екатеринбургом. Одно название.

Попытался уточнить несколько вопросов, но нарвался на запрет разговоров во время движения группы.

До полигона добрались быстро, несмотря на то, что никакой дороги не было и в помине. Продираться приходилось и через разрушенные дома и через завалы вырванных с корнем деревьев.

В районе полигона светило яркое октябрьское солнце, воздух уже немного прогрелся, но остатки утренней прохлады ещё ощущались.

– Стержень – контроль северной границы, Нудный – южной. Ушки на макушке, реагировать на любой чих! – поставил задачу своим бойцам Крыло.

Когда парни без единого звука растворились в высокой, уже начавшей желтеть, траве полигона, обернулся в нашу сторону, – теперь займёмся делами.

– Готова получить задачу, – излишне ретиво отозвалась Сухорукова.

– Брось, – скривился Крыло и сплюнул себе под ноги, – вон бери пример с Алекса, ему, похоже, вообще всё до фонаря.

– Так он не знает ничего, вот и не переживает, – немного нервно пожала плечами Сухорукова.

– Что да, то да, – ответил Крыло и, видя мой заинтересованный взгляд, пояснил, – семнадцатый полигон, где мы сейчас находимся, место нехорошее. Апраксины сюда поглядывают неохотно, юго-восток города вообще место глухое. Ходят слухи, что тут дикие водятся.

– Дикие?

– Те, кто не признаёт над собой власти родов и императора. Живущие сами по себе, – пояснила вместо Крыла Сухорукова.

– Ага, – подтвердил лидер группы, – живут в лесах, непонятно чем, от вторжений прячутся непонятно как, любят нападать на караваны и убивать тех, кто живёт под родами. Одним словом, дикие.

Я с удивлением огляделся. Не то чтобы вокруг было мало деревьев, но лесом, тем, к которому я привык, растущему у меня дома, в окрестностях Екатеринбурга, тут и не пахло. Так, одно название.

Видя моё недоуменное оглядывание, Крыло усмехнулся и пожал плечами:

– Слухи, они такие. Ладно, давайте всё-таки к делам. Времени у нас немного.

Тут уже и я изобразил внимание. Как бы я к Крылу не относился, формально я собираюсь войти в его группу, и он будет моим «командиром». С этим тут строго. Субординация, правила, порядок – три кита, на которых стоят мясные школы. И, как я понял, не только они.

– Сухорукова, – начал Крыло…

– Да брось, – перебила его девушка, – зови Иглой. Я свои прозвища знаю, ничего не имею против, – и, видя мгновенно расплывшегося в ехидной ухмылке парня, поспешила добавить, – кроме того, о котором ты подумал. Игла. Без вариантов!

– Принято! – поднял руки Крыло, – Тогда удиви меня, Игла. Претендуя на место мага поддержки, будучи на втором курсе, нужно что-то уметь. Что-то эдакое! Покажи. На мне.

Сказал, как в воду прыгнул. И замер, закрыв глаза, как будто прислушиваясь к чему-то внутри себя.

Иглу долго упрашивать было не нужно. Привычное движение кистью, многократно слышанная мною короткая фраза-активатор и в лидера группы летит небольшой сгусток серого тумана. Следом, не разрывая движения, колдуется ещё одно заклинание, следом ещё. Пять коротких рубленых фраз, слившихся в одно непрерывное полуматерное «ругательство» и вот в Крыло влетают пять слитно выпущенных заклинаний.

Первое, в момент касания тела парня, слегка мерцает голубоватыми сполохами, второе окутывает его тёплой жёлтой плёнкой, третье искажает видимый образ Крыла, делая его крупнее, четвёртое наполняет пространство ощутимой угрозой, пятое добавляет происходящему нотку кровавого безумия.

Крыло, под действием всех заклинаний раздвигает плечи, делает глубокий вдох, на выдохе издаёт вибрирующий рык и с громким и отчётливо слышимым хрустом сжимает кулаки.

– О да, детка! – его голос как будто двоится, вибрируя низкими частотами, – Ты будешь моей любимой женой! Первой и самой любимой!

– Глаза выткну! Держи себя в руках, Крыло, – напряжённо огрызнулась Сухорукова, – у тебя есть минута. Или сразу развеять?

– Я тебе развею! – рыкнул Крыло и одним грациозным и каким-то животным рывком, прыгнув с места в сторону метра на три, свалил куда-то в густые заросли. Лишь треск ломающихся веток указывали направление, в котором передвигался парень.

– Девственником оказался, – буркнула немного смущённая Игла и, видя мой совсем ошарашенный вид, пояснила, – мне говорили, что малое боевое слово-силие в первый раз оказывает эффект, схожий с оргазмом. Вот. Проверила.

– Ага, – только и выдавил я.

Малое боевое слово-силие? Пять бафов в одну тушу одним слитным прокастом?

– Август Пантелеевич говорил, что его лучше получать под медикаментозной блокировкой, чтобы гормональный шторм ничего не повредил и в организме и в сознании, – как бы оправдываясь, немного задумчиво проговорила девушка, – но обычно эту процедуру проводят на зачётном занятии по боевому благословению, в четырнадцать – пятнадцать лет. Специально приглашают магов поддержки посильнее и поопытнее.

– А Крыло, получается, прогулял? – хмыкнул я.

Игла лишь пожала плечами, замолчав и задумчиво рассматривая кусты, в которые усвистал наш забафанный до самого оргазма глава банды.

Ожидание затягивалось.

Видя напряжение девушки, я отложил вопросы, которые крутились на языке, и лишь с наслаждением вдыхал чистейший свежий воздух, пахнущий магией, утренней природой и ещё чем-то горьким, мускатным. Держал на грани слышимости всё ещё неразборчивый шёпот своего дара, гоняя сквозь тело тепло, греясь и пропитываясь собственной магией. Упражнение по укреплению тела – напитка магией. Зачёт сдан заочно, досрочно, с отличием. Теперь вот нарабатываю базис для сдачи экзамена.

Крыло вернулся минут через десять. Лицо бледное, глаз дёргается, руки дрожат. То и дело тянется к лицу, привычным жестом почесать ямочку на подбородке и привычно же одёргивает себя.

– Ну, ты Игла, даёшь! – первое, что он буркнул, когда приблизился к нам.

И было совершенно непонятно, что в этой фразе было больше, возмущения или восхищения.

– Ты что, прогулял зачёт по боевому благословению? Вам же сознание специально в лазарете под препаратами рвут? – поинтересовалась Игла.

– Ссаный хаос! Ты с какого дуба рухнула? – вытаращился на неё Крыло, – мы поисковики! Не боевики! У нас этого зачёта уже лет пять нет! Резервов у школы не хватает, вот и отменили!

– Ой, – смешно округлила глаза девушка.

– Вот тебе и ой! – оскалился Крыло, – это реально было малое боевое слово-силие?

Девушка кивнула.

– Ссаный хаос! – восхитился Крыло, – а врали, то, врали! Мол, Игла – криворукая, ни одного благословения кинуть нормально не может. Детская травма, мол, теперь ей одна дорога – в лазарет, в мирной обстановке калечных латать. А тут!

С каждым словом, сказанным Крылом, девушка хмурилась всё сильнее и сильнее.

– Вот скажи мне, Игла, а кто ещё знает, что ты вот так, походя, далеко за границами воплощённого порядка можешь выдать на гора боевое слово-силие? – обманчиво доброжелательным голосом закончил свой вопрос Крыло.

– Малое, – растерянно уточнила девушка.

– К хаосу детали! – рявкнул Крыло, – Ссаный хаос! Ты прикидываешься, что ли? Или реально не понимаешь вопроса?

Секундная растерянность Иглы разом исчезла. Девушка собралась. Было видно, что всё происходящее ей страшно не нравится, она не совсем понимает ситуацию, но сжатые в тонкую линию губы и твёрдый взгляд изумрудных глаз, сверлящих своего оппонента, выдавал в девушке бойца.

– Я не понимаю вопроса! – отчеканила девушка, – ты поставил задачу, я её выполнила. Моя квалификация подтверждена?

Теперь растерянно выглядел Крыло.

– Ты реально не понимаешь? – вкрадчиво уточнил Крыло.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – набычилась Игла, – ты поставил мне задачу, не указав границ и оставив формат её решения на моё усмотрение. Я задачу выполнила. Ожидаю подтверждения!

– Всё-таки ты не Игла. Всё-таки ты Клизма, – вздохнул Крыло.

– Да объясните уже, что тут творится! – не выдержал я, – мы же одна банда! Должны быть как семья, в конце концов! Что за разборки?

Девушка недовольно зыркнула на меня из-под нахмуренных бровей, но промолчала. Ответил Крыло:

– Вот! Хоть один человек в нашей компашке нормально реагирует! И то, этот человек – отбитый на голову, ничего не знающий и не помнящий калека. Да Алекс?

– В точку, – улыбнулся я, пытаясь разрядить обстановку, – ничерта не помню, не знаю и, следовательно, не понимаю, что вы тут устроили. Объясняйте!

– Говоришь, что не помнишь, а ругаешься как западный клирик! – буркнула Игла.

– Пусть как хочет, так и ругается, это его дело! – рявкнул Крыло, – у нас есть проблема посерьёзнее! Игла, вот ты вся такая умная, скажи мне, почему мы все живём в городах, терпим над собой родовые законы и радуемся, когда рождается новый род? А уж как мы ссымся от счастья, когда в роду вырастает маг уровня Воплотителя и на земле рода появляется Воплощённый план?

Девушка не спешила отвечать, сверля Крыло недовольным взглядом и бросая ещё более недовольные взгляды уже на меня.

– Не смотри на него так, я более чем уверен, что его это тоже касается, – расшифровал Крыло эти взгляды, – давай всё обсудим открыто! Я уверен, это пойдёт нам всем только на пользу.

– Не уверена, что ты понимаешь, о чём просишь.

– А ты проверь! Просто сделай шаг нам навстречу! Начни диалог! Открытый и честный! Ты же в банду хочешь? Так докажи! Я же могу запросто тебя отклонить, а Алекса взять и что ты будешь делать? – Крыло внимательно посмотрел на девушку и после небольшой паузы закончил, – без его силы?

Судя по тому, как вскинулась Игла, Крыло попал в самое яблочко. Я же совсем уже ничего не понимал. Что за ересь тут творится? Что за заруба на ровном месте, да ещё и, явно, из-за меня – калеки и инвалида?

Нет, мысли были, что что-то Сухорукова мутит. Все её отмазки, вроде помощи и пригляда, обусловленного ответственностью, мол за месяц кураторства она ко мне привязалась, я без неё пропаду и «нужно тебе отплатить за то, что месяц кормил меня сладостями», не более чем отмазки. Но, не имея полного понимания реалий этого мира, понять что и как она мутит – мне было нереально. Надеялся только, что не во вред мне, ведь кто я такой для неё, чтобы менять свою жизнь, только чтобы мне накозлить? И зла я ей тоже, вроде бы, не делал. И даже сейчас, видя и осознавая, что масштаб этого «мутежа» оказывается на порядок значительнее, чем я думал изначально, я не понимал его сути.

И это меня жутко бесило.

Ненавижу, когда меня используют! А когда это делают втёмную – кто-то может пострадать!

Шёпот на грани сознания стал громче, тепло, струящееся по телу, мягко и нежно обнимающее меня, дарящее комфорт и уют, стало припекать, повинуясь моим эмоциям.

– Что. За. Херня. Тут. Творится? – С каждым словом градус моего возмущения рос, и на последнем слове от меня как будто волна энергии разошлась, сминая траву и ломая мелкие ветки деревьев.

– Оу, оу, оу, Алекс, остынь! Ссаный хаос, ты сейчас тут нам устроишь! Успокойся!

Крыло выглядел испуганным. Реально. Вся его бравада куда-то делась, он был напряжён до предела, бледен, бисеринки пота блестели на лбу и на висках. Одна рука то и дело щупала рукоятку ножа, и, нащупывая, тут же отдёргивалась, как будто обжигаясь, другая была вытянута в моём направлении, ладонью вперёд.

Не менее испуганной выглядела и Катя. Застывший взгляд, бледное лицо, дрожащие пальцы, замершие в начальном жесте какого-то заклинания.

И звенящая тишина над полигоном. Исчезло пение птиц, ветер, шелестящий травой, затих. И только шёпот, странный, частично непонятный шёпот, как будто звенит в бескрайней небесной сини.

Впервые я понимал, что от меня хочет моя магия. Не только слышал, но и понимал. Впервые я ощущал свою магию как что-то постороннее, являющееся частью меня и, одновременно, являющуюся частью чего-то большего. Чего-то огромного, раскинувшегося от горизонта до горизонта, незыблемого, как закон и неотвратимого, как смерть. Магия не имела воли, не имела мыслей и желаний, но что-то, являющееся частью магии, такой же частью, как и я, эти мысли, волю и желания имело. И ему не нравились эмоции. Не только мои, вообще эмоции. Они слепили, мешали думать, мешали ощущать течение энергий вокруг. Мешали быть. Рождали другие эмоции. Запускали порочный круг.

– Остынь, Алекс, успокойся, – вкрадчиво, аккуратно, мягкими интонациями увещевал меня Крыло. Как дикого зверя какого-то, – сейчас мы всё обсудим, решим, и у нас не останется никаких недоговорённостей, так, ведь, Игла? Всё решим?

Девушка как заторможенная кивнула головой и, спохватившись, добавила уже голосом:

– Да, конечно. Всё решим!

Охренеть! Вот это тут у них магия! Ощущение – как будто окунулся под воду, в пространство с иной плотностью, вязкое, липкое, тёплое. Зачерпнул его каждой клеткой своего тела, и выпустил вовне уже тут, вынырнув «из-под воды».

Что-то слышал дома о таком. Где-то читал. Крутится в голове похожий эффект, описанный в книге. Не могу вспомнить…

А вообще, забавно, Дома, там, где нет магии – сотни тысяч историй про эту магию. Помню, читал и думал, интересно, наверное, уметь что-то такое.

И только в этот момент я осознал, что это такое и насколько оно действительно интересно.

И не страх в глазах тех, кто на тебя смотрит, будил какие-то глубинные ощущения, а то самое ощущение «под водой». Там, где ты всесилен и бессмертен. Там, где ты являешься частью магии, а не магия является частью тебя. Там, где ты теряешь себя, чтобы стать частью чего-то непостижимого.

Как же хорошо, что погружение было коротким, и «вынырнул» я достаточно быстро. И так, чуть совсем умом не тронулся.

В следующий раз нужно аккуратнее быть.

В следующий?

Я задумался. И кивнул сам себе.

«Нырнувший» раз, «нырнёт» ещё не раз.

Однозначно.

А сейчас буду ковать железо, пока оно ещё не остыло. Пока ещё вижу страх в глазах тех, кто хотел использовать меня втёмную, пока ощущаю, что они готовы колоться как грецкий орех в тесных объятьях плоскогубцев. Нужно только нажать ещё чуть-чуть сильнее.

Глава 10

Изменился ли я, с тех пор как попал в этот мир?

Однозначно да.

Невозможно не измениться после того, как умер. Я так думаю. К сожалению, тут к чужому опыту отсылку не сделаешь, да и собственный опыт мал до омерзения. Всего один разик. Один малюсенький разик.

Такая себе выборка, чтобы статистику подсчитывать.

Но, изменился я сильно.

Всего месяц назад, лёжа в лазарете, забинтованный как мумия, я с трепетом предвкушал магию, несмело планировал вжиться в этот мир, ничего о нём не зная, и робко, но с надеждой смотрел в будущее.

А сейчас я в состоянии крайнего охренения выслушивааю планы местных «гигантов мысли» стать сильнее за мой счёт.

Вернее, не за мой счёт. По утверждениям Сухоруковой, хуже мне от этого не будет, но, возможно, будет только лучше. Тут тоже выборка такая себе, статистику не поизучаешь, на чужой опыт не сошлёшься. Не пишут о таком в книжках и не рассказывают на вечерних посиделках.

Одуреть!

По словам Иглы, и Крыло её поддержал, после месяца контакта со мной, таская меня по всяким разным променадам: из столовки на лекции, с лекций в спортзал, из спортзала в библиотеку, она изрядно так поднялась в силе.

После истеричного смеха Крыла Игла покраснела и уточнила, что выразилась не совсем точно. Она подросла в силе не изрядно, а «грёбаный хаос я не знала что такое возможно».

Малое боевое слово-силие, то, чем она приложила Крыло в ответ на просьбу «удивить» – это выпускное испытание мага поддержки. И далеко не все его выдают в полном объёме. Для аттестации достаточно уметь накладывать в комплексе три любых заклинания из пяти. И время на выполнение выделяется раза в два больше, чем показала Игла, закинув пять благословений буквально за секунду. И всё было бы неплохо, если бы Игла была нормальным магом поддержки и до знакомства со мной. Прирост сил бы был, но именно такой, какой изображает Игла. Изрядный.

Но до знакомства со мной, и всем, кому нужно, в школе это известно, Сухорукова была, так сказать, не в форме. Девушка, объясняя, старалась обойти эту тему, Крыло дипломатично промолчал. Ну, не в форме, значит, не в форме. Просто шанс у неё освоить этот комплекс заклинаний к выпуску был не нулевым, а болтался где-то далеко в минусовой части линейки шансов. Очень далеко.

И тут такой казус…

Уже одного этого было достаточно, чтобы попасть куда-нибудь на стол вивисекторов. Причём, как мне, так и Сухоруковой, и, заодно, всей «Крылатой бригаде», так как парни тоже «немного» хлебнули из моего «колодца силы».

Но этого нам было мало, и Игла снова отличилась.

Умные люди в умных книжках чёрным по белому написали, что комплексные заклинания очень дорогие по мане. Там идёт удвоение стоимости за каждое вложенное заклинание. Слово-силие – комплексное заклинание, состоящее из пяти вложенных блоков. Его невозможно применять, находясь за границами воплощённой маны. Или без Катализатора. Запасов маны родового мага хватает на такое заклинание едва-едва.

А Игла у нас и не родовой маг и Катализатора у неё не замечено. Но она умные книжки не читала. Вернее, читала. Конечно, читала! Только другие. Поэтому, не знала, что так делать нельзя.

Было забавно смотреть за открывающей рот девушкой, силящейся что-то сказать, но не находящей слов, и за искренне улыбающимся Крылом.

Что получил Крыло и остальные, общавшиеся со мной намного меньше, чем выделенный школой куратор? Вот они то как раз и подросли в силе «изрядно». Крыло добавил чистой физики, скорости реакции, подтянул хвосты по укреплению тела. Стержень шагнул на ступень выше по своей основной специализации – скрытности. Нудный лишился каких-то внутренних блокировок на применение магии. У него до знакомства со мной было совсем плохо с профильными для банды заклинаниями.

Это не было чем-то из ряда вон. Как объяснила Игла, такой уровень они бы показали примерно через год – полтора. Как раз к выпуску. Но, только если бы нормально питались и уделяли достаточно времени тренировкам. С чем у парней были большие проблемы.

Так что и тут всё уже было хорошо. Скажем так, часть ништяков они с меня уже слупили. Втихаря. И теперь хотят ещё.

Готовы договариваться!

Хах! Вот что магический «удар кулаком по столу» делает. А ведь было видно, что та же Игла не собиралась всё выкладывать. Как, возможно, и Крыло. Но вот своим проколом Игла и подвигла его на откровенный разговор. На попытку договориться открыто и честно.

А честно ли?

Внутри нехорошо заворчала и заворочалась собака-подозревака.

Давным-давно, ещё в прошлой жизни, отец научил меня, что всё имеет свою цену. Абсолютно всё! Эта цена может не иметь каких-то эквивалентов, особенно материальных, но она есть всегда. У всего. И чем важнее для тебя вещь, услуга, отношения или знания, тем более высоккую цену ты готов за них платить. Это работает и в другую сторону. По той цене, которую человек готов платить, очень легко определить, насколько для него ценно и важно то, за что он платит. И не пытается ли он тебя жёстко нагреть.

Тут только нужно чётко и правильно понимать ценность валюты. Ведь для кого-то деньги – мусор, а для кого-то – нет ничего ценнее, чем материальные блага. Всё относительно и зависит от точки зрения.

Мне вдруг резко захотелось узнать, а сколько стоит в этом мире сила? Ведь судя по разговорам, оговоркам, рассказам и тому, что я увидел вокруг – в этом мире сила не может стоить дёшево. Но сколько именно? И во сколько её оценят те, кто уже что-то получил и теперь хочет получить ещё?

– Ладно, вас я понял, – подвёл я итог длинному и изобилующему деталями обсуждению, – ваш интерес понятен, прозрачен и достаточно изряден! Но что с этого буду иметь я?

А в ответ – тишина. И две пары удивлённых глаз. Вернее, пара глаз и пара глазищ.

Глубоко внутри пробежала недостойная мыслишка: «А вы что хотели? Думали, я сейчас растаю от одного осознания собственной крутости и уникальности, и буду накачивать вас «магическими стероидами» с песнями и плясками за похлопывание по плечу и томные вздохи?»

– Нет, серьёзно, вы хотите договориться. Честно, открыто. Чтобы всем было хорошо. Чтобы никаких камней за пазухой, так?

Я окинул внимательным взглядом о чём-то крепко задумавшихся Крыло и Иглу. Они молчали. Было видно, что им совсем не нравится мой вопрос и вообще направление, куда свернул разговор. К такому они явно не были готовы.

– Народ, я только за! Готов к переговорам. Открыт для предложений! Предложите мне что-нибудь! – перевёл я разговор на шутливые рельсы, – Серьёзно! Я контуженный, у меня память отбита! Я не очень хорошо ориентируюсь даже в школьных реалиях, а уж то, что происходит и ценится за территорией школы – для меня вообще мрак! Мы же с вами, я так понял, не только на школьные годы сейчас договор договариваем? Чуть дальше тоже?

Две головы синхронно кивнули.

Застывшие взгляды говорили о том, что так далеко они не заглядывали. Ну, или им совсем нечего мне предложить.

Блеск!

Растерянную тишину бесцеремонно нарушил Нудный, совершенно беззвучно вывернувшийся из густых зарослей и рванувший к Крылу. Вид он имел встревоженный.

– Дикие! – словно ругательство, выплюнул он, приземлившись на колени рядом с сидящим на земле Крылом, – триста метров, сюда идут!

С Крыла словно рывком скотч сорвали, выдёргивая из задумчивого состояния. Глаза приобрели осмысленное выражение.

– Сколько? – уточнил он у Нудного.

– Не знаю, засветка сильная, не меньше десятка! Идут плотно. Быстро, – Нудный отвечал короткими рублеными фразами, совершенно не проглатывая слоги.

– Сколько у нас времени?

– Минут пять, – быстро ответил Нудный, но, чуть подумав, добавил, – не знаю! Они могут ходить не как мы. Не знаю!

Крыло кивнул, осматривая внимательным взглядом нашу с Иглой экипировку. Она ничем не отличалась от остальных. Он сам её подбирал, я прекрасно слышал как он ругался со стариком на складе, требуя всё лучшее.

Высокие чёрные берцы на толстой твёрдой подошве. Штаны и куртки зелено-жёлтого цвета из плотной ткани, похожей на брезент, но немного помягче. Широкие ремни из толстой кожи, плотные шапочки, раскатывающиеся и закрывающие лицо, и небольшие рюкзаки с минимальным запасом необходимого.

– К хаосу! – пришёл к какому-то решению Крыло, – Нудный, дуй за Стержнем, и с ним уже догоняете нас. Мы пойдём напрямую в сторону сторожевого поста. Рисковать не будем! Выполнять!

Нудному команды Крыла было достаточно. Прямо с колен, мощным прыжком он рванул в направлении, куда ушёл Стержень.

– Теперь вы, – Крыло перевёл взгляд на нас с Иглой, – мы не закончили разговор, но обстоятельства складываются отвратительно! Рисковать и встречаться с дикими я не хочу. Мы знаем о них слишком мало. Потому сейчас мы без остановок совершаем марш-бросок до сторожевого поста Апраксиных. До него чуть больше трёх километров, но город нам придётся обойти по дуге. Мёртвые районы с наскоку не преодолеть, и дикие нас могут там достать.

Я понял, что мёртвыми районами Крыло называет те самые окраины города, состоящие сплошь из развалин домов. Двигаясь сюда, мы продирались сквозь них довольно медленно и долго. А сейчас у нас на хвосте будут висеть дикие.

– Они вообще за нами погонятся? – недовольно поинтересовалась Игла.

– Хочешь дождаться их и спросить? – в сердцах сплюнул себе под ноги Крыло.

Девушка отрицательно мотнула головой, и Крыло продолжил:

– Двигаемся быстро. Не отставать. Попусту не трепаться. Первым иду я, затем Алекс, замыкает Игла. Двинулись!

И припустил вперёд, только ветки под ногами затрещали.

Я рванул следом, стараясь не отстать от набирающего темп Крыла. И уже через минуту возблагодарил Иглу за хорошую нагрузку, которую она мне давала весь этот месяц, готовя к учёбе в школе.

Мы пёрли как кабаны, ломая кусты и треща ветками. И если Крыло двигался практически бесшумно, то ни я, ни Игла похвастаться такими талантами не могли.

Ещё минуты через две к нам присоединились Стержень с Нудным. Они заняли место в хвосте нашей небольшой колонны.

А ещё через несколько минут нас догнали.

Совершенно неожиданно, слева от моей головы, сантиметрах в тридцати, просвистело копьё. От неожиданности я дёрнулся, нога подвернулась и я кубарем покатился по траве.

Сзади, на границе слышимости, раздались азартные крики, улюлюканье.

Окончательно упасть мне не дали. Я почувствовал, как крепкие руки подхватили меня с двух сторон и рывком подняли на ноги.

– Бежать сможешь? – раздался голос Стержня слева. Справа меня держал Нудный.

Я сделал пробный шаг и скривился от боли. Больно, но терпимо. Тянет, но острой колющей боли нет. Тут же прилетело какое-то заклинание от Иглы, растворившее боль без остатка.

– Могу, – подтвердил я.

И мы слова сорвались вперёд, только в этот раз в голове колонны шёл Нудный, за ним Катя, потом я. Крыло и Стержень замыкали.

Но, как бы мы ни старались оторваться, было понятно, что боя не избежать. Дикие двигались слишком быстро и уверенно нас настигали. Первый бросок копья был пристрелочным с предельной дистанции, до них было метров сто.

Совсем скоро мы остановились. Выбравшись на берег неширокой реки, мы с ходу, поднимая тучи брызг, форсировали водное препятствие, благо было только по пояс и, буквально в пяти метрах от берега и встали.

– Восстанавливаем дыхание, готовимся, – ровным голосом, как будто и не неслись только что сломя голову, командовал Крыло, – их пятнадцать. Пятеро ушли в сторону минуты три назад, обходят. Нудный, следи за тылами, в бой пока не лезь. Стержень, на тебе первый удар.

Парень скрипнул зубами, но молча кивнул, сверля злым взглядом наших преследователей. Они же, видя что мы остановились, тоже перешли с бега на шаг. Готовились к бою.