Текст книги "Сердце в когтях"
Автор книги: Aisi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
26
Спокойно поспать удалось совсем недолго. Примерно через пару часов с улицы начал раздаваться грохот забиваемых ставен. А чуть позже шум переместился и в дом. Несколько раз Алене казалось, что она слышала совсем незнакомые голоса. Но, яснее слышался ровный сильный голос специалиста по тварям. Этот голос проносился уверенным порывом холодного байкальского ветра по дому. И его сила проникала даже на чердак. Несмотря на то, что громким он не был. Просто человеческий слух невольно вылавливал этот звук, оказывая ему предпочтение, среди всех других звуков. Именно поэтому было крайне сложно заставить себя не слушать его слов. Они уверенно проникали в любую голову и, несмотря ни на что, оставались там надолго. Сея сомнения во внутренних колебаниях. Противостоять его влиянию было возможно только одним способом – не сомневаться. А вот этого как раз Алене сделать не удавалось. Она пыталась задуматься, что же это за человек. Разумеется, доктору необходимо быть несколько циничным, ибо каждый день он сталкивается со смертью. Но циничным он должен быть по отношению к смерти, а не к окружающим, среди которых находятся его пациенты. Которым, помимо лечения, нужно личное участие доктора, нужна вера в него. Чтобы поверить доктору, поверить, что все у них будет хорошо и этой верой помогать лечению. Но, как можно быть настолько циничным, чтобы борясь со смертью, одновременно быть и ее орудием, Алена не понимала. И поэтому человек был ей неприятен. Он казался ненастоящим, искусственным, фальшивым. В одном человеке не может совмещаться несовместимое. Учитывая, какую специальность он выбрал, возможно, он и сам это понимал. Но, почему же, изначально он все-таки выбрал профессию оперирующего врача. Такую от балды не выбирают. От полусонных размышлений, опасных сомнений становилось еще больше и ясного решения ни одному из них не предвиделось. В целях профилактики, Алена постаралась изгнать из себя их все. И больше не думать об этом. Чтобы не сомневаться, думать надо было не о новом докторе, а о том, что уничтожает сомнения.
И перед ее глазами возник образ белого единорога. Андред, покоритель загадок. Полная противоположность. Совершенно точно ненастоящий человек, инопланетянин. Который, тем не менее, не отталкивал, а притягивал человеческую душу. И в присутствии которого, внутренние колебания непостижимым образом сливались в резонанс и разрушали сомнения. Как же ей хотелось связаться с ним сейчас, чтобы услышать и запомнить голос другого сильного ветра. Спокойного и теплого, как альпийский фен на родных высотах, порывистого и сухого на спуске. И, наконец, переходящего в холодный мощный борейский ураган, если на его пути встречалось препятствие. Алена невольно нашла пальцами другой руки брачный браслет. Ей нужно избавиться от сомнений и приобрести иммунитет против неприятного доктора. У Андреда всегда найдется решение. Но, пальцы так и остались лежать на металлической ленте без движений. Судя по состоянию Мары, не проявляющей активности даже в таком шуме, прочная психика тварей все же не железная, и им тоже нужен отдых. К тому же, ему, полностью изолированному сейчас от волнующих его событий, и не знающему о настоящем положении вещей, должно быть еще сложнее, чем им. Очевидно, так думала и Мара, пытаясь справиться со всем в одиночку. Физической помощи Андред сейчас оказать все равно не сможет и не стоило его бессмысленно дергать. К тому же, это некоторым боком напоминало ей абсурдную ситуацию с шантажом твари заложником-человеком. Это ее мир, и защищать его она должна самостоятельно. Для Андреда он, все же, всего лишь очередная трудная загадка. А для доктора? – невольно вернулись мысли Алены к опасной теме. Что значит их мир для него? Создавая стойкое впечатление того, что обитатели Земли для него не больше чем игрушечные фигурки, с помощью которых он пытается выиграть одному ему известный приз, мог ли он искренне любить свой мир, свою планету. Настолько, чтобы рискнуть ради этого блестящей карьерой, а возможно, и жизнью? Или хотя бы искренне бороться именно за него, а не за его правила. Не ради того, что мир любимый, а потому что это – ЕГО мир. Алена этого не знала. И, бессильно погружаясь в удобную теплую реку мыслей о Андреде, наконец, перестала думать о внешних раздражителях и вновь заснула.
Разбудила ее Мара. Докторша серьезно и сосредоточено трясла ее за плечо:
– Поднимайся. Пока в доме никого нет, надо обсудить положение.
– Сколько времени? – сонно поинтересовалась Алена, усаживаясь в спальном мешке.
– Это ты мне скажи, – переадресовала вопрос пантера, – у меня нет часов. Зато у тебя двое. Твои и в браслете. Думаю, чуть за полдень.
– Мы живы, – улыбнулась Алена.
– И цели, считай, добились, – кивнула Мара, – Осталось решить технические вопросы. Только от этой стороны теперь не многое зависит в отношении данных, которые нельзя передавать этому Союзу, чтобы информация не дошла до Веги.
– Шестая сторона, – огорченно вспомнила Алена.
– Скорее шестая и седьмая, – уточнила Мара, – этот вчерашний тип сам по себе. Он только на своей стороне. Что ему нужно не понятно. Свободный игрок. Но, у него есть информация о Союзе. О конкретных проблемах со стороны Веги имеем представление я и Андред. О Союзе, кроме змееныша, точно никому ничего не известно. Он нам нужен. И нужно склонить его принять сторону какой-либо из уже имеющихся союзных групп. Из троих в составе, ни я, ни Андред, никогда не будем ему доверять. Так что, эта группа исключается и остается только группа твоего начальника.
– Они ему тоже никогда не поверят, – покачала головой Алена.
– Ну, есть еще вариант... – задумчиво протянула докторша, – соблазнить.
– Я не умею соблазнять, – пожала плечами Алена, – может, ты соблазнишь?
– Не думаю, что "твари" в его вкусе, – ядовито возразила Мара
– А мне он чем-то напоминает волка, и думает обо мне, сама знаешь как. Кролики в волчьем вкусе только чисто гастрономически. У тебя, по крайней мере, привораживающий наркотик есть. При твоей силе, один раз с ним поцеловаться у тебя получится точно. А потом он к тебе привыкнет.
– Неудачный план, – скривила губы докторша, – мне нет резона это делать. Глупо, становясь аутонаркоманом, жертвовать своей жизнью ради спасения своей жизни. Кроме тебя, это сделать больше некому.
– И меня нет, – возразила Алена, – я замужняя женщина! К тому же, он далеко не идиот.
Мара снисходительно посмотрела на девушку.
– Естественно. Идиот тут тоже только один, – с готовностью согласилась докторша, игнорируя "замужнюю женщину". И она красноречиво посмотрела на Алену, – рейтинги его ума и сообразительности не будут иметь значения, если ты его зацепишь.
– Это чем же я его зацеплю? Редкой красотой или хитростью? Много ли у меня общего с Фэйн? – насмешливо парировала Алена.
– Более чем, – серьезно и как-то немного удивленно ответила Мара, – Андред.
– Но, я ничего не делала, чтобы его заполучить. Он сам так захотел.
– Хм... вот так и соблазняй. Как угодно заставь его сделать то, что нужно так, чтобы он сам этого захотел.
– Но... он такой осторожный...
– Это ему не поможет. Подумай сама. С чего волкам бояться кроликов?
– Хорошо. Я попробую, – согласилась Алена, – в общем-то, и делать больше нечего. Мы теперь как вампиры. Будем сидеть без дела взаперти, потому что солнечный свет может нас убить...
– Что ж, может, теперь ты перестанешь быть кроликом, и в тебе проснется что-нибудь от вампира, – усмехнулась Мара.
– Что ты ему рассказала? – поинтересовалась Алена.
– Да собственно ничего. Потому что не знала, что расскажешь ты. Полуправду, чтобы заинтересовать и всякую чушь, чтобы потянуть время.
Способности Мары поражали. Ее чушь задержала особиста почти на час. И дала Алене время выяснить, что произошло за время ее отсутствия.
И тут она вспомнила о чем-то важном.
– Мара, может ли человек взять в плен девушку-инопланетянку?
– Это ты к чему? – не поняла пантера, – ну, фактически, сейчас я как бы в плену у этого типа. Но, не он один к этому усилия приложил.
– Да нет, – отмахнулась Алена, – я о другом. О парне из грузовика. Он мог взять в плен эту девушку?
– Нет, – уверенно покачала головой пантера, – один на один не мог. Поэтому мы с Андредом никому ничего и не говорили. Это невозможно. К тому же, даже если допустить что возможно, она еще довольно долго находилась рядом с ним, не пытаясь его убить. В машине не было ничего, что могло бы сдержать ее тело. Единственное допущение – плод. Если он отец, тогда она не могла его тронуть. Но, чтобы засунуть в нее плод... типу надо быть, по меньшей мере, инопланетянином.
– Эх, – огорчилась Алена, – и снова ничего не понятно.
– А было? – изящно подняла бровь докторша.
Алена помолчала, а потом поведала той рассказ Ярослава.
– Беременная значит... а как она выглядела?
– Понятия не имею. Но можно спросить. А что?
– Да вспомнила о той девке, что притащил Никс, – поморщилась Мара, – все еще думаешь, что у них там на лице любовь?
– Думаю, да – решительно кивнула Алена, – но, как это все связать вместе, придумать не могу.
И, вдруг, встрепенулась:
– А специалисту по тварям это можно рассказывать?
В этот момент хлопнула входная дверь.
– Как хочешь, – пожала плечами пантера, – Если хочешь, чтобы он уверился, что раненый – предатель, скажи ему о чувствах к инопланетянке, застывших у того на лице.
– Взаимных чувствах, – уточнила Алена.
– Без разницы. Хочешь – рассказывай. В общем-то, можешь рассказывать что угодно, но все это не должно касаться Андреда. На остальное мне наплевать.
27
Уже через несколько минут в люк чердака раздался громкий стук снизу. Стучали явно чем-то металлическим. Если этот зараза будет снова размахивать пистолетом, она все же попросит Мару его покалечить, – раздраженно думала Алена.
– Мм... дамы! Если желаете спуститься, сейчас удобное время. Посторонних сегодня уже не будет.
Дамы, молча игнорируя самопровозглашенного хозяина дома, заканчивали укладывать и убирать спальные мешки. И начинали приводить себя в относительный порядок. Но, особист не собирался оставлять их в покое:
– Я все равно сегодня никуда не уйду. Так что, спуститесь вы раньше или позже, разницы нет. Но, обед остынет.
– Ты что, умеешь готовить? – невольно, громко поинтересовалась Алена.
– Умею, – невозмутимо отозвались снизу, – но, этот из столовой.
Интересно, что же сегодня давали в столовой, – думала девушка. Ей казалось, что она не была там уже сто лет. И ей очень захотелось прикоснуться к чему-то такому привычному, буднично-безопасному и приятному из прошлого. Хотя бы это увидеть. Мара уже убрала шкаф и Алена резко откинула крышку люка, держась руками за его край. И почти наполовину высунулась вниз. И, неожиданно, в упор встретилась взглядом со стоящим на лестнице специалистом по тварям. Если бы он среагировал медленней и не отклонился, она бы врезалась в его голову. Вскрикнув и потеряв равновесие от испуга, Алена свалилась вниз. Беспомощно хватая воздух рукой, тянущейся к Маре. И поражаясь бесстрастному взгляду не двигающейся докторши. Та не собиралась ей помогать. В Алену начало закрадываться подозрение, что неожиданность неожиданностью, но равновесие она потеряла не случайно... Больше она не успела ничего подумать. Потому что ее дыхание судорожно свело в области чем-то резко пережатой диафрагмы. В это что-то она инстинктивно вцепилась руками, пытаясь освободиться. Однако, удара ее тела о деревянный пол и треска сломанных костей странным образом не последовало. Она висела между потолком и полом, прочно сжатая в районе чуть выше талии жесткой, ставшей словно железной, рукой специалиста по тварям. Другой рукой он крепко держался за ступеньку лестницы побелевшими пальцами. Потом тяжело выдохнул и прижал девушку к себе, пытаясь заставить ее встать на ноги. Спуститься вместе с ней в таком положении было нереально. Кое-как выпрямляясь, Алена ухватилась за ступеньку обеими руками, и прижалась к ним лбом, чтобы успокоиться. После чего ее освободили.
– Алена Леонидовна, Вы настолько голодны или пытались меня убить? – бесцветно раздалось над ее головой.
– Если Вы так шутите, то шутки у Вас дурацкие, – хрипло выдохнула Алена.
После чего, благодаря каким-то потусторонним силам, тип от нее отвязался.
– Эй, – забывая про Алену, продолжил голос сверху, – если ты тоже планируешь наброситься на меня, ловить тебя не стану. На сегодня мне достаточно физкультуры.
– Если я на тебя наброшусь, физкультурой заниматься тебе будет нечем, – равнодушно ответила Мара.
– Твари все такие стервы?
– Твари? – вяло переспросила докторша, – это явно не обо мне.
– Ага, значит, со стервой не промахнулся, – констатировал особист.
– Ну, это как сказать. – лениво продолжила Мара, – по сравнению с некоторыми я довольно милая.
– Вот как, – усмехнулся специалист по тварям, – ну так что, милая, спустишься сама, или тебя тоже ловить придется?
– Ты не боишься инопланетян по каким-то причинам или просто дурак? – издевательски полюбопытствовала Мара.
– Бояться? – вновь усмехнулся особист, – да кого же ты испугаешь, стоя на пороховой бочке. Я ведь твой единственный шанс остаться в живых.
– Ну, возможно, мне и не хочется остаться в живых, – как-то глухо произнесла Мара, – если бы я была патриоткой, то это был бы оптимальный вариант закончить войну без дальнейших потерь. Принести себя в жертву и уничтожить планету с орбиты. Жилых территорий у моей семьи предостаточно, на нужды других мне плевать.
– Но, ты не патриотка? – медленно произнес мужчина.
– Нет, – просто сказала Мара.
– А значит, не хочешь приносить себя в жертву, – сделал вывод особист.
– Я еще не решила, – неопределенно ответила пантера.
Мужчина по-звериному мягко спрыгнул с лестницы. Но остался стоять возле нее. Алена подняла голову и наполовину повернулась. Посмотрела на него печально-тревожным взглядом. Он был совершенно не понятен и не вписывался ни в какие рамки. Как будто сам был инопланетянином среди людей. И не таким как Мара или Андред. Третьей расой. Что можно от такого ожидать? Как заставить такого стать союзником? Как вообще можно как-то на него повлиять, если даже процесс его мышления вызывает сомнения и неопределенность. Тому надоело стоять без дела. Он вытянул правую руку в сторону Алены ладонью вверх. Алена посмотрела на ладонь и почему-то вспомнила цитату из учебника психологии: открытая ладонь означает что-то типа: "Я буду с вами полностью откровенен". И хотя, другие невербальные сигналы откровенности отсутствовали, и у нее создавалось мнение, что учебник психологии имеет мало отношения к этому человеку, она все же решила, что проигнорировать подобный жест доброй воли будет совершенно неправильно. Она спокойно выпрямилась и положила на его ладонь свою. И по-королевски спустилась с лестницы. Но, реверансничать не стала, целеустремленно отправившись к умывальнику, расположившемуся в прихожей.
Там ее догнала Мара.
– Ты... – зло прошипела Алена, но закончить не успела.
– Я сделала тебе одолжение, – почти беззвучно оборвала ее докторша.
Дальнейшие процедуры запоздалого утреннего прихорашивания прошли в гробовом молчании. Закончив, Алена вернулась в комнату. И только тогда заметила произошедшие там изменения. В комнате был абсолютный порядок. Мебель стояла на определенных неизвестным дизайнером местах. Но не на тех, на которых ей положено было стоять. Кровать у стены была тщательно заправлена. А стол, ранее стоявший у окна, теперь стоял посреди комнаты. Как у Андреда. Только вместо стульев были табуретки, и было их четыре вместо двух. На столе стояли металлические емкости из столовой, и на одной из табуреток расположился новоявленный хозяин дома. С каким-то задумчиво-тревожным выражением лица он сосредоточенно смотрел на металлическую супницу. В углу комнаты возле двери штабелями были сложены несколько коробок. Одна из них была приоткрыта и сквозь образовавшуюся щель были видны Аленины вещи. Девушка развернулась к ним всем телом и пристально уставилась на коробки.
– Ты можешь сложить их обратно в шкафы, – тускло произнес специалист по тварям, – не решился заставить кого-то разбирать женские вещи.
– Да ну, – фальшиво поразилась Алена, – надо было заставить тех, кто уже в них рылся при обыске. И перед тем, как складывать, предварительно заставить их все постирать.
– Если ждешь от меня извинений, то напрасно, – произнес мужчина, – то, что было сделано, должно было быть сделано.
– Да не жду я ничего, – отрешенно отмахнулась Алена, поворачиваясь и направляясь к столу, – и уж точно ничего от тебя. Я тебя не знаю.
– Тогда, может, познакомимся? – оторвался от супницы особист, наблюдая, как Алена независимо усаживается за стол напротив него.
– Может быть, – кивнула Алена, – уж извини, не буду представляться, поскольку не имеет смысла. Ты уже знаешь обо мне все, начиная с событий в роддоме, в котором родилась.
– Хм, но тут есть еще одна... мм... дама, с которой я абсолютно не знаком.
– И? – презрительно поинтересовалась Алена способом, с которым тот переведет стрелки с себя на Мару.
– И это не имеет первостепенного значения, – склонил голову набок особист, – поскольку как мужчина первым представиться все же должен я. Пожалуй, стоит подождать, пока к нам не присоединится вторая дама. Чтобы не представляться два раза.
Алена остолбенела. Противный развязный беспринципный тип оказался знаком с этикетом. И хотя то, что он вспомнил о нем в таких нелепых условиях, было забавно, но было также неожиданно и удивительно.
28
Спустя непродолжительное время Мара к ним присоединилась. Но, знакомиться не пожелала. Она, молча, села за стол между Аленой и особистом и придвинула к себе часть металлических емкостей. По количеству сходных емкостей и столовых приборов, обеда было на двух человек. Алена медленно передвинула к себе остальные. После чего задумчиво уставилась на специалиста по тварям. Что он будет делать, если обедать вместе с ними явно не планировал? Смотреть на них? Алене стало не по себе и она не решалась прикоснуться к еде. Мару подобные мысли не волновали. С сомнением исследовав содержимое емкостей, она спокойно принялась за еду. Пару минут Алена и мужчина, молча, смотрели друг на друга. Потом он поднялся и вышел из-за стола. Возле прихожей, обернулся и заявил:
– Закончите, постучите в дверь.
– А если не постучим, не вернешься? – заинтересованно отвлеклась от обеда Мара.
– Разумеется, вернусь, – вздохнул мужчина, – но, мне бы не хотелось ставить вас в неудобное положение, врываясь в неподходящий момент.
Мара открыла рот, собираясь высказать еще какую-то насмешку, но Алене ее яд уже начинал портить аппетит, и она успела раньше:
– Я постучу, – ответила она, спокойно смотря на Мару. Та передумала говорить то, что собиралась и вновь вернулась к еде.
Входная дверь открылась и закрылась. Мысленно вздохнув от облегчения, Алена тоже принялась обедать. Дойдя до компота и почувствовав, что уже сыта, девушка расслабилась и задумалась. Докторша явно уклоняется от участия в общих разговорах, которые пытается завязать специалист, провоцируя Алену на диалог с ним. Но, если это поняла Алена, то мог ли понять и он? Понял ли он, зачем пантере это надо? Или все же, беря во внимание то, что Мара инопланетянка, он мог просто подумать, что не нравится той как враг, и поэтому игнорируем ею. Сложив все ЗА и ПРОТИВ, девушка все же склонилась к последнему варианту. Не мог он предполагать, что тварь способствует идее оказать на него влияние таким давно уже нелепым на Земле способом. С тех пор, как стерлось половое различие между мужчинами и женщинами, и на планете остались одни бойцы. Тем не менее, безумная идея Мары все еще оставалась неосуществимой. Алена не знала, что ей нужно делать хотя бы просто для того, чтобы этот человек заметил в ней женщину. Хотя... эта его недавняя отсылка к этикету, позволяет предположить, что себя он позиционирует не просто как безличного бойца, а исключительно мужчиной. А значит, как бы он ни относился к женщинам, они УЖЕ для него не бесполые солдаты. Однако, соблазнять его Алене совершенно не хотелось. Он был ей совсем не интересен. После того, как в ее сердце поселился белый единорог, никаких других возможных постояльцев принимать оно не желало. Как можно кого-то соблазнить, если этот кто-то ей даже не нравится, и никогда не понравится? Пока она раздумывала о том, как же ей привести в действие коварный план Мары, та закончила обедать, и отправилась в прихожую. В появившуюся сегодня в доме Алены индивидуальную уборную с очистным утилизатором. Несколько лет она пыталась допроситься для себя этого чуда. Чтобы не мотаться в общественную каждый раз, когда возникают неотложные надобности. Но, так ничего и не допросилась. Зато по первому слову неизвестного мужика, тому моментально предоставили требуемое. Алена несколько расстроилась от такой несправедливости, но потом вспомнила, что и ей давно пора посетить это место.
Она поднялась с табуретки, сложила посуду в переноску и пошла искать тряпку, чтобы вытереть стол. Мыть посуду смысла не было. В столовой ее засовывали в посудомойку прямо в переносках. Когда она закончила, Мара уже возвращалась. И Алена решила потерпеть несколько минут, чтобы разобраться с той.
– Послушай, я же могла покалечиться...
– Не могла, – покачала головой пантера, – он бы не дал тебе упасть.
– Это почему же? – удивилась Алена, – он считает меня предателем, чего ему обо мне заботиться.
– Это потому, что кроме тебя, ему больше не от кого получить интересующую его информацию. Если я не захочу говорить, на меня не подействует ничто. И он это понимает. Поэтому заботиться он будет о тебе.
– Только обо мне? – не поняла Алена, – но, ведь ты ему уже столько иголок в мозг воткнула, что тебя нельзя убивать, иначе начнется война.
– Это не то же самое. Меня он будет охранять. А о тебе – заботиться. Потому что хочет, чтобы ты все ему рассказала добровольно.
– Вот как. Откуда ты можешь это знать?
– Ниоткуда. Я не могу это знать. Могу только предполагать наиболее вероятное.
– Но ведь он даже не инопланетянин, откуда тебе знать, как он может думать?
– Если верить Андреду, разница между нами не так уж значительна, – улыбнулась докторша, – А ему я верю больше чем себе.
– В конце концов, он мог просто не успеть... – грустно покачала головой Алена.
– О, вот в чем я уверена абсолютно, так это в том, что тип более чем в прекрасной физической форме. Но, если бы случилось что-то совсем уж неожиданное, думаю, он согласился бы с тем, чтобы вернуть твое покалеченное тело нам, где мы можем восстановить его так, чтобы от травм не осталось и следа. Если бы не согласился он, то твой начальник определенно пожелал бы тебя спасти. Поверь, ты практически ничем не рисковала.
– А если бы рисковала, ты бы так не поступила?
– Кто знает, – пожала плечами Мара.
– И зачем вообще это было нужно?
– Чем больше он будет проявлять заботы о тебе, тем больше будет индивидуально выделять из общей массы людей.
– Понятно, – с сомнением, все же согласилась Алена, – а что насчет патриотизма? Тоже чушь, чтобы заговорить зубы, заставив заботиться обо мне?
– Нет, отчего же, это чистая правда. Мне же надо было убедить в серьезности моих слов. А для этого слова тоже должны быть серьезными.
– Хм. Но разве патриотам не нужна дополнительная жилая планета? Разве не ты говорила, что у вас становится мало места?
– Нужна, конечно. Но, патриоты настроены на то, чтобы планеты колонизировала регулярная армия. Вегу такой вариант совершенно не устраивает. А раз не устраивает Вегу, то патриоты с этим ничего поделать не смогут. Единственный возможный для них вариант сократить количество затрачиваемых на войну государственных средств и завлеченных политической рекламой жертв – уничтожить сам объект конфликта. С учетом законов и правил это сделать гораздо реальней, чем заставить Вегу послать сюда войска, чтобы закончить войну за неделю. Война нужна не только для колонизации. В системе Звездных Кланов стало слишком много "отбросов", ненужных людей, которых система вынуждена поддерживать социально. Пообещав им безбедную жизнь и множество льгот по окончании войны, система все равно останется в выгоде – множеству добровольцев награда не достанется. Платят только тем, кто останется жив или ближайшему родственнику погибшего, воевавшему и оставшемуся в живых – супруги, дети, родители. Условие необходимо для инициализации корыстных побуждений. Если гибнет тот, кто ушел на заработки, ближайший родственник часто пишет заявление в добровольческий пункт, чтобы не потерять заработанное погибшим. Несмотря на условие, приманка все же очень привлекательна для малообеспеченных. Более того, война дает возможность хорошо заработать на ней коммерческим структурам. Появились даже военные аттракционы, сафари и прочие развлечения, где абсолютно ничем не рискующие участники, купившие билет, в сопровождении профессионалов охотятся на землян. Или вспомни Никса. Людей на опыты тоже похищают. Для тех, кто платит. Отмывание денег, аукционы трендов на заключение контрактов на вооружение, и прочее – война это золотое дно. Вега затянет ее насколько сможет.
Молча выслушав кошмарные новости, к чему уже почти начала привыкать, Алена сокрушенно поразилась:
– Вот значит как... – и спросила, пытаясь расставить по местам то, что у нее не сходилось, – но, ты говорила Андреду, что не Вега. Разве ради Шелиака Вега будет уничтожать золотое дно?
– Ты забываешь о Андреде, – по-багирски подняла уголки рта докторша, блаженно жмурясь, – если ему что-то надо, так или иначе, он это получит. Я сестра его жены, Веги. И тетка его сына, Веги. Если он вмешается, к примеру, связавшись с патриотами, то за Вегу вполне сойду.
– А ему это зачем-то надо? Ради тебя? Меня?
– Мм, – с улыбкой вздохнула пантера, – ради себя.
– Это как? – не понимала Алена.
– Андред терпеть не может Вегу. Ему доставляет удовольствие, походя вставлять палки в колеса системы папеньки. В клане считают отщепенцем его, а он считает ими весь клан. Собственно, с патриотами он и планирует связаться, чтобы оповестить мир о родстве наших рас. Веге пофик на это. Но, в этом случае, если за дело возьмутся патриотические масс-медиа, то и Веге не устоять.
– А старший Вега знает о настроениях младшего?
– О да, конечно.
– И зачем же тогда, ему заботиться о нем?
– Затем, что Андред носит правящую фамилию. Какая бы белая ворона ее не носила, она – неприкосновенна. К тому же, даже патриоты при всей своей ненависти к Веге, достаточно нейтрально относятся к Андреду. Если случится такое, что кому-нибудь все же удастся поднять бунт, то всегда можно поставить во главе его с виду белого пушистого Андреда. И никто, кроме меня и Фэйн, не знает о том, что старший Вега имеет какое-то особое средство для давления на того. Что бы ни случилось, так или иначе, власть все равно останется у Веги. И, так или иначе, Андред ценен для клана. Поэтому с ним будут считаться, каким бы "отщепенцем" он для них ни был.
– Значит, чтобы Земля обрела мир, все упирается только в землян? И в меня, для того, чтобы земляне не уничтожили ее сами?
– Именно так.
– Ох, как же это невыносимо сложно, – прислонилась к стене Алена.
– Вот поэтому, нечего мне мешать помогать тебе, – жестко хлестнули ее слова докторши
– Но, ты могла хотя бы предупреждать меня, – слабо возразила Алена.
– Если буду предупреждать, не будет нужного эффекта.
– Я чувствую себя куклой, – огорчилась девушка, – нужной только затем, чтобы кто-то дергал за ниточки.
– А что в этом плохого? – удивилась Мара, – без куклы у кукловода никакого представления не получится. И если у тебя нет таланта кукловода, то гордись уже тем что, благодаря каким-то невероятным инстинктам, тебе удается распознавать и отшивать непорядочных манипуляторов. Как бы тобой не вертели, ты никогда не позволишь манипулировать собой кому-то, кто с твоей помощью способен причинить кому-либо вред. Наверное, это и есть твоя кукольная сила – превращаться в железного голема, чтобы никому не навредить.
– Ты и правда думаешь, что у меня есть этот инстинкт?
– Я не просто думаю так, я в этом уверена. До тех пор, пока ты мне искренне не понравилась, все манипуляции в отношении тебя вылезали мне боком.
– Спасибо, – чуть слышно отмерла Алена от оцепенения, охватившего ее после признания Мары. Значит, они теперь все-таки подруги.
– Не за что, куколка, – задумчиво произнесла пантера, обведя указательным пальцем полуокружность у лица Алены, от лба до подбородка, заправляя ей за ухо мешающуюся на глазах прядку волос, – стараюсь я все же не ради тебя.
Алена осторожно освободилась и отправилась в прихожую.
