Текст книги "Норадреналин (СИ)"

Автор книги: Ainessi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Мод! Ты мод! – он почти взвизгнул от восторга. – Мы так много можем сделать вместе, мой милый мальчи… – пальцы Ружа сжались на горле, и он захрипел, забился. Ноги бессильно скребли по стене, пальцы хватали воздух. Руж ослабил хватку, Эрих глубоко вдохнул, с присвистом, положил свою ладонь поверх его. – Милый, милый! Не я твой враг, милый!

Другой рукой он тянулся к пистолету. Игнат уже набрал воздуха в грудь, чтобы предупредить, но вспомнил предупреждение Ружа из почти уже прошлой жизни – и промолчал.

«Если видишь что-то, что, как тебе кажется, не вижу я…»

По губам мода скользнула холодная улыбка.

– Ты сам сказал, – едва слышно прошептал он. – Я вас убью.

Эрих выдернул пистолет, неуловимым почти движением поднес его к виску Ружа – Ингат почти закричал – но вместо выстрела раздался лишь сухой щелчок. Руж засмеялся.

– Не…

– Ты действительно считал меня таким идиотом, Эрих? – алые глаза, безумная улыбка, нежность во взгляде.

«Вот за это я тебя убью», – ждал Игнат. Но Руж больше ничего не сказал.

Он просто вырвал Эриху горло. Рукой.

Достал из-за спины второй пистолет и хладнокровно разрядил обойму моду в голову, а потом перезарядил оба, вытащив первый из сведенной предсмертной судорогой руки.

– Пошли, – Игнат встрепенулся и зашагал следом, поправляя на ходу рюкзак. – Их не спасут, не успеют.

– А могли?

– Модов сложно убить, – Руж рассеянно улыбнулся, очередная дверь отъехала в сторону, выпуская их в развалины побитого былой войной города. Нет, заходили на базу они не здесь, этот дом был разрушен почти полностью, и единственным, что скрывало их от чужих взглядов, была ночь. – Очень сложно, Игнат. Особенно старых, таких как Эрих.

– Таких, как ты?

Мод бросил на него веселый взгляд и засмеялся:

– Таких, как я. Идем, надо успеть в лес до рассвета, здесь нас накроют.

========== Глава 5. Боль ==========

Душа машины сильнее стали.

(Gintama)

Чудом, не иначе, но они успели. И в лес успели, и забиться в какую-то нору, созданную словно специально для них самой природой: причудливое переплетение ветвей нескольких деревьев, растущих на дне оврага – идеальное укрытие. Возможно, Руж бы с этим не согласился и погнал Игната дальше, но не успел. Мод упал, едва они спустились туда, рухнул, как подкошенный и больше не поднимался. В лиственный шатер Игнат его уже затаскивал, подхватив под плечи и сдавленно матерясь – он был неподъемно тяжелым. Дотащил кое-как. Уложил и, немного подумав, всадил в едва бьющуюся жилку на бледной шее неведомую смесь из синего шприца. На укол мод никак не отреагировал, если не считать выступающий и будто бы тут же впитывающийся обратно холодный пот. На коже оставался грязно-бурый осадок, похожий на влажную пыль, Игнат стирал его найденной в рюкзаке тряпкой. Раз за разом стирал, а он раз за разом появлялся вновь.

Стимуляторы – понял он примерно на пятый раз, уже с трудом соображающий от усталости. Организм мода выводил продукты распада стимуляторов, вот так вот, странно и неестественно. Кажется, Игнат успел вытереть осадок еще пару раз, прежде чем тряпка выпала из разжавшихся пальцев, и он все же отрубился. Снов не было, наверное, слишком устал, проснулся разбитым. Мозаичные куски неба, видимые сквозь листву, казались грязно-серыми – не понять даже вечер или утро. Во времени он потерялся совсем. Игнат попытался подключиться к сети, но доступа по-прежнему не было: видимо блок стоял не на базе, а на нем. Поставили перед заданием? Одарила Джессика? Или это все Руж, бессознательный, болезненно бледный, редко и неглубоко дышащий?

Игнат стер густую бурую пыль непристойно грязной тряпкой, оставляющей на коже темные разводы, откинулся на ближайший ствол и прикрыл глаза. Если маячки работают, если их ищут – может придут свои. Если не работают – даст Бог, враги не найдут их первыми. Даст Бог, Руж очнется, даст Бог, они найдут путь хоть к какой-то базе Коалиции, хоть к временному лагерю.

Остается надеяться, что их не пристрелят на подходе.

Руж заскрипел зубами, сдавленно застонал, осторожно приоткрывая один глаз и снова жмурясь. Живой. Слава Богу.

– Блядь, – хрипло прошептал он, глубоко вдыхая и не торопясь выдыхать. – В рюкзаке. Вода. Дай, – он говорил отрывисто, прижимая к горлу ладонь.

Кажется, мода мутило. Если честно, Игнат даже не знал, что они и это умеют.

Протянутую бутылку Руж осушил в три глотка и улегся обратно, стянув броню и утирая выступающий пот рукавом комбеза. Ткань послушно впитывала бурую слизь, дыхание мода становилось спокойнее и ровнее. Игнат покопался в рюкзаке: там нашлось еще две бутылки. Одну он открыл, отпил половину и протянул остаток еще дрожащему моду. Тот благодарно кивнул и допил.

– Лучше? – спросил Игнат.

Мод кивнул, устало прикрыв глаза.

– Ненавижу стимуляторы. Знал бы ты, насколько я их ненавижу.

– Догадываюсь, – Игнат улыбнулся, голова была тяжелой и пустой. Ах, да, он же тоже пил тот намешанный модом коктейль! – А мне что-то поможет или только ждать?

– Голова? – Руж дождался невнятного «угу», закопался в поясную сумку и что-то достал. – Дай руку.

В тыльную сторону послушно протянутой ладони впилась короткая игла. Игнат зашипел, но миг-другой и перед глазами прояснилось, а боль и тяжесть в затылке отступили.

– Спасибо, – выдохнул он, приваливаясь к стволу снова. – Остальные шприцы можно выкидывать?

– О, ты не забыл меня уколоть? – Руж усмехнулся, неуверенно поднимаясь на локтях, покрутил головой. – Тебе спасибо тогда. Нет, не выкидывай. Красный – это стимулятор. Сука, конский, но даже мертвого поднимет. Может, пригодится, – он обреченно вздохнул и подполз поближе, оперся на тот же ствол. – Но я буду надеяться, что нет.

– С него совсем хреново будет?

– Ты даже не представляешь, – мод поморщился, прикрывая глаза.

Игнат подумал и притянул его к себе, заставляя опустить голову на плечо. Темная, словно нарисованная бровь удивленно взлетела.

– Удобно?

– Лейтенант, – совершенно не в тему начал Руж, не открывая глаз и не отвечая на вопрос, – ты помнишь, кто я?

– Модификант? Не человек? Тебя какой вариант устроит?

– Тот, в который ты веришь, – вздохнул мод, устраиваясь поудобнее, по-настоящему опираясь на него. – Игнат, ты понимаешь, что можешь сейчас приказать мне вести нас дальше? Я обязан исполнять.

– Обязан, ага, – он не смог сдержать ухмылку. – Еще что расскажешь?

– Ну, должен. Не придирайся к словам, дерзкий мальчик.

– Не еби мне голову, дурной мод, – ответил Игнат в тон, тоже закрывая глаза, и услышал тихий смех и долгий вдох.

– Алек, – невпопад произнес Руж парой минут уютной тишины спустя. – Меня зовут Алек.

– Очень приятно, Алек, – сонно ответил Игнат, и мод снова засмеялся.

Сны. Это было первым, о чем он подумал после пробуждения. Небо в просветах листвы все также невнятно серело, совершенно не отвечая на вопрос времени суток, а он смотрел в эту густую серость и думал, что со дня плена не видел снов. Не считая Летти – то единственное чудесное видение, обернувшееся почти кошмаром алых глаз и пролитой крови. Интересно, почему? Отключение от сети, по идее, на это влиять никак не должно, но, вот ведь: Игнат не мог вспомнить и ночи до их пленения без снов, блаженных и кошмарных, желанных и отвратительных. А тут – как отрезало. Все-таки сеть? Или Джессика и ее непонятные эксперименты?

– Проснулся? – голос донесся откуда-то сбоку и снизу; Игнат потянулся, разминая затекшую спину, встал.

Сумасшедший мод сосредоточенно отжимался. Броню он снял, оставшись в одном комбезе, черный панцирь неаккуратной кучей валялся поодаль, венчала это безобразие поясная сумка поверх автомата, полупустая бутылка воды и пустые блистеры от таблеток и шприцов, комки смятого небрежно пластика.

– Проснулся, – подтвердил Игнат, подходя ближе и задумчиво разглядывая бугрящиеся мышцы. Мод казался ему тощим, казался слабым. Не таким. – Зарядка?

– Я не в форме, – Руж вздохнул, перенося вес на одну руку, убрал вторую за спину и продолжил. – Развлечения покинутых нами друзей не способствуют, знаешь ли.

– Это, – Игнат кивнул на смятые упаковки, – тоже чтобы вернуться в форму?

– Это – чтобы не свалиться снова. До ближайшей базы около восьмидесяти миль, недалеко, в принципе. Но я действительно не в форме, – он сменил руку, покачнулся. – Там лежит глюкоза и вода. Жуй, пей и пойдем уже отсюда.

Соблазн присоединиться к отжиманиям был велик, размяться прямо-таки хотелось. Игнат с минуту посмотрел на то, как ровно, по счету, сгибается и разгибается рука, как раздуваются и вытягиваются мышцы, одни и те же, свое тело мод контролировал идеально – и послушно пошел жевать сладкие таблетки и запивать их безвкусной минералкой. Все равно не получится так. Он слишком человек, тогда как Руж – Алек, вспомнилось вдруг, – слишком мод.

– Почему «Руж»? – спросил он, уже помогая закапывать пустые упаковки и бутылки.

Мод рассеянно улыбнулся, не отрываясь от их увлекательнейшего занятия: вогнал нож в землю по рукоять, подцепил, вытащил, повторил.

– Мне очень сложно это объяснить, не вводя людей в состояние ступора.

– Заинтриговал, – засмеялся Игнат. – Секретная информация?

– Давно уже нет, – мод вдавил мусор в ямку, утрамбовал землю и положил сверху слой срезанной травы. – Просто слишком странная и старая история. Французам тяжело было выговорить мой позывной, они перевели.

Во французском Игнат был не силен. Единственное, что вспоминалось: Мулен Руж – классика кино и девки в претенциозных нарядах. Он даже сюжет не помнил, но, кажется, там было что-то про продажную любовь.

– Ты не обиделся?

– Обиделся? – Руж недоуменно вскинул бровь, вытер об комбез перепачканные землей и травяным соком руки и начал надевать броню.

– Ну… – ассоциативный ряд тяжело поддавался объяснению, но Игнат честно попытался. – Мулен Руж – это же про шлюх…

– Бля! – мод поперхнулся, закашлялся, а потом заржал. Громко, но так искренне, что даже не обидно. – Игнат, я не перестаю благодарить судьбу, что ты молчал, пока у меня были ребра сломаны. Я бы сдох от боли.

Игнат укоряюще на него посмотрел, но не выдержал и усмехнулся сам, закидывая на плечо рюкзак и автомат:

– Ну, я же не знал, что моды бывают такие разговорчивые.

– Как и все бляди, – Руж хихикнул, осторожно раздвигая ветки и оглядывая местность. – Поболтать и поебаться – святое же дело. Пошли, вроде чисто.

– Как мы перешли с этимологии твоего прозвища на еблю?

Мод присвистнул, кинул на него быстрый, искрящийся весельем взгляд, продолжая бесшумно красться вперед:

– Какие ты слова умные знаешь, оказывается! «Э-ти-мо-ло-ги-я»! Сто баллов, лейтенант, давайте зачетку, – Игнат тяжело вздохнул, мод фыркнул и протянул ему руку, помогая взобраться на невысокий, но крутой холм. Нести чушь он, впрочем, не перестал. – А переход на темы «ебли», по моему опыту, является закономерным итогом любых дискуссий в мужских компаниях.

– Слишком глубокая мысль.

– А чего тут думать, тут трахать надо, – Руж широко улыбнулся. – Но, возвращаясь к твоему вопросу, лейтенант, нет, я не обиделся. Хотя привыкал долго.

– Лучше «Руж» или «Алек»?

– Да, мне без разницы. Аленкой только не называй, я от этого зверею.

Игнат неожиданно представил его агрессивным и красноглазым, в национальном русском сарафане, с кокетливо повязанным платочком, нарумяненными щеками – и заржал сам. В голос, почти до слез. Руж склонил голову набок, вскидывая бровь и насмешливо щурясь, словно зная об этом образе, сложил губки бантиком, причмокнул, вызвав новый приступ смеха, и посерьезнел.

– Все. Дальше очень тихо и очень быстро. Правила те же, что и на базе. Ясно?

– Ясно.

Мод вздохнул, коротко кивнул, будто сам себе, и они пошли. Марш-бросок, как бег по пересеченной местности. Руж двигался быстро и легко, периодически замедляясь, чтобы он успевал, иногда хватал его за руку и тянул за собой на пределе скорости для Игната. Иногда мод бросался на землю за скалами или редкими тут деревьями – Игнат падал рядом и силился отдышаться. Может, он действительно видел кого-то или перестраховывался, а может, вот так вот, давал ему отдохнуть, сохраняя видимость их равенства. Игнат не спрашивал, понимал, что соврет. Он бы – соврал.

К ночи они вышли совсем в скалы, туда, где была их временная база. Захоронка, куда мод перед выходом на задание складывал шатры и остатки припасов оказалась пуста, за ними уже подчистили, но они все равно устроились на ночлег между неуютных, голых камней. Руж отошел минут на пять-десять, вернулся с рационом, бутылкой воды, фляжкой, в которой, судя по всему, булькало что-то покрепче и пачкой сигарет. Все было пыльным до одури, пахло высохшей землей и солнцем.

– У меня есть некоторые дурные привычки, – улыбнулся мод в ответ на его вопросительный взгляд и придвинул ближе к Игнату еду и воду. Прикурил.

Странный мод. Он выглядел почти так же, как в самый первый день, только слипшиеся от крови, пота и грязи волосы не золотило солнце, они вообще выглядели почти черными в неверном лунном свете. Но курил – так же. И так же смотрел вдаль пустыми невидящими глазами.

С голодухи Игнат сожрал половину рациона прежде, чем опомнился и остановился.

– А ты?

– Ешь, – Руж скривился, прикладываясь к фляге. – Мне полного-то не хватит, догонюсь вискарем. Дня два без жратвы еще должен выдержать. Вода тоже тебе, – добавил он, не дожидаясь вопроса.

Спорить Игнат не стал, но остаток рациона запаковал. На завтрак, если даже мод и правда не соблазнится. Ополовинил одну из бутылок, с интересом принюхиваясь к горьковатому и непривычному запаху табачного дыма.

– Это вкусно?

– А? – мод повернулся, выдохнул густое сероватое облачко.

– Курить – это вкусно?

– Нет, – по бледным губам скользнул призрак улыбки. – Дурная древняя привычка. Не хочу бросать. Успокаивает.

– Откуда ты их берешь только? – если он помнил правильно, последние лет пятьдесят сигареты производили исключительно на заказ. А тут вот. Армейский мод.

– Свои источники, – Руж усмехнулся, опрокинул флягу, выливая в рот остатки виски. – Спи. С утра попробуем добраться до базы и сдаться вместе с добычей.

– А ты?

– Подежурю, – тонкие губы дрогнули. – Мне не стоит спать.

Игнат растянулся на камне, соорудил из рюкзаков и сумки подобие подушки и все же спросил, не удержался:

– Почему?

Мод подарил ему еще один долгий и внимательный взгляд, но не ответил. Настаивать Игнат не стал, закрыл глаза и провалился в сон. Как ни странно, опять без сновидений.

Когда он проснулся, Руж сидел на том же камне, в той же позе и задумчиво вертел в пальцах сигарету. Земля рядом была усыпана окурками. Всю ночь он так, что ли? Мод, словно почувствовав, что он открыл глаза, – или услышав, – обернулся и слабо улыбнулся:

– Ешь, пей. Потом пойдем.

Игнат кивнул и приступил. Ровно в означенном порядке. Непочатую бутылку воды, последнюю, он сунул в рюкзак, ополовиненную вчера – допил, растягивая последние капли как можно дольше. Он уже застегивал мешок, когда на плечо легла тонкая ладонь.

– Дай стимулятор.

– Руж…

Мод упрямо мотнул головой, морщась и вздыхая:

– Давай не будем спорить, лейтенант. Просто дай мне эту красную хрень.

– Доверие? – усмехнулся Игнат, зная, что веселья в этой усмешке ни грамма. Руж, впрочем, ответил ему такой же.

– Оно самое.

Игнат смерил серого от пыли, грязи и усталости мода взглядом, вздохнул, но стимулятор отдал. Алая жидкость ярко блеснула на солнце, отразившись бликами в неожиданно темных глазах, и скрылась в поясной сумке Ружа.

– Не будешь колоть?

– Не сейчас, – мод моргнул, потер висок. – Я вменяем, поверь. Если можно будет обойтись без этой херни, добровольно травиться не планирую.

– Хорошо, – Игнат улыбнулся уже по-настоящему и застегнул рюкзак, поднимаясь. – Идем?

Руж кивнул, криво улыбаясь в ответ, и все-таки прикурил.

Сегодня мод двигался в разы медленнее, Игнат успевал за ним без проблем, иногда с трудом удерживаясь от того, чтобы не обогнать и не повести за собой. Останавливало осознание: даже калечный, даже вот такой поломанный – он все равно ориентируется здесь лучше, ведет правильнее, видит больше и дальше. Зрение Игнату усовершенствовали при редактировании генома, но дополнительных имплантов на глаза он не ставил, а у модов они предполагались по умолчанию.

«Полная перестройка организма, замена части или всех тканей на биомеханические аналоги. Материал – особь homo sapiens…» – так начинался параграф в учебнике, посвященный модификации и типам модификации человека. Составитель был прогрессивен, помимо стандартной классификации он привел еще и расширенную, долго разорялся об уникальности каждого случая. Игнат биотехнологиями не увлекался, поэтому воспроизвести главу целиком бы не смог, да и понял-то с пятого на десятое, но глядя на Ружа все чаще задумывался, что неизвестный автор был прав. Уникальный случай. Штучная работа.

Руж обернулся, словно почувствовав его взгляд. Игнат улыбнулся, губы мода начали разъезжаться в ответ, но вдруг замерли – и в следующий миг Игнат уже летел вниз, сбитый с ног, а воздух прошила пулеметная очередь. Удар о землю выбил из легких воздух, Игнат задохнулся. Мод навис сверху, часто и тяжело дыша, его висок рассекала широкая красная черта. Пулей или камнем… какая, к черту, разница?

Кровь едва сочилась, медленными, густыми, слишком темными каплями.

– Игнат, – хрипло шепнул мод, перенося вес на одну руку, как тогда, когда он механически отжимался в их норе. – Беги, Игнат. Север, полтора километра по прямой.

– А…

«Ты», – хотел закончить он, но не успел, потому что дурной мод, всадил себе иглу в основании шеи свободной рукой, и «красная хрень» в последний раз невыносимо ярко блеснула на солнце.

– Беги, – произнес Руж одними губами, прежде чем его глаза стали наливаться алым светом.

Позже Игнат не раз спрашивал себя: чего ж он не послушался? Но тогда – тогда мыслей просто не было. Просто что-то заставило его отползти и замереть за ближайшим деревом, вжавшись спиной в ствол и не видя, но слыша бой. Вздрагивая от долгих очередей, от чужих вскриков, от сухих команд. Это длилось и длилось, бесконечно долго, невозможно долго. Никакой мод, ни в каком боевом режиме не мог выжить там. Один. Против вооруженного отряда. Отряда, готового к его появлению, лишенным эффекта неожиданности – мод выжить не мог.

Руж выжил.

И его руки были по локоть в крови.

Мод шел к нему, пошатываясь, неровной и неверной походкой. Плавно и дергано одновременно. Мод шел, а Игнат видел, как толчками вытекает кровь из проломленной, вдавленной в грудь брони, но он все равно шел, а его глаза горели безумным алым.

Игнат знал, что он нападет, раньше, чем мод ускорился.

Тонкие пальцы сжались на горле, но он даже не сопротивлялся, глядя в пустые, налитые багрянцем глаза, хрипел и силился вдохнуть. Он постарался поднести шприц к окровавленной шее максимально быстро, постарался нажать на поршень, а перед глазами был Эрих с пистолетом и его заслуженная, но бесславная смерть.

Жесткие пальцы сдавили запястье, почти ломая – и бессильно разжались. Дурной мод успел ему улыбнуться, перед тем как упасть. Игнат свалился на колени рядом и хрипло, отчаянно закричал.

========== Глава 6. Доверие ==========

А в начале пути мало кто в нас верил, не правда ли?

(Квентин Тарантино)

Дорога стелилась под ноги сама, палящее солнце сожгло бы кожу до волдырей, будь он человеком, но именно в этом Алека обвинить было никак нельзя. Мод шел, щурясь скорее по привычке, изредка утирая пот и поправляя вещмешок за плечом. Редкий ветерок развевал бывшую некогда белой рубашку, бросал в лицо крошево пыли.

Идиотическая была идея, надо признать. За сопровождение Алеку было почти стыдно, но являться на фронт при полном параде и с миньонами – стыдно еще более. Правда в том, что воевать он не хотел, вдвойне не хотел командовать. Просто не нашел альтернативных вариантов, просто сначала кивал, а потом попросился сам. Отчего бы господину генерал-лейтенанту летных войск не проследовать в расположение оных войск и не принять командование на себя? Звучало настолько логично, что даже господин министр обороны и господин замминистра, серые от усталости, не стали спорить и подписали бумаги.

Он уже тогда знал, что сбежит.

До границы долетели с помпой, пересели в шикарные бронированные машины конвоя, еще два дня пути – и фронт. То, что широко известный своими капризами генерал-лейтенант выгнал адъютанта из машины никого не удивило. То, что машина пуста… Он видел их лица, когда они это обнаружили. Презабавнейшее вышло зрелище. Алек понаблюдал за поисками с безопасного расстояния и пошел дальше лишь когда конвой вернулся в город, чтобы доложить о нештатной ситуации. Полями, лесами, разрушенными городами. Он держался как можно дальше от дороги, дорога – как можно дальше от него, как и люди. Алека это устраивало.

Припасы он растянул на неделю. Когда они подошли к концу, решил, что можно бы и возвращаться к цивилизации, но осторожно. Так, чтобы не попасться патрулю, так, чтобы никто не решил проверить, что приблудный мод таскает в своем потрепанном мешке. С возвращением вышла небольшая промашка, но он пока не терял надежды.

Рев двигателя за спиной заставил его вздрогнуть.

Машина была армейской и открытой – самое то по местной погоде. Натянутый тент скрывал от солнца, открытые бока дарили прохладу. И пассажиры были армейскими: стандартную форму он узнал и улыбнулся, останавливаясь окончательно. Двигатель зарокотал ниже, сбавляя обороты, машина замедлила ход, подползла и остановилась тоже. Нашивки легиона, белозубые улыбки, удивленные взгляды.

– Привет тебе, путник, – высокопарно оскалился водитель, Алек засмеялся и поздоровался тоже. – Издалека и далеко?

– Оттуда, – он махнул рукой примерно в направлении города, – и на фронт.

– Человек? – с интересом поинтересовались из кузова.

– Мод, – сознался Алек, не задумываясь. – Заебло в штабе торчать.

Легионеры дружно заржали.

– Залезай, подбросим, – водитель снова улыбнулся, и Алек не задумываясь залез в кузов, скидывая вещмешок и растягиваясь на составленных ящиках с припасами.

Ему протянули бутылку воды, он поблагодарил, глотнул, прикрыв глаза от наслаждения, и достал пачку сигарет.

– Не против?

– Наш человек, – хмыкнул мужик с нашивками сержанта. – Угостишь?

– Да, ради Бога.

Пачка пошла по рукам, опустела и смятая полетела за борт. Курили молча, легионеры разглядывали его, а он – легионеров. Интересные встречи, интересные совпадения. Докурив, Алек отправил бычок в полет прицельным щелчком и закрыл глаза. Организм радостно ухватился за возможность отдыха, невыносимо клонило в сон.

– У нас мод сломался, – неожиданно сказал тот же сержант как бы в воздух.

– Починить? – спросил Алек рассеянно.

– Не, – сержант хохотнул. – Он совсем сломался. С концами.

– Сочувствую.

– Мы с операции. На новую базу, – продолжил мужик.

Алек заинтересованно приоткрыл один глаз:

– И?

– Никто не знает. А тут ты. Не хочешь? – сержант не договорил, но он понял и так.

Судьба. Алек улыбнулся, пальцами зачесывая волосы, потер переносицу задумчиво. Никто не знает. И не узнает. Никто не будет проверять штатного легионского мода, никто не полезет обыскивать его вещи, никто не заподозрит в нем – его. Судьба.

– Вы меня не знаете.

– Ты нас тоже. Но ты здесь, – пожал плечами сержант, и Алек улыбнулся снова.

– Окей, – просто сказал он, все еще улыбаясь.

Легионеры радостно заржали, достали откуда-то бутылку виски и – вот уж воистину чудо – еду. Алек заинтересованно принюхался, получил свой сэндвич, пластиковый стаканчик с выпивкой, чокнулся со всеми и выпал из реальности. Мир обретал долгожданное совершенство.

Знакомились нормально уже в ночи, на подъезде к базе, будучи в изрядном подпитии. Даже Алека слегка вело, а уж споить мода – это постараться надо. Стив, Уилл, Рик – «просто Рик, а не Рикард» – Антуан и Джордж. Последний – тот самый сержант, первый – водитель. Алек надеялся, что не перепутает их при свете дня, вышло бы некрасиво. Он полез за сигаретами, но вместо пачки наткнулся на хрусткий пластик. Отдернул руку, вздохнул.

– Джо? – сержант обернулся, глядя неожиданно трезво и вопросительно. – Могу я попросить об одолжении?

– Разумеется, мод-Алек, – Джордж улыбнулся. – У тебя позывной-то есть, кстати?

– Есть, – Алек снова вздохнул и вытащил из мешка непрозрачный запаянный пакет с формой. – Убери к себе, пожалуйста? А позывной… – как назло, в мутную от выпивки голову не лезло ничего кроме правды. – Рэд, – решился он.

– Рэт? Как крыса? – сержант хохотнул, убирая пакет в свой рюкзак.

Алек поморщился.

– Нет, как красный. Красный цвет.

– А! – Джордж на миг задумался. – Давай почтим родину легиона, брат? Руж тебя устроит?

– Более чем, – улыбнулся Алек французскому варианту и хлопнул сержанта по плечу. – Руж – это отлично.

На въезде их даже не проверяли. Посмеялись, что перепились по дороге, помогли разгрузиться и выделили несколько комнат. Для легионеров и их личного боевого мода.

Той ночью Алек не спал.

Следующей тоже.

Они смотрели новости каждый вечер, но ни в одном из выпусков ни слова не услышал он о пропаже героического генерал-лейтенанта. Ни единого слова. Наверное, там думали – он ушел в Либерти. Наверное, считали его предателем и не хотели это предательство обнародовать. Ложью было бы сказать, что он об этом не думал. Думал. И не ушел. Так и не смог решиться.

Наверное, это тоже судьба – воевать на чужих войнах.

Он не спал еще много дней, но уже по другой совсем причине, никак не связанной с расстроенными чувствами и глупыми страхами: легионеры готовили своего новообретенного мода к первой операции. Броня казалась тяжелой и неудобной, излишней. Автомат – громоздким и бессмысленным. Ребята ржали до слез, показывая ему все то, что мод, военный мод, должен был бы уметь, заставляли повторять до посинения, до автоматизма. Неделей спустя Стив и Джордж решили, что он готов.

Первое задание запомнилось слабо: выстрелы и бесконечная гонка. Второе чуть лучше, а на третьем – он бросил запоминать. Вернее, заставил себя вспомнить, что он, помимо прочего, еще и боевая машина. Разум посопротивлялся для приличия и согласился, так что на четвертом задании мод был уже приличным модом, а не криворуким хрен пойми кем. После него они напились, и Уилл долго выпытывал, зачем он притворялся новичком. Алек, право, не знал даже, как объяснить, что он не притворялся. Махнул рукой в какой-то момент и начал просто подливать, пока пацан не свалился крепким пьяным сном, а сам добил остатки и пошел курить на крышу.

Луна светила невыносимо ярко, напоминая о другой базе, других ночах, других людях. О любви и ненависти, боли и безумии, невменяемом счастье и глубочайшем отчаянии. Иногда, вот в такие моменты, глядя на звезды, он думал, что слишком долго жил. Слишком многое и многие остались позади, слишком туманным было будущее. Туманным и неясным.

Алая вспышка озарила этот туман тремя месяцами позже.

Он не хотел, просто так получилось. Просто одна из операций пошла наперекосяк, их встретили. Десяток модов, двое людей – все вооруженные до зубов. Ребята отстреливались, он пытался помогать в меру сил. Получалось даже. В целом все шло нормально, пока шальная пуля не пробила плечо, а он – уже откормленный и полный сил – не сорвался в боевой режим. Ужас в глазах Уилла и Стива, когда он возвращался к ним, перемазанный кровью и чем-то похуже, невозможно было передать словами. Мальчишка навел на него пистолет, руки дрожали, дуло выписывало в воздухе замысловатые восьмерки.

– Эй, – медленно произнес Алек, подняв руки в воздух и замерев, – я вменяем.

Он прекрасно знал, что глаза еще горят багрянцем, знал, что ему не поверят, не могут поверить.

– Опусти оружие, – приказал Джо.

У Алека оружия не было, а Уилл послушно вложил пистолет в кобуру. Попал не с первого раза, правда.

– Я действительно вменяем, – повторил Алек, глядя сержанту прямо в глаза.

Джордж подошел к нему вплотную, обошел со всех сторон, даже пальцем потыкал. Алек дернулся раз-другой, потом сержант попал в сочленение брони, и он заржал. Ну, щекотно стало.

– Ты в боевом, – констатировал сержант факт, с которым Алек не собирался даже спорить. – И ты нормальный, так?

– Да, – для верности он еще и кивнул, скрестил руки на груди.

– Кто ты, мод-Алек? – очень тихо спросил Джордж, и Алек опустил глаза.

На базу они не возвращались, пока из радужек не пропали даже следы красных бликов. Он ждал вопросов, но их не было. Ждал вызова к командованию, но не было и его. Думал, ребята запрут его к чертовой матери, но вместо этого они пришли к нему в комнату поздним вечером. Пришли с парой бутылок, закуской и протеиновым коктейлем.

– Тебя там подстрелили, кажется, – спокойно сказал Джордж, протягивая ему коктейль, и улыбнулся.

Алек улыбнулся в ответ и осушил стакан залпом. Из их рук он принял бы и чашу с ядом, а их будто бы не смущали странности не вполне штатного мода.

После коктейля ему налили виски, сунули в руку кривой и косой бутерброд, творение Уилла, судя по всему. Алек жевал и пил, поддерживал беседу и смеялся над шутками. Уже глубокой ночью, когда не спали лишь он, Джордж, Стив и Уилл, вопрос, которого он так боялся, повторился.

– Кто ты, Алек? – спокойно спросил Джордж, наполняя его стакан в очередной раз.

Алек дернул плечом, вздохнул, выпил.

– Открой пакет, – шепнул он вместо ответа.

Думал, сержант пойдет один, но ушли все трое, а он остался наедине с полупустой бутылкой среди безмятежно спящих тел. Они ему верили. Они не знали, что он за тварь. Они ничего не знали.

Пустой стакан полетел в стену и разбился с мелодичным звоном. Осколки осыпались на пол так невыносимо медленно…

Когда они вернулись, Алек успел убрать следы своего порыва и достать новый стакан. Стив смотрел задумчиво, Джо спокойно, Уилл восторженно.

– Рэд, – негромко произнес Джордж. – Руж. Я должен был догадаться.

Алек улыбнулся, допил виски прямо из горла и швырнул в стену бутылку.

Звон был совсем немелодичный, отвратительный, он ввинчивался прямо в мозг, разрывал голову. Алек застонал, зажимая уши, но это не помогло – звон лишь перешел в надсадный вой, а под опущенными веками замелькали разноцветные вспышки. До боли, до тошноты. Он перекатился на бок, ощущая боль во всем теле. Желудок скручивали сухие спазмы, но не было ни желчи, ни слюны. Организм не желал расставаться даже с каплей влаги, организм сходил с ума и орал об опасности, система мониторинга надрывалась и уговаривала дурного хозяина остановиться, прийти в чувство, перестать издеваться над собой.

Система сыпала ошибками, отчетами о состоянии модулей.

Алеку было просто больно.

– Ты…

Чужой голос показался оглушительно громким, он хрипло застонал, впиваясь пальцами в землю, тело прошило судорогой. Первой – не последней. Господи, когда он в последний раз издевался над собой так?