Текст книги "Sacrifice (СИ)"

Автор книги: Адриан Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Лекса оставила сумку с тепловыми камерами на полу, помогая Шоу. Она немного улыбнулась, услышав бурчание Шоу, которая никак не могла закрепить на штативе камеру. Она посветила ей фонарем, который держала в руке. Все-таки, здесь было довольно-таки темно.

–Спасибо.-Шоу повернула к ней голову.

–Пожалуйста. Любить ее не так уж и плохо.-Лекса встала с колен, пытаясь понять, что же думала Шоу по поводу своей признания и признания Рут. И она попала в точку.-Я не верю, что ты такой отморозок и сможешь пристрелить ее.

–Я знаю. Но иногда действительно хочется пристрелить ее.-Шоу усмехнулась. Черт, сейчас она действительно оттаяла и не сможет так просто убить ее. Даже в мыслях она чувствует вину и боль.

–Лучше все-таки от этого воздержаться.-Лекса посветила ей, когда та ставила на штатив вторую камеру ночного видения.

Шоу промолчала. Лекса взглянула на всех, кто был занят. Всего пять минут подготовки. Лекса действительно пыталась думать, что они просто дети, которые забавляются мистикой. Ну кто в детстве не пытался вызвать черта или Кровавую Мэри? Но сейчас все было совершенно другое.

–Все готово? Тогда начнем. Шоу, Рут, Кларк и Лекса– сядьте на углы круга. Мы с Джоном будем в центре.-Аня взяла в руки книгу, ступи в вкруг. Она выглядела сосредоточенной, довольно-таки спокойной на вид в этих ее очках.

Лекса только удобнее закрепила термокамеру на штативе так, чтобы ей все было хорошо видно, и покорно села на пол, сложив ноги по-турецки. Черт, никто из них не испытывал такого напряжения внутри, как сегодня. Но девушки взялись за руки, смотря на Джона и на Аню, которые открыли книгу.

–Не отпускайте руки, даже если вам их сломают. Терпите. Мы будем читать молитву, тоже не будем останавливаться. Возможно, что ритуал сработает, если все выйдет из под контроля и вы отпустите руки, но тогда нужно читать сначала. Поэтому, лучше не отпускать руки.-Аня обвела взглядом девушек, которые кивнули ей.-Начнем.

Голос Джона и Ани разрывал тишину, пока девушки смотрели на них. Лекса не понимала слов, никто не понимал, кроме Ани, но они давили. На психику. Очень сильно. Нестерпимо хотелось сбежать снова, но Кларк глубоко вдыхает. Всего полчаса. И все. Они уйдут отсюда. Она крепче сжимает руку Лексы и Шоу, которые также испытывали на себе силу этих слов. Голоса были слишком твердыми, громкими, уверенными.

Лекса глухо рыкнула, когда тупая боль пронзила сердце, словно внутри разорвался сосуд. Она глубоко дышит, понимая, что нужно держаться. Она уже поняла, что Шоу и Кларк искоса наблюдают за ней, чертовы врачи. Черт, сейчас это не имеет значения. Она глубоко медленно дышит, слегка прикрывая глаза. Обводит взглядом Джона и Анну, что все читали и читали. Она едва могла понять, о чем они говорят. Но эти слова отдавались той преславутой тупой болью, словно из нее что-то выталкивают. Она понимала, что остальные чувствуют тоже самое. Это немного успокаивало, как бы странно это не звучало.

Гул нарастал, и Лекса мельком взглянула на камеру, которая... отображала внутри круга фигуру, обозначенную синим оттенком. Холод. Шоу прекрасно чувствовала этот могильный холод, исходящий из центра круга. Шоу бросает взгляды на Аню и Джона, которые немного дрожат, продолжая читать с книги. Даже Лекса вздрогнула от холода, который мгновенно окутал помещение. Слишком быстро. Кожа покрылась мурашками, девушки неловко передернули плечами. Лекса уже чувствовала знакомый запах гнили и земли. Она здесь.

Прикосновение обожгло щеку своим холодом, от чего девушка дернулась. Нет, не смей касаться. Но она, похоже, знала, как можно заставить ее напрячься и в конце концов, уйти и выпустить ее. Она прекрасно знала, что Эштон не переносит чужих прикосновений. И использовала это. Но Сегодня Лекса намерена держаться до конца. Это не тот день, чтобы психовать и убегать. Но, мать ее, так хотелось...

Одежда ее матери была насквозь пропитана чем-то черным и дурно пахнущим, скорее всего, кровью. Лекса никогда не ощущала такой паники внутри, как сегодня. Когда она снова стояла перед ней во «всей красе», ухмыляясь изуродованными губами и доставая из-под обрывков одежды... топор? Девушка сильнее сжала руки девушек, которые пытались не отпускать руки. Они прекрасно знали, все они, что больше всего будет доставаться Лексе, как бывшему носителю. Связь еще была, пусть и малая, но она присутствовала.

Лекса сжала челюсти, когда Анна, чего Лекса совсем не ожидала, вдруг ранит себя топором по руке. Лекса почувствовала боль. Настоящую, рубящую боль, которая заставляла сжиматься в комок и обнять себя руками. Брюнетка часто задышала, зажмуриваясь от острой боли уже в животе, когда Анна полоснула себя острым лезвием. Держись, мать твою. Джон и Аня все громче и громче читали заклинание, Свет фонарей все чаще мерцал, камера показывала помехи, но все и так все видели. Внезапно, рядом с ними кто-то закричал:

–Ни с места, руки за голову, это полиция!– все вздрогнули, когда они повернули головы к нему, пока Джон и Аня не прекращали читать.– Я сказал, руки за голову, на пол!

Он достал пистолет, увидев Анну в центре круга. Лекса сильнее стискивает зубы, слыша в голове голос, который надеялась не слышать еще много лет назад. Он шептал. Шептал что-то на тайском языке, Лекса не понимала. Но так тянуло лечь спать... Брюнетка встрепетнулась, смотря на полицейского, который, видимо, патрулировал окрестности. Он напуган. Лекса никогда не видела кого-то настолько бледного. Ну, только, разве что труп.

Он стоял в нескольких метрах от них. Даже отсюда они видели, как дрожат в него руки и как в темноте блестят его глаза. От слепого, животного ужаса. Он направлял дуло на Анну, которая ухмыльнулась, повернувшись к нему. Внезапно, она пропала из круга. Свет перестал мигать, камеры заработали как надо. Но ее не было видно. Лекса обернулась на полицейского, который отступал назад к лестнице. Спиной вперед. Брюнетка зажмурилась, пытаясь дышать нормально. Го что-то словно раздирало ее изнутри. Она почувствовала, как теплая кровь пропитывает толстовку.

Слишком знакомое чувство. Она боролась с желанием отпустить руки, которое было словно приказ. Нет... Брюнетка сжимает дрожащие руки, пытаясь не обращать на это внимания.... Но вскрик Рут, после оглушившего хлопка выстрела послал нахер все ее самообладание. Но перед глазами все плывет, когда она понимает, что гипс на руке Рут окровавлен, а, судя по дыре, он попал точно в сплетение нервов. Твою же мать.... Все слилось в один поток звуков и картин. Смех Анны, проклятья Джона и Ани, крики Рут и полицейского, которого раздирают живьем. Но понять она могла только одно.

Круг разорвался.

========== Глава третья. ==========

Круг разорвался. Следом, словно лавина, на них обрушился громки, нечеловеческий крик. Он был словно.... черт, словно... Не знаю, как описать. Но никому бы не хотелось услышать такое... где-то рядом треснуло стекло, пока Лекса лихорадочно соображала, что же делать. Она не слышала больше слов, молитву, она слышала только чертыхания, крики, лихорадочный стук собственного сердца, от которого аж отдавало в виски острой болью.

В голове билась всего одна мысль. Бежать. Но никто из них не переживет эту ночь, если кто-то из них сбежит. Лекса хватает Аню под руку, оттаскивая в сторону полупустых стеллажей, попутно говоря остальным разделиться по двое. Он бросаются все в разные стороны, пытаясь выиграть время. Все вместе они слишком легкая добыча для Анны, которая пока закусывала полицейским.

Кларк пока в надежных руках с Джоном, так что Лекса больше волнуется за свою мать, ведь Лекса-единственная, у кого метка, скажем так, действующая. Анне нужна Лекса. Было глупо тащить Аню с собой. Но и одну ее оставить нельзя.

Аня мелко дрожала, но держалась достойно. Она не могла ни одну мысль поймать за хвост. Все мысли разбегались, стоило крикам стать громче и пронзительнее. Лекса прикрыла глаза, все еще не решаясь убрать руку с плеча матери. Это хоть немного успокаивало, насколько это вообще было возможно в данной ситуации. Так, что же делать? Нужно уйти подальше, но сейчас внутри такая темень, что это все равно, что попасть в лапы этой горгульи. Чертовы фонари, свечи, те ведь погасли сразу же после разрыва круга, не дай Бог, провалятся здесь.

Но, мать твою, это уж лучше участи быть разорванной Анной. По крайней мере, для Лексы уж точно. Девушка глубоко задумалась. Можно ведь начать заново. Но тогда ведь Анна может сконцентрироваться на ее матери. А Лекса этого ой как не хочет. А если просто убегать, они только раззадорят ее. Тем более, где они будут прятаться? Чтобы не провалиться? Лекса не знала. Тем более, пол жутко скрипучий. Прятаться тихо не выйдет, как ни крути. Тем более, Лекса не для того едва не умирала, чтобы сегодня уже отдать себя костлявой.

Брюнетка медленно встает с колен, наблюдая за Анной, которая пока наслаждается полицейским, который постепенно затихал. Она должна покончить с этим. Наблюдая сейчас за своей биологической матерью через полки в стеллаже, она уже точно знала, что не дастся ей. Только мертвой. А Лекса такой уж точно быть не собирается. Она мельком бросает взгляд на книгу, что лежала недалеко от круга, благо, хоть луна светила в разбитые пыльные окна.

–Сможешь найти Джона? Я собиралась достать книгу.-Лекса медленно и осторожно зашагала к углу, который был ближе к кругу.

–Ты с ума сошла?!– Аня зашипела.

–Мам, пожалуйста.-Лекса уже буквально взмолилась. Аня замерла. Лекса редко когда называла ее мамой, но Аня действительно знала, что является Лексе матерью во всех смыслах и без этих бумаг из центра опеки.-Нужно начать заново, дослушай меня. Ты и Джон-единственные, кто понимает эту писанину. Я заберу книгу и попытаюсь ее отвлекать. Лучше остальных не впутывать.

Аня вздохнула. У нее нет выбора. Но подвергнуть Лексу опасности? Ей пришлось согласиться. Лекса была благодарна за это. Поэтому она нашла в себе силы поцеловать мать в щеку, прислониться своим лбом к ее.– Ты же знаешь, я люблю тебя, мам. От ее рук я уж точно не умру.

Аня судорожно вдыхает, отстраняясь и отвела взгляд за полки стеллажей, пропахших сыростью и старой бумагой. Она высматривает Джона, который притаился с оружием наготове недалеко от них. Лекса прикрыла глаза, пытаясь выловить нужный момент, когда она увлечется. Медленно приближается к углу, пытаясь не слушать хрипы и хруст костей. Блядь, Лекса впервые дрожит от слепого животного ужаса, который словно змея обвивал все ее тело. Лекса зябко дернулась, высматривая из-за угла. Она увлеклась. Отлично. Лекса оценила примерное расстояние книги от нее. Метра два-три. Так, нужно быть быстрой, ей повезло, что эта часть стеллажей ее немного скрыла за грудами гнилой бумаги.

Лекса уже решительно выскальзывает из не очень надежного укрытия, осторожно приближаясь к книге. Она пыталась не смотреть на кровавое месиво, в которое превратился паренек, но по-другому не могла, ведь нужно вовремя успеть заметить атаку. В одной руке сжимает пистолет, уже снятый с предохранителя с тихим щелчком, другую уже готова была протянуть к книге, как половица под ногами предательски скрипнула. Лекса замерла, как и Аня, которая в кровавой дымке собственного разума не могла ничего слышать ранее.

Лекса рывком схватила книгу, отбрасывая ее к стеллажу, за которым была Аня, и скрывается за стеллажом, который был в нескольких шагах от нее. Он был почти весь заполненный книгами, запах гнилой и мокрой бумаги еще больше нагнетал Лексу. Анна, отрываясь от полицейского, громко захохотала. Это был жуткий звук, больше похожий на булькание и хрипы, как-будто смеется человек, у которого астма, и у него приступ. Лекса замерла, но медленно отодвигается в сторону, подальше от Анны. Она краем глаза уловила вспышку света, словно зажгли свечи, и как книга исчезла за стеллажом, утаскиваемая Аней. Хоть что-то вышло.

Брюнетка прижалась спиной к стеллажу, медленно скользя к другому углу. Она даже забыла, что у нее в руке пистолет. Она слышит, как одежда тихо шуршит, как та медленно подходит к стеллажу, за которым скрывается Лекса. Брюнетка очень надеялась, что она не чует запахи и у нее не абсолютный слух.

–Малышка Лекса хочет поиграть?-она слышит тихий шепот Анны, который точно за ее спиной через стеллаж. Брюнетка осторожно двигается дальше, осторожно ступая на пол, укрытый ковром, точнее, тем, что от него осталось. Он хоть немного, но заглушал скрип половиц.

До уха доносятся слова молитвы, от чего становится немного легче. Аня сейчас с Джоном с Кларк. Она в безопасности. До уха доносится шипение с той стороны и запах паленой кожи. Брюнетка немного замерла. Анна сейчас вне круга, и ей больно от слов молитвы. Значит, круг был средством смягчения их участи. Эштон резко останавливается, прислушиваясь к словам и пытаясь уловить ритм. Быстрый, ловкий, но различить слов она не могла. Только интонацию. Глубокий тембр голосов, женского и мужского, отдавал сталью, уверенностью и силой. Она немного приободрилась, уже решительнее ступая вперед, пока слышит сбоку от себя тоже самое, но смешанное с шипением и странным треском, словно древесина потрескивала в огне.

Грохот, и что-то горящее схватило ее за горло, дергая к стеллажу. Он легко сломался от силы удара, пока Лекса сжала зубы. падая на пол. Анна нависла над ней, она плавилась, словно воск, поэтому Лекса резко перехватила ее руку за несколько секунд до удара, и сама врезала со всей силы, пистолет выпал из рук еще при падении.

Стеллаж сбоку от них падает, и Лекса слышит, как пол под ними треснул. Секунда, и еще один треск, после холодная вода обволакивает тело Лексы и Анны. Лекса резко выныривает, никого не видя перед собой. Где Анна? Вода здесь слишком быстро нагревалась. Лекса выплевывает воду, хватаясь за деревянные подпорки пола, ведь здесь было довольно-таки глубоко. Кто-то хватает ее за шею, резко вынимая из воды словно пушинку, и бросая в перекладину, которая была уже над нормальным полом. Что-то пронзило ее насквозь, и Лекса негромко вскрикнула, видя, как их груди торчит металлический штырь. Нет, мать твою, все не так должно быть!

–Я помню, как я убивала Джерарда, дорогая.– брюнетка сжимает зубы, понимая, что теперь ей не выбраться. Она висит в полуметре от пола на штыре, который повредил легкое, постепенно опускаясь вниз, было слишком больно. Сознание ускальзывало, было слишком холодно, она уже не чувствует конечностей, облачка пара едва вырывались в воздух, пока Лекса попыталась отстраниться от столба и соскользнуть со ржавого штыря, но безуспешно.

–Теперь мы все будем вместе...– Лекса с ужасом видела ее полуулыбку на изуродованных, разорванных в клочья губах.

В сознание кто-то настойчиво пытался проникнуть, но Лекса не сможет сопротивляться долго, она слишком слаба. Господи, все то, что было перед этим, всего лишь жалкие царапины. А сейчас... Лекса словно через пелену слышала ее слова, все тело замерзало слишком быстро, Лекса уже не чувствовала свое тело, сердце замедляло свое биение слишком быстро, она едва могла услышать его. А Анна приближалась к ней.

Ее лицо все больше обезображивалось, Лекса уже запомнила на всю свою недолгую жизнь этот запах. Молитва все еще читается. Прекрасно. Лекса будет рада, если остальные останутся живы.

–Мы уйдем отсюда вместе.– к Лексе словно вернулась вся чувствительность, когда голову пронзила адская боль, которая была настолько сильна, что Лексе едва не потеряла сознание. Ее тело было словно нее ее. Она попыталась сопротивляться, пока ее же реки под чужим управлением сняли ее со штыря. Лекса даже в темноте видела, как в грязной воде отражались ярко-голубые глаза, застеленные белой пеленой.

–Упрямая девчонка.-голос был словно у нее в голове.

Лекса попыталась не дать своему телу покориться, но все ее тело горело, словно молитва сжигала ее саму, а не ее биологическую мать. Ее тело под управлением Анны легко выбралось из подвала. Ее голова повернулась к перилам на втором этаже, смотря мертвым взглядом голубых глаз на Аню и Джона, что готовились к атаке, на нее. Они уже поняли, что перед ними не Лекса, даже не смотря на ее глаза.

Кларк пыталась помогать, но ее сердце едва не вырвалось из груди, когда она услышала громкий треск, после плеск, а после тишина. Она вышла из-за стеллажей, немного дрожа, пока остальные уже стояли возле перил, готовые нападать. Неизвестность пугала больше всего, даже больше этой тишины. Кларк уже хотела спуститься помочь, как сама услышала глухой удар о пол прямо под ними. Темноволосая голова показалась им, а после сама брюнетка. Аня и Джон насторожились, но продолжили читать. Кларк, Шоу и Рут замерли. Лекса повернула голову к ним, и сердце Кларк упало в пятки, когда она увидела эти мертвые глаза. Нет, этого не может быть! Но увиденное доказывало обратное.

Кажется, треск древесины сзади них слишком неожиданный. Запах воска и горелой бумаги. Лекса уже возле них, на втором этаже, отбрасывает Рут к стене, принимаясь за Рут. Но внезапно она остановилась, схватившись за голову.. Цвет ее глаз менялся слишком быстро. Она отходит к перилам, но внезапно снова теряет контроль над своим тело, посылая в стену, уже Джона, пока остальные отходили как можно дальше, подхватывая остальных, пока Аня дрожащим голосом дочитывала молитву. Осталось все ничего. Но буквально у всех на глазах смуглая кожа, покрытая грязью, сейчас буквально сжигалась. Лекса отходит ближе к перилам, но движения такие, словно у марионетки, которая сопротивляется своему кукловоду-рваные, резкие.

Глаза сейчас разноцветные. Рана на груди уже не кровоточила, пока она схватилась за перила, часто дыша. Молитва была слишком рваной, словно она больше не сможет. Нет, осталось всего немного, Аня, ради Лексы.

–Читай, не смей останавливаться.-Лекса сжала зубы, когда внутри все загорелось в огне, а кожа стала словно вулкан, слишком горячая, кровь давно свернулась, закупоривая раны, ожоги слишком быстро обволакивали ее тело.

Но Аня не могла продолжить, ее голос срывался, но Джон подхватил. Осталось всего немного. Лекса сильнее хватается за перила, ведь все тело рвалось к ним, стремясь разорвать на куски тех, кто пытается лишить Анну дочери. «Нет, не смей! Упрямая девчонка!» Все тело словно разорвало на части, боль жгла кожу, крик Лексы был криком Анны, которая выла от безысходности. Последнее слово было добивным.

Всех отбросило друг от друга, когда Анна вырвалась из тела Лексы, вся обгоревшая и безвольная. Лекса вылетает за перила, падая на сырой пол первого этажа с глухим стуком, в глазах потемнело. Голоса всех смешивались в один сплошной гул, пока она едва слышала крик Кларк, как все поспешно спускаются вниз, как ее голову поднимают над полом, а Кларк уже действительно почти рыдала.

–Лекса, эй, слышишь меня?!-Лекса впервые слышала у своей возлюбленной такой голос. Умоляющий. Она фокусирует взгляд зеленых глаз на любимом лице, по которому действительно текли слезы.

–Да. У нас получилось?– брюнетка схватила Кларк за руку, пока та закивала, пытаясь улыбнуться. Брюнетка оперлась рукой на пол, не чувствуя уже того жара и боли.-Я люблю тебя.

Кларк прижимается к ее губам, легко целуя, пока Лекса сжимает ее рук, которая лежала на ее щеке. У них получилось! Лекса даже сначала в это не поверила! У них... Господи! Брюнетка зарывается лицом в шею Кларк, чувствуя, что все уже действительно кончено. Они выжили.

–Ты сумасшедшая.-Аня села рядом, тоже приобнимая Лексу. Брюнетка никогда не видела у нее такой взгляд. Напуганный, но счастливый. Брюнетка и ее обняла, пытаясь не сильно выпачкать о свою грязную одежду.

–Ребят, не хочу прерывать, но похоже, у нас еще одна проблема.-Джон показал взглядом на окна, за которыми даже через стену дождя было видно мигалки полицейских машин. Видимо, кто-то рядом заметил их «веселое» времяпровождение. Все переглянулись между собой хитрыми взглядами, в один, с веселыми нотками, голос заявив:

–Валим отсюда!

========== Эпилог ==========

Канун Рождества, казалось, ждали все в Лондоне. Лекса редко могла видеть город таким– радостным, даже несколько уютным. Яркий вывески не раздражали, гул наоборот успокаивал, а снежинки таяли на ее коже, заставляя чувствовать себя ребенком. Ну, Кларк именно так себя и вела– как любопытный, озорной ребенок. Даже сама Лекса с ужасом ощущала в себе порывы слепить снежок и броситься играть с детьми.

–Ты когда-нибудь пробовала снежинки на вкус?– озорной голос Кларк словно подливает масла в ее огонь ощущений.

–Ты бы еще про сосульки спросила.-Лекса по-доброму усмехается Кларк, которая легонько надула щеки, явно показывая свое недовольство. Разумеется, наигранное.

–Я серьезно!– девушка тут же улыбнулась, задирая голову и подставляя лицо игривым снежинкам, которые таяли на ее коже. Щеки залиты румянцем, сама она была одета в очень теплую, по мнению Лексы, одежду, руки давно затянуты в перчатки и покоятся в карманах зимнего пальто.

–Я тоже.– брюнетка снимает легкие перчатки с рук, вынимая руку Кларк из кармана и крепко ее сжимает, пряча в свой карман.

–Все милуетесь?– Лекса повернула голову к Рут, которая широко улыбалась, подходя к ним, пока Шоу с едва заметной улыбкой шла рядом с ней.

Кларк повернулась к ним, сразу же опустив свой взгляд на живот Рут, который увеличивался с каждым днем. Она вообще удивлена, как Шоу согласилась на эту затею, но сейчас это ее согласие,– да и что там скрывать, Шоу сама захотела этого,– пиналось в животе Рут и заставляло ее будить Самин посреди ночи. Причем, почти каждая ее просьба, нет, каждое ее требование непременно вгоняло Шоу в ступор. Вот кто в здравом уме будет есть селедку с ананасами? Или утку с яблоками в три утра?

–Ага. Как себя чувствуете?-Кларк улыбалась, глядя на девушек.

Черт, Шоу вообще не переставала улыбаться с того момента, как они сделали ЭКО, да и ворчать стала намного меньше. А что уж говорить о Рут, которая сияла как начищенный до блеска пятак? Хотя, скорее всего, в этом ее сиянии виноваты все те соки, которые в нее вливают ,Эбби и Аня на пару с Шоу? Последняя, на удивление всех, оказалась той еще наседкой, Рут иногда действительно иногда заставляла Шоу погулять с Беаром часик другой, чтобы немного расслабиться. К счастью, все обошлось без ссор и нервов.

–Пинаемся, хотим есть в час ночи. Все как обычно.-Гроувс легко засмеялась.-Думаю, лучше спрашивать это у Сэмми.– сама Самин забавно поморщилась, когда услышала это... обращение. Но возразить она не могла, во избежание ссоры и выноса мозга самой себе.

–Понятно. У меня для вас тоже есть новость.-Кларк на секунду остановилась, глубоко вдохнув. Она внезапно заволновалась.-Я беременна.

Лекса замерла, после внимательно смотря на Кларк несколько секунд. Она не ослышалась? Они три раза делали ЭКО, и наконец, вышло? Лекса широко улыбнулась, пока Рут бросилась ее обнимать, сами Шоу и Лекса немного остались в сторонке.

Поздравляю! Какой срок?– Саманта наконец отстранилась, перестав тискать смущенную девушку.

–Три недели.-девушка улыбалась.

–Думаю, их стоит оставить одних.-Шоу многозначительно взглянула на Рут, которая на удивление покорно пошла за супругой. Шоу сделала ей предложение в тот же день, когда Рут забеременела.

–Ты рада?– Гриффин смущенно взглянула на свою девушку. Лекса только улыбалась. Само выражение ее лица давало понять, что да.

–Конечно.-Лекса мягко взяла ее за руки, смотря точно в глаза. Кларк никогда не видела настолько влюбленного взгляда, это уже заставляло ее чувствовать себя принцессой.

Девушка наклонилась, мягко поцеловав ее в губы, после обняв. Она уже давно хотела кое-что сделать, сейчас ведь подходящий момент? Но Лекса собиралась сделать его подходящим. Эта весть– самый лучший подарок для Лексы. А уж как Аня будет рада... девушка тихо засмеялась, отстранившись. Сейчас, или никогда.

–Лекса?– Кларк немного удивилась.

–Я хотела сделать это сегодня.-брюнетка расстегнула внутренний карман куртки, достав оттуда небольшую коробочку.-Ты уже сделала мне подарок, я сделаю тебе свой. Кларк, мы с тобой знакомы не очень долго, но я уже полюбила тебя всем сердцем. Клянусь,-ты-самое лучшее в моей жизни. И хочу, чтобы ты была счастлива. Скажи, ты выйдешь за меня?

Кларк только резко подорвалась к ней, горячо целуя. Господи она действительно это спрашивает? Тут даже отвечать не надо!

–Да! Да-да-да, я согласна!-Кларк чуть засмеялась, когда почувствовала крепкое объятье на своей талии.-Ты могла даже не спрашивать!

Лекса опустила девушку на землю, снимая с ее руки перчатку и надевая кольцо. Черт, у нее даже слов не было, чтобы описать свои чувства на тот момент. Их было слишком много.

–Ты даже не представляешь, как я счастлива.-тихо шепнула она, прислоняясь ко лбу девушки своим лбом.

–Представляю.-Кларк улыбалась. Казалось, она едва не плачет.-А почему в канун Рождества?

–Чтобы не забыть, когда у нас годовщина.– на полном серьезе отзывается Лекса, но веселые черти в зеленых омутах выдают ее с потрохами. Кларк шутливо-строго хмурится, но после тихо смеется вместе со своей уже невестой.

–Все, ты уже пожертвовала своей свободой! От меня теперь не сбежишь, «папочка».-Кларк трогательно улыбается, уже действительно плача. Она впервые плакала от счастья.

–О, кто бы говорил.-Лекса вытирает соленые дорожки с щек Кларк, мягко улыбаясь. У нее у самой слезились глаза.

–Ну, добро пожаловать в клуб?– голос Шоу заставляет девушек обернуться к девушкам.

–Ага.-Лекса ткнула локтем Шоу в бок, ухмыльнувшись. Все весело засмеялись, даже Шоу, что было необычно, ведь она смеялась не очень часто.-Едем к маме? Они там, наверное, уже заждались.

–Едем.

И уже стоя возле ворот дома Ани, которая вышла встречать их вместе с Эбби, Джоном и Финчем, она будет думать, что сегодня– лучший день в ее жизни. Нет, лучшим днем в ее жизни был тот, когда она встретила их всех. Зайдя на порог, она будет вместе с матерью и Шоу тискать довольного Беара, после все вместе сядут за стол, как одна семья.

Каждый из них чем-то пожертвовал в тот день, когда все рухнуло, и было только два варианта– жить или умереть. Но они обрели самих себя, и свою семью, которая намного крепче их собственной. Но самое главное-они обрели друг друга.

Комментарий к Эпилог Автор просит прощения за столь долгое отсутствие. Он был заблокирован по своей собственной вине, и честно отбыл свои сорок дней Ада. Спасибо всем, кто читал и не забросил фанф.