Текст книги "Нарисованные люди"
Автор книги: Ада Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
4
Известие о серьезном заболевании Марии Евгеньевны вселило еще большее волнение, Яна была готова хоть завтра бежать в офис «Простора» и стучаться к ним в дверь с просьбами взять ее на практику. Однако разговор с Новицким еще не состоялся, девушка предприняла несколько попыток, оказавшихся в итоге неудачными, слишком занятым был гендиректор строительной фирмы. Но Ковалёва настроя не теряла, Павел Валерьевич заявлялся на бизнес-ланч почти каждый день, первый раз в жизни она ждала появления начальства, а не старательно избегала его. Вот только все чаще в голове возникали мысли, скольким она готова пожертвовать? Просто так, бездумно бросаться в догорающий дом, в надежде, что тебя не убьет тлеющей балкой – довольно безрассудно. Но что ей оставалось? Забыть обо всем, уволиться и начать новую часть жизни? Решение простое, но дастся оно не так просто.
Заняв время приготовлением завтрака для нее и Раисы Степановны, Яна и не заметила, как пролетело полтора часа. Оладьи сегодня получились воздушными и легкими, так что бабуля точно съест парочку. Старушка с улыбкой встретила утренний перекус, сегодня она была в особенно прекрасном настроении, даже несмотря на всю ерунду, которая творилась в последнее время. Ее седые волосы убраны при помощи яркого, изысканного гребешка в ракушку, а платье можно даже назвать праздничным.
– По какому поводу такой замечательный наряд с утра, Раиса Степановна? – пряча улыбку за кружкой кофе с молоком, Яна бросила взгляд на даму. Любой женщине, даже пожилой приятно, когда хвалят внешность.
– Сегодня у меня будет гостья, приедет Наталья Геннадиевна, мы с ней вместе работали в универмаге в 76-ом, – отставляя в сторону трость, она пригладила волосы на макушке.
– А, вот как, ну хорошо, приятно вам провести день, – добавила Ковалёва и поднялась из-за стола.
– Яна. У Натальи есть внук, он чуть постарше тебя. Может быть, ты успеешь с работы вернуться, когда он приедет ее забирать, и…
– Бабуль, – мягко перехватив диалог, пока он не ушел в то русло, из которого после очень сложно выбраться, девушка добавила. – Мне пока не нужен жених.
– Ох, дорогая. Откуда же ты узнаешь, когда он будет нужен, если ты ни с кем не общаешься? – резонный вопрос. Ковалёва даже задумалась на минуту над ответом и аргументацией. – Ты девочка красивая, хозяйственная. Да и мне спокойнее, если будет человек, способный тебя от бед защитить, да плечо крепкое подставить.
Яна все еще молчала. Ей самой хотелось обрести такое «плечо». Но вписанные в здравый рассудок в подростковом возрасте истории о любви не отпускали. Конечно, она уже не походила на образ юной красавицы, ждущей свою судьбу и хранящей себя для него. Ковалёва споткнулась один раз, посчитав, что прождать можно всю жизнь, и так ничего и не дождаться. И в итоге та история закончилась тем, что «нареченный» залезает в квартиру своей пожилой бабушки и ворует серебро. Она не любила Максима. Первый раз с ним случился скорее из интереса, а не желания. Первое время Яна жалела, корила себя за содеянное. Даже несмотря на ушедшие предрассудки о девственности, в голове будто сидела отличница, которой к слову, Ковалёва никогда не была: не в жизни, не в учебе. Со временем случилось принятие, принятия себя и своих поступков, но подобного первому интереса к мужчинам у Яны больше не случалось.
Время близилось к одиннадцати, пора было выходить на работу. Облачившись в удобный наряд, она снарядилась пакетом с обедом и почти вышла за дверь, как огласивший квартиру звонок заставил ее задержаться.
– О, это Наташа пришла! Я открою, милая, – Яна присела на обувной ящик и шнуровала кроссовки, пока Раиса Степановна по-хозяйски открывала дверь и встречала гостей. Приятная женщина примерно того же возраста в летней шляпке с цветком на голове вызвала невольную улыбку, а вот парень, стоящий позади нее улыбку эту с лица девушки стер. Илья заметил ее сразу. Сегодня его русая грива была еще пышнее, чем при прошлой встрече, а серо-зеленые глаза искрили смешинками. Парень прикусил верхнюю губу, вероятно, чтобы не рассмеяться. А Ковалёва была готова взорваться от таких совпадений и от того, как порой раздражала теснота знакомств в маленьких городах.
– Здравствуйте! – пока старушки миловались, рассматривая друг на друге влияние прошедших лет, Илья стер с себя признаки дуралейства и очаровательно улыбнулся Раисе Степановне, демонстрируя белые зубы и правильный прикус. Он в один шаг приблизился к старушке и приобнял ту, склонив довольно голову. – Я так рад с вами познакомиться! Меня зовут Илья Архипов.
– Какой приятный молодой человек, – комплимент в сторону мужчины от бабушки можно было услышать достаточно редко, о мужской красоте пожилая женщина вообще не говорила. За те полтора года, пока они знакомы, Яна не раз слышала о том, как различна красота двух полов. И мудростью своей бабушка делилась охотно. Ковалёва даже обрадовалась, что Илья от этой женщины комплиментов, на которые он явно рассчитывает, определенно не получит. – А я и не думала, что вы приедете и утром. Тогда есть прекрасная возможность познакомить вас с Яной.
– Да… прекрасная возможность, – повторил за Раисой Степановной Илья с напыщенно-серьезным лицом. Ковалёва едва не прыснула от подступающего смеха, настолько комичной выглядела ситуация со стороны.
– Мы уже знакомы с Ильей, – произнесла она и закинула рюкзак на плечо, пытаясь ненавязчиво потеснить людей в коридоре, чтобы вырваться наружу. Едва касаясь Натальи Геннадиевны ладонями, чтобы не сбить женщину с ног, но и успешно проскочить мимо, добавила. – А с вами я очень рада познакомиться, но мне, к сожалению, на работу надо спешить.
– Так Илюша тебя отвезет, не торопись, мы привезли торт, так что сначала можно знакомство чаем закрепить, а после уже бежать трудиться, – указывая на сетку со сладостями в руке парня, Наталья Геннадиевна похоже была счастлива такому схождению обстоятельств и пожелала познакомиться с «невестой» поближе.
– А я хотел Яну как раз позвать выпить кофе, а после отвезти до работы. Вы же не будете против, если мы убежим? – заговорщицки подмигнув девушке, парень включил свое обаяние на максимум. – Но потом… можно будет пригласить и Яну, и ее прекрасную бабушку в гости к нам на обед, правда?
– Да… – решила не отступать от намеченной траектории Яна и тоже принялась убеждать старушек. – Я смогу приготовить свои отбивные по секретному рецепту, а то сейчас вы застали меня врасплох.
– Хорошо, договорились! – хлопнув в ладоши, Наталья Геннадиевна приобняла подругу и кивнула молодежи, которая тем временем успешно скрылась за лестничным пролетом, после короткого прощания. Илья сегодня выглядел немного иначе. Светло-серая спортивная кофта плотно обтягивала мышцы парня, делая его похожим на спортсмена. О настоящей профессии Архипова Яна могла только догадываться, но это не мешало делать предположения.
Машина Ильи стояла у маленького сквера во дворе пятиэтажек. Это была вполне стандартная для этого городка модель. Иномарка серого цвета отличалась разве что особенностями наполнения и тюнинга: нестандартные диски и висящий на зеркале заднего вида оранжевый пушистый помпон привлекали внимание, но даже с этими деталями определить мужской это автомобиль или женский было сложно.
– Тебе во сколько на работе быть надо? – развеяв немного гнетущую тишину в салоне, спросил Илья. Яна незамедлительно ответила:
– В двенадцать, – они оба почти одновременно уставились на цифровую панель магнитолы, где отображалось время. Почти целый час был в их распоряжении. На машине расстояние от дома до работы можно было пересечь за какие-то семь-десять минут. Но это точно было лучше неловких посиделок с бабушкой Ильи, которая очень уж критично осматривала ее внешний вид. Девушка подняла руку и коснулась помпона, подушечки пальцев утонули в оранжевых нитках, парень почти моментально повернул голову к ней и слегка сощурился.
– Если ты мне сейчас что-нибудь про мою счастливую пампушку скажешь, я тебя укушу, – в шутливой форме, но звучало это не менее угрожающе, сказал Архипов. Яна замерла на мгновение и медленно отпустила игрушку, складывая руки себе на колени. – Да ладно тебе, шучу. Но она правда счастливая. Пристегнись, у меня появилась идея, где мы убьем время. Ты любишь мороженое?
В паре километров от дома, на все том же главном городском проспекте, в здании сталинского периода на первом арендованном этаже разместилась кофейня. Она завлекала своими стилизованными витринами прохожих, а в особенности студентов из расположенных неподалеку университетов. Во времена сессий, когда Яне удается почувствовать себя настоящей студенткой и вкусить немного суетной, но такой притягательной студенческой жизни, они с Вероникой часто проходили мимо этой кофейни. Ковалёва позволить себе особенный кофе за сотню, а то и выше не могла. А подруга уважала ее финансовое положение и уже привычно проходила мимо модного заведения. Обычно они обедали в соседней сетевой столовой, но сегодня Илья вел девушку именно в то место, которого она по объективным причинам избегала. Атмосфера внутри кофейни кричала о достатке и комфорте, у стойки баристы стояло три человека, один из которых разглядывал холодильник с мороженым. Мысленно подсчитывая грядущие убытки, Яна встала в очередь прямо за спину Архипова, тот повернулся и, взглянув на напряженное лицо девушки, спросил:
– Ты чего? Теорему Ферма доказываешь? – на таком близком расстоянии можно было заметить много деталей во внешности парня, каждый волосок в бровях, карее пятнышко в правом глазу и изгиб пухлых губ, привлекающих внимание к себе.
– Нет, просто задумалась, – отмахнувшись, Яна подняла голову на кофейный прейскурант, написанный на меловой доске, что висела над прилавком.
– Ты какое мороженое любишь? – доставая из заднего кармана бумажник, произнес Илья и сразу предупредил. – Я угощаю.
– Шоколадное, – ни сколь не расслабившись, ответила девушка.
– Шоколадное… и все? А как же там всякие то-пин-ги, штучки, шарики, звездочки?
– Эм, – промычала она, глядя на ухмыляющегося Архипова и стремительно сокращающуюся очередь. – И все. Спасибо.
Парень рассмеялся и отправил ее занимать столик. Всего лишь пара минут ему понадобилась, чтобы сделать и забрать заказ. Они разместились у широкого окна во внутренний двор, место было уютное.
– У тебя очень милая бабуля, – заявил Илья, подцепив кусочек ореха из фисташкового мороженого и накрыв его губами. Девушка улыбнулась и кивнула, с осторожностью обращаясь с длинной ложкой, которая готова была сломаться в любой момент.
– Да, у тебя тоже. Только она не моя бабуля, – и зачем она завела эту тему? Хотя было бы несправедливым скрывать все о себе, перерывая грязное белье семьи похищенной Дианы. – Я комнату снимаю у Раисы Степановны.
Парень явно не ожидал подобного поворота событий, он даже на минуту забыл о мороженом и все свое внимание обратил на девушку.
– Ты значит не местная? – Яна кивнула и коснулась салфеткой губ, стирая и намек на шоколадные следы. – А где родители?
– В соседнем городе, я с ними не общаюсь, – холодно и категорично развенчала любые предположения. Архипов, кажется, почувствовал это отторжение и хотел было что-то сказать, как его вдруг перебил чужой женский голос.
– Илья! С ума можно сойти! – русоволосая девушка с высоким пучком на голове, собирающаяся уже уходить, обратила внимание на столик у окна и узнала парня. Стакан кофе на вынос она поставила на стол между пиалами с шариками мороженого и кинулась обнимать Архипова. Тот незнакомку не узнал и находился в не меньшем удивлении, чем сидящая напротив Яна. – Илья Архипов. Модель для журнала «B&B», твои горячие снимки тогда полгорода расшевелили. Сфоткаешься со мной? Подруги от зависти попадают, когда увидят. Я тебя отмечу в Инстаграм!
С каждым словом инста-дивы брови Ковалёвой все выше летели вверх. Модель? Горячие снимки? Илья заметно смутился от нежданной встречи, даже покраснел, весь процесс фото занял пару минут, но ему он сильно наскучил. Очень скоро фанатка убежала, а Яна просто молча уставилась на собеседника.
– Что? – взвыл он и скрестил руки на груди, глядя в окно.
– Модель? Ты манекенщик? – единственное адекватное предположение, что возникло в ее голове, было рекламой брендов одежды, не об эскорте же спрашивать.
– Нет! – горячо возмутился Илья и, упираясь ладонями в стол, покачал головой. – Ну было там пару фотосессий, когда молодой был. Приглашали меня и в журнал, и в интернет.
– Ага-а! Так я со знаменитостью сижу, – рассмеялась она и шлепнула ладонями по столешнице совсем легко, как бы в подтверждение своего великого открытия.
– Да нет… нет! Я с этим завязал, – он затряс руками перед собой, отчаянно пытаясь убедить, что модельная деятельность это давно ушедшее занятие. Но Яну уже было не остановить.
– А я думаю, откуда эти замашки: помпоны, топинги, так ты не местного полета птица-а, – хохоча, Яна подняла ладони в примирительном жесте, а Илья уже тащил ее в сторону выхода. – Ты прости! Я совсем не делю профессии на мужские и женские, и все такое, но просто тебя моделью я… ну совсем не представляла.
Согнувшись пополам на тротуаре перед автомобилем Архипова, она тихонько хихикала, пытаясь прикрыть ладонями свой бесстыдно смеющийся рот. Сам Архипов стоял рядом с ней и терпеливо переносил насмешки в свой адрес.
– Извини, не обижайся! – совсем закрывая себе рот, как ребенок, двумя ладонями, она подняла голову и взглянула в лицо Илье, он улыбался, совсем немного, но улыбка была заметна. Яна заправила выпавшие из прически пряди за уши и села в машину вслед за ее хозяином. – Ну что… поехали, счастливая пампушка.
Получив-таки заслуженный щип в колено за шутки про помпон, Ковалёва, наконец, отсмеялась и просто улыбнулась. До работы парень доставил ее к назначенному времени, они попрощались уже намного теплее, чем в прошлую встречу. Поблагодарив за весело проведенное утро, Яна вышла из машины и скрылась за дверью ресторана Новицкого. Впереди ее ждала очередная попытка узнать о возможном прохождении практики, прошло несколько дней, а в своем расследовании по поиску Дианы они стояли на месте.
По слухам именно сегодня гендиректор останется в ресторане после обеда, он будет ждать сотрудников из городской администрации, и соответственно сервис должен быть идеален, отчего весь персонал с начала рабочего дня был на ушах. Обычно Новицкий приезжал раньше гостей, докучал вопросами о состоянии кухни и зала, о проведенных генеральных уборках и денежном обмене. Именно в этот период можно было остаться с ним наедине. Но Яну настолько загрузили работой, что высока была вероятность элементарно пропустить момент приезда генерального. Она натирала посуду уже в третий раз, потому как старшая видела в ней недочеты, и работу не принимала. Ковалёва мысленно возмущалась, но ничего не оставалось – приходилось перетирать бокалы и приборы. Когда ей удалось присесть второй раз за весь рабочий день, было около пяти. Новицкий должен был подъехать с минуты на минуту.
Ковалёва привела себя в порядок и поспешила в зал, все еще надеясь, что Новицкий не занят праздными разговорами, и ей удастся занять место практикантки в его офисе. А там и до сведений о Диане совсем немного. Главное – не заставить гендиректора подозревать Яну в нечестности.
Мысли рассыпались, как шарики пин-понга, она пыталась сосредоточиться, пока шла до vip-кабинета. Входя в поворот, девушка бросила взгляд вперед и едва не рухнула на пол. Она отступила на шаг в неверии тому, что видят ее глаза. Коснулась стены, поскольку боялась упасть. В дальнем конце прохода, у диванчика для гостей стояла она. Рыжие волосы убраны в нехитрую прическу, но пара волнистых локонов все же обрамляют лицо, стильный брючный костюм дополняют темные лодочки. В женских руках массивная папка и ни единого синяка, которые так врезались в память. Девушка повернулась к ней, заметила, как Яна не сводит глаз. На щеке бизнес-леди все та же родинка. Перед ней стояла пропавшая Диана Князева. Собственной персоной.
5
С оглушительным стуком захлопнув за собой дверь в уборную для гостей, Яна прижалась спиной к гладкой деревянной поверхности. Воротник форменного платья непривычно сдавливал шею. Одним рывком она попыталась освободить себя от плена ткани, вдохнуть глубже, но пуговицы крепко держались за петли, и ее усилие осталось бесполезным. Сложнее было поверить в реальность, нежели убедить себя в болезни собственного сознания. А здоровой Яна себя точно не считала. Мало кто может, оглядываясь на свое прошлое, подтвердить нормальное состояние своей психики. Не привиделось же ей? Она стояла там. Это была Диана Князева.
Ступор и шок охватили ее. Пока Ковалёва бесполезно пыталась справиться со странной реакцией организма, к жертве похищения стоявшей в коридоре с деловым видом подошел один из гостей. Они о чем-то недолго переговаривались, Диана строила сочувственное лицо и выглядела довольно убедительно. Ни единого следа от повреждений, видимых Яной на том снимке: ни синяка, ни царапины, ни одного сбитого ногтя. Исключительный макияж и яркий маникюр. Князева выглядела так, будто сошла с обложки журнала с заголовком «женщина в бизнесе». Незнакомец потрогал собеседницу за плечо в поддерживающем жесте и покинул ее. И этот короткий эпизод вселил в Яну осознание действительности происходящего. Рыжеволосая ей не мерещится, она стоит в ресторане, у кабинета их начальника, в расслабленной позе. Стоит так, будто и не была похищена, будто не прошло месяца от ее исчезновения, будто ее портреты не висели на всех столбах городских проспектов. В этот миг нервные окончания в конечностях поймали импульсы мозга, и Ковалёва трусливо убежала в гостевой туалет, закрываясь в нем от всего мира.
Металлическая ручка на закрытой двери зашевелилась, больно приминая бок Яны, которым она прильнула к барьеру. Девушка отпрыгнула от импровизированной баррикады и отошла к раковинам, делая вид, что приводит прическу в порядок. В отражении глаза ее истерично блестели, сероватый белок глазниц усыпан лопнувшими сосудами у внутреннего уголка, напряжение в голове было настолько велико, что девушка едва держалась на ногах. Она опустила взгляд на мгновение и почувствовала легкое головокружение, не ощущая того, как медленно заваливается на спину.
– Девушка! – кто-то подхватил ее, это были аккуратные, чуть теплые женские руки, которые по сравнению с ледяной кожей Яны чудились обжигающе горячими. От этой кардинальной разницы вернулось восприятие. Ковалёва открыла глаза, видя перед собой знакомые черты, и едва ли не с криком ринулась прочь от видения.
Диана испугалась не меньше нее, она в ошеломлении подняла руки, которыми только-только держала ее и показала их Яне:
– Спокойно… простите, что напугала вас, но вы едва не упали на кафельный пол, – ее приятный голос обволакивал как жидкий шелк, а глаза – серо-голубые как у матери – смотрели с искренностью и волнением. Не вымолвившая ни слова Ковалёва, прижималась кобчиком к каменной основе раковин, словно пыталась слиться со стеной.
– Вы… Диана Князева? – тихо произнесла она, все еще надеясь, что попросту могла обознаться. Или ее бедовая голова выдала желаемое за действительное.
– Да, это я, – коротко ответила рыжая и отвернулась к зеркалу, одергивая рукава голубого брючного костюма. – Я знаю, о чем вы спросите. Но вас же ищут и полиция, и волонтеры, семья сходит с ума от горя… Да. И мне грустно от того, как все обернулось. Но месяц назад я уехала сама. Хотелось просто исчезнуть с радаров, не видеть знакомых лиц, не слышать известных имен. Я уехала, и надо сказать пропасть у меня получилось, но в один миг я поняла, что нужно вернуться. Можете осудить меня, если пожелаете, на это я вам скажу: каждый когда-нибудь задумывался начать новую жизнь, выбросив последний лоскут от старой.
Это был отличный монолог. С чувством, толком и расстановкой, он был отрепетирован и заучен, обязательные паузы между смысловыми частями и немного актерской игры сделали свое дело. Все выглядело правдоподобно, но Яна не поверила ей. Не поверила сразу же, после первого предложения. Она скорее поверила, если бы Диана сказала о похищении ее инопланетянами с планеты Шелезяка, где похитители ставили над ней опыты в надувании воздушных шаров из жвачки и кормили разноцветными мармеладками, но не в эти рассказы о поиске себя и осознании неправильности поступка. Не в этой ситуации, не с доказательством в виде фотографии. Рассказ Князевой был смешон и до идиотизма банален, однако на лице Яны нет улыбки, она нахмурила брови и вцепилась в девушку взглядом.
– Это неправда, – твердо произнесла Ковалёва и приблизилась к гипотетической начальнице. – Вас похитили, я знаю.
В ту короткую секунду, когда даже самый искусный актер демонстрирует свои настоящие эмоции, в миг, когда собеседница осознала сказанное Яной, в глазах Дианы отразилось понимание, неподдельный ужас, но черты ее лица еще держали маску фривольности, ветреной молодости. Она пыталась казаться легкомысленной барышней, но чистый ум и глубокую боль нельзя было скрыть за этим пустым обличием. Страх в глазах Князевой исчез также быстро, как появился. Девушка фальшиво засмеялась и начала теребить рукава рубашки, прячущиеся под пиджаком.
– Да, я понимаю, все выглядело достаточно тягостно, многие думали, что я стала жертвой интриг или даже политических скандалов, но реальность такова – если человек хочет исчезнуть, он легко это сделает без чужой помощи и поддержки.
– Не рассказывайте мне истории, Диана, – стоило поразиться собственной наглости в голосе, но Яна продолжила напирать. – Вы бы бросили больную раком мать? Оставили ее умирать в одиночестве в холодной квартире, с мыслями о том, что дочь уехала за новой, лучшей жизнью? Избавилась от обузы?
– Откуда вы… – одними губами прошептала рыжая и посмотрела на нее так проникновенно, что у студентки сбился голос. Но не время было отступать.
– Я видела то фото, я знаю, что с вами случилось, – наконец, броня Князевой была пробита. Девушка сделала слабый шаг в сторону, пытаясь удержать тело вертикально, она смотрела на Яну с болью и отчаянием в глазах. Ее маска треснула, разошлась по швам, демонстрируя свету измученную душу, утопающую в страданиях и угрызениях совести за необходимость лгать. Диана начала крутить головой, одергивать рукава пиджака, отступать все дальше и дальше – вглубь туалетной комнаты. Ковалёва шагнула к девушке, но та отшатнулась от нее, словно прохожий от доктора в период свирепствующей чумы. Она все еще продолжала дергать себя за руки, и Яна не выдержала, постаралась поднять ее рукава, чтобы увидеть своими глазами то, что молодая женщина прятала под одеждой, от чего жертва как от воспоминаний пыталась избавиться.
– Что там? – с трудом заправляя рукава выше к локтю, пытаясь расстегнуть пуговицы на манжетах блузки, вопросила Яна. Но Диана покачала головой и сквозь рыдания промолвила:
– Ничего… н-не осталось, – она выставила свои руки перед собой, вывернув их внутренней стороной наружу, так будто Ковалёва могла увидеть уже зажившие шрамы от глубоких кровоточащих ран, но ее глазам предстала ровная кожа, кое-где тронутая солнечными веснушками и родинками. Рыжеволосая красавица и уверенная в себе бизнес-леди радикально переменилась, она упала на пол, с ее ступни слетела туфля. Девушка даже не пыталась спрятать свои слезы, она напоминала порванного плюшевого медведя, который не сидит в своей нормальной «заводской» позе из-за слетевших ниток со швов на плюшевых ногах. Яна в несколько шагов добралась до двери, щелкнула замком, изолируя их от возможной публики. Успокаивать пострадавшую девушку было бессмысленно, ей нужно было выпустить всю свою боль через слезы, но когда рыдания достигли новой ветки развития, когда стали слишком громкими, Ковалёва коснулась плеча плачущей.
– Тихо-тихо, все позади, ты в безопасности, – разбитая как фарфоровая кукла. Князева выглядела именно так, на слова Яны она отреагировала всхлипом и покачиванием головы.
– Я никогда не буду в безопасности, – шмыгнув носом, ответила рыжая и полотенцем подтерла влагу над губой. Их глаза встретились. – Они не просто так меня отпустили, я выторговала себе жизнь. И не собираюсь терять этот шанс.
– Кто они? – склонив голову так, чтобы не потерять внимание Дианы, Ковалёва задала главный вопрос. Но собеседница явно не хотела говорить, она болезненно сморщилась и попыталась подняться, надевая потерянную туфлю. – Диана! Кто это? Кто тебя похитил?
– Это не важно! – ей удалось встать на ноги и приблизится к зеркалу, по пути швырнув использованные полотенца в урну. Яна просто не могла поверить своим ушам. Она вскочила вслед за Князевой и встала по правую от нее руку, как бы ограждая от пути к двери.
– Тебя запугали? Шантажировали? Ты можешь не говорить мне, Диана, но ты обязана обратиться в полицию, они… – гортанный смех прервал ее короткий спич, но сложно было не продолжить. – Это не смешно, Диана, ты можешь пострадать снова. Они…
– Да! Я прекрасно это знаю. Смешно то, что ты веришь в полицию на том уровне, вот это по-настоящему смешно. Не знаю вообще кто ты, как узнала меня, как увидела ту фотографию, как узнала о моей матери, но ты должна прекратить это! – рыжая сорвалась на крик, она хлестко шлепнула ладонями по каменной столешнице тумбы с раковинами и взглянула на Яну через отражение, ее высокие брови хмуро сошлись. – Ты не представляешь и близко, что это. И ты не имеешь никакого права говорить мне, что я должна делать, а чего делать не должна. Я не готова снова жертвовать своей жизнью ради короткой и лживой справедливости. Я не готова жертвовать жизнью своей матери. Забудь все, что ты видела. Ни с кем не говори об этом. И не ломай то, что я с таким трудом… своей кровью и болью выторговала.
– Диана.. – Князева молча вскинула ладонь. Яна замолкла. Девушка в два счета поправила волосы, стягивая рыжие пряди крепче на затылке парой шпилек, припудрила побледневшее лицо пудрой из внутреннего кармана пиджака, обошла стоящую столбом Ковалёву и покинула уборную.
Дверь открылась вновь, являя за собой лицо Регины, она застыла, держа ручку в руке, и выдохнула с облегчением, сказав:
– Вот ты где, я тебя уже обыскалась, – проводя внутренней стороной запястья по своему лбу, Регина поманила девушку рукой. – Пошли, тебя Настя зовет, опять…
День прошел слишком быстро, она и не заметила. Никто из начальства Яне больше не попадался, Новицкий безвылазно просидел с Дианой в кабинете почти полтора часа, а после они вместе уехали из ресторана. К концу рабочего дня девушка устала настолько и от работы, и от мыслей о Князевой, что хотелось поскорее вернуться домой и рухнуть на постель, закрыть глаза и больше не вспоминать ни о ком и ни о чем. На часах половина двенадцатого. Ей не представлялось, как она дойдет до квартиры, и снова спасительницей ее оказалась Вероника, которая возвращалась из загородного дома родителей и великодушно предложила подбросить подругу до дома. Яна вышла из заведения одной из последних, однокурсница уже ждала ее, стоя у своего синего друга.
– Прости, что задерживаю, Ник, – жалобно простонала Ковалёва и кинулась в объятия Ратаевой. Они дружили с самого первого курса. Получившая высшее юридическое образование Вероника ради желания доказать родителям факт того, что с ней можно считаться, поступила на бюджет на документоведение. Специальность, конечно, жуткая и в ее случае абсолютно бессмысленная, но достижение было засчитано. В подарок от отца она получила не только хороший автомобиль, но и его улыбку. И Ника сама не была уверена, что улыбка эта демонстрировала гордость, а не «ты посмотри, куда она поступила».
– Да ладно тебе, перестань, – махнула беззаботно рукой Вероника и подняла очки с цветными линзами так, что те сыграли роль ободка, собирая от лица короткие темные пряди, тронутые на кончиках легким голубоватым отливом. В машине подруги Яну встретил приятный аромат хвои, девушка глубоко вздохнула и хотела было спросить Нику о чем-то, как вдруг заметила ее сбитые костяшки на правой руке, которой девушка обхватила руль.
