Текст книги "Нарисованные люди"
Автор книги: Ада Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Сколько уже идут поиски? – спросила та, что с серьгами.
– Уже почти месяц, Валя, – в этом голосе почти не было надежды, он и как сама женщина был надломлен. В их небольшом городке почти месяц назад пропала лишь одна Диана, и сомневаться в том, что женщины говорили именно о Князевой, не приходилось. – Все будто глухи, в полиции мне говорят, нет никаких доказательств того, что ее именно похитили. Диана молода, красивая девушка могла уехать за новой жизнью и никому ничего не говорить. Меня убеждают в том, что мое солнышко – моя дочь могла меня бросить, понимаешь?
От осознания собственной трусости стало гадко на душе, от подлости, что Яне – абсолютно чужому человеку – известна информация о пропаже девушки, а ее родной матери остается тонуть в слезах и догадках. А ведь вполне возможно, что не только Ковалёвой удалось заглянуть за ширму неизвестности, может кто-то еще знает о похищении, но из страха молчит. Собрать знания по крупицам – это тоже что решить головоломку, но одному это сделать крайне сложно. К собеседнице матери Дианы подбежала маленькая девочка, она лепетала что-то про куклу с длинными розовыми волосами и тянула женщину в сторону магазинчиков с игрушками. Подругам пришлось попрощаться, а старшая Князева не спешила уходить, она перекинула тряпичную сумку на другую руку и закрутила головой. Поддавшись порыву, Яна сделала один шаг к женщине. Их взгляды на мгновение пересеклись, девушка не могла и слова сказать, ведь эти глаза она видела на фото. Диана так похожа на маму. Женщина тем временем смутилась и поправила платок, натягивая его ниже на лоб. Еще минута, и она могла уйти, а Яна будет корить себя до конца жизни за то, что так и не поговорила с матерью Князевой. Несмотря ни на что, ей хотелось помочь.
– Здравствуйте… – произнесла едва слышно Яна, когда женщина уже была готова развернуться и уйти, забыв о странной девушке, так некультурно смотрящей прямо на нее. – Здравствуйте!
Повторив чуть громче, студентка сделала шаг вперед и ясно дала понять, к кому обращается.
– Доброе утро, – чуть удивленная энтузиазмом незнакомки мать Дианы склонила голову набок, будто пыталась узнать девичьи черты.
– Мы с вами лично не знакомы, но я знаю вашу дочь, – Ковалёва от волнения была готова грызть собственный локоть, лишь бы не сказать ничего лишнего.
– Знаете? Многие, кто подходят ко мне, а городок у нас маленький – подходят почти все знакомые, говорят нечто вроде «мы знали Диану», в прошедшем времени, будто она уже… – по лицу страдающей от горя женщины можно было понять, насколько она убита произошедшим. – Простите, я…
Яна опустила взгляд из уважения, когда из глаз собеседницы покатились круглые капли слез, которые она тут же ловила платком.
– Я понимаю, просто я хотела пожелать вам не терять надежды, ведь Диана может быть жива. Пропавшие люди возвращаются и через месяц, и через полгода, главное ждать и не…
– Откуда вы знаете Диану? – серые глаза в обрамлении красных лопнувших от нервного срыва сосудов впились в нее, женщина мигом переменилась в лице, что-то почувствовала? Кто знает. Но девушке сразу стало морально тяжело смотреть на нее прямо. Что она такого сказала, что могло спровоцировать мать похищенной на такие изменения? Взрослая женщина внимательно следила за мимикой едва знакомой девочки, которую прежде и не видела никогда. Яна постаралась как можно скорее собраться лицом и не выдать собственного страха перед возможным обнаружением своего немаленького секрета.
– Я… я работаю… работала вместе с ней, она была моим… начальством, – технически она не солгала. Князева являлась заместителем Новицкого и с точки зрения иерархии в компании была его правой рукой, а значит, располагала всеми делами своего начальника, в том числе и побочного строительному ресторанного бизнеса, где и была устроена Яна.
– Ты что-то знаешь? Ты видела Диану?! – неожиданно воскликнула женщина так громко, что некоторые из прохожих с любопытством начали оглядываться. Еще бы. Очередная горячая новость прямо из печи, кто такое пропустит? Внимание со стороны публики заметила и мама Князевой, она подхватила свою юную собеседницу под локоть и потянула ее к лестнице, ведущей на первый этаж. Ковалёва настолько потерялась в своих мыслях, что ни о каком сопротивлении и речи не шло. Они остановились у спуска на первую ступень, в пустующем проходе от лестницы в главный зал рынка, где под куполом смешались ароматы специй и сырого мяса. – Говори!
– Я не видела Диану, правда… – прошептала Яна, на предплечье пальцы женщины сжались сильнее, хотя на вид она казалась такой беззащитной. – Но…
– Ты боишься? Кто-то тебя запугал? Диана жива?! Скажи мне! Говори!
– Жива, по крайней мере, я на это надеюсь, – с выдохом произнесла Яна и опустила голову. Она дошла до самого края. Обратного пути не будет. Женщина не дышала буквально миг, как вдруг она начала рыться в своей сумке и, вытащив из нее блокнот с ручкой, быстро написала на бумаге что-то, отрывая лист и протягивая его ей.
– Это мой адрес. Приходи хоть сегодня, если ты что-то знаешь, ты поможешь нам найти ее. Не бойся, полиции я ничего не скажу. Зачем все это следователю, которому до пропажи моей дочери абсолютно плевать. Только приходи. Я вижу, ты добрая девочка. От тебя зависит, какой будет судьба моей Дианы, понимаешь? – едва ощутимым жестом Князева коснулась щеки Яны и улыбнулась ей с надеждой на лице. Ее черты посветлели, а бледность чуть разбавилась румянцем: то ли от радости, то ли от нетерпения. Она вновь перекинула сумку на другую руку и отправилась вниз по лестнице, крепко держась за перила. Ковалёва смотрела ей вслед и, наверное, именно в тот момент все решила.
Она никогда не была фаталистом, однако на подобные повороты судьбы реагировать иначе было сложно.
– Яна! Вот ты где, – тепло улыбнулась ей Раиса Степановна, довольно бодро вышагивая между сырными прилавками, держа в руке мешочек грецкого ореха. – Ты еще не взяла мяса?
Девушка тряхнула головой и посмотрела на старушку.
– Нет, бабуль, я что-то на сыр засмотрелась, – пряча в заднем кармане джинс с высокой посадкой ныне важную для себя записку, Ковалёва взяла бабушку под руку и отправилась к мясному прилавку. Сегодня к вечеру она решится на опасный поступок, расскажет обо всем матери похищенной Дианы, а там они обе попытаются найти хоть одну ниточку, ведущую к девушке. А пока нужно было выбрать: какой кусок мяса меньше напоминал ей о разбитом лице Князевой-младшей и вызывал наименее страшные ассоциации.
3
Этим августовским днем над городом не было ни единого облака. Солнце палило не щадя никого. Если в квартире работал вентилятор, и становилось немного легче, так на улице – форменное пекло. Люди пытались прятаться в тени деревьев, но температура воздуха все равно заставляла ощущать себя в закрытой теплице в середине лета. Ближе к вечеру ничего не изменилось, разве что яркий диск на небе спустился пониже и не сжигал так своими лучами. Зайдя в подъезд жилого дома, Яна наконец ощутила прохладу каменного здания. Прижиматься горячей спиной к серым бетонным стенам сомнительной чистоты она, конечно, не стала. Благо девушка не забыла нанести с утра солнцезащитный крем, иначе уже напоминала бы поджаренного на вертеле поросенка.
В записке, лежащей на дне сумочки, значился номер квартиры – пятьдесят три. Пока она поднималась на нужный этаж, трижды была готова повернуть назад и никогда в этот дом не возвращаться. Но ноги сами тянули ее к нужной двери. Стоя у нужной квартиры, Ковалёва приглаживала легкое летнее платье в мелкий цветочный принт и думала. Думала о том, как далеко все может зайти. Пока железные двери перед ней вдруг не распахнулись, толкая собой девушку. Яна едва успела устоять на ногах и выставить руки вперед, чтобы не получить еще один синяк, помимо следов на шее, оставшихся от недавней встречи с внуком Раисы Степановны.
– Оу… привет, – выглянувший из-за двери высокий молодой человек внешностью походил на типичного секс-символа для аудитории от четырнадцати до восемнадцати лет. Довольно приятное лицо, стрижка не переходящая через грань излишеств, оставляющая владельцу мужественность. Теплая кожа, тронутая солнцем, и запоминающиеся небесные глаза. Парень растянул пухловатые губы в обрамлении однодневной щетины и попытался улыбкой стереть острые углы возникшей ситуации.
– Здравствуйте, – пора бы ей научиться настраивать диалог так, чтобы в Яне с первых фраз не видели школьницу с бантиками. – Это пятьдесят третья квартира?
Картинным жестом, который она видела разве что в американских подростковых сериалах, парень поднял руку и оперся локтем о дверной проем, осматривая гостью с головы до ног.
– Ага, – лихим движением незнакомец прочесал свою пышную русую шевелюру и оставил волосы лежать так, что впору было делать снимки на обложку журнала для женщин. – Ты к кому вообще?
– Мм.. к Князевой, не знаю ее имени, к сожалению. Князева здесь живет?
Как она и ожидала, молодой человек сперва снова внимательно ее осмотрел, а потом, не отворачиваясь, вдруг прокричал:
– Теть Маш! К вам пришли! – его спортивная фигура загораживала собой почти весь проход в квартиру, и парень явно не собирался без особого разрешения хозяйки квартиры пускать незнакомку внутрь. Они играли в переглядки с минуту, пока из-за его спины не послышался уже знакомый Яне голос.
– Кто там? – женщина мягко отодвинула своего дверного караульщика в сторону и выглянула наружу, она все также была в платке, правда повязан он был иначе. Связанные на макушке хвостики создавали знакомый многим знатокам советских фильмов образ. Не хватало только красных бусин на шее. – Ох, здравствуй. Ты пришла…
Ковалёва искренне улыбнулась и поймала на себе заинтересованный взгляд сверху, парень смотрел на нее с высоты своего роста, хотя разница была не особенно значительной. Он был выше на каких-то двадцать сантиметров.
– Так, что это мы… не стой за порогом, проходи, – призывно качнув ладонью, женщина отошла с прохода и потянула за собой молодого мужчину. – Илья, поставь чайник.
– Ладно, – бросил парень и скрылся за коридорным поворотом на кухню. Это было уютное жилище, повсюду висели фотографии, обои хоть и были дешевы, но выглядели не пожелтевшими от старости, а мебель создавала приятный комплекс из всего необходимого.
– Мы с тобой так и не познакомились, меня зовут Мария Евгеньевна, можешь называть меня тетей Машей. Спасибо тебе за то, что ты все-таки пришла. Для меня даже маленькая крупица информации о дочери очень важна, – женщина, не скрывая волнения, обтерла руки об ярко-зеленый фартук с сакурой и протянула одну для знакомства.
– Меня зовут Яна, – принимая приветствие, девушка аккуратно сжала руку Марии Евгеньевны.
Князева завела гостью на кухню и усадила ее за стол. Ковалёва только успела вздохнуть, как перед ней на столе тут же оказалась корзинка со сладостями и нестандартно большая кружка чая с лесными ягодами. На периферии ее взгляда забытый всеми парень оперся о стену напротив холодильника и скрестил руки на груди, молча наблюдая. Мария Евгеньевна сложила заметно подрагивающие руки на столешнице, как только села прямо перед девушкой, и неотрывно также глядела на нее. Повисшая в воздухе тишина создала в голове Яны критические мысли: «не зря ли она пришла», «что будет после» и похожие. Начав свой рассказ с глубоко вдоха, она постаралась изложить все максимально ясно.
– На самом деле я не работала вместе с Дианой. Я администратор в ресторане ее начальника. Но я часто видела ее вместе с ним, и просто в одиночку, когда она приезжала по работе. Так что я очень хорошо ее запомнила. Несколько дней назад к нам пришли двое мужчин – один был в пиджаке, другой одет абсолютно обычно. Они попросили передать Новицкому – нашему гендиректору – конверт. Передать только лично, они повторили это несколько раз, – в голове девушки набатом звучали их голоса, по кругу, как на заезженной пластинке. «Передать». «Только лично». – Я заверила их, что все исполню в чистом виде. Как было сказано. Нас часто просили передать и книги, и подарки, даже ключи от квартир и машин, поэтому я не удивилась. Какие только посылки порой гости не оставляли. В тот день было много документов, я положила конверт на ресепшн, куда обычно кладу отчетность и все самое важное. К концу дня несданных бумаг накопилось столько, что мне пришлось взять несколько отчетов домой, чтобы успеть закончить их к следующей смене. Я взяла кипу документов и положила их в пакет. А к вечеру обнаружила между бумаг конверт. Я сразу и не вспомнила, что это за конверт, а как только открыла, поняла, кому он был предназначен. А в нем была… фотография.
Она хотела и одновременно страшилась продолжать рассказ. Как родственники Дианы отреагируют на то, что происходило дальше? Разозлятся и прогонят ее? Хотелось бы надеяться, что это был бы самый безобидный сценарий.
– Я сделала копию, – сглотнув ком застрявший в горле, она вытянула из отдела свернутый вчетверо бумажный лист и медленно начала его разворачивать. Как только показалось лицо рыжеволосой жертвы, стоящий позади Илья шумно выругался и потер лицо ладонью, а после приблизился в два шага к Марии Евгеньевне и положил ладонь ей на плечо. Мама Князевой испугалась больше от этого жеста, нежели от того, что ждало её впереди.
– Что там? Что там, девочка? – побледневшая вмиг женщина ухватилась за угол деревянного стола, прижимая к нему скатерть и, как только Яна распрямила копию фотографии, положив ее прямо перед матерью, обратила свой взор на лист бумаги с изображением Дианы. – О, милая… Моя дорогая… доченька…
Громкие всхлипы сорвались с женских губ, когда Мария поднесла образ дочери к лицу и приложила свой лоб к фотографии измученной пытками Дианы. Пряча свое лицо за бумагой, женщина дала волю эмоциям, рыдания разнеслись по всей квартире, а бумага пропиталась влагой. Взгляд Яны вновь упал на снимок и заставил содрогнуться. Окровавленный шарф стягивает шею неестественно туго, а от светлого пальто остались лишь воспоминания – грязное, где-то изорванное оно почти не скрывает обезображенное ранами и синяками тело. Старые буро-синие гематомы ютятся на стройном теле с новыми ярко-фиолетовыми. Какую боль пережила девушка сложно представить простому обывателю. А видеть все это родной матери – не приснится и в кошмаре.
– Продолжай, – положив бумажную копию снимка перед собой, так чтобы следы от соленых материнских слез высохли, женщина вновь обратила свое внимание на гостью.
– Я… сразу узнала ее. К нам несколько раз приходили оперативники, показывали ее фото, спрашивали, смотрели камеры, но ничего не нашли. А тут я нахожу ее фотографию, спустя почти месяц после пропажи. Я испугалась. Решила, что игры в следователей не для меня, и выполнила задачу, которую на меня возложили. Отдала Новицкому конверт на следующий же день, как только пришла на работу. Новицкий испугался, когда я отдала ему снимок. Он задрожал, начал спрашивать меня, рассказывала ли я кому-то. Я попыталась убедить его пойти в полицию, но он боялся, что те, кто похитил Диану, могут узнать о том, как просочилась информация. Что пострадаю и я, и весь его бизнес, потому что огласка ему точно не нужна. Как я поняла, он почти уверен в причастности к похищению его конкурентов. Он так резко отреагировал на мой вопрос об этом, что я удостоверилась в своем предположении. Он кого-то боится.
Мария Евгеньевна лишь вновь всмотрелась в фото-копию и ничего не говорила, а вот Илья запустил пальцы в волосы и легко потянул за корни, издавая протяжный звук.
– Или он просто хочет это замять. Я тебя умоляю, взрослый мужик боится кого-то? Как он вообще тогда бизнес ведет? – упираясь кулаками в собственные бока сокрытые синей футболкой, парень испытующе уставился на девушку.
– Откуда мне знать, я говорю то, что видела своими глазами! – воскликнула Яна и встретила взгляд Ильи с не меньшим вызовом, тот свел брови вместе и покачал головой.
– Так я тебе говорю. Он точно хочет замять похищение, плевать ему на Дианку, – Илья приблизился к кухонной тумбе и достал из нее кружку, плеснув воды из-под крана, сделал пару глотков, а после продолжил. – Только представь, ты матерый бизнесмен, вдруг твой зам исчезает непонятно куда, об этом трубят все СМИ, а через несколько недель тебе приносят фото, где видно, что зам-то не исчез, а ее похитили. И официанточка, работающая на тебя, начинает вопить о том, что в полицию пойдет. А тебе скоро баллотироваться в депутаты, совсем не идеальная «кредитная» история получается.
– Я администратор, – проворчала девушка на уровне инстинктов и метнула очередной взгляд на наглого родственничка Князевых.
– Да какая разница! – Илья сморщился так, будто съел кислый лимон, и развел руками. – Может вообще сам Новицкий ее и похитил.
– Какой резон ему это делать?
– А кто знает? – фыркнул он и ткнул пальцем в копию фотокарточки. – Но тот, кто это сделал, ответит за все.
Мария Евгеньевна, все это время молча наблюдающая за перепалкой ребят, расцепила руки и подвинула бумагу к себе еще ближе.
– Диана что-то говорила о долгах и проблемах «Простора», – именно так называлась строительная фирма, которой владел Новицкий единолично. – О том, что генеральный долгов нахватал, а разбираться с кредиторами приходится ей. О боже. Илья, тридцать капель корвалола сделай, пожалуйста.
– Сейчас, теть Маш, – обеспокоенный парень схватил кружку и спешно вышел из кухни. А Князева-старшая протянула руку через весь стол и раскрыла ладонь, Яна поняла ее без слов и положила свою сверху. – Спасибо тебе, Яна, и не кори себя за то, что ты отдала фото Новицкому. Ты – совсем еще молодая девочка, но уже невероятно смелая.
Примчавший Илья со стаканом в руке разбавил лекарство водой и протянул ей. Мать похищенной опустошила кружку в один присест и отодвинула ее в сторону, а после подняла руки и уже привычным жестом ниже опустила платок.
– Как нам узнать, кому именно был должен «Простор»? Диана никаких документов дома не хранила, – убирая со стола изображение дочери, хозяйка квартиры подвинула ближе к гостье корзинку вкусностей и посмотрела на Илью.
– Может связаться с Герцем? Я хоть его и терпеть не могу, но он в этом котле давно варится, – парень вытянул табуретку из-под стола и оседлал предмет мебели, пока Яна тихо потягивая чай из кружки внимательно слушала. – К тому же, я не думаю, что он откажет в помощи, все-таки они с Дианой…
– Его нет в городе уже два месяца, когда вернется – неизвестно, а делать что-то нужно уже сейчас. Да и номер его был только у нее, – хладнокровно завершила ветку развития событий с неизвестным Яне человеком. «Они с Дианой»… встречались? А Мария Евгеньевна его не любила?
– Я могу устроиться кем-нибудь в главный офис «Простора», порасспрашивать тамошних курочек, думаю, узнаю что-нибудь. Мы с Дианой родственники не близкие, так что никто и не заподозрит, – схватив из корзинки печенье, парень шумно захрустел угощением и посмотрел сперва на тетушку, а после и на саму Яну.
– Или я могу попроситься к ним на практику. Я учусь на документоведа заочно. Вакансий может и не быть, а вот практикантку возьмут, – внесла неожиданное предложение девушка и оставила наполовину наполненную чаем чашку недопитой.
– Какая практика в августе? – вскинул бровь парень, перехватывая новое печенье.
– Скажу, что с мая не прошла. Академическая задолженность.
Илья хмыкнул и повернулся к Марие, ожидая одобрения или отказа.
– Они могут тебе отказать, они вправе это сделать. Тем более, тебе не кажется слишком подозрительным после такого эпизода идти на сближение с компанией? Новицкий может подумать, что ты под него копаешь, – подперев подбородок рукой, задумчиво изрекла женщина.
– Он сам предложил мне финансовую помощь после той встречи, а тут я скажу, что помощь нужна иного рода, мне кажется, он согласится. А пока я прохожу практику, смогу что-нибудь узнать у офисных сотрудников, или даже в кабинет Дианы попасть, – Яна сама испугалась собственному бесстрашию, а Илья словно прочел ее мысли.
– Слишком опасно, – констатировал парень и вновь прочесал волосы пальцами.
– Но выхода нет! Это единственный шанс узнать что-то! – Ковалёва вцепилась в края столешницы и была готова подскочить, будто это как-то убедит собеседников.
– Я думаю, это хороший шанс, Яна, – произнесла Мария Евгеньевна. – Уж точно лучше того, что Илья предложил.
– Я поговорю с Новицким, как только он появится в ресторане, надеюсь, все получится, – с надеждой, которую хотелось передать Князевой-старшей в полной мере, произнесла девушка. Однако, женщина не выглядела воодушевленной. – Мария Евгеньевна, а Диана жила здесь? С вами?
Одной этой фразой Ковалёва вызвала в глазах опечаленной матери, утратившей ребенка, блеск предстоящих слез. Но женщина улыбнулась и кивнула.
– А можно взглянуть на ее комнату? – ответить на вопрос, зачем Яне это было нужно, не могла она сама. Да и Князева такого вопроса не задавала, она поднялась со стула и прошла в коридор, девушка поспешила за ней.
– Вон та комната с белой дверью, проходи, я подойду чуть позже.
Коснувшись круглой дверной ручки, Ковалёва повернула ее и легко толкнула дверь. Обстановка внутри не напоминала стерильно чистое нежилое пространство, казалось, будто хозяйка комнаты ушла на кухню перекусить. Вот в кресле она оставила свой джемпер, а белые тапочки на полу у входа ждут ее возвращения. Переступить порог комнаты было отчего-то сложно, но Яна это сделала. Она шла и шла, пока не остановилась в центре женской спальни. Широкая кровать застелена приятным покрывалом, а над рабочим столом на подвесных полках разместились книги: Диккенс, Достоевский, Ремарк. И снова здесь были фотографии, только немного другие. Диана с подругами, счастливая она держит высокий бокал и отчитывает последние секунды уходящего года. На другом снимке Князева была в компании мужчины. И что-то в нем заставило девушку невольно задержать дыхание и впитать каждую черту незнакомого лица. Он не был красавцем в привычном представлении, однако его черты вызывали какое-то первобытное желание изучить и постичь. На вид незнакомцу было около тридцати-тридцати двух лет. Между бровями его залегла глубокая морщина, что говорило о чрезвычайной любви мужчины хмуриться. Волосы цвета темного шоколада в классической стрижке были довольно длинными, поэтому их хозяин зачесывал пряди назад. Темные глаза глубоко залегли под широкими бровями и смотрели уверенно, так что у Яны появился румянец на щеках, тонкие губы скрывались под плотной, ухоженной бородой. Он выглядел как мужчина, не знающий поражения, решительный в делах и беспощадный к врагам, а Диана рядом с ним светилась, и именно такие пары зовут эффектными.
За разглядыванием фотографий Ковалёва и не заметила, как в комнату вошел Илья. Он свободным шагом приблизился к девушке и обратил внимание на рамку в ее руках.
– Это ее молодой человек? – затаив дыхание спросила Яна, слишком явен был интерес девушки к чужому мужчине, и кажется, Илья разгадал источник любопытства, либо же девушка стала параноиком.
– Это Григорий Герц. Тот еще козёл, но умный и расчетливый, этого у него не отнять, – максимально расслабленно произнес парень, но даже Яне был слышен скрежет зубовный и презрительный тон. – Да, они встречались, но недолго, пару месяцев.
– Так вот почему ты так его не любишь? – со смехом произнесла девушка и повернулась к собеседнику, но тот оказался неожиданно близко, так что они коснулись друг друга телами. Смутившаяся Яна сделала шаг назад и поставила рамку обратно на полку. Илья же не отводил от нее смешливого взгляда.
– Тебе сколько лет? – с нагло-широкой улыбкой был задан этот вопрос.
– Двадцать, – хладнокровно ответила Яна и скрестила руки на груди. Этот жест не ушел от внимания парня.
– Смущаешься как пятнадцатилетняя, – рассмеялся Илья и повернулся к двери, когда в комнату зашла Мария Евгеньевна. Завибрировал телефон, парень вынул устройство из кармана и отключил сигнал, а после обратился к женщине. – Теть Маш, пора лекарства принимать. Я принесу.
Также скоро как появился молодой человек из комнаты ушел. Яна посмотрела на Князеву, и ее образ по-новому отразился в сознании.
– Вы больны? – глядя на покрытую голову женщины прямо спросила девушка. Та не стала уклоняться от вопроса. Присела на кресло у комода и притянула к груди оставленный Дианой сиреневый джемпер, вдыхая его запах.
– У меня рак, и я молюсь, что доживу до дня встречи с дочерью.
