Текст книги "Не по плану (СИ)"

Автор книги: _YamYam_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

И Ким Тэхён её догадки только подтвердил.

– Он в дрова, – припечатал он коротко, пока Чимин, положив голову на раскрытую ладонь, пристально глядел на Хери. – Кризис уже миновал, но от него все ещё можно ожидать всего самого неожиданного… Как бы странно это ни звучало.

Хери ему верила. Потому что Чимин, кажется, совершенно никакого внимания не обращал ни на какой другой посторонний фактор, кроме неё самой. Он смотрел серьёзно, сидя абсолютно ровно, и даже почти не моргал, с упорством самого настоящего барана оглядывая её с ног до головы и не уставая от этого совсем. А Хери себя чувствовала едва ли не под микроскопом, и сердце, что должно было уже привыкнуть к такому количеству внимания со стороны парня, всё никак не унималось.

– Ладно, – протянула она на выдохе и судорожно облизала губы, – мне просто нужно отвести его домой, так?

– Так, – кивнул Тэхён. – Со мной он ехать отказывается, потому что я, видите ли, не его девушка.

Хери прыснула и, подойдя ближе, одну руку просунула ему под мышку, а второй обхватила плечо и потянула наверх, заставляя подняться.

– Давай, пора ехать баиньки.

– Я не настолько пьян, – серьёзно заявил Чимин, и на девушку в один момент обрушился такой сильный запах сладковатого соджу, что она едва не закашлялась. – Но если хочешь меня потискать, я не буду сопротивляться. Можешь даже воспользоваться моим состоянием. Обещаю не закатывать утром истерик, если женишься на мне.

– Он всегда такой болтливый? – прохрипела Хери, в один миг почувствовав на себе едва ли не весь вес Чимина, который на неё навалился. – И я не смогу на тебе жениться, гений.

– Тогда и моё целомудрие останется при мне, – серьёзно кивнул Чимин. – Думала, я так просто тебе дамся? А вот и нет.

Хери вздохнула, понимая, что всё, кажется, намного хуже, чем она думала прежде, и снова повернулась в сторону Тэхёна, который смотрел на них с такой нескрываемой насмешливостью, что впору было пустить в ход кулаки. Но девушка честно приказала себе держать себя в руках и не провоцировать лишний раз и Чимина, от которого, видимо, действительно можно было ожидать всего. Парень правда весьма устойчиво стоял и передвигался на своих ногах, но вместо этого предпочёл устроить свой подбородок на её плече и дышать обжигающе прямо в ухо.

– Закажешь нам такси? – попросила она, всячески игнорируя то, сколь откровенно Ким Тэхён наслаждался ситуацией.

– Он на своей, – кивнул парень на Чимина, а Хери готова была пасть на колени и, подняв руки к небу, вопросить: «За что?» – Можно, конечно, тут её оставить…

– Где у тебя ключи? – вместо этого спросила Хери, поворачиваясь в сторону самого настоящего героя вечера. Он действительно шагал ровно за ней, повиснув всем телом и руки положив на талию, однако упорно не убирал своей головы с плеча, словно бы прилипнув к нему. – Тебе страшно повезло, что у меня есть права, иначе пришлось забирать бы машину завтра утром отсюда.

Хери остановилась ненадолго, дожидаясь ответа, а парень расплылся в такой улыбке, что ей в один миг как-то сразу поплохело.

– Не надо придумывать оправданий, если хочешь пощупать меня, – заявил он, отрываясь от неё, наконец, а Тэхён рядом захохотал слишком громко. – В заднем кармане.

– Ну вот и какой нормальный человек носит ключи от машины там? – процедила сквозь зубы Хери, хмурясь. Ей в один момент вдруг стало страшно стыдно перед Чимином за то, что ему когда-то пришлось разбираться с такой же пьяной ей. – Доставай, – парень опять разулыбался, но она только категорично мотнула головой и протянула требовательно руку. – Нет, сам доставай.

Чимин вздохнул, надув губы, но послушно полез в задний карман, а потом вложил ключи в её ладонь, коротко мазнув по ней тёплыми пальцами. Хери правда хотела злиться на него, но почему-то всё раздражение слишком быстро сходило на «нет», и девушка страшно опасалась, что однажды просто не сумеет как следует ему противостоять.

Они быстро миновали пустые улицы, направляясь в сторону нужной парковки, и пока Ким Тэхён искренне, кажется, наслаждался моментом, не стесняясь хихикать, поглядывая на них, а Чимин с величайшим довольствием передвигался, вновь расположив свой подбородок на плече Хери, сама девушка мечтала только о том, с каким удовольствием завтра будет припоминать парню о случившемся, как он припоминал это так долго ей. Она очень быстро затолкала – самым натуральным образом – Чимина на переднее пассажирское сидение, захлопнула за ним дверь и, переведя дыхание, обернулась в сторону Тэхёна. Он пошатывался откровеннее своего друга, зато в глазах и вообще в целом казался много трезвее и адекватнее. По крайней мере, это не Тэхён сейчас прилип лбом к автомобильному стеклу и дышал на него, впоследствии пальцам пытаясь изобразить нечто понятное только ему одному.

– Садись тоже, – кивнула Хери на автомобиль. – Я действительно неплохо вожу.

– Не хочу мешать вам двоим, – покачал он в ответ головой, а потом улыбнулся широко и сверкнул игриво глазами: – Поняла, наконец, почему он меня с тобой знакомил, а не с той своей… Как её там?.. – махнул Тэхён рукой совершенно непередаваемо, а Хери только улыбнулась, засмущавшись в очередной раз.

– Так ты поэтому упорно приставал ко мне? – поняла она. – Чимин сказал заранее?

– Да ему и говорить ничего не надо было. Он просто стал собой.

– Стал собой? – не поняла Хери.

– Прежним собой, – улыбнулся Тэхён, слишком явно наслаждаясь её недоумением.

– Ты можешь говорить не загадками?

– Тогда всё было бы слишком просто, – фыркнул парень и, помахав ей коротко ладонью, развернулся и направился в противоположную сторону.

– Серьёзно уйдёшь вот так просто? – крикнула она ему вслед, но в ответ получила лишь ещё более продолжительное махание рукой. – Вот же ж…

Чимин снова что-то судорожно заизображал на стекле, бурно жестикулируя и привлекая её внимание, и Хери обернулась, замечая на окне абсолютно косое сердечко. Завтра он наверняка будет злиться на самого себя за то, что пальцами марал стёкла, а она смеяться над ним, искренне наслаждаясь ситуацией.

Девушка честно старалась закатить глаза и скривиться, но в итоге лишь растянула в улыбке губы и, провернув на пальце ключи, обошла машину, чтобы оказаться на водительском сидении.

– Я так скучал, – тут же заканючил Чимин, нелепо выпячивая губы и подаваясь в её сторону, но Хери только хмыкнула и поспешила пристегнуться.

– Ты только что строил из себя крутого мачо, а до этого – недотрогу, – проговорила она, глядя в зеркало заднего вида и проворачивая руль. – Теперь чей черёд?

– С тобой вечно ничего не работает, – пробурчал он обидчиво и, протянув руку, ткнул в сенсорную панель и присмотрелся, пытаясь среди сохранённых адресов в навигаторе найти свой. А у девушки сердце забилось чаще, едва она в списке увидела знакомую улицу и номер дома, в котором снимала квартиру. – Моя О Хери такая недотрога…

Чимин глянул вдруг на неё с таким жаром, что этот жар моментально оказался на её щеках, ушах, шее и в сердце. А это его «моя О Хери» и вовсе провалилась куда-то в живот – совсем не туда, куда следовало. Она моментально отвернулась и судорожно сглотнула, всеми мыслями обращаясь к одной только дороге и соглашаясь с народной мудростью, гласящей, что пьющий мужик – горе в семье. Девушка только добавила от себя, что пьющий заигрывающий мужик – горе двойное, а пьющий заигрывающий мужик, уверенный в собственной неотразимости – тройное.

Чимин проглядел на неё, взгляда не отрывая, всю дорогу, и хотя Хери всячески старалась это игнорировать, всё же должна была признать – если это была очередная его тактика, пришедшая в нетрезвый ум, то она однозначно работала. Потому что связно думать у неё никак не получалось.

Она именно поэтому едва и не вывалилась из машины, стараясь сбежать как можно скорее, и собиралась уже безразлично отправить Чимина по направлению к его дому, что совсем не выделялся среди остальных таких же габаритных особняков, как он вдруг снова навалился на неё всем телом, запутавшись вдруг в ногах, и Хери разом перестала сомневаться в том, что перед ней в очередной раз разыгрывают цирк. Она честно пообещала самой себе однажды отомстить за это со всем возможным коварством, на которое только была способна, и, приобняв Чимина за талию, согласно потащила его в нужную сторону, стараясь не обращать внимание на то, как откровенно он улыбается, не в силах, кажется, справиться с собственными эмоциями.

– Две девятки, – проговорил парень, едва только они оказались у кодового замка, и Хери послушно нажала на нужные цифры, ненадолго отпуская запястье той руки, которую Чимин закинул ей на плечо, – ещё две девятки, – кивнул он, – тринадцать и четырнадцать.

Дверь коротко пропищала, оповещая их о принятном пароле, и чуть приоткрылась, пропуская вперёд. Хери тут же последовала дальше, поражаясь тому, насколько невесомым выглядит Чимин, и насколько тяжёлый он на самом деле, и мельком оглядела совсем небольшую площадь перед домом с одним только деревом и аккуратно подстриженным газоном. Возле гаража, двери которого были чуть приоткрыты, стояла крупная чёрная машина, и Хери отчего-то не сомневалась, что та принадлежит отцу Чимина.

Они довольно быстро миновали маленький совсем сад и даже почти не зависли у самых дверей, пока Чимин искренне пытался разыскать в карманах куртки ключи от дома. И только внутри девушка смогла вздохнуть спокойно, скинув с себя действительно тяжёлое тело.

– Проходи, – расплылся в очередной дурной улыбке Чимин, когда спиной прислонился к стене и начал стягивать с себя ботинки, – и чувствуй себя, как дома.

Вот только Хери понятия не имела, как сможет чувствовать себя подобным образом в месте, которое по размерам было наверняка больше пяти её квартир. Когда родители были живы, у них всех – дружной и тёплой семьи О – тоже был большой и полный любви дом, но вот только и он не казался таким огромным.

– А твои родители? – обернулась она коротко к Чимину, стягивая с шеи шарф и расстёгивая на груди куртку.

– Хочешь остаться со мной наедине? – дёрнул парень в ответ бровями и, слишком быстро подавшись вперёд, обхватил её руками, плотно прижавшись к спине. – У них были какие-то дела сегодня вечером, так что мы действительно одни.

Хери судорожно выдохнула, не понимая саму себя, и вцепилась пальцами в запястья Чимина, хотя и не пытаясь оторвать его руки от себя. Она чувствовала себя странно, потому что прежде испытывала одно только отвращение к пьяным людям, если не была, конечно, пьяна сама. Выпивший брат раздражал невероятно, становясь настолько любвеобильным, что его хотелось огреть чем-нибудь тяжёлым, а нетрезвые парни, толпы которых встречались на подработках, бесили так сильно, что приходилось прикладывать все силы, чтобы оставаться в способности продолжать улыбаться и быть милой с ними. Но с Чимином всё было совсем иначе. От него действительно пахло алкоголем, и он действительно был невыносим, но что-то внутри мешало относиться к нему так, как ко всем остальным. Это «что-то» заставляло лишь глядеть на него с улыбкой и призывать все силы, пытаясь оставаться грозной, чтобы не давать ему лишний раз спуску.

– Эй, Хери, – вдруг раздалось в самое её ухо, и она невольно вздрогнула, – а давай сегодня спать вместе?

– С ума сошёл? – прыснула она, хотя и мысли, и всё тело уже отозвались на подобное предложение слишком явно. – Ты родителей хочешь с ума свести?

– Не-а, – ответил Чимин, сильнее сжимая руки вокруг неё. – Я только тебя хочу.

Хери подумала тогда, что это точно воздаяние. За одно только то, что она додумалась несколько месяцев назад позвонить вдруг Чимину, когда выпивала с однокурсниками.

Комментарий к Воздаяние

Всегда очень жду ваших мнений и отзывов :)

========== Поступки и последствия ==========

Комната Чимина была действительно большой, а ещё светлой и тёплой даже несмотря на сгустившуюся за окном темноту позднего совсем вечера. К ней прилегала гардеробная, кажущаяся действительно огромной даже издалека, и ванная комната, из-за двери которой раздавался сейчас характерный звук льющейся воды, смущающий больше всего остального.

Хери снова потянула вниз объёмный шарф, высвобождая шею, и обмахнула его кончиком лицо. Жарко было просто невыносимо, но снимать куртку девушка себе запретила, изо всех сил соответствуя тем условиям компромисса, к которым они с Чимином пришли около пятнадцати минут назад почти у самых входных дверей. Хери почти без лишних пререканий согласилась с тем, что должна вернуть должок и со всей возможной ответственностью проследить за тем, чтобы парень уснул хорошо и крепко, после чего со спокойной совестью могла вызвать такси и уехать домой. Чимин, конечно же, был категорически против, но идти на ещё большие уступки и себе, и ему Хери не собиралась.

Она вздохнула – в двухсотый, кажется, раз за всего десять минут – и снова покосилась на аккуратные ряды книжных шкафов, в которых помимо учебной литературы стояли ещё томики японской манги и старые DVD-диски. Хери вмиг представила, как старшеклассник Пак Чимин плюхался с разбегу на двуспальную кровать с синим покрывалом, не снимая с себя формы, но ослабляя галстук, откидывал в сторону рюкзак и очки – она отчего-то была уверена, что те обязаны были быть – и едва лицом не влезал в чёрно-белые рисунки на страницах манги. Ей вдруг стало как-то обидно, что Ким Тэхён знал его таким, а вот она – совсем нет.

У него в комнате было жутко чисто – слишком подозрительно и удивительно для парня. Хери помнила, что у брата всегда была одна лишь куча мусора вместе с грязными вещами и упаковками от съеденных полуфабрикатов. Но у Чимина бардак касался только рабочего стола, на котором стоял спящий ноутбук, и кровати, видимо, не заправленной в спешке с утра. Хери было неловко смотреть на неё, и она сразу отводила взгляд, понимая, что именно её смущает, а ещё искренне пыталась сконцентрироваться на чём-нибудь ещё. Однако звук льющейся в ванной воды и понимание того, что там, за дверью, пытается привести себя хоть в какое-то чувство Чимин, совсем не помогало, лишь будоража сильнее мысли и заставляя вскипать кровь. Хери коротко покачала головой, отгоняя от себя всё то лишнее и ненужное, что парень собственноручно вложил в её голову своими словами и действиями, и двинулась в сторону стола, заваленного бумагами. Она подумала тогда, что обязательно отвернётся и найдёт любой другой объект для внимания, если поймёт вдруг, что нос свой суёт туда, куда не следует, и взяла в руки пару листов.

Света в комнате почти не было – торшер рядом с кроватью наверняка предназначался не для того, чтобы видеть всё отлично и замечательно, и Хери чуть прищурилась, пытаясь разглядеть написанное. А потом, едва это получилось, улыбнулась коротко и потянулась к другим бумагам. Их было великое множество, и все – с одними только комментариями законов, со списками поправок и официальных толкований. Кое-что было обведено маркерами разных цветов, кое-где стояли то вопросительные, то восклицательные знаки и значилось короткое «уточнить у папы» или «найти больше». Пак Чимин действительно все силы прикладывал к тому, что быть первым, а ещё больше – к тому, чтобы стать лучшим. Первым среди первых. Его, кажется, искренне интересовал закон, но куда больше – судя по пометкам – пути его обхода. Хери знала теперь благодаря Ким Сокджину, что Чимин метит в адвокаты, но понимала так же, что и госслужащий наверняка вышел бы из него просто потрясающий.

Совсем не такой, как из неё.

Хери интересовала социология, интересовало право как само социальное явление, ей нравилась теория, кажется, любой науки и даже – иногда – непростой философии. Она отлично знала родной язык и так же хорошо разбирались в литературе, мечтая когда-то давно преподавать именно её. И теперь, смотря в заметки Чимина, поняла вдруг, что наверняка была бы столь же усердна, занимаясь тем, что ей действительно нравится и что интересно просто невероятно.

Хери не сразу поняла, действительно глубоко задумавшись, что что-то словно было не так. Она положила на место листы, прислушиваясь к собственным ощущениям, и осознала, что вода в ванной стихла. Однако всё равно страшно напугалась, когда о её висок разбилось шепчущее «Бу!», а следом за ним – довольное тихое хихиканье.

– В могилу решил меня свести? – нахмурилась Хери, резко обернувшись, да так и замерла, не заметив на торсе Чимина ничего, кроме висящего на шее полотенца. Она сощурилась, стараясь сглотнуть как можно более незаметно, и сделала короткий шаг назад, отступая к столу. – Или соблазнить?

Парень прятал руки в карманах свободных штанов и выглядел показательно расслабленно, взирая на неё сверху вниз. У него с мокрых волос до сих пор ещё капала вода, стекая вниз по крепкому телу, а полотенце столь провокационно висело на шее, скрывая лишь часть груди, что сомневаться в том, что это – открытая игра, совсем не приходилось.

– Одно другому не мешает, – улыбнулся Чимин, делая шаг вслед за ней, и Хери ладонями вцепилась в край стола, понимая, что имеет все шансы сдаться без боя.

– Слушай, – протянула она со вздохом и подняла взгляд, тут же встречаясь с блестящими в полумраке тёмными и действительно чарующими глазами, – мы же договаривались, что я просто пожелаю тебе сладких снов.

Чимин протянул руку и положил её на щеку, тут же заставляя пол под ногами заходить ходуном, а весь воздух по волшебству испариться из лёгких. Он средним пальцем коснулся чувствительного места прямо за мочкой уха, а большим прочертил тонкую дорожку по скуле и опустился к самому уголку её рта, касаясь мягко и совсем ненавязчиво. А у Хери от одного только этого заполыхало перед глазами красным цветом.

Она судорожно выдохнула, когда он приблизился к её лицу, и совершенно невольно опустила взгляд на губы Чимина. Девушка была уверена, что с недавних пор у неё на них самый настоящий фетиш, потому что ничто более не казалось таким привлекательным, как мягкие и чертовски умелые губы её парня.

– Одно другому не мешает, – повторил Чимин, ладонью поднырнув под её свитер, надетый под курткой, и пустив искры по всему телу, холодной ладонью соприкоснувшись с горячей кожей. – Тем более, от меня больше не пахнет так отвратительно.

Он тут же подался вперёд, коротко проехавшись большим пальцем по её губам, заставляя их приоткрыть, и ухватился за подбородок, крепко сжимая его в своих пальцах. Чимин прижался к ней изо всех сил, самым натуральным образом вжав в стол за её спиной, и ладонью плавно повёл вверх под её кофтой, поднимаясь по рёбрам. Он всегда целовал сильно, заполняя собой всё пространство вокруг, заставляя мир сужаться до крошечных размеров, которые включали в себя только его одного, но касался при этом мягко, почти нежно, совмещая в себе такое по сути несовместимое, что это сводило с ума, заставляя то умирать, то возрождаться в его руках.

Хери понимала, что Чимин был прав – от него не пахло больше алкоголем, о чём она напрямую заявила ему внизу, пытаясь избежать губ, которые нашли в итоге её щёку и поцеловали звонко и с характерным «чмок!» Хери чувствовала лишь приятный запах геля для душа – чисто мужского и всегда сильно и резко пахнущего, но кажущегося несмотря на это действительно вкусным, а на своих губах и во рту ощущала самую обычную мятную пасту, которая холодила как-то особенно приятно. И всё же Чимин был по-прежнему пьян – это отрицать было совершенно невозможно – и девушка все свои возможные силы приложила, чтобы, уперевшись ладонями в его плечи, разорвать поцелуй, подавшись слегка назад. Но парень тут же наклонился следом и снова, мазнув коротко языком по её верхней губе, ухватил её в плен своих – таких пухлых и мятно-сладких, что отдаться всему и без остатка захотелось почти невыносимо.

Хери позволила себе ответить лишь на несколько секунд, сжав в пальцах чужие крепкие плечи, на которых под кожей бугрились такие приятные, но не огромные в своей отвратительности мышцы, что отрываться не хотелось совсем. Но она всё же разорвала вновь поцелуй и, во избежание повторения провала, подняла ладонь и разделила их губы, в тот же момент почувствовав, как горячо Чимин выдохнул в самые её пальцы.

Он распахнул глаза, продолжая прислоняться губами к её руке, и обжёг таким взглядом, что пожар, который сразу же разгорелся внутри неё, потушить стало почти невозможно. Парень наклонил медленно голову, не разрывая зрительного контакта между ними, а потом приоткрыл вдруг рот и слегка прикусил подушечку её указательного пальца, заставив внутри сломаться всю оборону, которую только могла предложить Хери. Она покраснела, кажется, ещё больше, а потом и вовсе захотела провалиться сквозь землю и проклясть себя за то, что не развернулась и не уехала ещё в самом начале. Потому что Чимин потянулся и носом уткнулся в самую её шею. Вторая его ладонь в ту же секунду тоже оказалась на её талии и, коротко сжав, вместе с первой заскользила вверх снова, пересчитывая все рёбра Хери и очерчивая пальцами её позвоночник.

Он вдохнул в себя воздух слишком громко и откровенно, заставив девушку порадоваться тому, что от неё пахнет духами, а не каким-нибудь рисом с кимчи, которое привезла Сумин и которое Хери ела вот уже почти целую неделю. Чимин носом провёл вверх по её шее, словно бы самым натуральным образом ластясь и достигая её уха, а потом прошептал, слишком горячим дыханием обжигая ставшую чувствительной из-за него самого кожу:

– Пожалуйста, Хери, – он снова ладонями заскользил по её телу, кончиками пальцев одновременно с этим изображая на её спине нечто неизведанное, – ты очень нужна мне.

Он губами коснулся её кожи под самой мочкой, вжимаясь в ставшее слишком податливым тело с самым настоящим отчаянием, а Хери лишь судорожно выдохнула, вцепившись в его плечи. Парень вил из неё верёвки – абсолютно нагло и не стесняясь, находясь при этом в нетрезвом состоянии, – а она не могла ему противостоять как следует, находясь в твёрдой памяти.

– Ты пьян, – промямлила она из последних сил, когда он мокрыми поцелуями спустился вниз по её шее, заставляя дрожать.

– Всегда, когда с тобой, – так же невнятно ответил Чимин.

– Как пошло.

– Прости, – хмыкнул он, возвращаясь к её лицу и совсем вскользь касаясь её губ своими, – в голову идёт лишь банальщина, – а затем вновь завладел её поцелуем полностью и без остатка.

Хери потянулась в ответ совершенно невольно, обнимая его шею ладонями, скользя по ней мягко и нежно – словно бы в противовес тому, как сильно и глубоко целовал её Чимин, пытаясь как будто бы стать самым настоящим одним целым. Девушка подумала тогда, что наверняка опьянела от него самого, потому что никак иначе не могла объяснить собственную податливость и силу ответности переполнявших её чувств. Чимин вдруг потянул её на себя, заставляя оторваться от стола, и, не разрывая поцелуя ни на одно короткое мгновение и даже дышать ей не позволяя лишний раз, повёл за собой, заставляя следовать ровно в ногу за ним и позволять направлять себя руками, что покоились на её теле, доведённом едва ли не до температуры кипения.

Хери сама не поняла, как оказалась вдруг на кровати, как провалилась в страшно мягкий матрац и словно бы утонула в запахе, названия которому не знала. Всё просто пахло Пак Чимином – его туалетной водой, его гелем для душа и шампунем, наверняка пеной для бритья и даже чернилами из чёрной гелевой ручки, которые он просто обожал. Но было ещё что-то – что-то неясное, почти неосязаемое, но очень важное, без чего Чимин не пах бы так, как Чимин.

Но вот только Хери не хотелось думать, не хотелось решать задачки в своей голове, коих и без того в последнее время стало там слишком много. Ей хотелось лишь чувствовать и быть ещё ближе, наплевав на все обстоятельства и голос разума, который вопил где-то слишком глубоко в подсознании: «Не так всё должно быть, не так!» Хери не слушала его, потому что Чимина хотелось слушать больше: то, как он дышал громко и хрипло в самый её рот, как скрипел мягко кроватью, наваливаясь на руку прямо рядом с её головой, как почти шумел его обнажённый торс, проезжаясь по всё ещё надетой на Хери куртке. Ощущать его крепкие руки на себе казалось чем-то невообразимым, а чувствовать, как сильно припухли от грубых иногда поцелуев губы, и вовсе нереальным.

У Хери словно бы сами собой подогнулись ноги, сгибаясь в коленях, и будто бы по одному только своему собственному желанию разошлись в стороны, позволяя Чимину прижаться к её телу плотнее и, коснувшись своими бёдрами её, податься вперёд, с губ девушки срывая судорожный полувсхлип-полувздох. Ей казалось отчего-то, что руки его были везде и – одновременно – нигде: так сильно хотелось большего и откровенного. Так сильно хотелось выгибаться ему навстречу, подставляясь под всё более разнузданные поцелуи и горячие касания, так сильно хотелось вцепляться в волосы на его затылке, чувствуя невероятные губы на своих ключицах, так сильно хотелось всё чаще и откровеннее подмахивать бёдрами навстречу его поступательно-имитирующим движениям, так сильно хотелось целовать в ответ каждый сантиметр его кожи, кажущейся чуть соленоватой… А ещё очень хотелось, чтобы при всём этом Пак Чимин был в полном сознании и полной ясности.

Хери в тот момент словно бы молнией пронзило, и она оторвалась от жаждущих её губ, невольно прикрыв глаза, когда парень снова медленно, но очень ощутимо подался вперёд, одновременно с этим целуя её коротко в подбородок. Она ладонями упёрлась в его крепкий живот, подрагивающий под её касаниями, и протянула, чувствуя, как парень вновь всё внимание обращает на одну только её шею:

– Чимин, – воздуха катастрофически не хватало, и ей пришлось судорожно вздохнуть, чтобы продолжить, – так неправильно.

Парень лишь вытащил свои руки из-под её свитера – без них сразу стало страшно холодно – и попытался с плеч её сдернуть куртку, не отрывая губ от шеи. Но та не поддавалась, и он, нависнув над Хери и кончиком носа коснувшись её собственного, проговорил медленно, изредка касаясь, словно дразня, её губ:

– Ты дрожишь, – его руки снова коснулись живота под кофтой, и Хери только тогда ощутила, что её действительно чертовски ведёт, – но не потому что тебе страшно или неприятно.

Дело было в том, что ей на самом деле страшно приятно – и они оба отлично это знали.

Девушка подалась вперёд первая и, завладев его губами в почти кротком и почти нежном поцелуе, заставила Чимина перевернуться на спину и, опоясав его талию ногами, ладонями провела вниз по груди, полотенце с которой потерялось где-то уже слишком давно.

– Ты ещё такая одетая, – едва не промычал Чимин в поцелуй и, поймав её руки, вдруг переплёл их пальцы.

Хери странным казался этот их контраст, почти парадокс: огромная нежность и чуткость в чувствах, но самая настоящая несдержанность в касаниях – вплоть до красных следов на коже. И всё же было в этом что-то такое особенное, что не давало ей собраться с мыслями.

Чимин под ней был страшно красивым, раскрасневшимся и чуть видимо недовольным своим положением, но удивительно терпящим, дышащим ещё чаще и громче, чем до этого, и с заволоченным одной только темнотой взглядом. Хери тогда соскользнула с его талии чуть ниже и, ощутив под собой твёрдость, отзывчиво двинула бёдрами, получая в раскрытые губы невероятно хриплое, на самом выдохе:

– Хери.

Она потянулась к щеке Чимина, понимая, как трудно ей всё это даётся, и коснулась её мягко губами, чувствуя, как руки парня, отпустившие её собственные, в ответ касаются бёдер, сжимая их действительно сильно.

– Спи спокойно, – прошептала она через силу и, воспользовавшись одним только эффектом неожиданности, соскользнула на пол и едва не упала на подкосившихся ногах.

– Что?..

Она мигом поправила на себе куртку и шарф, умоляя не оглядываться в сторону кровати, и едва не бегом направилась к выходу из комнаты. Громкое, хриплое и страшно недовольное «Чёрт, Хери!» догнало её уже у самой лестницы, ведущей на первый этаж, и она прибавила ходу, быстро перебирая ногами, отмечая про себя, что в коридоре стало подозрительно светло.

Она подняла голову, рассчитывая узнать, сколько ей ещё осталось до финального рывка у самой двери, потому что отлично знала – не уйдёт отсюда, если остановится хоть на миг, – да так и застыла посреди лестницы, потому что встретилась взглядами, кажется, сразу с двумя людьми. Мужчина и женщина, одетые ещё в верхнюю одежду и, кажется, только вошедшие в дом, смотрели на неё с не меньшим шоком, чем она – на них.

Хери очень быстро признала в них обоих родителей Чимина и так же быстро подписала себе смертный приговор, понимая примерно, как сейчас выглядит: раскрасневшаяся, взъерошенная, с припухшими от поцелуев губами, со спутанными чужими пальцами волосами и в слегка помятой одежде. Она сглотнула коротко, моментально ощущая, как катится под откос её жизнь, выпалила:

– Здравствуйте! – и поклонилась уважительно, не зная, что ещё может показаться хоть чуть более умесным.

– Хери! – снова раздалось за спиной – да так гневно и хмуро, что у девушки невольно мурашки пробежали по коже, когда она обернулась.

Парень замер так же шокированно на самом верху лестницы, едва понял, что они уже не одни, раскрыл в удивлённии рот, сверкая видом ещё куда более откровенным, чем она сама, а потом вдруг сорвался с места и скрылся в своей комнате. У Хери чуть сердце не провалилась в самый желудок от подобных махинаций, а внутри что-то сжалось особенно неприятно, едва она поняла, что, кажется, осталась один на один с его родителями. Однако не успела девушка себя толком похоронить, как Чимин снова вылетел из комнаты, едва не сбив плечом косяк, и, натягивая на себя футболку, проговорил едва разборчиво:

– Мам, пап, моя девушка, – кивнул он на неё, пока сама Хери широкими от удивления глазами наблюдала за тем, как он, вроде как протрезвев, начал вдруг путаться в ногах так, как не путался прежде. Она поймала его под локоть, когда он достиг её ступеньки, и подумала, что вряд ли ситуация может стать ещё хуже. – О Хери.

Девушка чуть вздрогнула, услышав своё имя, а потом снова поклонилась, повернувшись лицом к его родителям, и пролепетала:

– Здравствуйте, – и уж лучше бы они действительно познакомились на том вечере в честь помолвки, как того хотел сам Чимин.

Господин Пак нахмурился, становясь таким похожим на своего сына в минуты его гневных припадков, что Хери невольно сглотнула, приготовившись к тому, что её прямо сейчас выставят за дверь. Но мужчина только спросил:

– Пил? – и девушка растерялась совсем.

Однако Чимин разулыбался, протянул, замахав руками:

– Совсем нет! – и непонятно стало вовсе.

– Всё в порядке? – вдруг обратился господин Пак к ней, блеснув совершенно такими же глазами, как у сына, и Хери осознала, насколько же они двое оказались похожи.