Текст книги "Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс! (СИ)"
Автор книги: . 4ert13
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)
Глава 19. Кубок Огня
Около шести часов всю школу, от мала до велика, построили встречать гостей: рядами, по курсам, выстроили около крыльца главных ворот. Отсюда, с холма, открывался вид на всю округу. Мерлину это напомнило официальные мероприятия на записях – лишь бы выпендриться, показать себя в лучших цветах. Вот только как же прибудут гости? Этот вопрос обсуждали все студенты, и он не обошел стороной и наш квартет. Первым из всей толпы, старательно смотрящей по сторонам, заметил Грюм с его волшебным глазом.
– Выпендрились, дьявол их побери, – проворчал старый мракоборец и был таков. Похоже, мнение Мерлина о таких мероприятиях разделял и он.
Буквально через секунд тридцать в воздухе последовательно показалась огромная карета (видимо, прошла через магическую защиту Хогвартса, и ее чары нейтрализовались), которую несли несколько Пегасов с четырех сторон, как огромную люльку воздушного шара. Шеренги выровнялись, все кто сидел, повскакивали со своих мест. Карета аккуратно приземлилась, опустились и крылатые кони. Открылась дверца с гербом Шармбатона – синим щитом с двумя перекрещенными золотыми палочками, выпускающими по три красные звезды. Разложилась лестница, и из кареты на свет божий явились: Женщина, ростром чуть выше Хагрида, девушки в легких платьях и жакетах из голубого шелка и парни в такого же цвета легкой одежде, все семнадцати – восемнадцати лет. – Мсье Дамбл'дорь, я рада видеть вас, стал'ий д'люгъ. – Великанша поприветствовала директора, который был ей, дай Бог, по грудь.
– Мадам Максим, – Дамблдор поцеловал тыльную сторону руки дамы. – Позвольте представить вам Директора Шармбатонской академии магических наук и ее студентов! Я предлагаю пока подождать наших северных друзей, они должны прибыть с минуты на минуту.
Через несколько минут с небольшим хлопком исчезли чары и с Фрегата, что вошел в озеро через русло реки. Здоровый, изящный боевой фрегат с тремя мачтами и с надстройкой на корме, в темно–зеленом окрасе, разве что паруса у него были белоснежные, с гербом Друмстранга – зеленый треугольный щит с черепом оленя и двуглавым орлом на фоне купола. Данная школа, согласно выводам Мерлина и Гермионы, располагалась где–то в горах скандинавского полуострова, а судя по фактам и фамилиям, участие в ее создании принял кто–то русский. Ведь даже на гербе была надпись как на английском, так и на русском. С необычайно большой скоростью – не иначе как маги не только попутный ветер призывали, предел для парусного фрегата узлов двенадцать при необычайном везении, а тут все тридцать пять! Корабль прошел озеро, и почти моментально свернув паруса, пристал к пристани. Впереди делегации шел высокий маг с серо–седыми волосами и козлиной бородкой, в белой мантии, за ним шли студенты в распахнутых коричневых и черных шубах или плащах (но тогда очень толстых) поверх плотных темно–красных длинных кафтанов и широких штанов в ту же расцветку. Оканчивался наряд высокими плотными сапогами до колен. В руках у всех были посохи, как у Грюма, только однотипные, с минимальными отличиями. Под необычными шапками, видимо, тоже очень теплыми, виднелись короткие стрижки ребят и конские хвосты у девушек.
– Игорь, – Альбус Дамблдор протянул руку мужчине в белом, и тот пожал ее. – Добро пожаловать. Проходите все и рассаживайтесь, пора начинать банкет.
Среди студентов Дурмстранга оказался и Виктор Крам, болгарский ловец, признанный лучшим ловцом этого года. Он произвел даже больший ажиотаж, чем очаровательная девушка из Шармбатона, с длинными струящимися волосами до талии, сильно напоминавшая прекрасных Вейл с чемпионата по Квиддичу, о которой шептались все вот уже несколько минут, а Рона один взгляд на нее вгонял в краску.
Гости расселись в разных пропорциях за все четыре стола факультетов в Большом зале, который по случаю был убран во флаги факультетов, а самым большим был развернутый перпендикулярно залу флаг Хогвартса над столом профессоров. Знаменитый ловец оказался за столом Слизерина, пленяющая взгляды девушка – Гриффиндора. После пары слов от директора банкет начался, и все по достоинству оценили творения домовиков – на столах были и французские, и норвежские, и шведские знаменитые блюда, и классические для школы английские и шотландские. Все это благолепие за разговорами удивительно быстро переместилось в желудки, после чего Дамблдор опять взял слово: – Господа и Дамы, дорогие гости. Мы рады приветствовать вас всех в замке и надеемся, что этот турнир укрепит связи между волшебниками разных стран и позволит всем нам завести новых друзей и вспомнить о старых. А сейчас, немного о том, как будет производиться отбор чемпионов от каждой школы. Напомню, одна школа – один чемпион. Каждый желающий участвовать, должен кинуть свое имя, написанное на пергаменте в этот кубок – он взмахнул палочкой и из сундука перед столом преподавателей выплыл и занял место на постаменте старинный деревянный кубок, украшенный кучей разнообразных рун. Он горел синим пламенем, которые бросали пляшущие тени стены зала. – На раздумья у всех три дня. В понедельник кубок явит нам имена достойнейших, что будут бороться за честь школы и приз. Но напоминаю: тот, кто бросит свое имя в кубок, должен понимать, что пути назад у него нет. Кубок заключает с чемпионами магический контракт, и они не могут отказаться от участия в турнире, как–то избежать его или же бойкотировать один из этапов. Так что хорошо взвесьте и обдумайте свое решение. На этом у меня все, желаю всем приятных сновидений.
По дороге в гостиную четверка обсуждала все события этого вечера – от покрасневшего Рона, когда француженка попросила его передвинуть буябес, или как–то так называющееся блюдо, до Виктора Крама и его реакции на восторженных поклонников – он банально тяжело вздохнул и закатил глаза, стараясь быстрее отделаться. Да и уже лежа в своих кроватях, разговор продолжался.
– Ээх, если бы придумать способ обойти защиту старого безумца, можно было бы рискнуть… Тысяча галлеонов и вечная слава!
– Бог мой, Рон! – Мерлин простонал и закатил глаза. – А перспектива оказаться трупом тебя мало волнует?
– Ну, мы же столько прошли – Василиск, Квирелл, препятствия на пути к камню!
– Ну да, повезло пару раз выжить. Ничего, наблюдать тоже должно быть жутко интересно, – внес свою лепту Гарри – Ладно, давайте уже спать, а то за полночь скоро.
Всем доброй ночи.
Мерлин еще немного полежал, очищая разум, но из головы все никак не шли события дня.
Следующие несколько дней они немало провели у Кубка Огня. Видели, как бросили свои имена все Дурмстрангцы, подойдя толпой, как бросили свои имена и французы. Как Близнецы Уизли получили по бороде каждый – старящее зелье, две капли которого должны были состарить их на два месяца, не помогло обойти защиту, а лишь наградило их длинными белыми бородами, под всеобщий смех (ну а громче всех ржали–то они сами) отправив в больничное крыло. Как кинула свое имя охотница Анджелина Джонсон в гордом молчании, и как с группой друзей приходил Дигорри. И, как и все, с нетерпением ждали результатов.
Итак, через несколько минут, мы узнаем иена чемпионов! Те, чьи имена я назову, прошу встать и пройти в эту дверь. А теперь внимание! – Дамблдор посмотрел на часы над дверью в Большой зал, и когда они отбили восемь, кубок полыхнул, из него взвились языки алого пламени, и со снопом искр в руки волшебнику вылетел первый клочок бумаги.
– Чемпион Шармбатона Флер – Делакур!
Очаровательная француженка, как выяснилось из разговоров, действительно на четверть Вейла, под громкие аплодисменты поднялась из–за стола Гриффиндора и прошествовала в дверь под ободряющие взгляды и улыбки мадам Максим и Дамблдора. Хотя не все были этому рады – пара француженок не сдержала слез.
– Чемпион Дурмстранга – Виктор Крам! – Зачитал Директор второе имя, выбранное кубком.
Болгарец улыбнулся и под ободряющие похлопывания по спине и возгласы товарищей по школе и всех остальных отправился следом за белокурой красавицей.
– Итак, чемпион Хогвартса – Седерик Диггори! – стол Пуффендуя взорвался торжествующими криками, а кое–кто в зале не сдержал разочарованного выдоха. Все же Пуффендуй – не самый популярный факультет.
– Теперь, когда имена всех чемпионов известны… – внезапно речь Дамблдора прервал кубок. Он вновь пошел красным огнем и, резко полыхнув, выдав просто фонтан искр, изрыгнул еще одну бумажку…
В зале воцарилась абсолютная тишина. Стало слышно, как тикает секундная стрелка часов в зале.
– Гарри Поттер… – Дамблдор даже чуть голос не потерял. – Гарри Поттер!
Гарри тем временем сидел столбом, не веря в происходящее. Что за бред? Он же не кидал свое имя! Тут какая–то ошибка!
– Гарри, иди давай, тебя ждут, – нервно пихнула его Гермиона.
– Я? Куда? – Он уже встал, но так еще и не понял ничего.
– Вперед, в ту дверь за столом преподавателей. Иди уже! – Отвесил ему хлопка по спине и толкнул вперед Мерлин. «Ох, не к добру это все…» – подумалось молодому магу.
Гарри же медленно прошел мимо Дамблдора, изумленного и непонимающего, мимо остолбеневших профессоров и директоров, и ушел за в дверь. Его пошатывало и чуть мутило. А когда он увидел остальных чемпионов, в отблесках света стоящих у камина, стало еще хуже – они все такие взрослые, насколько они сильнее его и подготовленней! Они как раз обернулись на звук шагов – Крам спокойно, Флер немного нервно, сложив руки на груди, Седерик как всегда чуть весело. Но рот открыть не успели – оглушительно хлопнула дверь, и в комнату влетели: Людо Бэгмен, один из организаторов и судей, Матам Максим и Игорь Каркаров, Дамблдор и еще пара силуэтов. Дамблдор сразу же схватил Гарри за плечи и слегка встряхнул, хотя хватка была железная.
– Гарри! Ты бросал свое имя в кубок?
– Нет!
– Ты просил кого–то из взрослых это сделать?
– Нет!
– Ты уверен?
– Да-а…
– Дамбльдорь, он же явно льжет! – Великанша буквально пылала гневом, сложив руки, как ее чемпионка. – Это вьсе провокация, и я не оставлю это просто так! Вы отвьетите за это!
– Да черт возьми, не вру я! Нахрен мне не сдались вы и ваш турнир, что за чертовщина тут происходит?! – Выпалил Гарри, закипая, и почувствовал руку Дамблдора на своем плече. Старик покачал головой.
– Он не лжет, Олимпия. А раз так, то у нас возникает множество проблем и вопросов.
– Это чертова попытка выставить двух чемпионов от Хогвартса, и я требую зажечь кубок и выбрать еще по одному для нас, для равенства! Или же я забираю своего чемпиона, и мы покинем этот с трудом организованный турнир!
– Никуда ты его не заберешь, Каркаров. Ты же не дурак, все четверо заключили магический контракт с кубком, и никто никуда не поедет.
– Дамблдор, что нам делать? Как это понимать? – Минерва МакГонагалл была встревожена и напугана, и встала рядом с Гарри.
– У меня нет идей: ни как это произошло, ни зачем. – Дамблдор покачал головой.
– А может кто–то хочет так изящно избавиться от знаменитого Гарри? На турнире волшебники частенько гибли.
– Тем не менее, правила непреклонны. Мистер Поттер должен участвовать в турнире, хочет он того или нет, или же последствия будут ужасны. – Вставил свое слово худощавый, частично седой старый волшебник с усами щеточкой.
– Что ж, Барти, тем веселее. Четыре чемпиона! Кто бы мог подумать, а! – Людо Бэгмен хохотнул – это будет чертовски интересно.
– Собственно, зачем вас тут всех собрали. Первое испытание состоится двадцать четвертого ноября. Профессорам запрещается помогать чемпионам, они могут рассчитывать только на свои силу и знания в подготовке к предстоящему этапу. Что он будет из себя предстоять, вам сообщат за полчаса до начала состязания. – Барти Крауч, немного нервничая, закончил лекцию, и убедившись, что все его поняли, удалился вместе с Людо. Ушли и остальные чемпионы, а Гарри, профессора МакГонагалл, Грюм и Снейп собрались в кабинете директора с ним во главе. Он же кинул пару щепоток порошка и заглянул на Гриммо, а так же сотворил патронус в виде феникса и отправил к Керененскому. Когда все собрались (а это заняло каких–то пять минут), старый Директор начал. Он был настолько потрясен случившимся, что даже не предложил никому лимонных долек, как обычно делал. Кратко изложив суть проблемы для новоприбывших, он задал очевидный вопрос:
– Итак, что будем делать? Есть какие–то идеи?
– Альбус, я тут пораскинул мозгами и проверил кубок. Заставить выбрать четвертого чемпиона при введенных параметрах можно было, только если наложить мощнейший Конфундус и убедить кубок в существовании четвертой школы. Тогда и Гарри будет выбран, поскольку от четвертой школы только он! Но вот вопрос: кто из наших старых знакомых обладает такими познаниями в этом заклинании?
– Значит, сводим все к тому, что Гарри жаждут смерти. А это Волан–де–Морт или его последователи из ближнего круга. Так. Отказаться участвовать он не может. А если не пройти первое испытание? – Кернененский набивал трубку. – Никто не против?
Когда все нервно мотнули головами, он закурил, выпуская клубы белого дыма.
– Нельзя. Поставят минимум баллов и пойдет дальше в более тяжелых условиях. – Минерва нервно сглотнула – нам даже помогать Гарри нельзя!
– Слушайте, может я сам…
– Нет! – Дружный хор голосов заставил Гарри умолкнуть и упасть обратно в кресло. – Гарри, тут вопрос твоей жизни и смерти. Ты просто не представляешь, что может быть на испытании. Один раз нужно было завалить Василиска. Нет, никто не спорит, что ты это сделал, но признай, тебе навряд ли и в этот раз позволят взять с собой Меч Гриффиндора!.
– Слушайте, – подал голос Сириус. – Я не преподаватель. И я могу подучить Гарри всему, что знаю сам, благо мы занимались с ним летом уже, опыт имеется. Осталось придумать как мне сюда попадать, наверное, каждый раз получать вызов от Дамблдора для прохода через камин слишком уж обременяюще.
– Ну, если вы все же дадите мне сказать, то мы с друзьями уже занимаемся, с прошлого года, по несколько раз в неделю.
– О, неплохо мистер Поттер. Вот как объясняются ваши с Роном успехи по предметам? – Декан Гриффиндора улыбнулась.
– Хорошо. Всем спасибо, А вас, Гарри, Сириус и Керененский, я попрошу остаться. – Когда все лишние ушли, он продолжил. – Речь идет о видоизменяющейся комнате на восьмом этаже?
– Да. – Гарри кивнул.
– Хорошо. Там есть портрет Девушки, он открывает короткий проход в «Кабанью Голову», о нем мало кто знает. Я думаю, мой брат Абефорт согласиться пропускать тебя через него, Сириус. Просто найди способ договариваться с Гарри о времени.
Когда ушли и Сириус с Гарри, Старый волшебник вздохнул, и потер виски.
– Альбус, друг мой, назревает что–то серьезное. Очень серьезное.
– Да, я понимаю. На твой взгляд со стороны, не такой как у нас, что это может быть? В чем проявится? Зачем это все сейчас?
– Ну, напомню, наш темный друг так и не умер полностью. Может, Гарри мешает как–то ему возродиться? В любом случае, пока не ясно. То, что могу сказать я, это то, что только что мы миновали мощнейший узел. А это означает, что как ни крути, ему пришлось бы участвовать в Турнире. Просто нужно подготовить его по максимуму. Оружие, конечно, ему использовать не дадут как и амулеты, только палочку…. и это плохо. Сириус, конечно, его подготовит, как сможет, за оставшиеся полтора месяца, но смотрите в оба. Среди нас враг, и я не знаю кто. Могу лишь сказать, что среди всех, кто был в этом кабинете, его нет. Разве что Аластор сильно отметился изменениями в ауре за последние полгода, но это Аластор. Из плохих новостей еще и то, что я не всегда в этом году смогу вам помочь, и чем дальше, меньше времени у меня выбираться сюда. – Неприятности в твоем мире, Николай? – Альбус внимательно посмотрел на мага.
– Да, вроде того. Я искренне надеюсь еще хотя бы на три, в идеале на шесть спокойных лет. Договор, конечно, крепко связывает стороны, и раньше, чем когда Мерлину стукнет двадцать у нас, война не начнется. Но все же гадостей и лазеек осталось много – подрывная деятельность, пираты, мятежи, пособничество соседним государствам, провоцирование их на конфликт с нами… Тучи сгущаются, одним словом. Здесь похожая ситуация будет, если Волан–де–Морт вернется. Сначала начнутся исчезновения, иголочные атаки в какие–то важные места под видом обычных банд. А потом падет Азкабан и Министерство, после чего начнется охота на ведьм. Я бы сделал так на его месте.
– Да, такой вариант возможен. Но я надеюсь, мы заметим, когда он начнет собирать сподвижников снова, ведь у него будет новое тело и новое лицо, завоевать их доверие будет сложно и займет немалое время. Я искренне надеюсь, что тот, кто втянул Гарри в турнир, действует один.
– Альбус, ну ты же знаешь поговорку: надейся на лучшее, готовься к худшему. И да, помнишь, я советовал тебе завести газету, чтобы если что, было чем ответить на сплетни и пропаганду?
– Ну да, только зачем? Не настолько же идиоты в министерстве сидят…
– В любом случае, сейчас самое время это сделать, если еще не сделал. Еще и школе денег заработаешь для школы и про запас, на всякий случай.
– Хорошо, я задумаюсь над этим вопросом, – директор примиряющие кивнул, и попрощавшись с Николаем Керененским, долго еще сидел у себя за столом, смотря в окно, скрытое покровом ночи. Там, далеко в вышине на темном покрывале неба сияли яркие звезды.
Спустя какое–то время он потянулся, встал, подошел к шкафу, из которого достал странный предмет – каменную чашу, с вырезанными по краям рунами, в которой была жидкость или же газ, белесого цвета. Старик коснулся палочкой виска, и аккуратно вытянул мутную белую нить, отправляя ее в чашу…
Глава 20. Ох уж эти репортеры…
Гарри
Чертовы гении. Хоть бы спросили что ли… Хорошо хоть Сириус меня понимает, вон, пока шли разговаривали – обсуждали детали тренировок, что именно будем изучать, а заодно – как у него дела. Правда, когда я высказал свое возмущение по поводу, что меня даже не спросили, Сириус даже остановился и парировал весьма жестко: – А что тут спрашивать? Ты уже участвуешь. Факт. И сам нормально не подготовишься, чтоб на все сто процентов. Это тоже факт. Я понимаю тебя, но в данном случае они правы. Ищи лучше плюсы – теперь и в школе будем видеться часто! Ну, бывай.
Обнял напоследок, и был таков. Я, переваривая все, что выдалось на сегодняшний вечер, зашел в гостиную погруженный в себя и буквально оглох от шума и криков! – Гарри, молодец! Гриффиндор снова в игре!!! – Гарри, как ты это сделал? Поделись секретом! – Это надо отметить!
И в этом духе. Я с трудом пробился сквозь толпу, которая всячески радовалась и завидовала, лишь однокурсники встретили меня прохладно. Но вот тех, в ком я сейчас нуждался, я не нашел. Хотя, вот же они! Сидят у окна, Мерлин и Гермиона. – Гарри! Ты как? Что сказали Дамблдор и остальные? – Гермиона обняла и тут же отстранилась. Мерлин лишь кивнул, полусидя на подоконнике. – Что мне придется участвовать и проходить испытания наравне со всеми. Из плюсов – экзамены не сдавать, – я лишь грустно усмехнулся. – Зато теперь на наших тренировках будет Сириус!
– О, это замечательно. Станет еще интереснее, – улыбнулся Мерлин.
– Ребята, – я замялся. – Ну вы–то хоть не верите, что я кинул свое имя?
– Ну мы же не сошли с ума, – хмыкнула Гермиона, переглянувшись с Мерлином.
– Рона только вот потеряли, исчез он куда–то. Ладно, день завтра нелегкий, а тут слишком шумно. – Мерлин проходя хлопнул по плечу, чуть приобнял, прощаясь, Гермиону и с легким поклоном отправился наверх, пожелав доброй ночи.
Я тоже быстро понял, что если сейчас не исчезну, то меня разорвут на части беснующиеся гриффиндорцы. От избытка эмоций. Господи, ну почему всегда я? Всегда в центре внимания, всегда приключения нахожу, как там Мерлин сказал, на свою задницу? Очень точное определение для меня. Думал, дадут пожить нормально, угу. Размечтался парень.
Винтовая лестница, дверь нашей спальни и пожалуйста, вот он, Рон. На своей кровати лежит друг. Вроде бы спит…. Я тихо прошел к своей кровати и стал переоблачатся в пижаму. – Мне мог бы и сказать. Рискнули бы вместе.
– Слушай, Рон, я НЕ кидал свое имя в кубок. И конечно бы сказал, если бы пытался это сделать.
– Ну да, конечно, Великий Гарри Поттер просто решил всех надуть и боится, что ему влетит. Мне–то можешь сказать правду? Я тебя еще не сдавал ни разу.
– Рон, включи свою тупую голову и пойми. Не бросал я свое имя. Старших не просил. А Дамблдор вообще опасается, что меня хотят так убить. Пойми же ты наконец! – Внутри кипел гнев и обида: Ну как он не понимает?
– От чего погибнуть–то? В золоте утонуть или от славы, например, поклонницы задушат?
– Рон, ты идиот.
– Ну да. Я Рон Уизли, тупой друг – идиот Великого Гарри Поттера. Иди ты в задницу!
– Тебе того же, – злобно буркнул я и задернул полог. Тупой упрямый осел! И Мерлин блин тоже хорош, ушел, вдвоем мы бы его убедили! Ну что за дурацкая привычка мыться на ночь?
– О, Наш гений идет. Что, ты тоже с ним? – Рон решил наехать и на Мерлина. Я чуть отдернул полог, чтобы увидеть, что происходит. Что, сейчас я потеряю последнего друга? Мерлин остановился посреди комнаты и убрал от головы палочку, потоками теплого воздуха из которой сушил голову, направив ее куда–то в сторону кровати Уизли и помахивая ей в такт словам.
– Рон, свое мнение я выразил еще в большом зале. Ты всерьез считаешь, что я его изменю, потому что ты так решил? Или потому что все думают, что это он сделал? Я возможно повторюсь, но на мнение всех мне плевать. А ты дурак, если всерьез принял весь этот бред.
– Но кубок же у всех на глазах выбросил его имя!
– Значит, кто–то хочет, чтобы он участвовал, и заколдовал кубок. Зачем? Не знает никто, можем только гадать. Господи, Рон, ну он три раза побеждал Волан–де–Морта, он знаменит на всю Британию, у него огромное состояние от родителей, и ты всерьез веришь, что ему нужен этот турнир? Свари оборотное зелье и предложи Гарри махнуться шкурами на пару дней, он с радостью уступит, если так хочется. Может поймешь, что это все нахрен ему не сдалось. – Раздалось мычание Рона, когда он обычно открывает рот но еще не сформулировал мысль, но Мерлин взмахнул палочкой и раздался звук задвигаемого полога в стороне Рона. – Все, я все сказал. Спокойной ночи.
Я откинулся на подушку и снял очки, в которых чуть не уснул. Все же Мерлин на моей стороне и Гермиона тоже! Эта мысль не давала покоя, разливалась по телу спокойствием и теплом. А все остальные… Как сказал друг – пусть идут лесом! Запретным. Вот с такими мыслями я и уснул. На следующий день подошла декан и сказала в три явиться на третий этаж для осмотра палочки и интервью… Если я правильно понял. Я разнервничался – с палочкой–то все было в порядке, а вот интервью какое–то… Зная, что про меня и так пишут, не хотелось бы стать посмешищем или еще чем–то. – Ну неужели без этого никак?
– Господи, Гарри, хочешь давай интервью, хочешь нет, хочешь пошли ее прямым текстом куда подальше эту репортершу или кто там будет, какая разница? Главное, если все же не удасться отвертеться, проследи, чтобы она твои слова записывала, а не чьи–то еще. А то налепят с три короба… И помни, ты – хозяин положения, а не они. – Мерлина я, видимо, достал уже… В три я отпросился у Флитвика, перед этим успешно продемонстрировав отброс подушки, и направился в указанный кабинет. Парты там были убраны, и три других чемпиона – красавица Флер, хмурый Виктор Крам и улыбающийся Седрик уже были здесь.
Для начала мистер Оливандер осмотрел у всех палочки, причем как оказалось, Флер на четверть вейла, и в ее палочке волос ее бабушки. Так что с этой дамой шутки плохи…. У остальных же были палочки как палочки. Палочку Гарри тот проверил в последнюю очередь, придирчиво осмотрел, крутя ее в руках, и выпустил сноп зеленых искр, прежде чем вернуть ее владельцу. – Итак, раз с проверкой мы закончили, господа и дамы, уделите несколько минут репортерам, которые очень хотят узнать побольше про наших чемпионов. Я был против, но тем не менее, Здесь Рита Скитер от Ежедневного Пророка и Белла Вульфрик, от новой газеты «Вестник дня» – Дамлдор, улыбаясь, кивнул молодой волшебнице в синей мантии, стоявшей чуть в стороне от колдуньи в зеленом костюме, блондинки в очках и с ядовито–розовой помадой. Мужичок с камерой деловито сделал несколько снимков чемпионов вместе, затем порознь, больше всех он задержал Флер. Рита Скитер первым делом подошла к нему сразу после фотографии.
– Вы не против где–нибудь уединиться, чтобы нам не мешали?
– Нет, я не против, – я был смущен и надеялся, что задав пару вопросов, она быстро отстанет.
Рита ухватила меня под локоть и стремительно вылетела из класса, зайдя в соседний. Достала из сумки блокнот и какое–то странное перо…
– Ты не против прытко пишущего пера? – Видимо, она считала свою улыбку неотразимой… Мда…
– Смотря что оно будет писать.
– О, всякую ерунду, о которой я тебя спрошу. Для начала, Гарри, расскажи о себе. Сколько тебе лет? Что побудило участвовать тебя в турнире? Жажда славы или может самоубийства? Что ты думаешь о своих шансах на успех, ведь твои соперники гораздо взрослее тебя? Что… – вопросы сыпались один за другим, и меня начало подбешивать все это. Я просто не успевал на них отвечать, но тут меня привлекло то, что перо пишет явно больше, чем я говорю, и я, отмахнувшись от него рукой, схватил блокнот, висевший в воздухе.
– А давайте теперь я задам вопросы? – Я усмехнулся, листая блокнот. – Вот это значит я сказал, да? Что мне двенадцать, что у меня призраки прошлого в глазах, что тут еще, а, я значит участвую, потому что хочу показать себя… Какая гадость… И Это вы репортер от Пророка? Тогда я больше его не читаю. Мы поступим так. – Бешенство внезапно улеглось, уступая смеху. Эта напыщенная курица думает, что надует всех, ну–ну… Я достал палочку и, выдрав листы на глазах у разинувшей рот от такой наглости Риты, прошептал:
– Инсендио! Я думаю, это справедливо. В конце концов, так лгать нельзя.
– Да что вы себе позволяете!
– То же, что и вы. Безмерную наглость. И не подходите ко мне больше за интервью, а то в следующий раз, я могу случайно подпалить, скажем, этот парик? – Я шутливо указал палочкой на ее волосы и с радостью вышел вон. Ишь стерва, двенадцать мне…
Разговор же с молодой ведьмой от Вестника вышел нормальным, хоть я и согласился по просьбе Дамблдора, уж очень он странно посмотрел на меня. Оказалось, что наш директор решил устроить себе газету, и если сначала я подумал, что щас будет очередное вранье, то нет, репортерша писала все сама, от руки, и в черновом варианте действительно были мои ответы. Да и поговорить с ней удалось нормально:
– Здравствуйте, мистер Поттер, меня вам уже представил мистер Дамблдор. Студент Гриффиндора, на четвертом курсе Хогвартса, рожденный тридцать первого июля восьмидесятого, который несколько раз уже побеждал Волан–де–Морта и знаменит на всю Британию? Я ничего не упустила? – Юная ведьма лукаво усмехнулась.
– Нет, вы были предельно точны. Здравствуйте.
– Как вам учится в Хогвартсе? У вас есть друзья, остались ли родные? Какие у вас отношения с студентами школы?
– Учится хорошо, спасибо. Да, есть несколько близких друзей, с остальными студентами я общаюсь вполне нормально… Когда они не обсуждают мой шрам. – Я усмехнулся. – Да, я живу с крестным, Сириусом Блэком.
– А, то громкое дело зимой, два года назад. – Белла кивнула, соглашаясь со своими мыслями, а затем хитро улыбнулась, – перейдем к Турниру Трех Волшебников. Как вас сюда занесло?
– Я не знаю. Видимо, кто–то кинул мое имя в кубок и заколдовал его, и мне пришлось участвовать. Сам я этого не делал, хотя да, желание участвовать было, но у кого его не было? Тем не менее, участвовать мне именно приходится, что бы не погибнуть от магии кубка, который покарает не соблюдающих контракт.
– Хорошо, так и запишем. Так, а как вы думаете, что будет на испытаниях?
Вот в такой манере она расспрашивала меня с полчаса, после чего мы разошлись, довольные друг другом. Посмотрим, что завтра будет в газетах….
Утренними газетами на следующий день, Гарри был приятно удивлен – одна из них была правдива до мелочей, а вторая буквально поливала бредом, грязью и интригами, видимо, у Риты Скитер что–то взорвалось внутри…. Хотя, когда тебя посылают три из четырех чемпионов, наверное сложно остаться равнодушным…
