Текст книги "Салочки. Я тебя догнал (СИ)"

Автор книги: Зоя Анишкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Едва не прослезилась. Как в плохой сказке, где и сделать-то ничего нельзя, потому что как бы они ни играли в благородство, вариант у меня был лишь один. Но это не значит, что я неблагодарная.

Открыла свой небольшой рюкзак и достала пачку денег, положила ее между ними на подлокотник, а затем сказала:

– Спасибо, парни, за поддержку, но мне правда надо к Аиду. Там у меня, знаете ли, личный таймер тикает, и позарез надо успеть. А это бонус вам. Берите и валите из этого города.

Глава 24. Карина

– Вы точно уверены в том, что хотите туда?

Милицейская машина притормозила аккурат на углу длинного забора, выложенного натуральным камнем. Высота его достигала метров трех-четырех, не меньше. Красивый песочный оттенок выгодно подчеркивался диким виноградом, увивающим длинную полосу ограды.

Среди зеленой листвы, словно зоркие птички, проглядывали блестящие глазки камер. Выходить из прохладного салона не хотелось. Да вообще идти туда не хотелось.

Но снова перед глазами встало выражение лица матери Олега. Спокойное и решительное. Она была прекрасной понимающей женщиной. Той, что поможет мне воспитать сына таким же чудесным человеком, как и его отец.

– Уверена как никогда. Не дрейфьте, ребята, и поаккуратнее там. Если они прознают, что вы нормальные…

Провела пальцем по шее, без лишних слов намекая, какая кара ждет их в случае, если об их попустительстве узнают. Мы это уже проходили.

Они молча кивнули и стали медленно красться в сторону резных ворот. Ворота были высокие и железные, словно плетеные. По краям для любопытных глаз оставили щелочки, и каждый мог попытаться поглазеть. В щелочки виднелись прекрасные алые розы.

Точно такие же, как на видео.

Ребята приуныли, и мне стало жаль их. Потому что негоже грустить, пока в жизни все прекрасно. А у них именно так и было. Конечно, один из них потерял в рулетке сестру, а второй в прятках брата, но они и их семьи были живы и здоровы, а это главное. Насмешливо произнесла:

– Лучше сходите в спортзал да постреляйте из пистолетов. Вдруг вам правда попадется матерая рецидивистка, а вы ни догнать, ни пристрелить ее не сможете.

Они выдавили жалкие улыбки, становясь носом к воротам. Один из них, тот, что сидел справа, сказал:

– Нам в последнее время попадаются лишь милые невинные девушки. Такие, как вы.

Громко фыркнула. Зеленые они еще. Вон бабки меня сразу раскусили, а эти милой считают. Теряю квалификацию. Из калитки справа от ворот вышел человек в черном с автоматом в руках. Ничего себе меня встречают!

Отстегнулась и приоткрыла дверь, не давая ребятам возможность проявить галантность. Ни к чему это. Тем более для рецидивистки. Только выходя бросила:

– Я далеко не милая.

И, хлопнув дверью, вышла из салона в духоту улицы. Сразу же захотелось вернуться, а от подступившего волнения к горлу подкатила знакомая тошнота. Но я справлюсь. Справлюсь и, несмотря ни на что, смогу выйти из этой передряги живой.

Ради Олега, ради нашего сына.

Охранник молча указал мне на дверь, а ментам – на улицу. Как бы тонко намекнул, что этим ребятам здесь делать больше нечего. Они моргнули фарами и медленно стали отъезжать.

Я даже не обернулась, просто молча пошла вперед. Казалось, за забором царила совершенно другая атмосфера, другая жизнь, отгороженная каменной преградой.

Когда перешла эту грань, от которой не было возврата, даже прохладнее стало. И темнее… Словно градус понизился и солнце не желало попадать сюда.

Территория показалась мне огромной и сплошь и рядом истыканной камерами. Кажется, они виднелись везде, словно хозяин дома чокнутый параноик. В общем, пришлось познакомиться с еще одной стороной дражайшего свекра. Или как там его еще называть.

Бросилась в глаза и идеальная чистота, а также безукоризненный порядок. Бурная растительность и, должно быть, миллион роз всех цветов радуги. Они бушевали, окутанные заботой чудесного человека.

Мне в спину уперлось холодное дуло. Автоматом в меня еще не тыкали. Обернулась и насмешливо вздернула бровь:

– Можно и словами сказать, я не глухая. Нечего пихать в меня всякие железяки, мне плевать на них.

Я правда не боялась, что меня пристрелят. Внутри рос маленький гарант безопасности. От того, насколько я сейчас убедительно сыграю, зависело многое.

Поэтому медленно пошла вперед, ощущая невероятный аромат от розария. Он просочился в ноздри внезапно и окутал меня, успокаивая и вселяя уверенность. А еще тошнота от него отступала. Эдакое средство против токсикоза.

Дом находился в метрах пятидесяти в углублении между деревьями. Как и наш, он был приземистый и темный. Очень атмосферный и сделанный под старину.

Теперь понятно, чем Марк вдохновлялся. Знала бы, попросила бы все перестроить, хотя мне никогда не нравилось место, где мы жили. Потом выстрою свой дом. На берегу озера или моря, вдали от людей, надежно скрытый от чужих глаз.

А пока заходила вовнутрь, осторожно ступая по ступенькам, а позже и по плитке. Интерьер проще нашего, да и что-то я немного разволновалась. Аромат роз остался на улице, за захлопнувшейся за моей спиной дверью.

А я прошла вперед, наблюдая в просторной гостиной мерзкую картину

– Здравствуйте, папа, вы были так любезны, что отправили мне такое чудесное приглашение. Не смогла отказать.

С каждым словом злость и уверенность в себе крепли. Привычная ненависть разливалась по венам, давая тонус и отравляя все хорошее, что во мне было.

Я без приглашения прошла внутрь и элегантно уселась в мягкое кресло, словно была местной королевой. Кстати, оно оказалось невероятно мягким и сонным. Сразу же потянуло поспать. Должно быть, предыдущая ночь меня доконала.

Подняла глаза на мужчину, стоящего у большого стола. Он хмурился и явно еле сдерживал себя. В стороне на стуле сидела мать Олега. В жизни она оказалась точно такой, как я и думала: спокойной и величественной, но при этом невероятно хрупкой и милой.

Я словно не замечала ее, хотела вывести этого урода на эмоции, заставить ошибиться, проявить нутро. Поэтому лениво обводила взглядом окружающую обстановку, а потом насмешливо произнесла:

– Мне креслице приглянулось, поставите в мою комнату? Хотя диван наверняка такой же удобный. Я сегодня плохо спала. Может, продолжим позже, когда я отдохну?

Лицо Аида наливалась багряным цветом, а его жена, не знаю, бывшая или настоящая, не суть, хмурилась. Только сейчас я стала понимать, что она совершенно не осознает, о чем вообще речь.

– Наигралась? А теперь заткнись и слушай меня. Если ты хочешь, чтобы эта, – он ткнул пальцем в мать Олега, – осталась жить, ты станешь делать все, как я скажу.

Мое лицо расплылось в ехидной улыбке. Она наверняка вышла злобной и даже немного кровожадной. Но отказать себе в удовольствии выпустить пар я не могла.

Кажется, именно сейчас у меня проснулось второе дыхание. Именно сейчас вся та боль, что жила во мне со времени взрыва автомобиля, стала просачиваться наружу.

Мне хотелось отыграться, выпустить ее, но я придерживала саму себя. Потому что нельзя терять контроль, нельзя становиться такой, как он. Я должна победить в этом противостоянии.

Поэтому я немного привстала и поменяла позу, заносчиво заявив:

– А мне кажется, что вы кое-что перепутали. Неужели вы думаете, что я верю в то, что после рождения дитя останусь в живых? Может, мне и всего восемнадцать, но мозгов у меня побольше, чем у вас.

В его взгляде проскользнуло недоумение. Кажется, мне удалось удивить его величество, властелина царства мертвых. Только вот я добивалась немного не этого.

– И что? Мне вообще все равно, что там у тебя в голове, – опилки, или мозги, или еще что, хоть сопли розовые. Ты будешь делать то, что я сказал!

Снова фыркнула. Старалась не смотреть на женщину. Старалась отвлечься от внимательного взгляда ее голубых пронизывающих насквозь глаз. От сомкнутых рук.

Она не была связана, но была как натянутая струна, готовая вот-вот сорваться. И я должна была стать тем человеком, кто пустит стрелу…

– Не буду, больной ублюдок. Не буду.

Он подскочил ко мне и взял за горло. Его пальцы сомкнулись на шее, и стало трудно дышать. Я не стала сопротивляться, не стала даже дергаться, просто смотрела в черные глаза.

Пара мгновений, и он отпустил меня, а я, не удержавшись, шумно вздохнула. Стало не по себе, и руки сами собой потянулись к горлу. Прохрипела:

– Еще одна такая выходка, и вместо внука вы не увидите никого. Есть масса способов сделать это, а я достаточно взбалмошна для любого из них.

Он оскалился и елейным голосом произнес, опустив голову к самому моему уху, чтобы его слова могла слышать только я:

– А еще ты достаточно жалостлива, чтобы при первом зове примчаться спасать мать моего сына. Не морочь мне голову, Карина, ты можешь сколько угодно строить из себя стерву, но по факту ты олененок испуганный.

Я была готова к такому. Потому что все эти как бы власть имущие одинаковые. Все хотят казаться всемогущими и крутыми, таковыми не являясь.

Поэтому я подготовила для уродца сюрприз. Сделала резкое движение, схватила того за ухо и, притянув ближе, горячо зашептала:

– А ты не строй из себя хозяина этого города, потому что ты всего лишь бесполезная куча дерьма, не обладающая интеллектом. И знаешь что?

Я нащупала на его спине в кобуре пистолет.

Боже мой, руки мои немного тряхануло, но это был тот волшебный момент истины, на который я рассчитывала. Именно это хотела сделать, подпуская Аида так близко.

Я вытащила пистолет, надеясь, что он заряжен и готов к выстрелу. Потому что иначе у меня бы могли возникнуть большие проблемы. Но, судя по всему, удача была на моей стороне, поэтому я закончила свою мысль:

– Я буду несказанно рада уничтожить тебя, стереть с лица земли, чтобы мой сын вырос без влияния такой мрази.

Дальше время словно замедлилось. Словно кто-то нажал на кнопку и сбавил скорость.

Потому что пистолет оказался в моей руке, я нащупала спусковой крючок, радуясь, что это старый добрый ТТ. Судя по массе, оружие заряжено, и я одним ловким движением приставила его к животу Аида.

Чтобы эта скотина не выжила, но помучилась, чтобы больше даже не смела прикасаться ко мне.

В тишине комнаты я нажала на спусковой крючок, один за другим выпуская в удивленного мужчину несколько пуль.

Глава 25. Олег

– Я смотрю, ты нашел их. Тогда почему ты сидишь здесь и бухаешь?

Поднял глаза на Марка. Вот как он умудряется даже в такой ситуации носить костюмы? Я за все это время стал похож на ободранного бомжа. На изуродованного человека с отросшей щетиной.

А Марк вон красавчик. Собранный и хмурый, стоит, прислонившись в своем идеальном черном костюме к косяку. Надо бы поучиться у него выдержке. Я поднял вверх бокал и с усмешкой произнес:

– Сок. Яблочный сок. Я сублимирую. Раньше под вискарь в голову приходили оригинальные идеи. Хочу попробовать и на этот раз включить свой закостеневший мозг.

Он тяжело вздохнул и прошел дальше. Сел недалеко от меня в удобное кресло. И еще раз спросил:

– Так где они?

Глядя прямо ему в глаза, спокойно ответил:

– У моего отца.

Да, когда наконец-то удалось взломать систему безопасности, я с удивлением обнаружил в знакомом особняке не только мать. Карина находилась там же едва ли не связанная.

Запертая в самой маленькой комнате практически без удобств. Она билась в двери и кричала, а я ничего не мог поделать. Даже не знал, как долго они там находятся.

Зато видел отца, срывавшего злость на охранниках. Он избивал их ногами и руками, вне сомнения сотрясая стены своими криками. Такое редко бывало. Очевидно, произошло что-то из ряда вон выходящее.

Как жаль, что я не получил доступ к звукам. Как жаль, что не мог сказать ни Карине, ни маме о том, что все будет хорошо. Что я вытащу их из этого ада. Я обещал сам себе сделать это, пока наблюдал за тем, как падают охранники, как бьется в двери Карина и как лежит мать…

Здесь было особенно сложно, потому что я еще никогда не видел ее в таком состоянии. Она словно окаменела, и, если бы не великолепное качество картинки и ее вздымающаяся грудь, я бы подумал, что она умерла.

Мама, моя нежная и прекрасная мама. Самая стойкая и верная женщина, что я знал. Она напоминала изваяние, положив руки вдоль туловища. Возле ее двери, как всегда, маячил охранник, переминавшийся с ноги на ногу. Он вел себя явно странно.

Наверняка боялся, что окажется на раздаче с остальными. Им не слабо доставалось. Никогда не понимал тех, кто сносит подобное, кто позволяет избивать себя, несмотря на то, что делает это неполноценный и трусливый человек.

Кто мой отец без всей этой мишуры? Кусок дерьма. Никто. Он поднялся внезапно, полагаясь на нюх своего зама, шантажи и запугивания. Попал в струю после внезапной смерти предыдущего мэра. Никто так и не узнал, случайная ли она была…

И вот я смотрел на друга и не знал, как продолжить. Как объяснить то, что происходит? Как Карина оказалась у него? В чем вся соль? Знает ли отец, что я жив?

– И как мы их будем вызволять оттуда?

Марк, как всегда, спрашивал четко и по делу. В моей же голове крутились шестеренки, и я решал, что делать дальше. Несмотря на то, что Карина его сестра, сейчас она была на моей территории. Задумчиво ответил:

– Я не понимаю, что происходит. Как только выясню, мы с тобой составим план действий. Пока мне сказать нечего. Ладно мать, но как Карина оказалась у него…

Развел руками. Сегодня я боялся залезать глубже, но придется. Мне во что бы то ни стало надо добраться до звука. Послушать, что там говорят. Хорошо бы было, если бы отец находился еще в здании в этот момент.

– Знаешь, а ведь он собирался нас догнать тогда, после взрыва.

Удивленно посмотрел на него. Такие подробности я не знал. Лиза и Марк больше рассказывали про то, что было до Италии. Эту деталь они упустили.

– Зачем?

Мое недоумение было искренним. Потому что бегство ребят никак не связано ни с одним из видов деятельности отца. Он, конечно, терпеть не мог моих друзей, но я думал, что этот вопрос был закрыт много лет назад…

– Да вот и я не знаю, но гонка знатная была. Может, съездить спросить?

Марк лишь развел руками. Он был расслаблен, но я точно знал, что, как и я, друг судорожно размышляет над тем, что делать дальше. Просто пока он предоставляет право выбора мне.

Только вот его предложение не понравилось. Отец сейчас не подпустит к себе просто так. Да еще и эта загадка с Кариной… Что-то происходит, раз девушка оказалась у него на крючке. И что стало с теми, кто устроил нам аварию?

Решил, что давненько я не рылся в информационном поле. Поэтому, не говоря Марку ни слова, снова сел за компьютер, допив свой сок. Стал прокручивать ленты новостей, пытаясь вычленить из них что-то необычное.

Марк пристроился сзади, молчаливо присоединился к процессу. Возможно, у него получится заметить что-то? Таким образом мы провели еще один час. Когда в глазах стало рябить, я решил переключиться. Повернулся к другу, но тот остановил меня, пристально вглядываясь в экран.

По его глазам сразу понял, что он что-то заметил. Марк придвинул стул ближе к самому большому экрану и ткнул в него пальцем:

– Открой-ка вот это сообщение. Мне оно кажется немного странным.

Кликнул на новость о том, что в одной из самых известных частных женских клиник произошло нападение на пациентку. А потом взгляд зацепился за новостную ленту ниже. И еще ниже…

Мы оба открыли рты, а я почувствовал себя самым большим кретином на свете. Как я мог пропустить такую новость?!

– Он искал ее. Даже не так! Ее искал весь город. Я не понимаю, почему она не уехала. Судя по твоим словам, у нее было достаточно возможностей скрыться, чтобы никто и знать не знал о ее местонахождении!

Марк заводился. Только что спокойный и основательный, он взорвался как вулкан. На его возмущенный голос пришла и сонная Лиза. Села рядом с мужем на край кресла. Положила руку на напряженное плечо.

Я смотрел на них осторожно, как бы невзначай. И завидовал. Завидовал этим взглядам, завидовал пониманию с полуслова и касаниям. Завидовал нежности во взгляде Марка.

Потому что видел, что друг не просто нашел очередную женщину. Он полюбил, и его любовь отвечает ему тем же. Она рядом, и они вместе решают сложившуюся проблему.

Да, их путь был тернист, опасен, и вообще неизвестно, как они умудрились сохранить то, что есть. Но ведь главное – это результат? А передо мной сидели два родных человека. И я хотел так же.

Хотел вернуть свою юную и сумасбродную девушку. Хотел сидеть с ней допоздна, споря над алгоритмами. Хотел проникать в нее снова. Снова, наслаждаясь девичьими стонами. Хотел с мамой познакомить ее, в конце концов!

Только она, кажется, сама определила все за меня. Упрямая и волевая. Нежная и упертая как баран! Как ее брат. Поэтому я ответил как можно тактичнее:

– Да, Карина могла скрыться. Но я практически уверен, что она приехала к нему сама. По собственной воле. Что ему даже не понадобилось прилагать усилия.

Бросил взгляд на новостной ролик, мелькавший на экране. Там в самом центре крупным планом красовалось фото Карины. И где они его откопали… Плюсом ко всему явно обработали, добавив ей странное выражение. Безумное.

Хотя когда я увидел, что они понаписали в комментариях… Боже, если отец придумал это лично, то даже сказать нечего. Такое сочинить мог только псих. Какая рецидивистка? Какая убийца?!

– Нет, Карина, конечно, не подарок, но чтобы сочинить о ней такое… Это нормально вообще? И фото ее переделали…

Марк тоже явно был озадачен, а я скрыл последнюю вкладку. На странице появилась новость о случившемся в клинике. Я еще раз бегло ее пролистал, не найдя ничего путного, а вот что Марк, что Лиза буквально прилипли к экрану.

Они смотрели на него и переглядывались. Их молчаливый диалог стал раздражать, и в конце концов я не выдержал. Раздраженно спросил:

– Вы мне ответите, или как? Долго еще будете в гляделки играть?

Они снова перебросились многозначительными взглядами, и Лиза осторожно начала. Интересно, она теперь всегда будет брать удар на себя в их семье, или Марку тоже достанется минута славы?

– Олег, скажи, а есть вероятность того, что Карина может быть беременна?

От ее слов земля ушла из-под моих ног. Я снова посмотрел на клинику, потом на ребят. Опять прилип к экрану, пытаясь понять, что заставило их спросить об этом.

Но только разве это было важно? Нет. В голову приходил наш последний разговор и мой вопрос. А еще жаркие несколько ночей, когда ни она, ни я не утруждали себя контрацепцией.

Конечно, я допускал подобное развитие событий, но никак не ожидал, что это действительно может случиться. Боже, да это же многое объяснит. Расставит по местам в череде странных и, на первый взгляд, нелогичных событий.

Карина видела взрыв, она считает, что я мертв. И я по собственной дурости поделился с ней некоторыми подробностями своей жизни. Она знает, насколько важна для меня мать.

А еще теперь все указывает на то, что я стану отцом.

Внезапно нестерпимо захотелось закурить. Выпить или закричать. Потому что я никак не ожидал, что в наше с отцом противостояние могут попасть еще двое. Неужели я прав?

Резко встал и пошел на выход. За неимением сигарет и в связи с нежеланием затуманивать мозг алкоголем сам не заметил, как оказался на улице. Там давным-давно стемнело. Окон в нашем бункере, вернее в отремонтированной его части, не было, поэтому я запросто мог выпасть из жизни.

Вдохнул прохладный ночной воздух. Он словно обжег мои разгоряченные легкие, заставил поперхнуться. В глазах защипало. Не от слез, нет. Просто у входа в старое полуразрушенное здание росли оранжевые бархатцы.

Вот сколько лет мы тут обитаем, столько они заполоняют все вокруг. А у меня аллергия. Интересно, мой ребенок унаследует ее? Мой ребенок… Как я мог быть таким беспечным? Как мог забыть о предохранении? Ей восемнадцать! Всего восемнадцать…

Сзади послышались шаги. Предсказуемо.

– Я так понимаю, ответ положительный? Олег… Я даже спрашивать не хочу, о чем ты думал, потому что по твоему лицу все ясно. Я так понимаю, тайна нахождения Карины у твоего отца раскрыта?

Тяжело вздохнул, глядя в темноту леса.

– Судя по всему, да.

Так мы и остались стоять, молча сверля взглядами толстые стволы деревьев. В голове роилось мысли, заполняя ее всю. Никак не мог придумать, как действовать.

Да и столько лет мы ничего не делали, просто плыли по течению, что попросту отвыкли от такого. Но кажется, что настает время двигаться вперед. Повернулся к Марку:

– Сегодня ложимся спать, а завтра начинаем сборы. Я вытащу их обеих оттуда, чего бы мне это ни стоило. Даже если мне придется прикончить собственного отца.