Текст книги "Звёздный свет. Врата за пределы"

Автор книги: Зорислав Ярцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Постепенно всё стихло. Пещера погрузилась в ощущение ожидания. Но уже не застывшего и печального, а предвкушающего нечто новое и прекрасное. Так художник ложится спать, уже видя, как завтра он нарисует новую картину, образ которой разворачивается в голове, а затем начнёт рождаться, дрожа капельками сияющей росы на кончиках его пальцев.

– Благодарю и принимаю, – едва слышно выдохнули оба элграна почти в унисон.

Разжав руки, брат повернулся к людям, а сестра шагнула к девочке погибшего Мира. Айнор за руки вывел землян из пещеры, но они ещё увидели, как коленопреклонённая Айрис что-то шепчет на своём певучем, мягком языке, изобиловавшем сейчас протяжными звуками с придыханием. Последнее, что увидела Таяна, перед тем, как окончательно покинуть пещеру, это как Айрис возвращает отогнутый край покрывала на место, навсегда укрывая ушедшую.

Через минуту девушка покинула пещеру, присоединяясь к остальным, и они все вчетвером отправились к «Туману».

– Она ведь ещё была жива? – задала Таяна мучавший её вопрос, пристраиваясь к Айрис, чьё лицо, как и у брата, вновь скрывал глубокий капюшон.

– Да, – подтвердила она. – Трудно себе представить, как она смогла прожить так долго в гибнущем Мире. Больше трёх недель. Единственная, кого Мир пощадил в своей сумасшедшей жестокости. О чью искру обжёгся, вспомнив на миг, кто он на самом деле. Вспомнив и осознав, что всегда есть выбор. И именно выбор решает, как всё сложится дальше. Она сделала свой выбор – отказаться от холодного высокомерия своего народа, считавшего себя избранной расой, призванной править мирами, вместо этого она решила, что животворная любовь и чувства значат больше жёсткого кулака власти и принципа, что цель оправдывает средства. Мир, наконец-то заметив её, увидел в её душе отражение себя самого, каким бы он мог быть, если бы вовремя вспомнил, что в любой ситуации всё решает выбор, и он есть всегда. А ещё он вспомнил свои прежние мечты и устремления…

Девушка замолчала, повернув голову в сторону кровавого озера.

– А что это была за пещера? – спросила Таяна. – И почему там бил такой удивительный родник?

– Родник – это овеществлённый ключ Мира, – пояснила Айрис, вновь отворачиваясь от кошмарного зрелища. – У Миров всегда есть ключи, – она подумала и уточнила: – Источники чувств, качеств, свойств. Чем их больше и чем эти источники мощнее, тем ярче и насыщеннее Мир. Эти источники омывают Сердце Мира. И порой они могут проявляться в виде родников, чья вода насыщена энергией одного из источников. Благодатен тот Мир, в котором каждый родник связан с источниками. Ваша Земля сейчас из таких Миров. А в этом он остался единственным. И вы сами видели, какой он слабый. Один источник. Один родник, его овеществлявший. Чистая любовь, свободная от каких-либо условий. Последнее, что пересыхает в гибнущем Мире. Здесь жаждущие власти решили, что эту силу можно превратить в ключ для Врат, чтобы открыть для своей великой расы пути к покорению других Миров. На этом месте, – элгран повела рукой вокруг, – их жрецы принесли в жертву ровно шестьсот тысяч рабов, заполняя кровью жертвенную чашу, – капюшон девушки качнулся в сторону кровавого озера. – Их учёные ошиблись. Слишком слепы были их сердца, в которых совсем угасло то чувство, которое они собрались использовать. Когда всё началось, их жрецы перестали что-либо понимать за жаждой крови. И когда хаос вскипел в их собственной крови, быстро прекращая их существование, часть рабов разбежалась. Впрочем, это лишь на считанные часы продлило им жизнь. Спасение нашла лишь та, в чьём сердце оставалась любовь. Именно эта любовь и привела девочку в ту пещеру, к источнику.

Группа подошла ко входу в ущелье. Но Айрис остановилась, чтобы бросить последний взгляд на озеро. Губы её шевельнулись, завершая рассказ:

– Я нашла её на берегу. Разум девочки почти погас. Меня очень изумило, что даже в этом состоянии она светилась любовью. Душа, на удивление, сияла ярко, хоть и однообразно. Скорее всего из-за того, что всё это время она была в прямом контакте с источником и обретала в нём спасение. А вот другие качества практически угасли. Душа её желала освобождения, желала покоя, единения и творения, которого была здесь лишена. Я дала ей это. А ещё свет в пещере и мягкое покрывало. Это сделало её счастливой. Она ушла на рассвете, пару часов назад. Тогда я поняла, что время почти истекло. И очень обрадовалась, почувствовав где-то близко своего брата.

Айрис отвернулась от озера, навсегда прощаясь с ним и этим Миром. Слегка откинув капюшон, она тепло взглянула на Айнора, а затем обвела тем же взглядом остальных. На миг люди почувствовали себя частью той Силы, что объединяет всё сущее, той Силы, осознание и безусловное принятие которой делает элгранов одной семьёй. Когда девушка вновь надвинула капюшон, ощущение в душах Ждана и Таяны ослабло. Ослабло, но не исчезло до конца. Они вдруг поняли, что тоже знакомы с этим ощущением. Просто в людской традиции земных магов эпохи Звёздного конгломерата, подобная общность, словно бы собирается из частичек индивидуальностей всего коллектива. Каждый вносит свою долю, которую складывают воедино все в группе. Чаще всего это делают маги процесса. Общность правильно подобранных, слаженных частичек рождает целое. А вот элграны буквально сияют полным спектром Вселенской силы, которая бьёт ключом, словно бы рождаясь в них самих. Их общность больше похожа на общность самодостаточных вселенных, рождая уже вообще нечто запредельное. С человеческой точки зрения, разумеется. Потому что сами элграны считали такое нормой.

Айнор шагнул к сестре, обнял её, но через мгновение отпустил и мягко произнёс:

– Нам пора.

Она согласно кивнула, и спутники отправились дальше в полном молчании, продлившемся до самого корабля.

Глава 8

Оказавшись на борту «Тумана», элграны принялись отдавать команды раньше, чем в зал управления вернулся капитан. Это было связано с необходимостью как можно скорее поднять корабль и улетать. Ждан с Таяной на несколько минут задержались в шлюзовом отсеке, снимая скафандры, в то время, как сами элграны лишь встряхнули в шлюзе свои плащи, от чего по плотной ткани пробежала едва заметная белая волна. На том они сочли их вполне чистыми, а себя – готовыми пройти дальше во внутренние отсеки корабля. По этой причине «Туман» уже оторвался от поверхности, медленно набирая высоту, когда свои полётные кресла заняли капитан со связистом.

Спустя ещё полтора часа Оксана поставила корабль на автопилот, направив его по указанному Айнором курсу. Всё это время он, как и в первый раз, простоял за спинкой пилотского кресла, иногда уточняя курс, а несколько раз даже внезапно меняя его и разворачивая корабль чуть ли ни в противоположную сторону, но быстро возвращая его на путь, ведущий прочь от гибнущей планеты.

Оксана сама себе честно признавалась, что, при всём своём мастерстве, без помощи элграна могла бы и не справиться. Пару раз столкновений с очередным плотным роем осколков казалось уже было не избежать. Но уверенная рука элграна, ложившаяся в этот момент на её плечо, заставляла ум девушки отключаться совсем, распахивая в сознании только одно безусловное и всеобъемлющее ощущение даже не безопасного, а просто свободного прохода. И было уже совсем не важно, что пылинки яркими облаками сгорают в покрывале защитных полей, а осколки покрупнее пролетают на расстоянии вытянутой руки от обшивки. Элгран буквально творил из ничего свободный проход там, где, как казалось пилоту, его только что не было. А уж в те разы, когда она, не раздумывая, резко разворачивала корабль и выписывала совершенно бессмысленные фигуры, Оксана вообще не понимала, что заставило его отдать такую команду. Не понимала до тех пор, пока не начинала кружение. Вот тогда в её сознании проносился вихрь перекрученного пространства. Однако, насколько бы не было высоко мастерство людских пилотов, с поддержкой своих капитанов, но даже Оксаниной скорости и внутреннего равновесия не хватило бы на такие кульбиты, без поддержки стоявшего за её спиной невозмутимого Айнора.

А уж о том, каким чудом он там вообще стоял, девушка и думать боялась. Да, компенсаторы и искусственная гравитация гасила почти всё. И даже полёт на боку всё же оставлял вектор притяжения обращённым в пол. Но инерция и завалы оставались и были вполне ощутимыми. Плюс, головокружительная чехарда на обзорных экранах. Сама бы Оксана точно не удержалась бы на ногах. А он стоял и почти не менял позы.

Если бы пилот знала, что в привычную разминочную полосу элгранов уровня Айнора входила, например, балансирная дорожка, то она бы не удивлялась. Сами попробуйте пробежать по платформе шириной в метр и длиной во все двадцать, при условии, что платформа эта, как балансир или неваляшка, стремиться завалиться набок при малейшем шаге. Элграны, конечно, не были садистами, так что падать было меньше метра и в мягкий, шелковистый песок. Но падение – означало сход с полосы, и говорило упавшему о том, что равновесие его внутреннего огня нарушено. Сейчас же внутренний огонь Айнора сиял ровно, в безупречной нулевой точке. Так что он даже не задумывался над устойчивостью собственного тела. Вот если бы установка искусственной гравитации дала сбой, вот тогда стало бы сложно. Наверное. Даже сам Айнор не смог бы точно ответить на этот вопрос, потому что прямо здесь и сейчас и сама корабельная искусственная гравитация тоже являлась продолжением его собственного внутреннего равновесия. Такова уж была их природа – существ, иногда ещё именуемых творцами.

Когда всё закончилось, и Оксана щёлкнула переключателем автопилота, устало откидываясь на спинку кресла, она поняла на собственном опыте, за что так уважают, а порой даже боготворят элгранов в Мирах Звёздного конгломерата и даже во многих Мирах открытого спектра, где эта раса не живёт, но куда периодически заглядывает. Вскоре Оксана даже смогла сформулировать словами своё чувство восторга и восхищения, граничащего с преклонением:

– «Рядом с ними ты, или почувствуешь себя полным ничтожеством, которым и являешься на самом деле, или почувствуешь устремление в высь, захочешь стать лучше, больше, открыть для себя новые горизонты своего потенциала. И они вполне могут удовлетворить любой из этих двух твоих запросов – помочь тебе сдохнуть и больше не мучиться или же шагнуть на новую ступень.»

Позже, уже на Земле, когда экипаж «Тумана» делился впечатлениями, и пилот рассказала о своих, остальные с ней полностью согласились.

Айнор мягко сжал плечи пилота, вкладывая в этот жест благодарность, одобрение и поддержку. Девушка судорожно вдохнула, на миг задержала дыхание, а затем резко выдохнула. Мышцы её расслабились, ресницы опустились. По её телу прошла волна облегчения, смывающая тяжесть. Выждав несколько секунд, элгран отпустил плечи Оксаны. Он развернулся и направился к дивану, на котором всё это время сидела его сестра. Сдвинув к самому краю их плащи, быстро сброшенные в одну кучу при возвращении в зал управления, он сел рядом и приобнял Айрис. Та в начале положила голову на плечо брата, но усталость быстро побудила девушку лечь. Айнор поудобнее устроил голову Айрис на своих коленях, гладя сестру по волосам, щедро делясь с ней покоем, защищённостью, поддержкой и животворным теплом, которое сами элграны ещё выделяли в энергию чистого блага.

Отношения внутри этой расы вообще отличались особой близостью. Строго говоря, они почти всегда обращались друг к другу: брат или сестра. Так было, даже если между ними не было прямого родства как минимум в пяти-семи ближайших коленах. Вообще, если кто-то не приходился им матерью или отцом, либо праматерью, праотцем, то они почти всегда обращались к нему, называя его братом или сестрой. Единство и целостность рода для них была такой, что в отношении самих себя элграны не разделяли понятия род и народ. Вся их раса была одной семьёй. Впрочем, Айнор и Айрис были братом и сестрой даже в человеческом понимании этих слов.

Экипаж «Тумана», тоже изрядно уставший от впечатлений последних часов, разбрёлся по каютам. И каждый старался делать это как можно тише, чтобы не потревожить придремавших на диване элгранов. Пульты выставили в автоматические режимы, переключив показатели на свои наручные коммуникаторы. На дежурстве в зале управления остался только Ясон. Удобно устроившись в капитанском кресле, он смотрел в бархатную, бездонную черноту космоса, размышляя обо всём, чему стал опосредованным свидетелем.

По договорённости со Жданом, камера в скафандре транслировала всё происходящее на его коммуникатор. Так что целитель видел и слышал почти столько же, сколько и сам капитан. Наушник в ухе и коммуникатор, сияние голографического экрана которого было прикрыто подушкой от остальных, позволяли ему вести наблюдение незаметно для команды, оставшейся на корабле вместе с ним.

В академиях, да и в общих школах до того, людей учили многому. Но элграны за несколько часов показали Ясону всю пропасть в знаниях между собой и человеческими магами. Да, о многом он знал, но отрывками, никогда не вникая даже в известное его коллегам, потому что не задумывался обо всей картине в целом. Например, о сути наполнения родников источниками Мира. Это захватило сознание целителя сильнее всего. Так что он пообещал сам себе побольше узнать об этом и обязательно самому на всё посмотреть уже с другой, новой для него позиции: «Хорошо бы и остальных уговорить съездить с собой на ближайшие крупные родники», – думал он, мечтательно улыбаясь.

С этими мыслями Ясон и сам не заметил, как вскоре задремал.

А спустя пять часов, Айнор открыл глаза. Мягко тронул кончиками пальцев сестру за щёку. Та улыбнулась и тоже проснулась, вставая с колен брата и потягиваясь.

– Пора? – уточнила она.

– Да, – кивнул брат. – Осталось минут десять-пятнадцать.

Элграны дружно встали с дивана, направляясь к пультам. Айрис заняла кресло инженера защиты. А Айнор устроился в пилотском, по пути коснувшись плеча задремавшего целителя и, когда тот встрепенулся, жестом показал, что тот может идти отдыхать.

– Остальные пусть спят. Оставь их в покое. Сейчас здесь наша вахта. И людям лучше побыть в стороне, – произнёс он, щёлкая переключателями.

С трудом борясь с сонливостью, Ясон молча кивнул, встал с капитанского кресла и побрёл в свою каюту. По-пути он даже не заметил, что на камбузе кто-то копошиться, тихонько звякая посудой.

– Оставим техника чаёвничать или попросим занять своё штатное место? – поинтересовалась Айрис, прислушиваясь к этим звукам.

– Пожалуй, лучше пусть она окажется среди привычных приборов и в готовности, чем что-то почувствует внезапно, – подумав, ответил Айнор. – С остальными проще. Они спят. И будут спать глубоким сном ещё около двух часов.

Айрис согласно кивнула, встала и отправилась на камбуз, дверь которого находилась всего в нескольких метрах за их спиной. Спустя минуту она вернулась за пульт инженера защиты, а следом за ней юркой тенью скользнула Сати, направляясь по коридору в самый конец, где в кормовой части располагалось помещение с основным пультом специалиста по корабельным системам и двигателям.

Айнор развернул корабль так, что на правом обзорном экране вновь стала видна гибнущая планета. Глаза обоих элгранов внимательно уставились на неё. Минута, вторая, третья… Вскоре рядом проявилась маленькая, но яркая звёздочка, стремительно приближавшаяся к планете и оставлявшая за собой длинный и по своему красивый серебристый шлейф. Могло показаться, что этой звёздочки только что там не было, что нечто похожее поблёскивало заметно левее. Да так оно и было. Просто время настало, и пространство свело в одном месте два космических тела, объединённых единым устремлением. Ещё пять минут, и почти уже уснувший Мир принял желанный удар милосердия.

Беззвучная вспышка, застывшая в затянутой паузе. Рой несчётных осколков всё ещё удерживающих зыбкое подобие прежних очертаний планеты, словно бы на неё кто-то накинул невидимый силовой кокон. И новая вспышка ослепительного, абсолютно белого света. Шар белоснежного пламени резко расширяется в десятеро против прежних размеров, но вновь застывает, словно попавший в очередной силовой захват. Рой лунных осколков, прежде окружавших планету, почти целиком скрывается в недрах этого шара. А те, что всё-таки не попали в его границы, стремительно падали на эту новую звезду, растворяясь в её сиянии без остатка. Ещё немного, и незримый силовой кокон исчез, отпуская на волю белый огонь, который разлился во все стороны, быстро тускнея и теряя свою убийственную мощь. До корабля добрались уже практически безвредные отблески, которые легко поглотили даже автоматические поля. А ещё через миллион километров сияние погасло окончательно, растворяясь в бескрайней черноте космоса. На месте некогда великолепного, но погибшего Мира, окружённого ещё недавно двумя спутниками, рисовавшими по своим орбитам причудливый и сложный танец, теперь не осталось ничего. Даже остаточных полей возмущения.

Айнор щёлкнул переключателем, переводя управление на навигаторский пульт, и пересел за него. Корабль плавно развернулся, набрал скорость и вошёл в переход. А через час его силуэт вынырнул уже в совершенно другой звёздной системе, ничуть непохожей на покинутую.

Здесь сияло сразу три звезды разного цвета, но почти одинакового размера и яркости. Зелёное, голубое и красное светило кружились в танце вокруг единого центра масс. Пригодных для жизни, хотя бы в потенциале, планет в этой системе никогда не было. Только звёзды и их младшие собратья – планеты-гиганты числом в полтора десятка.

– От чего ты решил прилететь сюда, вместо того, чтобы направиться к Земле прямым курсом? – спросила Айрис, любуясь разноцветным хороводом.

– Ну, во-первых, я пообещал одному навигатору, что он уже заочно может считать себя второго ранга. А для полноты его становления, парню всё же стоит провести корабль из системы обратно к Земле, – с хитрой улыбкой пояснил сестре Айнор, поднеся вытянутый указательный палец к своим губам. – А из той системы человеку это, сама видела, было делать слишком опасно.

– А во-вторых? – лукаво глядя на замолчавшего брата, напевно спросила Айрис.

– А во-вторых, нашему гостеприимному и храброму экипажу очень к месту будет посмотреть на эту красоту, – закончил он с загадочным видом, указывая пальцем на звёзды и огромные планеты-гиганты. – Согласись, их внимание лучше мягко переключить на созидательную волну уже сейчас, чтобы к возвращению на Землю, они вновь несли заряд творения, вместо едкой и опасной капли хаоса.

– Я тоже очень рада, что мы заглянули сюда. Такое к месту и нам, – почти промурлыкала Айрис.

– Тогда я дарю тебе эту систему! – обвёл широким жестом обзорные экраны Айнор. – На ближайшие часы, пока мы здесь, она твоя!

– Благодарю, – блаженно выдохнула девушка, прикрывая глаза и буквально сливаясь со всем нечеловеческим, но таким ярким и завораживающим великолепием вокруг.

На ближайшие несколько часов вся эта безымянная звёздная система, в которую почти никто и никогда не залетает, перешла в прямой контакт с сознанием Айрис. Она знала, что у брата есть место, куда он иногда летает ради каких-то своих экспериментов. Но видела его впервые. И сейчас с упоением принялась за разглядывание причудливых переплетений полей. Эта система была настоящим произведением искусства не только в обычном видимом спектре, но и в восприятии элгранов, способных к куда более глубокому и чистому слиянию со Вселенной, чем люди.

Айнор с удовлетворением посмотрел на улыбающуюся сестру, затем щёлкнул переключателем, быстро пересел на пилотское кресло, положил корабль в дрейф и включил автопилот.

«Туман» медленно поплыл вокруг одной из местных планет-гигантов. Она была размером чуть поменьше Сатурна и обладала потрясающим зелёным цветом. Её поверхность переливалась всеми оттенками зелени, от бледного до весьма насыщенного, порой переходящего даже в салатовые сияния плавно пульсирующих туманностей. А ещё она вся была окружена целым роем из льдистых спутников, от крошечных, до крупных, размером с земную Луну. Они кружились в слаженном хороводе почти на одинаковом расстоянии от поверхности, напоминая россыпь жемчужин и бриллиантов, закреплённых на невидимом покрывале, накинутом на планету.

– Как красиво, – восхищённо протянула за их спиной Сати.

Девушка замерла, обхватив руками опорную колонну – единственное оставшееся напоминание о том, что когда-то к этому месту крепились внутренние переборки, отделяя кают-компанию от зала управления. Широко распахнув глаза, она с детским восторгом разглядывала живые картины на обзорных экранах.

– Это ведь уже другая система, верно? – уточнила техник.

– Да, – подтвердил Айнор.

– А где она находится? – не унималась Сати.

– Тоже в закрытом спектре. Только в заповедной его области, – ответил элгран, что-то переключая на пульте.

– В заповедной? – не поняла техник.

Айнор закончил ввод команд, от чего корабль медленно затормозил и повис в пустоте. Теперь экраны захватывали в дали ещё пару соседних планет. Окинув удовлетворённым взглядом получившуюся картину, он повернулся к Сати и пояснил:

– Да, в заповедной. Есть и такая группа Миров в закрытом спектре. В заповедной области отсутствует разумная жизнь. А здесь вообще есть только звёзды и планеты-гиганты, типа вашего Урана или Юпитера. Даже астероидов и комет здесь очень мало.

Девушка кивнула, продолжая зачаровано смотреть на звёзды и ближайшую к ним сейчас зелёную планету. Вскоре она всё же отпустила колонну, сделала несколько шагов и уселась в капитанское кресло. С него обзор был лучше.

Постепенно «Туман оживал». Его экипаж, всё ещё немного сонный, выходил из своих кают, стягиваясь к столу в общем зале. Ни Сати, ни элгранов никто с чужих мест не гнал. Зачем? Если с кораблём всё в порядке, курс ровный, автопилот тревожных сигналов не выдаёт, а место, благодаря совмещению с кают-компанией, хватило бы человек на двадцать. Все вновь прибывающие почти копировали позу Сати. Разве что Ждан прислонился к стене, а не обнял столб, да полусонный Ясон, прошлёпав к столу, сперва уселся на стул, и лишь после этого уставился в экраны.

Впрочем, пока люди собирались и вбирали в себя новое впечатление, Айнор тоже не стал засиживаться в полётном кресле. Он скрылся на камбузе. А вскоре вернулся оттуда с парой больших тарелок, ставя их на стол. Взгляды команды, вдруг отчётливо вспомнившей о том, что давненько не ели, скрестились на их содержимом. В этот миг, наверное, звёздная система за бортом могла бы обидеться, если бы ей было какое-то дело до человеческого внимания, которое сейчас целиком перешло от космоса к кулинарному творению элграна.

– Я решил, что всем будет кстати лёгкая закуска, – улыбнулся он.

– А это вообще можно есть? – первым решился озвучить общее впечатление Артур.

– Ну, можешь засушить и повесить на стенку в своей каюте. А я рискну, – ехидно возразила Оксана, скрывая за этим собственное колебания.

Её рука протянулась к блюду и замерла, не в силах выбрать цель. Но она сделала быстрый и глубокий вдох-выдох, после чего цапнула с тарелки то, что попалось первым.

Это оказалась миниатюрная копия их корабля. А вернее, продолговатый батончик пирожного-картошки, позаимствованный из готовых десертов, вот только дополнительно украшенный художественной лепкой. Цвет, конечно, мало напоминал дымчатый, тёмно-серый корпус «Тумана», но по обоим бортам виднелась тщательно выведенная кремовая надпись, не оставляющая сомнений в том, что это такое. Нос и корма тоже угадывались в изменённой изначальной форме дополнительно приплюснутого батончика. Казалось, что пирожное сперва нагрели, затем быстро обмяли в нужных местах и снова охладили. На верхней части даже виднелись полоски шоколада, в которых угадывались радарные системы и крохотная лепёшка аварийного люка, а по правому борту в шоколадной нашлёпке можно было опознать основной погрузочный шлюз.

– Капитан, она съела наш «Туман», – с лицом обиженного ребёнка, протянул Артур, что в исполнении двухметрового парня с фигурой атлета, выглядело особенно комично.

– Вон там ещё такой же есть, – невозмутимо указал на соседнее блюдо Ждан.

Кроме корабликов, на тарелках были ещё и планеты из теста, с ореховыми ядрами внутри, и карты неведомых земель, выложенные кусочками фруктов по верх пергамента из лаваша, и даже хвостатые кометы из оставшихся с обеда тефтелей, завёрнутых всё в тот же лаваш, но с продолговатым, растрёпанным хвостом и с каплей соуса внутри, причём, в каждой комете он был свой.

Одну из таких комет и взял за хвост капитан, с явным удовольствием отправляя космического скитальца себе в рот.

– Не думал, что из того бардака, что у нас сейчас на камбузе, можно сделать нечто подобное, – улыбнулся он Айнору.

– Возможно всё, – мягко ответил элгран, подхватывая с тарелки планету с ореховой начинкой.

– Мне кажется, или у этой планеты подозрительная полярная вулканическая активность? – тихо спросил Гай, внимательно разглядывавший другой такой шарик, украшенный не только прорезанными контурами морских впадин и материков с горными цепями, но обладавшим, вдобавок, ещё и немного выпиравшим хвостиком в районе, предположительно, полюса.

Оксана чуть повернула руку приятеля, строго заявив:

– Теперь она экваториальная. Так тебе будет легче её съесть, или это сделаю я?

Навигатор торопливо отправил небесное тело себе в рот и блаженно задвигал челюстями. Орехи он любил. И сладковатое тесто. А ещё у планеты оказалась пикантная сырная мантия. Глядя на довольного приятеля, рыжая вдруг расслабилась, тепло улыбнулась и тоже протянула руку за такой же планетой, закидывая её в рот.

– Очень вкусно и красиво, – держа на ладонях съедобную карту и откусывая от неё маленькие кусочки, Сати тоже выразила своё мнение по поводу кулинарных творений.

Остальные по очереди присоединились к похвале.

– Благодарю, – без тени ложных смущений ответил на это элгран. – В жизни во всём должно быть творение и красота. Всё должно питать как тело, так и душу.

Он в очередной раз улыбнулся сидевшим за столом людям, подхватил последнюю карту с парой комет и понёс всё это сестре.

– Да, ребята знают толк в удовольствии, – тихо выдохнул Ясон, поспешно подгребая к себе последнюю хвостатку.

Но как бы не старался целитель сказать это тихо, Айнор всё равно расслышал. Присев на край пульта, он прокомментировал услышанное:

– Жизнь должна приносить удовольствие в каждом мгновении. Иначе зачем тогда творить, если ты не испытываешь от этого удовольствие? И зачем тогда вообще жить? В скуке и рутине, когда крылья вдохновения и восторга сложены или вовсе обломаны, вечность однажды наскучит, а огонь угаснет.

Люди за столом переглянулись, неожиданно для себя осознав эти простые истины, которые вовсе не были для них откровением. Скорее, экипаж «Тумана» по новому взглянул на них. И в голове каждого возникла почти одна и та же мысль: «В руках элгранов любая мелочь превращается в произведение искусства или какое-то иное таинство. Но что же бывает, когда эти ребята принимаются за глобальные дела? И что вообще для них глобально?»