Текст книги "Нежная помощница для сурового врача"
Автор книги: Злата Соккол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Мне жаль только, что я так и не узнала, кем он был, этот врач. Он был проездом в этом… незабываемом теперь для меня Солнечногорске. – Я прикусила губу, побегала взглядом, рассматривая двор: спешащих в подъезды старушек, людей, открывающих зонтики, темнеющий от воды кирпич. Свет, зажигающийся в окнах. Он будто бы меня согревал, этот свет. – Меня при первой возможности для перевода увезли в Москву, и дальше всё. Я больше не хотела возвращаться в ту страшную историю ни вопросами, ни мыслями, ни чем-либо ещё. Просто закрыла эту станицу, оставив всё в прошлом. И плевать мне на всю эту психотерапию. Я просто не могу.
Мы молчали, наверное, ещё минут пять. Потом я нашла в себе силы повернуться к Волкову.
– Вы теперь уволите меня?
Он вдруг рассмеялся.
– Ну, ты мнишь меня большим страшным волком, кажется?
Я улыбнулась, и Волков вдруг протянул ко мне руку, уверенно так, без всяких сомнений, и оттер пальцами мои слезы со скул. Я замерла – от какого-то восторга, неожиданности. Мои глаза распахнулись, и сердце, кажется, готово было выпрыгнуть из груди. Его пальцы были шершавыми, сильными. Мне хотелось закрыть глаза и повернуться щекой к его ладони, прижаться к ней лицом. Но я вовремя себя остановила.
– Я не уволю тебя, Варя, – сказал он вдруг серьезно. – Ты прекрасный работник, и замечательная девушка. И знай, у всех что-то где-то есть. Такое горе или боль, что сердце может разорваться, если долго за все эти горестные нити дергать. Знаешь, я четыре года прожил с женщиной, которая изменяла мне, ненавидела меня, качала из меня деньги, при этом считала лучшим мужчиной в своей жизни. Она хотела, чтобы я был ее эталонным, красивым, воспитанным и образованным мужем, известным врачом-светилой, пока она проводит время в борделях и развлекается с садовником на соседской даче или с сантехником из нашего же домового ТСЖ. Ей хотелось надежный тыл для веселой и разгульной жизни, а я ненавидел только себя, зная, что когда-то согласился на её обалтывания о том, что мы будем прекрасной парой, семьей, родителями. Я предал себя в тот момент, когда женился на той, кого не любил и не хотел любить. Остальное – расплата. До сих пор расплачиваюсь, если честно.
– У вас-то точно всё будет хорошо, Дмитрий Романович, – прошептала я.
Он усмехнулся.
– Почему это?
– Потому что вы – хороший человек.
Волков посмеялся.
– А ты плохой, что ли?
– Не знаю, – пожала плечами я. – Но вы спасаете людям жизни, и я уверена, что Бог вас не оставит. А я не могу так… Мое лечебное дело, которое я окончила в меде – это моя мечта, но… Я так и не смогла решиться стать настоящим врачом – кишка тонка, я слишком боюсь нанести людям вред. Все мы допускаем ошибки, я не прощу себе, если допущу.
– Ты делаешь то, что можешь в меру своих сил, и ты тоже помогаешь, не меньше моего – все мы винтики одной системы. Выпадет один – рано или поздно где-то что-то пойдет не так, – сказал Волков серьезно. – А теперь иди, тебе надо выспаться и отдохнуть.
Я вышла из машины и направилась к своему подъезду. Обернулась, уже когда домофон запищал об открытии двери. Белые фары горели в осеннем тумане, Дмитрий Романович смотрел на меня. Я почти не видела его красивого лица, но от всего сердца в эти странные минуты, мне хотелось, чтобы он пошел со мной, остался со мной в моей квартире… Остался со мной навсегда. Чтобы я больше никогда не была одна. Ведь это незнакомое мне ощущение того, что он моя самая крепкая защита, не оставляло меня до сих пор.
Мое сердце рвалось и болело. Но когда я смотрела в его синие глаза – я тонула в самом глубоком мире спокойствии. Я вошла в подъезд, в полутемный, сухой и пыльный, и все уличные звуки будто бы разом исчезли.
Я закрыла глаза и улыбнулась. Большой, страшный волк… Я влюблена в Вас. Не отпускайте меня ни за что…
Глава 8
Великолепная высотка, где приобрел себе недвижимое имущество Котовский, была построена совсем не так давно и была расположена недалеко от места, где некогда располагался кинотеатр «Алмаз», мой любимый, кстати, и, к сожалению, ныне снесенный под самое основание. Котовского, как мне казалось, больше подкупил лозунг «Живут же боги», нежели, чем всё остальное, хотя всё остальное как раз было весьма на высоте. Кроме этого лозунга.
Внутридомовая территория была колоссально приятной – со всеми этими зонами отдыха, зеленым газончиком, прудиком, лавочками и изящными дорожками. Все идеально. Как и сами дома с блестящими от чистоты и лоска подъездами, с охраной, камерами, консьержами, стойкой информации и так далее. Мне всё это напоминало больницу или даже нашу клинику.
В общем, красота красотой, все эти дома.
Не считая только того, что район, в котором я прожил больше тридцати лет, превращали изо дня в день как будто бы совсем в другое место.
Блестящие лоском подъезды, великолепные окна, огромные квартиры. У Котовского была холостяцкая квартира – двушка, дизайн-проект которой делала ему девушка, с которой он успел не раз переспать в этой же квартире. В любом случае, сделала она ему дизайн квартиры вполне себе на уровне. Кухня с монолитными панелями без ручек, как нынче было модно, квадрат света на потолке, навороченная встроенная техника, не менее навороченная сантехника.
Кухня у него была объединена с гостиной, где часть была выделена под столовую – белый стол, голубые мягкие кресла высшего качества и дизайна, а там, у второго окна диваны из коричневой кожи, низкий столик из стекла и телевизор во всю стену. Котовский обожал вечеринки. Я бывал на одной из них, с которой мне с трудом удалось сбежать. После чего избегал приглашений на подобные мероприятия всеми своими силами. Квартира Егора так же отличалась двумя огромными санузлами, в одном из которых была ванная со стеклянной шторой. Про штору Котовский мне почему-то всё время задвигал, что эта вещь добавляет определенный шарм в сексуальные отношения с девушкой, которую плохо знаешь. Каждый раз я раздумывал над тем, что именно он имеет в виду, но звучало это его умозаключение как-то не очень.
Во втором санузле у него была постирочная. Как по мне попрактичней шторы будет. Собственно, комнаты в его квартире заканчивались просторной спальней с огромной кроватью, гардеробным отделением и с панорамными окнами почти во всю стену.
Вид, конечно, из окон был хорош, и сама квартира вызывала приятные ощущения, но моя малогабаритная по современным меркам, хотя и побольше площадью, чем двушка Котовского, четырешка в доме тридцатых годов мне всегда казалось куда уютнее, практичнее и лучше.
Впрочем, Котовский меня не понимал. Хотя моя квартира, и ремонт, в который я вложил, надо сказать, немало денег его основательно поразили, когда он пришел ко мне в гости впервые, но он не уставал повторять о том, что старый и гнилой фонд с деревянными перекрытиями – дремучий век… а тут Олимп со всеми новоротами! Это вам не два угла для сравнения.
Дизайн-проект мне, кстати, тоже делала весьма талантливая девушка, закончившая архитектурный. Только я с ней, в отличие от Котовского, спать не собирался. И дизайн, между тем, вышел тоже на весьма приличном уровне.
– Дима, Дима! – обнимая меня в прихожей, заверещал Котовский. – Как давно не сидели! Кофе будешь? Или виски?
– Я за рулем, Егор.
– Ах, ну да, – поправляя свой щегольский халат, почесал подбородок Котовский. Он хитро улыбнулся. – Ты Варю подвозил?
Я молча повесил пальто на крючок и посмотрел на Егора.
– А что ты волком-то на меня смотришь, Дим? – обиженно развел руками Котовский. – Я просто спросил. Ты вообще можешь машину у меня оставить и пешком до дома дойти, так что и выпить…
– Егор. Всё, – отрезал я, и направился в ванную. – Ты меня сюда для чего тащил? Ты же знаешь, что день сложный – для посиделок не самый удачный.
Котовский помолчал, звякая в кухонной зоне посудой.
– Да, – сказал он. – Я поговорить хотел.
Я прошел мимо гостиной и сел на голубое кресло в столовой зоне. Котовский принес две чашки крепкого кофе, поставил одну передо мной и чуть прищурился.
– Так говори, – ответил я, отпивая обжигающе горячего кофе.
– Варя… Эта Варя, как я уже говорил, та самая Варя Соловьева из Солнечногорска, – заговорил он на ту тему, какую я от него и ожидал услышать.
Я молча кивнул.
– И всё же… Как это так вышло, что она вдруг здесь оказалась? – искренне удивляясь, спросил Егор.
– Ничего удивительного в этом нет, – ответил я, делая ещё глоток кофе. – Ещё тогда в больнице, Иванова про её документы говорила, что она москвичка, мол, с Шаболовки. Я ещё подумал – надо же. Соседи. Ты сам знаешь, что Варя просто работала в медицинском центре, где они и познакомились с этим…ублюдком.
– Денисом, – почему-то поправил Котовский. – Тарасов Денис, кажется.
– Совершенно не имеет значение его имя. – Котовский поджал губы на мои слова – вечно обижается на какую-то ерунду. – Кроме как зверюга и ублюдок, я его назвать никак не могу…
– Дим, ну он же не в себе, – спокойно добавил Котовский. – Пациент. А тебя понесло…. Неравнодушен ты к Варе, всё-таки, а.
Кольнуло. Где-то внутри кольнуло кошачьим коготком и дернуло.
– Что, значит, неравнодушен? – буркнул я. – После всего того, что тогда произошло, конечно, неравнодушен – мне хочется ей помочь в себя прийти, Егор, она пострадала… А ты с чего это вдруг защищаешь того гада? Вот этого я как раз не пойму. Пациент он…
– Так что насчет Вари? – как-то резковато спросил Егор. Но через минуту как будто бы пришел в себя. – Насчет вас с Варей?
– Мы просто коллеги, – ответил я. – Не знаю, как уж так вышло. Но на всё воля Божья, раз Варя вновь появилась в нашей жизни. Она хороший работник. Хотя и ранимая очень девочка, но после всего и неудивительно, хотя, думаю, что она всегда такая… Пытаюсь научиться с ней работать – я для неё, конечно, жестковат манерой, а ранить ее лишний раз очень не хочется…
Котовский помолчал. Я тоже говорить не торопился. И так уже растрещался. Хватит. Егор выглядел задумчивым. Он всё смотрел в свою чашку кофе, и всё никак словно бы не мог успокоиться. Такое ощущение, что голову ему теснили самые разные вопросы.
– Ты скажешь ей? – спросил Котовский.
Я пристально посмотрел на него. Мы почти сцепились взглядами, но я молчал. И он молчал тоже.
– Нет, – наконец ответил я. – Она сказала, что ничего не успела узнать о враче, который её спас, хотя и очень хотела. А после того, как уехала в Москву поспешила всё забыть. Я не хочу ей напоминать об этом.
– Ты сам не перестал об этом думать, правда ведь?
Я усмехнулся.
– Знаешь, со мной такое впервые было – мне до сих пор кажется, что ничего кошмарнее в жизни я не видел.
Я замолчал, допил кофе и направился в прихожую. Надо было ехать домой, завтра операция.
Прощаясь с Котовским, спускаясь вниз и уже садясь в машину, я всё думал об этом нашем разговоре. О том случае в Солнечногорске. У меня до сих пор перед глазами те страшные картины стояли, хотя уж я на своем веку успел повидать немало случаев, да и операции разные были. Но Варя… Варя стала первым случаем того, отчего моё сердце раскололось вдребезги на тысячи осколков.
Я всё помнил… Всё до последней детальки, словно бы это было вчера.
– Волкова сюда! Волкова быстро! – орал Котовский, расталкивая плечами людей в медицинской форме.
– Здесь я Егор, здесь… – ругаясь на себя за свою нерасторопность, я вошел в маленькую квартирку – ветхую, с закоптелыми потолками, старую, но чистую и довольно уютную.
Она лежала на кухне. Я не мог сделать даже шага. Увидел её и словно бы врос в землю, хотя Котовский орал, как ненормальный, да и люди из скорой всё пихали меня в плечи.
Она была как будто ненастоящей. Нарисованной, может быть. Тонкая, словно тростинка. В коротком белом платье в мелкий синий цветок с открытыми плечами и в луже крови… Господи, мне было впервые в жизни страшно от того, что я видел столько крови. Она была на полу маленькой шестиметровой кухни, везде, казалось – то расплывалась пятнами, то словно бы тянулась линиями, складываясь в какие-то узорные рисунки или знаки.
Девушка, обычная девушка: темно-коричневые волосы, бледное лицо, прямой нос…. Волосы её слиплись, казались грязными, даже черными, глаза были прикрыты. А губы бледные, бескровные, как и все тело. Она показалась мне очень красивой, хотя и была совсем обычной по меркам большинства.
Девушка была вся в ранах… Множество ран, ссадин, ушибов – боролась с ним, с этим ублюдком. А главные порезы те три: на шее, где-то на боку, кажется, не видно отсюда, и под ребром – та самая страшная, зияющая черной бездной. Там был нож. Они уже вытащили.
Потеря крови была колоссальной. Спасти её – это очень-очень маленький шанс.
Меня словно бы вышибло куда-то в реальность, я кинулся к девушке, подхватил тонкое, почти прозрачное запястье и, напряженно считая пульс, начал давать команды Котовскому.
У нас очень мало времени. Но мы можем успеть.
– Как зовут? – шепнул я Котовскому, уже когда были в больнице.
– Варя. Соловьева Варвара Андреевна.
Я закрыл глаза, устало вздыхая. Мерно пищала аппаратура, звенели инструменты. Как много работы, как много сил ей надо, чтобы выжить, чтобы вынести это…
«Варя, Варечка… – думал я. – Не умирай».
Глава 9
Я сложила договора в идеально ровную пластиковую папку и убрала в нижнее отделение стола. Передам Оксане, пусть в бухгалтерию занесет.
– Как всегда – ничего не изменилось, ни обслуживания нормального, ни отношения… – услышала я над ухом. Я всматривалась в строчки справочника с выписанными из клиники за последний месяц пациентами, и даже ещё не успела увидеть, кто это говорит. Но голос пренеприятный, женский, тягучий. – Девушка, вы вообще чего-нибудь видите вокруг, кроме своих бумажек-какашек?
Я вскинула брови. Навык работы с клиентами – единственное, что было отточено во мне на все сто процентов, поэтому панцирь у меня был крепким, можно было даже не волноваться. Первое, что я заметила, что длинноногая и худая вся из себя блондинка лет тридцати, даже не удосужилась надеть бахилы. Второе – хамское обращение. Третье – лицо её, хотя и красивое, но сочилось таким знатным презрением, что я даже поёжилась.
Блондинка была одета в высокие сапоги, короткое платье оливкового цвета, короткую кожанку. Волосы её были длиной до плеч, светлые, хорошо уложены. Лицо узкое с ярко подведенными зелеными глазами, курносым носиком и мягким изгибом губ.
– Здравствуйте, – ответила я ровно. – Наденьте, пожалуйста, бахилы. И снимите, пожалуйста, верхнюю одежду – её можно сдать в гардеробную комнату на первом этаже или повесить на одну из вешалок, что стоят у окна.
У блондинки вытянулось лицо.
– Ты вообще знаешь, с кем ты разговариваешь?
– Будьте добры, соблюдайте дистанцию и правила этикета, иначе мне придется позвать заведующую отделением, и вы будете разговаривать с ней.
Блондинка вдруг прищурилась. Она некоторое время вглядывалась в мое лицо, медленно, даже подробно осматривала, гуляя взглядом сверху вниз.
– Ты Соловьева, – тихо выдохнула она. – Ах, ты же Соловьева!
Я удивилась. Хотя я и носила бейджик, но мне показалось, что женщина узнала меня сама по себе. Как странно, уж я абсолютно точно её знать не могла. Эту бы я запомнила.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
