Текст книги "Изобретатель обмана. Враги иллюзии (СИ)"
Автор книги: Зинаида Гаврик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Что произошло? – Не знаю почему, но простая сказка волновала меня так, словно я действительно верила в её реальность.
– Произошёл первый, самый первый обман, равного которому не было и не будет. Он заставил всех поверить в то, что они лишь жалкие существа, почти без способностей, привязанные к плоти. Что мы живём крошечные жизни, пока тело не износится, а переходя в новое, забываем всё и живём снова, будто в первый раз. Что никто не сможет вытащить нас из этого состояния, кроме нас самих. И общая сила, влитая в него ровно на одну минуту, сделала своё дело. Она облекла слова в реальность. Мы поверили ему и изменились. В одночасье самый слабый из нас стал практически богом.
– Подожди-ка! Ведь спустя минуту всё должно было вновь оказаться на своих местах? – Уточнила я.
– Не совсем. Да, его сила вернулась в прежнее русло, но иллюзия осталась. Именно поэтому великий гипнотизёр боится. Ведь если эта иллюзия рухнет, то другую выстроить он просто не способен...
– Значит, его цель – любой ценой удержать общепринятую реальность и не дать никому вспомнить себя? – Подытожила я.
– Верно. Однако мощь, дремлющая в нас, иногда прорывается. Рождаются такие, как ты, сбои в программе. Ошибки. Вы словно вибрируете на высоких частотах, отличных от большинства. Расстроенные инструменты, играющие в другой тональности и вносящие нотки фальши в общую гипнотическую мелодию.
– Как поэтично, – насмешливо заметила я. – И дирижёр "оркестра", надо думать, не в восторге... а кем же во всей этой истории представлен ты, Шаман, а?
– Я – сомневающийся. Это спасло меня. На том празднестве я один усомнился. И не стал включаться в общий сочувственный порыв поддержать великого гипнотизёра. Сам не знаю, почему. В итоге иллюзия всё равно овладела мной... правда, ненадолго. Она слетела пару жизней спустя, но было поздно. Если бы я очнулся в тот же миг, то мог помешать безумцу.
– Ну, понятно. Теперь он вылавливает нас, порчунов его иллюзии, и убивает. Не ясно только, зачем столько возни с тренингом. Почему в первый день не устранить всех участников на всякий случай, а? – Нет, я не поверила в его россказни, скорее, пыталась взглянуть на ситуацию с представленной точки зрения. Если в чужом бреду есть логика, значит, постараемся общаться, используя именно её. – И ещё вопрос – раз вы читали мысли, не могли, что ли, распознать коварные планы до их воплощения?
– Не могли. Он был... ужасен. Всё равно, что калека, от которого другие люди отворачиваются, не желая смотреть без нужды. Его жалели и даже поддерживали, но... невольно обходили стороной. Хотя пожелай он измениться, приложи усилия в нужную сторону, мы помогли бы. Но это было долго и требовало большой работы. И результат – равенство. А создатель обмана хотел править. Что же касается убийства всех вас, ошибок в программе – это привлекло бы слишком много внимания. Думаешь, тренинг проходит только здесь? О, нет... в каждом, более-менее крупном городе! Представляешь, что будет, если убивать людей пачками? Ничего хорошего. Тем более, даже среди ошибок в программе по-настоящему опасных очень мало.
– А что делают опасные? – С неким содроганием уточнила я.
– Я говорил. Само их присутствие заставляет иллюзию сбоить. Поэтому тех из вас, кто слился на одном из этапов тренинга, просто отправляют домой. Они не интересны изобретателю обмана. Иногда, правда, особо талантливых он забирает себе, в службу сохранения наведённой реальности. Разумеется, всей правды о положении вещей они не знают. Кстати, обычно до конца программы почти никто не доходит. Решающее испытание должно состояться завтра. Но ты на него не явишься, если, конечно, хочешь жить.
– Хочу! Как не хотеть! Но я до сих пор ни в чём не уверена. Как они нас испытывали, кроме ядовитой еды?
– Да всяко, – без особого интереса отмахнулся Шаман. – Кидали с крыши на асфальт, заставляли создавать вещи из пустоты или дополнительное пространство там, где раньше была стена. Вам достаточно лишь поверить во что-то, как вы, сами того не замечая, воплощаете это в жизнь. Разумеется, бессознательно. Повторить такое нарочно вряд ли удастся, ведь вами управляют с помощью внушения. Они имитируют привычное положение вещей, а затем вставляют туда искривления, которые вы легко исправляете, искренне считая, что ничего особенного не происходит. Чем легче получается переделать Вселенную под себя, тем большей проблемой для гипнотизёра становится человек. Поэтому тех, кто, вроде твоей Лены, на разных этапах не в силах с лёгкостью изменить реальность, отбраковывают.
– Мне надо выпить, – деревянным голосом сказала я. – На трезвую голову принимать подобное... невозможно.
– Да, невозможно, – красавчик нахмурился. – В твоей жизни невозможно всё, что ты таковым считаешь.
– Блин, да успокойся! – Рявкнула я. – Я тебя не прогоняю? Нет. Вот и сиди. Думаешь, легко воспринять массив неудобоваримой информации за раз? Кстати, а почему ты, когда очнулся от иллюзии, просто не рассказал всем правду? Мол, друзья, так и так, нас загипнотизировал вон тот нехороший человек (или кто он там).
Он усмехнулся.
– Это первое, что я сделал.
– И?
– И меня обозвали сумасшедшим.
– Ну да, логично, – пробормотала я.
Поверить в подобную историю я пока не в состоянии, но вот в последнее верится легко. Если всё так и было, то нормальные люди наверняка отправили красавчика с его "бреднями" в пеший тур по Волге.
– Мы зашли слишком далеко в рассуждениях без доказательств. Ты утверждаешь, что владеешь силой? Докажи. – Я села на свой табурет и скрестила руки.
Он некоторое время сверлил меня взглядом, а потом, видимо, решился.
– Идём, – сказал, протягивая руку. Я, помедлив, приняла её. Это был последний нормальный момент в мире, который я знала до сего дня.
Глава 3.
Где, где... в нигде!
Крепкие пальцы сжали мою ладонь, увлекая в неизвестность. Точнее, сначала казалось, что ничего необычного не происходит... он неторопливо открыл свободной рукой ближайшую запертую дверь (это оказалась ванная комната) и шагнул туда, в темноту. Я держалась следом. Мы шли, шли и снова шли. Но это ведь невозможно! Ванная комната была совсем небольшой. На полтора шага максимум. Темнота кончилась только спустя добрых десять минут, причём без всякого перехода. Просто я вдруг поняла, что ступаю по ковру, а вокруг уже светло.
– Где мы? – Пискнула слабым голосом.
– Нигде, – спокойно отозвался Шаман.
– Ну, скажи... – О, сейчас я готова услышать что угодно, любое объяснение. Пусть даже ответ будет "в сказке" или "в другом мире". Но он не захотел мне дать даже приблизительно стабильной точки для сцепки с реальностью, чтобы окончательно не кануть в бездну безумия.
– А я и говорю – нигде. Сейчас нас действительно нигде нет.
Я принялась оглядываться с дикой надеждой самостоятельно найти ответ. Огромное помещение, уходящее куда-то вдаль, где очертания в конце концов терялись в потоке света. Высокий потолок из стекла, сквозь который беспрепятственно проходят солнечные лучи... живое дерево, растущее прямо из ковра, с созревшими плодами, не похожими ни на один знакомый мне фрукт. В десяти сантиметрах от пола парил столик и два кресла.
– Присаживайся, – предложил Шаман будничным голосом, пока я служила живой иллюстрацией слова "изумление". С приставкой "крайнее". И подал пример.
С опаской устроив седалище в летучей мебели, я вцепилась в подлокотники, ведь оно тут же взмыло вверх. Рядом невозмутимо парил мой спутник.
– Так что, – прокашлялась я, теперь уже веря во всё рассказанное им ранее, – получается, раз мы нигде, значит, теперь я в безопасности?
– Отнюдь, – не спешил успокаивать он. – Третий день тренинга проходит... во сне. Только участники этого не понимают. То есть ты легла бы спать и сама не заметила, как оказалась в той гостинице. Обычно те, кто может попасть в этот сон и до конца оставаться уверенными в том, что находятся в реальности, уже обладают довольно большой способностью вызывать сбои иллюзии.
– И это значит... – протянула я, понятия не имея, как продолжить фразу. К счастью, он подхватил.
– ... что тебе нельзя засыпать. Это означает смерть.
– Но ведь ты способен не допустить их проникновения в мои видения?! – Воскликнула я, отмечая, что обстановка вокруг постоянно меняется, словно пространство ищет оптимальные формы и никак не может определиться.
– Способен. Только вот они сразу поймут, кто виноват, и тогда ни у кого уже не останется сомнений, что ты – та самая. Самая опасная ошибка в программе. Поэтому лучше пока не спать, выиграем немного времени.
– А что потом?
– Выход один – присоединиться ко мне и прятаться. Постоянно прятаться, пытаясь найти других, таких же опасных ошибок. В достаточном количестве, чтобы иллюзия начала сбоить по-крупному. Для меня нет границ по всему миру, нет расстояний, нет пределов скорости... я покажу тебе, насколько смешны рамки, установленные сжатыми разумами...
– Подожди, – вклинилась я. – А мои родные? Они – в безопасности?
Он замолчал, и его молчание было красноречивее всех слов.
– Мне это не подходит! – Категорично отказалась я. – Нужен лучший способ!
– Только так. Если ты выживешь, то спасёшь ещё сотни обречённых на смерть. Но изобретатель обмана станет угрожать тебе смертью близких и друзей. Он использует все козыри, какие только отыщет.
– Я на такое не пойду, – подумав, грустно сказала я. – Оплатить свою жизнь чужими? Нет... спасти сотни ты можешь и без меня.
– Не могу, – неожиданно покачал головой Шаман. – Я пытался. Люди в их нынешнем состоянии словно замкнутые, обитые бронёй коробки, которые открываются только изнутри. Они не хотят слушать правду, даже сталкиваясь с чем-то непонятным. Они дают свои объяснения, игнорируя единственную истину, которую я год за годом пытаюсь донести. Достучаться до них сумеет лишь такой же человек, который хорошо понимает всю гамму терзающих их душу страстей. Кроме того, служба сохранения иллюзии по возможности убирает всех, с кем я вступаю в контакт. Им известно – я способен сразу видеть опасных ошибок в программе, поэтому, каждый мой собеседник – потенциальная угроза.
Он замолчал. Я тоже не спешила нарушать тишину. Ситуация казалась абсолютно безвыходной. Сдамся – умру. Не сдамся – подставлю близких. Ужаснейший выбор, который не пожелаешь и врагу.
– Но я... я хочу попробовать оградить дорогих мне людей. Или ты.
– Нет. Без их разрешения я бессилен. Тебя я смог провести сюда только потому, что ты открылась мне и позволила вмешаться в свою жизнь. А теперь представь, что мы идём к твоим родственникам и рассказываем им правду...
Я закрыла лицо руками. Он прав. Прав по всем статьям. Конечно, они решат, что мы чокнулись на пару.
– На деле ещё хуже. Как только я вступлю с ними в общение, их уберут просто на всякий случай, – подлил масла в огонь Шаман. – Теоретически ты могла бы инсценировать собственную смерть и тогда твои близкие окажутся службе сохранения иллюзии без надобности. Проблема в том, что в этом случае тебе нельзя будет выходить в реальный мир, следящий за происходящим тысячами камер и сотнями агентов в толпе. Стоит хоть одному обнаружить твоё присутствие, как...
– Не продолжай... но, подожди! Имеется ещё выход! – Я отчаянно цеплялась за все возможные варианты. – А если... если я смогу... ну... стать такой, как ты? Или хотя бы просто достаточно сильной, чтобы маскировать своё существование и отбить атаки на родных?
Он задумался и молчал долгое время.
– Это очень сложно, – наконец, изрёк красавчик. – И ужасно опасно.
– Почему?
– Потому что можно умереть на любом этапе воплощения плана в жизнь.
– Но я и так уже почти мертва! Мне нечего терять! – Воскликнула я. – Рассказывай, что нужно делать.
– Тебе придётся сознательно взломать этот мир. Без повязок на глазах и прочих обманных фокусов. Бросить вызов иллюзии и победить.
– Я готова, – голос не дрогнул, хотя внутри стало жутко, как никогда раньше.
– Тогда у нас очень мало времени, пока они окончательно не убедились в своих подозрениях, – подытожил Шаман, опуская оба кресла вниз. – Я попробую растянуть его по максимуму, но медлить нельзя.
Мы вдвоём стояли у дверей ночного бара. Злачного места, куда приличным людям лучше и вовсе не заходить в тёмное время суток. Красавчик выглядел сногсшибательно. Строгую одежду сменил хулиганский прикид, придающий парню ещё большее очарование. Волосы были модно встрёпаны, в глазах застыло выражение, что сам чёрт ему не брат. Даже в минуту опасности я никак не могла отвести взгляд и подавить низменные инстинкты. Он ободряюще подмигнул мне и протянул руку в обрезанных кожаных перчатках. Приключение началось.
В небольшом помещении пахло крепкой выпивкой и табачным дымом. Лица преобладающего контингента были, без преувеличения, бандитскими. Я, в обтягивающем мини и колготах в сеточку, с яркой помадой на лице, представляла собой вызов для любого насильника. Шаман, облокотившись спиной на барную стойку, заказал нам алкоголь (для маскировки, так как по его же утверждению, это адское зелье на него не действовало) и лениво сказал с усмешкой:
– Вперёд, детка. И помни – это самое лёгкое из твоих испытаний. Так что если решишь повернуть назад...
– Не решу, – я схватила стакан с виски и отправилась вглубь криминального рассадника. А точнее, к самому богато накрытому столу с кучей породистой выпивки и настолько опасными типами, что их должны были арестовать только на основании внешности.
– Привет, мальчики, – сказала я, присаживаясь на диван рядом с одним, наиболее колоритным. От одного вида на него сводило зубы.
– Иди отсюда, шлюха, – удивлённо ответил мне тот, к которому я так неосмотрительно прилепилась. Я, было, приободрилась, но...
– Погоди, Патрон, – вмешался другой, постарше и получше одетый. Кажется, он тут главный, судя по мягким интонациям и моментально выполненному распоряжению. Патрон заткнулся. – Посмотри на неё – девочка испуганная и только притворяется опытной мадам. Я таких люблю... откуда столь нежная птичка в нашем мужском клубе? – он насмешливо обвёл рукой заведение.
– Замолчи, толстяк, – ответила я, косея от ужаса. – Ты не в моём вкусе. Найди себе женщину по возрасту.
Самое время сказать пару слов о задании – мне предстояло, ни больше, ни меньше, разворошить осиное гнездо. Подвергнуть себя самой большой опасности из возможных. Именно поэтому мы припёрлись сюда – в место, о котором приличной девушке и знать не положено.
– Теперь ты нравишься мне ещё больше, – опасно блеснул глазами мужик. – Да что там, малышка, я влюбился с первого взгляда. Теперь и захочешь, так не уйдёшь... Беляш, отведи её в подсобку, запри пока там. Я заберу чуть позже... домой.
Ну, нет, это в планы не входило. То есть опасность, конечно, наоборот увеличилась, но сидеть кучу времени в подсобке... слишком долго. Но тут в игру, к моему величайшему удивлению, вмешался Шаман.
– Убрал лапы от моей подружки, – рявкнул он, невероятно быстро перевоплотившись в отвязного парня и... вмазал вышеупомянутому Беляшу кулаком в лицо! Тот свалился, как подкошенный.
На секунду воцарилась грозовая тишина.
– Твоя подружка? – С холодной угрозой повторил главный. – А ты кто вообще сам?
– Шаман, – выплюнул ему в лицо красавчик, талантливо играя отморозка. – Хоть это и не твоё дело, свинячий зад.
Мне внезапно самым необъяснимым образом захотелось заржать. Наверное, нервное... просто мой спутник, кажется, вообще не владел жаргоном и вместо мата использовал собственную интерпретацию оскорблений, кои сам счёл обидными. Что интересно, это отлично сработало!
Дальнейшую гамму высказанных ему угроз неспешно встающих из-за стола мужиков, я не берусь и передать. Настолько крепкие выражения, что хоть водку ими закусывай...
Его начали мутузить... били все! Он тоже не остался в долгу, активно сдавая сдачу. К сожалению, куча-мала не давала возможности толком рассмотреть происходящее, тем более что меня в этот момент больно держал за волосы вышеупомянутый Патрон.
– Отведи девку в подсобку, – сквозь зубы распорядился главный. – Я сейчас ею займусь. Как закончите с её дружком, тащите его туда же, пусть посмотрит, как я пользую его подружку, да ещё и ножом расписываю гадину...
Вот тут мне поплохело. Не знаю, что именно было целью этого испытания, но до грани отчаяния я, кажется, дошла.
В подсобке стоял единственный стул с потемневшими верёвками. "От крови" – с содроганием подумала я. Патрон швырнул меня на него, едва не оставив себе на память скальп. Из глаз аж слёзы брызнули. За Шамана я не волновалась, знала – ему не страшны какие-то там кулаки обычных людей. Да и вообще никто не страшен. Сейчас пугало другое. Он сразу предупредил, что не будет вмешиваться ни во что происходящее со мной. Только смертельная опасность может сломать иллюзию настолько быстро, чтобы в рекордные сроки достигнуть нужного уровня... если, конечно, смерть не наступит раньше. Поэтому первое, что он вдолбил мне в голову – не ждать и не надеяться на помощь. Я или умру, или сумею устроить очередной сбой программы.
Глядя, как я размазываюсь по стулу, Патрон злобно оскалился. В глазах мелькнуло что-то гнилое...
– Пока Гиви наблюдает за тем, как месят твоего парня, я успею поразвлечься, – принял решение он, расстегивая штаны.
Я онемела, внезапно со всей чёткостью осознав, что это не игра. Картина предстоящего возникла перед глазами во всех омерзительных подробностях и я... дрогнула. Дрогнула всем телом, стулом, баром и даже землёй под ногами. Почему-то вместе со мной встряхнуло всё. Патрон на время забыл о штанах, из главного помещения слышался звон посуды и крики. Кажется, землетрясение оказалось в новинку для местной братвы... а на меня нахлынуло странное состояние. Словно вокруг опустился пузырь, который заглушил почти все звуки. В голове зажужжало. Я встала, почти не чувствуя тела и медленно шагнула к Патрону, положив ладони на его грудь. Весь гнев, страх, отчаяние, огнём полыхающее внутри, вдруг выплеснулись наружу. Под моими руками одежда начала тлеть и расползаться, он завизжал, но визг так и остался внутри пузыря. Никто его не услышал... спустя минуту, на полу лежал без сознания человек с двумя выжженными пятернями на груди. Отметины на всю оставшуюся жизнь... Он был в глубоком обмороке, а я, равнодушно перешагнув его, вышла наружу прямо сквозь дверь и... столкнулась с Шаманом, явно направляющимся к нам. Вокруг валялись избитые бандиты. Кто-то стонал, другие даже не шевелились... персонал в панике бегал вокруг...
– Ты чего здесь? – Спросила я очень спокойно. Отстранённое состояние ещё не оставило меня. – Мы же договорились не выручать друг друга.
Он секунду очень странно смотрел мне в глаза, словно подавляя рвущиеся наружу слова, а потом взял за руку и повёл прочь. От нашего соприкосновения пузырь рассыпался и окружающие словно только-только заметили колоритную особу в мини – причину всего этого бардака. Мы шли на острие взглядов, равнодушно покидая разгромленный притон. За наружной дверью бара не оказалось улицы. Шаман невозмутимо шагнул в пустоту, увлекая меня за собой. Те, кто шёл прямо за нами, должно быть, сильно удивились, когда странной парочки нигде не оказалось. Так и рождаются легенды...
Глава 4,
во время чтения которой лучше закутаться в толстый плед и припивать что-нибудь вроде горячего шоколада с зефирками, уж поверьте на слово
– Бар – лишь разминка, – сказал мой спутник, пока мы задумчиво смотрели вниз с городского моста.
Здесь было очень красиво для тех, кто любит ночной город. Я любила. Он всегда казался мне вместилищем чего-то мистического со своим морем огней и янтарным светом фонарей...
– Что мне предстоит сделать сейчас? – Чуть робко уточнила я, наблюдая за течением незамерзающей чёрной воды, в которой отражались уютные оранжевые отблески и мерцание новогодних реклам.
– Мы войдём в ледяную реку. Вместе.
Я невольно задрожала, представив, как расплавленный холод касается разогретой кожи и ползёт по ней, перехватывая дыхание. Шаман повёл меня вниз, на набережную, где ночью не было ни одного человека.
– А зачем тебе идти со мной? – Спросила я, пытаясь справиться со страхом.
– Так надо, – не пожелал комментировать он, выбирая наилучший подход к воде.
– Раздеваться?
– Не обязательно.
Наконец, место было выбрано. Каменные ступени уходили прямо под воду. Правда, река подмёрзла с боков, так что шаг или два всё равно придётся сделать по льду... Происходящее напоминало кошмар. Даже если бы царило лето, чёрная вода пугала бы меня до дрожи в коленях, а сейчас она казалась полной неведомых монстров, которые только и ждут, чтобы схватить за ноги и уволочь во тьму.
Я тоскливо оглянулась на высотное здание с горящими окнами. Там люди наверняка готовились к Новому году, в тепле и уюте, окружённые семьёй... а я здесь, с малознакомым парнем, собираюсь искупаться в смертельно морозной реке...
– Пора, – упало ледышкой единственное слово, отделяющее меня от очередной западни. И тут же горячие пальцы Шамана вновь сплелись с моими.
Мы двинулись вперёд... хрупкий лёд разломился под ногой, и я едва не нырнула с головой, но сильная рука удержала от падения. Ещё шаг. Ещё. Ужасное ощущение ледяной воды, обжигающей ноги... к нему нельзя привыкнуть, его нельзя приспособить под себя... как больно! Бедный Лео Ди Каприо на своём "Титанике"... как он протянул так долго?
Ступени кончились. К тому моменту я уже ничего не соображала. Следующий шаг мог означать только одно – мы пойдём ко дну, которое неизвестно где... вопреки всему я продолжала ощущать Шамана. Сквозь агонию ужасных мучений та ладонь, которую он сжимал, продолжала сохранять тепло, словно была вне всего этого ада.... Я сосредоточилась на ней. Закрыла глаза и сделала последний рывок. Чёрная река сомкнулась...
В тот самый момент, когда уже не осталось ни вздоха, что-то, наконец, изменилось. В умирающем мозгу вспыхнула мысль "не хочу!". Так глупо, отвратительно и бесполезно! Я открыла рот и сказала:
– Нет.
Слово прозвучало вопреки всякой логике. Ведь говорить под водой не смог бы никто. Точнее, никто из людей. А я-то не человек! Я – вирус, ошибка в программе! Мне ваши законы не писаны...
Откуда-то изнутри поползло тепло. Оно охватывало меня розоватым сияющим облаком, распространяясь по реке. Я повернула голову, увидев смутный силуэт Шамана, который невозмутимо маячил рядом. Его волосы колыхались над головой, как водоросли, а лицо было на редкость умиротворённым.
– Вытаскивай нас, – снова сказала я.
– Тогда на счёт три отталкиваемся ногами, – весело согласился он.
Боже, обычный диалог на дне реки! Невозможно!
Мы вылетели на поверхность, словно пробки в бокале шампанского. Вода действительно клокотала вокруг, лаская нас своими разогревшимися водами, как джакузи.
Лёд по краю реки растаял. Мы спокойно вышли по тем же ступеням, игнорируя дымящуюся одежду, которая полностью высохла меньше, чем за полминуты.
– Неплохо, – признал Шаман, чьё лицо, наконец, научилось выражать эмоции. – Хотя могло быть и лучше.
– Как?! – Возопила я в заслуженном возмущении. – Как лучше?! Я только что выжила и даже, кажется, не подхватила простуду!!!
– Ну, – позабавленный моими потугами, неторопливо принялся объяснять он. – В нормальном состоянии эта река не должна была причинить тебе ни малейшего дискомфорта. Ведь это лишь материя, которая существует в рамках общей иллюзии. То есть ты можешь войти в неё, оставшись абсолютно сухой и от души покачаться в волнах, не ощущая температуры.
– Тьфу на тебя! – Притворно рассердилась я, на деле страшно радуясь своей победе.
– Иллюзия уже даёт сбои, – мы вновь находились в нигде и Шаман подводил итог достигнутого. – Точнее, ты сознательно ломаешь привычный мир. Это здорово, но ещё не достаточно. Требуется такой шаг, который позволит за один раз вдребезги разбить придуманные законы пространства и времени. Вот только лучше бы сделать это на острие чужих надежд.
– Не поняла... – протянула я.
– В момент наступления самого значимого праздника, когда люди загадывают желания и словно надеются перезагрузить свою жизнь. Тогда реальность наиболее хрупка...
– Ты хочешь, чтобы я пышно самоубилась в Новый год?! – Наконец, дошло до меня.
– Да. Думаю, это было бы идеально... вот только времени нет. Служба сохранения иллюзии уже заподозрила неладное, не сумев проникнуть в твой сон.
– А им не полагается в таком случае решить, что я просто не настолько хорошая ошибка в программе, раз не могу присоединиться к тренингу?
– Нет. Остальных они взламывают на раз, просто те, кто недостаточно опасен, видят лишь смазанные тени и не способны воссоздать реальность внутри видений. А ты сейчас абсолютно недоступна, как запертая дверь.
– Но разве не может быть, что я просто бодрствую? Вдруг причина в том, что я внезапно решила завернуть, к примеру, в ночной клуб?
– Нет. Они же следят за домом, забыла?
– Блин, – сердечно подытожила я. – И каков план?
– Будем продолжать ломать привычный мир, что нам ещё остаётся. Вряд ли успеем к сроку, но другого пути нет.
Я мысленно приказала парящему креслу спуститься и принялась задумчиво бродить туда-сюда по непрерывно изменяющемуся пространству. Мысли порхали, как стая встревоженных птиц и ничего ценного не приходило в голову. Шаман терпеливо ждал моего решения, словно в его распоряжении было всё время мира. Хотя, почему бы и нет?
Через минуту меня начала тревожить какая-то неправильность окружающей обстановки. Да, трудно найти более удивительное место, чем это, но... непрерывное движение касалось всего, кроме одного предмета. Старый комод на кривых ножках неприметно стоял в отдалении, то теряясь за возникающими и распадающимися фигурами, то вновь показываясь. Он один оставался стабильным, сохраняя твёрдую форму.
Я осторожно приблизилась к нему, не уверенная, что потемневшее дерево не окажется очередным плодом фантазии. Потянулась и ухватила маленькую круглую ручку! Значит, он существовал! Но для чего? С натугой рванула на себя ящик, а там... лежала записка. Просто записка, согнутая пополам, на которой стояло моё имя.
– Что ты делаешь? – Раздался прямо над ухом голос Шамана. Я испуганно повернулась. Он стоял вплотную ко мне.
– Я... – мне внезапно стало трудно дышать от чрезмерной близости. Странно. В череде последних событий человеческие желания и потребности, кажется, отмерли, однако сейчас, почему-то, я уже не была так уверена в этом.
– Что? – Шепнула, облизнув губы. Он задержал на них взгляд.
– Почему ты дрожишь? – Его голос пронизывал насквозь.
– Не знаю, – я не могла сосредоточиться от нарастающего внутри жара. Как он красив...
– Может, помочь? – Дьявольски улыбнулся Шаман, сокращая и без того ничтожное расстояние.
Я оказалась прижата к его сильному телу, спряталась за широкими плечами, растворилась в железных руках, которые на долгое мгновение словно скрыли меня от окружающего мира. Всё вдруг утратило значение, кроме него. О, боже, какие невероятные, насмешливые губы... интересно каковы они на вкус? Мои глаза затуманились, отдаваясь ему и мечтая только о том, чтобы бесконечно подчиняться его желаниям... а он желал... он безмолвно задавал один вопрос, снова и снова, всё время, пока мы были рядом. И вот сейчас я слышала его до невозможности ясно. Он требовал согласиться, и я практически сказала "да", но... стоп. Я вдруг рывком вернулась в реальность.
– Нет! – Отчаянно выкрикнула. Отстраняться от него было почти больно... и не только мне, судя по мелькнувшему на долю секунды выражению лица... – Я не могу, Шаман! Я не могу оставить всех и уйти с тобой, ведь это означает смерть родных... а они должны жить...
– Никто в этой вселенной не умирает, – спокойно сказал он, словно и не было предыдущего срыва. – Все возвращаются снова и снова.
– Но ведь тогда и я вернусь, разве не так?
– Вернёшься... и всё забудешь.
– А ты напомнишь! Опять встретишь меня на автобусной остановке...
Я осеклась. Он моментально закрылся непробиваемым щитом. Будто было задето нечто важное для него... впрочем, я отвлеклась. Кажется, надо завершить какое-то дело...
– Ну что, идём? – Шаман словно нарочно не давал собраться с мыслями.
– Да... нет! Подожди! – Я резко вспомнила. Записка! Записка в комоде!
Рванувшись назад, увидела, что открытый ящик маячит уже где-то далеко. Словно мы не стояли на месте, а двигались всё это время. Я изо всех сил побежала к нему, ощущая нарастающее сопротивление воздуха. Прорвалась! Схватила бумажку и развернула её, чтобы прочитать надпись, сделанную моим почерком "Он скрывает правду. Есть ещё один способ уберечь твоих близких. Заставь его рассказать".
Записка выпала из рук. Я повернулась к Шаману. Конечно, он снова находился за спиной и пронзительно смотрел на меня.
– Есть ещё способ уберечь близких, – повторила я чужим голосом, слыша себя словно со стороны. – Ты обязан рассказать мне.
– Нет, – покачал головой он. – Это слишком рискованно.
– Расскажи! – Крикнула я.
В наступившей тишине было слышно только далёкое-далёкое тиканье больших часов. Откуда оно доносится? А Шаман всё продолжал молчать. Мой отчаянный вопль оказался бесполезен. Что ж. Тогда попробуем по-другому.
Теперь уже я подошла вплотную и положила ладони на мускулистую грудь, гибко потёршись о замершее тело. Через секунду он резко выдохнул и, наконец, вскинул руки, судорожно прижимая меня к себе. Так крепко, словно не планировал отпускать никогда.
– Скажи, – потребовала я, погладив его по щеке. – Умоляю.
Странно, что это подействовало. У такого парня подобных мне должно быть пучок на пятачок... только ресницами поведи и всё, очередная мадам готова умереть ради одной усмешки. Причём независимо от возраста.
– Можно стереть тебя. Переписать иллюзию так, словно ты вообще никогда не рождалась, – неохотно вымолвил он. – Тогда никто, ни изобретатель обмана, ни служба сохранения иллюзии не смогут вычислить твоих близких.
– Так это же идеальный выход! – Воскликнула я, но он ещё не закончил.
– Родственники и друзья забудут тебя навсегда. Процесс необратимый.
– Я... готова пойти на это...
– Есть риск. С вероятностью около семидесяти процентов ты и сама исчезнешь.
Воцарилась тишина.
– Насовсем исчезну? – Наконец, вымолвила я.
– Нет, конечно. Родишься с новой памятью в другой семье. Так что выход так себе. Стоило ли про него упоминать, если это практически то же самое, что и умереть?
– Но... – я пыталась вычислить несоответствие. Не просто же так записка появилась в этом шкафу! – Но в каком случае я не исчезну?!
– Если найдёшь якорь здесь, в мире, лишённом всего, что ты знала – любимых людей, привычных вещей, квартиры... ничего этого не будет, ведь тебя, девушки Антонины, никогда не существовало.
