Текст книги "Мистическая сага"

Автор книги: Зинаида Порохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Никакая Евдокия не моя! Она мне незнакома! – возразила Лара.

– Та шо ты кажешь! А як же ж та чернэнька кошка, шо тэбэ едва не схарчила? – прищурилась Фаина, перейдя на кубанское балаканье. Кстати, её яркой красоте и длинной косе это очень даже шло. Но, став серьёзной, она продолжила: – Полуночница Евдокия уже лет двести как потеряла человеческий облик и в виде оборотня творит тёмные дела. Она – хитрая бестия. Нам, Хранителям Клана, редко удаётся таких уличить в нарушениях – умеет она обходить Покон.

– Покон? Что это? – спросила Лара, внимательно её слушавшая.

– Так называется свод законов для владеющих силой, – пояснила Фаина.

– Так это была не кошка? – удивилась та. – А как же когти, клыки и… вообще?

– Это была чёрная ведьма и этим всё сказано, – махнула рукой Фаина. – Хотя, не все ведуньи таковы. Например – Бондарчиха, которая сюда прислала Полину Степановну. Она многих людей спасла – от порч и заговоров, от злобы и зависти, от ревности и недоброжелательства! Боюсь даже представить, какой Евдокия станет, если добавит ещё и твою нерастраченную силу, – покачала головой Фаина. – С Ариной-то было непросто, – вздохнула она, – а уж с ней, не раз уж умножившей свою тёмную силу, хлебнём бед.

– Надеюсь, вы этого не допустите, – сказала Лара. – Поможете мне?

– Уж постараюсь, сделаю, что смогу, – нахмурилась ведунья.

– Если вы так хорошо знали Арину, мою маму, расскажите мне о ней, – попросила Лара, – Какая она была? Красивая?

– Знала, к сожалению, – нехорошо усмехнулась ведунья. – И ты очень похожа на неё. Рада, что только внешне.

Теперь-то Лара понимала, почему Фаина так нелюбезно посматривала на неё. Видно, у них с Ариной были непростые отношения и старые счёты.

– Скажите, Фаина, почему моя мама умерла? – спросила она. – Почему не пережила роды? Ведь для многих женщин это не смертельно. Вы говорите – она была сильной ведуньей. И… это, даже умела не стареть, как вы. Непонятно. Почему злая Евдокия до сих пор живёт, а её нет? Я уверена – мама была не настолько плохим человеком.

– Хотелось бы верить, но не могу. Знаешь, её счёты с жизнью и смертью меня не касаются, – нахмурилась Фаина. – Мне своих забот с Кланом хватает. Когда Арина вышла замуж и немного утихомирилась, я только обрадовалась и далее мало ею интересовалась. Знаю только, что твоё рождение она не пережила. Не ведаю и то, почему она закрыла твой дар. Это всё дела вашего рода. И вернётся ли твой дар к тебе, теперь зависит только от Арины. Я лишь помогу вам встретиться.

– Как – встретиться? Она же умерла! – растерялась Лара.

– Какая ты ещё юная и неискушённая! – вздохнула Фаина. – Даже жаль тебя портить. Но делать нечего – пора тебе уже умнеть, Лара, и становиться жёсткой. А то пропадёшь, попав в пасть кому-то охочему до чужого добра. Или – по наивности – станешь для нас, Хранителей Покона, источником новых неприятностей. Как, впрочем, для себя и для людей.

Смерти нет, милочка. Есть разные формы жизни – в том или ином теле. И разные формы материи. Или же энергии.

– И в какой… форме сейчас моя мама? – растерялась Лара.

– Сама увидишь. Я той стороной не заведую и заранее предсказать ничего не могу, – сказала Фаина.

– А что – дар мне обязательно надо вернуть? Я что, ведьмой стану? – растерялась Лара.

Она ожидала неких пассов, советов, в крайнем случае, но такое....

– Ведьмой или ведуньей это уж тебе выбирать. Но я не думаю, что из тебя получиться ведьма, – усмехнулась та. – Как говорят – харизма не та.

Ой, – зябко поёжилась Лара – её уже бил мандраж. И от встречи, и от того, что она принесёт

– А вот трусить не надо, – повысила голос Фаина. – Иначе ваш контакт может сорваться. Там всё очень тонко и неустойчиво. Это не наш материальный мир…

– Хорошо, – взяла себя в руки Лара. – Не буду бояться. Это же моя мама, она не может причинить мне худого. Так ведь? В любой форме. И знает, что для меня лучше…

– Правильно мыслишь, деточка. Итак, начинаем сеанс потусторонней связи! – поднялась с лавки Фаина.

Глава 10

Арина

Что сделала Фаина дальше, Лара не заметила – слишком она была взволнована. Может, та совершила некий пас или тихо произнесла какое-то слово, но вдруг посреди комнаты появилась фигура.

Эта женщина в тёмном одеянии с длинными пышными волосами, была очень похожая на Лару. Только её лицо было грустным, глаза потухшие, а уголки губ печально опущены. Она стояла неподвижно, опустив взор.

– Асмодина-Аралия-Арина! – громким голом сказала Фаина, женщина, вздрогнув, подняла на неё глаза.

И тут Лара заметила, что Фаина теперь совсем другая. Это была высокая женщина с гордой осанкой, одетая в белую римскую тогу и золотые плетёные сандалии. Её русые волосы, украшенные золотой тиарой, были уложены в причёску из тугих завитков. При взгляде на неё вспоминались греческие скульптуры богинь из музеев.

– Одна из владеющих силой, живущая в мире теней, я снимаю с тебя печать молчания! – объявила Фаина.

И женщина посреди комнаты, сделав глубокий вдох, будто отмерла, а взор её синих глаз обвёл комнату.

– Доченька! – глухо вскрикнула она, увидев Лару.

– Мама! – отозвалась та, бросившись к ней.

Но, не добежав, упала, будто ударившись о невидимую преграду, или будучи откинута невидимой силой.

Фаина, подав девушке руку и помогая встать, сказала:

– Тебе туда ещё рано, Лара! Забыла предупредить тебя – мир мёртвых и мир живых разделены непреодолимой преградой.

– Я хотела её обнять! – тихо сказала девушка.

– Я бы могла тебе сказать – обниметесь потом, когда обе будете по ту сторону. Но и это вряд ли. У вас с Ариной пока разные дороги, – тихо сказала Фаина.

Арина, тем временем, почтительно склонила голову и глухо сказала:

– О, великая наставница владеющих силой – Фаимгия-Фамия-Фаиэла-Фасия-Фадина-Фания-Фаина, почтеннейшая и мудрейшая из Глав! Хранительница Клана Владеющих Силой в Гишпании, той же Великой Булгарии, той же Хазарии, той же Тмутаракани и той же Кубани! Я, живущая в мире теней, приветствую тебя, о, Хранительница! И склоняю перед тобой свою силу!

– Я также приветствую тебя, пришедшая из тени! – с достоинством ответила Фаина, слегка кивнув ей в ответ. – Здесь твоя дочь, Арина. Я устроила вам встречу потому, что ей нужна твоя помощь. И лишь это заставило меня, нарушив запрет, открыть портал. У вас всего час, Арина!

И Фаина исчезла. Не вышла, а именно исчезла, будто растворившись в воздухе.

Арина смотрела на Лару, а по её бледным щекам текли слёзы. Девушка подошла к ней, встав напротив. Теперь она хорошо чувствовала разделяющую их невидимую границу, от которой веяло леденящим холодом.

– Мамочка, не плачь, я так рада тебя видеть! – тихо сказала ей Лара.

Неужели эта печальная женщина – её мать? Но они с ней действительно очень похожи.

– Мою радость невозможно передать, доченька! – печально вздохнула Арина. – Я ведь думала, что мы никогда не увидимся.

– Почему? Ведь там, – указала девушка на границу, – в ином мире, все потом встречаются. Так говорят.

– Говорят. Но это не о нас с тобой, – вздохнула она. – У нас разные дороги, доченька, Я всё для этого сделала, закрыв от тебя силу.

– Зачем?

– Не хотела, чтобы ты оказалась там, где сейчас нахожусь я, – сказала Арина. – И плакала я ещё потому, что знаю, зачем ты здесь. Тебе нужна твоя сила.

– Я не прошу силу, мама. Мне нужна твоя помощь. Помоги мне защититься от тех, кто открыл на меня охоту. Оказывается, сила, которая от меня скрыта, хорошо видна другим. И она им очень нужна. Так сказала Фаина. А помочь защититься от них можешь только ты.

– У тебя есть моя защита. Её не многие могут преодолеть. А забрать твою силу – ещё меньше.

– А Евдокия?

Арина задумалась.

– Евдокия и раньше-то была сильная ведьма. Ни с кем не считалась. А теперь, небось, ещё больше кровушки напилась. Охоту, говоришь, открыла? – блеснули гневом глаза Арины.– У-у … – произнесла она шёпотом какое-то ругательство. – Ну, погоди, встречу я тебя, стерву!

– А та старуха-летунья с красными глазами, кто она? Едва не уходила меня, – пожаловалась Лара. – Если бы мы вовремя с Урала не уехали…

– О таких даже я не знаю. Очень древняя тварь, – покачала головой Арина. – Твоя скрытая сила очень велика, вот и привлекает всяких… – Снова ругательство шепотом. – Когда-то слава об ужасной и непобедимой Арине и её добыче разносилась по всей Гишпа… – горделиво начала Арина. И тут же виновато остановилась: Ой! Видишь, доченька, как крепко засела во мне гордыня? Хотя я в этом не раз каялась.

– Может мне и теперь просто надо уехать из Краснодара? – спросила девушка. – Перевестись в другой университет или на заочное отделение. Хотя я и так уже сбежала из дома, который Евдокия навещает, и сейчас живу в общежитии. Могу вовсе домой не возвращаться. А потом, закончив вуз, переберусь в другой город. Жаль, бабуля пока останется одна. Она переехала сюда из-за меня. Хотя её она теперь не трогает.

– Не надо тебе никуда уезжать, – покачала головой Арина. – Везде может найтись какая-нибудь Евдокия. Уж лучше вступить в схватку с врагом и победить его. Или погибнуть, но со славой воина. Если сейчас ты уступишь, доченька – это будет началом твоего поражения. Нельзя сдаваться никому. Только временно отступать. Что ты сейчас и сделала.

– Временно? Но разве я когда-нибудь смогу одолеть Евдокию, которая проходит сквозь стены? – растерялась Лара.

– Придётся. Делать нечего, доченька! Видно, пришла пора сменить тебе имя! – решительно заявила Арина. – Тебя теперь будут Арония.

– Почему – Арония? – растерялась Лара. – Мне и прежнее нравилось. Да я и я привыкла к нему.

– Имя, доченька, даётся неспроста. В нём, для тех, кто понимает, заложена сила. И твоё имя это ключ. Оно вернёт твой дар.

– Но причём тут имя? – удивилась девушка.

– И прежнее имя было дано тебе специально, как замок. В имени Лара буква «л» запирает, запечатывает твой дар и твою силу. Которые содержатся в частице «ар». Я назвала тебя так, чтобы ты стала обычным человеком. Но в этой частице «ар» заключалась и моя защита. Она – часть моего имени, Арина, и моей материнской силы.

– Но какая тут связь?

– Огромная. В роду ведуний передают дар дочери, называя её именем, похожим на своё. Я, например – Арина, потому что мою мать звали Аралия. А моя бабка была Асмодина. Была ещё и прапрабабка ведунья и её предки, но почему-то их имена не сохранились. Видно, была причина утаить их. А жаль. Ведь часть силы из-за этого потеряна. Поэтому моё полное родовое имя не слишком длинное: Асмодина-Аралия-Арина. Но и оно несёт в себе силу и защиту нашего рода. Изменив твоё имя, я возвращаю тебе силу нашего ведовского рода. Теперь, для посвящённых, твоё полное имя: Асмодина-Аралия-Арина-Арония. И с этого момента ты – владеющая даром и немалой силой ведовства. Носи его с честью, доченька!

– О, вот как? Спасибо, мамочка! – растерялась Лара. То есть, теперь уже Арония. – А что же мне с этим делать дальше? Наверное, паспорт надо поменять?

– Обязательно, – улыбнулась Арина. – Но не это главное.

– Я понимаю. Откуда возьмутся знания? Разве смены имени достаточно, чтобы пройти сквозь стену? – растеряно улыбнулась девушка.

– Позже узнаешь. И ты всё сможешь, доченька. И помни: главное – не показывать спину врагу. Половину силы потеряешь.

– Но откуда же у меня возьмутся знания и навыки, – снова спросила Арония. – Ты же не успеешь меня научить, мамочка. У нас всего час, который уже истекает, – заторопилась Арония, взглянув на часы-ходики на стене. – Как мне защититься от Евдокии?

– Надеюсь, доченька, знания к тебе сами придут. По себе знаю. И ты сможешь победить всех, если не струсишь, – улыбнулась Арина. – Да, времени мало и тебе придётся учиться на ходу. Как щенку, который, упав в воду, сам учится плавать. Знания для тебя уже открыты – род их проявит. Я уже сделала всё, что могла – вернула тебе дар, доченька. Хотя очень этого не хотела. И ещё раз прошу – не используй свой дар во зло! Чтобы наши дороги никогда не пересеклись. Не повторяй мою судьбу, – вздохнула она.

– А если я не смогу удержаться? – засомневалась девушка.

Хотя, если честно, раньше ей никогда не приходилось мстить. Но вот ведь узнала, что Евдокия – больше некому, и бабулю донимала, как в душе появилось не хорошее чувство.

– Крепись. Делай всё с ясной головой и трезвым рассудком. Сила – большое искушение, но ещё большая беда будет, когда за её применение спросят, – сказала Арина. И, прищурившись, заявила: – Но я уже вижу – у тебя, доченька, с этим всё будет хорошо, не волнуйся. Твой род тебе поможет. Ты, доченька, похожа на отца. А он был… не таким, как я, – вздохнула она.

Глава 11

Доля ведьмы

– Скажи, а почему ты умерла, оставив меня, мама? Ты ведь была ведунья и многое могла. Мне тебя всегда так не хватало! – проговорила Арония слова, которые таила в себе с самого детства.

– Так вышло, доченька, – глухо ответила Арина. – Зато, какая ты у меня красавица! Ты – моё счастье, моя награда, моя единственная радость…

– Я тоже люблю тебя, мама. И всё же… – Но Арина лишь опустила голову. – Скажи, а папу ты любила? – помолчав, спросила Арония. – Нет, не так! Правда, что ты его приво…

– Да, правда, – кивнула Арина, не поднимая лица.

– Зачем? – горестно воскликнула Арония. Она до последнего надеялась, что это не правда.

– Я не хотела огорчать тебя, доченька. И очень не хотела признаваться тебе в этом. Но тут нельзя врать, – вздохнула Арина. – Я, увы, сделала в своей жизни много зла, доченька. Хотелось бы назвать это ошибками, но не могу – многое уже нельзя исправить. Брала не свое, вмешивалась в чужие судьбы, считала себя лучше других. За что и несу теперь ответ. В том числе я изменила и судьбу твоего отца. Он был красив, умён и… заметен. Я полюбила его с первого взгляда всей душой. Но по судьбе ему была предназначена совсем другая жена и семья. И другая жизнь – длинная и счастливая. Я, взяв чужое и изменив его линию судьбы, сделала его несчастным.

– Почему несчастным?

– Потому что любовь и морок – это не одно и то же. Но тогда я об этом не задумывалась. Я не смогла отпустить Виктора, знать, что он будет с другой. Никогда, доченька, никогда нельзя брать чужое! Но – что сделано, то сделано – я заплатила за это сполна, – печально покачала головой Арина. – Все, все наши несчастья от этого: я не имею покоя, Виктор рано ушёл из жизни, так и не узнав счастья, ты – лишена материнской любви…

– И ты знала, что так будет? – ужаснулась Арония.

– Конечно, знала, – кивнула Арина. – Но я привыкла получать всё, что хочу. И всегда уверенно брала то, что принадлежало другим. Как своё.

– Но почему ты изменилась? Почему, оставив прежнее, не стала доброй ведуньей? Разве встреча с папой не изменила тебя?

– Увы, это не так просто. У меня всю мою жизнь не было правильного понимания добра и зла, только – выгодно или невыгодно лично мне, – вздохнула Арина. – А сила увеличивает ошибки многократно. Я просто радовалась жизни, не думая о будущем – так было проще. Но все мои… преступления остались со мной. И в результате за это я была лишена потомства. Ведь ребёнок – это дар Бога, с которым я не привыкла считаться. А твой отец так мечтал о ребёнке. И именно – о дочке. И я снова решила снова обхитрить судьбу. И обратилась за помощью к страшной чёрной колдунье. Которая взялась мне помочь, но потребовала за это всё, что у меня было – все мои драгоценности и даже саму жизнь. Но уже ничто не могло меня остановить. Я ведь упорная. К тому же, она мне показала тебя, мою будущую дочь. И я больше своей жизни полюбила тебя, маленькое чудо. Не побоялась даже, что уйдя на эту сторону с багажом своих чёрных дел, буду вынуждена за них платить. Ради тебя и твоей жизни я была готова на всё. Кстати, некоторые дети, которые по моей вине не появились на свет у молодых женщин, простили на меня. И мой груз немного уменьшился.

– И ты не жалеешь о своём решении. И о том, что так случилось?

– Немного. Но когда вспоминаю, что у меня есть ты, доченька – умница и красавица, горечь уменьшается. Я всегда надеялась, что ты будешь гордостью нашего рода. А теперь… Обещай мне, что будешь первой доброй ведуньей среди нас. И никогда не повторишь моих ошибок.

– Постараюсь, мама. Хотя пока я не знаю, что это значит.

– Иногда я думаю – как сложилась бы моя судьба, если б не родилась ты, – задумчиво проговорила Арина. – Любовь к Виктору изменила меня. Ради него я оставила прежние привычки, стала давать уроки игры на арфе. И это у меня неплохо получалось. А ради тебя я забыла даже себя. Может со временем я бы исправилась. Стала б доброй ведуньей – лечила б людей, отводила от них беды. И, глядишь – вымолила б прощение за свои дела. Хотя, – горько усмехнулась Арина, – вряд ли я была способна выйти к свету. Слишком долго до этого была во тьме.

– Но ты когда-нибудь отдашь эти свои долги? – с надеждой спросила Арония. – И наши дороги ещё сойдутся?

– О, я молю Бога, доченька, чтобы этого никогда не случилось! – испуганно воскликнула Арина. – На мой взгляд, это невозможно. Слишком далеко я…. внизу. Иди своим путём, моя любимая! И никогда, никогда не переходи на тёмную сторону! Не бери чужого! Никому не желай зла! Не мсти! Ты ведь характером больше похожа на отца – оставайся такой всегда!

– Постараюсь, мама, – поникла Арония. – Как это печально, что мы больше не встретимся.

– И, слава богу! А мои долги… – вздохнула Арина. – Это долгая история, доченька. Семь поколений минует, пока выправится судьба тех, кого я… не пощадила. Только тогда мне это простится.

– Это же долго! – ужаснулась Арония. – Семь по двадцать – не менее ста пятидесяти лет! А быстрей никак?

– Ну, если только кто-то из них сам простит меня, – пожала плечами Арина. – А люди… они иногда злопамятны. Но и это особой роли не сыграет. Ведь ты, доченька, забыла, что я прожила на земле… слишком долго. Не одну тысячу лет. И даже не помню всех, кому причинила зло – их очень, очень много, – опустила голову Арина.

– Тебе трудно там?

– Невыносимо тяжко. Я, вместе с теми, кому причинила зло и их потомками, прохожу все беды, случившиеся с ними из-за этого. Это нищета, болезни, разлуки, ранняя смерть и многое другое. Познав их боль, страдания и несчастья я сейчас многое осознала, – поникла Арония. – Но исправить уже ничего нельзя. Надо терпеть.

Не повторяй моих ошибок, доченька! Не применяй свою силу во зло!

– Я всегда жила по совести! – вздохнула Арония. – Постараюсь и дальше не падать.

– Старайся, доченька. И помни – человек слаб. Его жизнь полна обид и искушений. А у владеющего силой соблазнов во много раз больше. Ведь чужое яблочко всегда слаще, – грустно усмехнулась Арина.

– Мне всегда было достаточно того, что я имею. Зачем мне чужое? – пожала плечами девушка.

– Я же говорю – ты другая. Но помни – иногда зло принимает разные личины. И даже притворяется добром, благом, помощью. Будь мудрой, доченька.

– Придётся, – легко пообещала девушка. – А скажи, мама, вы с отцом за границей миров встретились? – осторожно спросила она. – Как он там?

– Не знаю, доченька, я его не видела. Хотя сердцем чувствую, что он тут уже несколько лет. И от этого ещё горше. Мы б с ним обязательно здесь встретились, если б он был мне дан по судьбе, – горестно покачала головой Арина. – Запомни, любимая: нет здесь худшей доли, чем у раскаявшейся ведьмы! Горько, горько… – закапали у неё слёзы.

– Мамочка! Я тебя так люблю! И очень сожалею, что ничем не могу помочь, – прошептала Арония, у которой тоже навернулись слёзы на глаза. Она уже видела, что стрелки на ходиках неумолимо отсчитывают последние минуты их свидания. – Спасибо тебе, что ты подарила мне жизнь! Потеряв свою, мамочка. Спасибо и за дар, который ты мне сейчас вернула! Хотя тебе это не по сердцу. Надеюсь, я тебя не подведу. И не буду творить зла.

– Я тоже тебя люблю! И тоже надеюсь! Благословляю тебя, доченька, на добро! И на борьбу со злом, пребывая на стороне света! – чуть приподняла Арина руку. – Мне это не удалось. И, даст бог, мы с тобой больше никогда не встретимся. Иди другой дорогой, доченька.

Тут в комнате вновь появилась Фаина всё в том же виде греческой богини.

– Обо всём успели поговорить? – строго сказала она.

– Да разве же… – начала Арина и тут же спохватилась: – Я о таком не смела и мечтать, Хранительница! Благодарю тебя за этот дар! Я твоя должница!

– Вот как? Да на тебе, Арина, этих долгов – как на собаке блох! – махнула рукой Фаина. – Скажи спасибо Полине Степановне! Не могла я отказать твоей милейшей свекрови! Да и доченьке твоей надо было помочь. Она – не в тебя. И потом, Арина – это я тебе должна. Помнишь ту драку с оборотнями в Гишпании?

– Уже нет, – грустно усмехнулась та. – Наверное, какая-то мелочь.

– Вот и хорошо! Главное что мы с тобой теперь квиты. Знаешь, я теперь старательно раздаю все свои долги. Зарабатываю себе венец святости! – усмехнулась Фаина.

– Желаю тебе в этом успехов, Фаина, – наклонив голову, серьёзно проговорила Арина.

А Арония во все глаза смотрела на мать. Ведь они с ней больше никогда не увидятся. Ей хотелось запомнить каждую чёрточку её лица.

– Всё, ваше время кончилось! Прощайтесь, мои дорогие, – приказала Фаина.

– Арония, доченька! – поспешно проговорила Арина. – Будь счастлива!

– Прощай, любимая мамочка! – сквозь слёзы ответила Арония. – Буду всегда с благодарностью помнить тебя!

– Асмодина-Аралия-Арина! Одна из владеющих силой, живущая в мире теней, я вновь закрываю твои уста печатью молчания! – громовым голосом объявила Фаина.

И Арина тут же растаяла в воздухе. Лишь волна холода прошла по комнате.

Арония всхлипнула, утирая слёзы.

– Вот как? – обернулась Фаина к ней. – Ты у нас теперь Арония? Сильное имя.

– Да. Меня теперь зовут Асмодина-Аралия-Арина-Арония, – сквозь слёзы, ответила та.

– Фу ты, ну ты! – усмехнулась Фаина. – Запомни – твоё полное имя никто не должен знать. Кроме меня, Хранительницы Клана. Не называй его никому. И, надеюсь, что у Клана Владеющих Силой к тебе не возникнут претензий?

– Постараюсь не причинять вам беспокойства, – вздохнув и утирая рукавом слёзы, пообещала Арония. Что-то она сегодня много обещает. Выполнить бы. – И спасибо вам за помощь, о, Хранительница Клана Фаимгия-Фамия-Фаиэла-Фасия-Фадина-Фания-Фаина, – заключила она. К её удивлению, полное имя Хранительницы легко впечаталось в её память.

– Да, пожалуйста! Это ж моя работа, – улыбнулась та в ответ.

Арония улыбнулась в ответ. Всё же хорошо, что Фаина не так с ней строга, как с мамой.

– Что там наша Полина Степановна? Выспалась уже? Надо бы ей семян цветов собрать, – буднично проговорила Фаина Петровна. – Пойдём к ней в кухоньку.

Теперь это уже снова была седенькая старушка-учительница в пуховом платке на плечах.

Часть 2

Арония

Глава 1

Шильце

«Что бы это значило? – думал Михалап, сидя в своём любимом и уютном пыльном углу на чердаке. – Ларка дома, а Евдокия не является. Не заболела ль она? Да и хоть бы совсем окочурилась, не заплакал бы. Туда ей и дорога, – хмыкнул он. – Та ещё шельма – держи с ей ухо востро. А денежка уж тю-тю – в сундучке приховал, не получит она её. Да и Ларка целее будет, если злокозненная Явдоха вовсе сгинула. Привык я к ей, что ли? – Озадаченно почесал он макушку. – Вот не верю я, что Дуньке всего-то капля Ларкиной крови нужна. Чего ж она тогда её за яремную вену норовила куснуть? Я ж всё видал. Тут бы ей и конец пришёл. А я ж Дуньку упреждал – хату Акимову смертоубивством не погань. Не дозволю! А она шо? Польку спужала, Ларку чуток до смерти не загрызла. Не, правильно я рублевик с неё взял. Чтоб рядом обретаться и следить за ей. Хотя – шо б я сделал, як б ж она девку уходила? Рази што, ежели не поздно, успеть стащить её с неё дуриком. Так и мне ж от Дуньки тогда достанется – мало не покажется. – Снова почесал он макушку. – С ей же, поди, справься. Чисто аспид, а не Явдоха. Эхе-хе! И чегой-то я, дурень старый, в это дело влез? Сразу Явдоху гнать надоть было, – вздохнул он. – Так ведь она ж – хитрая баба, знала, что я супротив царского золотого рублевика не сдюжу. Теперь бы вот рад на попятную, та не можно уже. По рукам вдарили! И рублевик ей жалко отдавать. Он так ладненько в мой сундучок лёг – вроде б там всегда и был! Так что – хай лучше она сгинет! Так ведь не сгинет. У её девять кошкиных жизней. Так чего ж тогда не показывается?»

Но вскоре Михалапу надоело заниматься домыслами – хоть и приятными, сидя на чердаке. И он и решил, что хорошо б

б навестить эту самую Ларку.

«Надоть глянуть – чегой-то она так осмелела? Чего опаять в Акимову хату заявилась? Да и шугануть её маненько, пока Явдохи нет. Чтоб уж вовсе отсель сбежала в свою общагу и боле сюда не возверталась. Глядишь – и овцы б целы, и деньга при мне. Не моя ж вина, что пигалица убёгла? Пущай и дале там живёт. Целей будет. – И тут Михалап, вдруг спохватившись, хлопнул себя по лбу. Звук был ещё тот – как деревом об дерево стуканули. – Чего ж я сразу-то не скумекал? Я ж сам взять могу эту Ларкину каплю кровей и Явдохе её предъявить. Мол – вот она, бери девкину силу и дела кончены. Я договор сполнил. Чтоб она уж боле к Ларке не совалась и в вену ей не вгрызалась. Так я и рублевик свой отработаю, и Дуньку в Акимову хату безобразить боле не пущу. Где там мои струменты?» – решительно поднялся Михалап.

Он пошарил в темноте за балкой и достал оттуда старенький заплатанный мешок – его ещё бабка Апраксия сшила, а дырки на ём он самолично латал. Эти – как Михалап их называл – «струменты» он завсегда с пользой применял. Если, к примеру, хозяин жилья был ловок, степенен и хозяйственен и домовому был по нраву, то он всё в его дому аккуратно ремонтировал в свободное время – которого у него завались. Например – если где-то поломка или доска от гвоздя отстала. Тут он её и подладит. Хорошему человеку и помочь не в падлу – как говорили незабвенные лагерные зэки. А если шелупонь какая – как эти московиты, к примеру – то не грех им и навредить слегка. Тут тоже струменты пригождаются. Проводку, там, сверлом спортить, потолок топориком обрушить, или крышу зубилом прохудить. В общем – очень полезный был у него мешочек. В ём – и топорик ладный, и долото старинное, и ножницы ещё дедовы, и ещё много чего всякого нужного в хозяйстве. Есть и вострое шильце, которым Михалап сегодня собрался уколоть эту самую Ларку-свиристёлку. Куда-нить в лопатку или, там, в ягодицу, когда она спиной во сне развернётся. Или уж куда получится. Та и не поймёт вовсе – чо да почему? Подумает – комар её куснул аль блоха цапанула. Капельку крови эту он тут же в чарочку стеклянную капнет, что у него ещё от Акима осталася.

«Вот она и чарочка», – приготовил он стеклянный стаканчик, сунув его в карман.

Как все домовые Михалап был основательным мужичком и готовился к делу, как следует. Надел на себя ватные штаны, кухайку Акимову, его же малахай заячий, и, закинув на плечо бабкин мешочек, хорошенько потопал ногами, уминая Акимовы кирзовые сапоги. Всё путём, всё ладно – всё ж, никак на мокрое дело идёт. Не хухры-мухры.

Девушка проснулась среди ночи от странного ощущения. Будто кто-то пристально наблюдает за ней из темноты, глядя прямо в лицо. Она и раньше, до проявления дара, нечто подобное чувствовала, а теперь и подавно поняла, что это домовой. И его взгляда даже ничуть не испугалась. Поладят как-нибудь, чай, не чужие. А если это Евдокия, случаем, то и её в этот раз она встретит. Как следует. Как воин, а не беззащитная жертва. Евдокия – всего лишь кошка, а она, Арония, теперь волчица.

Но тут она увидела, как откуда-то прямо с потолка на пол, будто кот, с лёгким шорохом обрушился небольшой мужичок. Был он в потрёпанной фуфайке и с мешком на плече. Даже не глядя на Аронию, он принялся деловито в нём рыться. Затем, что-то достав, шагнул к дивану, на котором, смежив веки, притаилась девушка. Она с интересом ждала продолжения этого действа. Мужичок, видимо, будучи полностью уверен в своей безнаказанности, легко сиганул ей на грудь и чем-то замахнулся. В его руке блеснуло что-то тонкое и явно металлическое. Арония мгновенно схватила за эту лапу одной рукой, а другой – ухватила его за косматое ухо, торчащее из-под малахая.

– Кто тут ко мне незваным гостем пожаловал? – медовым голосом спросила она: Никак это ты, Михалап!

– Это ещё глянуть надо – кто к кому пожаловал! – загукал, заверещал, отбиваясь, домовой. – Я тут хозяин! А не ты! Отпусти, Ларка! А то хуже будет!

– Не Ларка я, невежа! – строго ответила девушка. – Я – Арония, ведунья. И твоя смерть – если не научишься вести себя.

– Так уж и смерть? – продолжал отбиваться Михалап. – И никакая ты не ведунья! Вона, Явдоха едва тебя не уходила, а ты и не рыпнулася! И если б не бабка Полина…

– Не бабка! А Полина Степановна! – продолжая крутить ему ухо, внушала девушка. – Что ж ты, Михалап, такой грубиян?

– Сама – грубиян! – завопил тот. – Я спасти тебя хотел!

– Это как? Вот этим шильцем заколоть?

Продолжая держать его за ухо, Арония выхватила опасный инструмент из его лапы.

– Не заколоть, а взять у тебя каплю кровей! Чтоб Явдоха от тебя отстала! Она ж с тебя живой не слезет, пока силу не заберёт. А я б отдал ей манехо твоих кровей и всё на том! – сердито верещал домовой.

– Та-ак. Интересненько, – озадачилась Арония. – Не сбежишь, Михалап, коли отпущу тебя? Поговорим?

– Не сбегу! Пусти! – буркнул Михалап с досадой, чувствуя, как его ухо всё больше опухает. – Я ужо понял, что ты в силе, Лар… Арония, коль меня, бывалого домового смогла в горсть ухватить!

Освободившись, он спрыгнул на пол и принялся ожесточённо тереть своё ухо снятой с головы заячьей шапкой, разгоняя кровь.

– Эка, ты! Сильна, мать! – недовольно проговорил он, усаживаясь на ковёр – чисто собака. – И правда – ты теперь ведьма, что ль? И зовут – Арония, чтолича?

– А то! – усмехнулась девушка, садясь на диване и укутываясь в одеяло. – Зачем мне выдумывать?

– Сильное имя! – уважительно отозвался домовой. – Не то шо – Ларка.

– Ты мне лучше скажи вот что. Чего это ты, домовой, подвязался Евдокии служить? – строго спросила Арония. – Какой-то драной кошке-оборотню.

– Неправда твоя! Не служу я ей! Я сам по себе! – обиделся домовой.

– Я заметила, как ты сам по себе! – насмешливо отмахнулась Арония, бывшая когда-то скромницей Ларой. И подала ему шило: На! Забери своё добро, служака! Расскажи, как же ты докатился до жизни такой? Только не ври мне, я почувствую.

– А чо мне врать-то. Рубель она мне дала! Царский золотой! – сверкнул он жёлтыми глазами так, будто они у него тоже были золотые. – Просила, чтобы помог ей каплю твоих кровей добыть. Силу твою с ней заполучить хотела, о какой ты и знать не знала ране. И то лишь для того, чтобы здеся до смертоубийства дело не дошло, – приврал маленько домовой и прищурился на Аронию. Но та, внимательно слушая его, промолчала. – И обещание с Дуньки взял, чтоб Полинку не трогала, – пробрюзжал он.