Текст книги "Любовь и замки"

Автор книги: Жюльетта Бенцони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)

БОРИГАЙ. Роман бальи де Сюфрана

Моряк уходит в долгое плавание. А пока его ждет любовь…

(X…)

Зима в Провансе обычно мягкая, и поэтому солнце все также ярко светит в дни перед Рождеством. В 1748 году оно сверкало как-то по-особенному, озаряя своими лучами парк и маленькое озеро замка Боригай, находящегося на расстоянии всего лишь в два лье от Драгиняна. Тогда это было владение графа де Перо, выходца из старинного провансальского рода. Его имение, расположенное вокруг нового замка, было очень красивым; великолепной была сама природа: огромные сосны соседствовали с вековыми дубами, кустами можжевельника и олеандрами. В действительности настоящей владелицей замка была Мария-Тереза, дочь знатного помещика, красавица с белокурыми волосами, огромными голубыми глазами и светлой кожей, как и подобало девушке того времени (дамы той эпохи избегали лишний раз появляться на солнце, опасаясь загара и веснушек).

Тереза была само очарование, к тому же весьма богата и из очень приличной семьи. Поэтому всех удивлял тот факт, что в свои двадцать четыре года она все еще была незамужем, несмотря на то, что ее окружала целая стая поклонников, которые только и мечтали сделать из нее баронессу, графиню или маркизу. Но когда ей представляли очередного кандидата в мужья, она лишь улыбалась, а затем говорила:

– К чему такая спешка? Жизнь длинна. У нас еще будет время…

По правде говоря, госпожу де Перо совсем не удивляли отказы ее дочери. Ей уже давно удалось раскрыть секрет этого сердца, которое, потеряв покой, в безумном ритме билось по одному двадцатилетнему мальчишке: двоюродному брату Терезы, Пьеру-Андре де Сюфрану из Сен – Тропеза. Госпожа де Перо находила его настоящим дикарем.

Пьер-Андре и Тереза были друзьями детства. Несмотря на то, что эта красивая и послушная девочка была старше на целых четыре года, между детьми всегда существовали равные отношения. И не раз ей приходилось избавлять этого невыносимого мальчишку от крепкой взбучки. В самом деле, трудно было найти столь же несносного драчуна, который бы также страстно любил потасовки, самозабвенно раздавая всем тумаки. Будучи третьим из девяти детей маркиза де Сен-Тропез, Поля де Сюфрана сеньора Сен-Канна де ля Моль и де Ришнуа, и Марии – Иероним де ля Тур д'Эгю, Пьер-Андре начал свой жизненный путь с того, что переколотил всех мальчишек своей родной деревни Сен-Канна. И надо признаться, что соотношениями в этих боях часто были неравными (один против трех или четырех), так как Пьер-Андре был не только очень рослым для своего возраста, но и сильным, как Геркулес.

В иезуитском коллеже в Тулоне его поведение мало чем отличалось от поведения в деревне. Юный Сюфран чувствовал себя просто неполноценным, когда вынужденно лишался удовольствия помахать кулаками; он, казалось, специально находил всякие уловки, чтобы вступить в «сражение». И когда серые глаза загорались под взъерошенной шевелюрой (его ни разу не видели с причесанными волосами), соученики понимали, что час их страданий пробил. Даже перспектива наказания розгами, которыми так великодушно одаривали его иезуиты, не могла остановить этот кошмар коллежа. Побитый, наказанный, посаженный на хлеб и воду, этот мальчишка сносил все и, глазом не моргнув, замышлял новый план, полагая, что все невзгоды, которые он претерпел, являются великолепной подготовкой к жизни моряка.

В самом деле, призванный служить в гардемаринах, а затем Мальтийскому ордену, куда его записал отец, когда ему было только восемь лет, Пьер-Андре вовсю старался снискать себе репутацию неудержимого человека, которая, по его мнению, необходима была для вступления в морское ведомство.

Вступить в Мальтийский орден – означало посвятить свою жизнь Богу и сражениям, когда того потребует король. Все это с радостью принималось молодым Сюфра-ном, ибо единственным его желанием на этом свете было драться, драться и еще раз драться! Так, нигде, кроме Мальты, вокруг которой велась бесконечная война с бар-баресками, он не сможет найти такого прекрасного случая для применения своих сил.

В четырнадцать лет, совершенно изнуренный, он покидает тулонский коллеж и садится на баржу «Солида», где очень скоро английские пушки дают ему боевое крещение. И этот «зеленый» герой ведет себя так, что получает поздравления от своего командира де Шатонеф.

Тем временем, в Боригайи Тереза пропускала через себя все перипетии вступления в свет своего кузена и успела испытать самые разные чувства. Она переходила, таким образом, от развлечения к энтузиазму, от энтузиазма к восхищению, от восхищения к нежности, чтобы выйти, наконец из целого моря этих чувств на берег, имя которому – тревога. И это чувство не покидало ее с тех самых пор, как Пьер-Андре ушел в свое плавание.

Когда молодая девушка задавалась вопросом, почему ее так сильно интересует ее двоюродный брат, она не могла себе этого объяснить, но могла предположить, что ей платят взаимностью. В самом деле, когда их семьи собирались вместе в Сен-Канна, в Сен-Тропезе или Боригае, она стала замечать неуловимую перемену в Пьере-Андре. С ней он становился все более нежным, терпеливым, стараясь употреблять в своей речи самые учтивые и галантные выражения, чтобы больше не быть для этой светловолосой девушки глупым и растерянным от восхищения мальчишкой.

А после битвы в Финистере, где Сюфран сражается как лев, разжигая старую злобу против Англии, которая дорого ему будет стоить, и особенно после его плена, Тереза абсолютно уверена, кому принадлежит ее сердце И она не желает ничего лучшего, как подарить этому урагану свою молодость, красоту и любовь, чтобы начать с ним жизнь (довольно печальную жизнь) жены моряка.

Брак был вполне осуществимой вещью для Пьера-Андре в это время. Он еще не произнес обета, который связал бы его с орденом навсегда. Он еще мог вернуть свою свободу. Но желал ли он этого?

Вот об этом и мечтала Тереза в дни Рождества 1748 года. В октябре прошлого года был заключен мирный договор с Англией, подписанный в Экс-ля-Шапель. Английские тюрьмы открылись. Пьер-Андре объявил о своем возвращении в Сен-Канна, а значит и в Боригай. Каждый день мадемуазель де Перо прислушивается к конскому топоту, ожидая прибытия высокого кавалера, как обычно, одетого во все черное, с растрепанными волосами, серые глаза которого на обожженном солнцем лице загораются таким ярким светом, как только он ее замечает. Однако дни шли, а его все не было…

Зато было письмо от госпожи де Сюфран к госпоже де Перо. И это письмо она не решалась показать своей дочери. Едва выйдя из тюрьмы, Пьер-Андре, взбешенный своим вынужденным бездействием, пересек со скоростью пушечного ядра всю Францию, чтобы обнять своих в Сен – Канна и отправиться тотчас в Марсель. Затем он переправляется в Ла-Валлетту на первом попавшемся судне. Родным он ничего подробно не рассказал о своих планах. А намеревался он сделать то, что в Мальте называлось «совершать караван». Это означало, что он практически решился дать обет… Уехал он на два года.

Тереза была в отчаянии и гневе. Как она могла быть столь глупа, надеясь на то, что этот герой способен отказаться от милого его сердцу сражения, от обожаемого моря и от постоянной опасности ради какой-то женщины!

Она проиграла свой бой. Но она будет сильной! Пришло время отвернуться от мечты, которую она так долго лелеяла. Тогда, в ночь под Рождество, Тереза объявляет своим родителям, что она согласна выйти замуж. Ее мужем станет первый, понравившийся ее отцу.

А тем временем, в Ла-Валлетте Пьер-Андре окунается в бесславные начинания тех самых сказочных путешествий, о которых он так мечтал. Их смысл состоял в том, чтобы сражаться против барбаресков в Средиземном море. На практике же все начиналось с нескольких месяцев медицинской службы. В принципе, это было логично, так как Мальтийский орден видел свое предназначение в служении бедным, больным и страждущим. И вот, мечтая взять в плен как можно больше капитанов вражеских кораблей и преумножить славу своего ордена, Сюфран становится обыкновенной сиделкой: ухаживает за больными, промывает раны, раздает снадобья и пилюли.

Эта тусклая деятельность погружает его в меланхолию. И он «грызет удила», видя из окна своего госпиталя, как огромные красные галеры покидают порт на рассвете, чтобы отправиться в открытое море. И так не хочется возвращаться к своей работе, которая частенько включает мытье посуды…

В один из таких безрадостных дней он узнает новость: Мария-Тереза де Перо только что вышла замуж. Ее мужем стал офицер, землевладелец, граф Александр де Корбле д'Алес… Впервые за столь долгое время Пьер-Андре задумывается о девушке. Он обнаруживает, что известие об этой свадьбе заставляет его страдать и даже приводит в отчаяние. Не отдавая себе в том отчета, он как-то привык к мысли, что Тереза будет вечно ждать его возвращения. В мыслях она всегда принадлежала его миру, и этот мир теперь казался пустым…

Впрочем, он был достаточно честным, чтобы не обвинять ее. У Терезы не было причин ждать его. Разве он когда-нибудь говорил ей о своей любви? Да и как такое вообще могло быть, если он только сейчас открыл, какое место она занимает в его сердце? Теперь уже поздно, слишком поздно!..

Тем же вечером он будет умолять грандмэтра Эммануэля Пинто де Фонсека позволить ему оставить его медицинскую службу и сесть на борт галеры. Естественно, он умалчивает о том, что не в состоянии побороть свое неожиданное горе, имея в качестве оружия лишь шприц да горшочек с отваром. Ему необходимы море, пена, сражение…

Получив разрешение, давший обет юноша отправляется в путешествие вдоль берегов Африки и Сицилии. На мальтийских галерах не сидят без работы, и Сюфран имеет прекрасную возможность проявить свою ярость и смелость. Однако ему так и не удастся полностью заглушить глухую боль, которую он так тщательно прятал в самой глубине своего ретивого сердца. Он не может забыть Терезу…

По истечении 8 месяцев Королевское мореходство снова принимает его. Война с Англией разгорается с новой силой. Сюфран бросается в бой с какой-то дикой радостью, которая обернется настоящим неистовством после сражения под Тер-Нев, где маленькая французская эскадра, подвергшаяся атаке мощного английского флота под командованием адмирала Боскавана, почти полностью погибнет. Из этой ловушки удалось ускользнуть одному лишь судну Сюфрана. И, хотя его «Дофин-Руаяль» спасен, молодой человек хорошо понимает, что ненависть Англии к нему никогда не угаснет.

В Лагосе он снова попадает в плен, в котором проводит 2 года, и возвращается резко настроенным против кабинета в Версале, повинном в упадке Морского ведомства. Не задумываясь над тем, что это пагубно скажется на его карьере, Сюфран дает волю гневу, разнося тактику своих шефов, которых он объявляет «глупцами». Эта тактика, по его мнению, не брала в расчет храбрость людей, храбрость, которую он так хорошо знал. Он говорит о том, что салонные беседы ничего не значат, что только бой до победного конца, бой не на жизнь, а на смерть может принести пользу, но его не слушают. С чувством отвращения он возвращается на Мальту, чтобы выгнать неприятеля. Уже давно ему ничего не известно о Терезе. Тогда он произносит тройственный обет, который окончательно связывает его с религиозной службой. И все же…

И все же, Тереза опять свободна, хотя он этого и не знает. В действительности брак продлился всего 10 месяцев, в конце которых граф д'Алес умер после короткой болезни, оставив свою молодую жену вдовой с новорожденной девочкой на руках. Будучи не в состоянии жить далеко от своего родного дома, Тереза возвращается в Боригай, решив никогда его больше не покидать. Несмотря на постоянные намеки матери, что она еще очень молода, Тереза и слышать ничего не хочет о новом замужестве. В глубине души она желает посвятить себя, хотя бы в мыслях, тому, кого ей так и не удалось забыть. И она решает остаться ему преданной навсегда, хотя он об этом и не может догадываться.

Впрочем, во время одного из своих редких возвращений в Сен-Канна, Сюфран узнает о вдовстве Терезы и ее возвращении в Боригай. Будучи уже не тем беззаботным парнем, каким являлся раньше, а человеком зрелым, опаленным пушечным огнем, называющим себя в настоящее время командиром де Сюфраном, он решает, что увиливания длились слишком долго.

И вот, однажды вечером, покрытый пылью, с растрепанными волосами, в мятой одежде, но с ослепительным, туго затянутым белым галстуком, который так идет его загорелому лицу, высокий Сюфран едет, чтобы раз и навсегда выяснить свои отношения с графиней д'Алес. Речь, которую он перед ней держит, сводится к следующему: «Я всегда любил Вас и нуждался в Вашей любви. Могли бы Вы забыть, что я – нечто вроде монаха, и поэтому никогда не смогу сделать Вас своей женой? Вы хотите стать моей и следовать за мной, несмотря на предрассудки?»

Тереза так давно ждала этого. Она бросилась ему в объятия, полагая, что Бог не будет слишком гневаться на такую преданную любовь. И Боригай обретает наконец то, ради чего он был создан: настоящее счастье.

Очевидно, переписка, которая устанавливается между влюбленными, становится слишком явной для родственников графини д'Алес. Некоторые из них утверждали, что Сюфран никогда не нарушая своего обета целомудрия, однако без должной уверенности, ибо между нежных строчек в их посланиях проскальзывали порой слова, указывающие на возможность существования между ними интимной близости:

«Я – генерал-лейтенант, – написал он ей однажды. – Читая об этом в газете, ты закричишь от наслаждения…» Или еще: «Сегодня я упустил единственную возможность. Твой друг был бы достоин тебя…»

С тех пор, как Сюфран возвратился в Прованс, он приезжал в Сен-Канна, чтобы обнять своих, и затем сразу же устремлялся в Боригай, дабы рядом с Терезой вновь обрести покой, нежность и мягкость, которые были единственной пристанью его бурной жизни.

Постепенно моряку удается донести свои взгляды, свою «доктрину» до министерства, где господствовал тогда де Сартин. Его начинают ценить, несмотря на ужасные приступы гнева, которые порой случаются с ним и становятся поистине легендарными. С течением времени его внешность не делалась более грациозной: будучи всегда полнокровным, он становится массивным, но доброта Сюфрана ко всем этим людям, которые его так обожают, необыкновенная сила Геркулеса, а также полное пренебрежение к своему туалету становятся притчей во языцах.

Одетый всегда кое-как, с нечесанными волосами, затянутыми кусочком ленточки, в ужасной фетровой треуголке, которая когда-то давно была белой, без галуна и перьев, но которая была преподнесена ему в подарок братом архиепископом, Сюфран заставляет всех испытывать глубокое уважение к себе Его даже, в некотором роде, боготворят, ибо он всегда умеет за себя постоять и сражается в первых рядах. Абордаж! Он всегда любил это дело!

По поводу его знаменитой шляпы среди моряков ходила следующая легенда. Говорили, что эта шляпа была для него вроде талисмана, и будто ни за что на свете этот великан не желал с ней расстаться или пойти в бой без нее. Однажды Сюфран был в плохом расположении духа. Он гневно гудел почти добрых четверть часа, после чего сорвал со своей головы шляпу и резким движением послал ее за борт, проорав:

– Гром и молния! Моя волшебница-шляпа в море! И из первого же, кто мне об этом скажет, я сделаю отбивную!

С тех пор он дрался с непокрытой головой, а его матросы готовы были следовать за ним хоть в ад, хоть в рай. И, надо признаться, в тех местах, куда он их вел, было всегда очень жарко.

В первые месяцы войны за независимость Соединенных Штатов Сюфран служил под командованием адмирала д'Эстена и принес ряд побед, так как адмирал, хоть и отличался большой смелостью, но ничего не смыслил в морском деле. Это был хороший всадник, которого министерство, Бог знает зачем, послало на адмиральское судно. Но надо отдать ему должное: хотя он ничего и не знал о море, но имел достаточно ума, чтобы позволить Сюфрану вести маневры.

– Ах, если бы д'Эстен был таким же хорошим моряком, каким храбрецом он является! – вздыхал наш герой, однако был признательным своему адмиралу.

Пока Сюфран преумножал победы французского флота, морское министерство все больше развивалось и достигло наконец самого высокого уровня во всей Европе. Людовик XVI, большой любитель географии и морского дела, назначает на должность министра герцога де Каст-ри и предпринимает все необходимые меры, чтобы снабдить свое королевство мощным флотом. Он также собирает информацию о своих лучших моряках и, когда приходит время послать флот в Индию, король и его министр выбирают Сюфрана.

И он не разочаровывает их. Он приносит им победу за победой: Трикомали, Гонделур, Негапатам. Он выигрывает сражения в, казалось бы, невозможных условиях. Без порта, без базы он доводит свои корабли до полного разрушения, а матросов, не привыкших к жаркому климату, до изнеможения. Но он готов вернуть Франции ее былое величие. Англия преклоняет колени… Увы, по договору об американской независимости, подписанному в 1783 году в Версале, Сюфран обязан был оставить свои завоевания. Что поделать, это – политика!

С глубокой раной в душе наш герой поднимает парус и едет во Францию, где его ожидают самые высокие почести в Мальтийском ордене; он – бальи де Сюфран. Людовик XVI назначает его генерал-лейтенантом объединенного флота Франции. Его возвращение будет настоящим триумфом…

По дороге в Фоле Бэй голландцы, которых он спас от английской оккупации, встречают его, как подлинного освободителя. Более того, как это не парадоксально, его приветствует командор Кинг, корабль которого Сюфран разнес когда-то в щепки. А когда он будет возвращаться к родным берегам, английские пушки встретят почетным залпом проходящий мимо адмиральский корабль «Герой».

В Версале король встречает его, как своего лучшего друга, обнимает, дарит кордон в Сент-Эспри, ставит его в пример своему наследнику, двору и всему народу. Теперь он вице – адмирал, и Париж, который всегда был не равнодушным к подвигам, принимает его, как полагается. Его повсюду встречают овациями. Когда он появляется в театре, все встают, словно вошел король. И, наконец, грандмэтр Мальты Эммануэль де Фоан-Польдюк дает ему должность религиозного посла в кабинете Версаля.

Однако Сюфрану недоставало двух, самых важных для него вещей: снова увидеть Терезу и опять уйти в море.

В это время как раз нависла угроза над миром с Англией, и наш герой надеется на то, что однажды ему удастся вернуться. Увы, нет. Англия побаивается Сюфрана, которого англичане прозвали Адмиралом-Сатаной. Переговоры продолжаются. И, будучи спокойным и дружелюбным по натуре, Людовик XVI выбирает мир.

А в Боригае Тереза все еще ждет. Она прислушивается к эху той славы, которая окружает ее друга, и даже принимает в ней маленькое участие, так как во всех странах ее считают подругой великого человека. Колокола Прованса так часто звонят по его победам, что старая дама (от времени не убежишь) очень часто забывает, что осталась совсем одна. Словно талисман, она носит на сердце его последнее письмо…

«Только возвращение в Боригай, мой ангел, может вернуть мне нежность и спокойствие. По правде, это именно то, чего я больше всего желаю…» Спокойствие? Он находит его, но, увы, оно становится для него вечным. Франция прекращает войну с Англией, и для Сюфрана это становится таким сильным ударом, что 8 декабря 1786 года он умирает в Париже почти внезапно, и никто не может выяснить обстоятельств его смерти. По официальной версии смерть наступила от переохлаждения, но, согласно другим источникам, речь следует вести об ударе шпагой на дуэли. Точно также было и с маршалом де Саксон: народ никогда не устраивала версия о смерти своих героев в постели…

Его хоронят в Тампле, в часовне дю Сен-Ном, которая принадлежит Мальте. Увы, его могила будет осквернена чернью четыре года спустя…

Тереза ненадолго переживет свою единственную любовь. Через несколько месяцев после смерти Сюфрана она спокойно отойдет в мир иной. Она уснет в тени высоких сосен Боригая. Того самого Боригая, где в настоящее время располагается Федерация охотников Вара. Сейчас там выращивают ланей, среди которых, наверное, любит гулять душа Терезы…

БРУАЖ. Мария Манчини в изгнании

Вы любите меня, Вы – король, и я уезжаю!..

Мария Манчини

По правде говоря, Бруаж не является замком; скорее, подобно Блэю, он представляет собой одно из средневековых укреплений, которые некогда окружали своими стенами гарнизоны, жилые дома и монастыри. Это античная крепость, чья сила и мощь удваивались благодаря прилегающему к ней важному морскому порту. Но море ушло, и теперь стены Бруажа, окаймленные молодыми вязами, возвышаются над ничтожными водяными рвами да высохшим болотом. В самом деле, что делать с портом, куда больше не приходит вода? Бастионы, несколько маленьких улочек, церковь и дом, который любители истории и романса посещают, слегка понизив голос, вот тот Бруаж, который представляет собой сегодня одиночество и неповторимое очарование старины.

Однако мы видим совсем другой Бруаж летом 1659 года, когда к заходу солнца большая дорожная карета с эскортом устремляется в королевские ворота. Внутри нее – дама и три девушки, две из которых совсем молоденькие; живость истинных итальянок еще более оттеняет естественную непосредственность, присущую их возрасту, однако это не мешает им наслаждаться путешествием, которое они находят весьма забавным. Их запыленная карета, влекомая разгоряченными лошадьми, остановилась перед красивым домом, в котором раньше располагался монастырь Реколетов. Лакеи еще не успели опустить подножку кареты, а хорошенькая темноволосая девочка уже спрыгнула на землю и оглядывалась вокруг, даже и не думая скрывать разочарования, охватившего ее.

– Неужели мы в самом деле будем жить здесь?

– Как это будет угодно Его Преосвященству, – ответила дама. – Вам не будет здесь так уж плохо. Морской воздух пойдет вам на пользу…

Произнося это, она протянула руку, чтобы помочь старшей из девочек спуститься. Но, вместо ответа, Мария Манчини разрыдалась. Она только сейчас начала отдавать себе отчет в том, что, просто-напросто, находится в ссылке. Выдворена своим дядей – кардиналом Мазарини по одной из самых невероятных причин: она любила молодого короля Людовика XIV и была им любима. Настолько, что он захотел сделать из нее королеву Франции…

Несколько месяцев назад, когда молодой король пришел сказать Мазарини о своем намерении жениться на его племяннице, тот едва не лишился чувств. Он был ошеломлен, изумлен и, в какой-то степени, соблазнен. Но только на одно мгновение. Интересы политики снова взяли верх, ибо решение Людовика XIV сбивало с колеи его собственную политику.

В самом деле, посол Испании Пимантель, находящийся в это время в Париже, приехал как раз для того, чтобы вести с Мазарини переговоры, касающиеся свадьбы короля и инфанты Марии – Терезы.

Порвать эти переговоры означало бы развязать войну: король Филипп IV никогда бы не простил, что его дочь отвергли в пользу какой-то безродной маленькой итальяшки. Итак, первый момент искушения прошел. Теперь Мазарини понимал, что необходимо взять дело в свои руки. Без промедления он излагает королю свое мнение:

«Будучи назначенным Вашим отцом Королем, а также Вашей матерью Королевой наставником Вашего Величества, служа вам верой и правдой, я не желаю воспользоваться откровением, которое Вы сделали мне из слабости, а также не имею намерения применить свой авторитет, который Вы вручили мне, ибо я поистине расстроен тем, что Вы собираетесь поступить так, как не подобает поступать Вашему Величеству. Являясь опекуном своей племянницы, я скорее заколол бы ее, чем позволил себе наблюдать, как она возвышается таким коварным путем…»

Это лишь первая схватка, так как, разумеется» Людовик еще очень далек от того, чтобы быть убежденным. Он обращается к своей матери, умоляя ее дать ему счастье, о котором он так просит. Но как бы нежно Анна Австрийская не любила своего сына, она, будучи истинной королевой, не позволяет себе уступить его просьбам. Она разговаривает с ним, как с мужчиной. Если Людовик разорвет обязательство с Испанией, война – неизбежна, и это тогда, когда он начинает применять свою королевскую власть: его народ не будет ему благодарным за то, что он погрузил его во мрак нищеты и лишений. Но, как и Мазарини, королева лишь напрасно теряет время. Ни один довод не способен победить страсть Людовика. Мария поддерживает его, и это у нее хорошо получается. Ради нее он легко отказался бы от короны.

У кардинала не больше шансов и тогда, когда он обращается к своей племяннице. Надменная, лукавая, уверенная в себе, Мария открыто насмехается над своим дядей. Ведь он всего лишь министр, тогда как она, возможно очень скоро, станет королевой. Какое значение имеет все, что он может сказать? Тогда Мазарини, всегда так хорошо владеющий собой, выходит из себя. Пока он жив, Марии никогда не удастся надеть на себя французскую корону, которой он посвятил всю свою жизнь. Скорее он предпочел бы убить ее. А пока она не прекратит поступать наперекор его планам, он отошлет ее. В то время пока двор будет готовиться к поездке в Сан-Жан-Люз, где королю предстоит встретиться с инфантой, девушка отправится в Бруаж вместе со своими сестрами Гортензией и Марией-Анной в сопровождении гувернантки мадам де Венель…

Мария понимает, что зашла слишком далеко и что ее дядя очень силен. В слезах девушка спешит броситься в объятия короля и умоляет его спасти их обоих, но молодому королю хорошо известно, какую власть имеет кардинал над своими племянницами-сиротами, настоящую отцовскую власть. Остается лишь покориться… на какое-то время.

На следующий день, 22 июня, Людовик провожает Марию до кареты, которая ждет ее во дворе Лувра. Король не стесняется набежавших слез. Не говоря ни слова, девушка поднимается в карету, затем, когда подавленный предстоящей разлукой принц вплотную подходит к дверце, чтобы снова увидеть ее, она зло произносит:

– О, Сир! Вы – король, вы плачете… и я уезжаю!

И так как он безнадежно склоняет голову, она снова бросает ему из кареты:

– Я покинута…

В карете, уносящей ее в Бруаж вместе с насмешницей Гортензией и равнодушной Марией – Анной, Мария начинает взывать к смерти в полный голос и с неистовством, присущим только католикам. В результате, ей удается сделать себя больной. Необходимо остановиться в Нотр – Дам де Клери, в нескольких лье от Оржана. В действительности, она ждет письма от короля, но письмо приходит к ней только в Амбуазе, так как безжалостный кардинал распорядился, чтобы путешествие продолжалось…

Последуют и другие письма. Между двумя влюбленными устанавливается переписка, доставившая немало хлопот гонцам и королевским мушкетерам. В Бруаже Мария плачет, пишет, гуляет, опять пишет и снова плачет. Со своей стороны, Людовик также не стремится внести в свою жизнь больше разнообразия. Весь этот обмен корреспонденцией заканчивается тем, что приводит Мазарини в бешенство; он, в свою очередь, пишет королю:

«Было бы кстати, по многим причинам, если бы Вы прекратили свою переписку, и так как это действительно необходимо, всем сердцем я заклинаю Вас…»

Ничего не изменилось. Переписка продолжается. Устав от слабоволия своего сына, Анна Австрийская приходит к героическому решению: она разрешает влюбленным увидеться еще раз и отдает приказание Марии и ее сестрам присоединиться ко двору в Ля Рошели.

Встреча длится более трех часов. Мария пользуется этим, чтобы разжечь страсть Людовика. Если он ее хочет, он получит ее только после свадьбы. Она не из тех, кого превращают в своих любовниц! И Людовик сдается. Пусть она еще совсем немного потерпит… Терпение! У Анны Австрийской больше его не было. Она снова отсылает бесстыжую девчонку в Бруаж без права выезда.

Мария исполняет волю королевы, однако поток писем не прекращается. Как знать, может быть, королю удастся подчинить своей воле двор? Но надежды девушки терпят крушение, когда зимой она узнает о том, что маршал де Грамонт вынужден официально просить руки инфанты.

Будучи по-прежнему безнадежно влюбленным в Марию, Людовик все же покоряется Мазарини. В самом деле, кардинал пригрозил ему, что в случае отказа жениться на Марии-Терезе, он, кардинал, подаст в отставку и немедленно увезет своих племянниц в Италию. На этот раз Людовик XIV был побежден. Он понял, наконец, что означает быть королем.

С этого момента все было решено. В то время как юный король готовится к женитьбе на испанской принцессе, Мария Манчини и ее сестры получают разрешение вернуться в Париж. Мария дала знать своему дяде, что готова выйти замуж за человека, которого он выбрал для нее: Лоренцо Колонна, граф Таглиакоцо, принц де Паяно и Кастиглиона, коннетабль королевства де Нарль, с которым она, впрочем, никогда не обретет счастья.

После своей свадьбы Людовик XIV в сопровождении нескольких приближенных приедет в Бруаж, чтобы провести там ночь. Спать он будет, безусловно, в постели своей возлюбленной Марии, и проведет остаток ночи на берегу моря, оплакивая горькими слезами свою безрадостную участь.

Пережив королевскую горечь, Бруаж снова погрузится в спокойный сон, лишь изредка вспоминая славные былые дни, и особенно тот день, когда именно там на свет появился Самуэль де Шамрлен, человек, посвятивший всю свою жизнь Канаде, исследованиям Акадии и Сан – Лорана, положивший основание Квебека и создавший то, что на протяжении многих столетий будут называть Новой Францией.