Текст книги "Брызги шампанского. Роман о замках"

Автор книги: Жюльетта Бенцони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Невестка Юбера де л’Иля была девушкой необыкновенной красоты, которую воспел Ламартин, когда она сопровождала на остров Бурбон своего супруга, назначенного туда губернатором. Ей он адресовал небольшую поэму, сопроводив ее следующими строками:

«Мадам, я часто жалуюсь на свою судьбу. Поэту в вину ставят воображение и сердце, якобы являющееся препятствием для серьезных поступков. Но я поздравляю себя со своей участью, когда вижу вас, потому что только воображение и сердце поэта может со всей полнотой восхищаться той идеальной красотой, что наделило вас небо, воплотив ее в своем самом совершенном создании…»

И это все сказано о молодой даме, которая стала фрейлиной императрицы Евгении и чьи потомки владеют замком Буиль на данный момент.

Часы работы

С 1 июля по 30 сентября экскурсии с гидом по четвергам, субботам и воскресеньям с 14.30 до 18.30.

http://www.chateaubouilh.jimdo.com

Бурсо (Boursault)
Великая Дама из Шампани

Сие вино легко подскажет

Юности добрые слова,

Ошибки молодости скроет

И старость мудрую развеселит.

Любви увядшей оно придаст огня.

Бертен

Купив в 1818 году большой замок Бурсо, что в девяти километрах от Эперне, мадам Николь Клико-Понсарден хотела всего лишь доставить радость своей дочке Клементине и своему зятю, графу Луи де Шевинье, который всегда мечтал обладать дворцом, не без основания считая, что великий род без великого замка – это как весна без подснежников. К тому же подвернулся прекрасный повод для такого поистине королевского подарка: 15 июня юная графиня де Шевинье родила ребенка.

Это была девочка, а девочек в семействе было принято оценивать объективно! И если уж маленькая Мария-Клементина хоть немного походила на бабушку, то ее обязательно ждало будущее незаурядной личности: мадам Вдову Клико, урожденную Николь Понсарден, в высшем обществе именовали почетным титулом «Великая Дама из Шампани».

Замок восхитил всех, несмотря на свой строгий степенный вид: это было большое средневековое строение, окруженное массивными круглыми башнями, фасад которого выполнили в стиле арочной галереи. До революции замок принадлежал влиятельному семейству д’Англюров, чьи предки восходили ко временам Крестовых походов. Родоначальником был Ожье д’Англюр, последовавший за Филиппом Августом в Святую землю и захваченный там в плен. Он попросил у султана Саладина разрешения вернуться во Францию, чтобы собрать деньги для выкупа. Несмотря на все старания, ему не удалось собрать необходимую сумму. Когда настало время платить, Ожье, верный своему слову, вернулся обратно, чтобы продолжить свое заключение без всякой надежды когда-либо снова повидать родных. Но великий Саладин разбирался в вопросах чести и оценил его благородный поступок. Он восхитился верностью этого честного рыцаря и подарил ему свободу с одним условием: имя султана отныне должно быть неразрывно связано с именем рода. И герб этого рода с того момента стал таким: «золотым с серебряными бубенцами по всему полю, снизу поддерживаемыми полумесяцами», а боевой клич д’Англюров: «Саладин и Дамаск!»

Вот в таком «гнездышке» Великая Дама поселила своих птенцов. Но вернемся на несколько десятков лет назад, в детство маленькой Николь Понсарден из хорошей буржуазной семьи, которая располагала правом на фамильный герб: сардину, плывущую под мостом.

У нее не было ни сестер, ни братьев. Ее отец, банкир Понсарден, жил в Реймсе в красивом доме на улице Серэ, где она и родилась. Ей было двенадцать лет, когда началась революция, и ей пришлось покинуть королевское аббатство Сен-Пьер-ле-Дам, где с ней так хорошо обращались. Королевский город захватили санкюлоты [13]13
  Название революционно настроенных бедных людей в Париже во время Великой французской революции. По-французски «sans-culottes» – это значит «без кюлот», а кюлоты – это короткие обтягивающие штаны чуть ниже колен, которые носили бедняки.


[Закрыть]. Они разрушили собор, растащив все его сокровища и обезглавив статуи.

Чтобы уберечь свою наследницу, Понсарден поручил ее храброй женщине, портнихе, полностью преданной семье. Николь, переодетая в бедную девочку, жила у нее, пока длился весь этот кошмар, который ее родители сумели успешно пережить… Через некоторое время, в возрасте двадцати двух лет, когда она вернулась в дом на улице Серэ, ее решили выдать замуж. Жениха выбрали родители, но она была согласна, потому что вот уже долгое время была влюблена во Франсуа Клико, у которого было множество виноградников и который был одним из самых завидных женихов города. Николь была очаровательной девушкой, а посему имел место брак по любви, притом брак весьма любопытный. В то время правомерен был лишь гражданский союз, и в мэрии Николь, согласно местному обычаю, прибавила к фамилии мужа свою девичью фамилию. Но сам свадебный обряд пришлось перенести в менее людное место.

Поэтому настоящий обряд бракосочетания проходил в… погребе. И тут случилось чудо: после благословления молодоженов старый священник достал пожелтевший свиток, который торжественно вручил Франсуа. Он и его молодая жена с волнением развернули пергамент. Название гласило: «Памятка по видам почвы для виноградных кустов, по разведению виноградников, по выращиванию винограда, по его сборке, смешиванию и приготовлению вина». Это был один из чрезвычайно редких экземпляров рукописных списков рецептов по приготовлению шампанского по методу Дона Периньона, гениального монаха из аббатства Овилле.

Молодожены тут же принялись за работу и поселились в Бузи, чтобы лично следить за виноградниками и урожаем. В то же время Франсуа, много путешествовавший, чтобы найти клиентов, встретил в Базеле одного «маленького, круглого, приветливого и жизнерадостного человека». Его звали месье Бон, и он, без сомнения, был лучшим коммивояжером в Европе. Он поступил на службу в их семейное дело и стал продавать их вино повсюду: в Германии, в России, в Англии… Но в 1805 году случилось двойное несчастье: «дорогой Франсуа» умер от тяжелой лихорадки, оставив Николь с маленькой дочкой на руках, плюс вновь возобновилась война с Англией, закрыв один из самых больших рынков сбыта шампанского.

Отец Клико впал в отчаяние и за неимением наследника собрался продавать виноградники и погреба. Вот тогда-то Николь и показала свой характер. Она категорически этому воспротивилась, объявив, что хочет продолжить дело в память о своем муже. Через четыре месяца та, которую впредь будут звать «Вдовой», открыла свое собственное дело. Это была фирма «Вдова Клико-Понсарден, Фурно и Ко». И теперь ее ничто не могло остановить.

Наполеон решил объявить войну Европе? Прекрасно! Тогда он без собственного ведома, посредством своей армии, станет первым коммивояжером фирмы, помощником месье Бона. Континентальная блокада мешает французским кораблям экспортировать знаменитое шампанское? Ничего страшного! Николь заключила соглашение с американскими пиратами, и ее шампанское перевозилось под защитой звездного флага. Впрочем, проблем, конечно же, хватало. Заказов было много, выполнялись они в спешке, и это могло сказаться на качестве вина. К тому же в вине образовывался осадок, и требовалось время, чтобы его удалить. Как это сделать быстрее? Николь проводила бессонные ночи в своем доме в Ожероне, совещаясь с Жакобом, заведующим винным складом. И вот однажды ночью она нашла решение и стремглав бросилась в погреб: нужно было сделать отверстия в длинных и толстых досках и вставить туда горлышком вниз бутылки с вином. Так можно было убрать осадок без потери драгоценных капель вина.

Шло время, и наполеоновская империя пала. Николь отправила свою маленькую Клементину в английский монастырь в Париже. Той там так понравилось, что она даже не хотела уезжать обратно, когда мать приехала за ней в 1817 году. Она говорила, что в провинции скучно до смерти, но мать утешила ее: «Не волнуйся, Мантин, я куплю тебе разум, выдав замуж…» И она сдержала слово: среди воздыхателей Клементины она отобрала красивого юношу без наследства, но очень разумного: графа Луи де Шевинье, чей отец погиб в одном ряду с де Шареттом в вандейских войнах.

Луи соблазнил юную девушку, но, поскольку он нравился своей будущей теще, свадьба прошла в веселой праздничной атмосфере. Как мы уже знаем, рождение внучки она отметила покупкой замка Бурсо.

Луи очень любил «дорогую маму», жившую практически в замке. Но он был большим путаником и, злоупотребив хорошим отношением к себе, едва не привел фирму к краху. К счастью, у Николь был очень ценный помощник, следивший за положением дел. Эдуард Верле в последний момент предотвратил катастрофу, к которой чуть было не привел изобретательный ум Луи, и с помощью хозяйки перенаправил того на безопасную стезю – в политику. После этого Эдуард Верле стал компаньоном Вдовы.

В 1848 году в Бурсо вновь состоялась свадьба: ее внучка, тоже Мария-Клементина, вышла замуж за графа де Мортемара. И в честь праздника Вдова совершила очередную безумную выходку: рядом со средневековым замком она построила дворец в стиле Ренессанса. На великолепной свадьбе присутствовали самые знаменитые люди Франции.

Жизнь в Бурсо была роскошной. Там постоянно проводились праздники, выезды на охоту, а на столе из напитков всегда стояло только фирменное шампанское. Посетив замок, Шарль Монселе написал: «Мадам Клико из деспотических соображений, которые можно понять, допускала на своем столе только шампанское. Перефразируя высказывание Людовика XIV, она любила повторять: «Вино – это я». На столе никогда не было ни капли красного вина».

Одна из племянниц Великой Дамы написала рассказ о жизни в Бурсо глазами маленькой девочки:

«Мне было двенадцать лет – возраст, когда еще позволялось только смотреть на праздник, не произнося ни слова. Я стояла в углу огромного гостиного зала в красном платье из муслина. Было холодно, как в версальских апартаментах. Казалось, что в замке можно потеряться: в обеденном зале огромных размеров находился камин, такой же высокий, как и в гостиной, и он служил пьедесталом для статуи Дианы в полный рост. По утрам моя кузина Анна де Мортемар и я, Юдит д’Англемон де Тассини, пытались ускользнуть на прогулку в парк в сопровождении нашей доброй нянюшки Виктуары».

Как видим, в семейство Николь вошли знаменитые благородные имена. Она стала родоначальницей многих великих дам, среди которых стоит отметить герцогиню д’Юзес. Голубая кровь и пузырьки шампанского смешались просто великолепно.

Бюсси-Рабютен (Bussy-Rabutin)
Красивые портреты графа Роже

– Знаете ли вы, что значит «рабютенить»?

– Для Рабютенов это значит действовать с умом.

Мадам де Севинье и Жан Орьё

Хотя первые камни замка Бюсси-Рабютен были заложены в XV веке, хотя в роду Рабютенов были такие благородные имена, как Шатийон и Рошфор, хотя он не один построил это прекрасное гнездышко в глубине бургундской долины, называющееся Бюсси-Рабютен, говорить стоит о нем и только о нем! Встречайте: Роже де Рабютен, граф де Бюсси, один из самых храбрых, соблазнительных, начитанных и духовно развитых людей Великого Века. К сожалению, этот человек, вобравший в себя самые лучшие качества, остался неизвестен широкой публике.

Этот Бюсси удивительно похож на другого Бюсси, которого воспел в своем романе «Графиня де Монсоро» Александр Дюма. У Бюсси д’Амбуаза и Бюсси-Рабютена находят так много сходных черт, как будто бы первый был предком второго. Разве что у второго ум был острее шпаги!

Однако не он один в семье обладал острым умом. Юная белокурая кузина, которая была ему очень дорога, могла с ним в этом сравниться. Он любил ее так истово и самозабвенно, что эта любовь ему обошлась слишком дорого. Может быть, потому, что девушка к нему не испытывала таких же горячих чувств, что переполняли Бюсси. Кстати, эта кузина отберет у него признание в области литературы, оставив ему только тень изгнания. Звали эту кузину Мария де Рабютен-Шанталь, маркиза де Севинье.

К несчастью, потомки Бюсси-Рабютена стали заложниками приговора Людовика XIV, согласно которому Бюсси-Рабютен после заключения в Бастилии должен был провести шестнадцать лет в своей бургундской долине за несдержанность пера и вольнодумное поведение. С тех самых пор замок ничуть не изменился. Согласно описанию, оставленному молодым владельцем:

«В графстве де Шароле находится густой лес Рабютен, в центре которого имеется болото, а рядом с ним – остатки старого замка».

Если бы не постоянные ссоры «трудного ребенка» с властями, замок, может быть, так и остался лежать в развалинах, а не превратился бы в прекрасный и грациозный шедевр архитектуры. Зато, возможно, в Париже появился бы брат-близнец отеля Карнавале. Но Роже был самым настоящим Рабютеном.

«Знаете ли вы, что значит «рабютенить»?» – писала прекрасная кузина Севинье. «Для Рабютенов это значит действовать с умом», – отвечает историк Жан Орьё.

Но нужно уже, наконец, познакомиться с этой горячей головой, этим негодным подданным, этим вольнодумцем, который больше других в своем роду интересовался литературой и у которого было больше всего способностей и талант к написанию книг.

Родился он в пятницу, 13 апреля 1618 года. «Это было плохим признаком, никто в этом не сомневался, – пишет Жан Орьё, добавляя: – Его тетя Шанталь – святая Жанна де Шанталь – пророчествовала над колыбелью: он будет святым». Святые повсюду видят себе подобных. Может быть, это единственное заблуждение этой уважаемой женщины, но зато какое! Бюсси не был ни святым, ни демоном, но зато он был человеком горячим, со всеми преимуществами и недостатками, присущими людям».

Ему было шестнадцать, когда отец, лейтенант короля в Нивернэ, забрал его из коллежа, чтобы отправить на поле боя. Там новичок великолепно проявил себя, потому что у Рабютенов всегда были столь же хорошие способности к ратному делу, как и к литературному творчеству. Будучи в близких отношениях с принцем де Конде, он принимал участие в осаде Мардика, а затем последовал с ним в Каталонию и в Пикардию. Но во время Фронды он остался верным подданным короля и перешел под начальство Тюренна, с которым позднее рассорился.

Казалось, ему была уготована военная карьера. Но порой жизнь де Бюсси шла по весьма странному пути. Он коллекционировал дуэли и любовниц и женился-то 2 апреля 1643 года на кузине Габриелле де Тулонжон, ровно за год до свадьбы его возлюбленной Марии с маркизом де Севинье, и лишь потому, что хотел детей. Но он не успел сделать слишком много: через четыре года Габриелла умерла, оставив ему только трех дочек.

На следующий год Бюсси стал невольным участником скандала. Захотев снова жениться, да на невесте побогаче, он слишком внимательно слушал советы некоего священника Клемана, исповедника мадам де Мирамьон, юной и богатой вдовы, достаточно красивой, но набожной, и к тому же недотроги. Дав себя убедить, Бюсси, подталкиваемый отцом Клеманом, получившим две тысячи ливров, «чтобы предусмотреть возможные трудности», просто-напросто похитил мадам де Мирамьон на выходе из церкви: бросил ее в карету друга и был таков! Несмотря на все крики, он привез ее в замок Лонэ. Жертва плакала, умоляла, протестовала, но наивный Бюсси полагал, что это была лишь комедия, предназначенная для ее семьи, противившейся браку. Так его уверил отец Клеман. Но по прошествии нескольких часов пришлось признать очевидное: слезы были искренними, а протесты – настоящими. Мадам де Мирамьон не имела ни малейшего желания выходить замуж за Бюсси-Рабютена. Тогда тот галантно отпустил пленницу на свободу. Правда, этого оказалось недостаточно, чтобы успокоить ее разъяренных родственников и избежать Бастилии: нужна была сумма в шесть тысяч ливров. Практически невыполнимая задача для человека, у которого не было денег. Ему повезло через год, во время Фронды: он женился на Луизе де Рувилль.

Однако его легкомысленный поступок не был забыт и возымел неожиданное продолжение. Прошло десять лет после той авантюры, мадам де Мирамьон успела основать свой монашеский орден и стала там матушкой, а Бюсси тем временем скомпрометировал себя еще более серьезным образом. Его поведение впоследствии назвали «дебошем в Руасси»: в страстную неделю Бюсси в компании герцога де Вивонна, герцога Неверского и еще некоторых шалопаев организовали оргию, во время которой пели непристойные песни, крестили поросенка и выпили огромное количество вина. В результате Бюсси отправили протрезвляться в его бургундский замок.

На самом деле, хоть его и отлучили от общественной жизни, он этим не особо тяготился. Он следил за постройкой замка и начал писать «Любовь в истории галлов», в которой рассказывал о любовных похождениях многих известных лиц при дворе. Все это посвящалось мадам де Монгла, которая была, представьте себе, самой любимой из его любовниц.

Рукопись была написана не для печати, и он тайком носил ее под верхней одеждой. Но как-то раз одна его «подруга» обнаружила копию рукописи и отдала ее в печать. Это была настоящая катастрофа, потому что принц де Конде оказался чрезвычайно недоволен малопривлекательным описанием своих похождений и поспешил заказать анонимному перу произведение под названием «Галантная Франция», где рассказывалось о любовных приключениях короля и мадам де Ля Валльер.

На этот раз Людовик XIV, которого развеселила «Любовь в истории галлов» и который даже был бы не против пригласить ее автора в Академию, очень рассердился и отправил бедного Бюсси в Бастилию, хоть он и был на этот раз невиновен. Попал он туда 16 апреля 1655 года и просидел тринадцать месяцев, а затем, как уже упоминалось, уехал в изгнание в свой замок.

Там, в Бюсси-Рабютене, он жил с семьей и создал свой особый мир. Сам он объяснял это так:

«Здесь столько разных забавных вещиц, которых нигде больше не найти; к примеру, у меня есть галерея с портретами всех французских королей, начиная с Гуго Капета, а под ними подписи, рассказывающие, чем они были знамениты. С противоположной стены – государственные и литературные деятели. Чтобы разбавить все это благородное собрание, в другом зале находятся портреты любовниц и подружек наших королей, начиная с красавицы Аньес, любовницы Карла VII. Передняя, предшествующая этой галерее, включает экспозицию с портретами членов моей семьи, а эта комната заканчивается большой приемной, где находятся портреты самых красивых придворных дам, собственноручно мне их подаривших». Излишне говорить, что эти красавицы действительно были хороши настолько, чтобы с них писались портреты.

Несмотря на все злоключения, перо де Бюсси не лежало без дела. Граф написал «Воспоминания», «Краткую историю правления Людовика Великого», «Разговор с моими детьми» и огромное количество писем, главным получателем которых была мадам де Севинье. С ней он был в ссоре на протяжении нескольких лет из-за одной истории, в которой маркиза повела себя не самым лучшим образом.

С женой, предпочитавшей оставаться в Париже, он не жил. Его любимой соратницей была его дочь Луиза, маркиза де Колиньи, молодая вдова, к которой он испытывал глубокие нежные чувства. Эта нежность подтолкнула его помочь Луизе в ее грустной авантюре с неким Ля Ривьером. Этот господин был всего лишь жуликом из высшего общества, но она родила от него ребенка и не могла избавиться от этого прохвоста даже после судебного процесса, который маркиза проиграла, потому что «имела неосторожность сыграть тайную свадьбу против воли своего отца».

Бюсси, конечно, не дал в обиду свою дочь, а сам скандал его не задел. В 1682 году король даже разрешил ему вернуться ко двору. Но графу было уже шестьдесят четыре года, а в таком возрасте уже слишком поздно вновь начинать вести придворную жизнь, обратную сторону которой Бюсси прекрасно знал. В семьдесят три, однако, он предпринял последнюю поездку, чтобы полюбоваться великолепием Версаля. Три года спустя он умер от апоплексического удара в Отене.

После его смерти замок по очереди переходил от одного его сына к другому, затем – к одной из дочерей, которая продала его советнику Парламента Этьену Дагонно. Затем замок находился во владении его потомков. Лишь в 1929 году, наконец, замок перешел в руки государства.

Часы работы

С 15 мая по 14 сентября с 9.15 до 13.00 и с 14.00 до 18.00.

С 15 сентября по 14 мая с 9.15 до12.00 и с 14.00 до 17.00.

Закрыт 1 января, 1 мая, 1 ноября, 11 ноября и 25 декабря.

http://www.bussy-rabutin.monuments-nationaux.fr.

Визилль (Vizille)
Мария Виньон, герцогиня

Красивая женщина, которая обладает качествами благородного мужчины, – это то, чего нет приятнее во всем мире.

Их легионы во Франции – древних крепостей, однажды подчиненных капризам красивых женщин. Визилль не является исключением. Когда в 1600 году Франсуа де Бон, сеньор де Ледигьер и генерал-лейтенант армии короля Генриха IV в Дофине, в Пьемонте и Савойе, начал восстанавливать старый замок, разрушенный в 1562 году католическими войсками, он делал это с единственным намерением: понравиться даме своей мечты Марии Виньон, красивой торговке шелком из Гренобля. Ледигьер сходил по ней с ума вот уже десять лет! И мы должны признать, что было из-за чего потерять голову.

Их первая встреча имела место 16 декабря 1590 года.

В тот день Ледигьер вошел в Гренобль во главе протестантской армии, которой он командовал от имени короля Генриха IV, который, впрочем, тогда еще не был полноценным королем, так как ему еще не пришла в голову мысль, что Париж стоит мессы [14]14
  Гугенот Генрих Наваррский стал королем Франции после того, как обратился в католичество. Делал он это не вполне искренне, а посему ему приписывается фраза: «Париж стоит мессы».


[Закрыть].

Итак, Ледигьер вступил в город. На его пути собралась огромная толпа, и все что-то с энтузиазмом кричали. И в первом ряду находилось очаровательное существо, светловолосое, круглое и румяное, и «оно» кричало громче всех. Это была девушка, и она подбадривала своих соседей, а потом вдруг бросилась вперед, рискуя быть растоптанной лошадью Ледигьера. Она бросила ему веточку омелы, и этот искренний порыв тронул героя и заставил посмотреть на нее. «Боже, какой аппетитный кусочек!» – записал потом Рене Фонвьей, биограф этой пары. И в самом деле, лучше не сказать. Ледигьер был ослеплен, и, когда он наклонился, чтобы поцеловать красавицу, он сделал это от всего сердца. Увидимся! И даже очень скоро: через несколько дней девушка с веточкой омелы попала в руки Ледигьера и уже больше не расставалась с ним, пока смерть не разлучила их, тридцать два года спустя.

Была ли тогда влюблена наша шустрая Мария? На первый взгляд в это трудно поверить. Ледигьеру уже было пятьдесят семь лет, но он с ранней молодости был связан с армией, ибо ненавидел ремесло своего отца, королевского нотариуса. А посему он был мускулистым мужчиной, сухим, как виноградная лоза, и его фигуре хватало как дворянского благородства, так и определенной красоты. И хотя его волосы были седы, они, по крайней мере, присутствовали на его голове.

Их связь быстро стала известна и привела к скандалу. Мария Виньон была замужем и имела трех дочерей, несмотря на свой молодой возраст. Ее муж, Аннемонд Матель, торговец шелком с улицы Ревендери, был не из тех, кто согласится носить рога. Он бил свою жену каждый раз, когда видел ее возвращающейся домой с глазами, вокруг которых залегли предательские круги. Что же касается Ледигьера, то он тоже был женат, с 11 ноября 1566 года, когда он соединил свою жизнь с жизнью Клодин Беренже. Но он вспоминал о ней нечасто, так как она была сильно больна, в то время как Мария была здорова и свежа. Кальвинистские пасторы могли поднимать шум, кричать о Содоме и Гоморре, но они ничего не могли противопоставить такой сильной страсти.

Из-за того, что начали ходить весьма ядовитые наветы, Ледигьер рассудил, что все же нужно соблюдать приличия: встречи с Марией нужно было скрывать, чтобы о них не судачили по всему городу, а для этого он купил маленький замок в окрестностях города. Там расположился Жан Виньон, отец Марии. Теперь сеньор мог видеться со своей любовницей без привлечения зевак к окнам. Все было сделано наилучшим образом для комфорта. Единственной проблемой оставался лишь муж, практически лишенный своей жены. Ледигьер наделил его властью, сделал его третьим консулом города, что привело к тому, что, по крайней мере, любители посмеяться стали делать это более осторожно. Аннемонд Матель мог отказаться от «подарка» своего соперника, но он не устоял перед соблазном, и вполне нормальная жизнь как-то наладилась между нашими тремя персонажами.

В 1608 году работы в Визилле уже шли полным ходом, и пара смогла провести там несколько летних дней. Все остальное время они жили во дворце, который до 1962 года служил мэрией города. Видя, что ее муж успокоился, Мария в конечном итоге полностью перебралась туда. И именно туда пришло печальное известие: бедная жена сеньора де Ледигьера, которая все время болела, умерла.

Мы не знаем, как Ледигьер воспринял новость о смерти своей жены. Его горе, в любом случае, было недолгим: ведь с ним находилась Мария. А потом король назначил его маршалом Франции. Это грандиозное известие доставило ему огромное удовольствие. Но он обрадовался еще больше, когда в 1611 году новый король Людовик XIII сделал его герцогом и пэром.

Мария с большим удовольствием наблюдала за тем, как все эти титулы сыпались на голову ее любовника, но вздыхала из-за того, что не могла разделить с ним весь этот успех. Стать герцогиней – это была ее мечта, и она, вероятно, стала бы ей, если бы несчастный Аннемонд Матель вдруг перестал жить под счастливой звездой. Но так как она была доброй католичкой и набожной женщиной, Мария мудро воздерживалась от столь опасных мыслей.

Все равно судьба рассудила иначе и оказала ей помощь с совершенно неожиданной стороны. В 1614 году Ледигьер принял посланника герцога Савойского. Герцог звал генерала на помощь, потому что тот имел репутацию лучшего воина своего времени. Разве сама великая Елизавета Английская не вздыхала: «Вот бы Бог дал Франции двух Ледигьеров, и я тогда выпросила бы одного у короля»?

Итак, посланник прибыл. Его звали полковник Алар, и, едва приехав в Гренобль, он стал спрашивать себя, как бы порадовать и доставить удовольствие тому, кого он приехал просить о помощи в сложном деле. А дело, по сути, было не таким и простым: у герцога Савойского проблемы с королем Испании, а молодой король Людовик XIII только что женился на инфанте Анне [15]15
  Анна Австрийская была дочерью испанского короля Филиппа III Габсбурга и сестрой короля Филиппа IV.


[Закрыть]. Каким бы сильным ни был Ледигьер, ему, вероятно, было бы трудно вмешаться в столь тонкие дипломатические хитросплетения. И вдруг Алар нашел подходящий подарок: им стала красавица Мария, у которой был мешающий всем муж, так вот его-то однажды вечером нашли, убитого неизвестным точным ударом шпаги.

Неизвестным, но все же не без шума. Алара арестовали, и Ледигьеру потребовались чудеса дипломатии и хитрости, чтобы выдворить его из темницы и вернуть хозяину целого и невредимого. Ему это все же удалось! Генерал с большим облегчением наблюдал за тем, как Алар уезжает. Право же, великодушному сеньору было бы очень неприятно отправлять на эшафот человека, который так посодействовал его счастью.

Чтобы преодолеть дистанцию, которая отделяла герцога и пэра от скромной торговки Марии Виньон, он добился для нее титула маркизы де Треффор. Затем, 16 июля 1617 года, в Тувэ, в часовне замка Марсьё, Гийом д’Юг, епископ Эмбрёнский, поженил Франсуа де Ледигьера и Марию Виньон. Брак этот, впрочем, не был действителен по протестантским правилам, но главное – он, наконец, был отпразднован.

И вот Мария стала герцогиней и сеньорой де Визилль, въехав в замок с огромной помпой. Работы в замке, сначала порученные Пьеру Ля Кюиссу, а затем, в 1617 году, Гийому Ле-Муану, подошли к концу. В 1620 году не хватало лишь больших ворот, но уже с 1619 года герцогская пара начала давать в замке блестящие праздники в честь принцессы Кристины Французской, которая отправлялась в Пьемонт, чтобы выйти там замуж за принца Виктора-Амадея. И герцогиня Мария почти целый год принимала у себя весь двор, затмевая всех красавиц.

А в 1622 году – высшее признание: она принимала у себя Людовика XIII, который возвращался из Прованса. Тогда она услышала о чудесном проекте: Ледигьера планировали сделать коннетаблем Франции. К несчастью, он все еще оставался протестантом, и это создавало проблемы. И тогда Мария связалась с Франциском Сальским, епископом Женевским, и они оба убедили Ледигьера отречься или, точнее, вернуться к религии своего детства, от которой он отказался, чтобы вступить в протестантскую армию. 26 июля 1622 года имела место церемония отречения. И сразу же после этого Ледигьер получил патент на престижнейшее воинское звание.

Четыре года спустя, 28 сентября 1626 года, коннетабль умер в Валансе, и виной тому стала лихорадка. Ему было восемьдесят три года. Мария страдала и вынуждена была покинуть Визилль. Она даже побывала в тюрьме из-за своего зятя, но приказ короля даровал ей свободу, и она умерла в Гренобле в 1657 году.

Замок, который до реконструкции принимал Людовика XI, Карла VIII, Людовика XII и Франциска I, в 1788 году принимал у себя ассамблею Генеральных Штатов провинции Дофине, а после Реставрации это вызвало недовольство герцога Ангулемского.

Потом поменялось несколько владельцев, и французское государство купило замок в качестве летней резиденции для президентов Республики. Президент Коти, а потом генерал де Голль останавливались в нем, но в 1971 году президент Помпиду и французское государство передали его в дар департаменту Изер.

Часы работы

С 1 апреля по 31 октября 10.00–12.30 и 13.30–18.00.

Со 2 ноября по 31 марта 10.00–12.30 и 13.30–17.00.

Закрыто во вторник, 1 января, 1 мая, 1 и 11 ноября, 25 декабря.

В замке находится музей Великой французской революции, а парк относится к историческим памятникам.

http://www.domaine-vizille.fr