Текст книги "Красная капелла. Суперсеть ГРУ-НКВД в тылу III рейха"

Автор книги: Жиль Перро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Возвращение героев

Вот мы и познакомились с первой крупной публикацией на русском языке о «Красной капелле». И пожалуй, справедливо, что ею стала, пусть в сокращенном варианте, именно книга Жиля Перро. Ибо он оказался первым автором, который разобрался в истории группы советских разведчиков, действовавших в Западной Европе накануне и во время второй мировой войны. Сочетая в своих поисках тщательность следователя – а Перро начинал свою карьеру юристом – с настойчивостью репортера, молодой француз сумел добраться до захваченных у гитлеровцев документов и понять, где они скрывали и в чем фальсифицировали истину.

Ради этой цели писатель объехал многих, тогда, в середине 60-х годов, еще живых участников событий как среди антифашистов – членов разведывательной сети и борцов Сопротивления, так и среди их врагов – бывших абверовцев и гестаповцев. И фактически с уже готовой книгой предстал перед тем, кто был ее главным героем, – Леопольдом Треппером.

Только начало

Вторая половина 60-х. Треппер возглавляет в Варшаве еврейское издательское общество и консультирует ЦК ПОРП по национальным проблемам. О его боевом прошлом в Польше не знает практически никто, даже руководство партии. Неизвестно его имя и в Советском Союзе. Это подтверждает и старший сын Лео, Анмартин, названный в честь Андре Марти.

С Анмартином я познакомился совсем недавно, в конце прошлого года, в Москве, куда он приехал впервые после двадцатилетнего перерыва из Копенгагена, где работает преподавателем русской и советской литературы. В далекие 50-е Годы Анмартин, студент МГУ, много раз слушал от отца рассказы о судьбах его соратников, но ни одного имени так ни разу и не было названо.

С 60-х годов на Западе появились публикации о «Красной капелле». «Пусть враги пишут что хотят, – не раз говорил отец при Анмартине, – им я отвечать не буду». Лишь приезд Перро с рукописью заставил Большого шефа заколебаться. «Он написал о нас на основе того, что сумел узнать сам, – острожно отозвался Треппер о книге француза. – Но знает он не все… Теперь, наверное, придется писать и мне».

Между тем вышедшая во Франции книга получила резонанс и в Польше. Отрывки из документального романа Жиля Перро напечатал популярный еженедельник «Политика». Его тогдашним редактором был известный журналист, впоследствии премьер-министр, а затем первый секретарь партии польских коммунистов Мечислав Раковский.

Понадобилось время, чтобы герой книги решился прокомментировать посвященное ему сочинение в специальном послесловии. Эта книга, писал Треппер, хорошее начало, но только начало. Единственный его упрек в адрес писателя сводился к тому, что у Перро не хватило знаний в области военной разведки. В самом деле, автор принял за истину все, что прочитал в захваченных французской армией у немцев материалах, и поверил тем, кто занимался их разбором. «Лично я не верю никаким письменным свидетельствам, – говаривал Большой шеф, – ибо все они пишутся людьми».

Эту фразу отца тоже привел Анмартин, и мне показалось, что я услышал в ней горький аромат той суровой эпохи и той исключительной профессии, которой отдал себя Леопольд.

Если иметь в виду отношение Треппера к документальному роману «Красная капелла», стоит отметить еще одну деталь. Верной спутнице Лео, Любови Бройде, матери трех его сыновей, вряд ли могли понравиться те страницы, где упоминается «боевая подруга» разведчика Жоржи де Винтер. Их взаимоотношениям, с улыбкой заметил тот же Анмартин, автор придал слишком много значения. Кстати, в 1979 году Люба и Жоржи встретились в Брюсселе и подружились.

Но не будем забегать вперед. Тем более что конец 60-х и начало 70-х годов внесли серьезные перемены в судьбу нашего героя. Увы, с благословения властей, в социалистической Польше развернулась антисемитская кампания. И немногие уцелевшие в войну евреи стали уезжать из страны. В знак протеста подал в отставку со своих постов Леопольд Треппер. Выехал в Данию Анмартин, пригласивший затем отца к себе. Но тому не дали разрешения на отъезд. Разразился международный скандал. Сын объявил голодовку, к которой в Париже присоединился искренне привязавшийся к Большому шефу Жиль Перро.

Особый привкус всей истории придало выступление в печати руководителя французской контрразведки Жана Роше. Последний высказал удивление по поводу стараний западной общественности помочь «известному агенту гестапо». В подтверждение своих инсинуаций француз привел документы из гитлеровских архивов.

С помощью парижских адвокатов Л. Треппер подал в суд на Роше, обвинив его в диффамации. И выиграл процесс. Но еще до его окончания правительство сняло Роше с должности и перевело на работу в провинцию. А польские власти в конечном счете были вынуждены выпустить бывшего разведчика за границу.

В 1975 году в Париже Л. Треппер продиктовал свои мемуары, увидевшие свет под заголовком «Большая игра» (русский перевод этой книги выходит в нынешнем году в «Политиздате»).

В своих воспоминаниях Большой шеф рассказывает о борьбе с гитлеровцами и о судьбах членов «Красной капеллы» – о том, что не успел или не смог узнать Жиль Перро. Ибо, оказавшись за рубежом в весьма солидном возрасте и после стольких переживаний, Треппер продолжил свое дело. Нет, я не имею в виду разведывательную деятельность. Последние годы Большой шеф посвятил тому, чтобы выяснить все о своих соратниках, с которыми разлучила его война, сталинская тюрьма и «тихая» жизнь в Польше.

Кто виноват в провалах?

Он ищет родственников и близких своих друзей, старается помочь тем, кто нуждается в содействии. И в этом смысле до конца остается заботливым руководителем группы антифашистов. Не только они – все мы должны сказать ему за это слова благодарности. Ибо вплоть до 1989 года в Советском Союзе об этих людях все еще ничего не было известно. Каждую попытку рассказать о «Красной капелле» встречали в штыки хранители наших секретов – в том числе те, кто в первую очередь обязан был гордиться своими коллегами по службе и защитить их имена от забвения, второй смерти. Я имею в виду руководителей советской военной разведки.

К сожалению, еще до сих пор кое-кто в «компетентных органах» продолжает повторять уже опровергнутую французским судом ложь о «предательстве Треппера после ареста». А военные молчат. Когда весной прошлого года я готовил первую публикацию на эту тему для «Литературной газеты», те же люди потребовали заменить в моем материале слово «подвиги» на «деятельность». Могу предположить легкую снисходительную улыбку, которая тронула бы губы Леопольда, узнай он о «мудрой предосторожности» своих нынешних коллег.

В самом деле, создавать разведывательную сеть в предвоенной Европе, а потом два с половиной года информировать Москву из оккупированных гитлеровцами стран, стараясь спасти из-под удара – от мученической смерти! – своих людей, суметь после ареста, находясь в тюремной камере, под неусыпным наблюдением тюремщиков, составить подробнейший отчет о провале и, обманув гестапо, передать его на волю, тем самым предупредив Центр о затеянной Берлином радиоигре, наконец, бежать от гитлеровцев… Все это никак нельзя назвать подвигом – обычная деятельность рядового служаки!

Любая разведывательная служба всегда – в силу специфики работы – окутана неким ореолом тайны. Кое-кто у нас и сейчас, полвека спустя, готов прикрыть этой завесой былые ошибки своего ведомства. Даже «неопытный разведчик» Жиль Перро не единожды задает в своей книге вопрос о том, как мог Центр так загружать работой своих радистов-разведчиков, что постоянно ставил их под угрозу разоблачения. С недоумением говорили об этом между собой и гитлеровцы. В результате новые, замечательные для того времени немецкие локаторы нащупывали один передатчик за другим.

Как пошли в штаб-квартире советской военной разведки на включение в радиограмму адресов самых ценных берлинских борцов-антифашистов? Со временем расшифрованные, эти тексты позволили гестаповцам выследить и арестовать сто тридцать патриотов, а затем казнить лучших из них.

Сколько ошибок наделал Директор, глава разведуправления [16]16
  Из книги Ж. Перро может создаться впечатление, что Директор – это один человек, но это не так. После ареста Я. Берзина, руководителя разведуправления РККА, в июле 1937 года, на этом посту работали: С. П. Урицкий, С. И. Гендин, И. И. Проскуров, Ф. И. Голиков (1940 – февраль 1942 г.), И. А. Панфилов (февраль – август 1942 г.), И. И. Ильичев (август 1942 – июнь 1945 г.). Далеко не все они были профессионалами в разведке, да и сама чехарда назначений на такой ответственный пост в столь тяжелое время вряд ли могла способствовать высокому уровню руководства этой важнейшей службой.


[Закрыть]в подборе и направлении на Запад людей, оказавшихся неготовыми к настоящей борьбе и при первой же угрозе ставших сообщниками фашистов! Вроде Кента (он же Сукулов и он же Гуревич), уже в 1947 году приговоренного в Москве к 25-летнему тюремному заключению за измену.

Heт, я далек от мысли представить работу «Красной капеллы» в исключительно розовом цвете или свести деятельность Центра к одним ошибкам. Но коль скоро мы впервые открыто и подробно говорим о неизвестной нам ранее группе военных разведчиков, следует назвать вещи своими именами.

Бесспорно одно: главной причиной серьезных промашек Центра был разгром военной разведки Берзина накануне войны сталинскими палачами. На смену опытным профессионалам и преданным коммунистам пришли после этого случайные, неподготовленные люди. В Центре не проявляли достаточной заботы о своих посланцах за линией фронта – таково, впрочем, было тогда общее отношение к людям– «винтикам». Но и после войны признать свою вину оказалось нелегко.

Тем более что судьба ряда разведчиков после победы сложилась трагически. Вернувшийся в Москву руководитель «Красной капеллы» арестован. Особое совещание выносит ему стандартный для той поры приговор – 15 лет тюремного заключения. И в октябре 1945 года Любовь Евсеевна Бройде, проведшая в Советском Союзе вместе с детьми все тяжелейшие военные годы, получает «справку». «Лев Захарович Треппер, – говорится в ней, – пропал без вести при обстоятельствах, не дающих право ходатайствовать о получении пенсии».

Разъездным фотографом зарабатывает она на пропитание себе и детям, не подозревая о том, что на Лубянке, а потом в Лефортове, всего в нескольких километрах от халупы, приютившей семью разведчика, бессчетными шагами меряет ее муж очередную камеру.

Только смерть диктатора освободила Большого шефа. Дело Треппера прекращено «за отсутствием состава преступления». Он вновь обретает семью и несколько лет спустя переезжает с ней в Варшаву. Реабилитация была, увы, единственным признанием его заслуг.

Несколько слов о вышедших книгах

Ну а как же все-таки оцениваем мы сегодня роль «Красной капеллы»? Жиль Перро считает ее самой крупной и самой эффективной разведывательной сетью, действовавшей во время второй мировой войны во всей оккупированной нацистами Европе. Но не слишком ли пристрастен французский писатель к своим героям?

Отвечая на мой вопрос, Перро скажет:

– Вспомните слова адмирала Канариса, главы военной разведки «третьего рейха»: «Красная капелла» стоила Германии 200 тысяч солдатских жизней». Для ее ликвидации Берлин создал специальную зондеркоманду из лучших сыщиков страны, регулярно докладывавших самому фюреру. Руководитель сети, Треппер, был одним из тех, кто предупредил Сталина о готовящейся агрессии накануне 22 июня 1941 года. Наконец, даже гитлеровцы с невольным уважением окрестили его Большим шефом и «присвоили» звание генерала…

Но это оценка писателя. А каково мнение профессионалов? Отношения советских военных мы до сих пор не знаем, зато известно, что спецслужбы ряда стран, в частности Англии и Франции, глубоко проанализировали работу группы Треппера. Во всех их материалах «Красной капелле» дается высокая оценка. Французские специалисты характеризуют результаты ее работы как «значительные». Английские резюмируют, что «разведывательным группам удавалось получить те сведения, которых они искали». Леопольда Треппера именуют «агентом международного класса», «чрезвычайно изобретательным и способным разведчиком». В отношении его поведения в гестапо и французы и англичане пришли к выводу, что он не сотрудничал с немцами, а вел двойную игру, чтобы выиграть время и бежать.

Что касается радиоигры гестапо с Центром, то, по мнению британских и французских спецслужб, она успеха не имела. «Немцам не удалась эта игра, – говорится в одном из докладов, – так как, если бы даже русские и не получили предупреждения об обмане, у них все равно должны были возникнуть подозрения: слишком уж внезапно была восстановлена связь после всех трудностей, перенесенных обеими группами».

Увы, обо всем этом я даже не стал говорить с Перро: в том 1984 году, когда мы встретились в его родной нормандской деревушке, никакого продолжения беседы не могло и быть. Ни агентство печати «Новости», собственным корреспондентом которого я тогда работал в Париже, ни какая-нибудь иная газета, журнал, издательство Советского Союза – никто не интересовался историей уникальной разведгруппы.

Обидная в общем-то получилась история. Мы опять переводим книги с иных языков, хотя Треппер и кое-кто из его сотрудников жили не где-нибудь за тридевять земель, а среди нас или рядом с нами. Причем даже в застойные времена нашлись люди, которые хотели поведать миру о «запрещенных» героях.

«В годы большой войны» – так назвал Юрий Корольков двухтомную эпопею о борьбе разведчиков. В кастрированном однотомном сочинении, увидевшем все же свет в 1981 году, имя Леопольда Треппера даже не упоминается. Неоднократно встречался писатель с Большим шефом и вел подробнейшие записи многочасовых бесед с ним. Но все это так и осталось в его архиве. Я пишу «осталось», потому что Королькова больше нет с нами. Как нет и самого Треппера, умершего в 1982 году и похороненного в Израиле.

Но вот передо мной другая книга – «Забудь свое имя». Авторы – Ал. Азаров и Вл. Кудрявцев, «Политиздат», 1972 год. Это рассказ о них – о Треппере, о его бельгийской и французской сетях, о швейцарской группе, которой командовал другой советский разведчик, венгр Шандор Радо. К счастью, контакты последнего с членами разгромленной «Красной капеллы» все же не позволили немцам помешать информационному потоку, шедшему в Москву из нейтральной Швейцарии.

В книге Азарова и Кудрявцева мы тоже не встретим знакомых имен – все закодированы (Большой шеф именуется Сент-Альбером), кроме… гитлеровцев. Хотя пересказ реальных событий более или менее достоверен.

Однако попавший мне в руки экземпляр книги необычен. Страницы исчерканы красными и синими чернилами. Чья-то энергичная рука четким почерком вписала в текст слова-комментарии: «ложь», «придумано», «ерунда», «верно». Исправила имена и клички героев, названия городов и улиц, проставила галочки и крестики, добавила примечания.

Эта тоненькая книжица побывала в руках Большого шефа. И вроде бы складно написанная, выглядит теперь инвалидом – столько замечаний и исправлений внес в текст ее главный герой. А сохранил ценнейшую теперь книгу и передал ее редакторам журнала декан факультета журналистики МГУ Я. Засурский.

Есть, правда, на русском языке еще одно произведение, которому повезло чуть больше, – воспоминания Шандора Радо. Переведенные с венгерского и изданные «Воениздатом» в Москве в 1976 году, они названы «Под псевдонимом Дора». Эта книга куда точнее передает факты, но и она подверглась специальной цензуре. Вот, собственно, и весь список посвященной «Красной капелле» литературы.

Впрочем, чему здесь удивляться, если даже в официальном отзыве на мемуары Л. Треппера наши профессионалы воспользовались почти исключительно… характеристиками западных спецслужб. В печать до сих пор практически не попал еще ни один советский документ той поры, касающийся «Красной капеллы». Хотя никакого секрета эти события давно не представляют – это признано официально. Сколько же впереди у нас открытий!

* * *

Прежде чем закончить это послесловие, хочу выразить благодарность одному человеку и высказать одно пожелание. Поблагодарить хочу московского литератора Валентина Томина, сделавшего за последние годы очень многое для раскрытия тайны Треппера и его группы. Именно этот скромный человек дважды подтолкнул на десятилетия застывшее дело своими взволнованными обращениями в Центральный Комитет КПСС, Разумеется, порукой его успеху была перестройка.

А пожелание напрашивается само собой. Его уже высказывали на страницах газеты «Совершенно секретно»: герои заслуживают награды. Советскими орденами и медалями награждены лишь бойцы немецкой группы и швейцарской сети. Да и те, на мой взгляд, оценены недостаточно высоко. Нужно исправить длившуюся столь долго несправедливость и в отношении остальных.

По данным Большого шефа, сорок восемь членов его разведгруппы, арестованных в Бельгии и во Франции, погибли. Расстреляны или обезглавлены нацистами, покончили с собой, умерли в лагерях, пропали без вести. Двадцать девять человек выжило. Около тридцати сумели избежать ареста.

Сегодня в живых остались единицы. Пора, давно пора почтить борьбу и смерть, геройство и муку как павших, так и уцелевших – мы перед ними в долгу.

АЛЕКСАНДР ИГНАТОВ