Текст книги "Пляска смерти в Белграде"

Автор книги: Жерар де Вилье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 8

Только этого не хватало!

– Самоубийство, – сказал Малко. – Да не может быть...

Милена бросила на него взгляд, полный значительности.

– Начать с того, что он с трудом переносит положение увечного. Покидая Бейрут, он надеялся обрести покой. А вышло как раз наоборот. Отсюда и срыв. Он сказал, что если через три дня не будет обеспечен его безопасный отъезд, он просто возьмет гранату и подорвется на ней.

Малко не до конца верил в эти угрозы.

– Когда вы будете говорить с ним в следующий раз?

– Завтра утром. Позвоню ему из автомата.

– Скажите, что мы напали на след людей Акопяна. Пусть держится.

– Это правда?

– Да.

Он посвятил ее в открытия Кризантема. И пересказал эпизод с мотоциклом... Милена Братич вздохнула:

– Только бы у вас все вышло. Если Арам умрет тут, я не прощу себе этого до конца дней.

– Буду стараться, – заверил девушку Малко. – А вы поддержите его в моральном плане. Вы по-прежнему не желаете нас с ним познакомить?

– Нет, – произнесла Милена, правда на этот раз не так агрессивно. – Я боюсь. До завтра.

Он проследил, как она зашла в дом, и поехал в «Интерконтиненталь». Как обмануть следящих за ней филеров? Для этого нужно много народу и много времени. Ни тем, ни другим он не обладал. Вся надежда на иранский след.

* * *

На каждом почтовом ящике была прикреплена табличка с именем владельца. Малко долго крутился вокруг высотного жилого дома, прежде чем войти в него, и вот теперь стоял в маленьком грязноватом холле и изучал один за другим почтовые ящики. Большая часть фамилий кончалась на «ич»: югославы.

Элько Кризантем в это время обходил автостоянки со всех сторон здания в поисках автомобиля иранского дипломата: гаража в доме не было. Задрипанная высотка в тридцать этажей торчала среди квартала маленьких особняков, разделенных просторными газонами. Можно было подумать, что находишься где-то далеко от центра, а между тем всего в десяти метрах начинался бульвар Революции.

Малко остановился как вкопанный перед ящиком, из которого торчало два конверта. Надпись на табличке гласила: Ирадж Хосродар.

Тот, кого он искал.

Он осторожно вынул письма. Они были опущены две недели назад в Тегеране. Судя но почтовому штемпелю, пришли только сегодня. Значит, иранец еще не выходил из дома.

Он водворил на место конверты и вернулся в «мерседес», где его дожидался сияющий Элько Кризантем.

– Машину я нашел, – заявил он. – Она там, чуть впереди. «Ауди» с черными номерами. А к заднему стеклу приколот иранский флаг.

Только у дипломатов были черные номера с белыми цифрами.

– Давайте выйдем из машины. Если он заметит нас в ней, то может насторожиться.

Они пешком сделали немалый крюк, пока не нашли полуразрушенный особнячок, в котором легко было укрыться, прямо напротив высотного здания. Жильцы многоэтажки так и сновали туда-сюда. И все закутанные, как эскимосы.

Прошел час. Холод пронизал их до костей. Наконец худой мужчина в пальто из верблюжьей шерсти, меховой шапке и больших очках в черепаховой черной оправе не спеша, покачивая кейсом, направился к «ауди». Он открыл переднюю дверцу и уселся в машину. Они дали ему немного отъехать и бегом бросились к своему «мерседесу».

«Ауди» чуть-чуть проехала вперед и свернула на бульвар Революции. Еще один поворот, и она оказалась на улице Пролетарских Бригад и остановилась перед домом № 9. Старинный особняк с садом, над которым развевался иранский флаг.

Малко проехал подальше и тоже остановился. Улица была с односторонним движением, что упрощало слежку. Уже перевалило за половину одиннадцатого.

– Элько, вы останетесь здесь, только не в машине. А я заеду к Милене и вернусь. Если, пока меня не будет,

Хосродар уедет, вы проследите за ним и позвоните мне к Милене. Вот ее номер.

Он записал его на клочке бумаги и удалился пешком. На углу Кнеза Милоша он поймал такси и назвал адрес югославки. Ему необходимо было знать, есть ли новости от Арама Эриваняна.

* * *

Милена была одета для утренней пробежки, волосы стянуты на затылке в хвост. И хрустела луковицей, закусывая ее хлебом... Более спокойная, чем накануне.

– Вы с ним говорили? – спросил Малко без промедления.

Она кивнула.

– Да.

– Передали, что я просил?

– Да. Он умолял вас сделать все возможное и невозможное, чтоб уничтожить убийц. Тогда он сможет покинуть Белград.

– А он понимает, что это будет значить? – спросил Малко, усаживаясь в кресло, не сняв даже плаща.

– Чего вы от меня-то хотите? – устало произнесла Милена. – Он дошел до ручки. После последних событий он считает, что и американцы его предали.

Малко оглядел крошечную квартирку в полном беспорядке, увешанные иконами стены, красивое лицо Милены Братич. Она выглядела великолепно даже без макияжа. Женщина улыбнулась ему, потянула вниз пуловер, и он прекрасно обрисовал ее грудь.

– Хотите чаю или кофе по-турецки?

– Спасибо, – поблагодарил Малко. – Некогда. Когда мы сможем увидеться снова?

– Я буду дома, у меня есть кое-какая работа. Разве что по магазинам пробегу.

– На какое время назначена следующая связь с Эриваняном?

Она зажгла сигарету, выпустила вялую струю дыма.

– На вечер. Будут какие-нибудь новости?

– Надеюсь.

Малко поднялся, собираясь уходить. Милена тоже встала. Без каблуков она была гораздо ниже его. Снова по лицу ее пробежала тревога. А в черных глазах вспыхнул яростный огонь.

– Спасите его, – произнесла она.

Он продолжал чувствовать обжигающий огонь ее взгляда на узкой лестнице, пропахшей луком. К своему неудовольствию Малко обнаружил, что на улице идет дождь, а пройти пешком придется немало, прежде чем попадется такси. Он бросил взгляд на «Сейко». Без пяти двенадцать. Для Элько Кризантема время, должно быть, тянется долго.

* * *

Сердце его екнуло, когда он увидел, что «мерседес» отъезжает перед самым его носом! Но Элько заметил его, притормозил, и Малко буквально влетел в машину.

– Он только что вышел из посольства, – сообщил турок. – С большой кожаной сумкой.

Черная «ауди» иранца проехала вперед по улице Пролетарских Бригад, потом вывернула на бесконечный бульвар Революции. Дождь забарабанил с новой силой, затрудняя движение. Они тащились со скоростью километров десять в час.

– Черт! Он возвращается домой обедать, – догадался Малко.

Но Ирадж Хосродар ехал не туда. Он проскочил мимо своего дома и завилял но серпантину крохотных улочек со старыми обваливающимися домами и микроскопическими частными лавчонками свободных ремесленников. Справа показалась башня – то ли заводская труба, то ли колокольня. Элько притормозил, чтобы Малко успел прочитать написанное кириллицей название улицы.

Они издали увидели, как «ауди» остановилась у маленького белого здания, сдвинутого чуть в глубь двора, над которым развевался черно-красно-зеленый флаг.

– Да это же штаб Организации Освобождения Палестины! – заинтересованно произнес Малко.

Элько пересек перекресток и, подав еще чуть вперед, остановился. Малко вышел и под проливным дождем вернулся на улицу, по которой они только что ехали. Иранский дипломат бежал от машины к зданию ООП. Спустя мгновение Малко тоже очутился возле него. Рядом были припаркованы несколько «мерседесов». Югославский милиционер и араб, охранявшие здание, спрятались под козырек подъезда и даже не смотрели в его сторону. ООП в Белграде чувствовала себя как дома, здесь не боялись покушений.

Какова роль ООП в истории с Эриваняном?

Малко пошел дальше.

Дойдя до конца улицы, он уже собирался завернуть за угол, чтоб не маячить перед зданием ООП, как услышал звук мотора. Перед белым особняком остановилась темная «застава». Из нее вышел молодой человек и побежал под дождем ко входу. Мотор машины продолжал работать. Малко зашел в садик углового дома. Прошло две или три минуты. Дождь просачивался под одежду, а ступни просто превратились в две ледышки.

Молодой человек выскочил из подъезда, сел в «заставу», и она тут же тронулась, проехав мимо Малко. Он разглядел водителя: впалые щеки, щеточка усов. Стекла запотели, и Малко не мог различить как следует черты молодого человека. Сердце его забилось. Эти двое соответствовали описанию, которое дал турок, приятель Кризантема.

Машина свернула налево, проехала метров двадцать и вдруг остановилась! Никто из нее не вышел. Малко выругался сквозь зубы. Он оказался в ловушке. Чтобы выиграть время, он толкнул садовую калитку и зашагал к домику, словно собираясь в него войти.

Он уже дошел до дверей, когда снова раздался шум мотора.

Черная «ауди» поворачивала на ту же улицу, где стояла «застава»!

Заинтригованный происходящим, Малко повернул назад. И вовремя. Он успел заметить, что машины стоят рядом с открытыми багажниками. А молодой человек, только что побывавший в здании ООП, перекладывает в «заставу» кожаную сумку. Потом он захлопнул багажник, сел в автомобиль, и тот тут же отъехал. Вся операция заняла не больше минуты, и никто на этой пустынной улице ничего не заметил, кроме Малко. «Ауди» тоже тронулась, повернула направо, на бульвар Революции.

На этот раз Ирадж Хосродар действительно ехал обедать...

Малко вернулся к своему «мерседесу», сел за руль и ввел Кризантема в курс дела.

Они покатались некоторое время по соседним улочкам, но не нашли и следа «заставы». Малко вынужден был вернуться в центр города. Что означала сцена, свидетелем которой он явился? Вполне очевидно, в сумке было оружие.

Только для чего оно?

И что случилось с мотоциклистами, о которых рассказывала Милена?

Малко ехал машинально и сам не заметил, как очутился на улице Теразие. Уверенность в том, что он только что видел наемников Акопа Акопяна, росла и росла. Именно эти двое армян убили американцев. Будучи людьми осторожными, они, похоже, брали оружие, которым намеревались воспользоваться лишь в самый последний момент. Логично было предположить, что и на этот раз они готовились к покушению.

– Едем к Милене, – сказал он Элько.

Если ход его рассуждений верен, то у убийц могло быть только две цели: Арам Эриванян или Милена Братич.

Переулок возле дома Милены был спокоен, как обычно. Малко нашел место для парковки и, оставив Элько в «мерседесе», поднялся на четвертый этаж. На звонок никто не ответил. Милена вышла. Он снова спустился на улицу, внимательно оглядел окрестности, но не заметил ничего подозрительного. Сев в машину, доехал до конца улицы. Безрезультатно. Дальше был тупик – пешеходная покатая улица, изрезанная ступенями: здесь располагались цыганские рестораны для туристов. Он собирался развернуться, когда заметил, что по ступенькам спускаются двое. У одного в руках была кожаная сумка. Та самая.

Он едва успел дать задний ход, заехать в боковой проулок и, выскочив из «мерседеса», спрятаться в подворотне. Элько оставался в машине.

Спустя мгновение те двое спокойным шагом прошествовали мимо него и направились к знакомому переулку. Малко вышел из укрытия. Они были уже далеко и всего в четырех кварталах от дома номер 33.

Элько Кризантем догнал его.

– Похоже, они хотят ее пристрелить... – произнес турок напряженно.

Малко не ответил: он думал о Милене Братич, находящейся сейчас где-то здесь неподалеку, которая неминуемо попадет в руки к убийцам.

Глава 9

В голове Малко словно вспыхнуло: Милена в спортивной одежде говорит ему: «Разве что пробегу по магазинам». Теперь она в смертельной опасности. К тому же, если Милена пропадет, как они смогут выйти на Арама Эриваняна?

Улица была с односторонним движением: на машине не проехать. Он повернулся к Кризантему:

– Элько, объезжайте вокруг, я пойду за ними пешком. Встретимся напротив дома № 33.

Турок бросился к «мерседесу», тут же рванувшему в сторону проспекта Кара Дусана, а Малко заспешил вслед за убийцами. Насколько он был знаком с методами террористов, они предпочитали расправляться с жертвой на улице, а не дома. Значит, нужно найти Милену первым. Он ускорил шаг: те двое были уже от него на значительном расстоянии.

* * *

Широкий проспект Кара Дусана был забит машинами, к тому же Элько Кризантему дважды, раз за разом, пришлось останавливаться на красный свет. Он кипел от ярости и беспомощности, под ложечкой сосало от тревоги. Он нащупал за поясом старенькую «астру», любовно смазанную, и переложил ее под сиденье.

Вот наконец поворот на улицу 7-го Июля, пересекавшую нужный им переулок. Улицу узкую и тоже с односторонним движением. Катастрофа! На единственном свободном от припаркованных в полном беспорядке машин участке встал под разгрузку грузовик. Кризантем засигналил, но без толку.

Он выскочил из «мерседеса» и бросился к шоферу грузовика, как раз тащившему стопку посылок. Улыбнувшись своей самой обнадеживающей улыбкой, заставлявшей того, кому она предназначалась, предположить, что до нежных чувств очень далеко, Элько по-немецки потребовал переставить машину в другое место, сопроводив свою речь несколькими даже непристойными жестами.

Югослав, бывший на голову выше турка, выругался и плечом сдвинул его в сторону. Элько, решившись, очевидно, в самом деле проявить ангельское терпение, вместо того, чтоб взять его за задницу, жестами повторил просьбу. Его добрая воля не вызвала должной реакции. Шофер сплюнул и, на этот раз как следует размахнувшись, ударом локтя отбросил Элько на стоявшую неподалеку легковушку.

Кризантем отскочил от нее, как резиновый мячик. Еще мгновение, и он схватил югослава за горло. Тот выронил свои пакеты и яростно завопил.

– Ты придурок! – орал он по-сербски.

Он чуть отступил, чтоб размахнуться, и в тот же миг почувствовал, будто бритва прошлась по его горлу. Это обвил шею шнурок турка. Вцепившись в него, как бульдог, Элько давил со всей силой своей природной жестокости.

Много времени не понадобилось: багровый, задыхавшийся шофер рухнул на мостовую. Элько еще чуть-чуть придавил его, уже просто из любви к искусству, прыгнул в грузовик и взялся за руль. Бедолага оставил ключи на приборном щитке, так что Кризантем без труда отвел машину дальше вперед. Потом бегом вернулся в «мерседес» под уважительными взглядами нескольких зевак. Тот, кто обладает такой силой и таким «мерседесом», не может быть плохим человеком.

Обезумев от нетерпения, он рванул с места, оставив часть покрышек на мостовой, и свернул наконец метров через пятьдесят в нужный переулок, а там припарковался, наехав одним колесом на тротуар, почти напротив дома номер 33.

Успев только схватить его «астру», он выскочил из машины и осмотрелся: Малко нигде не было. Убийц тоже.

* * *

Кризантем влетел в подъезд и на одном дыхании проскочил четыре этажа. Продержав не меньше минуты палец на звонке Милены, он с такой же скоростью спустился обратно. В тот момент, когда Элько ступил на первый этаж, перед ним вырос силуэт человека. Рука инстинктивно рванула из-за пояса старенький парабеллум «Астра».

– Не стреляй, это я.

Волна облегчения окатила турка. Еще немного, и они бы перебили друг друга.

– Где вы были?

– В телефонной будке, на углу улицы Капета, я видел, как вы приехали.

– А они?

Входная дверь захлопнулась, и мужчины теперь переговаривались шепотом почти в полной темноте.

– Их уже трое. И сдается мне, они хотят ее похитить, – сообщил Малко. – Те двое, которых мы видели, сели в машину к третьему, она стоит прямо напротив парадного, желтый фургон. Тот, что постарше, там и остался, а молодой ходил звонить из автомата. Я видел его лицо, он не сказал ни слова...

– Ей звонил, чтоб узнать, дома или нет...

– Точно. Он торчит теперь на углу. У них у всех переговорные устройства, так что всю улицу держат под контролем. Вы сейчас выйдете и пойдете направо, на улицу 7-го Июля. Будете проходить мимо, обратите внимание на фургон. Как только она появится, вы ее перехватите. Я постараюсь не терять вас из виду. Я точно так же пойду с другой стороны. Постойте здесь еще чуть-чуть. Я выйду первым.

* * *

Малко снова оказался на улице. Угловым зрением он заметил, что фургон по-прежнему стоит на месте, и пошел налево. Он пробовал рассуждать. Справа магазинов не было, они все находились слева или на улице Капета. Если она пошла пешком, то появиться должна отсюда.

Он дошагал до перекрестка с улицей Капета и собирался перейти ее, чтоб поискать на рынке, и тут увидел ее. Милена Братич, с букетом цветов и длинным батоном в руке, спокойно шла ему навстречу.

Его взгляд мгновенно обежал перекресток, стараясь отыскать юнца-убийцу. Сначала он его не заметил. Милена как ни в чем не бывало приближалась по его стороне улицы. Вдруг Малко увидел, что из маленького магазина вынырнул молодой человек в зимней куртке, руки в карманах, голова чуть наклонена набок. Надо было подойти совсем близко, чтоб заметить, как он говорит в крохотный микрофон, спрятанный в меховом воротнике.

Он наискосок перешел улицу, догоняя Милену.

Малко понадобилась лишь доля секунды, чтоб собраться. Ни намерений, ни вооружения противника он не знал. Например, польским автоматом «СЗ» можно изрубить человека в лапшу за несколько секунд. А этот автомат ничуть не больше стандартного автоматического пистолета. Тут Милона его заметила и приветственно помахала рукой.

Молодой человек в теплой куртке был уже всего в двадцати метрах от нее. Малко прямо в кармане осторожно снял с предохранителя пистолет. Теперь ему и секунды не понадобится, чтобы выстрелить. Не спуская глаз с убийцы, он ускорил шаг навстречу Милене, стараясь держаться так, чтобы она не оказалась между ним и юнцом в куртке. Даже если тот соберется убить югославку, теперь у него не хватит времени.

Несколько секунд невероятного напряжения. Молодой человек продолжал следовать за Миленой, не проявляя ни малейшего признака враждебности.

Малко подошел к женщине. Он обвил ее руками, словно обнимая, и в то же время развернул так, что она теперь прижималась спиной к дому, а со всех других сторон он защищал ее своим телом. И мгновенно повернул голову к юнцу. Если он и выпустил его из поля зрения, то всего на долю секунды. Их взгляды встретились.

Тот приостановился, словно наткнулся на невидимую преграду. Малко хватило времени запечатлеть в памяти пышные усы, горбатый нос, холодный пустой взгляд. Потом молодой человек развернулся на девяносто градусов и удалился. Милена спросила из-за спины Малко:

– Что здесь...

– За вами следили, – сказал Малко. – Вот этот человек. А напротив вашего дома еще несколько дожидаются.

Юнец в кожаной куртке вышел на улицу Капета. Малко повернулся как раз вовремя, потому что желтый фургон уже съезжал с тротуара. Он поехал мимо них и тоже свернул на улицу Капета. В машине не было никого, кроме водителя. Малко встретился с остановившимся от ужаса взглядом Милены Братич. Он взял ее под руку и улыбнулся:

– Все кончено, они уехали.

Третий, видно, ушел пешком по улице 7-го Июля.

– О боже! – воскликнула молодая женщина.

Малко осторожно потянул ее за руку к дому. Заметивший их Элько Кризантем тоже возвращался. Они встретились напротив дома номер 33.

– Двое убрались, – сказал Малко. – Вы видели третьего? Самого старшего, в пальто?

Элько Кризантем удивился.

– Нет.

– Наверное, он прошел по другой стороне улицы, и вы его не заметили.

– Исключено, – сказал Элько, – Здесь никто не проходил...

Малко задумчиво осмотрел улицу. Либо третий убийца не был заметен внутри фургона, либо он зашел в здание, откуда рассчитывает смыться позже. Милена тянула его к дверям.

– Давайте вернемся в квартиру, – упрашивала она. – Я больше не могу...

Внезапно Малко охватило ужасное сомнение. А что если убийца спрятался в вестибюле дома номер 33, поджидая упущенную его юным сообщником Милену? Он удержал женщину.

– Подождите, Милена, может быть, он как раз в вашем доме.

Черные глаза стали еще больше, она побледнела. И еле слышно, без всякого выражения пробормотала:

– Нет, не может быть...

Малко внимательно смотрел на дверь подъезда. Хоть бы кто-нибудь пришел, тогда ненадолго зажегся бы свет... но никого не было. Зайти же в подъезд самому – значило сунуть руку в клубок гремучих змей. Убийца, вероятно, уже знал Малко в лицо, так что играть роль ничего не ведающего жильца для него было невозможно. Ему не было также известно, остался убийца тут потому, что его не успели подхватить сообщники, или он наблюдал своими глазами за тем, как Малко перехватил Милену.

– Запасной вход есть? – спросил Малко.

– Нет.

Если бы удалось взять его живым, он, может быть, вывел бы их на остальных.

Малко нащупал в кармане рукоять пистолета и улыбнулся Милене.

– Элько, оставляю ее на вас.

И прежде чем женщина успела сказать хоть одно слово, он шагнул вперед и толкнул дверь. Лампа в подъезде не горела, и было очень темно. Мускулы, напрягшиеся в тот момент, когда его фигура была отчетливо видна на фоне дверного проема, немного расслабились. Теперь они в равных условиях. Если, правда, у того нет с собой «скорпио», прибора ночного видения или автомата «СЗ». Но, с другой стороны, ему тоже невыгодно поднимать шум....

Малко двинулся вперед, пытаясь нащупать на стене выключатель. Он его нашел, положил на него палец, но не нажал. Лестничный пролет и конец коридора в глубине тонули в темноте. Он тихо достал из кармана пистолет. Приготовился, выдохнул и нажал на выключатель.

Неожиданный свет, скорее слабый, показался Малко настоящей иллюминацией.

Никого. Коридор пуст. Он подумал о лестнице и перевел взгляд чуть левее.

Как вовремя!

Появившийся силуэт был похож на внезапно возникающую на стенде для стрельбы цель, прямо в шести-семи метрах перед Малко. Но в руке у этой цели был пистолет с глушителем.

В памяти мгновенно всплыли слова инструктора по стрельбе, который не уставал повторять: «Все пистолеты берут чуть-чуть вправо, даже у лучших стрелков. Если вам когда-нибудь придется стоять прямо против неприятеля с оружием, уходите в сторону своей правой руки».

Вытянув правую руку, а левой поддерживая рукоять пистолета, Малко нежно нажал на курок и тут же повалился вправо. Если бы выключатель находился на противоположной стене, у него не было бы места для маневра. Вот от чего может зависеть порой человеческая жизнь. Тот тоже выстрелил. Его оружие издало лишь легкий щелчок. Выстрелы пистолета Малко показались ему громом небесным. Он упал на пол, а его противник, оседая, выпустил еще две пули. С гудящей от напряжения головой Малко встал на ноги.

Тот, другой, не поднимался.

Малко приблизился, увидел кровь на лице, застывшие черты.

Убийца все еще держал в руке оружие с внушительным глушителем. Он что-то прохрипел, дернул ногой и перестал двигаться. Малко положил свой пистолет в карман и, словно робот, вышел на улицу. Элько бросился к нему.

– Его не было?

Малко, пораженный, посмотрел на турка, пока не понял, что тот не слышал, выстрелов! Это ему они показались громоподобными! На самом же деле патроны с уменьшенным зарядом его пистолета двадцать второго калибра издавали шума не больше, чем пробка, вылетевшая из бутылки с шампанским. Он огляделся. В нескольких метрах от них ворковала парочка влюбленных. Совершенно очевидно, они тоже ничего не слышали. Малко пошел к «мерседесу».

– Пошли, – сказал он Милене, – все в порядке.

Только в машине Малко рассказал, как все произошло. Югославка схватилась руками за голову.

– Боже мой! А как же Арам? Что с ним будет?

Малко воспользовался ситуацией.

– Его нужно защитить. Поехали к нему. Вы же сами видели, что мы можем. Давайте используем создавшееся положение, чтобы как можно быстрее покинуть Белград. Это просто неожиданный подарок.

Он выехал на проспект Кара Дусана и огибал холм Калемегдан. Милена облизала пересохшие губы и нерешительно произнесла:

– Да, наверное, вы правы. Поезжайте прямо, вдоль Савы, через мост Газела.

Малко хотелось кричать от радости. Он промолчал, чтобы не спугнуть удачу. Они проехали мимо стоянки катеров на подводных крыльях и дальше по берегу Савы. Вдруг Милена разразилась бурными рыданиями.

– Нет, нет, так нельзя, – бормотала она. – Они и сейчас, наверное, следят за нами. Они повсюду...

– Да нет же. Это случилось для них неожиданно. Они растерялись. Нужно ехать не мешкая.

Он говорил еще что-то, но Милена уже замкнулась, как устрица. Она взглянула на него полными слез глазами.

– Я не могу, – сказала она. – Слишком большая ответственность. Мне хочется чего-нибудь выпить, давайте остановимся, пожалуйста.

Малко почувствовал, что теперь уже расколоть ее не удастся. Сдерживая злость, он повернул к центру. Возле площади Революции они нашли какой-то бар. Милена уселась за столик и с отсутствующим видом сказала подошедшему официанту:

– Люту!

Тот принес три порции. Это было еще крепче, чем сливовица... После второй Милена подняла голову и произнесла:

– Они вернутся, а вы не можете быть вечно рядом.

Трудно было что-нибудь возразить. Весьма сомнительно, что смерть одного из своих заставит их отказаться от своих планов. Он взглянул в большие с расплывшимися от ужаса зрачками глаза.

– Милена, – сказал Малко. – Мне нужно увидеть Эриваняна. Мы должны ускользнуть, пока они не придумали еще что-нибудь.

– Хорошо. Чуть позже я ему позвоню. Сейчас я слишком взвинчена.

– Мы могли бы уже завтра утром уехать.

Милена Братич бросила на него обреченный взгляд.

– До Марибора далеко. Они найдут вас до того, как вы туда прибудете.

– Что теперь станете делать вы?

– Пойду домой... Во-первых, из-за милиции. Если я исчезну, они сразу поймут, что я замешана в убийстве. А если я, как обычно, вернусь, то могу настаивать, что не имею к этому ни малейшего отношения. Пусть даже не поверят, доказать им ничего не удастся.

В этом она была нрава.

– Сегодня они вернуться не осмелятся, – добавила она. – Дом будет под наблюдением милиции.

– Ладно. Остается надеяться, что нас никто там не заметил, – сказал Малко.

Он заплатил по счету, и они все втроем вышли. Дул ледяной ветер. Милена сделала попытку улыбнуться:

– Я возьму такси. А завтра утром позвоню вам.

Кризантем пошел к «мерседесу», а она еще успела, приблизившись к Малко, тронуть его губы своими ледяными губами.

– Вы были просто великолепны! – шептала женщина.

* * *

Малко не удавалось выбросить из головы лицо человека, которого он убил. Это было сильнее его. Даже если речь шла о наемном убийце, как тот армянин. Он ненавидел свою профессию, из-за которой гибли люди. В душе он никогда не был палачом. Тяжесть пистолета в кармане заставляла его вспоминать подробности стычки.

Элько Кризантем, сидевший рядом, слишком хорошо знал хозяина и потому молчал. Когда Малко припарковал «мерседес-190» на стоянке у «Интерконтиненталя», турок протянул руку:

– Дайте мне пистолет.

– Зачем?

– Если его обнаружат, то лучше у меня, – ответил он просто. – Мне одному не осилить это дело. А вы сможете.

– Но, Элько, вы понимаете, чем рискуете, если югославы задержат вас с этим оружием?

Турок хитро улыбнулся.

– Я знавал и не такое. Давайте.

Малко понимал, что Элько прав. Но поскольку он так и продолжал сидеть без движения, турок сам сунул руку в карман его плаща, достал пистолет, сунул себе за пояс и вышел из машины.

Когда Малко вошел в холл гостиницы, Кризантем уже куда-то пропал. Он спросил ключ и пошел к лифту. Как только опустилась кабина, подошла какая-то женщина и встала рядом с ним. Малко внимательно осмотрел ее, и охотничий инстинкт взыграл в нем.

Она была великолепна, совсем не того типа, который ожидаешь встретить в социалистической стране. Рядовому югославу пришлось бы трудиться приблизительно два века, чтобы купить на зарплату серьги с такими изумрудами, какие покачивались у нее в ушах. Лицо с восточными чертами, чуть полноватое, проникнуто чувственностью, рот так тщательно выписан, что напоминает рекламу губной помады. Под костюмом «Шанель», отделанным норкой, блузка цвета зеленой бронзы.

Золотые цепочки ручейками сбегали в ложбину между двух внушительных грудей. Если в не ярко-синие глаза, он бы решил, что женщина арабка.

Лифт остановился на четвертом этаже. Малко вопросительно взглянул на спутницу, и она вышла первой и поплыла по коридору. Он с удовольствием следил, как она покачивает бедрами. Что женщине такого класса делать одной в «Интерконтинентале»? Подойдя к своей двери, он вставил ключ в замочную скважину. Незнакомка тут же повернула обратно и остановилась возле него.

– Вы Малко Линге? – спросила она хрипловатым, невероятно женственным и в то же время уверенным голосом.

– Да, – ответил Малко.

Более чем удивленно.

– Меня зовут Таня Вартанян, – представилась она. – Я племянница Арама Эриваняна.

Видя изумление Малко, она добавила, как отрезала:

– Вижу, эта сука Милена Братич вам обо мне не рассказала...