Текст книги "Дело Кирсанова"

Автор книги: Жерар де Вилье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Сбросив скорость в узкой улочке, напуганный Кирсанов отер лоб. Несмотря на все его уловки, по меньшей мере, одна машина упорно следовала за ним. Такая слежка была в порядке вещей. Чаще всего таким образом хотели убедиться, что за «подопечным» нет хвоста... Водители, проходившие особую подготовку, поддерживали связь с залом «Зенит», где по карте следили за их перемещениями по городу. Они представляли собой грозное оружие слежки.

Выехав на Пласа де Ориенте, Кирсанов поставил машину у Театро Реаль. Поймав здесь свободное такси, он дал шоферу адрес книжного магазина Агирре. Теперь, не занятый управлением машиной, он мог более внимательно следить за окружающим. К тому же он обеспечил себе дополнительное преимущество, оставив «мазду» на улице в качестве приманки. Он взглянул на часы: время еще было. Такси ползло в густом потоке транспорта к Пуэрто дель Соль. Григорий поминутно смотрел в заднее окно, стараясь обнаружить возможных преследователей. Ему было известно, что они могли предстать в любом обличье: грузовички доставки на дом, лимузины, мотоциклы, даже легковые такси. КГБ имел одно такое в своем распоряжении, которым пользовался в особо важных случаях.

Они добрались, наконец, до Пласа де Лас Сибелес, оттуда по Кастельяна доехали до Пласа де Колон с таким расчетом, чтобы выехать на Калье Серрано в нужном ряду. Кирсанов в который уже раз оглянулся, но ничего подозрительного в потоке машин не приметил, если не считать мотоциклиста в глухом шлеме, лица которого не было видно сквозь черное выпуклое забрало. Правда, по Мадриду разъезжали сотни таких молодцов.

Проехав еще сотню метров, таксист перестроился в левый ряд. На перекресток Хорхе Хуан и де Серрано они выскочили на красный свет. Покуда Кирсанов доставал деньги, дали зеленый. Замеченный им мотоциклист обогнал такси и повернул в Хорхе Хуан. Кирсанов видел, как, отъехав метров на тридцать, он остановился, слез с мотоцикла и нагнулся над двигателем.

Ему показалось, что небо рухнуло на его голову... Так и есть! Самыми опасными изо всех были как раз мотоциклисты.

Он торопливо бросил шоферу:

– Я передумал, у меня срочное дело. Поезжайте к «Иберии» на Пласа де Лас Сибелес.

Шофер побурчал себе под нос и тронул машину. По пути Григорий увидел в стоявшей машине человека, с которым должен был встретиться, и все у него внутри застыло. Стальные тиски постепенно сжимались вокруг него. Если уж КГБ так наступал ему на пятки, жизнь его станет вскоре невыносима. Нужно было срочно что-то менять в своих планах. Звонить с улицы и то становилось опасно. Кирсанов оглянулся: мотоциклист не отставал от них...

Па Пласа де Лас Сибелес он расплатился с таксистом и, лихорадочно размышляя, вошел в помещение агентства «Иберия».

* * *

Малко решился уехать, лишь когда служащие книжного магазина Агирре начали спускать железный занавес. Десять минут девятого. Что-то случилось, и Григорий Кирсанов не приедет. Прежде чем представить свой отчет, Малко решил заехать в «Риц» и принять душ.

В глубине души он надеялся, что ему оставили записку, по получил только ключ. Едва Малко вошел в номер, как раздался телефонный звонок.

– Малко!

Нежный распутный голосок Исабель дель Рио. Вот кого ему недоставало! Желание остро кольнуло его.

– Вернулась?

– Нет, муж держит при себе на привязи, – вздохнула она. – Вылетаю завтра. Можешь приехать за мной к самолету? У меня прорва вещей. К половине десятого. Из Севильи только один самолет.

– С удовольствием.

– Знаешь, этой ночью я долго ласкала себя...

– Думая обо мне...

Исабель прыснула:

– Нет, я всегда представляю себе одно и то же: меня привязывают к козлам, и шайка пиратов по очереди и каждый на свой лад насилует меня. Потрясающее ощущение!

Вот до чего доводит набожное воспитание!.. Впрочем, эти очаровательные любезности не заслонили ему действительно важные вещи.

– От Бугая весточек не получала?

– Клянусь, ты просто помешался па нем! – воскликнула она. – Начнем с того, что у него нет моего телефона. Надеюсь, что он скоро уберется в Москву...

Сама того не ведая, она впала в черный юмор.

– До завтра! – распрощался Малко.

Оставалось сообщить скверные новости Джеймсу Барри. Малко принял душ, вышел из гостиницы и отправился звонить из соседнего бара «Дон Карлос».

– Приезжайте немедленно! – потребовал Джеймс Барри. – Нужно согласовать наши действия.

Вновь он очутился на кишащей людом де Кастельяна. Американец ждал его в обществе своего помощника Боба в «инфраструктуре», громоздившейся над Мадридом. Малко предельно точно изложил недавние события. Джеймс Барри клокотал от ярости.

– Этого лопуха обошли, как маленького! – взорвался он. – Они его точно прихлопнули. Сидит теперь, верно, в резидентуре, а ему ногти клещами вырывают, чтобы стал поразговорчивее. Естественно, объявят, что бедняга разболелся, и вывезут отсюда ближайшим рейсом Аэрофлота!

– Завтра есть самолет на Москву, – добавил Боб.

Малко собирался что-то сказать, когда зазвонил телефон. Его взгляд остановился на аппарате, старом телефоне зеленоватого цвета с диском, включенном в сеть крученым белым шнуром. Этот аппарат имел одну особенность: его номер знал лишь один человек – Григорий Иванович Кирсанов.

Трое мужчин замерли на месте, словно звонили с того света. В голове Малко толпились видения: истерзанный Кирсанов, набирающий этот номер с приставленным к затылку пистолетом. Что было бы вполне в духе такого господина, как Анатолий Петров... Снять трубку могло бы означать смертный приговор для Кирсанова. Но это мог быть и зов о помощи.

– Да снимите же трубку! – не выдержал Джеймс Барри.

Боб протянул руку и снял трубку.

Глава 7

– Говорит Атос, – немного напряженно произнес Боб.

Джеймс Барри нажал на коммутатор, включавший динамик. В кабинете зазвучал искаженный телефоном голос Григория Кирсанова на фоне испанской речи.

– Говорит Портос. Я не мог прийти на встречу, потому что мне сели на хвост.

– Этого только не хватало! – тихо проронил Джеймс Барри.

Наклонившись к динамику, он спросил:

– Где вы находитесь? Объясните, что произошло...

– Я в агентстве «Иберия». За мной следуют люди из контрразведки. Счастье еще, что вовремя заметил.

Наступило молчание, слышались лишь шорохи в динамике. Кирсанов вновь заговорил негромким усталым голосом:

– Не могу больше так, слишком опасно.

– Что вы предлагаете? – немедленно спросил Джеймс Барри.

– Чтобы вы немедленно взяли меня под защиту.

Снова молчание. Где-то позади Кирсанова женский голос обсуждал расценки на рейсы в Южную Америку. Джеймс Барри склонил свое невыразительное лицо над динамиком.

– Вы хотите, чтобы вас вывезли?

– Нет. – Ответ последовал незамедлительно. – Я хочу, чтобы мне дали охрану и оставили в Мадриде еще на несколько дней, чтобы довести до конца интересующее нас дело.

Джеймс Барри сел к микрофону.

– Я не могу дать вам ответ немедленно, мне нужно переговорить с начальством.

Кирсанов выругался по-русски.

– Я не могу ждать! Или все решится завтра, или я буду пробовать другие способы.

Вновь наступило молчание, нарушаемое лишь испанской речью на заднем плане. Малко набросал на листке бумаги: «Какие способы?» – и подсунул его Джеймсу Барри.

Американец повторил вопрос вслух.

– Попытаюсь договориться с испанцами, – последовал ответ.

«Темнит», – написал Джеймс Барри.

«Не уверен, – черкнул Малко. – Скажите ему, что вы согласны».

Однако упрямый американец гнул свое:

– Следовательно, вы можете поручиться, что мы получим доступ к интересующему нас лицу? Даже если уже завтра перейдете под нашу защиту?

После короткого молчания Кирсанов ответил:

– Думаю, да. Почву я уже подготовил. Я заканчиваю. Не возражаете, если мы встретимся завтра около двух часов в книжном магазине? Потолкуем о переброске.

Малко и Джеймс Барри переглянулись, затем американец бросил в микрофон:

– Согласен.

– Тогда до завтра.

В кабинете стало тихо. Явно озабоченный, Джеймс Барри промолвил:

– Вот оно! Вот теперь начинаются настоящие трудности. Только бы «иваны» не полезли в бутылку, иначе нам не избежать дипломатических осложнений. Если только испанцам станет известно, что мы «выкрали» Григория Кирсанова и что он все еще в Мадриде, дело будет худо. Мне потребуются нечеловеческие усилия, чтобы материально обеспечить защиту Кирсанова. Я уже не говорю о его предстоящей переброске. Нужно получить разрешение в нескольких инстанциях. Как только это станет известно «иванам», они начнут давить на испанцев, и карусель завертится! Все будет зависеть от того, насколько Кирсанов окажется в состоянии установить личность «крота». Это наша единственная разменная монета в переговорах с коллегами из ГИУО. Иначе они устроят нам веселую жизнь. Я знаю главу ГИУО, генерала Висенте Диаса: он испытывает к американцам почти такую же неприязнь, как к советским.

Малко бросил взгляд на свои кварцевые часы: четверть десятого. За окном сгущались сумерки. До завтра оставалось не так много времени.

– Давайте действовать последовательно. Прежде всего вытащить его.

– Само собой, – откликнулся Джеймс Барри. – Поедете вдвоем с Бобом в вашей машине, не исключено силовое противодействие подчиненных Анатолия Петрова. Следовательно, вам нужны средства самообороны.

Подойдя к стальному шкафу, он достал оттуда длинноствольный пистолет 22-го калибра с огромным глушителем и двумя обоймами к нему и протянул Малко.

– Гостинчик для убийц из КГБ, но пускайте в ход лишь в крайнем случае.

Если, не дай Бог, начнется бойня, идальго полезут на стену.

Малко оставил дома свой сверхплоский пистолет. С тех нор, как в аэропортах установили усиленный досмотр, одни террористы летали, имея при себе карманную артиллерию... Врученное ему оружие представляло собой усовершенствованный вариант его собственного, правда, несколько более громоздкий.

Джеймс Барри протянул Малко серый цилиндрик размером с разбрызгиватель пены для бритья.

– Этим вы уложите на тротуар прохожих, если возникнет надобность. Усыпляет гориллу. Ну, а для кагэбэшников... у Боба есть кое-что.

Малко с трудом представлял себе, что открывает боевые действия посреди Мадрида. Спрятав пистолет в дипломат, он спросил:

– Ну хорошо! Допустим, мы выйдем из боя живыми. Куда девать Кирсанова?

Джеймс Барри уставился на него своими невыразительными глазами.

– Сразу могу сказать, куда нельзя: ни в посольство, ни в гостиницу. Попрошу одно из наших лучших доверенных лиц подыскать укромный уголок. Завтра к полудню вопрос будет решен.

– А если не будет? – усомнился Малко. – Мне необходимо запасное убежище.

– Найдем, – отрезал Джеймс Барри. – Но если испанцы начнут возникать из-за убийства Ларисы Петровой, я уже ни за что не поручусь...

– У меня складывается впечатление, что нам придется пройти по минному полю, – вторил ему Малко. – Нужно предусмотреть аварийный вариант и потихоньку вытащить его отсюда уже завтра, если станет слишком жарко.

Студенистые подбородки Джеймса Барри запрыгали от негодования.

– Сразу, видно, что вы из вольных стрелков. Как вы это себе представляете? Мы заявимся на базу в Торрехоне с беглым агентом КГБ без письменного разрешения, одобренного Пентагоном и Госдепартаментом?.. Нам сразу дадут от ворот поворот. Достаточно того, что испанцы собираются сократить число наших баз на своей территории.

– Значит, остается одно, – молиться, – съязвил Малко. – Я поеду на встречу. Как Боб?

– Давайте я тоже поеду в своей машине, – предложил молодой американец. – Вдруг ваша забарахлит? Встретимся на месте.

Весьма сомнительно, чтобы отказал двигатель новенькой машины фирмы «Бюдже», но лишняя предосторожность не могла повредить. Прикинув в уме, Малко решил, что вполне успеет заехать в аэропорт за Исабель дель Рио до назначенной встречи.

* * *

Григорий Кирсанов захлопнул за собой дверь квартиры и включил электронный запор, установленный заботами КГБ. По иронии судьбы, это оборачивалось теперь против самого же КГБ. Кирсанов пошел прямо к бару, налил большую стопку хорошо охлажденной водки и поставил пластинку с записью фламенко, чтобы нарушить гнетущую тишину. Взглянув на свои руки, он увидел, что они немного дрожали. Дурной знак. Последние часы нелегко дались ему.

Выждав немалое время в «Иберии», он вернулся к своей «мазде». Таким образом, люди из контрразведки КГБ могли прийти к выводу, что встреча не состоялась. Он провел предшествовавшие часы в относительном спокойствии по сравнению со страхом, который он пережил, изымая из сейфа свою засекреченную записную книжку. Но в любом случае, ее исчезновение заметят только завтра.

Кирсанов распахнул широкое окно со стороны балкона. В квартиру хлынули звуки из внутреннего двора: крики игравших детей, голоса женщин, судачивших в своего рода частном скверике, окруженном большими жилыми корпусами вроде того, в котором жил он сам. Григории стащил рубашку и, оставшись обнаженным по пояс, походил по квартире. У него не укладывалось в голове, что он проведет здесь свою последнюю ночь, что, подобно «лодочному жителю», ничего не возьмет с собой.

Выпив еще стопку водки, он заказал разговор с Москвой. Его соединили через двадцать минут, разбудив жену.

– Прилетаю в ближайший понедельник, – сказал Кирсанов. – Что тебе привезти?

Сонная Анна была настроена на ворчливый лад, так что разговор вышел короткий. Он удовлетворенно положил трубку. Если его подслушивали, все опасения Анатолия Петрова должны были рассеяться: жертва ничего не подозревала...

Спать Кирсанову не хотелось. Лежа в постели, он начал думать об Исабель дель Рио. Им овладело неодолимое желание говорить с ней. Хотя она и не догадывалась об этом, он, естественно, знал ее севильский телефон, но ни разу им не воспользовался. Решившись вдруг, он набрал номер, готовый сразу положить трубку, если ответит не она.

– Алло! Алло!

Исабель!

– Это я, – проговорил Григорий сдавленным от волнения голосом.

– Ты? Что случилось?

В голосе Исабель звучали одновременно тревога и досада. Русский робко начал:

– Я думал о тебе. Мне не хватает тебя.

Он сделал небольшую паузу и продолжал уже более решительно:

– Я очень хочу тебя.

Польщенная Исабель хохотнула и полюбопытствовала:

– Как ты узнал мой телефон?

– Нашел в справочнике. Чем ты занимаешься?

– Приглашена на ужин. Сейчас за мной придет муж. А ты что поделываешь?

– Ласкаю себя, думаю о тебе, – отвечал Кирсанов, подкрепляя слова делом. – Что на тебе надето?

– Зеленое платье джерси, то само, которое... (Она вдруг замолчала.) Кладу трубку, муж идет!

Григорий лежал дурак дураком, испытывая горечь неудовлетворенности, потом тоже положил трубку. Понемногу он успокоился и уснул под шум кондиционера. Ему привиделась Исабель во время их первой встречи, когда она предлагала себя ему, и он вновь переживал бесподобные ощущения...

Его разбудило странное ощущение: Исабель владела даже его снами.

Чтобы привести в порядок мысли, Кирсанов принял душ, еще раз проверил дверные запоры, потом достал из ящика пистолет Макарова, которым еще ни разу не пользовался, и положил его рядом с подушкой.

* * *

Григорий Кирсанов жег последние бумаги, когда зазвонил телефон. На проводе была секретарша агентства печати «Новости» Светлана.

– Тебя искал товарищ Петров. Тебе нужно быть у него па совещании.

– Спасибо.

Часы показывали половину десятого. Ему нора уже было бы находиться в агентстве. Через полминуты снова раздался звонок. На сей раз звонила секретарша резидента и повторила уже сказанное. Григорий обещал быть и положил трубку, чувствуя, что уже сжало горло. Похоже, травля началась. Последний дурак понял бы, что это совещание – сказка для маленьких детей. Одно из двух: либо Анатолий Петров рано утром получил из Москвы приказ как можно скорее обезвредить Григория, либо обнаружилось исчезновение его записной книжки. В том и другом случае их главной заботой было заманить его в посольство.

Нужно было как-то прожить несколько часов, оставшихся до его встречи со связным из ЦРУ. В квартире оставаться было нельзя. Лишь на улице он мог чувствовать себя в безопасности, потому что КГБ более всего страшился огласки...

Он уже приготовил дипломат, положив туда все документы, которые решил взять с собой, сунул за пояс пистолет, застегнул куртку, посмотрел в дверной «волчок», нет ли кого-нибудь на площадке, вышел из квартиры и вызвал лифт.

Вахтер, как обычно, поздоровался с ним. Кирсанов решил разъезжать по Мадриду до самой встречи. Он прошел внутренним двором и оказался на Калье Эстебан Кальдерон, где напротив японского ресторана оставил свою «мазду», чтобы избавить себя от необходимости идти на стоянку. Вдруг он остановился как вкопанный. Около его машины стоял красный автомобиль. Один человек сидел за рулем, а второй курил, прислонясь к переднему крылу.

Это был капитан ГРУ Никита Гульбенкян, работавший в Мадриде под дипломатическим «зонтиком». Заметив Григория, он радостно помахал ему рукой.

* * *

Самолет из Севильи прилетел с опережением графика и приземлился одновременно с аэробусом Эр Франс, при бывшим точно по расписанию. Малко не сразу заметил Исабель дель Рио среди ста восьмидесяти пассажиров. Когда же она, наконец, появилась в белом облегающем платье, то едва ему улыбнулась. Малко немного удивила столь необъяснимая холодность. Но когда он нагнулся за ее чемоданом, она шепнула ему на ухо:

– Сзади друг моего мужа...

Однако, усевшись в «форд» от «Бюдже», она отбросила всякую сдержанность и, уже охваченная лихорадкой страсти, обвилась вокруг него. Когда Малко положил ей руку на бедро, она уже потеряла контроль над собой.

Прерывисто дыша, Исабель закрыла глаза с судорогой наслаждения на лице. Немного погодя со вздохом облегчения она промолвила:

– Знаешь, вчера вечером мне звонил Бугай!

Малко так и подскочил:

– Что ему было нужно от тебя?

Ложно истолковав его восклицание, Исабель нежно склонилась к нему:

– Ему просто хотелось возбудиться, воображая меня. А я, вернувшись с приема, занималась тем же, думая о нас с тобой.

Ее простодушное распутство, в сущности, успокаивало душу. Ободренный Малко спросил:

– Больше ничего?

– Ничего. Хотя погоди! Я говорила о тебе с мужем. Он был бы счастлив познакомиться.

– С огнем играешь!..

Исабель беспечно тряхнула черными кудрями:

– Не бойся! Он-то думает, что я от него ничего не скрываю. Ему даже лестно, что за мной волочатся мужчины.

– Но в таком случае Кирсанов должен бы прийтись ему по душе!

– Не хочу их знакомить! С Григория вполне станет заявить ему, что он спит со мной. Да и вообще, он через несколько дней улетает...

«Ах, если бы так!» – мелькнуло в голове у Малко.

* * *

Радостно улыбающийся Гульбенкян подошел к Кирсанову и взял его под руку.

– А я жду тебя, Григорий Иванович!

– Никита? Каким ветром тебя сюда занесло? – спросил Григорий, стараясь скрыть свое смятение.

Тот огляделся, словно кто-то мог их подслушать.

– Приехал прикрыть тебя. Тебе ведь звонили из резидентуры? Чтобы ты срочно вылетал на совещание?

– Звонили.

– Так вот, никаких совещаний. В зале «Зенит» перехватили сообщение испанской полиции. Они собираются допросить тебя по делу об убийстве Ларисы Петровой. Видишь ли, в тот вечер, когда произошло убийство, неподалеку от места преступления видели белую автомашину вроде твоей. Петров опасается, как бы тебя не взяли под стражу. У тебя ведь нет дипломатического иммунитета. Вот он и приказал посадить тебя в мою машину с дипломатическим номером. Здесь ты можешь быть спокоен.

Звучало почти убедительно!

– Я не намерен сидеть взаперти в посольстве, – возразил Кирсанов. – Тем более что испанцы будут сначала действовать по дипломатическим каналам. Невероятно!

– Поживем – увидим, – ответил Гульбенкян. – Лучше подождать, пока резидент утрясет это дело.

Не слушая его, Григории подошел к своей машине и остановился у левой дверцы с ключами в руках. На улице кишел народ, и они вряд ли осмелятся силой впихивать его в свою машину. Улыбка на лице Никиты стала еще шире.

– Поехали! Приказ, может быть, и дурацкий, но если я его не выполню, крику не оберешься. Ты ведь знаешь Петрова...

– Дурацким приказам я не подчиняюсь, – ответил Кирсанов. – Следуй за мной, я еду в посольство. Там потолкуем.

Он открыл дверцу и сел за руль. Какое-то мгновение Никита Гульбенкян колебался, потом с досадливой усмешкой полез в свою машину. Кирсанову было видно, как он о чем-то спорил с водителем, младшим офицером ГРУ. Кончилось тем, что они подали свою машину вперед, освобождая ему место для выезда. Лихорадочно соображая, Кирсанов повернул направо, на Калье де ла Кастельяна. Машина ГРУ ехала следом. Кирсанов не спешил, обдумывая наилучший способ ускользнуть от них. Пока что они держались настороже. Нужно было усыпить их бдительность. Взяв направление на посольство, он обогнул Пласа Сан Хуан де ла Крус и повернул на Калье Хорхе Манрике – узкую улочку, упиравшуюся в советское посольство. Машина ГРУ поотстала.

Григорий сбросил скорость, как бы высматривая, куда поставить машину, миновал здание посольства и покатил по Калье Матиас Монтеро. Неожиданно он дал полный газ и, промчавшись по узкой извилистой улочке, повернул сразу направо, на красный свет. Сзади уже показалась гнавшаяся за ним машина военной разведки.

Охота началась!

Пистолет мешал Григорию. Он вытащил его из-за пояса и положил рядом на сиденье. С бешено колотящимся сердцем он еще прибавил хода, виляя между такси и автобусами. Может быть, за ним гналась только одна машина? В таком случае, если удастся оторваться от нее, можно будет перевести дух.

Кирсанов еще поддал газу, перебрался на основную полосу, где движение было поспокойнее. Внезапно рядом вынырнула вторая машина, серый «БМВ». Григорий увидел в зеркале суровое лицо Анатолия Петрова.

Все мадридское отделение КГБ пустилось за ним в погоню: Петров держал в руке радиопередатчик. Сзади сидел молодой лейтенант Иван Мужикин.

Шофер петровской машины взял вправо, так что Кирсанову, чтобы избежать столкновения, пришлось круто повернуть руль, перескочив к въезду в туннель под площадью Доктора Мараньона, ведущий к торговому центру. Кирсанов нырнул в туннель. Серый «БМВ» катил сбоку, а красная машина – позади. Туннель описывал плавную дугу, разбиваясь на несколько дорожек, ведущих к автомобильным стоянкам, а затем выныривающих на поверхность, к Песео де ла Кастельяна. Посредине изгиба туннеля «БМВ» резко прибавил скорость и «подрезал» Кирсанова. Григорий нажал на тормоз, но, тем не менее, сильно стукнул в зад «БМВ». И тут же новый удар: сзади уткнулась машина ГРУ! Кирсанов огляделся: ни одного пешехода. Машины мчались рядом но второй полосе, но никто не остановился: все думали, что произошел заурядный дорожный инцидент.

Кирсанов хотел подать назад, но не тут-то было! В ту же секунду дверь справа распахнулась, и шофер Гульбенкяна сделал рывок к пистолету, лежавшему на пассажирском сиденье. Кирсанов едва успел выхватить его и направить на гээрушника.

– Убирайся или я пристрелю тебя. Быстро!

– Не пори горячку, Григорий Иванович! Мы тебе худа не желаем! – начал уговаривать Кирсанова младший офицер, схватив его за руку.

Чувствуя, что теряет голову, Григории бросил взгляд в окно. Анатолии Петров и его подручный спешили на выручку шоферу! Еще немного, и пути к бегству будут отрезаны. Ударом плеча Григорий открыл дверь со своей стороны, но шофер держал его, точно клещами, сдавив ему руку.

Не раздумывая. Григорий спустил курок. Прогремел оглушительный выстрел. Гээрушник сразу выпустил руку Кирсанова и, скривившись от боли, прижал ладонь к животу.

Григорий выскочил из «мазды», держа в левой руке дипломат, а в правой – пистолет, направляя его на Петрова с помощником. Те двое сразу остановились. Он кинулся бежать через туннель к входу в торговый центр. Вскочив на эскалатор, он оглянулся и увидел, как Никита Гульбенкян вел раненого, который плелся, шатаясь и согнувшись в три погибели.

Перепрыгивая через несколько ступенек сразу, Григорий добрался до подземного этажа магазина. Посетителей было немного. Он спросил у какой-то женщины, откуда можно позвонить. Она показала в сторону туалетов.

Он кинулся в ближайшую кабину, сунул в щель монетку в 10 песет и набрал тайный номер ЦРУ. Его ждало жестокое разочарование: механический голос объявил, что номер отключен. Значит, те уже начали сворачиваться... В ту самую секунду, когда он вешал трубку, к кабинке подбежали Петров, Мужикин и шофер. Никита Гульбенкян, по-видимому, остался с раненым. Троица обступила кабинку.

Место было малолюдное, так что дезертиру не приходилось рассчитывать на помощь редких покупателей. Григорий судорожно сорвал трубку и набрал 091 – номер полиции. Выбирать не приходилось. Схватившись правой рукой за ручку двери, Кирсанов смотрел сквозь стекло на искаженные злобой лица врагов. Полиция не отвечала. Анатолий Петров вцепился обеими руками в наружную ручку двери и тянул ее к себе. На подмогу ему пришел Иван Мужикин. Григорий уже не мог удерживать ручку. Дверь распахнулась. К Кирсанову протянулась рука, державшая шприц. Это был шофер Петрова. Григорий не успел схватить пистолет. Игла воткнулась ему в руку, причинив жгучую боль.

Оцепенев от ужаса, Кирсанов смотрел, как большой палец шофера готовится вдавить поршень шприца, наполненного желтоватой жидкостью.