Текст книги "SAS против ЦРУ"

Автор книги: Жерар де Вилье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Перестаньте!

Но его руки она не отстранила. В этой позе, с платьем, поднятым выше колен, она была очень соблазнительна. Малко заметил длинную змейку у нее на спине. Потянуть ее вниз и сдернуть эту струящуюся шелковую зелень ничего не стоило.

Кто-то из слуг прошел совсем близко, убирая пустые бокалы и полные пепельницы. На хозяйку он даже не взглянул. Да, все слуги этого дома были вышколены совершенно бесподобно. Никто из них не обращал на гостей никакого внимания, скользя между ними, как тени, молча, с отсутствующим видом. Этот великосветский разврат оставлял их совершенно равнодушными. Для них было недоступно обладать столь прекрасными женщинами. Так стоит ли мечтать? А если поднимется восстание, их будет с добрый десяток на каждую.

– Я хотел бы любить вас именно в этом платье! – прошептал Малко, склоняясь над Лейлой. Она засмеялась и погладила его по щеке.

– Что за странная фантазия?

Он испытывал возбуждение, охватывавшее его всякий раз, когда чувствовал уверенность в победе. Он знал, что завоюет эту женщину, столь желанную, и выиграет пари, заключенное с самим собой. Это была даже не уверенность, а шестое чувство, никогда не подводившее его. И теперь, держа ее в объятиях, он наслаждался приближающейся победой над казавшейся когда-то такой недоступной девушкой. Она прижалась к нему и, поцеловав, шепнула:

– Я должна уйти. Сплетни по Тегерану распространяются очень быстро. Я приду позже. Если вам станет скучно, можете потанцевать с Сэди. Бедняжка, она сегодня совсем одинока.

Вот змея!

Девушка ушла от него, а он, развалившись на диване, закрыл глаза. Вечер был восхитительный. Лучше, чем он рассчитывал. Присутствие маленькой Сэди было даже приятно, оно придавало вечеру пикантную нотку.

Танцующие парочки продолжали заниматься флиртом, но с каждым часом их становилось все меньше и меньше. Исчезали они незаметно, и можно было подумать, что этот дом имеет неограниченное количество комнат. Малко попробовал отыскать Сэди, но ее нигде не было. Возможно, строгий отец запрещал ей отвечать благосклонностью слишком ретивым ухажерам.

Возвратилась Лейла. Она надушилась еще сильней, села рядом с Малко и поцеловала его долгим страстным поцелуем.

– Еще немного терпения. Скоро все разойдутся, и тогда мы тоже уйдем.

– Куда?

– В ста метрах отсюда есть небольшой домик. Сейчас там никого нет, а здесь полно слуг.

Все шло прекрасно. Малко снова воспламенился, горя желанием, и Лейла почувствовала это. На этот раз она не стала увиливать.

– Я пойду первая, а ты – следом, – прошептала она ему на ухо. – Надо же соблюдать хоть какие-то приличия. Идем.

Внезапно она перешла на «ты», и это еще больше распалило его. Она прошлась по залу, подошла к столу, обменялась парой фраз с одной из танцующих пар и вышла на террасу.

Ночь была прохладной, и гости давно ушли в дом. Лейла несколько минут стояла возле каменной балюстрады и вдруг исчезла, будто поглощенная тьмой.

Малко направился туда, где она стояла, и обнаружил каменную лестницу, ведущую в сад. Он спустился и пошел по усыпанной мелким гравием аллее. Через несколько секунд он остановился и прислушался. Легкие женские шаги раздавались впереди, и он бросился туда, пытаясь ее догнать.

Аллея кончилась, осталась лишь узенькая тропинка, петляющая среди деревьев. Пройдя еще немного, он оказался перед стеной неосвещенного домика. Откуда-то донесся голос Лейлы:

– Ты где?

Он сделал несколько шагов и наткнулся на ее протянутую Руку.

– Мы пришли, – тихо сказала она.

Она привела его на маленькую открытую веранду, затем они прошли в небольшую комнату. Здесь было немного душно, как в давно не проветриваемом помещении, и пахло керосином от лампы. Лейла отпустила его руку.

– Подожди, я сейчас зажгу свет.

Две лампы под зелеными абажурами вспыхнули одна за другой. Комната оказалась совсем маленькой, здесь было два стула, широкий диван и низенький столик. Пол был застлан пушистым ковром.

– Здесь хорошо, правда? Главное, никто не побеспокоит. Она обняла Малко, одарив его страстным поцелуем. Он попытался нащупать змейку.

– Не так! – сказала она. – У нас есть обычаи, и их надо соблюдать. На Востоке стриптиз придуман гораздо раньше, чем у вас, в Европе. Просто у нас это иначе называется. Садись вот здесь и жди.

Она включила стоявший под столом магнитофон. Полилась арабская музыка, резковатая и страстная.

– Нравится? – спросила Лейла.

Не дожидаясь ответа, она начала плавно покачивать бедрами в такт музыке. Она сама потянула змейку на платье, закинув за спину руку и не переставая покачиваться. Платье скользнуло вниз, и она осталась в черном кружевном лифчике и таких же кружевных трусиках. Ее красивые тонкие ноги были обтянуты черными чулками.

Все ускоряя темп, она демонстрировала перед Малко превосходный танец живота.

У него пересохло во рту. Она оказалась еще прекрасней, чем он мог вообразить. Лейла приблизилась к нему, он схватил ее за бедра, но она резким движением высвободилась, оставив на его шее небольшую царапину.

– Немного терпения, – чуть слышно выдохнула она.

Танец продолжался. Ее высокая грудь, немного тяжеловатая для ее хрупкого сложения, учащенно вздымалась.

– А теперь иди ко мне! – позвала она.

В тот миг, когда он уже собирался схватить ее, за его спиной послышался шорох, а затем, как ему показалось, потолок обрушился, на голову, силуэт Лейлы секунду помаячил перед глазами и все потемнело.

Малко упал навзничь, ударившись головой об пол.

Глава 11

Когда Малко открыл глаза, то увидел перед собой смутный силуэт. Он попытался позвать кого-нибудь, но почувствовал, что не в силах произнести ни звука. Тогда он понял, что лежит с кляпом во рту, связанный чем-то отдаленно напоминающим его собственный галстук.

Ценой огромных усилий он повернул голову. Это была все та же комната, где Лейла демонстрировала ему танец живота, но теперь был день: он видел через окно кусочек голубого неба.

Малко постарался разглядеть стоящего возле него человека. Одетый в темное, несомненно иранец, незнакомец смотрел на него с полным безразличием. Малко показалось, будто его страж одет в черную шелковую пижаму, застегнутую до самой шеи. За поясом у того торчал автоматический пистолет. Он стоял, прислонившись к стене, и курил.

Малко попробовал пошевелиться, но из этого ничего не вышло. На каждую его руку были надеты наручники, прикрепленные к крюкам, ввинченным в диван, где он собирался продемонстрировать коварной девушке любовь на австрийский манер.

Что касается ног, они были связаны толстой веревкой и примотаны все к тому же дивану. Он напрягся, пробуя на крепость свои путы.

Это занятие пришлось немедленно прекратить, потому что на лбу выступил холодный пот и закружилась голова. Он закрыл глаза и снова погрузился в небытие.

Он пришел в сознание лишь тогда, когда почувствовал, как у него изо рта вынимают кляп. Человек в черном, склонившись над ним, предлагал ему поесть для поддержания сил. Малко решил не отказываться от еды в надежде освободиться.

Но охранник даже не подумал развязывать ему руки, лишь приподнял голову, поднес ложку к губам и принялся вливать в него жидкое и отвратительное пюре, как показалось Малко, сделанное из сои. Затем, точно таким же способом, ему дали выпить стакан воды. После чего молчаливый страж вышел из комнаты, и в голове Малко стало понемногу проясняться.

Первая мысль была о Лейле. «Какая тварь!» – подумал он, обманутый, как маленький мальчик.

Но почему она так поступила? Они встретились совершенно случайно. Не могла же она знать в тот самый первый раз, что он встанет и пойдет за ней. Непонятно. Что же могло случиться?

Сэди! Мысль о ней промелькнула молнией. Сэди сделала все возможное, чтобы толкнуть его в объятия Лейлы, не вызывая никаких подозрений. А она была дочерью Тимура Каджара – человека, которого он собирался вывести на чистую воду.

Но если его столь коварно вывели из игры, значит, должно было произойти что-то очень важное. Кто придет сюда разыскивать его? Даже Дерио не догадается, решит, что он устроил себе пару дней отдыха, наслаждаясь любовью с прелестной иранкой.

Он вновь испытал на прочность связывающие его веревки. Ногами он не мог даже пошевелить, а дергая руками, только причинил себе боль. Но не Лейла же связала его таким образом, это было очевидно. Скорее всего, кто-нибудь из преданных Каджару людей.

Он попробовал перевернуть диван, но из этого тоже ничего не вышло: диван был слишком большой и тяжелый.

В трех метрах от него находилась приоткрытая дверь, и он видел деревья в парке. Поискав глазами какой-нибудь предмет, которым можно было перерезать веревки, ничего не обнаружил возле себя. Да и как бы он его достал? К тому же потребовалось бы не меньше месяца, чтобы перепилить наручники. Вот если бы у него были развязаны ноги, он мог бы выйти через открытую дверь, неся диван на спине.

Положение его было ужасно, но он рассмеялся, представив себе эту живописную картину: Его Сиятельство шествует по парку с диваном на спине. Да тот бы и не пролез в эту узенькую дверь.

Неожиданно на пороге появилось прекрасное видение. Одетая в легкое летнее платье, девушка приблизилась к Малко, наклонилась и легонько коснулась губами его губ.

– Как ты себя чувствуешь? Голова не болит?

Ее голос звучал настолько естественно, будто она принесла ему утренний кофе после приятно проведенной ночи.

– Это что, милая шутка? – разозлился Малко.

Лейла фыркнула.

– Почти.

– Развяжи меня и объясни, что происходит!

Она уселась возле него на диване, но развязывать не стала. Ее рука с рассеянным видом поглаживала его грудь. Она мило улыбнулась.

– Разве ты не знаешь, что ты мне нравишься? Я от тебя с ума схожу. Князь Малко Линге! Твоя кровь привлекает меня.

– Тогда развяжи меня!

– Не могу. Да и... тебе лучше оставаться связанным.

– Зачем ты разыграла эту комедию? Ловко же ты надо мной посмеялась! Поздравляю, ты великолепная актриса. Я поверил и пошел за тобой, как мальчишка.

Она нагнулась и снова поцеловала его.

– Это не было комедией. Я же сказала, что ты мне нравишься. Я говорю правду. Но мне приказали подстроить тебе эту ловушку. Я знала, что в этом случае с тобой ничего плохого не случится, и согласилась. Впрочем, если хочешь, завтра утром, когда я тебя развяжу, мы поедем на моей машине в Караж.

– Зачем? Чтобы там сбросить меня, привязанного к бочке с цементом, в озеро?

– Какой ты злой! Я не собираюсь тебя топить. В Караже у меня есть дом, там сейчас очень хорошо, там нам никто не помешает. Если хочешь, мы можем остаться там на целую неделю.

– Тебе не приходит в голову, что ты не в своем уме и сама не знаешь, что говоришь?

– Почему? Разве я не предлагаю тебе делать со мной там все, что ты собирался делать здесь? Или это ты разыгрывал комедию?

– Нет, я был искренен. Но теперь все изменилось.

– Почему?

– Потому что я лежу на этом диване, связанный, как колбаса, а это в мою программу не входило.

– Я понимаю. Но связала же тебя не я.

– Заманив при этом в пасть ко льву или волку, я не знаю, кто приказал это сделать...

– Я уже сказала, что это для твоего же блага. Эти люди хотели тебе зла. Они могли убить тебя, но я не позволила.

– Кто они? Твоя подружка Сэди?

– Зачем спрашивать, если ты сам все знаешь?

– Не знаю, а подозреваю. Почему ты согласилась на это?

Лейла рассмеялась от всей души.

– Ты шутишь? Ты что, не знаешь, кто такой отец Сэди? Если он просит оказать ему услугу, лучше не отказываться. В прошлом году один человек не послушался его, так на другой день его нашли в горах, разрезанного на куски. Его положили на доску и распилили вдоль и поперек.

– Значит, этот милый вечер был запланирован заранее?

– Нет. Когда я тебя приглашала, я еще ничего не знала. Но на другой день я рассказала о тебе Сэди. Она ответила, что это может заинтересовать ее отца.

– И тогда?

– Он сам пришел ко мне и сказал, что тебя нужно будет задержать на два дня, что это очень важно и что тебе никто не причинит зла.

– Исключая удар по голове, едва не отправивший меня на тот свет.

Она пощупала его голову и улыбнулась.

– Ты достаточно крепкий мужчина и можешь выдержать и не такое. Завтра я заставлю тебя забыть обо всем этом.

– А пока развяжи меня. Или ослабь веревки. Пусть думают, будто я развязался сам. Тогда у тебя не будет никаких неприятностей.

Она сокрушенно покачала головой.

– Я не могу этого сделать. Да и бесполезно. Ты видел... Ну, который принес тебе есть. Их трое. Они дежурят по очереди в соседней комнате и наблюдают за дверью. Им дан приказ стрелять в тебя, если ты развяжешь веревки. Даже если ты убежишь от них, в парке полно собак, натасканных на людей. Они разорвут тебя в клочья. Даже если ты умудришься выскочить из парка, на дороге всюду стоят полицейские посты, а с другой стороны – неприступные горы.

По ее глазам он понял, что Лейла не врет. Каджар был предусмотрительным человеком и организовал похищение наилучшим образом.

– Поверь, – ласково убеждала его Лейла, – лучше немного потерпеть, осталось совсем чуть-чуть.

В полном отчаянии Малко закрыл глаза. Если он не сумеет ее уговорить и превратить в сообщницу, ему конец!

– Послушай, – сказал он ласково, – ты знаешь, кто я на самом деле?

– Ты сам мне сказал. Ты – князь Малко Линге.

– Это мое имя. Но ты не знаешь, чем я занимаюсь и зачем приехал сюда.

– Нет, не знаю.

– И ты не задавала себе никаких вопросов?

– Я думаю, ты занимаешься политикой, раз у тебя есть какие-то дела с Каджаром.

– Нет, я не занимаюсь политикой. Ты знаешь, что такое секретный агент?

– Шпион?!

– Если хочешь. Но это не совсем так. Я работаю на правительство Соединенных Штатов Америки в отделе безопасности. Мой прямой начальник... ну вот как у вас Каджар.

– Понимаю.

– Надеюсь, ты знаешь о том, что наши страны, Америка и Иран – союзники?

Она засмеялась.

– Конечно, знаю. Вы нам даете много долларов.

– И тебя не удивляет, что генерал Каджар держит меня в плену и хочет убить?

– Малко, я всего лишь слабая женщина, я ничего не понимаю в политике.

– Тогда слушай, я тебе все объясню. Генерал Каджар – изменник. Он изменил своей стране, он хочет убить шаха и сесть на его место. А это очень опасно.

Она смотрела на него с каким-то новым интересом.

– Это правда, все, что ты говоришь?

– Клянусь тебе! Это истинная правда. Каджару надо помешать.

Она всплеснула руками.

– Ты с ума сошел! Это будет просто здорово, если Каджар придет к власти!

– Почему?

– Потому что Сэди – моя лучшая подруга! Знаешь, как это для меня будет выгодно?

– Ты ничего не поняла. Он хочет убить шаха!

– Ой, шах сам стольких поубивал... Это все политика. Но я бы хотела, чтобы выиграл дядя Тимур. Он такой красивый мужчина! Разве ты его не видел? В белом кителе. У него столько орденов...

– Лейла, ты что, издеваешься надо мной? Она удивленно посмотрела на него.

– С чего ты взял? Зачем мне над тобой издеваться?

– В таком случае ты совершенно безнравственна!

– А что это значит?

– Ничего. Развяжи меня!

– Нет, лучше не настаивай. Если я это сделаю, они меня потом убьют. Я знаю про них слишком много, и на твоей совести будет моя смерть.

– Ничего они тебе не сделают. Я этого не допущу.

– Ой, ты рассуждаешь, как ребенок, – прошептала Лейла, целуя его.

– Я не ребенок, и ты об этом прекрасно знаешь. Хорошо, отнеси от меня записку. Я скажу кому.

– Нет, я боюсь. Тимур меня убьет. Если он узнает, сразу убьет. А сейчас мне пора. Я ухожу до вечера. Мне пора на работу, а завтра праздник, и я весь день проведут тобой.

И прежде, чем он успел что-то сказать, она скользнула своей бесподобной походкой к двери.

Разочарованный, он откинул голову. Через несколько минут в комнату вошел иранец.

Малко уже имел удовольствие видеть его. Страж проверил надежность веревок. Да, они все предусмотрели и не хотели рисковать.

– Хочешь заработать много денег? – спросил Малко на фарси.

Человек посмотрел на него с явной заинтересованностью.

– Это очень просто. Развяжи веревки, и я дам тебе тысячу туманов.

– Ага, а потом генерал убьет меня. Предпочитаю остаться бедным, но живым.

Он повернулся и ушел. И этот отказался от таких денег! Значит, они сильно запуганы. Малко потерял последнюю надежду.

Перед лицом столь явной бесперспективности он решил немного вздремнуть. Чтобы опять попытаться хоть что-то предпринять, надо было дождаться ночи. Они снова придут проверять его, тогда можно будет попробовать нанести удар и вытащить каким-нибудь образом нож, висящий в ножнах на поясе у этого цербера. А если не удастся, что ж, он рискует получить пару ударов.

Малко проснулся от шума подъехавшей машины. Затем донесся разговор на фарси. Говорили несколько человек, но один голос принадлежал Тимуру Каджару. Малко снова закрыл глаза и притворился спящим.

Заскрипели половицы под тяжелыми шагами, чья-то сильная рука тряхнула его за плечо. Малко открыл глаза. Возле дивана, прямо над ним, стоял генерал, по обе стороны от него – два гориллоподобных телохранителя со свирепыми рожами.

– Как вы себя чувствуете, господин Линге? Обращение было вежливое, можно сказать, светское.

– Я бы чувствовал себя намного лучше, если бы меня развязали, – сухо ответил Малко. – Надеюсь, вы понимаете, какую берете на себя ответственность, обращаясь подобным образом с австрийским подданным, являющимся должностным лицом американского правительства?

Каджар от души расхохотался. Он вытащил из кармана пачку сигарет.

– У вас великолепно развито чувство юмора, господин Линге. Но не волнуйтесь, вас развяжут в скором времени. Тогда вы сможете идти на все четыре стороны.

Нотки угрозы проскочили в его интонациях, и Малко решил не вступать в прения.

– Должен вас поздравить, – продолжал Каджар, – вы весьма догадливый человек, дорогой мой. Для чужака, совершенно не знакомого со страной, вы отлично развернулись и преуспели.

– Благодарю за комплимент.

– Но вы чуть были не навлекли на меня массу неприятностей. Я бы мог здорово погореть, окажись ваш посол чуточку расторопней.

Малко позволил себе немного поиронизировать.

– И если бы ваши техники были более умными. С мукой, способной на громкий «бум», вы неплохо придумали. Каджар злобно ощерился.

– Еще раз браво. Ваше Сиятельство! Я вижу, время выводить вас из игры и впрямь подоспело.

– Что вы собираетесь со мной сделать?

– Как что? Я собираюсь убить вас.

– Что-то вы не слишком в себе уверены, генерал.

– Не принимайте меня за ребенка. Я объясню вам, почему я собираюсь убить вас. Не потому, что вы слишком много знаете. Через несколько часов я буду легитимным главой государства, и тогда, что бы вы ни говорили своему правительству, это уже не будет меня тревожить. В политике нет места для мести. Укажите мне хоть одного правителя развивающихся стран, у которого не были бы испачканы руки в крови. Иначе бы их не воспринимали всерьез.

– А дальше?

– Дальше? Я человек осторожный и предусмотрительный. Вы – мой враг. Никогда не следует оставлять врага в живых, если его можно убить. Только в этом случае победитель доживает до старости. Скажем, это элементарная предосторожность. И еще я открою вам маленький секрет. Я люблю убивать людей. И делаю это по долгу службы. Вот теперь вы все знаете. Несколько лет тому назад я стал изучать человеческую психологию, допрашивая политических узников. Но теперь у меня нет времени спускаться в подвалы и проводить там долгие часы. И еще, надо признаться, я вынужден был иметь дело с кретинами. А убивать дурака неинтересно, просто скучно, могу признаться... Так вот, скоро все, что вы мне успели наговорить, уже не будет меня тревожить. У меня редко выпадают свободные часы, вот как сейчас. Я проведу это время самым приятным образом.

– Уверен, что из вас получится великолепный правитель, – сказал Малко с иронической усмешкой, – если вам удастся осуществить ваш скромный план.

– Все должно получиться, – задумчиво произнес генерал, – я даже могу рассказать вам суть моего плана. Поскольку для вас это уже не имеет значения. Как говорят игроки в покер, вы за себя заплатили.

– Прошу вас, очень интересно послушать.

– Я решил убить двух зайцев одним ударом и собираюсь устранить не только шаха, но и всех его приближенных. Вначале я полагался на винтовки с оптическим прицелом, но у нас нет снайперов и местность для этой цели неподходящая. Кроме того, после покушения на Гитлера я не доверяю подложенным бомбам, поэтому решил применить широкомасштабные действия: буду бомбить Его Величество с воздуха.

– Бомбить?

– Да. Завтра будет большой спортивный праздник. На нем будет присутствовать шах вместе со своей свитой. Разумеется, его будут тщательно охранять, но это не помеха. Когда он поднимется на свое место на трибуне, с аэродрома, расположенного неподалеку, взлетит маленький самолет с большим количеством динамита. Вполне достаточным для того, чтобы от трибуны ничего не осталось. На его борту никого не будет. Вовсе не из соображений гуманности, смею вас заверить. Просто потому, что любой пилот может в последнюю минуту струсить или передумать. А радио не рассуждает. Мой самолет будет управляться с одного наблюдательного пункта... Мы весьма благодарны генералу Шальбергу, снабдившему нас великолепной техникой. Мы уже пробовали несколько раз. Парень, управляющий этой машинкой, доводит летающую бомбу до цели со стопроцентной точностью. У нас все прекрасно получится. Даже если этот невинный с виду самолет будет замечен, ему не успеют помешать сделать свое дело.

– Я так полагаю, что вас на этом замечательном представлении не будет.

– Скажем так, я немного опоздаю.

– И, что совершенно очевидно, это ужасное преступление будет приписано партии Тудеш.

– Совершенно верно. Когда начнут разбирать обломки, там найдутся кое-какие следы, подтверждающие эту версию. Вы понимаете, что после такого страшного покушения возникнет необходимость срочно сформировать крепкое правительство, способное предотвратить дальнейшие беспорядки.

– А при необходимости, насколько мне известно, некоторые племена охотно придут к вам на помощь. Они-то и помогут вам ликвидировать оставшихся в живых приверженцев шаха.

– Забавно. Об этом вы тоже знаете? Еще раз браво!

Малко решил выяснить все до конца.

– Скажите, дорогой Каджар, а вы не боитесь русских? Ведь они-то прекрасно поймут, что их друзья из Тудеш на самом деле не имеют никакого отношения к этому быстрому и столь ловко продуманному перевороту. Вы не боитесь их реакции? Я плохо себе представляю, как вам удастся устоять перед несколькими бронедивизиями сибиряков.

Каджар пожал плечами.

– Белый дом не слишком торопится увидеть над Персидским заливом советский флаг. Рапорт, отправленный генералом Шальбергом, оповестит американское правительство о коммунистическом заговоре, стоившем жизни шаху. Вот тут и пригодится ваше исчезновение. Никто не сможет опровергнуть Шальберга.

– Что ж, в добрый час, желаю удачи. Надеюсь в скором времени встретиться с вами в аду.

Тимур Каджар гнусно усмехнулся, но ничего не ответил. Он негромко позвал:

– Ара!

К нему приблизился один из гориллоподобных, и генерал сказал ему несколько слов на фарси. Малко понял и горько улыбнулся. Каджар приказал снять с него мерку для гроба. Помощник вышел и возвратился с рулеткой. С самым серьезным видом он измерил рост Малко.

– Мой рост примерно метр восемьдесят, – без усмешки сказал Малко, – но я предпочитаю лежать вольготно.

Странное равнодушие вдруг охватило его. Он был совершенно беспомощен. Так стоит ли протестовать, возмущаться? Против судьбы не пойдешь.

Он не очень боялся смерти. В его деле смерть всегда подстерегала внезапно. А унижаться и умолять Каджара... Он был не способен на это. Да к тому же это было бы бесполезно. С грустью подумал он о прекрасной персиянке. Если бы Каджар умел жить, он мог бы на прощание преподнести Малко прекрасный подарок. Но Каджар не умел жить.

– Господин Линге, – любезно сказал Каджар, – мои люди уже роют для вас могилу в парке. Жить вам осталось немного. У вас есть какое-нибудь последнее желание?

– О да. Я хотел бы остаться на час наедине с нашей общей приятельницей Лейлой.

Генерал усмехнулся.

– Вы мне нравитесь. Я ненавижу людей, строящих из себя вельмож, а умирающих хуже собак, и отношусь к вам с большим уважением. Я постараюсь, чтобы позже, когда ваше тело найдут, оно было бы перевезено в вашу страну. А пока, к сожалению, у меня нет больше времени болтать с вами.

Вернулись телохранители в сопровождении военного. Видимо, это был шофер генерала. Он подошел к хозяину и протянул ему штык. Генерал подал знак, и все удалились. Малко смотрел на Каджара, приближающегося к нему со штыком в руке.

Желтые глаза иранца горели мрачным огнем. Малко выдержал этот взгляд. Генерал сел на стул возле пленника и расстегнул китель. Затем кончиком штыка он разрезал рубашку на груди Малко. Прикосновение холодного лезвия заставило его вздрогнуть.

– В нашем племени, – сказал Каджар, – в давние времена людей испытывали на бессмертие. Им дотрагивались кинжалом до сердца, и если они после этого выживали, им оказывали самые невероятные почести. Считаете ли вы себя бессмертным, князь Малко Линге?

Обеими руками он взял штык, приставил его к груди Малко и надавил. Малко почувствовал жгучую боль. Острый конец штыка проник в его тело на сантиметр. Малко напрягся, пытаясь освободиться, но его усилия были тщетны. Он вскрикнул, и в ответ раздался глухой взрыв. Штык вдруг вылетел из рук генерала Каджара, ударился о стену и упал на диван. Каджар выругался и схватился за кобуру.

– Поднимите руки, генерал, и не смейте двигаться!

Малко не поверил своим ушам! Это был голос Дерио. Он повернул голову и не во сне, а наяву увидел бельгийца с двумя кольтами тридцать восьмого калибра в каждой руке. Оба пистолета были с глушителями.

– Подойдите и встаньте лицом к стене, – приказал Дерио. – И не вздумайте изображать из себя непокорного солдатика.

Он быстро подбежал к дивану и одним взмахом штыка разрезал путы на ногах Малко.

– Руки! – закричал тот. – Они в наручниках! Надо найти ключи. Откуда вы взялись, Дерио?

– Об этом позже, – ответил бельгиец. – Ключи должны быть у одного из типов в соседней комнате. А вы, – обратился он к Каджару, – идите вперед! Идите медленно, иначе...

И он вышел следом за генералом, подмигнув Малко. Через три минуты он вернулся, по-прежнему толкая перед собой генерала. В одной руке его находился кольт, в другой – связка ключей.

– Снимите с него наручники! Не вздумайте делать резких движений!

Он бросил связку ключей на диван.

Каджар помедлил секунду, потом взял ключи и стал снимать с Малко наручники. Его лицо не выражало никаких эмоций.

Со вздохом облегчения Малко поднялся. Еще никогда он не был так близок к окончанию своей карьеры.

– Теперь отодвиньтесь и снова встаньте к стене.

Голос Дерио звучал холодно и бесстрастно, но все понимали, что в случае неповиновения он выстрелит без колебаний.

Дерио протянул Малко второй кольт.

– Держите. Мы здесь не на прогулке. Чтобы добраться до вас, мне пришлось уложить троих псов во дворе и двух типов в соседней комнате.

– Осторожней! В парке есть еще один – роет для меня могилу.

– Придется его подождать.

Они затолкали генерала в угол. Малко встал за его спиной с оружием наготове, Дерио расположился за дверью. Открывшись, она должна была прикрыть его.

Им не пришлось долго ждать. Послышались приближающиеся шаги, и дверь отворилась.

– Генерал...

Человек не успел докончить фразы. Он увидел пустой диван и ринулся вперед, вытаскивая пистолет. Раздался приглушенный звук, человек дернулся, словно наткнулся на стену, повернулся и рухнул. Пуля Дерио застигла его врасплох. Бельгиец выстрелил еще раз для верности.

– Все! – сказал он. – Теперь надо срочно сматываться.

Малко не стал возражать.

– У меня есть идея. Там стоит машина этого подлеца, она нам сослужит прекрасную службу. Я сяду за шофера, вы – рядом с генералом на заднем сиденье. Сделает малейшее движение, стреляйте не задумываясь. Пошли!

– Вы слышали? – обратился к генералу Малко. Каджар пожал плечами.

– Вы оба – полные идиоты. Даже если вам удастся выйти отсюда, далеко вы не уйдете. Убьете меня – будет еще хуже. Мы не в Европе, мы в Иране, а отсюда не так просто выбраться. Вы должны знать об этом, господин Дерио.

Каджар помолчал, потом продолжил:

– Я оставляю вам последний шанс. Сдайте оружие, и я обещаю сохранить вам жизнь. Я попрошу вас остаться здесь на несколько дней и ни во что не вмешиваться.

– Хватит болтать! – оборвал его Дерио. – Мы уходим, и вы идете с нами. Вы будете самой прекрасной гарантией сохранения нашей жизни. Что касается вас, за такое дерьмо я бы не дал и гроша.

Они вышли из дому втроем. Неподалеку стоял черный «крайслер». Дерио открыл заднюю дверцу, Малко влез в машину первым, затем – подталкиваемый стволом пистолета генерал. Сам Дерио сел за руль. Большая машина плавно тронулась с места.

Повернув голову, Малко узнал террасу, где начались его любовные приключения с Лейлой. Дом казался вымершим.

Аллея тянулась через весь парк и казалась бесконечной. Они подъехали к выходу.

– Проклятье! Ворота закрыты, там стоит охрана!

– По логике вещей они должны пропустить генерала без всяких проволочек, – сказал Малко. – Я надеюсь, генерал достаточно умен и не станет нам мешать, в противном случае исход может быть для него нежелательным.

Каджар ничего не ответил.

Машина тихонько приблизилась к воротам, и Дерио притормозил. Подошел один из охранников. Что-то смутило его, и он навел винтовку на Дерио.

– Генерал торопится! – прорычал бельгиец на чистейшем фарси. – Открывай быстрее, болван!

Человек отошел на шаг, хотел что-то сказать, но выучка взяла свое, и он вытянулся по стойке смирно.

И тут, совершенно неожиданно, Каджар заорал:

– Не смей открывать! Стреляй! Стреляй!

Произошло всеобщее замешательство, повлекшее за собой бурные события.

Каджар толкнул дверцу, вывалился из машины и покатился по земле. Солдат взял их под прицел. Дерио не успел выхватить пистолет, но Малко уже спустил курок, опередив охранника на долю секунды. Две пули попали в грудь солдата, он упал, но падая, успел выпустить короткую очередь. Она пришлась по машине, и заднее стекло покрылось трещинами. Дерио вскрикнул. Малко выстрелил в Каджара. Раз, другой, затем послышался щелчок: патроны кончились. Каджар вскочил и бросился бежать, петляя между деревьями и призывая на помощь.

На выстрелы уже бежал второй охранник. Но в руках Дерио уже был пистолет, он высунул руку в окно и дважды выстрелил. Пуля попала в горло солдата, и тот упал. Малко выскочил из машины и бросился открывать ворота. Затем он плюхнулся на сиденье и заметил на рубашке Дерио большое кровавое пятно, которое медленно расплывалось.

– Ранен?