Текст книги "Путь в ад"

Автор книги: Жерар де Вилье

Соавторы: Поль Кенни,Огюст Ле Бретон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

– Может, с Россией? – сыронизировала Дюк. – Или с Венгрией? Или с Польшей? С теми странами, в которые приятно совершить путешествие с «Пражским солнцем» в рюкзаке. С тем самым, описания которого разойдутся повсюду через пять минут после ограбления.

– А Западная Германия? – победно выкрикнул Рихард. – Мне кажется, что это…

– Спасибо, – отрезала Дюк. – Разумеется, эта страна, да еще Австрия наиболее подходящие, но могу поспорить, что эти границы охраняются лучше, чем другие.

– Без сомнения, – признал Рихард. – Однако проход найти можно.

– Какой же?

– Ну… Может, по воде…

– На лодке, вы хотите сказать?

– Ну да.

– Далеко не уедешь, – вмешался Иво. – Последует приказ остановиться, а в случае неповиновения – пулеметная очередь. Все водные пути перекрыты.

– Ты можешь предложить что-нибудь получше? – взорвался Рихард, которому участие друга в этом деле было неприятно.

– Я – нет, но мадам – да, – отозвался Иво. – Идея принадлежит ей.

Рихард вопросительно посмотрел на англичанку, лицо которой освещали луна и огонек «плэйерс».

– Ваш друг сейчас занимается вертолетами, не так ли? Именно вертолет нам и нужен.

– А почему бы и не самолет? – не подумав воскликнул Рихард. – Он быстрее, а по роду своей работы Иво может достать один. По крайней мере, я так думаю.

– А на каком австрийском аэродроме ты собираешься приземлиться? – съехидничал его друг. – Уж не говоря о том, что сразу же после ограбления все аэродромы будут блокированы, а взлетевший без разрешения самолет будет встречен истребителями.

– А вертолет нет? – скептически спросил Рихард.

– Нет, если он взлетит в нескольких километрах от границы, то сможет пересечь ее за несколько минут, – объяснила Дюк. – Вот как все произойдет. В день икс ваш друг будет ждать нас на поле возле Писечек, местечка в четырех километрах от австрийской границы. Мы перелетим на ту сторону, где нас будут ждать. У каждого будут деньги и документы. Мы разъедемся в разные стороны и встретимся в Париже. Я начну подготовку сразу же по возвращении в Лондон.

Рихард с беспокойством следил за англичанкой и другом. Он начал понимать, почему Дюк привлекла к делу Иво, соблазнив его двумя миллионами долларов. Реалистка, она сразу же поняла, какую выгоду можно извлечь из его профессии и связей. Она была права, когда упрекала его за то, что он сам не подумал об этом. Чего ему не хватало, чтобы стать главарем, так это размаха. Тогда как у этой женщины в твиде…

– Ловко придумано, – поздравил он ее против своей воли. – Снимаю шляпу.

Комплимент не разгладил лба Дюк.

– И это еще не все, – сказала она, медленно направляясь к «шкоде» Рихарда и не заботясь, следуют ли они за ней. – Вчера в отеле я слышала разговор туристов о том, что королевские сокровища будут выставлены впервые за двадцать пять лет.

Рихард, шедший справа от нее, быстро обернулся.

– Что вы говорите?

Дюк поднесла сигарету к губам, затянулась и только тогда ответила:

– Да, их выставят в замке Карлштейн по случаю каких-то торжеств, посвященных королю Карлу IV. Состоятся они через две недели. Точнее, двадцать четвертого июля.

– На эти торжества будут приглашены политики, историки, артисты и писатели с Запада, – в свою очередь сказал Иво.

Рихард машинально повернулся к нему. Дюк продолжила:

– Если все получится, я совершу самое блистательное ограбление всех времен. И в стране, мало подходящей для этого.

Рихард почувствовал, что его сердце забилось сильнее, горло пересохло, в груди похолодело. Все неожиданно принимало гигантский размах, становясь чертовски опасным, но дьявольски заманчивым. После «Пражского солнца» – знаменитые реликвии королей Богемии и Моравии, которые, по преданию, стали причиной смерти Гейдриха. Он чувствовал себя растерянным и подавленным широтой и дерзостью плана. Ослепленный планами Дюк, он с огромным вниманием слушал эту необыкновенную женщину, продолжавшую светским тоном:

– Я верю в судьбу и думаю, что она предопределила выставку сокровищ в то время, когда мы здесь. И это после четверти века! Мы используем все, чтобы завладеть ими. Я узнала, что они бесценны как с исторической и художественной точек зрения, так и с ювелирной.

Она бросила окурок, раздавила его ногой и взяла Рихарда под руку.

– Ваша идея, мистер Тубек, была неплоха. Даже великолепна. Но моя еще лучше. Мы попытаемся осуществить величайшее ограбление. Двойное. Попытаемся сделать невозможное.

Рихард открыл рот, вдыхая свежий воздух.

– Но как… Как?..

– Я отвечу вам завтра вечером, когда мы посетим замок, который, как мне сказал ваш друг, открыт для туристов. А теперь вы проводите меня в отель, где вас ждут.

Это напомнило Рихарду об Ирэн, и он поискал глазами своего друга, стоявшего в темноте.

– Разве ты не поедешь с нами?

– Нет, – ответил Иво. – пойду спать. Завтра на рассвете мне надо быть на летном поле. Но в замок я с вами поеду.

Они подошли к «шкоде», взятой Рихардом напрокат.

– Здесь я вас оставлю, – сказал Иво. – Моя машина стоит ниже по улице. – И склонился над затянутой в перчатку рукой англичанки.

– Мадам…

Он дождался, пока Дюк сядет, чтобы подать руку другу, который не слишком охотно пожал ее.

– Ты на меня не сердишься? – спросил он. – Ты думаешь, что Ирэн и я…

Рихард нахмурился и не ответил. Его вновь охватила ревность. Иво молча посмотрел на него, бросил взгляд на Дюк и вдруг обратился на чешском:

– Думаешь, нам это удастся? Ты не боишься, что мы провалимся? Может быть, нам следовало…

Рихард удивился и ответил на том же языке:

– Чего ты болтаешь? Не успев начать, уже дрейфишь: Как отказаться от такого плана? Он даст мне богатство, о котором я не мог и мечтать! Ты не в себе и забываешь, что я могу вернуться в те страны, где привык жить. Признаюсь, что здесь я прижиться не смогу. Слишком все изменилось.

Он внимательно посмотрел на Иво и добавил:

– Ты никогда не нарушал закона, поэтому и нервничаешь.

– Ну да… – вздохнул Иво.

– Не волнуйся, все будет хорошо, – успокоил его Рихард. – А что касается Ирэн, ты и вправду?..

– Дерьмо!

Эта реплика вызвала улыбку на широком загорелом лице Рихарда, который развернул машину, в то время как его старый друг шел по эспланаде.

6

Пражане ложатся спать рано – по утрам их ждут заводы и учреждения. Проспект Святого Венцеслава был почти пуст, что придавало особую грусть и поэзию старым домам и конной статуе святого. Тень от нее ложилась на шумно проносящиеся трамваи, влюбленные парочки и постовых. Пражские Елисейские поля – так называют эту улицу. Слишком сильно сказано. Не было неоновых огней, толп перед кинотеатрами и магазинами, бесконечной вереницы машин. Некоторое оживление наблюдалось внизу, у «Ялты» и двух-трех других гостиниц для иностранцев. От них расходились во тьму пустые улицы.

– Мы расстанемся здесь, – сказала Дюк Рихарду, указывая на темный угол метрах в ста от «Ялты».

– Не доверяете? – спросил он, тем не менее подчиняясь.

– Вы лучше меня знаете вашу страну. Не следует, чтобы нас видели вместе, тем более, если этого можно избежать. Завтра встретимся в замке Карлштейн. Иво меня туда проводит.

Она хотела выйти, но он уважительно тронул ее за руку.

– А получу ли я также десять процентов и со второй операции, если она удастся?

Она подавила первую за вечер улыбку, которая молодила ее.

– Аппетит приходит во время еды, не так ли? – заметила она.

– Ну, если оба дела удадутся, мне кажется логичным, если…

– Хорошо, – сказала Дюк. – Кроме того, так и предполагалось. Это поможет вам сохранить Ирэн. Если я правильно ее оценила, у нее острые зубки.

Он усмехнулся. Сейчас при свете витрины он хорошо рассмотрел ее.

Женщина была красива холодной, опасной красотой, что не придавало ей очарования. И все в ней выдавало даму из высшего общества, знатную любительницу риска и авантюр. Она в чем-то похожа на Ирэн, в лучшем. Сумасшедшая? Может быть. Но где граница разума и безумия? В любом случае Рихард уже не сомневался. Это действительно был Дюк, знаменитый мозговой центр лондонских гангстеров. Финансист и тайный их организатор.

– Теперь я уверен, что вы действительно Дюк, – сказал он ей.

Она перестала рассматривать в зеркало заднего обзора свое несколько поблекшее лицо.

– Никогда не будьте до конца в чем-то уверены. Не старайтесь понять слишком много.

Она открыла дверцу и опустила на землю стройную ногу.

– И ради бога! В клубе не говорите о наших планах при свидетелях. Даже по-английски или по-французски. А если заночуете здесь, не забудьте, что в комнатах могут быть микрофоны. На этом – до свидания. До завтра, встретимся в три часа в Карлштейне.

– Скажите…

Она обернулась, на этот раз с раздражением.

– Ну что еще?

– Об Ирэн… Правда, что между ней и Иво ничего не было?

Губы Дюк презрительно скривились.

– Ну а даже если было, что за трагедия? Став миллионером, вы найдете тысячи таких Ирэн. До свидания.

Она вышла, а он, подрулив к «Ялте», припарковался там.

Кажется, люди для Дюк никакого значения не имели. Все в ней казалось холодным, бесчеловечным, безжалостным. Он нагнул голову и вошел в клуб, находившийся в полуподвале отеля. Несмотря на приглушенный свет, он сразу же увидел Ирэн. Она танцевала с негром в центре зала. Танцевали только они. К ним были прикованы взгляды музыкантов, а также полупьяных клиентов, сидевших за пивом, виски и крымским шампанским. Какая пара! Он, высокий, худощавый, с блестящими зубами и глазами, похожий на хищника из джунглей, одетый в голубой костюм и белую рубашку. Она маленькая, светловолосая, с округлыми формами, полураздетая, в мини-юбке, привезенной из Лондона, открывавшей ее настолько, чтобы мужской взгляд, упавший на ее ноги, загорелся. Ревность и желание охватили Рихарда Тубека. Десять дней без нее. В ритме джаза Ирэн виляла бедрами, поощряемая черным чудовищем, который движениями живота, щелканием пальцев, резкими жестами, имитирующими порывы ветра, еще больше разжигал молодую женщину, и без того не слишком целомудренную. Три негра, сидевшие за столом, сопровождали танец их собрата хлопками в ладоши. Ото всех столов шли запахи крепких напитков, табака, спермы и пота, что сразу почувствовал Рихард. Закончив танец, негр отвел Ирэн к ее столику и, улыбаясь, небрежно поклонился ей. Пока свет загорался ярче, Рихард бросился к своей любовнице.

– А! Ну, наконец, – сказала она вместо приветствия. – Долго ты.

Завистливые взгляды уставились на Рихарда, взявшего ее по-хозяйски за руку.

– Быстрее не мог, – сказал он, – ты знаешь, почему.

– Все нормально?

– Даже лучше, чем я думал. Даже Дюк…

– Тебе разве не советовали молчать?

Он покраснел сквозь загар. Теперь эта девчонка, эта кукла будет учить его осторожности.

– Быстро ты вошла в дело, – сказал он, досадуя, но, вместе с тем, понимая, что она права.

Она закурила «лакки».

– С такой дамой это несложно.

– Она тебе понравилась?

Она выпустила из ноздрей дым, отказала жестом руки другому негру, собиравшемуся потанцевать с ней, и отозвалась:

– Она – воплощение того, о чем я всю жизнь мечтала: знатность, богатство, власть, риск, авантюра.

– Мне кажется, что это сказала она, – прошептал Рихард.

– Увы, я – это всего лишь я, – вздохнула она.

Он бросил на нее голодный взгляд, мысленно раздел ее, пытаясь представить себе ее твердые груди, плоский живот, горячие и нежные бедра.

– А он, он тоже тебе понравился?

Она засмеялась своим жестоким похотливым смехом:

– Ты говоришь об Иво?

– А о ком бы ты думала?

– Что ты выдумываешь? Слушай! Я не забыла о тебе – привезла синие «голуаз».

Она покопалась в сумочке и достала пачку.

– В чемодане у меня есть еще.

– Не уходи в сторону, – сказал он, снова подозревая ее. – Ты спала с Иво?

Она опять засмеялась. Тем же оскорбительным смехом, от которого ему хотелось ее ударить.

– Может, ты хочешь услышать «да», а затем как это произошло?

– Шлюха!

Он повысил голос, и на них уставились люди.

– Будет лучше, если ты успокоишься, иначе тебе сделают замечание.

Она улыбалась, он проследил за направлением ее взгляда. В дверях, внизу лестницы стояла Дюк, держа в пальцах длинный мундштук, и смотрела на них. Чех закусил губу, когда его взгляд встретился с холодным и равнодушным взглядом англичанки. Не женщина, а дьявол! Она догадывалась обо всем, все предчувствовала. Она пришла посмотреть, помирились ли ее подчиненные.

– Не слишком глазей на нее, – посоветовала Ирэн, давая ему еще один урок. – Не забывай, что ты ее не знаешь.

– А вы? Как вы с ней контактируете? – недоверчиво буркнул он.

– Мы встречаемся вне отеля, здесь мы незнакомы. Это она решила.

– Я вижу, она решает все, – поморщился он, – даже с кем тебе спать.

Ирэн покачала ногой, лежавшей на другой, привлекая его внимание и усмехаясь.

– Хорошо хоть, что она не решила, что я должна переспать с черномазым!

– А ты согласилась бы?

Она не ответила, довольствуясь тем, что покачиванием ноги еще выше поднимала мини-юбку. У него пересохло в горле, да и не только у него. Сидевший за соседним столиком огромный блондин чуть не задохнулся от зрелища, которое показывала Ирэн.

– Потаскуха, – глухо бросил Рихард, нависая над ней. – Грязная потаскуха!

Она продолжала качать ногой, как маятником часов, и произнесла:

– Может, ты хочешь, чтобы я еще раз станцевала с негром?

Он сжал кулаки и стиснул зубы.

– Шлюха. Не доводи меня до крайности, а то я тебя ударю.

– Тихо. Она наблюдает за нами, – насмешливо ответила Ирэн.

Его щеки вспыхнули.

– Пошли наверх, – резко сказал он.

Она, взглянув на него, поняла, что он дошел до кондиции, необходимой для того, чтобы сделать их удовольствие взаимным, встала, обдав его ароматом духов, который, дойдя до соседнего стола, чуть не свалил блондина. За столиком негров длинный дикарь щелкнул пальцами, когда Ирэн, величественная и неприступная, прошла мимо, не замечая его, как будто никогда и не танцевала с ним.

– Хороша, стерва! – заметил один из товарищей негра, щеку которого прорезали три шрама.

Ирэн и Рихард, привлекая всеобщее внимание, прошли по залу. Дюк, когда они прошли мимо нее, не обратила на них внимания. Со вздохом сожаления негр встал и пошел к бару, где стояли немногочисленные пражские путаны, промышлявшие под покровительством спецслужб, добывая себе валюту, а им информацию, которую выуживали у клиентов-иностранцев.

– Больше вам нечего добавить, гражданин убийца?

Тот, к кому обращались, покачал головой. Он сидел на деревянном стуле, вытянув ноги и руки как будто для того, чтобы лучше видеть наручники, сжимавшие его запястья. Обут он был в стоптанные ботинки, одет в джинсы с широким поясом и рубашку, разорванную при задержании. Костюм, имитирующий одежду западных хиппи. Сильная электрическая лампа светила ему в лицо и слепила глаза, когда он их поднимал.

– Ты знаешь, что тебя ждет, – предупредил комиссар Иржи Давид. – Когда экспертиза даст заключение, что за кровь на твоей кожаной куртке, все станет ясно.

– Это не я ее замочил! Матерью клянусь, не я!

Парень (ему было лет двадцать) яростно выкрикнул эту фразу, не поднимая головы.

Иржи Давид встал во весь рост (метр шестьдесят пять), смешной и всемогущий. Плохая сигара примостилась в углу его рта, под светлыми усами. Он обошел стол и встал перед парнем.

– Нет, ты не убил ее. Мы это знаем. Что смягчает твою участь. А семнадцать ударов ножом, которые ты ей нанес, это же лечебное кровопускание, гражданин убийца. Если бы у нее не хватило сил доползти из леса до обочины, где ее чудом заметил шофер…

Он протянул руку и указательным пальцем постучал парню по макушке.

– Что у вас там, в голове? Ну почему ты повез эту девчонку в лес, чтобы насиловать ее?

Под ударами пальца голова отрицательно задвигалась. Наконец начальник уголовной полиции сухо сказал:

– Ладно. Встань. Чего ради я буду терять свое время. Ты счел, что убил ее, чтобы она не выдала тебя, но тебе не повезло… Через несколько дней она уже сможет говорить.

И, повернувшись на своих кривых коротких ногах, он сказал двум охранникам в оливковой форме, которую широкие погоны делали похожей на русскую:

– Уведите его.

Арестованного увели, а комиссар, бросив взгляд на дело, открыл дверь и вышел в темный коридор. Затем он открыл дверь другого кабинета и сказал:

– Чему могу быть полезен, товарищ полковник?

Иво Буриан, листавший журнал, поднялся с кресла.

– Добрый вечер, товарищ комиссар, – сказал он. – И не зови меня полковником. Ты же знаешь, что я в отставке.

Он прошел за полицейским в дверь, на которой было написано красными буквами «Уголовная полиция», и сел на стул, где несколько минут назад сидел убийца. Начальник полиции выключил верхний свет и оставил только настольную лампу.

– Ну, товарищ Иво? – сказал он. – Рассказывай. Что новенького?

Иво Буриан с почти физической радостью покрутил в своих длинных пальцах сигарету.

– Да, – ответил он, прикуривая, – у англичанки Дюк разгорелся аппетит. Она хочет также завладеть королевскими сокровищами, которые, как ты знаешь, будут выставлены в Карлштейне.

Дешевая сигарета переместилась из одного угла рта полицейского в другой.

– Больше ничего?

– Больше ничего. Поэтому-то я и попросил тебя о срочной встрече. Я хочу знать, что мне делать. Я просто болею из-за этого ложного положения.

– Член партии не должен болеть, – сухо отозвался Иржи Давид.

– Я не член партии.

– Уже нет, – уточнил полицейский. – Партбилет у тебя отобрали за уклонизм. Но ты же честный чех, раз пришел сообщить мне о том, что затевается.

– Я не мог участвовать в грабеже, – вздохнул Иво Буриан. – Об этом и речи не было. Но я все-таки сомневался два дня, потому что, придя к тебе, я предал своего друга.

Кресло под комиссаром заскрипело.

– Два лишних дня. Но я постараюсь забыть о твоих сомнениях.

Иво вдохнул дым и закашлялся. Перестав кашлять, он с беспокойством заметил:

– Нельзя закончить эту комедию? Я хочу сказать, не мог бы ты арестовать этих женщин и положить конец безумному плану?

– А твой друг Тубек? Его отпустить? Убийцу? Гангстера, которого разыскивает Интерпол?

Иво развел руками и покачал головой, волосы на которой были такими же светлыми, как и усы его собеседника.

– Он мой друг, мой старый боевой товарищ. Мое присутствие здесь выглядит бестактным, по крайней мере по отношению к нему.

– Мы здесь занимаемся делом, в котором нет места сантиментам, – остановил его полицейский.

– Я знаю, – согласился Иво Буриан, – но за сообщенные мною сведения вы могли бы оказать мне услугу: не выдавать Рихарда Тубека на Запад.

– Ты забываешь, что иногда нам приходится выдавать виновных в корыстных убийствах.

– Откажи. Это будет благодарность за мою услугу.

Толстый полицейский посмотрел на свою сигару, обжеванную с одного конца.

– Я говорил об этом с начальством. Принимая во внимание, что он – чех, они готовы согласиться не выдавать его.

Иво Буриан удовлетворенно кивнул, но комиссар остановил его резким движением.

– Не строй слишком больших иллюзий. Я даже спросил себя, не проиграет ли он при такой замене. В наших тюрьмах суровый режим.

– Может быть, – согласился Иво. – Но, по крайней мере, он останется в живых, а в Англии специально для него могут восстановить смертную казнь через повешение.

– И правильно сделают. Он убил полицейского, так ты мне говорил?

– Вернемся к англичанке, – предложил Иво. – Что ты решил, товарищ комиссар?

Тот посмотрел на него, на заваленный делами и уставленный телефонами стол, потом сказал:

– Наверху решили не останавливать операцию, а наоборот, довести ее до конца.

Иво Буриан подскочил, сигарета в его руках сломалась.

– Это невозможно! Это может стать опасным! Могут погибнуть невинные!

– Почему? – удивился его собеседник. – Англичанка ведь просила тебя достать оружие? Так вот, оно будет заряжено холостыми.

Иво открыл рот, но полицейский остановил его жестом.

– Мы хотим довести операцию до конца, с политической точки зрения это будет великолепно. Мы позволим им успешно осуществить их планы. А потом вмешаемся и предадим этот факт огласке, пресса разоблачит продажные нравы капиталистических стран. Чем больше бандитов мы арестуем на нашей территории, тем больше шума наделает дело, тем лучше для нашей пропаганды.

Сигара несколько раз вонзилась в пустоту с каким-то тщеславием.

– Это гигантское дело позволит нам продемонстрировать силу наших спецслужб, эффективность нашей полиции и гражданское мужество простого чешского гражданина. Это относится к тебе.

Сигара вернулась в угол рта комиссара и продолжила свой танец.

– Ты будешь вести себя как ни в чем не бывало и следить, чтобы тебя не раскрыли.

– Это подло! Я думал, что вы сразу же вмешаетесь! Но продолжать – значит предавать друга… друга, с которым я когда-то сотни раз рисковал жизнью… мне это противно.

– Но…

– Ты не можешь заставить меня продолжать! – возмутился Иво Буриан. – Улыбаться другу, которого предашь. Еще час назад я пытался разубедить их.

– Хватит!

Толстая рука Иржи Давида хлопнула по столу, подпрыгнула ручка. Голос его, напротив, смягчился, стал вкрадчивым.

– Давай оставим эту тему. Мы выполняем приказы руководства. Я прекрасно понимаю твое душевное состояние. Но придя ко мне, ты выполнил свой долг и оказал важную услугу родине. И прошу тебя…

В его глазах зажегся огонек, который он не пытался скрыть.

– …Не пытайся отговаривать друга. Иди до конца. Это приказ.

Его интонация опять стала суровой, мягкость исчезла из голоса.

– Мне поручено поздравить тебя. В очень высокой инстанции считают, что ты заслуживаешь награды.

Он поднялся, раскурил погасшую сигару и продолжил:

– В случае успеха операции ты получил бы целое состояние в конце концов. Может, сотни миллионов. А если выиграем мы… Ты получишь как специалист…

Давид склонился над листком бумаги.

– …две с половиной тысячи крон.

Не ожидая ответа, он сказал:

– А я – тысячу четыреста. Ты ведь мог и согласиться бежать. Думаю, они тщательно подготовили бегство.

– На вертолете, – ответил Буриан.

Толстяк-полицейский сделал жест одобрения.

– Неплохо задумано. С тобой у них могло бы получиться. Прими поздравления.

Он протянул Иво руку, которую тот пожал, привстав.

– А королевские сокровища? – вздохнул он.

– Пускай. Мы будем предупреждены об их «дне икс». Надеюсь, они начнут не сейчас?

– Нет. Англичанка возвращается в Лондон, чтобы все подготовить.

Комиссар проводил гостя до пропахшего табаком холодного коридора.

– Не пытался ее соблазнить? – спросил он. Глаза его сверкнули.

– Она слишком важная дама. Она замораживает, а не разжигает.

– Нет, правда? – хохотнул полицейский. – А молодая? Красотка Тубека?

Иво слегка покраснел и отвернулся.

– Согрешил.

Затем, пытаясь взглянуть в глаза начальнику уголовной полиции, добавил:

– Она сводит мужчин с ума. Я не мог устоять.

– Значит, ты дважды предал своего друга, – засмеялся толстый полицейский, подталкивая Иво Буриана к двери. – Иди, иди, уже поздно. Жду от тебя новостей.

С улыбкой на толстых губах, сжимавших сигару, он следил за длинной фигурой Буриана, пока тот не скрылся за поворотом.